Текст книги "Шерлок Холмс. Новые заметки доктора Ватсона"
Автор книги: Майкл (Майк) Даймонд Резник
Соавторы: Джон Грегори Бетанкур,Генри Слизар,Эдвард Д. Хох,Даррелл Швайцер,Крэг Шоу Гарднер,Пола Вольски,Морган Лливелин,Терри Макгерри,Дж. Филлмор,Кароль Бугге
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
– Ага, – ответил Гранди, – она в безопасном месте.
– В безопасном месте? – требовательным тоном переспросил Скеффингтон. – Что ты имеешь в виду?
– То, что я больше не собираюсь с этим мириться, – раздраженно ответил Гранди. – Если хотите получить ее, вы должны отдать то, что принадлежит мне!
Ответил полковник Скеффингтон на удивление спокойно:
– Гранди, дорогой Гранди, ты ведь знаешь, как сильно я этого хочу. Но, к сожалению, возникли определенные трудности. Может, мы обсудим это?
– Очень хорошо, – согласился моряк после секундной паузы. – Пойдемте со мной на маяк.
Уводя мужчин подальше от моего укрытия, Гранди дал мне понять, что путь открыт и я могу бежать. Как только я перестал слышать стук сапог на лестнице, сразу же быстро пробрался к выходу, намереваясь найти моего друга Шерлока Холмса.
За моей спиной послышался звук, похожий на скрип ботинок. Я быстро обернулся, ожидая нападения, но никого не увидел, все было тихо. Наверняка я был не один в этом месте, впрочем, ничего странного в этом не было.
Я начал осторожно продвигаться по кладовой, опасаясь, что на меня набросятся в любую секунду. Снова послышатся скрип, и мне показалось, что он доносился из ниши в стене слева от меня. Я быстро обошел бочку, загораживающую нишу.
Там, прислонившись к бочке с другой стороны, сидела крепко связанная женщина с кляпом во рту. Это была Маргарет, дочь хозяина гостиницы! В ее взгляде читались страх и надежда одновременно, она не знала, был ли я спасителем или поработителем.
– Не бойтесь, – шепотом заверил я ее. – Я помогу вам выбраться отсюда.
Я аккуратно отстранил ее от бочки и немного развернул, чтобы рассмотреть веревки. К моему ужасу, узлы свидетельствовали об умелой руке моряка. Мои пальцы не могли развязать их при таком тусклом свете. Я понял, что мне понадобится что-то острое, чтобы разрезать веревки, – нож или, если не удастся его раздобыть, острый камень с пляжа.
Шагов на улице уже не было слышно. Не сводя глаз с Маргарет, я неуверенно шагнул к двери.
Она умоляюще посмотрела на меня.
– Я не оставлю вас здесь, – заверил я ее. – Я вернусь, и мы вместе выберемся отсюда.
С этими словами я выскочил из кладовки и, стараясь не производить шума, спустился по лестнице. Я снова пожалел, что со мной не было моего верного револьвера, а то бы я в два счета справился с любыми негодяями, будь то люди или иные существа, которые стали бы на пути к нашей свободе.
Дверь, через которую можно было выйти с маяка к скалам, была открыта. Дневной свет казался слишком ярким после мрака моего укрытия. Дав глазам привыкнуть, я стал искать что-нибудь, чем можно было бы перерезать веревки на молодой женщине, камень или же просто острую ракушку.
– И что же вы ищите, сэр?
Я поднял глаза и увидел грубого портового мужика, однако он не был похож на тех двоих, что я видел на днях в гостинице. Он казался типичным представителем своего класса: низко натянутая на голову кепка и нестираемая насмешка на лице.
Мысль о быстром спасении Маргарет тут же улетучилась. Впрочем, даже если бы мне и удалось мирно миновать этого очередного бандита, я еще должен был бы быстро сбегать в город и привести сюда не только Холмса, но и полицию. А из странных и сбивчивых объяснений моего благодетеля я сделал вывод, что Маргарет уведут задолго до того, как сюда прибудет какая-либо помощь.
– Не ваше дело, – бросил я, проходя мимо этого человека. – А теперь простите, милейший, я тороплюсь.
Но бандит преградил мне путь.
– Странная птица! – Он указал на баклана, который как раз сидел посреди скал. – Очень похожа на олушу и пеликана, знаете ли. – Он отвернулся на секунду и сплюнул на песок, затем продолжил: – Бакланы легко поддаются тренировке. Их используют на Востоке, знаете ли. С помощью этих птиц там ловят рыбу. Они в буквальном смысле ныряют между волн, чтобы поймать ее, – тараторил он. – Но ловкие владельцы держат их на поводке и натягивают его прежде, чем те успевают съесть свою добычу!
Меня поразило то, что подобный человек рассказывает мне об этом. А потом меня осенило: только один человек мог обладать такой информацией!
Я подошел к мужчине ближе.
– Холмс! – произнес я, понизив голос. – Это вы!
Бандит сдвинул кепку назад, приоткрыв умный лоб, а его губы в это время растянулись в знакомой улыбке.
– Да, Ватсон. Я прибег к этому маскараду на случай возможных проблем, предполагая, что вы и молодая женщина где-то рядом. А баклан направил меня прямо к вам.
– Кстати, Холмс! – воскликнул я, с трудом сдерживая свою радость от того, что мы снова вместе. Я кивнул в сторону маяка: – Там внутри Маргарет.
– Отлично, Ватсон! – Он полез в карман своего темносинего пиджака. – Я решил захватить кое-что, что может нам понадобиться.
С этими словами он вытащил мой револьвер и вложил его мне в руку. Теперь мы вместе справимся с теми мерзкими типами, похитившими Маргарет и еще, по меньшей мере, трех женщин!
Холмс быстро проследовал к лестнице. Но не успели мы сделать и дюжины шагов, как Скеффингтон со своими людьми преградил нам путь.
Он покачал головой и сказал:
– Вы все никак не уйметесь, мистер Холмс? – К нему подошли двое бандитов в сопровождении Гранди и трех обезьян. – Вам не понять, – снисходительным тоном продолжил Скеффингтон, – как трудно сохранить приличную репутацию, когда состоишь в Палате общин.
Холмс рассмеялся.
– Сомневаюсь, что многие из ваших приятелей в парламенте замешаны в белой работорговле!
– Я понятия не имею, как вам удалось раскрыть мои секреты, мистер Холмс, – проворчал полковник. – Да это, в конце концов, и не столь важно, ведь они скоро умрут вместе с вами и доктором Ватсоном!
Я заметил, что у одного из его гнусных напарников тоже был пистолет.
Но Холмса, казалось, совсем не расстроил такой поворот событий.
– Мы не собираемся никуда уходить без этой женщины.
Скеффингтон от души рассмеялся, словно над остроумной шуткой.
– Женщина – это далеко не все! У меня есть виды на этих обезьян. Немного тренировки и несколько ударов хлыстом – и они будут работать намного охотнее и за меньшую плату, чем эти бунтари, корнуоллские шахтеры! Я лишь один из участников грандиозного предприятия, мистер Холмс. Вы суете свой нос в то, что намного масштабнее, чем вы представляете.
Он повернулся к двери, за которой ждала бедняжка Маргарет, все еще связанная и с кляпом во рту.
– Но нам еще нужно разобраться с женщиной. А также с ее отцом, ведь он должен мне значительную сумму. Сначала я полагал, что наша новая добыча последует за всеми остальными. Но потом я начал думать о более важных делах и о том, как можно ее максимально эффективно использовать для осуществления наших планов. – Он бросил взгляд на нас с Холмсом, и на его лице засияла победная улыбка. – Чтобы обезьяны были довольны, мы должны будем позаботиться об удовлетворении их некоторых физиологических потребностей.
– Эй, дружище! – воскликнул старый моряк. – Это могла быть и моя дочь! Вы подло использовали нас, но больше этого не будет! Вы не разрушите еще одну жизнь! – Сказав это, Гранди набросился на мужчину, у которого был пистолет.
Они начали бороться, потом повалились на землю. Раздался выстрел, и Гранди скатился по лестнице к нашим ногам. Он выбил пистолет из рук негодяя, но это стоило ему жизни.
Но даже такой поворот событий не остановил полковника Скеффингтона.
– Не только пистолет наше оружие. Взять! Хлыст!
Пока бандит, лишившийся пистолета, поднимался на ноги, другой прислужник полковника взмахнул длинным кнутом. Обезьяны зарычали на него. Человек Скеффингтона принуждал их с помощью хлыста наброситься на нас.
И тут мой друг-сыщик сделал шаг вперед.
– Криига! – произнес Холмс.
Обезьяны замерли, словно кнут за их спинами больше ничего не значил.
– Криига? – отозвалась одна из них.
– Криига! – повторил Холмс. – Криига Бундало.
– Криига Бундало! – прокричала первая обезьяна. – Криига Бундало! – хором подхватили остальные.
Теперь они осмелели и стали вполне осознанно осматриваться, чего я никогда раньше не замечал за животными, и, словно произнесенные Холмсом слова были призывом, набросились на людей, державших кнуты, и быстро доказали, что их клыков и когтей более чем достаточно, чтобы оказать сопротивление человеку.
Оба бандита закричали, но смогли бороться лишь несколько секунд. Обезьяны направились к Скеффингтону, уже не гордому вояке, а всего лишь человеку, ищущему способ спастись.
Холмс выкрикнул еще несколько слов, и у меня создалось впечатление, что обезьяны согласились взять полковника в плен.
– А теперь, Ватсон, – победным тоном обратился ко мне Холмс, – давайте спасать бедняжку Маргарет!
Только после того как мы освободили Маргарет и сдали злоумышленников властям, Холмс счел нужным объяснить мне свои логические умозаключения.
– Впервые у меня зародилось подозрение после того, как в статье я наткнулся на упоминание о вспышке в этой местности заболевания, похожего на лихорадку Конго. С этой болезнью никто из нас не был знаком, насколько мне известно. Поначалу я думал, что это другая болезнь, которую я, вероятно, смогу распознать по некоторым симптомам. Но, пообщавшись с местными жителями, я так и не узнал, каковы же симптомы заболевания. Однако они сообщили, что всякий раз больного сразу же отправляли на карантин.
Я кивнул, потому что тоже прочитал это в «Таймс» и подобное мне рассказывали жители деревни.
– И тогда я понял, – продолжил Холмс, – что не болезнь была причиной этих исчезновений, а карантин!
Холмс зловеще улыбнулся, дивясь коварности и продуманности этого плана.
– Пропавших женщин насильно доставляли на корабли, плывущие в Африку, то ли обманным путем, то ли применив грубую силу. И когда они попадали в пункт назначения, а это был какой-нибудь далекий от цивилизации порт, их сражала эта загадочная болезнь – болезнь, заставляющая их оставаться полностью одетыми и воздерживаться от контактов с другими людьми.
Наконец я понял, к чему ведет Холмс.
– То есть вы склонны считать…
– Именно! Ни одна из этих женщин так никогда и не вернулась в Англию. Вместо них вернулись вот эти существа, той же комплекции и роста, что и женщины, но на самом деле это большие человекообразные обезьяны!
– Большие человекообразные обезьяны? – переспросил я, потому что впервые услышал, чтобы их так называли.
– Они очень умные, это редкий вид, представителей которого можно найти лишь в отдаленных районах Африки, – объяснил Холмс. – Они вполне способны управлять маяком, подобным этому. Можно сказать, я наткнулся на некоторую информацию о них во время моих путешествий в годы изоляции. Но, что более важно для настоящего дела, эти благородные дикари не способны на низменный обман, свойственный человеку. Эти обезьяны очень простодушные существа!
– Но что же произошло с женщинами? – поинтересовался я.
Холмс позволил себе вздохнуть, что бывало с ним чрезвычайно редко.
– Боюсь, что их судьба более чем очевидна. В менее развитых частях этого мира существуют определенные личности, которые пойдут на что угодно, лишь бы завладеть прекрасным цветком, которым является английская женщина!
Это не укладывалось у меня в голове.
– Значит, полковник Скеффингтон действительно занимался работорговлей белыми людьми?
– Да, Ватсон. – Холмс всматривался в море, и у него был такой вид, словно то, что он описал, было слишком даже для человека его выдержки. – Скеффингтон – военный, которого лишили власти. Еще во время службы он безнадежно погряз в карточных долгах, настолько, что стал обузой для своего начальства. Когда он лишился должности, единственное, что ему оставалось, как ему казалось, – это зарабатывать на работорговле. И эта торговля на самом деле принесла ему и власть, и деньги, и даже место в Палате общин.
– Чудовищно! – воскликнул я. – И все-таки, что случилось с женщинами, проданными в рабство? И с дочерью старика Гранди…
Холмс слегка покачал головой.
– Боюсь, мы потеряли их. Маловероятно, что Скеффингтон знает их местонахождение, к тому же есть такие места, куда даже Шерлок Холмс побоялся бы отправиться.
– Изверг! – вознегодовал я.
– Как я уже говорил, у меня был некий опыт пребывания в Африке, и мы попробуем связаться с колониальными властями, – продолжил Холмс. – Думаю, что первым делом нужно вернуть этих приматов в их естественную среду обитания.
Я немного оторопел, услышав это от Холмса.
– Неужели они такие особенные?
– Я верю, что они близки к прямым предкам человека. Фактически они вполне способны вырастить и человеческого младенца, причем им не будет в этом помехой наша так называемая цивилизация.
Сыщик очень уверенно говорил об этом, словно сам видел человеческого ребенка среди этих существ! Но когда я начал его расспрашивать, он ничего не сказал, как будто Африка, обезьяны и его годы безвестности были как-то связаны между собой, но об этом нельзя было говорить.
Холмсу нужны были свои тайны, но в тот день к нему вернулась легкость, и я слышал его смех, а этого уже было достаточно.
– Бедный Гранди, – прошептал я, пока мы шли по пляжу, вспомнив о моряке, которого так ужасно использовали похитители. – Он уже не сможет найти свою дочь или покормить птиц.
– Смотрите, Ватсон! – прокричал Холмс.
В этот миг послышался шум крыльев баклана, и птица взвилась в небо. Она облетела вокруг нас один раз и, издав охотничий клич, улетела к морю.
Шерлок Холмс, истребитель дракона (Приключения Грисов Патерсонов на острове Уффа)
«Даррелл Швейцер» (приписывается Лорду Дансени)
Предполагаемый автор «Шерлока Холмса, истребителя дракона» – великий ирландский фантаст и драматург лорд Дансени (1878–1957). Несмотря на непривычное название, этот рассказ написан прекрасно, хотя официальное объяснение необычных приключений Грисов Патерсонов на неизвестном острове Уффа… неоднозначно. Но Холмс борется за чистоту нравов! Предупреждаю: даже когда загадка уже разгадана, автор продолжает преследовать цели созданного им же Джоркенса. – Дж. А. Ф.
* * *
В один из долгих дней в нашем клубе, когда никто не играл в бильярд, разговор зашел о романах. Члены клуба сидели в удобных креслах возле камина. Между нами неслышно перемещался официант, раздавая напитки. Кто-то заговорил о несчастных влюбленных, о Тристане и Изольде, Ланселоте и Гвиневре, Энее и Дидоне, называя эти и другие примеры по ходу обсуждения возвышенной и серьезной темы, но в свете того, что последовало далее, подробности я не могу вспомнить.
Один невежа, которому было, по правде говоря, не место в нашем клубе, начал нахваливать произведения современного романиста, которыми мы все пренебрегали, – это были обычные мелодраматические повествования. Несколько слушателей вздохнули, а может, издали стон. Кто-то попытался перевести разговор на другую тему, но Невежа не понимал намеков и продолжал разглагольствовать.
Оставалось только одно. Я торопливо подозвал официанта и заказал виски с содовой – не для себя, а для одного из присутствующих членов клуба, который до сих пор молчал. Этот джентльмен очень много путешествовал в юные годы, поэтому, заказывая ему порцию выпивки, я рассчитывал, что он расскажет какую-нибудь захватывающую историю из своего прошлого. Если кто и мог спасти нас от выслушивания хвалебных од популярной литературе, то только он.
Этот активный член клуба довольно долго потягивал свой напиток, и я уже стал опасаться, что он не понял моего намека, но это, конечно, было не так.
Он вдруг прокашлялся – это было похоже на звук заводящегося автомобиля.
– Как-то раз я встретил Шерлока Холмса, – начал он.
– Какое отношение это имеет к роману? – спросил Невежа.
Не думаю, что остальным было интересно, имеет это какое-нибудь отношение к роману или нет.
– Это касается одного из дел, которых нет в записках доктора Ватсона, оно упоминается там лишь косвенно.
– А, тогда продолжайте, – Эту фразу бросил Скептик, который был адвокатом; по правде говоря, он всегда завидовал нашему активисту-рассказчику и не упускал возможности доказать, что тот лжет. Теперь он выжидающе смотрел на противника, как кобра на свою жертву.
– Наш добрый доктор, как вы знаете, так и не описал все расследования. В хранилище на Черинг-Кросс есть чемоданчик с ценными записями.
– Да-да, – перебил его Невежа. – Я кое-что читал из этого. Назывался рассказ «Риколетти и его противная жена». По-моему, какая-то бессмыслица об итальянском дворянине, женатом на йети. – Он похлопал себя по бедру, будучи весьма довольным своей шуткой.
Мы все старались не смотреть на него.
– Делу, к которому я оказался причастен, – продолжил рассказчик, – Ватсон дал интригующее название «Приключения Грисов Патерсонов на острове Уффа». Кстати, там не только произошла эта история, но и, волею судьбы, был обнаружен ценный клад.
Я видел, что наш рассказчик вот-вот начнет свое повествование, а его стакан с виски бьш почти пуст, поэтому я заказал ему еще один.
Заговорил Скептик:
– Конечно, вы читали монографию датского ученого Андерсена об этом деле.
– Отличная работа, кстати, – сказал Активист. – Тем не менее в ней допущены некоторые неточности и даже даны ошибочные сведения. Хотя порой рассуждения Андерсена на удивление соответствуют действительности, особенно если учесть, что Андерсен никогда там не был. Я не собираюсь критиковать его способности, но осмелюсь внести некоторую ясность, ведь я присутствовал там и был очевидцем всех событий.
– Где именно это произошло? – спросил Скептик.
– Вы поймете, почему я не могу быть более конкретным, – сказал Активист. – Есть вещи, которые лучше не афишировать. Достаточно сказать, что это было на болотах недалеко от Тетфорда, где немало трясин, привлекающих стольких смельчаков в сезон охоты и рыбалки.
Впрочем, это произошло не совсем в сезон, а ветреной ночью в конце ноября. Неотложные дела привели меня на эти полузамерзшие болота. Смеркалось, но дело не могло ждать. Представьте меня, если вам будет угодно, более молодого и энергичного, чем сейчас, спешащего по делу в такую погоду, с развевающимся на ветру длинным шарфом. На мне были сапоги до колен, чтобы можно было преодолевать заледеневшие ручьи, и электрический фонарик в правой руке. В левой была длинная крепкая палка, которой я прощупывал почву перед собой для обнаружения зыбучих песков.
Так я пробирался, пока вдруг не услышал женский крик.
Естественно, я бросился бежать, и если бы на моем пути попались зыбучие пески, то, я уверен, меня бы просто затянуло. Послышался еще один отчаянный крик женщины, и тут свет моего фонарика упал на нее: она боролась со своим противником на невысоком холме. Она была молода, и даже при таких обстоятельствах я не мог не отметить, что она поразительно красива, хотя и одета почти как мужчина: в сапогах, брюках, запачканных грязью, и тяжелом пальто, – она явно готовилась к рискованному походу. Ну что ж, поход действительно оказался рискованным. Я заметил на ее лице кровь, но больших ран видно не было. Она отчаянно боролась со своим противником, но на таком расстоянии была видна лишь его темная фигура.
Я крикнул, чтобы он отпустил ее, но как только я сделал это, они оба сразу же растворилисьв воздухе, и ее крики прекратились.
Тогда я решил, что увидел привидение, которое, скорее всего, воспроизвело какое-то ужасное событие из прошлого. Во время охоты на этих болотах происходило всякое, вы же знаете, а в этом районе так особенно. Перед тем как отправиться в путь, я ужинал в трактире в ближайшей деревушке, и до моих ушей доносились подобные истории местных жителей, например о богатом лондонце, отказавшемся «не трогать то, что не следовало». До этого я считал такие россказни проявлением суеверия крестьян, но теперь уже не был так в этом убежден.
Недолго я размышлял на эту тему. С чавканьем вытаскивая сапоги из подмерзшей грязи, я взобрался на холм, он возвышался над окружающими болотами как огромный, выброшенный на берег кит. Это было небольшое возвышение, если быть более точным, но единственное в радиусе мили.
Вдруг кто-то похлопал меня палкой по плечу и сказал:
– Эй вы! Что это значит?
Я обернулся, и луч моего фонарика упал на лицо, которое я не видел уже лет двадцать.
– Господи! Джон Ватсон!
– Мы знакомы, сэр? – осторожно спросил он.
Мы с Ватсоном были в юности приятелями, до того как он поступил в мединститут и ушел в армию. Когда-то мы вместе состояли в тайном мальчишеском обществе. Я переложил свой фонарь в левую руку, протянул ему правую и по-особому пожал, как когда-то.
Его суровое лицо расплылось в улыбке. Он засмеялся и тепло обнял меня.
– Значит, это все-таки ты, дружище!
Я заверил его, что это таки я, и отметил, что восхищаюсь его рассказами в «Стренде» и внимательно слежу за его карьерой. Но он не был расположен к пустой болтовне, к тому же место не совсем подходило для этого.
– Мы с Холмсом здесь в связи с одним из самых сложных расследований, – сказал он.
– Может быть, я могу чем-то помочь?
– Может быть. Давай, иди за мной.
Он быстро повел меня вдоль оси холма, затем вниз по склону, туда, где виднелся тусклый свет, исходивший, казалось, из входа в пещеру. Я остановился, невольно вспомнив некоторые местные суеверия о гоблинах, принимающих знакомые облики и завлекающих путешественников на погибель.
Ватсон, должно быть, прочитал мои мысли. Он, в свою очередь, продемонстрировал секретное рукопожатие, чего не смог бы сделать ни один гоблин. Это рукопожатие имело свою историю и оказалось эффективным средством от гоблинов, но я расскажу о нем в другой раз.
Ватсон поторапливал меня:
– Не стоит заставлять Холмса ждать.
В общем, мы оба направились к входу в раскопанный археологами и укрепленный досками тоннель. Повсюду валялись кирки, совки и ведра, свидетельствующие о том, что рабочие в спешке покидали это место. Над маленьким столом склонились двое джентльменов – они изучали какую-то схему при свете фонарей. Одного из них я не знал, вторым, без сомнения, был всем известный сыщик мистер Шерлок Холмс.
Поскольку мы находились в глуши, да и погода была соответствующая, на Холмсе была его знаменитая охотничья шляпа, которая, конечно же, фигурировала на многочисленных картинках и в постановках современников, но которую он никогда бы не надел в городе, как вряд ли надел бы головной убор с перьями краснокожих индейцев. Но в такой местности это была самая практичная шляпа. Кстати, на мне была такая же.
– Поскольку Ватсон доверяет вам, – сказал он, – я полагаюсь на вас и рассчитываю на вашу проницательность.
Он представил мне второго джентльмена, Генри Гриса Патерсона, сына богатого судовладельца, недавно увлекшегося археологией.
Я рассказал им, что увидел, находясь на болотах.
– Да помогут ей небеса! – воскликнул Грис Патерсон, не дав мне закончить. – Это Беатрис, и она в опасности!
Он вскочил, но Холмс с Ватсоном удержали его.
– Вы ничего не добьетесь, бегая в темноте, как сумасшедший, – сказал великий сыщик, – разве что сами погибнете.
– Но моя любимая жена…
– Бросившись в зыбучие пески, вы ей поможете? Подумайте, приятель, прежде чем это делать, возможно, ее еще можно спасти.
– Мы не можем просто торчать здесь, в то время как…
Теперь уже поднялся Холмс, пригибаясь из-за низкого потолка.
– Вы абсолютно правы. Мы должны немедленно приступить к поиску. Дорога каждая минута.
Все трое взяли фонари. Холмс двинулся вперед. Я пошел за ними следом; лучи моего фонарика перескакивали со стен на пол тоннеля. Я не мог не заметить периодически встречающиеся предметы, похожие на древние человеческие кости.
Ватсон и Грис Патерсон выкрикивали имя Беатрис, а Холмс в это время просил меня светить фонариком на пол. Думаю, он искал отпечатки следов. Стало тихо, слышны были лишь завывания ветра. Мы вчетвером стояли под прекрасными звездами во тьме, в глухомани, и не верилось, что где-то существует что-то еще помимо этой поистине дикой местности. Лондон или даже небольшой паб в ближайшей деревне казались фантастическим воспоминанием, чем-то, принадлежащим другому миру.
– Боюсь, я недооценил то, что рассказывали об этом месте, – наконец произнес Грис Патерсон. – Здесь и в самом деле водятся привидения.
– Вы же не верите рассказам о привидениях и чудовищах, – сказал Ватсон.
– Я уже не знаю, чему верить, – простонал Грис Патерсон и умоляюще посмотрел на меня. – Вы сказали «в никуда», сэр?
– Так казалось, – вынужден был признать я.
– Так казалось, – резко повторил Холмс. – Вот в чем суть. Вещи редко таковы, какими кажутся на первый взгляд, а суеверие разрастается мгновенно, потому выглядит очевидным, в отличие от постепенно отыскиваемой труднопостижимой истины, которая может лежать под этой мнимой очевидностью.
– Я так понимаю, вы не верите в привидения, мистер Холмс, – сказал я.
Он презрительно фыркнул.
– Как по мне, то не стоит обращаться к призракам. В моих методах нет места сверхъестественному.
Я посчитал момент неподходящим для того, чтобы напомнить, что я действительно встретил нескольких призраков в пути и что, наверное, и на небесах, и на земле существует достаточно вещей, которые не увязываются с философией Шерлока Холмса. В более подходящее время такой аргумент, может быть, и оказался бы действенным, но сейчас женщина была в опасности, и эту загадку нужно было решить. К тому же здесь, наверху, было ужасно холодно, темно и дул пронизывающий ветер.
– Ватсон! – позвал Холмс. – Возьмите палки.
Ватсон сходил в тоннель и вернулся с несколькими металлическими прутами около ярда в длину и толщиной с человеческий палец. Один конец у них был загнут. С их помощью мы не без усилий пробирались по полузамерзшей земле. Пока мы шли, Холмс рассказывал о том, о чем у меня уже составилось похожее представление, но он повествовал куда более живо, чем я, поэтому я только слушал.
– Это место, холм, если быть более точным, с давних времен был известен как «остров Уффа». Наверное, тысячу лет назад болота были более глубокие, чем сегодня, и это действительно был остров. Сюда в самый темный период истории нашей страны, приблизительно в 570 году до н. э., пришел свирепый вождь саксонцев Уффа, чтобы построить крепость, откуда он мог бы контролировать окружающую местность и управлять покорившимися ему людьми, такими же варварами, как и саксонцы. Но Уффа не получил желаемого. Как и предупреждали его британские крестьяне, в этом месте водились привидения. Местные лорды один за другим погибали ужасной смертью, часто по уграм их находили растерзанными на части и даже обглоданными в некоторых местах. Распространился слух об уффском драконе, огромном чудовище, которое пожирало всех, кто его видел. В сагах его еще называли Проклятием короля Уффы. Жестокие убийства продолжались с неотвратимостью военного нашествия, обычного явления для того времени, но подданные Уффы не бросили его. Они ставили капканы на этого монстра, придумывали ловушки, но их самих становилось все меньше. Король посылал за Беовульфом, но у того в это время было другое, похожее на это, дело в Скандинавии. Его можно назвать первым в мире убийцей монстров, – пошутил Холмс.
Это была, мне кажется, нехарактерная для него шутка; он специально сказал это, чтобы снять напряжение и подбодрить Гриса Паттерсона.
– Мистер Холмс, – сказал тот. – Я не могу понять, зачем вы рассказываете все это, если, по вашему мнению, истории о монстрах – это выдумка.
– Даже явная выдумка может оказаться крайне полезной, – ответил Холмс, – в частности, когда она заставляет людей действовать в соответствии с их убеждениями.
Он продолжил свое повествование о судьбе Уффы. Это могло бы стать сюжетом отличного романа, если бы за него взялся кто-нибудь более способный, чем современные сентиментальные новеллисты. У короля Уффы была красивая жена, которую звали Гротвильда, она всегда была рядом с ним, до самого конца. В последнюю ночь их жизни они вооружились копьями и мечами. Оба надели сверкающие доспехи, поскольку Гротвильда была королевой-воином, такой же грозной, как и ее муж. Когда дракон напал на них, они сражались рука об руку. Но все было напрасно. Дракон проглотил Гротвильду, как аллигатор ягненка.
И не было никаких объяснений, почему он пощадил короля Уффу. Но так и было: он лишь обвился вокруг него, а король, вцепившись в свое сломанное копье, оплакивал Гротвильду.
Вскоре все разъяснилось. Внезапно из темноты показался причудливый силуэт, который мог появиться только в век варваров: женщина, одетая в шкуры; на ее шее болталось ожерелье из человеческих костей, на руках были бронзовые браслеты в виде змей, а на голове – рога какого-то животного. Это была колдунья Граксгильда, которая питала страсть к королю Уффе с самой юности, а сейчас заявила свои права на него. Ее не интересовали лорды, хотя то, что их убрали с дороги, было ей только на руку, ведь они были верны как королю Уффе, так и его жене. Именно жену Уффы, Гротвильду, ведьма желала уничтожить. Теперь, когда это произошло, она потребовала, чтобы Уффа стал ее любовником.
Конечно же, он не пошел на это. Он упал на свое копье, чтобы после смерти соединиться со своей любимой женой. Граксгильда пришла в бешенство. Она попросила дракона уничтожить королевскую крепость, что тот с легкостью и сделал, а она оставила этого монстра в той местности, чтобы он охотился там и сторожил сокровища Уффы до конца времен.
– Должен заметить, сэр, – сказал мне Грис Патерсон, когда Холмс закончил свой рассказ, – даже Шлиман признавал, что в поэмах Гомера есть доля истины, поэтому я не думаю, что рассказ о короле Уффе – сплошной вымысел. Я верил раньше, верю и сейчас, что этот саксонский варвар на самом деле жил в этой местности и что он сам и все награбленное им покоится в этом холме. Когда я обнаружил этот холм, сразу же начал раскопки, пока кто-то еще не приехал с этой же целью, хоть сейчас и не самое подходящее время года для этого. Но весной из-за рыбаков все это быстро бы перестало быть тайной.
– Наша нынешняя задача, – произнес Холмс, – не сохранить это в секрете, который, я думаю, уже раскрыт, и даже не найти короля и его сокровища. Мы должны заняться таинственным исчезновением Беатрис Грис Патерсон, а не слухами о каком-то доисторическом саксонском воине и уж тем более о драконе. Я уверен, что ответ следует искать в том самом месте, где женщина «растворилась в воздухе», как выразился этот почтенный джентльмен.
Великий сыщик был намерен продолжать свое расследование.
– Мистер Холмс, – сказал Грис Патерсон. – Вы правда верите, что у моей Беатрис еще есть шанс?
– Более чем, – ответил Холмс. – Если мы приложим все усилия и найдем это место.
Итак, мы вчетвером принялись за дело. Холмс был молчалив, он полностью погрузился в размышления и изучал каждую деталь, в то время как Ватсон стал торопливо рассказывать мне обо всем остальном.
