Текст книги "Перплексус (СИ)"

Автор книги: Майкл Брут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

От столь необыкновенного зрелища Олла ахнула. Она даже вообразить не могла, что нечто подобное возможно, и в восхищении смотрела по сторонам. Сотни вспышек и маленьких фонариков, которые оказались частью перфоманса, означали столько же людей. Их взгляды были устремлены вверх.

В звёздном небе, подобно колеснице богов из мифов Древней Греции, перемещалась комета, оставляя за собой голубой шлейф. Эта потрясающая картина невероятно завораживала.

Вскоре, на пути этого небесного тела встретилась Луна и люди, находясь в предвкушении чего-то невообразимого, начали спорить, пролетит ли она за или перед спутником Земли.

Однако вспышка от взрыва, последовавшая за падением кометы на поверхность Луны, ослепила толпу. Небесное светило, которое казалось незыблемым и вечным, было уничтожено.

Куски тверди, направляясь к планете, разлетались бесшумно, пока с небес не обрушился гром, придавивший людей к сидениям. Это зрелище было подобно наблюдению за полетом атомных бомб на муравейник. Гул, подобный звуку в шахте космодрома при запуске ракеты, топил в себе крики перепуганных насмерть людей.

Осколки становились ближе, закрывая собой небесный свод. При входе в атмосферу, они начали пылать, ослепительно разгораясь, пока не оставили после себя лишь небольшое расплывчатое пятно вибрирующего света, подсвечивающего изнутри вращающиеся вокруг себя громадные камни.

Они какое-то время парили над зрителями, пока не стали, один за другим, падать, сокрушительно врезаясь в грунт.

С падением последнего, мерцание пятна прекратилось. Через мгновение, из-под земли, от центра сцены вверх по камням, которые стояли кругом, появились тлеющие рунические рисунки, расползаясь по окрестностям.

Пламя достаточно освещало их, чтобы снова осмотревшись, Олла увидела, что трибуны маленького ярмарочного балагана, в котором они находились, были только крошечной частью огромного амфитеатра, высеченного прямо в жерле вулкана.

Трехмерный спектакль на медленно вращающейся площадке был прекрасен. Проекции, декорации и спецэффекты невозможно было отличить от действительности. Сюжет повествовал о приключениях нескольких героев, их знакомстве с какой-то тайной и интересными персонажами. Они танцевали среди бездушных тел, спасались от невиданных диковинных тварей, повстречали новых друзей, и, в финале, раскрывали тайну, однако, спектакль, внезапно, оборвался появлением чёрного квадрата, оставив конец открытым для размышлений зрителя.

– Пережить смерть – значит, остаться в живых, – громогласно вещал низкий голос откуда-то сверху. – Пережить жизнь – значит умереть. И, раз вы сейчас живы, не значит ли это, что смерть уже позади?

Черный квадрат, за которым скрывается нечто непознанное – это конец всего или, кто знает, может быть, его начало? И то, и другое – суть наш непредсказуемый путь. Для одних он – случайности и неопределенность, для других – закономерности и неизбежность. Но одно неминуемо совершенно точно – нас всех ожидает Чёрный квадрат.

Представление завершилось. Свет погас и тут же загорелся, и ребята снова обнаружили себя в том самом невзрачном балагане. Они вышли наружу и сняли аудиосет.

Надо сказать, что действительность была не менее прекрасна, чем самый лучший виртуальный пейзаж. Солнечный день, по-прежнему, переполнял светом окрестности, но отчего-то почти не попадал на площадь. Вернее, он как-то странно преломлялся.

Олла посмотрела наверх, Виам последовал её примеру и увидел, что над ними парил огромный полупрозрачный дирижабль, к которому уже крепился театр. Видимо, где-то его уже ждали. Ждали те, кто, как и они, окажется в нужное время в нужном месте, даже, вероятно, не подозревая о том, что случайности не случайны.

Молодой человек протянул руку спутнице и они, переполняемые эмоциями, побрели прочь, обсуждая увиденное, а, вернее, услышанное.

***

– Это было восхитительно! У меня нет слов! Поверить не могу, что мы всё это... эм... слышали.

– Да, это было незабываемо! Я рад, что тебе понравилось.

– Я так тебе благодарна. Эти виртуальности и эффект присутствия – просто супер! Знаешь, некоторые моменты заставляли меня думать о жизни и о том, что, возможно, я беспечно трачу свое время. Или, даже... – сказала Олла и замолчала на полуслове.

Виам выждал, но фраза не продолжилась. Уточнять, что она хотела сказать, он не стал.

– Всё хорошо? – поинтересовался парень.

– Что? – словно опомнившись, ответила она. – Да, да... Просто... показалось.

– Эм... ладно. Ты чего-нибудь хочешь? – сменил он тему.

– Честно? – спросила Олла и улыбнулась. Вопрос был открытым, поэтому девушка решила, что подойдет любой ответ. – Я хочу сделать татуировку.

– Хах. Знаешь, у меня есть знакомый тату-мастер, но я не об этом. Ты не голодна?

– Что? – не расслышала вопрос уже размечтавшаяся Олла.

– Я спрашиваю, ты есть хочешь? Просто, судя по тому, как выглядела твоя тарелка в кафе, к еде ты почти не притронулась.

– Ну, да. То есть – нет, не хочу. Я толком не поела, потому что была увлечена вашим разговором. В смысле, не подумай, что я подслушивала, но... мне было интересно, – несколько растерялась девушка. – А потом, я была увлечена тобой.

– Ок. Тогда, может быть, кофе?

– Кофе? Какое? – поинтересовалась Олла.

Парень резко повернулся к ней с таким выражением лица, будто она сделала нечто непростительно мерзкое: смачно отрыгнула, при этом ковыряясь в зубах, громозвучно высморкалась одной ноздрёй прямо на землю, размазав остатки соплей по тунике, или басисто собрала мокроту в горле и оглушительно харкнула против ветра. Однако увидев её прищуренные глаза, он понял, что это было сказано нарочно:

– Уф, – облегченно выдохнул он. – Я уж было подумал...

– Проверка связи, – улыбнувшись, прервала его Олла. – Нет, кофе я не хочу. Благодарю.

– Слушай, а давай... – Виам замолчал, засунул руку в карман и достал оттуда смартфон. Посмотрев на экран, он сказал, – Давай...

– Что это? – перебила его Олла.

– Что? Телефон? Да так, ничего особенного. Олдскул гаджет, – ответил парень.

– Нет. Звук. Вот опять. Ты это слышал? – вдруг осмотревшись, обратилась она к нему.

– Слышал что?

– Этот звук... не знаю... – Она попыталась воспроизвести его, а затем описать, но поняла, что это бесполезное занятие. – Ладно, не обращай внимания.

– Хорошо, – отозвался он и набрал чей-то номер. – Привет. Ты у себя? Отлично. Я сейчас приеду. Не один. Чего-нибудь привезти? Что? Ок. До встречи, пока, – закончил Виам разговор и протянул Олле руку. – Идем?

– Куда? – не поняла она и вдруг подумала, что впервые, с тех пор, как они встретились, задала ему этот вопрос.

– Ну, ты хотела сделать татуировку – это раз. У тебя сегодня день рождения – это два. У меня есть отличный мастер – это три. Связь улавливаешь? – весело сказал он, и ребята быстрым шагом направлялись в сторону дороги.

Чоппер остановился на холме у двухъярусного кирпичного здания, на первом этаже которого, под вывеской «Бисс», находился тату-салон с большим окном. Виам подошел к главному входу, и со словами: – Дамы вперед, – потянул на себя дверь.

Олла сделала шаг вперед и оказалась в ярко освещенном помещении со светлыми стенами и разноцветным ковром в градации серого. Комната оказалась совершенно пустой, если не считать трех картин, которые стояли на полу и были прислонены к стенам верхней кромкой багета. На них были изображены предметы мебели: на одной, широкой – диван, на двух других – пара кресел. Больше в ней не было ничего, за исключением большого зеркала.

Осмотревшись, Олла, как и любая женщина, сперва подошла к зеркалу и с изумлением начала разглядывать себя, потому что отражение было чёрно-белым. Более того, внизу не было видно ковра, но, снова посмотрев под ноги, она убедилась, что тот лежал на месте.

Повернувшись, чтобы задать вопросы, она увидела, что такой же обесцвеченный Виам сел на диван прямо в картину. А за окном... казалось, что весь мир лишился цвета и стал похож на ретро кино. Парень же, заметив её удивление, вздохнул и сказал, предвосхищая вопросы:

– Впечатляет? Изображение нанесено на эластичный материал, который обтягивает каркас. Картина растягивается, как гамак, если на неё садятся. Секрет ковра кроется в изменении высоты его ворса, который дает зрительный эффект изменения цветов. Эта техника изготовления изделия называется лентикулярной. Ковер с яркими красками с одной стороны, и однотонным окрасом с другой. Увидеть обе стороны одновременно можно только с единственной позиции, – он взглядом показал, с какой именно.

– У меня есть вопросы, – сообщила девушка, пройдя туда, куда указал Виам.

– Ок. У меня они тоже есть и, надеюсь, ответы найдутся у нас обоих.

Олла рассматривала ковер, который был именно таким, как его описали, когда позади послышалось:

– Авэ вам.

Олла развернулась и, вместо приветствия, посмотрела по сторонам, так как не могла понять, откуда взялась, сказавшая эту фразу, худая, невысокого роста девушка.

Её тело было покрыто множеством красивых и гармонично смотрящихся татуировок, которые, видимо, были частями одной композиции, а маленький ассиметричный топ прикрывал, разве что, её самую незначительную часть.

– Биссектрис Хаклимит, но для друзей просто «Бисс». Привет! – представилась она.

– Олла КанБарбел, – ответила девушка.

– Что скажешь? – спросила Бисс у Виама.

– О-о, минимализм – это супер! Конечно, не само удобство, но весьма оригинально. Я знаю, ты любишь производить первое впечатление, – ответил он и обратился к Олле, – Бисс часто меняет здесь всё, так что последующие визиты, как правило, становятся «первыми». В смысле, два раза в одну реку никто не входит.

– Что привело вас ко мне? – перешла к делу мастер.

– Я хочу татуировку, – сказала Олла, стараясь глядеть ей в лицо, но не смогла удержать взгляд, который соскользнул на тело.

Биссектрис посмотрела на Виама, указывая открытой ладонью на Оллу. Он ей кивнул, что означало – клиент подготовлен к нестандартному методу работы, и знает о необычном салоне.

– Что ж, тогда давайте попробуем, – радостно заключила она и улыбнулась.

Олла была так взволнована, что уже почти забыла о чёрно-белом цвете вокруг, но её любопытство напомнило об этом, так как должно было быть удовлетворено:

– У меня есть к вам пара вопросов. Можно я их... – договаривать она не стала, увидев одобрительный кивок Бисс. – Почему здесь всё, как в черно-белом кино? Как долго делается татуировка? Это больно? Я тебе нравлюсь? – обратилась она к Виаму, и сразу продолжила, – Татуировки могут быть опасны? И где у вас здесь туалет? – наконец, закончила Олла.

– Воу-воу, вот это напор! – сказал Виам и через секунду засмеялся. – Ах-хах, хорошо, что я сказал это до посещения туалета, а не после, правда?

Шутка была не из самых блестящих, но в данном исполнении, Оллу она развеселила.

– Да, давай начнем с него, так как разговор, похоже, предстоит продолжительный... – сообщил Виам.

– Так, шутки в сторону, ребята, – прервала его Биссектрис. – Мне надо на тебя посмотреть. Идем, – произнесла она в адрес гостьи.

В это время Олла смотрела на Виама, который жестами что-то ей показывал, поэтому даже не двинулась с места. Он указал пальцем на неё, затем на себя и, потом, сжал кулак, подняв большой палец вверх, что, определенно, значило лайк, а вся фраза – «Ты мне нравишься».

Это заняло буквально пару секунд. Олла улыбнулась и вдруг обнаружила, что в комнате их осталось только двое. Бисс просто исчезла так же внезапно, как появилась.

Через мгновение Олла замерла, когда прямо из дальней от неё стены голосом мастера донеслось:

– Ну, вы идете или мне полицию вызвать?

А затем она остолбенела, когда Виам, как ни в чем не бывало, переглянулся с ней, поднялся и, пройдя мимо неё, прошел сквозь стену.

«Блин, что это за... место?» – подумала Олла, взглянув на дверь с мыслью сбежать.

Она медленно сделала несколько шагов наискосок в направлении той стены, куда вошел парень, и обнаружила, что комната вовсе не так пуста и не так проста, как выглядит – стена приобретала и теряла объём, стоило найти верный угол обзора.

Подойдя ещё ближе, она увидела, что стеной оказались расположенные вертикальным каскадом панели с разной глубиной, между которыми был вход в соседнее помещение – уютную комнату, вовсе не похожую на кабинет тату-мастера. Во всяком случае, на тот, который Олла себе представляла.

Яркие стены были увешаны красивыми коллажами рисунков и фотографий. На деревянном полу стояли несколько необычных кресел, утопленный в стену холодильник с барной стойкой и кофейный столик с журналами. На противоположной стороне были 2 лестницы, ведущие вверх и вниз. С потолка свисали бильярдные светильники.

В конце помещения располагалась секция, отгороженная толстым стеклом. Внутри неё был кафельный пол, косметологическое кресло и видавший виды деревянный стул с мягкой подушкой на сидении, пюпитром и выдвижным ящиком снизу.

Рядом стояла тумба в форме буквы «Т» со столешницей из пробки, на которой лежало что-то, напоминавшее человеческие руки. Кроме того, в секции была мойка с кранами, много ящиков и света, включая два гибких модульных торшера.

Биссектрис направилась в стеклянную комнату, а Виам стоял у открытой дверцы холодильника, что-то напевая. Он поднял голову и рукой показал на дверь. Только после этого жеста Олла вспомнила, что хотела в туалет.

– Всё хорошо? – поинтересовался Виам, когда девушка вернулась.

– Эм... да. А в этом есть какие-то сомнения? В смысле, я была там слишком долго или что?

– Нет-нет... хотя, ты знаешь, да, чёрт подери. Так долго и громко, что к нам уже едут представители Книги рекордов Гиннесса.

Олла была в хорошем настроении и туалетная тема её вовсе не смущала, поэтому, она задорно, на пару с Бисс, рассмеялась.

– Когда ты оказалась здесь, – начала Биссектрис отвечать на заданные ранее вопросы, не выходя из стеклянной секции, – комната была освещена моночастотным светом, который позволяет видеть только желтый цвет, обесцвечивая воспринимаемое изображение и делая его чёрно-белым.

Что же касается тату... Я – мастер по исполнению, истории и трактовке их значений. Среди моих клиентов нет бестолковых малолеток, мечтающих нанести идиотский рисунок в память о первой любви или каких-то фриков, желающих сделать пирсинг в пирсинге. Здесь обслуживаются только те, кто готов к любым последствиям нанесения татуировки и я определяю, достоин ли человек её носить. В остальном же – да, это долго; нет, это не больно; и да, это может быть опасно.

Олла получила свои ответы, но они уже не имели значения – здесь всё было предельно просто – или человек принимает условия и получает желаемое, или нет.

Девушка была готова. Она испытывала какое-то возбуждение от предвкушения чего-то таинственного, как будто ей собирались открыть страшную тайну или сделать предложение.

– Вымой руки и садись, – указала Бисс на тумбу.

На ней, действительно, лежали несколько различных протезов рук, визуально не отличавшихся от настоящих конечностей. Видимо, некоторые из них использовались для наглядности при выборе изображений.

– А куда садиться? – озадачилась Олла, вытирая руки, так как стульев нигде видно не было.

Виам подошел к тумбе и надавил на неё сбоку. Оттуда сразу выехал стул. Тумба оказалась столом-трансформером со встроенными сиденьями.

Олла присела. Виам расположился напротив. Он достал из выдвижного ящика пару кисточек с мягким ворсом, которыми обычно рисуют художники, машинку для нанесения татуировок и положил всё на стол.

– Прежде, чем мы приступим, я хочу кое-что сказать, – начала Бисс. – Ты сама сюда пришла и знаешь, что я работаю своеобразно. Поэтому, ничему не удивляйся, договорились?

Девушка не ответила. Вместо этого она замерла и странно посмотрела на Биссектрис.

– Вы это слышите? – наконец, произнесла она. – Этот звук или... не знаю, сигнал? Он такой... не знаю... липкий. Мне кажется, я его прям кожей чувствую.

Бисс вопросительно взглянула на Виама.

– Вот это? – Виам достал из кармана свой телефон. – Ты слышишь вот это?

– Да. Да, похоже на то... – глядя на гаджет, ответила Олла.

Зрачки парня расширились, а глаза округлились. Он сбросил входящий вызов, и звук тут же прекратился.

– Выключи. Совсем. Пожалуйста, – спокойно, но настойчиво, с ударением на каждое слово, потребовала Бисс. После она обратилась к девушке, стараясь скрыть свою озабоченность, – Продолжим. Мы остановились на том, что я просила ничему не удивляться. Мы договорились?

– Да, конечно, – без сомнения ответила Олла.

– Славно. Скажи, у тебя уже есть татуировки или узоры?

– Нет. Татуировок и узоров нет. Есть только родинка.

– Почему «родин-ка»? – удивилась единственному числу Бисс, смотря на руки девушки, на которых их было, как минимум, несколько.

– Нет. Я не про эти. У меня родимое пятно. Вот здесь, – сообщила она и обнажила плечо.

– Хм, – произнесла Бисс, внимательно изучая его. Затем, она сняла перчатку, провела по нему пальцами и, как-то странно взглянув на Виама, быстро вышла в соседнюю комнату и спустилась по лестнице вниз.

– Я что-то не так сказала? – обратилась Олла к парню.

– Не обращай внимания. Это её стиль.

Вернувшись через несколько минут, Бисс, как ни в чем ни бывало, продолжила:

– Сложи руки замком, – попросила она Оллу, которая сразу выполнила просьбу. – Хорошо. Теперь клади обе руки на стол ладонями вверх. Левую – в паз.

– В паз? – не поняла Олла, разглядывая ровный стол.

– Левую – в паз, – продублировал Виам и, приподнявшись, нажал на столешницу, в которой тут же появилось прямоугольное углубление.

– Почему левую?

– В замке палец правой руки оказался поверх левого – значит, ты правша, – пояснил он.

– А спросить вы не могли? – поинтересовалась девушка.

– Могли, но некоторые люди одинаково хорошо владеют обеими своими конечностями. Этот способ говорит о врожденной ориентации, – ответил парень.

Олла наблюдала за Виамом и делала всё, что от неё требовалось. Парень снова сделал какое-то движение ребром своей ладони, и столешница закрыла паз, скрыв из виду её левую руку, поверх которой, Биссектрис разместила один из протезов.

После, мастер прикрепила девушке на висок беспроводной датчик и уселась за стол. Проведя по столешнице пальцами, она активировала её и Олла увидела, что вся эта конструкция, то есть тумба, не что иное, как интерактивная гибкая панель управления компьютером.

Датчик на голове девушки тоже активировался и от него, прямо по венам и коже, потянулись разнообразные полоски, словно модем устанавливал видимое соединение со всеми жизненно важными органами.

– Ты когда-нибудь слышала о термине «фантомная боль»? – задала вопрос Биссектрис.

– Да, – несколько насторожилась Олла. – Я где-то читала, что этот эффект связан с потерей конечностей. Он похож на эхо.

– Совершенно верно. Мозг считает, что чувство боли возникает в уже утраченной, несуществующей части тела. Но, помимо боли, у человека часто проявляется не связанное с ней ощущение отсутствующей конечности – обладание фантомом.

Эти феномены являются телесными иллюзиями, изучение которых позволило раскрыть механизмы и закономерности перцепции собственного тела, а после и восприятие материи мозгом.

– Телесные иллюзии, – продолжил Виам, – могут вызывать различные изменения в схеме тела и оказывать влияние на проприорецепцию – мета-чувство, которое позволяет ощущать положение частей собственного тела в пространстве и относительно друг друга.

При наблюдении фантомов было установлено, что самый эффективный способ получения необходимых данных – это угроза. То есть, все фиксируемые метрики неизменно меняют интенсивность в ответ на имитацию опасности, что делает возможным выработку алгоритма, позволяющего заставить мозг ощущать изменения перманентно.

Олла пока не понимала сути разговора, но была заинтригована происходящим. Всё это время, пока длилась беседа, Виам, одновременно поглаживая, прикасался к настоящей правой и искусственной рукам. Он использовал синхронные движения кисточками, а Бисс следила за изменениями показателей на графиках.

Через несколько минут наблюдения, у Оллы появилось ощущение... левой руки – другой левой руки – протез будто стал её плотью. Биссектрис, по зафиксированным на компьютере данным, так же поняла, что эффект обладания фантомом проявился. Она посмотрела на Виама и кивнула ему. Тот аккуратно сделал несколько движений машинкой для нанесения татуировок, и на предплечье искусственной конечности показалась геометрически правильная фигура.

– Олла, это татуировка, – произнес он, а затем ещё раз медленно повторил это слово.

Девушка видела, что с «её» рукой происходит что-то необыкновенное. Она чувствовала приятные прикосновения и наблюдала, как это, только что появившееся на конечности изображение свободно перемещается по коже. Затем, Виам движением пальцев разделил фигуру на 2 части, между которыми показались какие-то символы и тут же взглянул на Бисс, которая едва заметно ему кивнула.

– Что... как ты это делаешь? Как ты...

Но задать вопрос Олла не смогла, так как прямо посреди него, парень резко замахнулся и воткнул наконечник машинки в ладонь протеза, пригвоздив его к столу.

Девушка взвизгнула от пронзившей руку острой боли и, чуть не упав со стула, выкрикнула:

– Вы, мать вашу, совсем с катушек послетали, сукины вы дети?

В подобной реакции не было ничего сверхъестественного – пожалуй, именно таких слов и следовало ожидать от человека, которому преднамеренно в тело всадили шило, даже если этот человек – леди.

Виам немедленно вскочил и принялся успокаивать девушку, которая, прижимая «поврежденную» руку к груди и держа поверх неё здоровую, смотрела на него опешившими глазами.

– Всё-всё-всё, Олла, тише, тише. Всё хорошо и твоя рука в порядке, видишь? Это мозг. Это твой мозг. Он просто убедился, что резиновая рука является настоящей.

– Кофе? – попробовала разрядить обстановку Биссектрис.

– Да, Бисс, пожалуйста. Кофе сейчас точно не помешает, – согласился Виам.

Кофейная гуща темными разводами осталась на дне чашки. Олла сидела на кресле и думала, что, наверно, эти песчинки могли бы поведать много удивительного о Судьбе, о прошлом и будущем, но навыками прорицания или гадания она не обладала, поэтому, она просто разглядывала их, даже не пытаясь придать им значение.

– Ты как? – спросил её Виам.

– Уже лучше, – поставив чашку на журнальный столик, сказала она. – Поверить не могу, что рука еще болит.

– Скоро пройдет, – подбодрила ее Бисс, – а пока... как договаривались – твоя тату. Что скажешь?

На столике, который так же оказался интерактивной панелью, появился эскиз будущей татуировки.

Никогда прежде Олла даже не представляла, какое изображение и куда хотела бы поместить. Её привлекала сама возможность сделать что-то, чего она ещё никогда не делала, и уверена девушка была только в том, чего бы ей точно не хотелось: цветов, «ванильных» надписей, абстрактных узоров и змей. Она терпеть не могла змей. Однако фигура, изображенная сейчас на экране – первое, что пришло ей на ум, когда сегодня она впервые задумалась о тату, хоть эскиз и не соответствовал всем воображаемым деталям. «Просто, стильно и со вкусом», – подумала Олла. – «Со вкусом новой, полной неожиданностей и приключений жизни».

– Мне нравится, – коротко заключила Олла.

В другой ситуации, лаконичный ответ, в принципе, устроил бы всех, но Биссектрис хотелось пояснить предложенный вариант:

– Это всё? Вопросов не будет?

– А они должны были появиться? Ты сказала ничему не удивляться...

– Да, но интересоваться никто не запрещал. Я выбираю изображение, но не заставляю соглашаться на возможные последствия.

– Хорошо. Что она означает? – спросила Олла.

– Новый порядок и перерождение материи. Совершенный цикл энергии, не имеющей ни начала, ни конца. Триединая природа Мира, – комментировала мастер каждый элемент.

– Ясно. А какие могут быть последствия? – задала следующий вопрос девушка. Бисс только собралась ответить, как Олла продолжила, – Хотя, знаешь... я не хочу теории. Как бы ты ни старалась – объяснять бесполезно, потому что это всё равно, что пытаться описать человеку какого вкуса ананас, если тот его никогда не пробовал. Я этого просто не пойму, пока не почувствую, верно? Так что, действуй!

Биссектрис улыбнулась, посмотрела на Виама и сказала:

– Отлично! Тогда, за дело!

Олла расположилась в кресле. Мастер села на свое старое кресло и начала кататься на нем по комнате, от ящика к ящику. На некоторые из них она даже не смотрела, открывая и извлекая из них необходимые ей инструменты.

Виам, как и его спутница, наблюдал за ловкими передвижениями Бисс, и так увлекся, что случайно задел небольшой металлический поднос с наконечниками для тату-машинки. Те звонко подлетели. Олла зажмурила глаза, в ожидании громкого падения стальных деталей на пол, но услышала только негромкое извинение парня – ни одна из них не упала.

Девушка открыла глаза и с удивлением обнаружила, что те наконечники, которые Виам ещё не успел собрать, левитируют в нескольких сантиметрах от пола. Она повернулась к Бисс и увидела, что из выдвинутого в бок ящика под её стулом, мастер достала очень необычную, насколько Олла могла судить, стимпанк машинку, и положила её на пюпитр. Кресло, при этом, тоже не касалось пола. Бисс, увидев выражение лица гостьи, буднично сказала:

– Диамагнетики. Стабильная магнитная левитация.

Подогнав торшеры, Биссектрис взяла в руки эскиз, положила перед Оллой и попросила её закрыть глаза. Затем, мастер спросила каким-то невероятно приятно звучащим тембром:

– Ещё раз внимательно посмотри на эскиз и закрой глаза. Расслабься и дыши ровно.

Олла выполнила всё в точности, как её попросили.

– Теперь скажи, ты себя хорошо чувствуешь? – продолжала Бисс.

– Да, – устроившись поудобнее, сказала девушка.

– Тебе правда нравится рисунок?

– Да, – не раздумывая, ответила она.

Тон голоса мастера становился всё тише и проникновеннее:

– Я правильно поняла, что оставляем всё так, как есть?

– Да, – решительно заявила Олла.

– Тебе комфортно в кресле? – ещё мягче произнесла Бисс.

– Да, – сказала Олла, буквально ощущая комфорт всем своим телом. Её язык уже еле ворочался, и говорить ей было лень.

– Ты точно готова сделать это?

– Да-а, – словно зачарованная, подтвердила девушка.

– Твои веки тяжелеют, ты спокойно и медленно погружаешься в сон?

Олла не успела ничего ответить – «Да» было сказано её организмом – он погрузился в гипнотический сон.

– ...Очнись, – прозвучал мужской голос, за которым последовал громкий двойной хлопок в ладоши.

Девушка пробудилась. Она, по-прежнему, находилась в кресле. Виам стоял, а Биссектрис сидела рядом.

– Как самочувствие? – поинтересовалась мастер.

– Я... я в порядке, – поспешила ответить Олла, хотя перед глазами всё шло пятнами и расплывалось. – Что... что случилось? Я уснула?

– Ну, в принципе, да. Можно и так сказа...

– Хотя, знаете, – прервала реплику девушка, поднимаясь с кресла, – Что-то мне нехорошо. Пожалуй, мне лучше выйти на воздух.

Она встала и, пошатываясь, направилась к выходу. Виам прихватил её под локоть, чтобы проводить, но Олла одернула руку:

– Нет-нет, я сама. Спасибо...

Девушка вышла из здания и остановилась на углу, прислонившись к стене. Ей было трудно передвигаться и, вообще, она странно себя ощущала – какое-то неприятное чувство, словно кто-то пошарил по её карманам и залез в сумочку.

По телу блуждала невероятная слабость, а в правой руке – пульсирующая боль – от плеча до кончика указательного пальца.

Воздух казался тяжёлым и плотным, свет – излишне ярким, звуки – чрезмерно резкими. Такое в последний раз она переживала после того, как, уснув, сильно обгорела на пляже и отлежала руку.

Олла опустила веки и несколько раз медленно, глубоко вдохнула, стараясь переключить внимание хоть на что-нибудь, кроме самочувствия. Легкий аромат цветущих садовых деревьев наполнил её легкие. Он был так приятен, что девушка не верила в его реальность и открыла глаза, чтобы... через секунду забыть и о недомогании, и о боли, и вообще обо всём на свете.

Она замерла. Девушка не понимала, что перед ней, и не узнавала этого места. Великолепие улицы не могло сравниться ни с чем из того, что она когда-либо видела. На тротуарах, по обе её стороны, росли изящные черри блоссом, а над местом, где она стояла, не было видно неба – вместо него бесчисленное множество больших бело-розовых бутонов свисали вниз.

Здания, казалось, стали красочнее, ярче, четче.

Олла в изумлении смотрела по сторонам, а затем обернулась и застыла в восхищении.

– О, боже, – не могла сдержать эмоций девушка. Вернее, не могла их определить, потому что первоначальное восхищение вытеснялось непониманием происходящего.

Она повернула голову и увидела стоящих у дверей салона Биссектрис и Виама. Глядя на них и указывая на то, что было перед ней, девушка пыталась сформулировать вопрос:

– Вы... Что... Я... Это же... нет?

– Это... – замешкался Виам, не зная, как лучше выразиться.

– Это Реальность, – переглянувшись с ним, сказала Бисс.

V

V

– Что? Это... Реальность? В смысле, виртуальная? – переспросила Олла, сразу вспомнив о представлении в балагане, и машинально подняла руки к пенсне-гарнитуре, чтобы убедиться, что она отключена.

– Это Реальность, в смысле реальная, – поправила девушку Биссектрис.

Олла повернулась обратно, где, несколько мгновений назад, её взору предстала фантастическая картина, которая вдруг принялась исчезать, будто теряя фокус.

Боковым зрением девушка всё ещё видела какие-то образы и обрывки объектов, поэтому крутила головой, пытаясь поймать изображение. Ей хотелось снова взглянуть на этот невероятно потрясающий и необыкновенный пейзаж, но, каждый раз, когда она поворачивалась, картинка снова ускользала от неё.

– Остановись, – сказал подошедший к Олле Виам. – Не надо ловить изображение, позволь ему поймать твой взгляд. Сфокусируй зрение в одной точке.

Девушка подчинилась, даже не задумываясь, откуда Виам знает, что надо делать. Какое-то время она не сводила глаз с одной точки, и очень скоро начала видеть, хоть ещё и размытую, но уже целостную панораму футуристического мегаполиса.

Видя это, она почему-то думала о своих 3D жалюзи. Пару раз, при смене на них пейзажей, ей попадались подобные картины, но они казались какими-то фальшивыми – что-то вроде дрянного кино, в котором непомерно много спецэффектов. Теперь же, всё это было наяву... или нет?

Последние события, да и день в целом, пока больше напоминали удивительно складный сон. И, по правде говоря, если это был он, то просыпаться ей не хотелось абсолютно.

– Что это? Я не понимаю... – прошептала девушка.

– Думаю, нам надо поговорить, – негромко заявила Бисс, посмотрев на Виама, и вернулась в салон. Было понятно, что под «нами» она подразумевала всех троих.