Текст книги "Перплексус (СИ)"

Автор книги: Майкл Брут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

«А, может, я просто свихнулась? Точно, ку-ку. Чокнулась на почве... эм... не знаю... какой-нибудь травмы. Ну, или от чего там ещё люди сходят с ума?» – пока Олла размышляла, ей показалось, будто Виам что-то сказал.

– Эй, ты как? – спросил её парень, но реакции не последовало. – Ок. Мы собираемся перекусить. Как насчет пиццы?

– Перекусить? – не сводя глаз с города, ответила она, словно очнувшись. – Вы тоже видите всё это и собираетесь... перекусить?

– Да. Мы тоже видим, и, поверь, «всё это» никуда не денется. Кроме того, что-то мне подсказывает, у тебя есть вопросы, а у нас с Бисс – ответы, если ты понимаешь, о чем я говорю. В общем, если что, то приглашение в силе, – закончил он фразу и тоже зашел в здание.

Виам был прав – ей хотелось услышать ответы. Да и часть той слабости, что испытывала Олла, наверно, была обусловлена тем, что она ещё ничего толком с утра не ела. Впечатления сегодня просто заставили забыть её о чувстве голода, которое прямо сейчас давало о себе знать продолжительным урчанием в животе.

Девушка смотрела на двери тату-салона. Парень, с которым она познакомилась всего несколько часов назад, вошел в это странное заведение своей чудаковатой подруги. Олла не представляла, кто они такие, что здесь творится и что ещё может её ожидать, но отчего-то не чувствовала опасений. Напротив, ей казалось, что от этой таинственности, всё становится только увлекательнее, и именно увлечься ей сейчас хотелось больше всего.

Небольшая семейная пиццерия, с барной стойкой и десятком столов, находилась в двух кварталах от салона. Её хозяин лично знал Биссектрис, поэтому пару больших пицц, с комплиментом, в виде запеченных овощей и картофеля, доставили моментально.

Горячие куски обжигали руки даже через салфетки, плавленый сыр тянулся до тех пор, пока его не обрывали, запеченные на гриле овощи, фирменный острый соус, бекон и пепперони, делали обед сытным и сочным, а для Оллы ещё и незабываемым – это, если верить Бисс, был её первый обед в «реальности». Девушка настолько была голодна, а после сыта, что даже не обратила внимания на три маленьких круглых, телесного цвета пластыря на указательном пальце правой руки.

Виам не стал дожидаться вопросов, а начал разъяснения, когда обед подошел к концу, и Олла была готова разговаривать.

– Начнем издалека. Что последнее ты помнишь перед тем, как... эм... уснула?

– Ну, я сидела. В кресле. Бисс задавала какие-то вопросы, а потом я отключилась, – вспомнила девушка.

– Ок. В принципе, так всё и было, если говорить технически, но фактически ты была погружена в гипноз, – сообщила Биссектрис.

– Гипноз? Вы усыпили меня? Зачем? – не понимала Олла.

– Каждый человек, – объяснял Виам, – вернее, его разум, обладает набором защитных механизмов, одним их которых является Сознание. Этот цензор активно стремится не допустить какого-либо влияния извне и успешно ему противостоит, подавляя любое воздействие.

Чтобы установить татуировку и настроить полученные в эксперименте с протезом руки параметры, все команды должны быть адресованы непосредственно в сферу подсознания. Другим словами, опять же, выражаясь технически, нам нужен был доступ в «режим разработчика». Для входа в него, Бисс использует технику «4+», в которой, если количество добровольных утвердительных ответов, следующих один за другим, превышает четыре, дальнейшие действия и поток информации мозг трактует, как собственные умозаключения и команды. То есть, начинает считать татуировку неотделимой частью твоего «Я».

– Подождите... Что значит «установ...»? Так, секунду. Вы загипнотизировали меня и сделали тату, даже не спросив, куда её поместить? – недовольно спросила Олла.

Виам и Биссектрис рассмеялись. Их развеселило, что из всего услышанного, девушку сейчас больше всего заботило место расположения новой модификации.

– Это не имеет значения, Олла. Во-первых, ты сама видела и чувствовала, что изображение можно свободно перемещать по телу. Во-вторых, мы не умеем ей пользоваться и тем лучше, чем она дальше, – ответила Биссектрис. – В-третьих, я почти ничего не делала. Татуировка у тебя уже была.

– Не поняла, что? Какая ещё татуировка?

– Твоя родинка – это не родимое пятно – это татуировка, – заключила мастер.

– Подождите. Я уже совсем запуталась, – сказала Олла.

Она смотрела в зеркало и видела, что на правом плече, где прежде находилось родимое пятно, теперь красуется татуировка, в точности срисованная с эскиза: черный квадрат, а, поверх него, белый круг с красным треугольником.

Рассматривая изображение, Олла была настолько поражена, что уже не обращала внимания на угасающую боль в указательном пальце правой руки.

– Теперь послушай, Олла. Это важно. Твоё родимое пятно напомнило мне, как однажды ко мне обратился старый шаман, – взяла слово Биссектрис, воспользовавшись паузой. – Он искал мастера, чтобы сделать Клеймо, способное сдержать его Нагваль – тотемное животное, над которым он начал терять контроль.

Я многое видела, и многое мне под силу, но ни с чем подобным никогда не сталкивалась. Моей задачей стало заставить тело нанести татуировку самому себе, так как это было единственной возможностью запечатать Нагваль изнутри.

По эскизу шамана я создала Клеймо и на его глазах раскалила его добела. Затем, старик снял одежду и, читая молитвы, встал на колени у железного столба, где я пристегнула его ремнями.

После, я взяла раскаленное Клеймо и, как только он сказал, что готов, я заклеймила его. Шаман взвыл от боли, перевоплотившись в Нагваль – огромный медведь взревел так, что от страха я чуть не перестала дышать.

Открыв глаза, я увидела пожилого человека, который держал в руке выхваченное из моих рук Клеймо и смотрел на другое – всё ещё раскаленное. Он не мог поверить, что на его плече появился глубокий шрам от холодного металла, которое я схватила за секунду до того, как прижечь. Шаман понял, что его мозг, будучи уверенным, что Клеймо раскалено, создал свою, отличную от всеобщей реальность, и заставил организм оставить настоящий ожог в действительности.

– Наш разум, – пояснял Виам, – зависим от информации, чувств и ощущений, и когда их становится недостаточно, мозг начинает сам их генерировать, превращая общее в частное, создавая свою версию происходящего. Он действует на основании опыта и всегда стремится выдать верную реакцию, найти знакомые формы и придать смысл любым воспринимаемым данным. Поэтому мозг поддается иллюзиям и добавляет свою реальность там, где нет никаких изменений – ни цвета, ни формы, ни текстуры, ни температуры, ни чего-то ещё.

– Вы сказали, что можно тату перемещать и ей пользоваться, – задумчиво сказала Олла. – Поэтому на протезе было изображение, которое двигалось и отзывалось на прикосновения? Вы заставили меня поверить, что это возможно...

– Верно. Об этом мы и говорим. Тот эксперимент с фантомом, был призван выявить условия, при которых твой мозг принимает реальность за действительность, чтобы адаптировать твое сознание.

– Адаптировать мое сознание? К чему?

– К тому, что находится снаружи, – сказала Бисс. – К Реальности.

Виам задрал левый рукав своей водолазки и обнажил татуировку, которая была точной копией той, что теперь находилась у Оллы на плече.

– Это КвадраТату. С помощью неё мы воспринимаем сигнал Реальности и видим всё, что ты только что...

– Боже, стоп! Что это за бред? Какой сигнал? Какая реальность? Вы, вообще, в своем уме? – вдруг сорвалась Олла, будто придя в сознание. – Вы что-то подмешали мне? Или я сошла с ума? Точно! Это не сон, не галлюцинации, а полное и бесповоротное «ку-ку»!

– По-моему, ты не совсем понимаешь, что... – стараясь сохранять спокойствие, произнес Виам.

– Не совсем понимаю? Это мягко сказано! Я вообще ничего не понимаю! – опять перебила его девушка.

– Послушай, – повторил попытку молодой человек, – Мы хотим объяснить тебе, что, как и почему ты видела. КвадраТату – не просто красивый рисунок, а канал, открыв который, ты получила доступ к Реальности. Мы понимаем, как это звучит, но... В общем, ты не сошла с ума, а мы не психи, ну или что ты там себе уже придумала?

Для Оллы всё выглядело каким-то абсурдом. Да, она уже убедилась в необычности этих ребят, но всему же есть предел и должно быть разумное объяснение. Однако то, что она сейчас слушала, никакого отношения к психически здоровым людям не имело.

– Я не псих, – заверила Оллу Бисс и улыбнулась так, что эта улыбка была способна развеять все сомнения относительно плачевного психического состояния лица её изобразившего.

На девушку данный троллинг произвел неизгладимый эффект. Ей захотелось вернуться домой и, желательно, как можно скорее... а, лучше, прямо сейчас. В то же время, она была заинтригована, как никогда в жизни.

– Кто вы такие? – несколько успокоившись, спросила Олла.

Биссектрис посмотрела на Виама и сказала:

– Это хороший вопрос. Ты позволишь?

Парень жестом показал, что не против короткого экскурса.

– Много лет назад несколько единомышленников, связанных увлечением к искусству нанесения татуировок и желанием познать их назначение, основали сообщество, назвав его «Декодер». Много лет они избирательно практиковали, собирали информацию, изучали и систематизировали историю разных культур: их мифы, ритуалы, легенды, суеверия, искусство, быт и связанные с этим изображения. Со временем, у них накопилась невероятная теоретическая база, которая давала представление о бесчисленном множестве модификаций и их влиянии на жизнь носителя, а «Декодер» стал могущественной организацией, способной менять Судьбы.

Однако среди прочих татуировок, существовал мертвый раздел, где хранились закрытые символы, смысл которых невозможно было понять из-за отсутствия каких-либо сведений. Раздел этот редко пополнялся и никогда не сокращался. Никогда. Пока в «Декодере» не появился апперцептик – человек, способный читать тату, нанося её на свою кожу.

Скоро этим человеком были открыты все изображения, но мертвый раздел остался, так как в нем содержалась модификация, которую невозможно было определить из-за отсутствия изображения. В приданиях разных народов разных эпох, «Декодером» были найдены упоминания о Других людях, мифическом сигнале Анти-гул и особой татуировке, позволяющей видеть, ощущать и быть частью другого Мира. Нигде точно не сообщалось, ни как эта тату выглядит, ни принцип её использования, а называлась она...

– КвадраТату? – догадалась девушка.

– Верно. Годами апперцептик, снова и снова изучая данные, подбирал изображения, стараясь создать верную комбинацию. Но потом объявился человек с Чёрным квадратом на руке, после чего «Декодер» добился определенных успехов в познании КвадраТату.

Олла прежде от кого-то слышала об этой организации, но считала, что это просто выдумка:

– Ну, хорошо. Даже если допустить, что это правда, я не совсем понимаю, какое отношение вы ко всему этому имеете?

– Я – апперцептик, я – Декодер, – заявила Бисс.

– Ты... Декодер? – чуть не рассмеялась Олла, но Биссектрис посмотрела на неё так снисходительно, что той стало даже как-то неудобно за свои слова.

Тогда девушка повернулась к Виаму. Её взгляд будто искал поддержки и спрашивал «Это правда?». Парень утвердительно кивнул головой.

– Если, после того, как ты услышала Анти-гул, – продолжала мастер, – я ещё в чем-то сомневалась, то твое родимое пятно... Я просто не поверила своим глазам. Никто не способен нанести такую тату, кроме меня, а все её обладатели мне известны, потому что все они находятся в этой комнате.

«Уф, вот это жесть. Ладно, как скажешь», – подумала Олла, но произнесла совсем другое:

– Каких ещё Антигул?

Такой поток новой информации, сдобренный неизвестными терминами, действовал девушке на нервы. Хоть Олла и была отчасти занудой, любившей разбираться в предмете разговора, но это был явно не тот случай.

– Не каких, а какого, – поправил её Виам.

«Не каких, а какого? Вот и я думаю: какого «антигула» здесь происходит?» – промелькнуло в голове девушки.

– Идем. Я покажу, – сказал он, и направился к лестнице, ведущей наверх.

Олла поднялась за ним на крышу. На ней была оборудована небольшая веранда с перилами по периметру, на которой стояло несколько кресел-мешков, низкий стол и площадка для барбекю. Но девушка даже не обратила на веранду внимания, так как принялась озираться по сторонам – прекрасный вид, казавшийся ей фантастикой, очаровывал и захватывал всё её внимание.

Высотные дома замысловатых форм, с разбитыми на них садами, соседствовали с геометрически правильными объектами, некоторые из которых парили в воздухе. На горизонте, прямо посреди океана, возвышались здания невиданных габаритов, а по другую сторону в небо, на котором виднелись несколько планет, уходило неописуемых размеров древо.

– Олла, когда ты услышала какой-то звук, там, на улице, – напомнил Виам, – моей первой мыслью был рингтон телефона, но я не придал этому значения, так как уловить его невозможно. Невозможно без татуировки. Но потом ты услышала его здесь, Бисс прочитала тату, и всё встало на свои места. Мы считаем, – взглянул он на мастера, – что ты родилась с этой модификацией. И когда Биссектрис активировала её, твой организм получил возможность воспринимать то, что не могут другие люди – теперь ты можешь видеть и слышать.

– Видеть и слышать? – удивилась Олла. – У вас были какие-то сомнения? Я же как-то ориентируюсь в пространстве и общаюсь с вами.

– Ты не поняла, – сказала Биссектрис. – Речь не о наличии самих чувств, а об особом восприятии. Услышанный тобой рингтон – это сигнал на той же частоте, что и Анти-гул, то есть – его имитация.

– А сам Анти-гул, – подхватил Виам, обводя рукой всё вокруг, – вот он! Если не вдаваться в подробности, – это, фактически, пакет всевозможных волн излучаемых Реальностью, воспринимаемый нами через КвадраТату.

Олла слушала и разглядывала город, с его окрестностями, как экспонаты долгожданной эксклюзивной выставки. Ей не терпелось окунуться в новый Мир, хотя она всё ещё не могла поверить, что:

– Так, значит, это все реально, – прошептала девушка. – Я... я не могу передать, что я сейчас чувствую. Это поразительно! Скажите, а когда нам можно отправиться... – тут она запнулась, так как глаза разбегались от изобилия заманчивых мест, – ...ну, хоть куда-нибудь?

– Видишь ли, всё не так просто, – поспешил разочаровать её Виам. – Мы не сможем никуда отправиться, потому что всё это – эхо реальности. Чем ближе ты будешь к нему приближаться, тем быстрее реверберация будет уменьшать его интенсивность. В общем, если в двух словах, этот мир существует для нас, но мы не существуем для него.

– Не поняла. Как это «не существуем»? А что же тогда всё это?

– Олла, это город-призрак, который мы наблюдаем, но не можем вступить с ним в контакт. Он неосязаем. Но, есть и хорошая новость: мы считаем, что нашли способ, как туда попасть. И этот способ – ты! – сообщила Бисс.

– Я? Серьезно? А что... что я могу сделать? – удивилась девушка.

– Сейчас ты ничего не можешь сделать, кроме, как согласиться помочь, – сказала Биссектрис и тут же добавила, осознав, как угрожающе это прозвучало, – В смысле, не то, чтобы у тебя не было выбора...

– Я поняла, – улыбнувшись, прервала её Олла. – А если я откажусь?

– Не откажешься. Хотя, если гипотетически предположить, то, во-первых, что бы ты не решила – это твое право. Никто тебя не осудит. Во-вторых, всё очень просто: сейчас твоя КвадраТату настроена так, что проснувшись, ты не вспомнишь ничего из того, что сегодня случилось. Просто представь, что ты, как ни в чем не бывало, вернешься домой и проживешь свою жизнь. Да, проживешь так, как тебе захочется, но, даже не подозревая обо всём этом, – ответила Бисс, показывая на великолепную панораму Реальности.

Эти слова, конечно, подкупали. Виды, безусловно, манили и влекли к себе. Олла так мечтала о переменах и приключениях, и вот – они сами стучатся в её дверь, а день, описанный фрау КерАккилой, сам становился одним большим знаком «Внимание!», который трудно не заметить.

– Я не знаю... не знаю. Мне кажется, я не готова... Мне надо подумать, – произнесла девушка, хотя уже знала, что решение ею принято. Она не верила в совпадения, и сомневалась, что всё происходящее – случайность.

– Я верю, что случайности не случайны, Олла, и ты здесь не просто так, – заговорила Бисс, словно прочитав её мысли. – Пока ты была под гипнозом, я прочитала твоё изображение. Чёрт, я всего лишь хотела сделать тебе татуировку и опробовать новую комбинацию, а обнаружила такое... Я не знаю, откуда и как ты его получила, но оно совершенно. Теперь, благодаря твоей татуировке, мы, похоже, получили возможность попасть в этот Мир и стать его частью.

– В этот Мир, понимаешь? В Реальность, – вмешался Виам.

– Подожди-подожди... До меня только сейчас дошло – это что, параллельный мир?

– Нет. Не совсем так. Вернее, мы точно не знаем. Есть предположение, основанное на данных «Декодера», что Мир един, но классифицирован – в нем существует иерархия уровней, контролируемая одной Системой. Действительный мир, в котором мы живем, и Реальный мир. Им свойственны одни и те же мировые постоянные, в них действуют одни и те же законы природы, но они находятся в различных состояниях, – уточнил он.

– И? – ожидала Олла продолжения, но никто, похоже, не собирался что-либо добавлять. – И это всё?

– Хах, – усмехнулась Биссектрис. – Сегодня утром ты понятия не имела вообще ни о чем, а сейчас заявляешь «И это всё?» Тебе мало?

– Ну, можно было просто ответить «Да, это всё», – парировала девушка. – Так, ну, хорошо. Вы сказали, что я родилась с татуировкой. А как это возможно? В смысле, откуда она могла взяться?

– Это хороший вопрос, – сказала мастер, – но однозначного ответа у нас нет. В архивах «Декодера» есть упоминания, что некоторые изображения могли передаваться по наследству, но мы не уверены, что это тот самый случай.

– По наследству? То есть, от моих родителей ко мне? – удивилась Олла.

– Возможно, но не обязательно. Есть также вероятность, что кто-то из твоих предков как-то связан с Реальностью или... был связан, но, по какой-то причине, утратил эту связь. Таких людей в «Декодере» называют Эксами.

«Невероятно! Моя семья была связана с Реальностью? Но кто это мог быть?», – думала Олла.

– Неужели тебе не хочется всё самой выяснить? – озвучила Бисс вопрос, будто опять прочитав мысли собеседницы и попала в точку. Девушка была настолько заинтригована, что буквально выпалила:

– Я согласна.

– Вот это другой разговор! – взбодрилась Бисс, присаживаясь. – Итак, наши КвадраТату принимают сигнал Реальности, то есть работают только на прием. Ранее, с теми татуировками, что были у нас с Виамом, мы могли только видеть Реальность. Вернее, её эхо. Конечно, нам было ясно, что раз возможна передача информации из точки «А» в точку «Б», то должен иметься и обратный маршрут, поэтому мы долгое время работали над тем, чтобы его отыскать. К сожалению, это оказалось невыполнимо.

Теперь же, я скорректировала татуировки так, чтобы они передавали Системе ваш сигнал, что позволит вставить вас из Действительности в Реальность. И возможно это стало только благодаря данным, которые я смогла прочитать в твоей КвадраТату, Олла. В ней содержится верный скрипт – алгоритм приема-передачи информации, похожий на военную систему распознавания «свой-чужой», потому что ты была с ней рождена, а не получила её постфактум.

– Значит, всё уже в процессе и моё согласие было не более, чем формальностью, – заключила Олла.

– Ага, – кивнула в ответ Бисс.

– При других условиях, я бы сказала, что это свинство, но сейчас, ребята, меня волнует кое-что другое – может не стоит торопиться? В смысле, взять и, для начала, всё обдумать, как-то подготовиться? – поинтересовалась девушка.

– Подготовиться? К чему? – ответила встречным вопросом Биссектрис. – Разве возможно подготовится к тому, чего не знаешь? У «Декодера», у нас было столько времени и материала, а мы не выяснили ничего более-менее значимого. Мы даже не знаем точно, как и когда состоится переход, не знаем, как отреагирует Система и что предпримет при нашем внедрении. Возможно, вас вообще примут за ошибку, которую попытаются ликвидировать.

– Как ликвидировать? И ты говоришь об этом только сейчас? Когда всё уже запущено? – возмутилась Олла, и вертевшийся в её голове вопрос «Бисс, а почему, если всё так круто и заманчиво, ты сама не отправишься с нами?» отпал сам собой.

Девушка растерялась. Она не знала, как реагировать и что делать. Невероятное множество вариантов событий проносилось у неё в голове, результат которых был одним – мучительная гибель. Сейчас её прежняя жизнь казалась ей пребыванием в райских кущах, а все мечты о приключениях и неожиданностях – невероятной глупостью.

– Поверь, я бы всё отдала, чтобы оказаться на твоем месте. К сожалению, я могу только прочитать тату, но не могу сама себя загипнотизировать, – тихо ответила мастер, словно отвечая на незаданный вопрос, а затем, вдруг, вскочила и как-будто сорвалась, – Да и что ты думала? Что у парадной вас встретит швейцар и распахнет перед вами двери, не спросив, кто вы и даже не рассчитывая на чаевые? Мы тут взламываем Систему, ребята, если вы не забыли, и это единственный путь на вершину. Я уже сказала, что мы делаем то, чего никто никогда не делал, и вы удостоены чести быть в авангарде! Так ведите себя достойно! И не надо думать, что «Декодер» ничем не рискует, потому что, если облажаетесь вы, то конец придет всем нам. У нас есть только один шанс, чтобы...

Олла и Виам переглянулись. Он показал на свое ухо, помотал головой и обеспокоенно спросил прямо посреди монолога Бисс:

– Ты тоже?

– Да, – закивала девушка в ответ.

Бисс продолжала эмоционально говорить и жестикулировать, когда Виам пару раз махнул перед ней рукой и задал вопрос, перебив её:

– Бисс, ты меня слышишь?

Она сразу перестала говорить и утвердительно кивнула.

– Мы тебя – нет. Твоя речь прерывается помехами. Должно быть, переход выполняется, и изменения уже начались.

Гнев тут же покинул Биссектрис. Она на мгновение растерялась, а потом её взгляд отразил грусть. Пусть и ожидаемо, но, всё равно, как-то внезапно, настал час расставания. Никто не знал, что может произойти в Реальности. Мастер старалась держаться, но эмоции невозможно было скрыть.

Виам захотел обнять Бисс, и она тоже уже сделала шаг ему навстречу, но как только они сблизились, она исчезла.

Следом начались графические помехи, словно перестало выполняться сглаживание текстур при обновлении изображений. Всё, что наполняло этот город бытием, замерло, будто кто-то полностью его обесточил, лишив жизненной энергии. Яркость цветов, их контрастность, разрешение видимых объектов, мерность пространства – окружающая действительность хаотично менялась. Здания становились то выше, то ниже; то выглядели вполне обжитыми, то казались недостроями или руинами.

Изменения и откаты помрачневшего города продолжались, пока не погрузили ребят в чёрно-белое пространство – будто поставленный на паузу старый фильм.

Парень посмотрел на взволнованную Оллу и, предвосхитив следующий вопрос, решил несколько разрядить обстановку:

– Что делать? Пока не знаю... Может, ко мне?

– Я согласна, – тут же выпалила она.

Виам, от неожиданного ответа, вскинул брови.

Конечно, девушка понимала, что эта была шутка из ряда «в любой непонятной ситуации предлагай ехать к себе», но сейчас она была согласна на что угодно, лишь бы это внесло хоть какую-то ясность в происходящее.

– Я не шучу, – добавила она, видя, что, похоже, Виам не воспринял это всерьёз.

– Ладно, – спокойно сказал он и протянул ей руку.

Выйдя из здания салона, Виам понял, что придется идти пешком, так как его чоппер выглядел, как застрявший в текстурах транспорт, наспех сколоченный из моделей разных лет.

Некоторое время ребята шли молча, озираясь по сторонам. Впервые в жизни, родной город был таким незнакомым и чужим.

Возведенные людьми постройки, посаженные ими растения и уложенные дороги, фонарные столбы, лавки и газоны – всё кругом теперь смотрелось бессмысленно и напоминало когда-то купленный чайный сервиз, который стоял в серванте – он был и имел назначение, но никем не использовался.

Кроме того, периодически им попадались какие-то странные и никогда прежде не виданные ими артефакты и объекты неизвестных технологий.

Виам осматривался и думал про себя – «Наверно, это какое-то пограничное состояние между пределами... чёрт, напоминает какое-то пепелище. Может, так выглядит смерть, когда тело ещё есть, а человека уже нет? Как выжженная суть при сохранении формы...»

– Ничего нет, – наконец, полушепотом сказала Олла, отвлекая парня от размышлений.

– Что? В смысле? – не понял он.

– Ни людей, ни машин, ни птиц, ни звуков – ничего.

– Кто здесь? – испуганно произнес парень, схватившись за сердце.

– Где? – не менее испуганно выкрикнула девушка, но увидев выражение лица Виама, заявила, – Это, конечно, очень остроумно, но мне сейчас не до шуток.

– Извини, я не хотел тебя...

– Проехали, – внезапно перебила его девушка. – Скажи лучше, как ты думаешь, переход состоялся? Это Реальность?

– Ну, если только реальность курильщика, – ответил Виам, криво улыбнувшись. – Не знаю. Трудно сказать. Со мной, знаешь ли, такое впервые, – сказал парень и остановился, чтобы посмотреть на свою татуировку. К сожалению, он с досадой для себя отметил, что ничего не изменилось, хотя, казалось, КвадраТату должна была хоть как-то отреагировать.

– Виам... – произнесла Олла.

Молодой человек поднял глаза на девушку. Её взор был устремлен куда-то в сторону. Он перевёл свой взгляд туда же и замер.

VI

VI

– «Мм...» – этот, произнесенный с выдохом, сдавленный звук скорее можно было ощутить, чем услышать, только некому было этого сделать – его автор в кабинете всегда находился один.

Стрелки на наручных часах давно перевалили за полночь, а Общие, настенные, показывали 17.52.

Несмотря на то, что причины так надолго задержаться имелись, человек за столом ощущал раздражение, природу которого не мог понять. С каких это пор из себя может вывести такая ерунда?

И, правда, задерживаться случалось регулярно, и это давно перестало его беспокоить. В конце концов, здесь никто никого не держал. Не нравится режим – выметайся. Однако за всё время существования организации, ни один сотрудник не ушел со службы добровольно. Да и жаловаться было, фактически, не на что, так как возможность Управления контролировать своё внутреннее время, замедляя его, всегда позволяла уложить любую продолжительность рабочего дня в промежуток с 9.00 до 18.00.

В этот раз Поверенный Алексифер Малкс прервал работу не так, как обычно – в прекрасном расположении духа – он был недоволен. И если бы сейчас ему задали вопрос о причине недовольства, то, скорее всего, он бы промолчал, медленно, безразлично-брезгливым взглядом осмотрел вопрошающего с головы до ног, а, после, в обратном направлении, и отвернулся, так как конкретной причины попросту не было.

Оттолкнувшись ногами от пола, он отлетел на левитирующем кресле к панорамному во всю стену окну. Энергоставни были закрыты, поэтому он отчетливо видел в нем свое отражение. Из затемненного снаружи стекла, его рассматривал средних лет с сединой брюнет с правильными чертами лица, густорастущей 3-х дневной щетиной, в меру полными губами, прямым, с едва заметной горбинкой, носом и проницательными карими... в этот момент глаза его зажмурились, дав возможность пальцам пройтись по векам.

Малкс поднялся и подошел к окну. С его сенсорной панели, Алексифер отключил ставни. Они медленно растворились, давая возможность глазам плавно переключиться на естественное освещение.

Вечерний город не выглядел приветливым. Пасмурная погода обесцветила его улицы и здания, словно превратив художественную картину в документальную. Деревья стояли неподвижно, лишь иногда, под порывами ветра, качая ветвями и теряя последние оставшиеся листья.

Поверенный разглядывал этот унылый пейзаж по ту сторону стекла и думал, почему же всё так хорошо? Граждане, прогуливающиеся по улицам, завсегдатаи, сидящие в баре на углу двух бульваров, посетители кафе, ожидающие свой заказ, зрители театра, аплодирующие труппе, покупатели в магазинах, стоящие в очереди на кассе, клиенты прачечной в переулке, таксисты, отдыхающие после смены, старики, беззаботно играющие в домино по выходным на площадке – никто ни в чем не нуждался.

Эта картина, близкая к утопии, раздражала его, вызывая недовольство. Ему казалось, что мир, где нет ни насилия, ни преступлений, ни нужды, в котором удовлетворяются все низшие потребности, оказывался пустышкой. Алекс считал, что, вместо качественного скачка, развитие технологий может привести человечество в тупик. Если в прежние времена двигателем прогресса была жажда открытий, завоеваний, ресурсов то теперь, вид, который создает для себя райские условия, обрекает потомство на вымирание, так как общество ни в чем не испытывает недостатка и перестает к чему-либо стремиться.

По первоначальному замыслу, решение многих бытовых проблем должно было дать импульс к познанию и самоидентификации, привести людей к новому уровню сознания, а на деле, могла предстать обратная картина – начало деградации. «Прямо, как те мыши из Вселенной-25», – подумал Алексифер и резко повернулся к телефону. Тот, всего лишь зазвонив, прервал его размышления обильным выбросом адреналина в кровь и мгновенным учащением сердцебиения.

После трех гудков, автоответчик начал чеканить записанный текст, но Алексифер решил ответить сам.

– Поверенный Малкс, – сказал он, активировав голосом громкую связь.

– Тяжелый выдался день? – спросил человек на другом конце провода.

– Оу, прости. Я забыл перезвонить. Ну, за последние 40 минут ничего не изменилось, поэтому – да. И ты даже не представляешь, насколько тяжелый. Жизнь меня просто убивает.

Ему звонил старый приятель, с которым они редко виделись, но любили посудачить о разном.

– Как и всех нас. Ты уверен, что дело только в работе?

– Нет, не уверен. Дело во всем. Посмотри вокруг. Что это? Ради чего живут все эти люди? Каковы их ценности, цели в жизни, мечты и желания? И знаешь, что самое страшное? Ответ на все эти вопросы один – материя! Неужели они не видят, что мы движемся никуда? Разве это элита общества?

– Глубоко копаешь, Алекс. А ради чего работаем мы?

– Этот вопрос я задаю сам себе каждый день. И ни один из ответов, что я для себя нашел, мне не нравится...

***

Поверенный Алексифер Малкс вошел в прохладный осенний вечер 197X года, едва ступив за порог дверей Управления. Резкий порыв ветра, как поджидавший за углом грабитель, немедленно набросился на него, заставив повернуться к себе спиной и поднять воротник плаща.