Текст книги "Мятежница (ЛП)"

Автор книги: Майк Шеферд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Полковник с двумя энсинами Космофлота, похоже, прибыли последними. На приеме в Вархейвене в честь признания заслуг Крис, белая брючная униформа оказалась весьма модным заявлением против бюстье и юбок, здесь же одной из немногих, кто не выставлял на показ голые коленки. Но полковник Халверсон позаботился о том, чтобы полковник Космофлота в сине-красном мундире и энсины в парадной белой форме чувствовали себя как дома.

– Что будете пить? – поинтересовался полковник, радостно поприветствовав гостей, после чего повернулся к рядовому. – Передай официантам: сегодня деньги этих людей не котируются. Прадедушка этой молодой женщины поднялся на Черную гору вместе с нашим батальоном. Хоть он и был космопехом, но для того, кто стыдится за свои коленки, был чертовски хорошим бойцом.

– Да, сэр, – сказал парень, глядя на Крис так, словно она только что сошла с горы Олимп.

– Будет жаль, если их стаканы останутся сухими.

– Да сэр. Что будете пить, мэм?

Последние десять лет Крис комфортно себя чувствовала, заказывая только безалкогольные напитки, но тут стало ясно – газировка перед этими мужчинами и женщинами поставит ее в невыгодное положение. Скотч из бутылки полковника не смог утянуть ее в запой. Может, дедушка Троубл и прав. Может, она не настолько алкоголик. Сглотнула, улыбнулась и сказала:

– Сельтерскую с лаймом, пожалуйста.

Томми заказал ирландский виски без ничего. Полковник Хэнкок заказал то же, что пьет полковник Халверсон, после чего парень отправился выполнять заказ. Новый полковник посмотрел на старого.

– Ты говорил, что в бою она очень смелая. Теперь вижу, она может быть стойкой и на вечеринках, – полковник горцев снова посмотрел на Крис. – Кстати, сударыня, вы будете не единственной, кто сегодня хочет придерживаться этого принципа. Есть у нас парочка знакомых с этой бестией. А сейчас полковник, я хочу показать тебе несколько интересных штучек.

С этим оба старших офицера оставили Крис и Томми в одиночестве посреди зала.

В одиночестве они простояли не больше двух секунд, прежде чем рядом с Крис остановилась молодая женщина в килте.

– Я капитан Резерфорд. Я так понимаю, нам сегодня повезло.

– Энсин Лонгкнайф. В чем именно повезло? – Крис очень не хотелось провести вечер споря, какая программа вывода себя из запоя лучше, из семи или двенадцати шагов.

– Наши прадедушки ушли с Черной горы с целыми яйцами, – усмехнулась женщина. – Иначе нас бы здесь не было. Я Эмма, – сказала она и протянула руку.

– Крис, – отозвалась Крис, ответив на рукопожатие. – Это Томми. Он с Санта-Марии, но не стоит на него держать зла.

– Ах, тогда вам должны понравиться наши волынки.

– Люблю их, это ведь маленький кусочек дома так далеко от старой земли, – откликнулся Томми.

Крис глотнула только что принесенный напиток и чуть было не задохнулась.

– Он не может быть настолько крепким, – сказала Эмма.

– Я так заказала, – кивнула Крис новой знакомой и молодому солдату, принесшему заказ и разглядывающему Томми, как невесть как сюда проникшую крысу.

– У нас всегда есть выбор, – напомнил ей Томми.

– Подлый трус, – прошептала Крис.

– Политически проницательный. Я думал, что ты, будучи дочерью политика, поймешь меня быстрее.

– Я влипла в самый центр чего-то? – поинтересовалась Эмма.

– Всего лишь в давний спор, начавшийся еще в учебке, когда он остановился посреди полосы препятствий, чтобы завязать шнурки на ботинке, – сказала Крис, ткнув Томми под ребра.

Эмма изучала их обоих еще секунду, потом пожала плечами, насколько позволял тяжелый шерстяной камзол, и улыбнулась.

– Позволь представить наших младших батальонных офицеров.

Крис обнаружила, что пытается вспомнить кучу имен, которым, по полковому обычаю еще и прозвища давали. Так, Бледным оказался второй лейтенант Сазерленд с копной непослушных седых волос, а Малюткой, естественно, оказался детина более двух метров роста. В целом, младшая часть офицерского состава казалась довольной занимаемым местом и была рада знакомству с Крис.

Когда Эмма передала Крис майору Массинго, чтобы та познакомила ее со старшими офицерами, все усложнилось. К этому времени в углу, где засел коммандер Овинг, собралось еще несколько офицеров. Крис точно не сказала бы, но похоже, официанты в тот кружок забегали часто, наполняя опустевшие бокалы. К моменту, когда объявили ужин, доктор выглядел так, что вряд ли смог бы самостоятельно передвигаться на своих двоих. После обязательного круга представления, Крис была готова откланяться и возвратиться к младшим офицерам, когда вдруг офицер снабжения, майор, выпалил:

– А что Лонгкнайф думает о сепарации? Вы ведь не собираетесь оставаться с Землей?

Чуть удивившись, Крис поняла, что на этот вопрос может легко ответить.

– Я офицер, сэр. Я выполняю приказы своего командира и стараюсь сохранить своих солдат.

– То есть просто будешь делать все, что тебе скажут, – промямлил доктор, наклонившись вперед и чуть было не выпав из кресла. Кто-то из приятелей помог ему удержаться.

– Я во всем этом новичок, всего лишь энсин, – Крис улыбнулась и шагнула назад, – но понимаю, что мы должны исполнять приказы.

Однако шага назад оказалось недостаточно, чтобы высвободиться из этого круга общения.

– Но что, если речь идет о большом благе? – поинтересовался майор со скрещенными мушкетами на камзоле. – Если какой-нибудь идиот прикажет мне атаковать хорошо защищенный бункер, считается, что я могу использовать дымовую завесу и подкрасться с фланга, – некоторые из товарищей майора закивали. – Так в чем же наш долг перед великим благом? Президент Урм был убит Лонгнайфом. Разве он исполнял приказ?

– Нет, – согласилась Крис.

– Так что, получается, когда свирепствует зло, ради великого блага солдату, возможно, нужно действоват самостоятельно?

– В книгах, которые я читала, сказано, что президент Урм был довольно отвратительным правителем, – заметила Крис. – Я не вижу никого вокруг, кто был бы настолько плох. А вы? – Крис очень хотелось прекратить беседу на эту тему. Не похоже, чтобы кто-то делал запись разговора, но никогда нельзя сказать точно, может у кого-то есть в наличии работающий и записывающий разговор персональный компьютер.

– Нелли, – мысленно обратилась к своему компьютеру Крис, – Начни запись, – по крайней мере, у нее останется запись этого разговора, если он вдруг попадет в СМИ Вардхейвена.

– Да, зло, столь же неприкрытое, как Урм, облегчает понимание долга любого солдата. Но что, если это зло без вкуса, холодное зло, постепенно истощающее душу и психику человека? Зло, стремящееся превратить добродетель в порок и выдать порок за добродетель? Сегодня чуть-чуть, завтра уже немного больше.

Этот вопрос не требовал от Крис ответа. Она уже давно научилась держать рот на замке. Ни один возможный репортер не получил сейчас от нее ни звука.

– Да, – наконец, мертвую тишину разорвал другой офицер. – Кто-нибудь когда-нибудь слышал, чтобы гражданский говорил что-нибудь хорошее о долге? Я даже не думаю, что слово «честь» есть в их лексиконе. Моя дочь учится в колледже, я как-то раз подарил ей набор письменных принадлежностей. Она спросила у проклятого компьютера, как правильно пишется слово «честь», так вот у того в базе данных такого слова не нашлось.

Все вокруг недовольно зафыркали. Крис не поверила рассказу, но история вышла замечательной.

– Странно, так случилось и со мной, – сказала Крис прежде, чем поняла, что это она сказала. Черт, Джудит говорила, что ей нужно как можно больше следить за собой для своей же пользы. И после стольких сеансов терапии несдержанность еще осталась в ней.

– Твой отец занимает довольно высокий пост в правительстве. Твой дед управляет «Нуу Энтерпрайз». Кто-то может увидеть в тебе... – офицер неуверенно махнул рукой, подыскивая слова.

– Часть зла, – подсказала Крис.

– Больше похоже на союз с обидчивостью, – возразил майор. – Послушай, мы ведь солдаты и знаем счет. Правила игра меняют на ходу те, кто сверху. Когда простым людям такое перестает нравится, вызывают нас, чтобы они продолжали делать ставки. Посмотри на полковника Хэнкока. Некоторым фермерам не понравилось, как выпали карты, и тогда туда послали его вместе с батальоном. Тупые фермеры не догадались, что пора завязывать, поэтому многие из них погибли. Хэнкок сделал ровно то, что ему приказали сделать, и посмотрели на то, что получилось. Он получил власть на том грязном шарике. Когда ему приказали предстать перед военным трибуналом, ему стоило направить свой батальон к этой кучке толстяков, выдававших себя за парламент Даркандера и отправить их всех по своим крысиным норам. Тогда бы газетенки сделали бы его кровавым мессией фермеров, а не их убийцей.

Крис не сказала бы, что слишком удивилась. Как будто вернулась в Скрипториум, всегда правый, всегда готовый к войне.

– Что нужно людям, так это огонь и служба, чтобы очистить их от денег и дешевых, легких путей.

Ветераны Вардхейвена говорили то же самое. Только почему, услышав те же слова от действующего офицера, по позвоночнику прокатился неприятный холодок?

Потому что эти парни должны стоять между цивилизацией и войной, а не быть теми, кто ее несет. По хорошему Крис было интересно, этот парень говорил серьезно или это всего лишь последствия чрезмерного употребления виски. Взбесился ли он оттого, что его батальон застрял на грязной планетке, чтобы исполнять свой служебный долг, или на самом деле решил пройтись по улицам города и захватить правительство Олимпии? Крис подавила улыбку. Ему придется сложно, отыскивая хоть какое-то правительство, чтобы свергнуть его и самому вступить во владение планетой. Выставочный ангар, который каждые три года законодательный орган делил с еженедельным аукционом крупного рогатого скота, несколько месяцев назад как рухнул.

Если этот парень говорит серьезно, в любом случае, это уже не проблема энсина Лонгкнайф. Сразиться с ним предстоит полковнику Хэнкоку. А если весь этот разговор всего лишь треп, по пьяни или из-за гнева, тем более не проблема Крис. Она уже сталкивалась с вооруженными похитителями и бродячими, вооруженными до зубов бандами голодных людей. Она показала, что в настоящем бою кишка у нее не тонка. Этот же вид клубного трепа показался ей слишком скучным.

– Извините. Природа зовет, – сказала она и, наконец, вырвалась из группы офицеров и отправилась в дамскую комнату. Посмотрев в зеркало, она пришла к выводу, что белая, сильно накрахмаленная форма стала похожа на кожух аккордеона и попыталась вспомнить, есть ли на Вардхейвене какие-нибудь горские отряды. Перевод в их ряды мог стать неплохой идеей, если бы, отправляясь в бой, они не прихватывали с собой только заряженные ружья, тогда как Космофлот предоставлял так же нормальную койку и хороший завтрак. Сполоснув лицо, Крис велела Нелли прекратить запись и вышла из дамской комнаты обратно к публике. Там ее уже поджидали майор Массинго и капитан Резерфорд.

– Этот парень – неудачник, – заверила Крис майор. – Ты хорошо сделала, что не позволила ему насесть на себя.

Крис фыркнула.

– Мне было интересно, велась ли запись разговора. Я давно уже научилась быть осторожна с тем, что говорю.

– Должно быть, нелегко расти дочерью политика, – сказала Эмма.

– Немногие понимают, насколько это больно, – кивнула Крис. – Получится игнорировать Блоуарда до конца ночи?

– Проблем не должно возникнуть, – заверила ее майор.

– У нас есть команда гонщиков на яликах, одна из лучших на ЛорнаДо. Тренер и пилоты хотят с тобой побеседовать, – сказала Эмма.

– Давайте поговорим о гонках!

И этого оказалось достаточно, чтобы убить время до объявления ужина, причем объявление прошло самым необычным образом. Один из официантов остановился рядом с майором Массинго, что-то прошептал ей на ухо. Та поднялась, поправила китель и повернулась к выходу.

– Волынщик, сигнал к ужину.

Сержант в полной форме со всеми регалиями, проделал один из тех странных двойных прыжков, которые горцы делают, когда заканчивают маршировать.

– Мэм, – крикнул он. После самой продолжительной паузы, он продолжил: – Волынка и барабан, пар-р-радный уж-ж-жин.

С этими словами сержант двинулся вперед, вслед за ним последовали два волынщика и барабанщик. По всему космопорту разнесся звук волынок. В офицерской столовой он грозил раздавить черепа. Крис почти заставила Нелли проверить структурную целостность здания, но наблюдать за Томми оказалось намного веселее.

Его открытый рот, глаза больше тарелок, торчащие не хуже локаторов уши.

– Так тебе, обманщик, – сказала она ему. Могла и крикнуть, никто бы не услышал. Но Крис шоком Томми может наслаждаться долго.

Задвигались офицеры, некоторые не слишком уверенно, устраивая парадное шествие вслед за музыкантами. Майор Массинго пошла первой, как начальник клуба и столовой, вслед за ней двинулись полковники. Следующими пошли лейтенант-коммандер Овинг и майоры, потом командиры рот, капитаны шли последними. Крис поняла, что им с Томми предстоит плестись самыми последними, но тут Эмма осторожно подхватила Крис за локоть и провела к командирам рот и старшим лейтенантам. Томми затерялся среди взводных командиров.

И вот они вошли в столовую, сверкающую белоснежными скатертями и хрусталем, фарфором и серебром. Запах жареной говядины чуть не сбил Крис с ног, но крещендо волынок унес его прочь. Стены увешаны боевыми флагами. Флаг Сообщества занимал почетное место на стене во главе стола рядом с флагом ЛорнаДо. Вдоль стены висели и другие флаги, свои, батальонные, и трофейные. Тут находились красно-черные флаги Единства, несколько флагов планет, захваченных в дикие дни девяносто лет назад, прежде, чем Единство принесло в Кольцо жесткий порядок, а потом потерпело поражение от массированной силой Человеческого Сообщества. Означает ли деволюция возврат в те дни, когда каждая планета самостоятельно боролась с соседями за торговлю, ресурсы, репарации, что было больше похоже на вымогательство со стороны сильного у слабых? Боевые флаги батальона визуально напоминали историю человечества среди звезд, и не лучшую ее часть. Жаль, что подобное не висит на стенах Скрипториума. Сейчас бы эти флаги стали бы настоящим образованием для студентов.

Крис заняла место, рядом с Эммой. Капеллан произнес короткую молитву, состоящую наполовину из благодарностей, наполовину гордому перечислению побед. Вслед за молитвой начальник клуба произнесла тост «За тех, кого с нами нет», больше похожий на такую же молитву, как и у капеллана. После того, как волынщики покинули помещение, подали суп.

– Я так понимаю, вы здесь прекрасно проводите время, – обратился к Крис один из капитанов.

Вместо ответа Крис предоставила слушателям краткий обзор того, что она сделала и узнала о местной ситуации.

– Можно сказать, сражение почти закончено, – подвел итог важному пункту в работе Крис еще один капитан.

– На некоторых фермах беженцам до сих пор даже воду из отстойников не дают. Такие фермы легко вычислить, сараев там больше, чем людей, выстроившихся в очередь. На других наоборот – длинные очереди, так что не всегда понятно, как там люди еще и спать умудряются.

– Как думаешь, что будет, когда все это закончится? – поинтересовался еще один капитан.

– Ваше предположение будет настолько же верным, как и мое. Я просто рада, что теперь это не часть моей миссии. Если не возражаете против совета от меня, я бы посоветовала не допускать, чтобы эти мысли появлялись и у вас. Есть некоторые неприятные вещи, которые не стоит решать с помощью винтовок.

Капитан кивнул.

– Не удивительно, – добавила Эмма, – учитывая стратегическую ценность этой системы. Знаете ведь, что отсюда можно добраться почти до пятидесяти систем. Большая часть освоенного человеком пространства находится меньше, чем в трех прыжках.

– Я наткнулась на этот факт только когда летела сюда и изучала данные о системе. У нее большой торговый потенциал.

– Или военная ценность, – добавил капитан.

– Военная ценность дело хорошее, но окупается она только когда идет война, – заметила Крис.

– Вы тут новостям не много времени уделяете, не так ли? – спросил капитан.

– Когда по уши в грязи со змеями, свободного времени почти не остается, – ответила Крис.

– Может, тебе захочется послушать новости на обратном пути, – сказала Эмма.

– Что происходит?

– В Сообществе становится все больше недовольных, – сказа капитан.

– И они становятся все больше недовольнее, – добавил еще один офицер.

– Помнишь ведь ту девочку, которую спасла? – спросила Эмма и Крис кивнула. – Не проходит и дня, чтобы ее или тех преступников, что держали ее в заложниках, не показывали в новостях.

– Я думала, эту новость не так долго крутить будут.

– Такое не забывается, – заверила Эмма.

– Или не позволяют забывать, – сказала Крис, на что собеседники только плечами пожали.

Вернулись волынщики, сопровождая рыбные блюда. Когда все стихло, и над столами снова стал разноситься только глухой рокот разговоров, Эмма продолжила:

– Правительства нескольких планет уже установили ограничения передвижения. Любой, кто родился на Земле или Семи Сестрах, должен запросить визу, чтобы попасть на их планету. Без визы нет въезда. Земные дельцы возмущаются, что это просто способ исключить их из бизнеса и ограничить торговлю.

– Дайте угадаю, – вмешалась Крис. – Любой, кто к бизнесу относится серьезно, выправляет визу заранее. А те, кого больше интересует внимание СМИ, типа «Одна плоть, одна галактика», этого не делают.

– Угадала, – усмехнулся капитан. – Всегда говорил, что у Лонгкнайфов тоже есть мозги, что Бог обещал козленку.

Крис сверкнула зубастой улыбкой.

– Некоторые планеты уже вернули корабли, – сказала Эмма, – нарисовали на их бортах свои флаги и объявили, что их флот больше не подчиняется приказам Сообщества. Земля же требует вернуть корабли или оплатить их стоимость.

– Многие корабли построены на средства планет, которые ими и управляли, – заметила Крис. – У Вардхейвена есть несколько эскадронов, создание которых мы же и оплачивали. Мы уже вывели их из-под земного командования?

– Пока нет. Твой отец до сих пор уклоняется от этой проблемы. Планеты, вернувшие корабли, утверждают, что никому ничего не должны. Мол, они построили их потому, что Земля не может обеспечить даже патрулирования Кольца. Земля утверждает, что корабли были подарком вместо повышения налогов и требуют денег.

Так что все возвращается к налоговой проблеме, что не так давно скинула Крис на берег, а «Тайфун» – в режим ожидания. В колледже Крис с удивлением обнаружила, что налоговое бремя Земли примерно такое же как и на Вардхейвене, в среднем тридцать процентов. Но большая часть налоговых денег на Земле уходит на социальные услуги. Вардхейвен же тратит налоговые сборы больше на исследования и дополнительные военные корабли, которые, в основном, используются для патрулирования новых миров, куда уходила значительная часть частного инвестиционного капитала Вардхейвена.

Земля и Кольцо, даже по прошествии восьмидесяти лет, по-прежнему имеют разные взгляды и представления о том, что важно. Вопрос в том, смогут ли прадедушки найти общие интересы, чтобы справиться с переменами без того, чтобы все развалилось с большим бумом. У офицеров за столом по этому поводу были разные мнения. Крис держала свое при себе.

В разгар дискуссии волынщики затянули очередную мелодию. Несколько младших офицеров сняли со стен клейморы и начали танец с мечами. Томми аж приподнялся со стула, пристально наблюдая за одной из танцующих. Раздались подбадривающие крики, призывающие Томми присоединиться. Крис подозрительно прищурилась, похоже, младший лейтенант имеет к Томми какое-то отношение. У нее становился легче шаг и особенно широкая улыбка, когда, оборачиваясь, она видела Томми.

– Кажется, твой энсин нашел себе подружку, – крикнула в ухо Крис Эмма.

Крис пожала плечами.

– У многих моих друзей есть друзья, – сказала она. История моей жизни.

Танец прервался, когда объявили о подаче блюда из телятины. Это животное удостоилось больших почестей. Сержант, волынщики и барабанщик шли впереди, вслед за ними два официанта тащили на шесте зажаренную тушу. Все присутствующие в столовой аплодировали, когда от туши был отрезан первый кусок и предложен начальнику столовой. Та предложила его полковнику горцев, который, в свою очередь, передал его высокому гостю из Космофлота. Хэнкок принял кусок, отрезал от него большую часть и, проткнув вилкой в левой руке, сделал первый укус. Только после того, как он объявил, что мясо прожарено идеально, официанты принялись отрезать куски и раздавать всем присутствующим.

– У вас интересный способ делать простые с виду дела, – сказала Крис Эмме, когда снова заиграли волынки.

– Таковы наши традиции.

– Когда покончим с этой прекрасной телятиной, у меня будет к тебе вопрос про ваши традиции, – сказала Крис, когда перед ней поставили тарелку с толстой плитой ростбифа. Она обнаружила, что йоркширский пудинг больше похож на рулет, а английская традиция тушить овощи вовсе даже не сохранилась. Это был тот самый маленький кусочек веселой старой Англии, по которой Крис плакать вовсе не хотелось. После того, как с гораздо меньшей помпой принесли сыр и фрукты, Крис обратилась к Эмме.

– Именно эти традиции привели вас на Черную Гору? – все, кто слышал вопрос, закивали. – Мой полковник предложил послушать историю о Черной Горе от старшины Резерфорда, как он рассказывал ее вам до и после того, как вы надели форму. Полковник Хэнкок хотел, чтобы он рассказал ее во время обеда.

– Ну, нет, – Эмма покачала головой. – Старшина никогда не войдет в офицерскую столовую. Тем более, во время обеда.

Крис начала подозревать, что по жизни есть правильный путь, неправильный путь, путь Космофлота и Путь Горцев. Неудивительно, что у Человеческого Сообщества оказалось так много проблем, чтобы удержать их всех вместе.

– Почему бы тебе не рассказать ей эту историю, – обратился к Эмме один из капитанов. – Я слышал, ты любишь просвещать новых лейтенантов. Дело было не только в самородках, что заворожились бардаком той ночи.

Потребовалось немного уговоров, и, в конце концов, Эмма, отодвинула в сторону тарелки с сырами и фруктами. Вытерев безупречно белой льняной салфеткой губы, она положила ее обратно на стол и заговорила.

– Если вы хорошо изучали курс гражданского дела, должны знать, что ситуация в Саванне была отвратительной. Старое правительство использовало армию, чтобы заставить гражданских ей подчиняться. Солдаты тратили больше времени на изнасилования и убийства, чем на тренировки. Они больше времени бродили по улицам с ножами и дубинками в руках, чем проводили на стрельбищах.

– Потом, во многом благодаря дорогим и славным предкам Крис, на Саванне прошли первые свободные выборы. Крупные игроки быстро сбежали, переведя свои финансы на банковские счета Хельветики. В результате остались только исполнители, те, кто непосредственно насиловал и убивал, а не те, кто все это заказывал. Армия, или то, что он нее осталось, отступила к казармам в холмах над столицей. Большинство людей были рады избавиться от них. Пусть они там и подохнут, таково было настроение на улицах города. К несчастью, командир знал, что там находилась плотина и контролировал ее Первый Корпус. Стоит открыть шлюзовые ворота и столицу со всеми жителями смоет напрочь. Они назначил генералом Рэя Лонгкнайфа, но под его командованием оказалось слишком мало военных. Но те, кто был, оказались профессионалами. И среди них были Четвертый Горный батальон ЛорнаДо.

– Слышим! Слышим! – пронеслось по обе стороны стола, и Крис вдруг обнаружила, что в столовой стало тихо. В тосте поднялись бокалы. Смутившись, что приходится делить таинство сельтерской водой, Крис решила последовать их примеру, подозвала официанта.

– Виски, пожалуйста.

К следующему разу она будет готова.

– В современной войне много приборов, штуковин, заставляющих человека думать, что он солдат, хотя на самом деле это не так. У Первого Корпуса все это было, а если люди и не понимали, как что работает, всегда можно приставить ствол к голове техника, который знает. И тогда, любой, кто попробует вторгнуться в их лагерь, получит от всей души.

– Никогда не доверяй врагу, не думай, что он будет играть честно, и никогда не доверяй Лонгкнайф, – сказала Эсса, улыбнувшись Крис. – Раз не получилось взять их обычным способом, он решил расправиться с ублюдками старомодным способом, пусть и трудным. Поэтому он обратился к Дамам из Ада и космопехам, что держали оборону вместе с нами. Он предложил нам поработать ночью, темной, как сердце самого дьявола, полную дождя, грома и молний. Потом запустил свое адское устройство, электромагнитный импульс, отключивший все устройства у каждого солдата на пятьдесят миль вокруг. Радар, радио, очки ночного видения, все стало мертвым грузом для бедных солдатиков. Усилием воли горцы и космопехи сняли со своих винтовок компьютеры и лазерные прицелы. В ночи остались только голые винтовки да ножи. Так что две сотни храбрых горцев и пятьдесят тупых космопехов отправились на прогулку по сатанинскому саду камней.

– Слышим! Слышим! – снова разнеслось за столом.

Прибыло виски для Крис. Подняли бокалы.

– И впрямь тупые, – полковник Хэнкок, в гордом сине-красном мундире, высоко поднял бокал. – Тупые как столбы в заборе. Ни один умный не взялся бы за такое дело.

Прежде, чем бокалы опустились, поднялся полковник Халверсон.

– За кровавых космических пехотинцев. Единственных, кому хватает мужества пригласить Дам из Ада на танец.

Ничуть не обидевшись, Крис подняла свой бокал. У дедушки Троубла во взводе было много женщин.

– В зубах бури мы поднялись на Черную Гору. Первая линия обороны едва поняла, что произошло, им даже не пришлось выбирать: сражаться и умереть или сдаться и рискнуть убедить присяжных в своей правоте. Вторая линия была предупреждена вспышками нашего оружия. Плевались пулеметы, минометы. Заговорила артиллерия... но вслепую. Люди оставались в живых и гибли как демон кости бросит. Взводами и отделениями отряд двигался по земле смерти. Они прятались в расщелинах и канавах. Люди сражались, люди умирали, в то время как злодеи пели свою зловещую джигу, пока вторая линия, наконец, не стала нашей.

– Слышим! Слышим! – снова ответили тостом. Крис выпила, но тепло, растекшееся по телу, не смогло рассеять озноб, заставивший ее вздрогнуть. Рассказ Эммы перенес ее туда, в тот хаос. Она была там, в темноте, пронизанной молниями, под дождем. В ту далекую темную ночь солдаты уже не были людьми, они были богами.

– Наши артиллеристы, до этого с готовностью прочесавшие вторую траншею, а потом принялись за третью. Никто, держащий в руках винтовку и нож, не мог им помочь, но благословлял тех, кто заставил трусов бежать, плакать и сдаваться лишь только увидев нож и килт.

– Но, когда мы приблизились к конечной цели, артиллеристы продолжали бить по той же площади. Полковник выпустил ракету условленного цвета, но враг ждал этого, и потопил ее в ливне лживых огней. Артиллеристы отчаянно пытались понять намерения штурмового отряда. Послали гонцов, но их ноги не смогли обогнать пули. Побежали трое с вестью от полковника. Все трое погибли.

– Затем вызвался чернокожий сержант МакФерсон. Его двадцать лет только что истекли, бумаги об увольнении лежали в кармане у сердца. «Я передам сообщение, полковник. Если такая лиса, как я, не сможет пересечь эту землю, ни один ангел на небесах божьих этого не сможет».

– Призраком черный сержант выскользнул из траншеи. Как туман на болоте, он пролетал от одной воронки до другой. Когда молнии превращали бурную ночь в раздираемый бурей день, он застывал, как скала. Снаряды летели в него, пули тянулись к нему, враг пытался схватить его – и промахивался. Ни один приспешник ада не смог коснуться этого божьего посланника.

– Но над удачей не смеются, а дьявол все равно берет свою плату. В двух шагах от траншеи первой линии один из снарядов поймал храброго сержанта. Поднял его и швырнул в траншею. Последним вздохом он передал послание полковника рядовому Халверсону. Теперь факел принадлежал ему. Рядовой, без оглядки, помчался дальше. Бесстрашной ланью он пересек полное воронок поле, направляясь туда, где артиллеристы занимались своим делом.

– По слову рядового орудия замолчали. По слову рядового Черная Гора замолчала. И с радостными возгласами мы поднялись, каждый мужчина и каждая женщина, способные бежать по грязи. Засевшие в третьем окопе, кто не догадался сбежать, умирали на месте, или сдавались, поднимая руки к облакам. Мы, горцы ЛорнаДо с горсткой братьев космических пехотинцев, в ту штормовую ночь уничтожили целую дивизию.

В очередной раз дружно разнеслось по столам: «Слушаем! Слушаем!», высоко поднялись бокалы. Эмма выглядела измотанной, словно сама взбиралась на Черную Гору. Когда она снова заговорила, она была подавлена.

– Утром те, кто хвастался, что возглавляет Корпус, увидели наш флаг на Черной Горе и отчаялись. Пошли слухи, что из одного конца лагеря на другой можно было пройти, не касаясь земли, настолько плотно валялись на земле сброшенные мундиры. И те из вас, кто помнит, как человечество сражалось с длинными щупальцами Итич и знает, каково это, спросите себя, могли ли мы продержаться до этого последнего сражения, если бы не оружие, выкованное в кузницах Саванны? Поэтому, собираясь выпить, поднимите бокал с мыслью о тех прекрасных Дамах из Ада, что в ту ночь танцевали на Черной Горе.

Рюмки были подняты и опустошены. Крис тут же пожалела, что в столовой не оказалось камина, чтобы о него разбить рюмку, которая с этого момента стала слишком священна, чтобы из нее можно было просто пить. Но, как и во многих других делах, батальон выживет.

Полковник Хэнкок откашлялся, разорвав тишину.

– Когда вы впервые услышали эту историю, капитан?

– Сидя на коленках у дедушки, – улыбнулась та. – Я тогда была ниже его щегольской трости. Он служил старшиной, так же, как вслед за ним мой отец.

– Вы же взяли комиссионные.

– Да, сэр. И папа, и дедушка согласись, что старшин в семье хватает. На этот раз им был нужен офицер.

Это вызвало смех за столом, только не на том конце, где расположились командиры взводов. Крис подозревала, они нашли в шутке идею, что не отрабатывают в полной мере свое жалование. Когда смех затих, полковник Хэнкок продолжил:

– Подозреваю, в тот день, когда вы нацепили лычки лейтенанта, у вашего отца для вас нашелся некий совет. К несчастью, не нашлось никого, кто бы мог исполнить подобный священный долг для энсина Лонгкнайф. Не могли бы вы поделиться с ней тем, что подарили вам ваши отец и дедушка?

– Сэр, это было бы неплохо, но старшина не тот тип, кому стоит переходить дорогу. Он вряд ли простит меня.