Текст книги "Американский ниндзя 3-4-5"

Автор книги: Майк Холланд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

– Да ведь я и так впуталась в это дело, – возразила она. – У меня есть свои причины помогать вам. Рано или поздно, но Молгру узнает, что вы были здесь, и мне несдобровать.

– Ладно, – Шон кивнул, понимая, что она права. – Мы отправляемся в Сан-Хосприн. И я могу отвести тебя туда тоже. А что будет дальше, это уже твое дело. Хорошо?

Сара подумала несколько секунд и согласилась.

– Хорошо. Я выведу вас отсюда незаметно, – добавила она.

Все четверо вышли из морга и, воспользовавшись проходной дверью, оказались на заднем дворе монастыря. С этой стороны граница города оказалась совсем близко. Сразу за монастырским забором начинался лес с грунтовой дорогой, уходившей в чащу.

– Так, – Шон настороженно осмотрелся и спросил у Панго: – В какой стороне Сан-Хосприн?

– Туда, – махнул рукой проводник, указывая вправо от дороги, туда, где макушки гор возвышались над лесом. – В той стороне.

– Хорошо, – кивнул Дэвидсон. – Тогда не будем терять времени.

* * *

Подвал в здании городской тюрьмы отличался влажностью и духотой. Молгру спустился по гранитным ступенькам и осмотрел стоящих на коленях троих людей. Это были те самые завсегдатаи из бара, которые помогали Фредди проверять Шона на крепость.

Как только полковник оказался в баре, он моментально понял, что там происходило. Увидев раз-гром, оставшийся после проверки, Молгру припомнил, что ему шепнул пару минут назад один из шпиков, в обязанности которого входило наблюдение за баром, и сразу же арестовал несколько человек с явными признаками на лице принадлежности их к Сопротивлению. После бегства рейнджеров он тщательно отсортировал арестованных и, выбрав этих троих, привел их в городскую тюрьму, где быстро организовал допрос с пристрастием. Судя по их упорному молчанию, они действительно входили в Сопротивление, но так ничего и не рассказали о двух незнакомцах, с которыми сегодня дрались, чем в конце концов ужасно утомили полковника.

Скотт сделал знак двум солдатам, обрабатывавшим пленных, отзывая их в сторону. Ему уже порядком надоело это пустое, только отнимающее время, занятие, и он решил заканчивать допрос.

Парни отошли и встали за спинами несчастных арестантов, заложив руки с резиновыми дубинками за спину. Молгру подошел к ним и громко произнес:

– Мне надоел этот спектакль. Я уже давно не спрашиваю у вас, скоты, кто эти ублюдки.

Стоящие на коленях еще ниже опустили головы.

– Я прекрасно понимаю, что это засранцы-американцы! Или, может, это бритиши вонючие? – повышая голос, проорал Скотт. – А может быть, это наша, местная мразь, выползшая из Сан-Хосприна?!

Люди молчали, а полковник продолжал:

– Хотя нет, для наших гаденышей они слишком хорошо пахли… – он картинно развел руками. – Вам что, языки пооткусывали? – Скотт резко подошел к одному из арестантов и, схватив его за волосы, цоднял ему голову. – Ну?

Достав из подплечной кобуры револьвер, он взвел собачку и приставил ствол к затылку вздрогнувшего парня.

– Я хочу услышать ответ, – процедил он сквозь зубы, – на свой последний вопрос. Остальное меня уже не интересует. Куда они могли пойти?

– Послушайте, полковник, – запричитал парень, сжимаясь в комок и шмыгая разбитым в кровь носом, – я ничего не знаю, честное слово! Мы просто не в курсе! Мы не знаем, о ком вы говорите…

Молгру хладнокровно нажал на спусковой крючок. Пуля разбила голову и расплескала мозги и кровь по каменному полу. Тело рухнуло полковнику на ноги. Брезгливо поморщившись, он отступил от убитого и подошел ко второму арестованному, с испугом косившемуся на изуродованный труп.

Схватив его за волосы, Скотт поднял голову несчастного так, чтобы тот неотрывно смотрел ему в лицо. Полковник знал, какое впечатление это производит на пленных. И действительно, через секунду парень дрожал от страха как в лихорадке.

– Не заставляй меня терять терпение! – заорал Скотт, взводя курок револьвера.

– Господи, полковник, – глотая липкую слюну, испуганно прохрипел пленный, – их действительно никто раньше не видел. Я не обманываю, поверьте…

– Врешь! – бешено прошипел Молгру и, вставив ствол ему в рот, нажал на курок.

Фонтан крови хлестал с такой силой, что несколько капель попали на следующего арестанта – здоровяка, который вздрогнул и попытался встать.

– Так, так, – прошипел Скотт, – ну что ж, – он посмотрел оценивающим взглядом на последнюю жертву. – Боже мой, как это все скучно! – он обошел здоровяка и подозвал к себе солдат. – Ты знаешь… – Молгру вздохнул, – ты мне нравишься, – интимно проговорил он после короткой паузы, – и имя у тебя хорошее – Кабан…

Он указал подошедшим солдатам на торчащий из потолка крюк. И те, сообразив, чего хочет начальство, быстро принесли веревку, сделали на ней скользящую петлю и, закрепив другой конец на крюке, подставили под виселицу табурет. На него они втащили арестованного и, накинув петлю ему на шею, отошли обратно к столу и замерли.

– Нет, ты мне определенно нравишься, – вновь заговорил Молгру, расхаживая перед здоровенным детиной. – Очень, очень. Слушай, – он поднял на него глаза, – я дам тебе деньги. Пятьсот монет! И отпущу тебя. Хочешь? – Скотт сделал большую паузу, с интересом всматриваясь в бородатое лицо заключенного. – Ты только должен сказать мне, кто эти люди. Идет? Ты же слышал, что я и сам уже знаю, кто они. Теперь я просто хочу, чтобы ты повторил мне это. Просто повторил мне мои же слова.

– Пошел ты… – пробасил Кабан, сплевывая кровь с разбитых губ.

Молгру молча отошел от него и на секунду задумался, а потом, неожиданно развернувшись, выстрелил, разбивая пулей ножку табурета, на котором стоял пленник. Табурет жалобно скрипнул, но остался стоять, поддерживая на краешке жизни тяжелое тело последней жертвы.

– Скоро придет дьявол, чтобы забрать тебя в ад, – насмешливо сказал полковник. – Передай дьяволу, чтобы он не ждал меня к себе на обед. Приятно тебе провести с ним время.

Рассмеявшись, Молгру снова выстрелил, разбивая еще одну ножку табурета, который тут же покосился и рухнул, разваливаясь на куски. Кабан охнул и повис, судорожно дергая ногами в воздухе. Скотт внимательно смотрел на фиолетовое лицо задыхающейся жертвы, улыбаясь отвратительной садистской улыбкой.

Когда тело замерло, мерно раскачиваясь на веревке, полковник удовлетворенно чмокнул губами и, подойдя к стулу, стоящему в дальнем углу подвала, взял с него белоснежное полотенце. Вытерев руки, на которых после экзекуции остались капли успевшей уже запечься крови, он бросил полотенце на трупы и, махнув рукой солдатам, скомандовал:

– Уберите тут все и доложите О’Рейли.

Выйдя из подвала, он осмотрелся по сторонам, вдыхая полной грудью свежий воздух, приятно бодрящий после духоты подвала. К нему подбежал запыхавшийся О’Рейли в сопровождении двух солдат, держащих в руках карабины.

– Ну, как успехи? – обратился к нему Молгру.

– Мы их искали по всему городу, – пытаясь отдышаться, проговорил офицер, – но – ничего… Как сквозь землю провалились!

– Что значит «искали»? – теряя хорошее настроение, взревел Скотт. – Что значит «провалились»?!

– Я все проверил, – затараторил начальник полиции. – Мы все перевернули вверх дном, но не нашли их нигде. Мы даже проверили этот американский Корпус мира, – горячо оправдывался он, – а это оказалось не так просто и не так приятно, как может показаться на первый взгляд.

– А при чем тут Корпус мира? – недоуменно спросил Молгру, глядя на своего соратника таким взглядом, словно тот сошел с ума.

– Как «при чем»? – удивился тот. – Ведь именно там мы видели их в последний раз.

– Надо было лучше искать! – Молгру изо всех сил ткнул О’Рейли кулаком в живот, – наверняка это им Сара Тене помогла смыться! Она постоянно возится с подобными ублюдками, – он крепко сжал кулаки.

– Мы ее проверили, – возразил полицейский, – вроде бы это не ее работа. Но все же надо было ее шлепнуть еще тогда, когда мы убили ее отца, – заметил он, вытирая ладонью вспотевшую во время погони лысину.

– Заткнись! – злобно рявкнул полковник и, схватив офицера за ворот, прошипел: – Найди их в любом случае, а особенно если они сидят в этом Корпусе мира. И без этих свиней не возвращайся!

– Так точно! – козырнул в ответ О’Рейли и бросился с солдатами к выходу из тюремного двора.

Скотт обернулся и, проводив нехорошим пристальным взглядом удаляющиеся фигуры, в сердцах добавил:

– Идиот вонючий!

* * *

За городом рос старый лес. Большие раскидистые деревья отбрасывали густую тень, и идущим в зарослях людям казалось, что вот-вот сядет солнце и на землю опустится ночная тьма.

Шон помогал Саре перебираться через валуны и поросшие колючими кустами овражки, а Карл и Панго шли чуть впереди, разыскивая тропу и осматривая окрестности.

Лес жил своей привычной жизнью, и ничто в его звуках не указывало на присутствие чужих людей или какой-либо иной опасности.

Сара, утомленная долгой ходьбой, остановилась под большим толстым деревом и, опершись о его шершавую кору, перевела дыхание. И в эту же секунду с легким свистом в ствол над ее головой врезалась черная стрела. Женщина взвизгнула и отшатнулась. Острие плотно вошло в дерево, пришпилив к нему прядь ее прекрасных волос.

Шона, стоящего рядом с ней, словно подбросило пружиной. Он резко развернулся и внимательно посмотрел в ту сторону, откуда только что прилетела стрела. Но зелень деревьев и кустов скрывала неизвестного стрелка. Панго и Карл тоже замерли на месте, испуганно глядя на Шона. Оказавшись на небольшой полянке, они все сейчас были превосходной мишенью для выстрелов. Но убивать их, похоже, пока не собирались. В лесу по-прежнему стояла тишина.

– Карл, – тихо скомандовал Дэвидсон, – быстро тащи всех в кусты, – и подтолкнул к нему Сару.

Продолжая озираться по сторонам, он расстегнул внутренний клапан своей куртки и достал оттуда небольшой пистолет.

– Если понадобится, воспользуйся им, – он передал оружие напарнику.

Сара испуганно посмотрела на пистолет и поняла, что сейчас должно произойти что-то страшное. Шон отошел в сторону и исчез за деревом.

– Господи, – прошептала Сара, – куда ты, Шон?

Карл не дал ей возможности услышать ответ и потащил ее вместе с Панго в кусты, за которыми находился небольшой овражек, густо поросший высокой травой и молодым кустарником.

Стрела, угодившая в ствол в дюйме над головой медсестры, свидетельствовала только об одном: за ними сейчас охотились те же ребята, которые два дня назад расправились со специальным подразделением рейнджеров. Шон сразу понял, что противники, скрывающиеся в этом лесу, чрезвычайно опасны и работа предстоит нелегкая.

Короткими перебежками Дэвидсон стал перебираться от одного дерева к другому, на ходу вынимая из своей чудесной куртки детали большого боевого лука. Собирая вместе необходимые части, он продолжал вслушиваться и всматриваться в окружающий его лес. Через минуту грозное оружие было полностью готово. Оставалось только свинтить из двух половинок тяжелые стрелы и натянуть тетиву. Это тоже заняло не больше минуты. Удивительно, но за это время никто не потревожил Шона, никто не помешал ему вооружаться.

Закрыв лицо черным платком и взяв в руки лук и стрелы, Шон вышел из-за дерева, чтобы его могли видеть люди, очевидно наблюдающие за ним из засады. Опустившись в сей-дзен, он положил лук перед собой на землю. Затем, глядя прямо перед собой, он поднял руки и, описав ими над головой круг, резко прижал к телу, собирая в мудру Ярости. Сконцентрировавшись на предстоящем сражении, он застыл в этой странной позе, превращаясь в неподвижную статую с каменным лицом и остановившимся взглядом широко раскрытых, не моргающих глаз.

И в эту хе секунду лес, до сих пор скрывавший в своей чаще неизвестных воинов, ожил. Из-за деревьев выступили люди, одетые в черные костюмы ниндзя и с закрытыми капюшонами лицами. Они сжимали в руках обнаженные мечи и медленно Приближались к человеку-статуе, все так же неподвижно сидевшему на поляне.

Внезапно руки Шона опустились, и перед ним яркой вспышкой разорвалась брошенная им хидама – дымовая граната ниндзя. Облако густого дыма заволокло поляну, а когда оно рассеялось, на поляне уже никого не было. Шон исчез, растворившись вместе с огнем и дымом, словно ветер унес его в зеленую чащу леса.

На мгновение ниндзя замерли и принялись осматриваться по сторонам. И тут один из стоящих на поляне воинов громко вскрикнул и, пытаясь вырвать застрявшую между лопаток стрелу, рухнул на землю. Остальные как по команде развернулись и увидели, что человек, которого они ищут, стоит позади их группы, неизвестно как оказавшись у них в тылу, и уже прилаживает к луку вторую стрелу. Миг – и еще один ниндзя рухнул как подкошенный с пробитым навылет горлом.

Мгновенно у нескольких расторопных лазутчиков возникли в руках ханкю и две стрелы вылетели в ответ, но стоящий у дерева Шон пригнулся, пропуская одну из них над головой, а вторую ловким броском руки перехватил на лету в воздухе.

Словно пройдя через зеркало, стрела мгновенно изменила направление своего полета на противоположное и полетела обратно, проделывая тот же путь с той же скоростью. Достигнув места, откуда она была выпущена, смертоносная палочка убила наповал своего хозяина.

Шон вновь взмахнул руками – и новый взрыв хидамы, казалось, вновь растворил его в воздухе. На месте, где он только что стоял, остался только его лук, слишком громоздкий для дальнейшего боя. Бросившиеся было к нему ниндзя замерли и принялись оглядываться вокруг, ожидая нового нападения одинокого неуловимого воина.

На этот раз Дэвидсон ушел не слишком далеко. Перебравшись чуть влево от преследующей его группы, он достал из-под крышки ручных часов тоненькую, как человеческий волос, стальную нитку с двумя маленькими, со спичечную головку, шариками на концах и, укрывшись за толстым деревом, стал ждать, когда мимо него пройдет какой-нибудь ниндзя. И тут действительно перед глазами Дэвидсона возникла фигура в черном. Он немедленно набросил ей на шею нить и с силой потянул за шарики, крепко сжимая их между пальцами. Стальной волос словно бритва раскроил материал башлыка и заодно срезал с плеч ниндзя голову. Не успев издать ни звука, убитый рухнул на траву, заливая все вокруг кровью, а голова, пробалансировав на ускользающей стальной нитке, откатилась в сторону.

Ниндзя бросились на звук упавшего тела, обступая Дэвидсона плотным кольцом. Тогда Шон выскочил из-за дерева и, расстегнув еще один потайной карман куртки, извлек из него тоненькую стопочку серебристых сюрикенов. Присев в низкой стойке, он открыл ураганный огонь – если можно назвать огнем метание холодного оружия… Летящие градом из его рук серебряные звезды проносились с ужасающей скоростью. Несколько человек, ближе всего подошедших к нему, не успели отреагировать на эту адскую атаку и упали сраженные дьявольским оружием.

Дэвидсон снова сунул руку в карман, доставая из него еще одну обойму острых звездочек. Но тем временем оставшиеся в живых ниндзя распахнули сложенные за спиной плащи и укрылись за ними.

Брошенные Шоном сюрикены врезались в материю и, путаясь в ее мягких складках, падали на землю.

Поняв, что обстрел больше не эффективен, Шон вновь запустил руку под куртку и извлек из-за спины короткую дубинку – дзе. Ниндзя приняли этот жест за приглашение к бою и бросились на него, подняв мечи. Но, взвившись в прыжке, Дэвидсон молнией вылетел из низкой стойки и наградил первого же нападавшего крепким ударом в грудь. Тот отступил назад, выпуская из рук меч, и рухнул на траву. Едва уловимым движением проворачивая дубинку в руке, смелый одиночка добил его, точно угодив концом дзе по лбу соперника.

Не успел Шон перевести дух, как к нему приблизился второй ниндзя, бешено вращая перед собой мечом. Дэвидсон присел, уворачиваясь от клинка и одновременно выставив в пространство дубинку так, что она попала на траекторию движения кисти, сжимающей ниндзя-то. Встреча дзе и руки противника произошла точно так, как и было запланировано. Пальцы воина разжались – и он выпустил меч, инстинктивно прижимая ушибленную руку к груди.

Резко поднявшись, Шон нанес ему сильный удар в голову, сбивая с ног.

Но ниндзя, несмотря на отчаянное сопротивление этого удивительного воина, не прекратили атаковать. Они действовали как школьники, которые по очереди поднимались со своих мест, чтобы ответить на поставленный учителем вопрос.

Еще один противник вышел на поединок с Шоном. Ловко работая ниндзя-то, он увернулся от нескольких стремительных выпадов дзе и, извернувшись в прыжке, перерубил дубинку почти у самой ручки. Отшвырнув бесполезный обрубок в лицо противнику, Шон присел и перекатом отступил на шесть футов от него.

Приняв его отступление за бегство, ниндзя смело перешел в решительное наступление.

Друзья Дэвидсона, сидевшие в кустах, с замиранием сердца следили за разворачивающимся сражением. Они видели мелькающую за деревьями фигуру Шона и всей душой переживали за него.

Неожиданно на поляне перед ними возникли, словно выросли из-под земли, три фигуры в черных кимоно. Ниндзя медленно, приставным шагом приближались к кустам, за которыми прятались беглецы.

Карл взвел пистолет, оставленный ему Шоном, и, прицелившись, выстрелил в одного из идущих к ним ниндзя. Но почему-то все трое одновременно упали на траву, причем ни один из них не был ранен. Пуля прошла над тем, в кого целился Карл, и срезала ветки на соседнем дереве.

Чертыхнувшись, Бэкстон принялся стрелять по лежащим людям. Но ниндзя, вскочив, ответили на его огонь странным танцем, с удивительной, просто фантастической ловкостью уходя с линии прицела. Карл расстрелял всю обойму, но никого даже не задел. Поняв, что дело плохо, он повернулся – и вдруг обнаружил, что с другой стороны к краю оврага, в котором они прятались, подходит десяток человек, держащих наготове обнаженные клинки.

– Надо бежать – и быстро! – прошептал он, оглядываясь и ища в кустах место, где не было видно приближающихся черных воинов, в надежде проскользнуть в щелку и выбраться из замыкавшегося кольца окружения.

Сара кивнула и круглыми от страха глазами посмотрела на Панго. Тот тоже был перепуган не на шутку. Он никогда раньше не видел таких странных людей и не знал, что надо делать в ситуации, в которой все они вдруг оказались.

– Куда бежать? – прошептал удивленный таким неуместным решением Панго.

Цепочка спустилась в овражек и кольцо сомкнулось. Пути к бегству оказались отрезанными окончательно.

– Поздно, – выдохнул с разочарованием Бакстон, понимая, что теперь все пути к отступлению блокированы.

Он поднял руки и, скрежеща от досады зубами, вышел на лужайку, отбрасывая ставший ненужным пистолет в сторону. Сара и Панго, озираясь на молчаливо стоящих вокруг них ниндзя, тоже вышли из убежища.

Внезапно окружение, все тесней сжимающее вокруг них свое кольцо, разорвалось – и в круг вошел Шон, использовав последнее свое приспособление – саму куртку, которую он, тихо подобравшись, набросил на голову одному из ниндзя. И пока тот вылезал из-под нее, Шон прорвался к своим друзьям.

– Вот это и есть настоящее дерьмо, – философски заметил Панго.

Когда Шон присоединился к попутчикам, черные воины на мгновение замерли, а затем один из них вышел вперед и метнул в сторону окруженных какой-то большой сверток. Шон и Карл, поняв, в чем дело, кинулись в разные стороны, но не успели ничего предпринять. Пакет лопнул над головами, превращаясь в большую ловчую сеть, накрывшую беглецов.

Только Панго успел в последний миг броситься на землю и ползком метнуться в сторону, увернувшись от мелких ячеек прочной сети.

Увидя, что ниндзя бегут к пойманным, не обращая на него никакого внимания, он заполз в колючие кусты и притаился.

* * *

На большом скальном плато, обдуваемом теплыми, но сильными ветрами, невдалеке от основной базы – Крепости Дракона – располагался тренировочный лагерь ниндзя, построенный шейхом Али Максудом для совершенствования своих войск.

Горный стол, имевший семьсот ярдов в длину и ярдов триста в ширину, был сплошь покрыт сложными гимнастическими и учебными тренажерами, на которых оттачивали свое мастерство убийцы-невидимки.

С правой стороны от комплекса тренажеров полосы препятствий стояла деревянная трибуна с высокими флагштоками, на которых реяли зеленые и черные с иероглифами знамена. Трибуну окружало плотное кольцо, автоматчиков, все в восточных головных уборах, из личной охраны шейха. Сам Али Максуд, облаченный в облегающий красный костюм и наброшенную на плечи просторную белую хламиду, восседал в большом кресле, с нетерпением ожидая начала показательной тренировки своих воинов. Величественно взирая на полусотню солдат, выстроившихся перед ним на площадке в разноцветных кимоно, он удовлетворенно кивнул и, подняв пухлую руку, унизанную множеством перстней, подозвал к себе главного тренера своих бойцов – Абдела, одноглазого азиата, одетого в черное кимоно и островерхий кожаный капюшон, скрывавший его голову и широким защитным воротником облегающий шею и плечи.

Тот быстро подошел к шейху и склонился в низком почтительном поклоне. Али Максуд торжественно опустил голову, разрешая начать тренировку. После этого Абдел отошел от трибуны и, став в стойку, хлопнул в ладоши. Ниндзя, стоящие перед ним, тоже поклонились, а затем перестроились в ровные ряды и принялись исполнять сложный танец-ката, включающий в себя множество защитных и атакующих элементов.

Над плато стали разноситься громкие выкрики воинов, концентрирующих свои усилия. Шейх очень любил устраивать такие показательные тренировки. Ему, человеку в принципе далекому от тонкостей восточных единоборств, казалось, что подобные возгласы могут во многом изменить ход войны и напугать атакуемого его войском противника, чем помогут добиться скорейшей победы.

Любуясь танцем, шейх не заметил, как на трибуне появился Молгру. Одет он был по-праздничному, в белый строгий костюм, так как знал, что Али Максуд любит, чтобы его окружали красиво одетые люди. Но выражение лица Скотта не казалось праздничным – скорее угрюмым. Маленькие его глазки непрестанно бегали по пляшущим фигурам, а безгубый рот подергивался. Молгру опустился в кресло, услужливо подставленное охраной шейха рядом с самим Али Максудом, и, глубоко вздохнув, произнес, устало откидываясь на мягкую спинку:

– Достопочтенный, – он снова тяжело вздохнул и посмотрел на шейха, стараясь обратить на себя внимание. Но шейх, не поворачиваясь к нему, продолжал следить за тренировкой.

– Я слушаю вас, мой дорогой полковник, – благосклонным тоном наконец проговорил тот, все не оборачиваясь. – Что я могу для вас сделать?

– У нас могут возникнуть проблемы, – нервно проговорил Молгру, раздраженный нежеланием шейха заниматься сейчас делами, которые не терпели отлагательства.

– Проблемы? – на лице ценителя восточных поединков возникла легкая улыбка. – Волей Аллаха, милостивого и милосердного, мы разрешим все проблемы, как это происходило до сих пор. А если не разрешим – значит, он того не хочет… Разве я могу противиться Его воле?

– Похоже, что американцы послали к нам еще своих людей. Они тоже рейнджеры, – Молгру всего передернуло от неприязни.

– Да? – шейх все-таки повернул к нему голову.

– К чему такие волнения? Мой дорогой полковник, разве мы не готовимся, разве мы не стремимся к тому, чтобы уничтожить всех неверных?

– Наверняка эти свиньи прибыли, чтобы освободить заложников, – рявкнул Скотт, теряя контроль над собой. – Я думаю, что нам надо бы поторопиться. Хорошо было бы приступить к казни заложников, отснять это на пленку и передать ее в американское посольство, а одновременно с этим доставить вашу бомбу в Париж или Нью-Йорк… Пожалуй, логичнее – в Нью-Йорк. Это будет хорошей демонстрацией силы.

– Мой дорогой полковник, – не меняя своего благостного тона, проговорил Али Максуд и улыбнулся, – я вам еще раз говорю, что вы очень нетерпеливы, а это не годится…

Он отвернулся от Молгру и вновь углубился в наблюдение за тренирующимися. Абдел опять хлопнул в ладоши, и солдаты замерли в стойке со скрещенными перед собой руками. После чего тренер подошел к первому тренажеру из полосы препятствий, представлявшему собой установленную на высоких стойках горизонтально положенную лестницу, по которой нужно было пройтись, вися на руках, и, преодолев ее таким образом до конца, взобраться наверх, где по установленным на ребро доскам, расположенным друг от друга на расстоянии, значительно превышающем шаг, необходимо было вернуться к походному пункту. Такое упражнение на высоте двадцати футов требовало от ниндзя большой смелости и ловкости, а также значительных физических усилий. Это задание, кроме всего прочего, отличалось тем, что являлось смертельно опасным. С шаткой конструкции не стоило падать, так как внизу, на каменной плите, устроители этого сложного тренажера рассыпали острые шипы – тэцубиси – и установили лезвиями вверх короткие метательные дротики.

Абдел, показывая пример своим ученикам, взобрался по веревочной лестнице и с легкостью преодолел все сложности тренажера, не сделав ни одного лишнего движения. Спрыгнув с огромной высоты прямо на каменную плиту, он совершил в воздухе три головокружительных сальто и как ни в чем не бывало опустился на обе ноги. Поклонившись шейху в знак почтительности, он перешел к следующему снаряду.

Довольный демонстрацией высокого мастерства Абдела, шейх расплылся в улыбке и несколько раз хлопнул в ладоши, выражая этим свой восторг.

– Браво, браво, – одобрительно произнес Али Максуд, поворачиваясь к Молгру. – Не правда ли, это просто великолепно? Настоящий воин, готовый к священной войне, настоящий защитник веры…

– Да, – согласился Скотт, которому тоже понравилось показательное выступление, – действительно великолепно.

Пробежав по узкому бревну, посредине которого были вставлены острые осколки стекла, Абдел направился к двум стенкам, образующим небольшой узкий коридор, из стен которого торчали пики. По обе стороны от коридорчика стояли в ряд ниндзя, задача которых состояла в том, чтобы беспорядочно двигать копьем вперед и назад в то время, когда через тренажер проходит испытуемый.

Абдел и на этот раз подтвердил свое звание лучшего воина, продемонстрировав верх изворотливости. Он мгновенно уходил от вылетающих с обеих сторон копий, последнюю пару которых он ухитрился сломать руками, как только те выскочили прямо перед его лицом.

Али Максуд снова зааплодировал ему, благосклонно улыбаясь.

Ниндзя следовали за своим учителем. Они тоже ловко справлялись со сложными препятствиями, правда, с некоторыми не обошлось без неприятностей. Один воин сорвался с первого тренажера из полосы препятствий и угодил на торчащие из земли дротики. Другой, проходя коридор с неожиданно выскакивающими пиками, неудачно увернулся от вылетевшего из стены острия и был пронзен насквозь.

– Браво! – шейх был восхищен этим зрелищем, наглядно показывающим, что занятия на тренажерах – вещь по-настоящему опасная. – Великолепно! – Он повернулся к Молгру, который, несмотря на то, что тоже заинтересованно смотрел на проходящую тренировку, все же беспокойно ерзал на сиденье, помня, что пришел сюда не за этим, и гордо произнес: – Да, это воины! И они готовы умереть под моим командованием. Я всегда пытаюсь объяснить своим людям, что умереть во время газавата – священной войны – это все равно что получить пропуск в рай.

Али Максуд торжественно поднял голову и, закатив глаза, прочитал молитву, ритмично поглаживая свою короткую бороду ладонями. Скотт ненавидел такие «лирические отступления», к которым довольно часто обращался его соратник, а в такую минуту, как сейчас, это казалось просто невыносимым. Поэтому, когда шейх вновь начал объяснять позицию ислама, говоря: «Великий и всемогущий Аллах всемилостив. Он проведет их души…», Молгру, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать, перебил его грубым замечанием:

– Ладно! Хватит с меня этой религиозной галиматьи! – он зло фыркнул и собрался было рассказывать шейху все, что он думает о его религиозных воззрениях и неуместных проповедях, как вдруг заметил приближающихся ниндзя, которые вели под руки связанных Шона, Карла и Сару.

Али Максуд тоже увидел подходящую к ним группу с пленниками и, величественно указав в их сторону рукой, обратился к онемевшему от удивления полковнику голосом, полным достоинства:

– Это те американцы, о которых ты говорил?

Скотт даже привстал с кресла, не веря собственным глазам. Он никак не ожидал, что черные оборотни шейха так быстро справятся с этим делом и всего за несколько часов найдут беглецов. Молгру посмотрел на довольное лицо Али Максуда и нехотя кивнул:

– Да, это они.

– Я же тебе говорил, Скотт, что ты слишком много и напрасно волнуешься. Ты слишком нетерпелив. Мы сделали то, что должны были сделать во имя Аллаха. Он помогает нам, потому что мы делаем угодное ему дело.

Шейх был явно доволен, что в очередной раз утер нос своему соратнику, доказав надежность и эффективность своей армии, а также действенности поддержки Всевышнего.

– Смотри, – тихо проговорил он и, негромко хлопнув в ладоши, подал знак Абделу.

Тренировка как по мановению волшебной палочки прекратилась, а ниндзя стали собираться возле трибуны, там, куда только что подвели пленных. Они окружили троих пойманных, построившись кругом в несколько рядов.

– Я очень люблю красивые бои, – пояснил шейх и кивнул подошедшему к трибуне Абделу. – А заодно ребята смогут лишний раз потренироваться, что, конечно, окажется полезным для них.

Сару и Карла оттащили в сторону, а Шон остался один во внутреннем плотном кольце окружения. Абдел дал знак, и из круга вышел воин, который, быстро приблизившись к пленнику, развязал ему руки.

Дэвидсон потер пальцами затекшие запястья и осмотрелся. Молгру и Али Максуд взирали на него с высоты трибуны совсем так, как раньше патриции

взирали на гладиаторов, выступавших внизу на арене. Шон понял, что предстоит показательный бой, но ему совсем не хотелось оказаться ни в роли шута, ни в роли макивары[1]1
  Макивара – в восточных единоборствах снаряд для отработки ударов; аналог боксерской груши.


[Закрыть].

Один из стоящих позади него ниндзя, разбежавшись, ударил Шона ногой в спину, сваливая с ног. Дэвидсон не отбивался, раздумывая, какая же из ролей ему подходит больше. Он просто рухнул на гранит, прижимаясь грудью к горячему от солнца камню. Немного полежав, Шон медленно поднялся на ноги и осмотрелся, продолжая размышлять, стоит ли в сложившейся ситуации предпринимать какие-либо активные действия или лучше подождать, принимая новые удары, пока его мучители не изменят своего решения заставить его сражаться.

А тем временем двое, стоящие по бокам от него, высоко подпрыгнули и новыми тяжелыми ударами сбили его с ног, впечатывая ребристую подошву своих ниндзя-то в его ребра. Шон снова не торопился подниматься на ноги, так как знал, что тогда избиение будет продолжено. Но на этот раз окружавшие его ниндзя не стали ждать, пока он окажется на ногах…