Текст книги "Маулихакти или Вернись ко мне! (СИ)"

Автор книги: Машенька Фролова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Возможно, я хваталась за соломинку в виде многочисленных сюжетов похожих книг. Ну не мрут там главные герои в первые дни. Они создают вокруг себя динамику сюжета, побеждают зло, влюбляются, их предают друзья и спасают враги, но они не умирают от непонятной болячки! Хотя если смотреть правде в глаза, то я не тяну на звание главного героя, даже на звание массовки в великой битве, но все же, хотелось верить, что этот стереотип не обойдет меня стороной.

Мне нравилось в этом месте, даже если это мой глюк. Мне нравились люди, хотя пока познакомилась только с двумя, но была в этом месте какая-то странная атмосфера. Мне было здесь хорошо, не смотря на нападение тех маньяков. Мне было здесь комфортно, как не было комфортно дома. Я хотела здесь остаться, причем на долго, поэтому мысль о том, что все это может закончится даже не то, что пугала, она удручала, разочаровывала. Не может быть все вот так просто.

Кувшин с напитком обнаружился быстро. Я налила себе кружку и с удовольствием отпила пару глотков. В глазах потемнело, и ноги сами подкосились. Рухнула, отбив себе колени и тихо застонала от боли в глазах. С трудом разлепила веки и ахнула.

Все вокруг было, как-будто из световых эффектов дискотеки. Предметы, пол, даже воздух были из разноцветного света. Такой калейдоскоп красок, что на миг я даже потерялась, прежде чем начала различать предметы. Я снова закрыла глаза, надеясь проморгаться, но странность зрения никуда не пропала, а потом заложило уши, как под водой и сквозь эту пелену я стала различать странные голоса:

– И зачем мы так гнали, раз все равно приехали поздно вечером? – первый голос, явно молодой.

– Нужно было заночевать у той реки и приехать утром! – второй голос, чуть картавил.

– И потом, мы все равно сейчас никого искать не будем, кто знает где ее держат, до утра мы ничего не узнаем, пока не появятся мечники из местной сотни и тот старший, что послал зов. – третий, мужской голос.

– У нас четкий приказ! И потом тот воин четко сказал, что девушка серьезно ранена, нужно было спешить! – властный, уверенный. Явно тот, кто главный.

– Ты действительно веришь, что здесь кто-то может быть? Скорее всего, эти вояки все напутали, а мы гнали верхом, как бешенные. Зачем? – пятый голос, явно женский.

– И мастера еще нет, мы прибыли первыми! – снова первый.

– Хорошо, если они просто напутали, а вот если это ловушка, то дело дрянь! – снова голос с картавостью или акцентом.

– Все хватит! Остановимся на ночь здесь, а там решим. – скомандовал главный.

– Ты уверен, что стоит оставаться среди людей? Что-то мне подсказывает, что нам тут будут не очень рады! – снова женский.

– Уверен, здесь хозяин явный полукровка, чувствуется гномья кровь, а за монету они пустят даже нас.

Потом скрип двери, кажется входной. Топот ног.

– Эй, хозяин! – кричал явно старший.

Я попыталась подняться. Нормальное зрение возвращалось постепенно, с явной не охотой, перед глазами все плыло, но я уже могла рассмотреть нормальный темный пол, а не желтую муть. Послышался скрип лестницы, и у меня похолодело сердце. Алан! И тут же из зала донесся испуганный крик мальчика:

– Ника!

Знаете, я много раз слышала. Что в состоянии стресса, страха, гнева или удивления человек способен на все что угодно, выйти за пределы своих возможностей, но никогда прежде мне не доводилось испытывать что-то подобное на себе. А вот сейчас довилось. Если бы мне кто-то сказал, что я могу забыть про боль, про ломоту в костях, мелкие судороги мышц и рвануть к двери с четким намереньем, что, если нужно будет, просто убью всех, я бы не поверила такому юмористу. Но в зале оказалась со скоростью пули. Стала между чужаками и ребенком, он тут же шмыгнул мне за спину.

Я вперила взгляд в пришлых, а сама уверенно сказала:

– Алан, бегом к матери! Она у старшины!

– Но…

– Бегом! Я сказала! – рявкнула я и ребенка сдуло.

Сфокусировать собственные глазенки и вернуться в реальность смогла только после того, как за мальчиком закрылись двери кухни, где был вход со двора. Пока Алан бежал к выходу его никто не останавливал, но я стояла на месте, всем своим видом показывая, что, если хоть кто-то дернится в сторону ребенка покусаю и будет больно.

Откуда во мне такая тяга к геройствам, ведь раньше никогда ей не отличалась? Почему я мальчика готова защищать, как родного? Да, он очень милый ребенок, но чтобы в случаи чего за него умереть? И тут меня осенило, что я отношусь к тем людям или существам, что готовы умереть за любого ребенка, а не только за своего! Меня просто выворачивает от мысли, что люди или кто-то еще настолько туп, чтобы не понимать – дети это будущее. Плохое или хорошее не так важно, они – будущее. А будущее – единственное ради чего стоит жить. Наверное, этот инстинкт заложен в каждой женщине природой, но впервые я ощутила его с полной ясностью.

В корчме было пятеро, как я и насчитала из диалога, который мне так любезно почудился перед их появлением.

Первый: явный гном. Как его рисуют на обложках романов. Низкий, плотно сбитый. С короткой бородой и даже не смотря на ее наличие, молодой. Меня удивила аккуратность его лица, раньше мне казалось, что все гномы более грубые, брутальные. А еще удивило, что у него не было оружья, вообще ни у кого из них не было оружия.

Второй: похож на человека, лет тридцать с темными короткими волосами и мелкими шрамами на правой щеке, и что особенно привлекло внимание: ниже меня ростом, примерно на пол головы. Широкоплечий, в целом очень даже красивый мужчина.

Третий: эльф. Самый настоящий, с золотистыми волосами, заплетенными в косу и большими острыми ушами. Но у него была странного оттенка кожа, он был словно вылеплен из авантюрина – это такой камень, который больше тянет на коричневый песок с блестками. Невероятно красивый, особенно в лучах солнца. Этот эльф был именно таким: ярким и переливающимся.

Четвертый пришелец тоже не был человеком, у него была красноватая кожа и странный сложный рисунок вокруг глаз. Вертикальные зрачки зеленого цвета и крупная темно-бордовая чешуя на шее и скулах. Я бы сказала, демон. По крайней мере, именно так я и представляла себе их, если отмести, что они могут быть как люди. Ему не хватало только рогов и хвоста. Отдельно стоит отметить то, что он был намного выше меня, если все остальные были моего роста или ниже, то этот реальный шкаф.

Пятая оказалась девушка с заостренным лицом и руками-крыльями. Я сначала не поверила своим глазам, но у нее из рук шли длинные перья, на манер пончо, только вместо ткани были длинные, болотного оттенка крылья.

Как я уже отметила, ни у кого не было оружия или чего-то похожего на него. Не было и плащей с капюшонами, которых я ждала, ибо это же мир средневековья. На всех были высокие сапоги до колен, с завязками по наружной стороне голени, заправленные в них черные узкие брюки с коричневой выточкой по наружному шву. Короткие черные камзолы, до середины бедра, с темно-коричневыми вставками по воротнику-стоечке и рукавам. И наконец, черные рубашки, которые я назвала бы водолазками с высоким воротом. Что не говорите, а военная форма в этом мире и правда со вкусом. Все вещи подчеркивали точеные тела пришельцев. Смотрелось грозно и многообещающе.

Что удивительно, но страха у меня не было совершенно, скорее любопытство. Шока тоже, где-то я уже смирилась с тем, что попала в мир, где такое в порядке вещей. Меня напрягло другое: у всех военная выправка и все они убийцы.

Не обязательно быть гением, чтобы узнать подобных в толпе.

Они всегда сильно выделяются идеальной спиной и напряжением во взгляде. У этих были все признаки представителей армии или других органов власти, а еще от них веяло угрозой. Не знаю, как я это поняла, но была уверена, что они могут навредить мальчику. И как не смешно звучит, но я сразу поняла, что это не простые солдаты с увольнения, а именно по мою душу ребята.

В голове роилось множество мыслей и выводов, хотелось рассмотреть форму, выяснить расы и вообще задуматься, но я гнала от себя все размышления на потом. В более спокойной обстановке я обязательно подумаю обо всем, но сейчас я просто ждала своей участи. Бежать или вообще что-то делать не имело смысла. Я не сомневалась, что если понадобится, то они и догонят и убьют. Было в них кто-то такое, что сразу чувствуется более слабыми. Они были хищниками, самыми настоящими.

Да, это именно то, нужное определение характера, ведь далеко не каждый сможет убить человека и даже животное. От этого душа черствеет, лицо становится каменным и совершенно определенным. Причем я не берусь судить плохим или хорошим, но определенно другим. Я сразу поняла, что передо мной пятеро опытный убийц. И не просто убийц, эти убьют любого и не заметят. В тех мужиках на поляне чувствовалась бравада и суетливость, а тут было совсем иное – уверенность, причем основанная на опыте, а не на самовнушении.

Я даже не сразу поняла, какая звенящая тишина повисла в зале. По сути ее нарушал только мой периодический хрип, как у человека с бронхитом.

– Маули! – ошарашено выдал гном, делая шаг назад.

– Не может быть! – выдохнул эльф с удивительной кожей.

И у всех такие лица, как-будто призрака увидели. Наблюдается некоторая тенденция, такая реакция у всех, кто меня видит. Мысль о том, что я из вымирающего вида и моих сородичей уже давно перебили, стала намного крепче. Ведь, даже если эти ребята таких, как я видели впервые или очень редко, то вряд ли мне удастся отыскать тех, с кем можно будет жить в относительной безопасности.

Девушка резко вытянула в мою сторону руку и только сейчас я заметила, что под крыльями у нее были ножны, а в них меч. Мне показалось, что она делает все это очень медленно, даже слишком медленно, я едва сдержала улыбку, но с места не стронулась. Если бы они хотели меня убить, то уже убили бы.

Я оказалась права, девушка уперла меч мне в грудь, но не пыталась ударить, а как бы взяла на острие.

– Она шпион! Она не может быть маули! – крикнула она.

Помнится мне, те двое назвали меня "улихак", я подумала тогда, что это название моего вида, а она называет по другому. Не может же быть у одного вида несколько названий на одном языке? Глупости, конечно может. Вон у лошадей есть и лошади, и жеребцы, и мерины, и кобылы, и кони и все эти слова обозначают один вид животного, может и здесь так же?

Они возмущенно галдели и переговаривались. Я не особо вслушивалась и старалась не шевелится. Даже думала поднять руки, но не стала, потому что неизвестно, означает ли этот жест в этом мире тоже самое, что и в моем. Поэтому просто стояла, опустив голову и не привлекая к себе внимание. Краем глаза видела, что все смотрят на меня не только с удивлением, но и некоторой добротой что ли. Это внушало робкую надежду, что меня не станут калечить.

Наконец тот, что был с красноватой кожей, не выдержал и поднял руку, призывая всех к молчанию.

– Хватит! Ее нужно проверить!

– Но как? – вмешался гном. – Ведь на это способен только Совет! Мы не сможем обойти ее ауру!

– Я смогу! – уверенно решил старший из этой пятерки. – Если она сама разрешит! А она разрешит!

Этот бугай шагнул ко мне и ухватил за больное плечо. Я взвыла раненым медведем. Он отпустил меня далеко не сразу, ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он такого сделал, и только когда его рука стала влажной от моей крови он с удивлением и, как мне показалось, с сочувствием разжал железную хватку. Я естественно не удержалась на ногах и рухнула на колени. Из глаз катились крупные слезы, а из рта отборный мат. На деле, когда припечет, мои голосовые связки прекрасно воспроизводили родную речь.

– Всемогущий Велер, у нее кровь! – ахнул эльф и бросился ко мне. Опустился на одно колено, пытаясь заглянуть в глаза. – Маулэя, вы ранены? – и столько сострадания и переживания в голосе, что слов нет, только не цензурные.

Я посмотрела на него, как могут смотреть только очень обиженные женщины, потом вспомнила, что это эльф. А все фантасты в одном нестройном хоре активно утверждают, что это самая пафосная и самая воспитанная раса сразу. Мол, они, конечно, еще те высокомерные ублюдки, но джентльмены и рыцари. И рассмеялась! Искренне, до еще одной порции слез.

Остроухий ошарашенно отодвинулся от меня, а я уже ушла в нирвану. Меня начинала бить истерика, я уже не смеялась, я просто вздрагивала и периодически всхлипывала.

Чертов пришибленный мир! Мало того, что не в теле человека, а как из сказки: "родила царица в ночь, не то сына, не то дочь, ни мышонка, ни лягушку, а неведому зверушку!" Вот я такая неведомая зверушка. И суток не прошло, как меня и порезать успели и по ребрам настучать, я умудрилась сделать из недоросля мага, причем как непонятно до сих пор и похоже скоро загнусь как редкий вид растений, то есть быстро и незаметно! Так еще те, кто должен меня, вроде как, вылечить хотят проверить. Причем в голову лезут мысли о книге "Молот Ведьм" и всевозможных пытках, чтобы найти на моем теле знак местного Сатаны. А после наезда, еще и помощь прилагают, мол, простите, не хотели!

Наверное, я сильно устала, и у меня было слишком много эмоций за последнее время. Поэтому сейчас я ржала в сласть. Вот в таком драматическом этюде нас, по закону всех жанров и застали. Со стороны кухни раздалось гневное:

– Ника!

Я обернулась и увидела удивленные лица хозяйки корчмы, высокого человека в латах и Алана, который быстро сформировал что-то вроде копья из своей серой энергии и метнул в сторону пришельцев. Я не знаю, о чем думали все вокруг, но у меня в голове пронеслась тысяча мыслей за миг. Нельзя допустить, чтобы мальчик сломал себе жизнь, ранив или убив кого-то из этих! В голове билась только одна мысль: защитить, их надо защитить! Проплыл образ стены перед глазами. И я почувствовала, как из позвоночника вырывается два потока в обе стороны. Краем глаза заметила, как полупрозрачная красноватая стена оттеснила эльфа и краснокожего инквизитора к напарникам. И меня словно мячик кинуло на собственную стенку. Я сползла по ней, как по спортивному мату, то есть ощутимо, но не больно. За спиной пульсирует стена от пола до потолка, позвоночник обжигает, словно прислонили утюг, а я старательно вытирая разбитый нос, кинулась к Алану. Скорость рывка, наверное, была приличная, потому что никто не остановил меня. Схватила мальчишку и от души врезала по пятой точке.

– Что ты творишь, поганец мелкий? А что если бы кто-то пострадал? Ты о себе подумал? Ты о матери подумал? Ты о этих… они же…а ты! – я не знала, как обозвать группку у входа, поэтому просто тыкала в них пальцем. – Ты мелкий пакостник! Кто тебе дал право кого-то ранить или убивать?

– Но… – начал было мальчик, но меня опередила Веорента.

Женщина весомой рукой отвесила сыну подзатыльник и выгнала в свою комнату. А я виновато поплелась к своим палачам. Моей стены уже не было, но я на них не смотрела, а любовалась широкими досками пола.

– Простите его, пожалуйста! Готова понести любое наказание за этого ребенка.

– Протяни мне свою руку! – стальным голосом велели мне.

Я подняла полные слез глаза на краснокожего воина с ничего не выражающей маской на лице. Я протянула. Он ухватил за запястье и прикрыл глаза. Я подумала и тоже закрыла. Внутри появилось странное ощущение, словно кто-то пересчитывает ребра пальцем изнутри. Секунда, другая и его пальцы разжались. Он отшатнулся от меня, пошатываясь. Его обступили.

– Ну что? Кто она? – язвительно уточнила крылатая.

– Маули! – выдохнул краснокожий, а потом посмотрел на меня теми же глазами, какими смотрела

Веорента, когда я спросила про еду. – У нее черная магия!

Все застыли. А я снова опустила глаза, уж не знаю, что значит этот термин, который уже не в первый раз слышу, но судя по реакции на него, ничего хорошего. Молчание нарушил тот, что больше всех походил на людей. Он, не слово не говоря, просто подошел, взял меня на руки и отнес на лавку. Мне хотелось возмутиться, как полагается любой девушке, но соображалка лениво отмахнулась.

– Принесите одеяла и теплую одежду для маулэи! – велел он.

Вео без вопросов побежала на второй этаж. А я благодарно улыбнулась мужчине.

– Не стоит! – грубо ответили мне.

Мужчина не стал уходить, а встал около меня. Остальные четверо шепотом о чем-то переговаривались. Можно было послушать, но лень. Мама Алана вернулась быстро. Они с старшиной местных военных, под руководством моего носильщика соорудили что-то вроде мягкого чехла и одев на меня несколько свитеров упаковали, как маленького ребенка.

Я и не думала перечить, и не потому что мне нравилось или было холодно, просто я сама себе больше напоминала манекен: посадили – сижу, поставили – стаю. И на все чихать.

Наконец они оставили меня в покое. А четверо напарников перестали переговариваться и подошли к нам. Старший, не глядя на меня, обратился к хозяйке:

– Мы останемся на ночь, покажите моим друзьям их комнаты, можно одну если других вариантов нет.

– Комнат достаточно, но купальня у нас одна, благородный господин.

– Это не важно, просто покажите!

Она кивнула и пошла в сторону лестницы. Эльф кивнул мне, гном вообще не стал поворачиваться, а девушка бросила на меня испепеляющий взгляд.

– Иди и ты! – велел старший мужчине около меня.

– Я останусь, маулэе может потребоваться моя помощь.

Я удивленно посмотрела на этих парней, но думать было лень. Какого вообще, меня волнует то, что от меня не зависит? Но один вопрос у меня все же был:

– А можно… – тихо сказала я, стараясь не поднимать глаз. – и мне пойти в комнату?

– Нет! – покачал головой краснокожий. – Простите, маулэя, но, судя по тому, что я видел, вам нельзя спать! Мы будем по очереди следить, чтобы вы не уснули, пока мы не решим, что с вами делать.

Я только кивнула. Это в книгах и фильмах всевозможные, не шибко умные главные герои спорят со своими врагами, стражниками, тюремщиками и прочими. В жизни ты будешь рад тому, что жив пока еще и гордость сбегает первой. А может быть сработало и то, что мне снова стало все равно, что происходит вокруг.

Краснокожий вышел на улицу вместе со старшиной, Вео видимо ушла на долго, Алана мы наказали, так что рядом со мной остался только мой носильщик. Было тихо и тепло, я прикрыла глаза и уже почти уснула, как у меня спросили:

– Маулэя, зачем вы это сделали?

Голову поворачивать было лень, поэтому я просто открыла глаза и ответила столу, а не вопрошающему:

– Что именно я сделала?

– Поставили щит.

– Я не знаю, – честно ответила я. – Просто испугалась, что мальчишка кого-то из вас поранит или убьет.

– Вы… – он сглотнул. – Не знаете, кто мы?

– Нет, а это важно, чтобы попытаться защитить?

– Простите мне мою дерзость, но я просто не могу не спросить: где ваш хакт, маулэя?

– Кто? – не поняла я.

Он резко развернул меня, а потом наклонился, заглядывая мне в лицо.

– Ваш хакт, маулэя, где он? Что с ним случилось?

– Я не понимаю, о чем вы, у меня нет хакта!

– Понимаю, вам тяжело, но я должен знать, кто его убил!

– Вы меня не слышите? У меня нет никакого хакта и не было никогда! Я вообще не понимаю, о чем вы!

Его лицо перекосило. Глаза округлились. Он выпрямился и сжал кулаки. Я испугалась, что он за неверный ответ сейчас просто прихлопнет меня.

– Простите, я действительно не понял вас! Больше не потревожу. Мне нужно сообщить об этом. – с этими словами он быстро вышел.

"Псих!" – вынесла вердикт моя соображалка.

Я была с ней полностью согласна. С трудом мне удалось выбраться из-под одеял и снова отправится на кухню. В корчме и так было тепло, а уж после того, как меня упаковали в сто одежек, стало жарко, так что жидкость сейчас мне была нужна, как воздух. Когда я вернулась в зал, там уже был краснокожий и человек.

– Маулэя, у меня к вам есть вопросы! – сразу объявил старший. Я поставила кружку на стол и вернулась на свое место.

– Спрашивайте.

– Сколько вам лет?

– Не знаю. – честно ответила я, потому что в той жизни мне было двадцать с хвостиком, а сколько этому телу я предположить боюсь, может двадцать, а может двести.

– У вас действительно никогда не было хакта? – и взгляд такой, с прищуром следователя.

– Не было.

– И обряд вы не проходили?

– Нет. – покачала головой.

– Где вас держали?

– Не знаю.

– Как вы бежали?

– Не знаю.

– У вас есть родители, друзья, семья?

– Нет.

Я очень надеялась, что он не станет задавать уточняющие вопросы, из серии: как такое возможно? И отвечала честно, ведь, что было с этим тело и было ли оно вообще, до моего появления я не знала. Родителей у меня в этом мире точно нет. А уж, что значит это "хакт" я вовсе не представляла.

Пока мы говорили, человек аккуратно укрыл мне ноги одеялом и смотрел странно. Не то, чтобы с жалостью, но странно. У краснокожего от моих ответов глаза на лоб лезли, но он старался это скрыть.

– Она не врет! – сказал он под конец.

– Но как такое возможно? – спросил человек.

– Думаю, она один из украденных детей, поэтому она и не проходила обряд. Лет сто назад украли многих, может она одна из них.

Сто лет? Они думают, что мне может быть целый век?

– В любом случаи надо ждать манеера**, только он будет решать, что с ней делать.

– Что? Хемах, но он же просто зверь. Он не станет сохранять ей жизнь.

Я вздрогнула.

– Другого пути все равно нет, он наш наставник и мы подчинимся любому его решению.

– Я против! – сделал шаг вперед человек и мне показалось, что шрамы на его лице потемнели.

– Хочешь вызвать его на бой? – скептически спросил краснокожий. – Не волнуйся раньше времени, я попробую с ним поговорить, убедить.

– Я очень надеюсь на это, потому что убить одну из маули я не позволю!

– Скорее всего, это и не потребуется! – краснокожий повернулся ко мне. – Маулэя, как ваше имя?

– Ника. – сразу ответила я.

– Это не ваше имя! – прищурился старший.

– Теперь мое, я его сама себе выбрала.

– Как будет угодно, маулэя Ника, позвольте взглянуть на вашу рану?

Я встала и стала снимать с себя нацепленные тряпки, потом разматывать завязки на рукаве, с трудом, но удалось освободить руку. Бинты он снимал очень аккуратно, и как-будто прося прощение за свое недавнее поведение. Как не удивительно, но никто не отвернулся и не предложил помощь, лично меня это не удивило, потому, как и у нас, врачи не кидаются помочь раздеться на приеме, а уж про стеснение и говорить нечего. Невольно вспомнились подобные ситуации в книгах, где головорезы всех мастей строили из себя джентльменов и выходили из комнаты, если даме нужно переодеться. У меня подобным этикетом и не пахло. Я почти арестованная, если можно считать это почти. Они мои конвоиры, а то, что они еще не заковали меня, уже большой подарок.

Краснокожий внимательно осмотрел руку, а потом просто провел над ней пальцами. Между подушечками и моей кожей пробежало несколько разрядов. Я почувствовала покалывание. Рана начала затягиваться, ее словно стягивало, а потом случилось странное. Над кожей подернулся воздух и разряды пропали.

– Ничего не понимаю! – признался человек, внимательно наблюдающий за, как я понимаю, лечебной магией.

– А что непонятного? У нее черное излучение, а у таких лечение не пойдет. Боюсь, я могу только остановить кровь и то временно. Здесь нужен кто-то из Старейших. – сказал краснокожий, а потом обратился ко мне. – Вы знаете, что умираете, маулэя?

Я пожала плечами, у меня на этот счет свое мнение.

– Так все говорят.

– Но тогда почему вы использовали щит? Ведь это только приблизило ваш конец, вы хотите умереть?

– Она не знала, Хемах! – вмешался человек. – Хотела нам помочь.

– Помочь? Нам? – более удивленных глаз я в своей жизни не встречала. – Но, Ника, мы же хакты! Нам не может навредить человеческая магия.

Я открыла рот. А он тем временем принялся менять мне повязку, откуда появился новый кусок ткани, я так и не поняла.

– Она не знает кто мы. – снова влез с пояснениями мой защитник, а мне вдруг стало стыдно, что я не знаю его имени.

– А как ваше имя? – спросила я у него, чтобы перевести тему.

– Лиамер. – просто и коротко представился мужчина, чуть склонив голову.

– Ника. – машинально повторила я, тот улыбнулся.

– Хемах. – уже представился старший. – Я уфир, а он человек, если вы еще не поняли.

– Уфир? – уточнила я, перелистывая в памяти всю мифологию, но так и не находя этого слова.

– Вы никогда не слышали про уфиров, маулэя?

– Боюсь, что нет. – смутилась я.

– Поверить не могу! – выдохнул Леомер.

Мы помолчали.

– У меня тоже есть вопросы, можно я их задам? – решилась я.

– Конечно, как я понимаю, вам стерли память или просто держали в подвале всю жизнь, поэтому вы, наверняка, ничего не знаете о мире вокруг. Впрочем, это все не мое дело, поэтому спрашивайте.

Я задумалась. Ну, не рассказывать же про то, что я из другого мира? А вопросов много, так много, что не знаешь за что хвататься. Мы сели за стол.

– Что со мной будет?

– Это не нам решать, Ника. Но есть всего два варианта: либо вы едите с нами на Совет и Старейшие решают вашу судьбу, либо вы умираете здесь. – спокойно ответил Хемах.

Киваю.

– А это как-то зависит от меня? Умирать мне бы не хотелось.

– Да, понимаю. Я наслышан от местного сотника, какие подвиги вы тут насовершали. Если вы и правда ничего не помните или не знаете, то я начну верить монахам, будто в нас действительно говорит голос крови. И вы совершили то, что совершили именно потому, что в вас кровь одного из перворожденных.

Я промолчала, но поймала восхищенный взгляд Леомера, как у ребенка при виде игрушки в яркой коробке. Затем поняла, что мне приписывают в достижение и поморщилась, вот что-что, а подвигом свой дебильный поступок я бы не назвала.

– А кто вы? Если быть откровенной, то я никогда не слышала о хактах.

Хемах задумался, а его напарник растерянно улыбнулся.

– Это сложный вопрос, и боюсь, на него должен отвечать не я.

– Хорошо, а вы можете ответить, почему вы меня так называете?

– Маулэя – вежливое обращение к женщине вашего рода, Ника. Мы просто не имеем права обращаться к вам иначе.

– То есть я благородная? – с улыбкой спросила я. Вот удивительные создания, значит хамить мне они права не имеют, а убить легко.

– Именно! Причем одна из самых благородных, судя по потому, что я видел.

Я только скривилась. Вот уж повезло, так повезло, я местная аристократка и имею все шансы быть забитой здесь же. Все в лучших традициях земной истории, ничего не скажешь.

– Но меня назвали "улихак", я думала это название моих сородичей.

Мужчины побагровели. На лицах отразилось столько ярости, что мне стало совсем неуютно.

– Вы хотите сказать, что не знаете даже из какого вы рода?

Я смущенно покачала головой, мысленно уже прощаясь с ней же. Старший резко поднялся сделал пару шагов и со всего размаху ударил кулаком стену, оставив на ней крупную сетку трещин.

– Это просто немыслимо!

– Ника, улихак – это прозвище таких как вы, но как бы так выразится, не совсем приличное. – переключил на себя мое внимание Лиамер. – его не употребляют ваши сородичи, понимаете?

Я тихо рассмеялась, припомнив десяток матных прозвищ для человека в моем мире. Они удивленно посмотрели на меня, наверное, ждали другой реакции, а мне было смешно.

– Отлично, а какое тогда название бытует среди моих соплеменников?

– Маулихакти, маулэя Ника! – пакостно и с достоинством произнес уфир. – Что переводится, как "венец вечной преданности".

– Красиво! И даже очень! – признала я.

– Это название как нельзя лучше отражает суть нашего народа.

Снова киваю и не знаю, что спросить. В этот момент распахивается входная дверь и оттуда доносится.

– Хемах, старый ты проныра. Я еле тебя нашел… – обладатель голоса осекается.

Повисает многозначительная пауза. А я отчетливо понимаю, что как только этот благословенный миг замешательства кончится, меня ждет пушной зверек, которым так не красиво заменяют мат в более культурном обществе.

На пороге стоял мужчина. Это я поняла сразу. В камзоле чуть выше колен, багряного оттенка со светло-голубыми вставками по вертикальному вороту и лацканам, высоких сапогах с маленьким каблуком, на руках черные перчатки. Его форма была похожа по покрою на форму пятерки, но явно более дорогая, другой ранг, более высокий чин. Однако не его вид меня напугал до чертиков. У него не было лица! Знаете, есть такие фильмы ужасов, в которых носятся монстры без глаз, носа и ушей, но с огромными ртами на пол головы. Так вот это было очень похоже на ту фантазию гримеров, с той лишь разницей, что у этого мужчины не было и рта, а сам овал лица был странного цвета: мутный, бело-голубой отлив на светло-серых разводах. Нечто подобное бывает в рамках с песком, пересыпаясь, песок в такой рамке образует каждый раз новый рисунок, так вот здесь на овале лица тоже блуждали такие переливы и разводы, меняя общую картинку. А общий странный цвет напомнил мне оттенок лунного камня, когда-то у меня имелся и такой браслет.

Я, конечно, испугалась, но потом заставила себя успокоится, какой смысл паниковать. Я говорю с уфиром, видела гнома и эльфов, может такая жуткая мордашка тоже норма в этом мире, а я все меряю по старым стандартам прошлого. Этот мужчина явно знал краснокожего, а потому пугаться точно не стоит.

Я уже почти успокоилась, когда ко мне метнулась размазанная тень. Стол, за которым мы сидели, и двоих моих собеседников расшвыряло в стороны, как в качественном боевике с хорошими спецэффектами, а меня схватили за горло и оторвали от пола. Я забарабанила по стене ногами и вцепилась в руку, в надежде найти хоть какую-то опору.

– Кто тебя послал? – взревел безликий. Совершенно нечеловеческий голос пробирал до костей. – Кто тебя послал, тварь?

– Наставник, это… – попытался влезть мой недавний защитник, поднимаясь с пола.

– Заткнись, идиот! С вами я еще поговорю, почему вы не убили эту тварь сразу, как увидели.

– Дэмиандриэль, это маули! – проговорил уфир, вытирая окровавленные губы.

– Чистокровная маули? Их уже больше полувека никто не видел! Она перевертишь, или маг под мороком, а может, какой-то некромант откопал ее тело! А вы, недоноски, поверили!

– Дэмиан, клянусь Береженой, она маули! Я видел! – увещевал Хемах, подходя сзади.

– Как вы могли поверить ауре? Ведь, прекрасно знаете, что ее сияние может подделать любой сносный маг?

– Я видел сердце души, она сама позволила! Я видел, Дэмиан! Она маули. Настоящая, живая! Отпусти ее! – старший из пятерки положил руку на плечо безликому.

Тот нехотя разжал пальцы и я рухнула на пол, свернувшись клубочком и судорожно хватая воздух.

– Она не может быть маули! Где ее хакт? – шипел безликий.

– Нет у нее хакта, она не проходила ритуал! – выкрикнул Лиамер, наклоняясь ко мне.

– Маулэя, как вы?

– Все мужики – козлы! – с чувством просипела я.

Все трое посмотрели на меня очень удивленными взглядами, лица безликого я, конечно, не видела, но по тому, как резко он ко мне обернулся, было понятно, что и он удивлен. Я даже не поняла, на что они так реагируют, а потом подумала, что скорее всего здесь нет горный козлов, чтобы был понятен смысл фразы.