Текст книги " Античная лирика."

Автор книги: Марк Марциал

«Скоро ль воспрянете вы?..»

Перевод Г. Церетели

 
Скоро ль воспрянете вы? Когда ваше сердце забьется
Бранной отвагой? Ужель, о нерадивые, вам
Даже соседей не стыдно? Вы мыслите, будто под сенью
Мира живете, страна ж грозной объята войной.
……………………………………………………………..
Требует слава и честь, чтоб каждый за родину бился,
Бился с врагом за детей, за молодую жену.
Смерть ведь придет тогда, когда мойры прийти ей назначат.
Пусть же, поднявши копье, каждый на битву спешит,
Крепким щитом прикрывая свое многомощное сердце
В час, когда волей судьбы дело до боя дойдет.
 

«Сам ведь Кронион…»

Перевод Г. Церетели

 
Сам ведь Кронион, супруг прекрасноувенчанной Геры,
Зевс, Гераклидам [198]198
  Гераклиды– потомки Геракла, которыми считали себя древние правители Спарты, пришедшие на Пелопоннес («земля Пелопа») из Дориды, где и находился упомянутый здесь город Эриней.


[Закрыть]вручил город, нам ныне родной.
С ними, оставив вдали Эриней, обдуваемый ветром,
Мы на широкий простор в землю Пелопа пришли.
 

«Так нам из пышного храма изрек Аполлон-дальновержец…»

Перевод Г. Церетели

 
Так нам из пышного храма изрек Аполлон-дальновержец,
Златоволосый наш бог, с луком серебряным царь:
«Пусть верховодят в совете цари богочтимые, коим
Спарты всерадостный град на попечение дан,
Вкупе же с ними и старцы людские, а люди народа,
Договор праведный чтя, пусть в одномыслии с ним
Только благое вещают и правое делают дело,
Умыслов злых не тая против отчизны своей, —
И не покинет народа тогда ни победа, ни сила».
Так свою волю явил городу нашему Феб.
 

Женщина у источника. Деталь афинской гидрии (конец VI в. до н. э.). Лондон, Британский музей.

«Доля прекрасная…»

Перевод О. Румера

 
Доля прекрасная – пасть в передних рядах ополченья,
Родину-мать от врагов обороняя в бою;
Край же покинуть родной, тебя вскормивший, и хлеба
У незнакомых просить – наигорчайший удел.
Горе тому, кто бродить обречен по дорогам чужбины
С милой женою, детьми и престарелым отцом.
Впавший в нужду человек покрыл свое имя позором, —
Кто ему дверь отопрет, кто же приветит его?
Всюду несутся за ним восклицанья хулы и презренья,
Как бы ни бы́л именит, как бы красой ни сиял.
Если скиталец такой нигде не находит приюта,
Не возбуждает ни в ком жалости к доле своей,
Биться отважно должны мы за милую нашу отчизну
И за семейный очаг, смерти в бою не страшась.
Юноши, стойко держитесь, друг с другом тесно сомкнувшись,
Мысль о бегстве душе будет отныне чужда.
Мужеством сердце свое наполнив, о ранах и смерти,
Подстерегающих вас, не помышляйте в бою.
Не покидайте своих товарищей, старших годами,
Духом отважных, но сил прежних лишенных, – увы!
Разве не стыд, не позор, чтобы, предан врагам молодежью,
Первым в передних рядах воин лежал пожилой,
Весь обнаженный, и прах подметал седой бородою,
Срам окровавленный свой слабой прикрывши рукой?
Право же, зрелища нет на свете ужасней, чем это;
И у кого из людей слез не исторгнет оно?
Тем же, чьи юны года, чьи цветут, словно розы, ланиты,
Все в украшенье, все впрок. Ежели юноша жив,
Смотрят мужи на него с восхищеньем, а жены с любовью;
Если он пал – от него мертвого глаз не отвесть.
 

«Так как потомки вы все необорного в битвах Геракла…» [199]199
  См. предыдущее примечание.


[Закрыть]

Перевод В. Латышева

 
Так как потомки вы все необорного в битвах Геракла,
Будьте бодры, еще Зевс не отвратился от нас!
Вражеских полчищ огромных не бойтесь, не ведайте страха,
Каждый пусть держит свой щит прямо меж первых бойцов,
Жизнь ненавистной считая, а мрачных посланниц кончины —
Милыми, как нам милы солнца златые лучи!
Опытны все вы в делах многослезного бога Арея,
Ведомы вам хорошо ужасы тяжкой войны,
Юноши, вы и бегущих видали мужей и гонящих;
Зрелищем тем и другим вдоволь насытились вы!
Воины те, что дерзают, смыкаясь плотно рядами,
В бой рукопашный вступать между передних бойцов,
В меньшем числе погибают, а сзади стоящих спасают;
Труса презренного честь гибнет мгновенно навек:
Нет никого, кто бы мог до конца рассказать все мученья,
Что достаются в удел трусу, стяжавшему стыд!
Трудно решиться ведь честному воину с тылу ударить
Мужа, бегущего вспять с поля кровавой резни;
Срамом покрыт и стыдом мертвец, во прахе лежащий,
Сзади пронзенный насквозь в спину копья острием!
Пусть же, широко шагнув и ногами в землю упершись,
Каждый на месте стоит, крепко губу закусив,
Бедра и голени снизу и грудь свою вместе с плечами
Выпуклым кругом щита, крепкого медью, прикрыв;
Правой рукою пусть он потрясает могучую пику,
Грозный шелома султан над головой всколебав;
Пусть среди подвигов ратных он учится мощному делу
И не стоит со щитом одаль летающих стрел;
Пусть он идет в рукопашную схватку и длинною пикой
Или тяжелым мечом насмерть врага поразит!
Ногу приставив к ноге и щит свой о щит опирая,
Грозный султан – о султан, шлем – о товарища шлем,
Плотно сомкнувшись грудь с грудью, пусть каждый дерется с врагами.
Стиснув рукою копье или меча рукоять!
Вы же, гимниты, иль здесь, или там, под щиты припадая,
Вдруг осыпайте врагов градом огромных камней
Или мечите в них легкие копья под крепкой защитой
Воинов тех, что идут во всеоружии в бой!
 

«Я не считаю достойным ни памяти доброй, ни чести…»

Перевод В. Латышева

 
Я не считаю достойным ни памяти доброй, ни чести
Мужа за ног быстроту или за силу в борьбе,
Если б он даже был равен киклопам и ростом и силой.
Или фракийский Борей в беге им был превзойден,
Если б он даже лицом был прелестней красавца Тифона [200]200
  Красавец Тифон– сын троянского царя Лаомедонта, возлюбленный богини утренней зари Эос.


[Закрыть],
Или богатством своим Мида с Киниром [201]201
  Мид(Мидас) – (см. прим. 2).
  Кинир– царь острова Кипра, любимец Аполлона.


[Закрыть]затмил,
Если б он был величавей Танталова сына Пелопа [202]202
  Пелоп– внук Зевса, мифический правитель Пелопоннеса.


[Закрыть],
Или Адрастов [203]203
  Адраст– мифический аргосский царь.


[Закрыть]язык сладкоречивый имел,
Если б он славу любую стяжал, кроме воинской славы, —
Ибо не будет вовек доблестным мужем в войне
Тот, чьи очи не стерпят кровавого зрелища сечи,
Кто не рванется вперед в бой рукопашный с врагом:
Эта лишь доблесть и этот лишь подвиг для юного мужа
Лучше, прекраснее всех смертными чтимых наград.
Общее благо согражданам всем и отчизне любимой
Муж приносит, когда между передних бойцов,
Крепости полный, стоит, забывая о бегстве постыдном,
Жизнь и стойкий свой дух битве вверяя в борьбе,
Бодрость соседа в строю возбуждая отважною речью:
Вот какой муж на войне доблестью славен всегда!
Грозные вражьи фаланги он в бегство тотчас обращает,
Быстро смиряет один бурную сечи волну!
Если он жизни лишится, в передних рядах пораженный,
Город, народ и отца доброю славой покрыв,
Спереди множество ран на груди могучей зияют:
Панцирь и выпуклый щит всюду пробиты копьем, —
Плачут по нем одинаково юные люди и старцы,
Город родной удручен тяжкою скорбью по нем,
Славится всюду могила его средь народа, и дети,
Дети детей и весь род славой покрыты навек.
Добрая слава и имя его никогда не погибнут:
В царстве Аида живя, будет бессмертен тот муж,
Коего сгубит ужасный Арей среди подвигов ратных,
В жарком бою за детей и за родную страну.
Если ж удастся ему избежать усыпляющей смерти
И, врагов победив, ратную славу стяжать,
Старый и юный его уважают, и, радостей жизни
Полную чашу испив, в мрачный Аид он идет.
Славится он среди граждан, старея; никто не дерзает
Чести иль праву его сколько-нибудь повредить.
Юноши, сверстники, старцы повсюду в собраньях народа
Друг перед другом спешат место ему уступить.
Этой-то доблести ратной высоких пределов достигнуть
Всякий душою стремись, не избегая войны!
 

«Вперед, о сыны отцов…»

Перевод В. Латышева

 
Вперед, о сыны отцов, граждан
Мужами прославленной Спарты!
Щит левой рукой выставляйте,
Копьем потрясайте отважно
И жизни своей не щадите:
Ведь то не в обычаях Спарты.
 

Саламин [205]205
  Саламин– Афиняне, рассказывает Плутарх, неоднократно пытались отвоевать у мегарцев захваченный теми остров Саламин, но каждая такая попытка кончалась неудачей. Безуспешные сражения разоряли Афины, и был издан закон, запрещавший под страхом смертной казни высказываться за возобновление спора о Саламине. Тогда Солон притворился сумасшедшим и, выйдя на рынок, прочел во всеуслышание элегию, призывавшую к борьбе за Саламин. Афиняне начали войну и, выиграв ее под руководством Солона, вернули себе Саламин.


[Закрыть]

Перевод Вяч. Иванова

 
Все горожане, сюда! Я торговый гость саламинский,
Но не товары привез, – нет, я привез вам стихи.
………………………………………………………..
Быть бы мне лучше, ей-ей, фолегандрием иль сикинитом, [206]206
  Фолегандрием иль сикинитом– то есть жителем Фолегандра или Сикина, маленьких островов.


[Закрыть]
Чем гражданином Афин, родину б мне поменять!
Скоро, гляди, про меня и молва разнесется дурная:
«Этот из тех, кто из рук выпустили Саламин!»
…………………………………………………………
На Саламин! Как один человек, за остров желанный
Все ополчимся! С Афин смоем проклятый позор!
 

Благозаконие [207]207
  Наивно было бы думать, что строки, осуждающие рабство, направлены против рабовладельческого строя как такового. Реформы Солона защищали беднейших свободных граждан от произвола родовой знати, которая закабаляла их и превращала в рабов.


[Закрыть]

Перевод Г. Церетели

 
Наша страна не погибнет вовеки по воле Зевеса
И по решенью других присно-блаженных богов.
Ибо хранитель такой, как благая Афина Паллада,
Гордая грозным отцом, длани простерла над ней.
Но, уступая корысти, объятые силой безумья,
Граждане сами не прочь город великий сгубить.
Кривдой полны и владыки народа, и им уготован
Жребий печальный: испьют чашу несчастий до дна.
Им не привычно спесивость обуздывать и, отдаваясь
Мирной усладе пиров, их в тишине проводить, —
Нет, под покровом деяний постыдных они богатеют
И, не щадя ничего, будь это храмов казна
Или народа добро, предаются, как тати, хищенью, —
Правды священный закон в пренебреженье у них!
Но, и молчанье храня, знает Правда, чтó есть и чтó было:
Пусть хоть и поздно, за грех все-таки взыщет она!
Будет тот час для народа всего неизбежною раной,
К горькому рабству в полон быстро народ попадет!
Рабство ж пробудит от дремы и брань и раздор межусобый:
Юности радостный цвет будет войной унесен…
Благозаконье же всюду являет порядок и стройность,
В силах оно наложить цепь на неправых людей,
Сгладить неровности, наглость унизить, ослабить кичливость,
Злого обмана цветы высушить вплоть до корней,
Выправить дел кривизну, и чрезмерную гордость умерить,
И разномыслья делам вместе со злобной враждой
Быстрый конец положить навсегда, и тогда начинает
Всюду, где люди живут, разум с порядком царить.
 

Седмицы человеческой жизни

Перевод В. Латышева

 
Маленький мальчик, еще неразумный и слабый, теряет,
Чуть ему минет семь лет, первые зубы свои;
Если же бог доведет до конца седмицу вторую,
Отрок являет уже признаки зрелости нам.
В третью у юноши быстро завьется, при росте всех членов,
Нежный пушок бороды, кожи меняется цвет.
Всякий в седмице четвертой уже достигает расцвета
Силы телесной, и в ней доблести явствует знак.
В пятую – время подумать о браке желанном мужчине,
Чтобы свой род продолжать в ряде цветущих детей.
Ум человека в шестую седмицу вполне созревает
И не стремится уже к неисполнимым делам.
Разум и речь в семь седмиц уже в полном бывают расцвете,
Также и в восемь – расцвет длится четырнадцать лет.
Мощен еще человек и в девятой, однако слабеют
Для веледоблестных дел слово и разум его.
Если ж десятое бог доведет до конца семилетье,
Ранним не будет тогда смертный конец для людей.
 

К Мимнерму [208]208
  Ср. Стихотворение Мимнерма Колофонского («Если бы в мире прожить мне без тяжких забот и страданий…»), где тот выражает желание дожить лет до шестидесяти.


[Закрыть]

Перевод Ф. Зелинского

 
Нет, хоть теперь убедись, исключи это слово из песни
И не гневись, что тебя лучше я выразил мысль,
Лигиастид! Пожелай, изменив свою злую молитву,
Лет восьмидесяти смерти предела достичь.
…………………………………………
Также без слез да не будет кончина моя: умирая,
Стоны друзьям и тоску я бы оставить желал.
 

К Фоку [209]209
  Это стихотворение цитирует Плутарх, говоря об отвращении Солона к тирании.


[Закрыть]

Перевод Ф. Зелинского

 
«Нет в Солоне мысли мудрой, нет отваги стойкой в нем:
В дверь к нему стучалось счастье – и не принял он его.
В неводе улов имея, не решился он на брег
Вытянуть его: умом, знать, он и сердцем ослабел.
Боги! Мне б добиться власти, мне бы полнотой богатств
Насладиться и в Афинах день процарствовать один —
На другой дерите шкуру, род мой с корнем истребив!»
………………………………………..
Если ж родину свою
Я щадил, не стал тираном и насилий над страной
Не творил, своей же славы не позорил, не сквернил,
В том не каюсь: так скорее я надеюсь превзойти
Всех людей.
…………………………………………
…А они, желая грабить, ожиданий шли полны,
Думал каждый, что добудет благ житейских без границ,
Думал: под личиной мягкой крою я свирепый нрав.
Тщетны были их мечтанья… Ныне, в гневе на меня,
Смотрят все они так злобно, словно стал я им врагом.
Пусть их! Все, что обещал я, мне исполнить удалось,
И труды мои не тщетны. Не хочу я, как тиран,
По пути идти насилий иль дурным дать ту же часть,
Что и добрым горожанам, в тучных родины полях.
………………………………………….
 

«Моей свидетельницей пред судом времен…»

Перевод Вяч. Иванова

 
Моей свидетельницей пред судом времен
Да будет черная земля, святая мать
Богов небесных! Я убрал с нее позор [210]210
  Я убрал с нее позор…столбов. – Солон освободил должников от долгов, в знак чего были убраны каменные столбы, отмечавшие отданные в залог участки земли.


[Закрыть]
Повсюду водруженных по межам столбов.
Была земля рабыней, стала вольною.
И многих в стены богозданной родины
Вернул афинян, проданных в полон чужой
Кто правосудно, кто неправдой. Я домой
Привел скитальцев, беглецов, укрывшихся
От долга неоплатного, родную речь
Забывших средь скитаний по чужим краям.
Другим, что здесь меж ними, обнищалые,
В постыдном рабстве жили, трепеща владык,
Игралища их прихотей, свободу дал. [211]211
  Другим… свободу дал. – Солон отменил долговое рабство.


[Закрыть]
Законной властью облеченный, что сулил,
С насильем правду сочетав, – исполнил я.
Уставы общих малым и великим прав [212]212
  Уставы общих малым и великим прав… – Законодательство Солона уравнивало в правах богатых и бедных свободных граждан.


[Закрыть]
Я начертал; всем равный дал и скорый суд.
Когда б другой, корыстный, злонамеренный,
Моим рожном вооружился, стада б он
Не уберег и не упас. Когда бы сам
Противников я слушал всех и слушал все,
Что мне кричали эти и кричали те,
Осиротел бы город, много пало бы
В усобице сограждан. Так со всех сторон
Я отбивался, словно волк от своры псов.
 

«Что за жизнь, что за радость…»

Перевод Вяч. Иванова

 
Что за жизнь, что за радость, коль нет золотой Афродиты!
Смерти я жаждать начну, если мне скажут «прости»
Прелести тайной любви, и нежные ласки, и ложе.
Только ведь юности цвет людям желанен и мил;
Старость же горе несет, красавца с уродом равняя.
Стоит приблизиться ей, сразу томиться начнет
Черными думами сердце, и солнца лучи золотые
Старца не радуют взор, старцу не нужны они:
Юношам он опостылел и девам внушает презренье.
Вот сколь тяжелым ярмом старость ложится на нас.
 

«Вдруг распускаемся мы…»

Перевод Вяч. Иванова

 
Вдруг распускаемся мы, как листва под весенним дыханьем:
Быстро в зеленый убор солнце оденет леса.
Ах, но недолог прелестный расцвет! Мимолетна услада
Дней тех, когда от богов нет нам ни счастья, ни мук.
Счастье – в неведенье милом. Но близятся черные керы,
Старостью мрачной одна, смертью другая грозит.
Шире палящий пожар простирает лютое солнце:
Бурая сохнет листва, блекнет одежда лугов.
Лучше тогда умереть, чем влачить безотрадное бремя,
Если настала пора юной красе увядать.
Сколько ждет нас в грядущем до смертного часа кручины!
Полною чашей был дом – по миру ходит богач,
Тот сыновей не родил – сиротой умирает бездетный,
Этого гложет недуг… Кто проживет без беды?
 

«Минет пора – и прекраснейший некогда муж пробуждает…»

Перевод В. Вересаева

 
Минет пора – и прекраснейший некогда муж пробуждает
Пренебреженье одно в детях своих и друзьях.
 

«Вечную, тяжкую старость послал Молневержец Тифону…»

Перевод В. Вересаева

 
Вечную, тяжкую старость послал Молневержец [214]214
  Молневержец– Зевс. По просьбе богини утренней зари Эос, Зевс сделал ее возлюбленного Тифона бессмертным, но Эос не испросила для него вечной молодости, и Тифон, навсегда превратившись в старика, лишился любви богини.


[Закрыть]Тифону.
Старость такая страшней даже и смерти самой.
 

«…Но пролетает стрелой…»

Перевод В. Вересаева

 
…Но пролетает стрелой, словно пленительный сон,
Юность почтенная. Вслед безобразная, трудная старость,
К людям мгновенно явясь, виснет над их головой, —
Старость презренная, злая. В безвестность она нас ввергает,
Разум туманит живой и повреждает глаза.
 

«Если бы в мире прожить мне без тяжких забот и страданий…»

Перевод В. Вересаева

 
Если бы в мире прожить мне без тяжких забот и страданий
Лет шестьдесят, – а потом смерть бы послала судьба!
 

«…Одни из беспечных сограждан»

Перевод В. Вересаева

 
…Одни из беспечных сограждан
Будут злословить тебя, но и похвалит иной.
 

«…да встанет меж нами с тобою правдивость!»

Перевод В. Вересаева

 
…да встанет меж нами с тобою правдивость!
Выше, святей, чем она, нет ничего на земле.
 

«Пилос покинув высокий…» [215]215
  Мимнерм рассказывает о том, как пилосцы основали колонии в Колофоне и Смирне.


[Закрыть]

Перевод В. Вересаева

 
Пилос покинув высокий, Нелеев [216]216
  Нелей– сын Посейдона, мифологический царь упоминаемого уже Гомером Пилоса. Название «Пилос» носили три города в Пелопоннесе.


[Закрыть]божественный город,
В Азию милую мы прибыли на кораблях
И в Колофоне желанном осели, чрезмерные силой,
Всем показуя другим гордости тяжкий пример.
После того, и оттуда уйдя, эолийскую Смирну
Взяли мы волей богов, Алис-реку перейдя.
 

«Ввек не увез бы из Эи большого руна золотого…»

Перевод В. Вересаева

 
Ввек не увез бы из Эи [217]217
  Эя– город в Колхиде, куда отправились за золотым руном предводительствуемые Ясоном аргонавты. Пелий отнял власть над Полком (Фессалия) у своего брата Эсона, а своего племянника Ясона послал в Колхиду за золотым руном.


[Закрыть]большого руна золотого
Собственной силой Ясон, трудный проделавши путь
И совершив для безбожного Пелия тягостный подвиг,
Ввек бы достигнуть не смог вместе с толпою друзей
Струй океана прекрасных…
……………………………………
Гелию труд вековечный [218]218
  Гелию труд вековечный… – Речь идет о движении солнца («Гелия», «Гиперионова сына»), которое, по представлению Мимнерма, совершало ночной путь с запада («гесперидская страна») на восток («край эфиопов») по океану («чрез волны», «по́верху вод»).


[Закрыть]судьбою ниспослан на долю.
Ни быстроногим коням отдых неведом, ни сам
Он передышки не знает, едва розоперстая Эос
Из океанских пучин на небо утром взойдет.
Быстро чрез волны несется он в вогнутом ложе крылатом,
Сделано дивно оно ловкой Гефеста рукой
Из многоцветного золота. По́верху вод он несется,
Сладким покояся сном, из гесперидской страны
В край эфиопов. Восхода родившейся в сумерках Эос
Ждут с колесницею там быстрые кони его.
Встав, Гиперионов сын на свою колесницу восходит…
 

«Сын Кронида, владыка…» [220]220
  Сборник Феогнида открывается традиционными обращениями к божествам – сначала к Аполлону как покровителю искусств, затем к его сестре Артемиде, наконец – к харитам и музам.


[Закрыть]

Перевод В. Вересаева

 
Сын Кронида, владыка, рожденный Лето! Ни в начале
Песни моей, ни в конце я не забуду тебя.
Первого буду тебя, и последнего, и в середине
Петь я, а ты приклони слух свой и благо мне дай!
 

«Феб-Аполлон – повелитель…»

Перевод В. Вересаева

 
Феб-Аполлон – повелитель, прекраснейший между богами!
Только лишь нá свет тебя матерь Лето родила
Близ круговидного озера, пальму обнявши руками, —
Как амброзический вдруг запах широко залил
Делос бескрайный. Земля-великанша светло засмеялась,
Радостный трепет объял море до самых глубин.
 

«Зевсова дочь, Артемида-охотница!..»

Перевод В. Вересаева

 
Зевсова дочь, Артемида-охотница! Ты, что Атридом
Жертвой была почтена [221]221
  Ты, что Атридом жертвой была почтена. – Перед отплытием из Авлиды в Трою Атрид (то есть сын Атрея – Агамемнон) принес в жертву Артемиде свою дочь Ифигению.


[Закрыть]в час, как на Трою он шел, —
Жарким моленьям внемли, охрани от напастей! Тебе ведь
Это легко, для меня ж очень немалая вещь.
 

«Зевсовы дщери, Хариты и Музы!..»

Перевод В. Вересаева

 
Зевсовы дщери, Хариты и Музы! На Кадмовой свадьбе [222]222
  На Кадмовой свадьбе. – На свадьбе Кадма (см. прим. 100) с дочерью Арея и Афродиты Гармонией были все боги.


[Закрыть]
Слово прекрасное вы некогда спели ему:
«Все, что прекрасно, то мило, а что не прекрасно – не мило!».
Не человечьи уста эти слова изрекли.
 

«Кирн! Пусть будет печать на этих моих сочиненьях…»

Перевод С. Апта

 
Кирн! Пусть будет печать [223]223
  По мнению некоторых ученых, этой «печатью» и было обращение к Кирну.


[Закрыть]на этих моих сочиненьях.
Их не сумеет никто тайно присвоить себе
Или жалкой подделкой хорошее слово испортить.
Скажет любой человек: «Вот Феогнида стихи.
Родом он из Мегары». Меж всеми смертными славный,
Жителям города всем нравиться я не могу.
Этому ты не дивись, о сын Полипая. Ведь даже
Зевс угождает не всем засухой или дождем!
 

«С умыслом добрым тебя обучу я тому, что и сам я…»

Перевод В. Вересаева

 
С умыслом добрым тебя обучу я тому, что и сам я,
Кирн, от хороших людей малым ребенком узнал.
Будь благомыслен, достоинств, почета себе и богатства
Не добивайся кривым или позорным путем.
Вот что заметь хорошенько себе: не завязывай дружбы
С злыми людьми, но всегда ближе к хорошим держись,
С этими пищу дели и питье, и сиди только с ними,
И одобренья ищи тех, кто душою велик.
От благородных и сам благородные вещи узнаешь,
С злыми погубишь и тот разум, что есть у тебя.
Помни же это и с добрыми знайся, – когда-нибудь сам ты
Скажешь: «Советы друзьям были не плохи его!»
 

«Город беременен наш…»

Перевод В. Вересаева

 
Город беременен наш, но боюсь я, чтоб, им порожденный,
Муж дерзновенный не стал грозных восстаний вождем.
Благоразумны пока еще граждане эти, но очень
Близки к тому их вожди, чтобы в разнузданность впасть.
Люди хорошие, Кирн, никогда государств не губили,
То негодяи, простор наглости давши своей,
Дух развращают народа и судьями самых бесчестных
Делают, лишь бы самим пользу и власть получить.
Пусть еще в полной пока тишине наш покоится город, —
Верь мне, недолго она в городе может царить,
Где нехорошие люди к тому начинают стремиться,
Чтоб из народных страстей пользу себе извлекать.
Ибо отсюда – восстанья, гражданские войны, убийства, —
Также монархи, – от них обереги нас, судьба!
 

«Город все тот же, мой Кирн…»

Перевод Вяч. Иванова

 
Город все тот же, мой Кирн, да не те же в городе люди.
Встарь ни законов они не разумели, ни тяжб.
Козьими шкурами плечи покрыв, за плугом влачились,
Стадо дубравных лосей прочь от ворот городских
В страхе шарахалось… Ныне рабы – народ-самодержец,
Челядь – кто прежде был горд доблестных предков семьей.
 

«Лжет гражданин гражданину…»

Перевод В. Вересаева

 
Лжет гражданин гражданину, и все друг над другом смеются,
Знаться не хочет никто с мненьем ни добрых, ни злых.
 

«Кирн, не завязывай искренней дружбы ни с кем из тех граждан…»

Перевод В. Вересаева

 
Кирн, не завязывай искренней дружбы ни с кем из тех граждан,
Сколько бы выгод тебе этот союз ни сулил.
Всячески всем на словах им старайся представиться другом,
Важных же дел никаких не начинай ни с одним.
Ибо, начавши, узнаешь ты душу людей этих жалких,
Как ненадежны они в деле бывают любом.
Пó сердцу им только ложь, да обманы, да хитрые козни,
Как для людей, что не ждут больше спасенья себе.
 

«К низким людям, о Кирн…»

Перевод В. Вересаева

 
К низким людям, о Кирн, никогда не иди за советом,
Раз собираешься ты важное дело начать,
Лишь к благородным иди, если даже для этого нужно
Много трудов перенесть и издалека прийти.
Также не всякого друга в свои посвящай начинанья:
Много друзей, но из них мало кто верен душой.
 

«Если бы даже весь мир обыскать…»

Перевод В. Вересаева

 
Если бы даже весь мир обыскать, то легко и свободно
Лишь на одном корабле все уместиться б могли
Люди, которых глаза и язык о стыде не забыли,
Кто бы, где выгода ждет, подлостей делать не стал.
 

«Что мне в любви на словах…»

Перевод В. Вересаева

 
Что мне в любви на словах, если в сердце и в мыслях иное!
Любишь ли, друг мой, меня? Верно ли сердце твое?
Или люби меня с чистой душою, иль, честно отрекшись,
Стань мне врагом и вражду выкажи прямо свою.
Кто ж при одном языке два сердца имеет, – товарищ
Страшный, о Кирн мой! Таких лучше врагами иметь.
 

«Если тебя человек восхваляет…»

Перевод В. Вересаева

 
Если тебя человек восхваляет, пока на глазах он,
А удалясь, о тебе речи дурные ведет, —
Неблагородный тот друг и товарищ: приятное слово
Только язык говорит, – мысли ж иные в уме.
Другом да будет мне тот, кто характер товарища знает
И переносит его, как бы он ни был тяжел,
С братской любовью. Мой друг, хорошенько все это обдумай,
Вспомнишь ты позже не раз эти советы мои.
 

«Низкому сделав добро…»

Перевод В. Вересаева

 
Низкому сделав добро, благодарности ждать за услугу
То же, что семя бросать в белые борозды волн.
Если глубокое море засеешь, посева не снимешь;
Делая доброе злым, сам не дождешься добра.
Ибо душа ненасытна у них. Хоть разок их обидел —
Прежнюю дружбу тотчас всю забывают они.
Добрые ж все принимают от нас, как великое благо,
Добрые помнят дела и благодарны за них.
 

«Милых товарищей много найдешь за питьем и едою…»

Перевод В. Вересаева

 
Милых товарищей много найдешь за питьем и едою,
Важное дело начнешь – где они? Нет никого!
 

«Самое трудное в мире, о Кирн…»

Перевод В. Вересаева

 
Самое трудное в мире, о Кирн, распознать человека
Лживого. Больше всего здесь осторожность нужна.
 

«Золото ль, Кирн…»

Перевод В. Вересаева

 
Золото ль, Кирн, серебро ли фальшиво – беда небольшая,
Да и сумеет всегда умный подделку узнать.
Если ж душа человека, которого другом зовем мы,
Лжива и прячет в груди сердце коварное он,
Самым обманчивым это соделали боги для смертных,
И убеждаться в такой лжи нам всего тяжелей.
Душу узнаешь – мужчины ли, женщины ль – только тогда ты
Как испытаешь ее, словно вола под ярмом.
Это но то что в амбар свой зайти и запасы измерить.
Очень нередко людей видимость вводит в обман.
 

«Кирн! Выбираем себе лошадей мы…»

Перевод В. Вересаева

 
Кирн! Выбираем себе лошадей мы, ослов и баранов
Доброй породы, следим, чтобы давали приплод
Лучшие пары. А замуж ничуть не колеблется лучший
Низкую женщину брать, – только б с деньгами была!
Женщина также охотно выходит за низкого мужа, —
Был бы богат! Для нее это важнее всего.
Деньги в почете всеобщем. Богатство смешало породы.
Знатные, низкие – все женятся между собой.
Полипаид, не дивись же тому, что порода сограждан
Все ухудшается: кровь перемешалася в ней.
Знает и сам, что из рода плохого она, и однако,
Льстясь на богатство ее, в дом ее вводит к себе,
Низкую знатный. К тому принуждаются люди могучей
Необходимостью: дух всем усмиряет она.
 

«Если от Зевса богат человек…»

Перевод В. Вересаева

 
Если от Зевса богат человек, справедливо и чисто
Нажил достаток, тогда прочно богатство его.
Если ж, стяжательный духом, неправедно он и случайно
Или же ложно клянясь, средства свои приобрел,
Сразу как будто и выгода есть, но в конце торжествует
Разум богов и бедой делает счастье его.
Вот что, однако, сбивает людей: человеку не тотчас
Боги блаженные мстят за прегрешенья его.
Правда, бывает, и сам он поплатится тяжко за грех свой.
И наказанье не ждет милых потомков его,
Но иногда беспощадная смерть, приносящая гибель,
Веки смыкает ему раньше, чем кара придет.
 

«Нет в богатстве предела…»

Перевод С. Апта

 
Нет в богатстве предела, который бы видели люди.
Тот, кто имеет уже множество всяческих благ,
Столько же хочет еще. И всех невозможно насытить.
Деньги для нас, для людей, – это потеря ума.
Так ослепленье приходит. Его посылает несчастным
Зевс, и сегодня один, завтра другой ослеплен.
 

«Для легкомысленной черни твердынею служит и башней…»

Перевод В. Вересаева

 
Для легкомысленной черни твердынею служит и башней
Муж благородный, и все ж чести так мало ему!
 

«Пьют не вино в мою честь…»

Перевод С. Апта

 
Пьют не вино в мою честь. В гостях у девочки милой
Кто-то сегодня другой, много он хуже меня.
Мать и отец ее пьют за меня холодную воду.
Слезы роняя, она воду приносит им в дом,
В дом, где крошку мою, рукой обхватив, целовал я
В шею и нежно в ответ губы шептали ее.
 

«Бедность, даже чужую…»

Перевод С. Апта

 
Бедность, даже чужую, всегда без труда распознаешь.
Бедность не явится в суд, нет на собраньях ее.
Всем она ненавистна, везде на нее нападают,
Вечно ворчат на нее, где бы она ни была.
 

«Вот что, поверь мне…»

Перевод В. Вересаева

 
Вот что, поверь мне, ужасней всего для людей, тяжелее
Всяких болезней для них, даже и смерти самой, —
После того, как детей воспитал ты, все нужное дал им
И накопил, сколько мог, много понесши трудов, —
Дети отца ненавидят и смерти отцовской желают,
Смотрят с враждой на него, словно к ним нищий вошел.
 

«Что справедливо, что нет…»

Перевод С. Апта

 
Что справедливо, что нет – не ведают низкие люди,
Страха не знают совсем, кары не ждут впереди:
Несколько первых шагов неуклюже пройдут – и довольны:
Думают: все хорошо, все превосходно у них.
 

«Друг мой, с доверьем в душе…»

Перевод С. Апта

 
Друг мой, с доверьем в душе, к любому из граждан из этих
Делать ни шагу не смей, клятве и дружбе не верь.
Даже если тебе призовут в поручители Зевса —
Он над бессмертными царь, – все-таки верить нельзя.
 

«Граждане наши настолько к дурным порицаньям привыкли…»

Перевод С. Апта

 
Граждане наши настолько к дурным порицаньям привыкли,
Что не хватает ума собственный город спасти.
 

«Ныне несчастия добрых становятся благом для низких…»

Перевод В. Вересаева

 
Ныне несчастия добрых становятся благом для низких
Граждан; законы теперь странные всюду царят;
Совести в душах людей не ищи; лишь бесстыдство и наглость,
Правду победно поправ, всею владеют землей.
 

«Льву и тому не всегда угощаться случается мясом…»

Перевод С. Апта

 
Льву и тому не всегда угощаться случается мясом.
Как ни силен, и его может постигнуть нужда.
 

«Кто болтлив…»

Перевод С. Апта

 
Кто болтлив, для того молчанье – великая тягость,
Без толку он говорит – сразу заметит любой.
Все ненавидят его. И если с таким человеком
Рядом сидишь на пиру – это несчастье, поверь.
 

«Если в беде человек…»

Перевод С. Апта

 
Если в беде человек, никто ему другом не станет,
Даже и тот, кто в одном чреве лежал с ним, о Кирн.
 

«Люди дурные не все на свет явились дурными…»

Перевод С. Апта

 
Люди дурные не все на свет явились дурными.
Нет, с дурными людьми многие в дружбу вступив,
Наглости, низким делам, проклятьям от них научились,
Веря, что те говорят сущую правду всегда.
 

«Пусть за столом человек всегда умно себя держит…»

Перевод С. Апта

 
Пусть за столом человек всегда умно себя держит,
Пусть полагают, что он мало что видит кругом,
Словно и нет его здесь. Пусть будет любезен и весел,
Выйдя, он должен молчать, каждого ближе узнав.
 

«Множество низких богато…»

Перевод С. Апта

 
Множество низких богато, и в бедности много достойных.
Все же у подлых людей мы бы не стали менять
Качества наши на деньги. Надежна всегда добродетель,
Деньги же нынче один, завтра другой загребет.
 

«Кирн, благородный везде сохраняет присутствие духа…»

Перевод С. Апта

 
Кирн, благородный везде сохраняет присутствие духа,
Плохо ль ему, хорошо ль – держится стойко всегда.
Если же бог негодяю довольство пошлет и богатство,
Этот, лишившись ума, явит негодность свою.
 

«Если бы мы на друзей за любую провинность сердились…»

Перевод С. Апта

 
Если бы мы на друзей за любую провинность сердились,
Вовсе тогда бы у нас близких людей и друзей
Не было. От ошибок никто из людей не свободен
Смертных. Свободны от них боги одни лишь, мой Кирн.
 

«Быстрого умный догонит…»

Перевод С. Апта

 
Быстрого умный догонит, не будучи вовсе проворным.
Кирн, помогает ему суд справедливый богов.
 

«Так же, спокойно, как я…»

Перевод С. Апта

 
Так же, спокойно, как я, иди посредине дороги,
Кирн, не заботься о том, где остальные пройдут.
 

«Кирн, ни в чем не усердствуй…»

Перевод С. Апта

 
Кирн, ни в чем не усердствуй. Во всем выбирай середину.
Тот же увидишь успех, что и трудясь тяжело.
 

«Сделать с врагами расчет…»

Перевод С. Апта

 
Сделать с врагами расчет, за любовь расплатиться с друзьями,
Кирн, да позволит мне Зевс, силы мне бо́льшие дав.
Богом среди людей наверно бы я показался,
Если бы умер, успев полностью всем заплатить.
 

«Вовремя, Зевс-Олимпиец…»

Перевод С. Апта

 
Вовремя, Зевс-Олимпиец, мою исполни молитву.
Вместо несчастий, молю, дай мне отведать добра.
Если конца не найду своим тяжелым заботам,
Пусть я погибну, но пусть горем за горе воздам,
Было бы это по праву. Но вот не приходит расплата
С теми, кто деньги мои силой похитить посмел.
Я же подобен собаке, поток переплывшей в ущелье,
Сбросил я в бурную хлябь все достоянье свое.
Пить бы их черную кровь! И пусть божество бы смотрело
Доброе, то, что моим чаяньям сбыться дало.
 

«Кирн, будь стоек в беде…»

Перевод С. Апта

 
Кирн, будь стоек в беде. Ведь знал же ты лучшее время.
Было ведь так, что судьба счастье бросала тебе.
Что ж, коль удача – увы! – обернулась бедой, не робея,
Силься, молитву творя, всплыть на поверхность опять.
Слишком с бедой не носись. Немногих заступников сыщешь,
Если несчастья свои выставишь всем напоказ.
 

«Кирн! При великом несчастье слабеет душа человека…»

Перевод В. Вересаева

 
Кирн! При великом несчастье слабеет душа человека,
Если ж отмстить удалось, снова он крепнет душой.
 

«Злись про себя…»

Перевод С. Апта

 
Злись про себя. А язык всегда пусть будет приятен.
Вспыльчивость – это, поверь, качество низких людей.
 

«Мыслей сограждан моих уловить я никак не умею…»

Перевод В. Вересаева

 
Мыслей сограждан моих уловить я никак не умею;
Зло ли творю иль добро – всё неугоден я им.
И благородный и низкий бранят меня с равным усердьем,
Но из глупцов этих мне не подражает никто.
 

«Кирн, если я не хочу…»

Перевод С. Апта

 
Кирн, если я не хочу, своей не навязывай дружбы.
Это тебе не вола силой в повозку запрячь.
 

«Милый Зевс! Удивляюсь тебе я…»

Перевод В. Вересаева

 
Милый Зевс! Удивляюсь тебе я: всему ты владыка,
Все почитают тебя, сила твоя велика,
Перед тобою открыты и души и помыслы смертных,
Высшею властью над всем ты обладаешь, о царь!
Как же, Кронид, допускает душа твоя, чтоб нечестивцы
Участь имели одну с теми, кто правду блюдет,
Чтобы равны́ тебе были разумный душой и надменный,
В несправедливых делах жизнь проводящий свою?
В жизни бессмертными нам ничего не указано точно,
И неизвестен нам путь, как божеству угодить.
 

«…Все-таки, горя не зная, богаты…»

Перевод С. Апта