Текст книги " Античная лирика."

Автор книги: Марк Марциал

«Плачу о девушке я Алкибии…»

Перевод Ю. Шульца

 
Плачу о девушке я Алкибии. Плененные ею,
Многие свататься к ней в дом приходили к отцу.
Скромность ее и красу разгласила молва, но надежды
Всех их отвергнуты прочь гибельной были Судьбой.
 

«Кто бы ты ни был…»

Перевод Н. Кострова

 
Кто бы ты ни был, садись под зелеными ветвями лавра,
Жажду свою утоли этой прозрачной струей.
Пусть легкокрылый зефир, навевая повсюду прохладу,
Члены твои освежит в трудные знойные дни.
 

«Видишь, как важно и гордо на свой подбородок лохматый…» [420]420
  Эта и следующая эпиграммы являются, по-видимому, надписями к изображениям.


[Закрыть]

Перевод Л. Блуменау

 
Видишь, как важно и гордо на свой подбородок лохматый
Смотрит, уставя глаза, Вакхов рогатый козел?
Чванится тем он, что часто в горах ему нимфа Наида
Космы волос на щеке розовой гладит рукой.
 

«Мальчики, красной уздечкой козла зануздав и намордник…»

Перевод Л. Блуменау

 
Мальчики, красной уздечкой козла зануздав и намордник
На волосатый ему рот наложивши, ведут
Около храма игру в состязание конное, чтобы
Видел сам бог, как они тешатся этой игрой.
 

На статую Афродиты у моря

Перевод Л. Блуменау

 
Это участок Киприды. Отсюда приятно богине
Видеть всегда пред собой моря зеркальную гладь;
Ибо она благосклонна к пловцам, и окрестное море
Волны смиряет свои, статую видя ее.
 

На статую Пана

Перевод Л. Блуменау

 
Пан-селянин, отчего в одинокой тенистой дубраве
Ты на певучем своем любишь играть тростнике?
– Чтоб, привлеченные песней, подальше от нив хлебородных
Здесь, на росистых горах, ваши паслися стада.
 

Мертвому петуху

Перевод Л. Блуменау

 
Больше не будешь уж ты, как прежде, махая крылами,
С ложа меня поднимать, встав на заре ото сна,
Ибо подкравшийся хищник убил тебя, спавшего, ночью,
В горло внезапно тебе острый свой коготь вонзив.
 

Убитому коню

Перевод Л. Блуменау

 
Памятник этот поставил Дамид своему боевому,
Павшему в битве коню. В грудь его ранил Арей;
Темной струей потекла его кровь по могучему телу
И оросила собой землю на месте борьбы.
 

«В недрах Лидийской земли схоронён сын Филиппа…»

Перевод Л. Блуменау

 
В недрах Лидийской земли схоронён сын Филиппа, Аминтор,
В битве железной не раз силу являвший свою;
И не злосчастный недуг унес его в царство Аида,
Но, покрывая щитом друга, в бою он погиб.
 

«В битве отвага, Проарх…»

Перевод Л. Блуменау

 
В битве отвага, Проарх, тебя погубила, и смертью
Дом ты отца своего, Фидия, в горе поверг;
Но над тобою поет эту песню прекрасную камень,
Песню о том, что погиб ты за отчизну свою.
 

«Перед кончиной, обняв дорогого отца и роняя…»

Перевод Л. Блуменау

 
Перед кончиной, обняв дорогого отца и роняя
Горькие слезы из глаз, молвила так Эрато [421]421
  В этой эпиграмме речь идет не об одной из девяти муз (Эрато звали музу любовной поэзии), а о девушке по имени Эрато.


[Закрыть]:
«Я не живу уже больше, отец мой. Уже застилает
Мне, умирающей, смерть черным покровом глаза».
 

Трем милетским девушкам, убившим себя при нашествии галатов

Перевод Л. Блуменау

 
Не допустив над собою насилия грубых галатов,
Кончили мы, о Милет [422]422
  Милет– был взят галатами в 278 году до н. э.


[Закрыть], родина милая, жизнь,
Мы, три гражданки твои, три девицы, которых заставил
Кельтов жестокий Арей эту судьбу разделить.
Так нечестивых объятий избегнули мы и в Аиде
Всё – и защиту себе, и жениха обрели.
 

Эпитафия рабу

Перевод Л. Блуменау

 
Маном [423]423
  Ман– распространенное среди рабов имя.


[Закрыть]когда-то при жизни он был; а теперь, после смерти,
Дарию стал самому равен могуществом он.
 

Гесиоду

Перевод Л. Блуменау

 
В роще тенистой, в Локриде, нашедшие труп Гесиода
Нимфы омыли его чистой водой родников
И, схоронив его, камень воздвигли. Потом оросили
Землю над ним пастухи, пасшие коз, молоком
С примесью меда – за то, что, как мед, были сладостны песни
Старца, который вкусил влаги парнасских ключей.
 

«Я ненавижу Эрота…»

Перевод Ю. Шульца

 
Я ненавижу Эрота. Людей ненавистник, зачем он,
Зверя не трогая, мне в сердце пускает стрелу?
Дальше-то что? Если бог уничтожит вконец человека,
Разве награда ему будет за это дана?
 

«Без похорон и без слез…» [425]425
  В 197 году до н. э., когда большинство греческих государств перестало поддерживать Филиппа III, римский полководец Тит Квинкций Фламинин наголову разбил войско царя при Киноскефалах (Фессалия).


[Закрыть]

Перевод Л. Блуменау

 
Без похорон и без слез, о прохожий, на этом кургане
Мы, фессалийцы, лежим – три мириады [426]426
  Мириада– десять тысяч. Число убитых греков, конечно, преувеличено.


[Закрыть]борцов, —
Пав от меча этолийцев или латинян, которых
Тит за собою привел из Италийской земли.
Тяжко Эмафии [427]427
  Эмафия– древнее название Македонии. Озлобленный этой эпиграммой, Филипп, по преданию, перефразировал два ее первых стиха следующим образом:
Без коры, без листвы, о прохожий, на этом курганеДля Алкея большой сооружается крест.

[Закрыть]горе; а дух дерзновенный Филиппа
В бегство пустился меж тем, лани проворной быстрей.
 

«Госпожа». Вилла Мистери в Помпеях.

«Не одного лишь тебя…»

Перевод Л. Блуменау

 
Не одного лишь тебя и кентавра [428]428
  Филипп III отравил на пиру поэтов Эпикрата и Каллия. Кентавры были побеждены из-за своего пристрастия к вину лапифами, легендарным фессалийским племенем. Кентавр, упоминаемый в эпиграмме, – Эвригион, упившийся на свадебном пиру у лапифа Пирифоя.


[Закрыть]вино погубило,
О Эпикрат! От вина юный наш Каллий погиб.
Винным Хароном [429]429
  Харон– см. прим. 393.


[Закрыть]совсем уже стал одноглазый [430]430
  Одноглазый– Филипп III.


[Закрыть]. Послал бы
Ты из Аида скорей кубок такой же ему.
 

Галл и лев

Перевод Л. Блуменау

 
В зимнюю пору однажды, спасаясь от снежной метели,
Галл, жрец Кибелы, [432]432
  Галл, жрец Кибелы– см. прим. 416.


[Закрыть]нашел в дикой пещере приют.
Но не успел волоса́ осушить он, как в то же ущелье
Следом за ним прибежал лев, пожиратель быков.
Галл испугавшийся начал тогда, потрясая тимпаном,
Бывшим в руке у него, звуками грот оглашать;
Звуков священных богини не вынес лесов обитатель
И, убоявшись жреца, в горы пустился стремглав.
А полуженственный жрец с благодарностью горной богине
Эту одежду принес с косами русых волос.
 

«Коль хороши мои песни…»

Перевод М. Грабарь-Пассек

 
Коль хороши мои песни, то славу уже мне доставят
Даже и те лишь одни, что доселе мне муза внушила.
Если ж не сладки они, то зачем мне дальше стараться?
Если б нам жизненный срок был двоякий дарован Кронидом
Или изменчивой Мойрой – и так, чтоб один проводили
В счастии мы и в утехах, другой был бы полон трудами, —
То потрудившийся мог бы позднейшего ждать награжденья.
Если же боги решили назначить нам, людям, для жизни
Срок лишь один, и притом столь короткий, короче, чем прочим,
Что же, несчастные, мы совершаем такие работы?
Что же, для цели какой мы в наживу и в разные знанья
Душу влагаем свою и все к большему счастью стремимся?
Видно, мы все позабыли, что мы родились не бессмертны
И что короткий лишь срок нам от Мойры на долю достался.
 

«Геспер, ты светоч златой Афродиты…»

Перевод М. Грабарь-Пассек

 
Геспер [434]434
  Геспер– название планеты Венеры, когда она восходит вечером.


[Закрыть], ты светоч златой Афродиты, любезной для сердца!
Геспер святой и любимый, лазурных ночей украшенье!
Меньше настолько луны ты, насколько всех звезд ты светлее.
Друг мой, привет! И когда к пастуху погоню мое стадо,
Вместо луны ты сиянье пошли, потому что сегодня
Чуть появилась она и сейчас же зашла. Отправляюсь
Я не на кражу, не с тем, чтобы путника ночью ограбить.
Нет, я люблю. И тебе провожать подобает влюбленных.
 

Плач о Бионе [436]436
  Как пишет исследовательница и переводчица греческой буколической поэзии М. Е. Грабарь-Пассек, «вся хронология в этом «Плаче» настолько спутана (так, о смерти Биона плачет не только Феокрит, но и жившие еще раньше Филет и Асклепиад Самосский) и сам «Плач» настолько подражателен и компилятивен, что делать из него какие-либо выводы (биографического характера. – С. А.) невозможно».


[Закрыть]

Перевод М. Грабарь-Пассек

 
Грустно стенайте, долины в лесах и дорийские воды,
Плачьте, потоки речные, о милом, желанном Бионе!
Ныне рыдайте вы, травы и рощи, предайтесь печали,
Ныне, повесив головки, цветы, испускайте дыханье,
Ныне алейте от горя вы, розы, и вы, анемоны, [437]437
  Ныне алейте от горя вы, розы, и вы, анемоны– намек на «Плач об Адонисе» Биона, где скорбь Афродиты описана, в частности, такими стихами:
Столько же слез проливает она, сколько крови Адонис,Но, достигая земли, расцветает и то и другое.Розы родятся от крови, из слез анемон вырастает.

[Закрыть]
Ныне на всех лепестках еще ярче: «О, горе, о, горе!» —
Ты, гиацинт, начертаешь – скончался певец наш прекрасный.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Вы, соловьи, что в вершинах густых рыдаете горько,
Вы сицилийским дубравам вблизи Аретусы снесите
Весть, что скончался Бион наш, пастух, и скажите, что вместе
Умерли с ним и напевы, погибла дорийская песня. [438]438
  Дорийская песня– здесь в смысле: пастушеская песня, буколика.


[Закрыть]
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Лебеди, в горести тяжкой стенайте близ вод стримонийских,
Пойте своими устами дрожащими песню печали.
Песню, какая и прежде близ ваших брегов раздавалась.
Девам Эагровым [439]439
  Девы Эагровы– музы, Эагр– супруг музы эпической поэзии Каллиопы, отец Орфея.


[Закрыть]также скажите и всем возвещайте
Нимфам бистонских краев [440]440
  Бистонские края– Фракия; бистоны – фракийское племя.


[Закрыть]: «Орфей наш скончался дорийский».
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Тот, кто со стадом был дружен, напевов своих не играет,
Песен своих не поет он, в тиши под дубами усевшись.
Нет, он в Плутея жилище поет уже песню забвенья.
Горы в молчанье стоят, и коровы печально с быками
Бродят, рыдая, вокруг и щипать свою траву не могут:
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Сам Аполлон зарыдал над твоею внезапной кончиной,
Тяжко вздыхали сатиры и в темных одеждах приапы,
Паны [441]441
  Паны, приапы. – Необычное множественное число объясняется, по-видимому, тем, что в эллинистическую эпоху образы Приапа и Пана распались и слились с какими-то мелкими божествами; недаром в этом же ряду упомянуты сатиры– похотливые козлоногие божества.


[Закрыть]о песне твоей тосковали; в трущобах дремучих
Плакали нимфы ручьев, и в поток превращались их слезы.
Плакала Эхо [442]442
  Эхо– нимфа, возлюбленная Пана.


[Закрыть]меж скал, что ее обрекли на молчанье.
С уст твоих песням уже подражать не придется ей. В горе
Плод уронили деревья, увяли цветы полевые.
Сладкого овцы уже не дают молока, а из ульев
Мед не течет, в восковых своих сотах умерший. Не должно
Меда вкушать никому, если смертью твой мед был погублен.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Так никогда не грустила сирена [443]443
  Сирена– одна из трех сестер, превращенных Деметрой в птиц. В отличие от «Одиссеи», где сирены выступают в роли соблазнительниц, в эллинистической поэзии они изображаются плачущими.


[Закрыть]у берега моря,
Так никогда не кричала на скалах крутых Аэдона,
Жалобно так Хелидона на высях горы не стонала.
Так Алькионы беду никогда не оплакивал Кеикс, [444]444
  Аэдона(соловей), Хелидона(ласточка), Алькиона(зимородок) и Кеикс– мифологические герои, превращенные в птиц.


[Закрыть]
И никогда в Илионских теснинах над отпрыском Эос,
Возле гробницы кружась, не рыдала Мемнонова птица [445]445
  Мемнонова птица– Спутники сына Эос (богини зари) Мемнона, убитого Аполлоном, были превращены в птиц, которые жалобно кричали над его могилой.


[Закрыть]—
Так, как все вместе они горевали о смерти Биона.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Ласточки все, соловьи, все, кого своей радовал песней,
Все, кого он научил щебетать, все, на ветках деревьев,
Горе друг с другом деля, выкликали, и птиц раздавались
Крики: «Ах, плачьте о нем и горюйте! И вы с нами плачьте!»
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Кто на свирели твоей заиграет, о трижды желанный?
Кто к тростникам твоим губы приложит? Кто был бы так дерзок?
В них твои будто бы дышат уста и хранятся дыханье,
Трубки еще сохраняют напевов твоих отголосок.
Пану снесу ли свирель? Но, пожалуй, и он побоялся б
Трубки к губам приложить, чтоб не стал он на место второе.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Плачет о песнях твоих Галатея [446]446
  Галатея– нимфа, которую преследовал безнадежно влюбленный в нее киклоп (одноглазый великан) Полифем.


[Закрыть], которой немало
Радости ты доставлял, с нею вместе у берега сидя.
Пел ты не так, как киклоп. Галатея прекрасная часто
Прочь от него убегала, но ты был ей слаще, чем море.
Нынче ж забыла она о волнах и на мели песчаной
Грустно сидит одиноко, с любовью пася твое стадо.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Вместе с тобою погибло, пастух, все, что музы нам дарят,
Дев поцелуи увяли прелестных и юношей губы.
Плачут в печали эроты над телом твоим, а Киприда
Нежно целует тебя; не дарили таких поцелуев
Даже Адонису губы ее в час последней разлуки.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Ты, что звучнее всех рек, для тебя это новое горе,
Новое горе, Мелеса [447]447
  Мелеса– река близ Смирны, вытекающая из пещеры, где, по поверью, слагал свои песни Гомер.


[Закрыть]. Гомер был потерею первой,
Был Каллиопы глашатай он сладкий; о сыне чудесном
Плакала ты, говорят, разливаясь струей многостонной,
Море, рыданьем своим наполняя; и снова сегодня
Слезы о сыне ты льешь, разливаешься в новой печали.
Были любимцы они родников; из ключей пагасидских [448]448
  Из ключей пагасидских. – Имеется в виду Гиппокрена, источник на вершине горного хребта Геликона в Беотии, образовавшийся от удара копыта коня Пегаса и обладавший чудесным свойством вдохновлять поэтов.


[Закрыть]
Первый вкушал свой напиток, другой – из волны Аретусы.
Тот в своей песне воспел прекрасную дочь Тиндарея [449]449
  Дочь Тиндарея– Елена.


[Закрыть],
Мощного сына Фетиды [450]450
  Сын Фетиды– Ахилл.


[Закрыть]воспел, Менелая Атрида.
Этот же пел не о войнах и плаче. Он Пана лишь славил.
Пел пастухам свои песни и с песнею пас свое стадо.
Ладил свирель и доил он стоящую смирно корову.
Юношей он поцелуям учил, на груди своей нежно
Эроса грел и ласкал и высоко вознес Афродиту.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Все города о Бионе рыдают, рыдают селенья.
Аскра [451]451
  Аскра– беотийское селение, родина поэта Гесиода.


[Закрыть]сильнее скорбит, чем встарь, Гесиода утратив;
Лес беотийский тебя, а не Пиндара жаждет услышать. [452]452
  Лес беотийский тебя, а не Пиндара жаждет услышать. – Привожу комментарий переводчицы: «Почему здесь упомянуты «беотийские леса», неясно: Беотия не богаче лесами, чем многие другие области Греции, а Пиндар не был поэтом, воспевавшим именно леса».


[Закрыть]
С грустью такой об Алкее ни Лесбос прелестный не плакал,
Ни о певце своем Теос [453]453
  Ни о певце своем Теос… – Теосский певец – Анакреонт.


[Закрыть]в печали такой не крушился.
Так Архилох не оплакан на Паросе; Сапфо забывши,
Плачет о песне твоей и скорбит по сей день Митилена.
Все те певцы, кому звонкую песню пастушью вложили
Музы в уста, все рыдают о том, что ты смертью настигнут.
Самоса слава, скорбит Сикелид [454]454
  Сикелид– поэт Асклепиад Самосский, названный здесь по отцу.


[Закрыть]; в кидонийских пределах
Тот, в чьих глазах искони затаилась, сияя, улыбка, —
Слезы льет нынче Ликид [455]455
  Ликид– по-видимому, поэт Досиад Критский.


[Закрыть]; и среди триопидских сограждан
Там, где Галент [456]456
  Галент– местность и река на острове Косе.


[Закрыть]протекает, Филет предается печали;
Меж сиракузян грустит Феокрит; я ж о горе авсонян
Песню слагаю. И сам не чужд я песне пастушьей;
Многих ведь ты обучил пастушеской музы напевам,
Я ж этой музы дорийской наследник. Мне в дар ее дал ты.
Прочим богатство свое ты оставил, но мне – свою песню.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Горе, увы! Если мальвы в саду, отцветая, погибнут,
Иль сельдерея листва, иль аниса цветы завитые,
Снова они оживут и на будущий год разрастутся;
Мы ж, кто велики и сильны, мы, мудрые разумом люди,
Раз лишь один умираем, и вот – под землею глубоко,
Слух потеряв, засыпаем мы сном беспробудным, бесцельным.
Так же и ты под землею лежишь, облеченный молчаньем,
Нимфам же было угодно, чтоб квакали вечно лягушки;
Им не завидую я. Ведь поют некрасивую песню.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Яд, о Бион, прикоснулся к устам твоим [457]457
  Яд, о Бион, прикоснулся к устам твоим. – Никаких других сведений о том, что Бион был отравлен, нет.


[Закрыть]; как же отрава
Этих коснулася губ и тотчас же не сделалась сладкой?
Кто был тот смертный жестокий, который осмелился яду
Дать тебе, даже по просьбе твоей? Его имя сокрыто.
Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
 
 
Все это Дике [458]458
  Дике– богиня справедливости.


[Закрыть]откроет. А я в моей горести слезы
Лью, и с рыданьем пою я надгробную песнь. Если б мог я
В Тартар спуститься, как древле Орфей, Одиссей нисходили
Иль еще раньше Алкид [459]459
  Алкид– Геракл, чьим двенадцатым подвигом было сошествие в подземное царство.


[Закрыть]! Я вошел бы в обитель Плутея,
Там бы увидеть я смог, ты поешь ли Плутею напевы,
Я бы услышал опять, что поешь ты. О, спой же для Коры
Песнь сицилийскую ты, сладчайшую песню пастушью!
Родом она сицилийка. [460]460
  Родом она сицилийка. – Кора (Персефона) названа сицилийкой, по-видимому, потому, что Плутон (Плутей) похитил ее на склонах горы Этны.


[Закрыть]Когда-то на Этны утесах
В детстве играла она и дорийские знает напевы;
Будешь ты петь не напрасно, и так, как обратно Орфею
Встарь Эвридику [461]461
  Орфей, Эвридика– герои известного мифа. Когда Эвридика умерла от укуса змеи, ее муж, певец Орфей, спустился в подземное царство и растрогал музыкой владычицу преисподней Персефону, которая разрешила ему вернуть Эвридику на землю.


[Закрыть]она отдала за игру на форминге,
Так же, Бион, и тебя холмам возвратит. На свирели
Если б играть я умел, сам сыграл бы я песню Плутею.
 

«Факел и лук отложив, взял рожок, чем волов погоняют…» [462]462
  По всей вероятности, описание какого-то произведения изобразительного искусства.


[Закрыть]

Перевод В. Латышева

 
Факел и лук отложив, взял рожок, чем волов погоняют,
Бог пышнокрылый Эрот вместе с наплечной сумой
И, возложивши ярмо на затылки волов терпеливых,
Тучную стал засевать ниву богини Део́ [463]463
  Део– одно из имен богини Деметры.


[Закрыть].
Зевсу ж, на небо взглянувши, сказал: «Ороси мою ниву,
Чтобы Европы быка [464]464
  Бык Европы– Зевс, который похитил финикиянку Европу, превратившись в быка.


[Закрыть]я под ярмо не подвел!»
 

Нереиды на развалинах Коринфа [466]466
  После разрушения Коринфа римлянами в 146 году до н. э. город около ста лет не восстанавливался. Потомками Сизифа коринфяне названы потому, что этот герой считался основателем и первым царем Коринфа. Приводим вольный перевод этой эпиграммы, сделанный К. Н. Батюшковым:
Где слава, где краса, источник зол твоих?Где стогны шумные и граждане счастливы?Где зданья пышные и храмы горделивы,Мусия, золото, сияющее в них?Увы! погиб навек Коринф столповенчанной!И самый пепел твой развеян по полям.Все пусто: мы одни взываем здесь к богамИ стонет Алкион один в дали туманной!

[Закрыть]

Перевод Л. Блуменау

 
Где красота твоя, город дорийцев, Коринф величавый,
Где твоих башен венцы, прежняя роскошь твоя,
Храмы блаженных богов, и дома, и потомки Сизифа —
Славные жены твои и мириады мужей?
Даже следов от тебя не осталось теперь, злополучный.
Все разорила вконец, все поглотила война.
Только лишь мы, Нереиды, бессмертные дочери моря,
Как алькионы, одни плачем о доле твоей.
 

На храм Артемиды в Эфесе [467]467
  Сожженный Геростратом в 356 году до н. э., знаменитый храм Артемиды был заново отстроен под руководством архитектора Динократа. Этот восстановленный храм был отнесен к семи чудесам света, каковые и перечислены в эпиграмме.


[Закрыть]

1

Перевод Л. Блуменау

 
Видел я стены твои, Вавилон, на которых просторно
И колесницам; видал Зевса в Олимпии [468]468
  Зевс в Олимпии– Имеется в виду статуя работы Фидия.


[Закрыть]я,
Чудо висячих садов Вавилона, колосс Гелиóса [469]469
  Колосс Гелиóса– Колоссальную статую Гелиоса на острове Родосе Антипатр мог видеть разве что в развалинах: она была разрушена уже в III веке до н. э.


[Закрыть]
И пирамиды – дела многих и тяжких трудов;
Знаю Мавзола гробницу [470]470
  Знаю Мавзола гробницу– Вдова карийского царя Мавзола, умершего в 352 году до н. э., воздвигла мужу огромный памятник, «Мавзолей».


[Закрыть]огромную. Но лишь увидел
Я Артемиды чертог, кровлю вознесший до туч, —
Все остальное померкло пред ним; вне пределов Олимпа
Солнце не видит нигде равной ему красоты.
 

2

Перевод Л. Блуменау

 
Кто перенес парфенон [471]471
  Парфенон– здесь в общем смысле: «храм богини-девы», каковой и была Артемида, а не как название известного храма Афины в афинском акрополе.


[Закрыть]твой, богиня, с Олимпа, где прежде
Он находился в ряду прочих небесных жилищ,
В город Андрокла [472]472
  Город Андрокла– Эфес; его основателем считается Андрокл, сын последнего царя Аттики Кодра.


[Закрыть], столицу ретивых в бою ионийцев,
Музами, как и копьем, славный повсюду Эфес?
Видно, сама ты, сразившая Тития [473]473
  Титий– великан, которого поразили своими стрелами Артемида и Аполлон за то, что он оскорбил их мать, богиню Летó (Латону).


[Закрыть], больше Олимпа
Город родной возлюбя, в нем свой воздвигла чертог.
 

Ниобе [474]474
  Эпиграмма – скорее всего, надпись к скульптурной группе, изображающей Ниобу и ее детей.


[Закрыть]

Перевод Л. Блуменау

 
Что подняла ты к Олимпу, о женщина, дерзкую руку,
С богоотступной главы пряди волос разметав?
Страшное мщенье Латоны увидев, теперь проклинаешь
Ты, многодетная, спор свой необдуманный с ней.
В судорогах бьется одна твоя дочь, бездыханной другая
Пала; над третьей висит тот же удел роковой.
Но не исполнилась мера страданий твоих, покрывает
Землю собой и толпа павших твоих сыновей.
Жребий тяжелый оплакав, убитая горем Ниоба,
Скоро ты станешь, увы, камнем бездушным сама.
 

На «Феспиад [475]475
  Феспиады– статуи вакханок работы Праксителя.


[Закрыть]» Праксителя

Перевод Л. Блуменау

 
Пять этих женщин, прислужниц спасителя Вакха, готовят
Все, что священный обряд хоростасии [476]476
  Хоростасия– хоровое пенье и пляски во время празднества.


[Закрыть]велит:
Тело могучего льва поднимает одна, длиннорогий
Ликаонийский [477]477
  Ликаонийский– аркадский.


[Закрыть]олень взвален на плечи другой,
Третья несет быстрокрылую птицу, четвертая – бубен,
Пятая держит в руке медный тяжелый кротал.
Все в исступленье они, и вакхическим буйством у каждой
Из пятерых поражен заколобродивший ум.
 

«Малая эта могила – Приама отважного…»

Перевод Ю. Шульца

 
Малая эта могила – Приама отважного. Пусть он
Большей достоин, но нас ведь погребают враги.
 

На «телку» Мирона

Перевод Л. Блуменау

 
Кажется, телка сейчас замычит. Знать, живое творилось
Не Прометеем одним, но и тобою, Мирон.
 

На «Некию» Никия [478]478
  Некия(в переводе – «вызывание душ мертвых») – традиционное название XI песни «Одиссеи», рассказывающей о сошествии Одиссея в подземное царство. В эпиграмме речь идет о картине афинского живописца Никия на тему XI песни «Одиссеи».


[Закрыть]

Перевод Л. Блуменау

 
Никия это работа – живущая вечно «Некия».
Памятник смерти для всех возрастов жизни она.
Как первообраз служила художнику песня Гомера,
Чей испытующий взгляд в недра Аида проник.
 

Родина Гомера

Перевод Л. Блуменау

 
Краем, вскормившим тебя, Колофон называют иные,
Славную Смирну – одни, Хиос – другие, Гомер.
Хвалится тем еще Иос, равно Саламин благодатный,
Также Фессалия, мать рода лапифов. Не раз
Место иное отчизной твоей величалось. Но если
Призваны мы огласить вещие Феба слова,
Скажем: великое небо отчизна твоя, и не смертной
Матерью был ты рожден, а Каллиопой самой.
 

Стесихору [479]479
  О поэте Стесихоре см. прим. 78.


[Закрыть]

Перевод Л. Блуменау

 
Почва сухая Катаны [480]480
  Катана– город в Сицилии.


[Закрыть]в себя приняла Стесихора.
Музы устами он был, полными слов через край;
B нем, говоря языком Пифагора [481]481
  Говоря языком Пифагора… – По пифагорейскому учению (Пифагор – греческий философ VI в. до н. э.), душа человека после смерти переселяется в тела других существ.


[Закрыть], душа обитала
Та же, что раньше его в сердце Гомера жила.
 

Пиндару [482]482
  Сравнение писателя с пчелой, а поэзии с медом было традиционным в античности.


[Закрыть]

Перевод Л. Блуменау

 
Как заглушаются звуком трубы костяные свирели,
Так уступают, Пиндáр, лиры другие твоей.
Видно, недаром у губ твоих нежных роилися пчелы,
Соты из воска на них, полные меда, лепя.
Ведомы чары твои и рогатому Пану, который,
Дудку пастушью забыв, пенью внимал твоему.
 

Антимаху [483]483
  Судя по сопоставлению Антимаха с Гомером, Антипатр имеет в виду не элегическую «Лиду», за которую хвалил Антимаха Асклепиад Самосский, а другую, эпическую его поэму «Фиваида».


[Закрыть]

Перевод Л. Блуменау

 
Неутомимого славь Антимаха за стих полновесный,
Тщательно кованный им на наковальне богинь,
Древних героев достойный. Хвали его, если и сам ты
Тонким чутьем одарен, любишь серьезную речь
И не боишься дороги неторной и малодоступной.
Правда, что скипетр певцов все еще держит Гомер,
И, без сомнения, Зевс Посейдона сильнее. Но меньший,
Нежели Зевс, Посейдон больше всех прочих богов.
Так и певец колофонский хотя уступает Гомеру,
Все же идет впереди хора певцов остальных.
 

Эринне

Перевод Л. Блуменау

 
Мало стихов у Эринны, и песни не многоречивы,
Но небольшой ее труд музами был вдохновлен.
И потому все жива еще память о нем, и доныне
Не покрывает его черным крылом своим Ночь.
Сколько, о странник, меж тем увядает в печальном забвенье
Наших певцов молодых! Нет и числа их толпе.
Лебедя краткое пенье милее, чем граянье галок,
Что отовсюду весной ветер несет к облакам.
 

Сапфо

Перевод Ю. Шульца

 
Страх обуял Мнемосину [484]484
  Мнемосина– мать рожденных от Зевса девяти муз, дочь Урана и Геи.


[Закрыть], лишь только Сапфо услыхала:
Как бы не стала она музой десятой у нас.
 

Селевку

Перевод Л. Блуменау

 
Скорую смерть предвещают астрологи мне, и, пожалуй,
Правы они; но о том я не печалюсь, Селевк.
Всем ведь одна нам дорога в Аид. Если раньше уйду я,
Что же? Миноса зато буду скорей лицезреть.
Станем же пить! Говорят, что вино – словно конь для дорожных;
А ведь дорогу в Аид пешим придется пройти.
 

Эпитафии Анакреонту

1

Перевод Ю. Шульца

 
Анакреонт, средь почивших ты спишь, потрудившись достойно.
Спит и кифара – в ночи сладко звучала она.
Спит и Смердис, твоей страсти весна: на своем барбитоне
Ты для него пробуждал нектар гармоний. Кругом
Юноши были, а сам ты служил для Эрота мишенью:
Только в тебя одного он, дальновержец, стрелял.
 

2

Перевод Ю. Шульца

 
Анакреонта гробница. Покоится лебедь теосский;
С ним, охватившая все, страсть его к юношам спит.
Но раздается еще его дивная песнь о Бафилле,
Камень надгробный досель благоухает плющом.
Даже Аид не сумел погасить свою страсть: в Ахеронте
Снова тебя охватил пылкой Киприды огонь.
 

Эпитафия воинам

Перевод Д. Дашкова

 
Смерти искали они во брани; их праха не давит
Мрамор блестящий: венец доблести – доблесть одна!
 

Эпитафия Аристомену [485]485
  Аристомен– мессенский военачальник VII века до н. э., почитавшийся как герой.


[Закрыть]

Перевод Д. Дашкова

Прохожий

 
Вестник Кронида, почто ты, мощные крылья простерши,
Здесь, на гробе вождя Аристомена, стоишь?
 

Орел

 
Смертным вещаю: как я из целого сонма пернатых
Силою первый, так он – первым из юношей был.
Робкие к робкого праху пускай прилетят голубицы,
Мы же – бесстрашных мужей любим могилу хранить.
 

На смерть двух коринфянок

Перевод Л. Блуменау

 
Пали мы обе, Боиска и я, дочь Боиски, Родопа,
Не от болезни какой, не от удара копья.
Сами Аид мы избрали, когда обречен на сожженье
Был беспощадной войной город родной наш, Коринф.
Мать, умертвивши меня смертоносным железом, бедняжка,
Не пощадила потом также и жизни своей,
Но удавилась веревкой. Так пали мы – ибо была нам
Легче свободная смерть, нежели доля рабынь.
 

На могилу Лаиды

Перевод Л. Блуменау

 
Здесь почивает Лаида [486]486
  Лаида– см. прим. 297. Имя Лаиды (Лаисы) стало нарицательным для гетеры вообще и утвердилось в русской антологической поэзии XIX в.


[Закрыть], которая, в пурпуре, в злате,
В дружбе с Эротом жила, нежной Киприды пышней;
В морем объятом Коринфе сияла она, затмевая
Светлый Пирены [487]487
  Пирена– источник в Коринфе.


[Закрыть]родник, Пафия между людьми.
Знатных искателей род, многочисленней, чем у Елены,
Ласк домогался ее, жадно стремился купить
Миг наслажденья продажной любовью. Душистым шафраном
Здесь, на могиле ее, пахнет еще и теперь;
И до сих пор от костей, впитавших в себя благовонья,
И от блестящих волос тонкий идет аромат…
В скорби по ней истерзала прекрасный свой лик Афродита,
Слезы Эрот проливал, громко стеная о ней.
Если бы не были ласки ее покупными, Элладе
Столько же бед принесла б, как и Елена, она.