Текст книги "Лангбэрроу (ЛП)"

Автор книги: Марк Плэтт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Саттралоп по-прежнему скрывалась, пока драдж не схватил Доктора. По её команде мерцание прекратилось, открывая комнату с ней и Глоспином.

– Итак, – сказала она, подойдя к пленнику.

– Снова шпионите, Саттралоп? Не верьте всему, что Вы видите в зеркалах, – к её гневу он не выказал удивления по поводу её внешности. – Что Вы сделали? Почему Вы прячетесь в темноте? Хороните заживо моих кузенов?

Глоспин начал приближаться к Доктору, но Саттралоп остановила его взмахом трости.

– Прошло много времени.

– Ты снова в любимчиках, Глоспин? – поддразнил Доктор. – По крайней мере, у кузины Инносет есть чувство предусмотрительности. Она вспомнила о законе гостеприимства. Итак, вы не можете выгнать меня взмахом руки. Нет, сейчас я уважаемый гость в этом Доме.

Домоправительница подавила гнев.

– Законы могут измениться. Тем временем, к Вам будут относиться по положенному этикету. – Она слегка склонила голову. – Итак, Доктор, как Вы называете себя …

– …поскольку Вы сочли целесообразным удалить мою номинальную личность, – он заметил, что драдж отпустил его.

– … итак, мы приветствуем Вас в Доме Лангбэрроу. Разделите с нами его скудное бремя, что мы несли на протяжении последних шестисот семидесяти трёх лет.

– Время для тех, кто находится снаружи. – Он поглядел на часы на запястье. – Родственники требуют много времени.

– Вы опять опоздали.

– Опоздал? Да, я мог опоздать. Но опять? Нет, Вы путаете меня с кем-то ещё. – Он скинул паутину с рукава. – Это – ложь, Вы знаете. Я никогда не убивал Квинца.

– Что? – спросила она и повернулась к Глоспину. – О чём он говорит? Квинц ждёт. Старый дурак ждал его все это время.

Глоспин улыбнулся и кивнул.

– Да, верно.

– Разве Вы недостаточно опозорили нас, Доктор? Вы были вызваны китриархом, но никогда не приезжали.

Он пожал плечами.

– Я никогда не получал приглашений.

– Что ж, раз Вы так говорите. Но так как Вы вернулись в День Другого, который, насколько я помню, также Ваши именины, в Вашу честь будет дан специальный ужин, чтобы приветствовать Вас дома.

Доктор поклонился с почтением.

– Кстати о доме, когда последний раз в этом месте была уборка? – Он достал ножницы и протянул драджу. – Вам понадобится секатор. Комнаты заросли, особенно на нижних этажах. Саттралоп почувствовала, что её терпение кончилось.

– Покажите ему библиотеку, – проинструктировала она слугу. – И оставьте его там до ужина.

– Я не хочу ужинать, – пожаловался Доктор, пока драдж тянул его к двери.

* * *

– Доктор! – бушевал Квинц. Его лицо покраснело, и Крис опасался, что у него может случиться приступ. – Вы думаете, этого достаточно? А? Простой доктор? Любой дурак может быть доктором! Где Ваше стремление и чувство семейного долга, а? Вы думаете, что я работал, мы работали ради этого? И Вы смеете бросать нам это в лицо!

Пока Квинц разглагольствовал, его голова, казалось, раздувалась и сжималась с каждой вспышкой. Крис вскоре потерял смысл этой тирады.

Позади Квинца, среди старомодных книг и новейших ядер информации находился стеклянный виварий. Внутри передвигались существа – экспериментальные существа, которых Крис бы назвал генетическим гибридом, наполовину орхидея, наполовину аксолотль. Их чёрные и тёмно-красные пёстрые головы махали лепестками в поисках еды, в то время как они цеплялись за ветки длинными и тонкими белыми телами ящериц.

Квинц медленно отвернулся, опираясь на мебель для поддержки.

– Я не могу понять его. Мне больше нечего сказать. Вы разбиваете мои сердца. Саттралоп постучала тростью, чтобы привлечь внимание.

– Негодяй подразумевает, что быть кардиналом недостаточно хорошо. Он ещё смеет издеваться над нами, неблагодарный сопляк!

– Недостаточно хорошо, для кого? – Крис услышал свой смех. – Я стану взрослым на следующие именины. Эти мои жизни, Вам так не кажется? Хм?

– Только доктор. Никакого порядка, как Вы видите. Никакого уважения к семье и Дому. Что ж, только Ординал-Генерал может разрешить ситуацию. – Она впилась взглядом в старика. – Генерал?

Его сутулая спина выпрямилась. Она склонилась к нему, но Крис не слышал её слов. Всё, что он разобрал, было «Вы должны» и «Нужно положить этому конец!» и «для пользы Дома!»

Он смотрел на одно из созданий в виварии. Его глаза на тычинках передвигались вслед за мухой, затем резко схватив её.

Старик пошевелился, на его глазах виднелись слёзы.

– Это Ваше последнее слово? Никакой просьбы о снисходительности? Никакого оправдания? – Он сделал паузу и посмотрел на торжествующую Саттралоп. Его голос задрожал. – Пусть будет так. Лангбэрроу больше не будет терпеть Ваше присутствие. Это – оскорбление, сэр. К этому нечего добавить. Вы немедленно покинете Дом и больше не переступите его порог.

* * *

Крис внезапно оказался среди длинной аркады. В дальнем конце стоял высокий шкаф, коробка, трансдукционная кабина (как он это узнал?) с сигнальным огнём на крыше.

Голоса начали кричать на него.

– Прочь! Прочь! Прочь!

Он услышал барабаны, всё ближе и ближе. Он начал бежать, но паутина преграждала ему путь. Со стороны арки покачнулась мебель. Ящики и двери огрызались на него.

– Прочь! Прочь! Прочь!

Барабаны гремели в его ушах. Сеть запутывала его, душила. Он не мог найти запасной выход. Врата арки хорошо зияли перед ним как пасть. Он упал в темноту.

ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА

В то время, как я бы бездельничал, пытаясь избежать иметь необходимости стоять перед Саттралоп, Доктор просто идёт во львиное логово, чтобы противостоять ей. Сделайте это раньше, чем другие. Одной из причин, почему мне нравится Седьмой Доктор, является именно это, потому что его вызов и безрассудная храбрость кажутся намного более динамичными и храбрыми.

Портрет Дома Лангбэрроу – версия страшной ежегодной школьной фотографии. В Истборнском колледже в конце шестидесятых это означало пятьсот мальчиков с красиво причесанными волосами и символами победы позади головы директора школы. Но в Лангбэрроу это означает сорок четыре подозреваемых и одну жертву для Криса, и одного подозреваемого и сорок четыре жертвы для Инносет.

Стены палаты Лангбэрроу переполнены портретами наследственных кузенов Доктора. Несколько лет назад многие были куплены как отдельная партия Советом по культуре и искусству и распределены по галереям, замкам и величественным домам Англии. Они обычно маскируются лейблами, приписывающими их то одному старому мастеру, другому. Но не обманывайтесь, это действительно семья Доктора. Инносет Ганса Гольбейна или Саттралоп Рембрандта. Поэтому попробуйте узнать, сколь многих вы сможете определить! И не забывайте, что каждый кузен может иметь тринадцать лиц.

«Квинц, лишающий наследства Доктора» – сцена, отредактированная в «Auld Mortality». Дерен Несбитт сделал эту запись, но из-за временных ограничений это стало единственным сокращением заключительной версии диска. Теперь она томится на полу в монтажной Алистера Лока.

Не слишком приятно видеть кошмары. Бывали времена, когда я видел сны, из-за которых боялся вновь лечь спать (в них зачастую присутствовали крокодилы). Сны, не поддающиеся контролю. Но значительно хуже наличие кошмаров, когда вы даже не спите.

ГЛАВА 19. Зов Доктора

Крис задохнулся от зловония, пахнувшего ему в нос.

– Я сожалею, что убежал! – прошептал он и сжал руку Инносет.

Он сидел на полу, прислонившись к стене под портретом. Инносет показала ему небольшую зелёную бутылку.

– Эфирное масло асафетиды, – сказала она. – Весьма эффективно.

Её коричневая шляпа и огромная намотанная коса под плащом напомнила ему о Деве-черепахе из FreakWarrior Vidmags, которую он видел, будучи ребёнком.

– Полностью согласен, – ответил он. Его сознание прояснилось, хотя по-прежнему было наполнено ворчанием и скрипами беспокойного Дома. – Хотелось бы, чтобы это место затихло.

– Вашего прибытия было достаточно, чтобы выделить эхо всего плохого в этом месте. Крис закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Какое эхо?

– Старые мысли, плохие воспоминания.

– Сны?

– Это – другое слово для них, – твёрдо сказала она. – Эхо отлетает от внутренних стен и многократно увеличивается.

– Возможно, – Крис смотрел в пол. – У меня было много дурных снов в последнее время. Но здесь это ухудшилось. Мне даже не нужно спать. Они не выглядят моими снами. Я пытался поговорить с Доктором, но он или слишком занят или не хочет знать.

– Это странно, – согласилась она. – Если бы у эха могла быть цель, я бы сказала, что это он. И это – его сны, подумал Крис. Я знаю, что это так.

– Почему он так повёл себя? Как он смог оставаться безучастным?

– Он всегда был таким, – ответила она.

Крис неуверенно встал на ноги и вновь посмотрел на семейный портрет.

– Здесь старик. Это действительно Доктор? Она кивнула.

– В его первой инкарнации, да. Домоправительница Саттралоп запретила произносить его имя в Доме, когда он был лишён наследства.

– Богиня, которая была жестока, – сказал Крис.

– Он мог возразить. Именно поэтому они так возненавидели его. – Инносет провела пальцем по основе рамки. – Где Вы с ним встретились?

Крис задумался.

– О, далеко отсюда. И довольно давно.

Чёрт, подумал он. В прошлом или будущем? Что я могу сказать его семье?

– Он – хороший друг, – добавил Крис и оглянулся на древнюю комнату с её потертой и невзрачной мебелью. – Насколько стар этот Дом?

Она выглядела удивлённой.

– Столь же стар, как любой другой. Разве Вы родом не из одного из Домов? Вновь проникновенный взгляд, как будто она пыталась читать перевёрнутую книгу.

– Хм, не совсем такого, – ответил он, прерывая взгляд. Она подошла к центру комнаты.

– Что ж, мы должны быть внимательны, когда выходим. Говорят, Дома – самые старые живые существа в мире. Первые были выращены во времена Интуитивного Открытия. Они, конечно, чувствуют, что всегда были здесь.

– Не думаю, что он убил Квинца, – сказал Крис. – Или Аркхью. Она кивнула на зеркало в дальнем конце комнаты.

– Богиня!

Она рассмеялась.

– Как много придётся рассказать Квинцу, когда он проснётся! Крис повернулся спиной к зеркалу и пробормотал:

– От кого Вы скрываете это? Вы не можете скрывать вечно.

– До сих пор могли, – её голос вновь похолодел. – Я не могу поручиться за безопасность Доктора. Даже за свою. Нет, если он вмешается.

– Уже поздно.

Она подошла к нему.

– Вы были с ним всё время с тех пор, как Вы прибыли?

– Да, – решительно ответил он.

Чёрт, подумал он. Он дважды оставлял меня. На чердаке и на грибной ферме. В любой момент он мог встретить Аркхью и … Чёрт, чёрт, чёрт!

– Слушайте, – пробормотала Саттралоп.

Глоспин наблюдал за старухой, пока она медленно раскачивалась в своём кресле.

– Вы ничего не сказали об Аркхью, – произнёс он.

– Это подождёт.

Она перебирала ключи на гигантском кольце. Один за другим в медленном, устойчивом ритме. Она прижимала их к деревянному кольцу на своём пальце.

– Слушайте. Вы слушаете? Вы спали.

– Что Вы делаете? – спросил он, хотя уже знал.

– Это должно быть сказано, – пропела она. Она смотрела прямо в зеркало. Раскачиваясь.

– Не сейчас, – он направился к ней, но драдж преградил ему путь. – Нет, не сейчас. Не будите Дом.

Она звякнула другим ключом. Ее голос был нежен, почти ласков.

– Ты должен остаться, Глоспин. Ты нужен мне. Ты должен слушаться. Он повернулся к драджу.

– Останьтесь Вы. Я тут не при чём.

Когда он выбежал за дверь, то услышал другой звон. Стены дрожали.

– Слышал, что ты вернулся, Червоточина, – сказал Ринд.

Он подстерёг Доктора на галерее над Залом. Драдж взял Доктора за руку.

– Я – гость, – сказал Доктор. – Я имею право говорить с теми, кто мне нравится.

– Но я тебе не нравлюсь, – сказал Ринд. – Во всяком случае, раньше.

Он медленно шёл рядом с Доктором, восхищаясь его чрезвычайно чистым одеянием. Ринд достал цветной шарф.

– Это моё, спасибо, – Доктор протянул руку.

– Что ещё ты принёс?

– Ничего для таких, как ты! – Доктор взглянул на драджа. – О, боже. Вы все были заперты достаточно долго, чтобы забыть о несправедливости. Извини.

Ринд схватил его за воротник.

– Ты останешься.

– Сожалею, что не пришёл раньше, хм… Кузен Ринд, не так ли? У меня были планы.

– Как и все мы! Я был Наблюдателем эпикурейства клана Дромиан.

– А, – вздохнул Доктор, – официантом.

– Я был известен как специалист по банкетам с самой редкой провизией. Теперь всё, что я ем – грибы и это. – Он показал пакет с тощими землеройками. – Существует очень мало способов приготовить их. А то я бы смог разнообразить меню. Доктор выглядел смущённым.

– Куда уходят другие?

– Далеко, – ответил Ринд.

Стены и пол задрожали. Драдж взглянул на мебель, расставленную, как попало, вдоль галереи. Из алькова раздался громкий крик.

– Кто твой друг? – спросил Доктор.

– Вылезай, Оуис, – позвал Ринд. Он подождал, пока пухлый кузен выйдет из своего укрытия.

– Он укусил меня, – пожаловался Оуис. – Стул укусил меня.

* * *

– Слушайте меня. Мы должны ждать, – Саттралоп раскачивалась в своём кресле. Зеркала дрожали. – Вы должны ждать. Теперь он здесь, и всё это может быть кончено. Мы можем разбудить Квинца. Но оставайтесь спокойными. Мы должны быть спокойными.

Она почувствовала, как настроение Дома отразилось в её мыслях. Она чересчур торопилась. Он ещё не проснулся. Это эхо спящего грохотало вдоль аркад и коридоров.

– Это скоро закончится. Будьте спокойны. Будьте спокойны. Волноваться не о чем. Дверь медленно открылась. В проходе появилась фигура. Его голова склонилась набок.

Пристальный и холодный взгляд. Искривлённое тело кузена Архью. Саттралоп с недоверием смотрела на него. Одно из зеркал включило свои стержни, чтобы увидеть.

– Здесь не на что смотреть! – воскликнула домоправительница. Зеркало раскололось.

Оуис уставился на Доктора.

– Кто это? – жалобно спросил он. – Почему мне никто не рассказывает?

– Спроси его сам, – ответил Ринд.

Доктор всматривался в верх галереи, в потолок Зала. Что-то висело там, большое, пойманное в паутину. Он нащупал рогатку в своём кармане, посмотрел на драджа и отложил её.

– Хорошо, – сказал Оуис. – Кто Вы?

– Доктор! – послышался чей-то крик.

– Именно, – сказал Доктор.

В галерее показались двое. Инносет и молодой незнакомец. Они приближались.

Из глубин Дома послышался грохот. Мебель на галерее начала сдвигаться с места. Стулья, столы, все медленно потянулись к Доктору. Ринд оттолкнул Оуиса в сторону. Драдж бросился к Доктору. Тот отступил в сторону и залез в карман жакета, вытянув невозможно большой зонт. Он открылся как огромный цветной гриб, скрывая его Доктора. Драдж обошел зонт, но Доктор исчез. Грохот усилился.

– Сзади, – позвал Доктор с балюстрады. Он перелез через балкон и спускался по одному из белых стволов в Зал. Драдж гневно вскрикнул. Дом ответил дрожью неодобрения.

Инносет и незнакомец присоединились к Ринду и Оуису, смотрящим вниз.

– Что он делает? – пробормотал Ринд.

Доктор шёл по длинному Залу, направляясь к Станку, где лежал Квинц.

– Остановите его, – сказала Инносет. – Саттралоп, должно быть, разбудила Дом.

– Червоточина! – закричал Ринд. – Уходи оттуда. Ты убьёшь всех нас! Доктор повернулся и махнул им.

– Почему? Чего я должен бояться?

Он замер, когда несколько тяжёлых обеденных столов начали выдвигаться из альковов. Драдж прокаркал что-то, и столы стали приближаться.

Молодой незнакомец внезапно взял цветной зонтик и закрыл его.

– Доктор, – крикнул он и бросил зонт вниз.

Драдж взглянул на незнакомца, но Инносет встала между ними.

– Остановитесь! Вспомните законы гостеприимства! Слуга проигнорировал её слова.

Внизу Доктор схватил зонтик и начал отбиваться от столов. Грохочущий Дом снова задрожал, почти опрокидывая его на пол. Где-то хлопнула дверь. Затем другая. Затем все остальные.

Беспомощные наблюдатели закрыли уши. Инносет попыталась перекричать шум.

– Оставайтесь там, Крис! Только Саттралоп может остановить эту суматоху!

Когда она отошла, Крис упал на колени. Он уткнулся подбородком в балюстраду и слабо стонал, наблюдая борьбу.

Столы окружали Доктора, сужая пространство. Ринд заметил, что вот-вот они сомкнутся и раздавят его. Он подтолкнул Оуиса.

– Три землеройки на то, что он потеряет ногу.

– Пять, что обе.

Они пожали руки.

Доктор держал зонтик как щит, крутясь в попытке сдержать все столы сразу. Один стол сильно ударил его и выбил оружие из руки. Поскольку толпа приблизилась для убийства, он вспрыгнул на поверхность одного из них. Стол воспротивился и попытался сбросить его. Доктор балансировал на вершине, приседая и протягивая руки, крича что-то похожее на «сёрфинг». Стол внезапно замер, и Доктор упал.

Ринд засвистел.

– Он никогда так раньше не делал. Оуис нахмурился.

– Ты уже встречался с ним раньше?

Драдж прокаркал другой приказ. Хлопающие двери внезапно успокоились. Грохот продолжался. Доктор ждал нападения других столов, но они начали отступать.

Что-то фыркнуло. Из мрака у постамента появился опекун места упокоения Квинца. Массивный чёрный катафалк затмил Доктора. Он щёлкал своим хвостом. Эбеновые статуи животных раскрыли декоративные стороны. У некоторых были крылья или копыта.

Доктор начал отступать, но столы заблокировали дорогу. Он посмотрел на галерею и дважды свистнул.

Крис попытался спуститься, но драдж потянул его назад.

Катафалк наступал, рыча. Церемониальные животные, вырезанные на его флангах, вскинули свои рога и клыки, готовые к атаке.

Доктор снова свистнул, и на сей раз раздался ответный свист. Он улыбнулся катафалку и попытался обойти его. Похоронный транспорт вновь щёлкнул хвостом и обхватил Доктора, зажав жакет. Пока Доктор пытался освободиться, его тянуло к животным, чавкающим от нетерпения.

Инносет переступила через тело Аркхью, лежащего в дверном проёме. Саттралоп сидела в своём кресле, смотря на труп и что-то бормоча. Её ключи лежали на полу у ног.

Инносет прикрыла дверь и взяла дрожащие руки старухи в свои.

– Саттралоп, послушайте. Дом…

– Я сказала ему, – прошептала старуха.

– Да.

– Он знает, что он здесь.

Дом снова задрожал. Со стены с громким лязганьем свалился щит.

– Мы должны остановить его, – сказала Инносет.

– Нет, нет. Он не будет слушать.

– Он должен выслушать, – настаивала Инносет. Она чувствовала новую волну сотрясений. – Вы не справитесь в одиночку.

Она подняла тяжелую связку и положила в руки домоправительницы. Вместе они повернулись к отражению в зеркале.

Катафалка в ярости размахивала хвостом. Доктор летал как марионетка, пытаясь за что-нибудь схватиться.

Внезапно раздался рёв на весь Зал. Ринд и Оуис увидели, как косматая фигура приближается к месту боя.

– Что это? – спросил Оуис.

– Барсук! – крикнул Доктор, изо всех сил пытаясь удержаться. – Как вовремя! Это – я!

Он снова свистнул, и высокая фигура возвратила сигнал. Это было огромное существо с массивными вьющимися рожками на голове, но его полосатый мех был более грязным, чем помнил Ринд. Один кристаллический глаз свисал из глазницы.

Чёрный катафалк повернулся к новому врагу, по-прежнему зажимая Доктора в хвосте. Столы рассеялись, чтобы пропустить аватроида Барсука.

Барсук схватил один из тяжёлых обеденных столов. Он перевернул его вверх ногами, используя как щит. Ножки стола беспомощно дергались.

Катафалк зашипел как сердитый чайник. Его хвост, обмотанный вокруг Доктора, поднялся вверх.

– Нет, Барсук! – крикнул Доктор.

Аватроид поднял стол над головой и швырнул его прямо в разъярённый погребальный транспорт.

Стол разбился об нос катафалка. Вырезанные животные залаяли. Катафалк взревел и приготовился швырнуть Доктора в ответ.

– Ну, давай, – закричал Доктор. – Это ничего не изменит! Давай же! Все двери в Доме одновременно хлопнули.

– Жаль, – простонал Крис на балконе и резко упал на пол.

Хвост замер, и грохот в Доме начал стихать. Вырезанные животные замерли. Барсук взобрался по катафалку и помог Доктору выбраться из хвоста. Доктор спрыгнул и столкнулся с драджем, ждущим внизу.

ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА

Дева-черепаха из FreakWarrior Vidmags – близкий родственник Jaguar Maiden в «Loups-Garoux» Розы Кэймен.

Крис понимает, как мало он знает о своём друге, Докторе. Как будто Доктор, которого мы видим, просто верхушка самого монументального айсберга. Что таится под тёмной водой? Даже Доктор не уверен в этом.

Дома Галлифрея – тоже часть семьи, как и кузены, которые населяют их. Саттралоп в качестве домоправительницы Лангбэрроу мало чем отличается от одинокого морского капитана, который пытается управлять своенравным океанским лайнером. Дом спал в течение многих столетий, но теперь грозится столкнуться с большим айсбергом.

Катафалк, который охраняет стеклянный гроб Квинца, является еще одной ссылкой на сказки – дракон, который охраняет сокровище. Так или иначе, пришло время для большого неистовствующего монстра. Как и вся мебель в Доме, катафалк чувствует свои обязанности. Он защищает своего владельца. Я представляю его как тщательно продуманный катафалк в неопределённо-восточном стиле, его черные лакируемые фланги украшены резьбой легендарных животных. Некий галлифрейско-китайско-японский стиль.

ГЛАВА 20. Стервятники

Инносет отпустила Саттралоп обратно в кресло. Старуха цеплялась за свои ключи.

– Спокойствие, – бормотала она. – Сохраняйте спокойствие.

Они услышали, что грохот прекратился. Тишина казалась зловещей.

– Теперь отдохните, – устало произнесла Инносет. – Вы успокоили Дом. Я позабочусь о теле бедного Аркхью.

Домоправительница задрожала и уставилась на зеркало.

– Кто смог бы ужиться с этим человеком?

– Мы не знали, что Доктор виновен.

– Вы предложили ему войти.

– Да.

Саттралоп взглянула на неё.

– Где мои драджи?

– Вы должны отдохнуть. У Вас был ужасный шок.

– Отдых? Все мы отдыхали слишком долго. Нужно подготовиться. Мы уладим это к ужину.

– Ты должен мне трёх землероек, – сказал Оуис, когда они с Риндом обшаривали карманы бессознательного Криса.

– Почему?

– Я сделал это.

Ринд присвоил странную монету и полезный многофункциональный нож.

– Ты сделал что?

– Что ты сказал мне, – захихикал Оуис. – Я нашёл более подходящее место, куда перенести Аркхью.

– Я сказал тебе поместить его в семейный склеп.

– Если я не найду чего получше, сказал ты.

– Я сказал это в шутку. Куда ты его перенёс?

– Никто не видел меня.

– Куда?

– К двери Саттралоп, – выдохнул Оуис.

– Боги Чистилища! Теперь нам придётся иметь дело с ним.

– С кем?

– С Червоточиной.

– А?

Ринд с отвращением качнул головой.

– Так называемый Доктор. Неудивительно, что Инносет не сказала тебе.

– Почему никто не говорит мне, кто он?

– Ты – его замена, – послышался холодный голос, и из алькова появился Глоспин. Оуис открыл и закрыл рот.

– Но…

– И пока ты будешь думать, как разрешить эту дилемму, вы с Риндом можете унести нашего молодого посетителя в более укромное место. – Он пнул Криса. – У меня есть несколько вопросов к нему.

– Подожди, – сказал Ринд. – Это – моя добыча.

– Это, – сказал Глоспин, указывая на Криса, – является нашим спасением. Поэтому держи свои кулинарные фантазии при себе.

– Он мой.

– Он бесполезен в тушёном виде и с гарниром.

– Мой.

Глоспин достал кубик.

– Сыграем?

– Договорились.

Они пожали руки над телом Криса. Оуис вмешался.

– Но если мой предшественник вернулся, что будет со мной?

– Ты? – усмехнулся Глоспин. – Как думаешь, Ринд? Приготовленный или сырой?

– Повешенный на неделю, – предложил Ринд. Он ткнул Оуиса в живот. – Медленно коптить над огнём с лимонным соком. Нам хватит на год.

– Ой! – воскликнул Оуис и тут же смолк.

Глоспин и Ринд бросили кубик. Ринд победил. Глоспин достал нож.

– Жаль. Не верю, что мог проиграть.

Ринд коснулся ножа в собственном кармане. Он поглядел на галерею и увидел приближающегося драджа.

– Мои поздравления, – сказал он. – Ты победил.

Глоспин прикоснулся к руке Криса ножом. Он отступил, поскольку драдж взял Криса и унёс во мрак. Он изучил окровавленный кончик ножа, и глубоко вздохнул.

– Ответ на вопрос, Оуис, чрезвычайно прост. – Он улыбнулся. – Ты или Доктор. Один из вас должен уйти.

ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА

Не столько глава, сколько несколько важных моментов, которые поясняют события вне участия Криса или Доктора. Линии фронта оттягиваются. Ножи наточены. Защиты укрепляются. Но как разбитая железнодорожная сеть после приватизации, никто не говорит друг с другом. Все участники имеют собственные причины для недовольства.

ГЛАВА 21. Рисовые лепешки и банан

Крис проснулся.

Он лежал на жёсткой кровати. И только что снова видел убийство. Те же самые люди, то же самое место, та же самая кровь. И фигура с седыми волосами была человеком с портрета. Человек, которого Инносет назвала первым Доктором.

Башни с алмазными решётками на окнах возвышались, как цветные трубы вместо бутылок на барной стойке. Самые высокие тянулись к небу. Что-то проскочило между зданиями и исчезло позади башен.

– Шесть, – послышался голос Инносет.

Крис услышал треск фишек. Он повернул голову и увидел Инносет и Доктора, склонившихся над игрой «Сепалчезм». Наверно, это библиотека, подумал он. Но не смог прочитать обложки книг.

– Я пытался добраться до своей старой комнаты, – Доктор бросил кубик. – Но в северном крыле потоп. Снова два.

– Поток начинается на третьем этаже, – сказала Инносет. Крис заметил нотку глубокого уважения.

– Когда я был изгнан, я оставил эксперимент, у меня не было времени, чтобы закончить его. Небольшой гибрид улиток, который я скрестил с красной орхидеей. Не думал, что они выживут.

– Восемь, – сказала она. – Существа были заперты в твоей комнате в течение ста тридцати лет. Когда они смогли выбраться, то были огромными как ихтидилы. В крыле целая стая.

– А. Так вот почему оно было закрыто.

– Сорок семь лет назад один из них оторвался от стаи. Драджи заманили его в ловушку на кухне. Но его невозможно убить, так что оно по-прежнему там.

Богиня, подумал Крис. Именно это было в кладовой. Кубик загрохотал.

– Снова два! – пожаловался Доктор. – Это абсурд. Я знаю, что ты думаешь, что я убил Квинца, но это не так.

– Я видела, как ты выходил из его комнаты.

– Это невозможно. Я не возвращался домой. Они даже не предпринимали попыток вернуть меня. Я был бы рад согласиться.

– Квинц хотел, чтобы ты вернулся. Девять. Я догоняю.

– Он надеялся на другое. Но я не стал бы следовать его планам. Выходит, Саттралоп похоронила это место из злости, пока я не вернулся. Куда ушёл мой Барсук, когда он мне так нужен?

– Эта ужасная старая игрушка.

– Подарок Квинца.

– О, Улитка, – вздохнула она. – Он всегда любил тебя, ты же знаешь.

Улитка, подумал Крис.

В ответ Доктор улыбнулся.

– Меня давно никто так не называл.

– Да, – она выглядела смущённой. – Как только ты оказался в безопасности, он ушёл вместе с драджем. – Она недолго помолчала. – Что было в завещании Квинца?

– Откуда мне знать?

– Потому, что ты украл его, когда вернулся! Твой ход.

– И убил Квинца? Три до победы.

– Я видела тебя. И Крис с Аркхью тоже.

– Полтора, – пожаловался он. Кубик загремел. – И Аркхью я тоже не убивал. Где была Саттралоп? Она должна знать. Квинц лежит внизу на всеобщем обозрении.

– Да.

– О, нет! – Голос Доктора стал ледяным. – Это для Дома. Именно поэтому он выложен. Всё это ложь. Она не сказала Дому!

Инносет понизила голос.

– Это почти убило ее, но ей удалось убедить Дом, что Квинц пережил твоё нападение.

– Я невиновен! – заявил Доктор.

– И чтобы убедить Дом, она должна была также убедить себя.

– Саттралоп ещё глупее, чем я думал. Она продолжает ошибаться на мой счёт даже спустя столько лет.

– Тогда скажи ей это до того, как она попытается разбудить Квинца. Ой, подумал Крис.

– Твой ход, – сказал Доктор.

* * *

– Каково Ваше назначение? – потребовала Саттралоп.

Изъеденный молью аватроид, известный как Барсук, стоял перед нею. В его шерсти застряли кусочки паутины. Один кристаллический глаз свисал из глазницы, удерживаясь группой волокон.

– Служить моему владельцу? – грубо спросил он.

Эта раздражающая привычка отвечать вопросом на вопрос.

– Кто оживил Вас?

– Мой ученик?

Владельцы, ученики. Разве Академия не была достаточно хороша? Неудивительно, что Доктор вырос таким шалопаем, раз Квинц так разбаловал его.

– Лучше бы Вам вообще не выходить со склада, – сказала она механическому наставнику.

– Есть ли задачи для меня?

– Конечно, нет! – Не было смысла ждать ответа от Квинца. – Демонтируйте его, – сказала она драджу, и слуга, подойдя к аватроиду, протянулся к порту.

Косматая рука остановила его. Машина проревела с программой гнева. Они сцепились с драджем в опасной близости от старухи. Её кресло перенесло её вне досягаемости. Она крикнула на слугу и стукнула тростью.

Драдж попытался схватить аватроида, но тот опустил голову и бодал деревянное тело витыми рогами. Когда драдж отступил, аватроид поднял его и ударил об платяной шкаф. Голова драджа отломилась. Машина бросила безголового драджа на землю, и захлопнула за собой дверь.

– Вставай! Вставай! – кричала Саттралоп.

Поврежденный платяной шкаф дрожал в углу. Драдж ползал по полу, пытаясь найти голову. Она закатилась под стол и гневно шипела.

– Кристофер?

Крис посмотрел на Доктора. Тот улыбался стоя у края импровизированной кровати-стола.

– Извини, замечтался. Ну, ты знаешь.

Инносет стояла рядом с Доктором. Он подняла глаза к галлифрейскому эквиваленту небес.

– Есть что-нибудь поесть? – спросил Крис.

Доктор залез в свои карманы. Его рука погрузилась глубже, чем на вид могла позволить одежда. Он достал спелый банан, пакет с рыбными сэндвичами, две японских рисовых лепёшки и белого голубя, которого поспешно засунул назад. Крис взял рисовую лепёшку.

– Спасибо, Улитка.

Доктор выглядел недоумённым, и Крис кивнул на Инносет. Доктор внезапно понял и передал остальное кузине. Она смотрела на еду с почтением, как будто боялась съесть что-то настолько драгоценное.

– Вначале очистите банан, – сказал он.

Крис громко жевал рисовую лепёшку. Удивительно, но она была свежей.

– Что насчёт снов? – спросил он.

– А? Да, да, – Доктор выглядел взволнованным. Он подошёл к двери и прислушался. Затем отвернул зеркало к стене. – Видишь ли, Крис, то, что там произошло. Хм, в общем, это ТАРДИС.

– Что?

– Ну, моя голова. Чересчур заполнена. Люди видят…

– Заговоры.

– Что-то вроде этого. Но даже способности моего мозга ограничены.

– В отличие от карманов.

– Да, знаешь, думаю, у меня в них дыра. Кажется, я теряю вещи.

– Твоя голова переполнена, – напомнил Крис.

– Хм, да. Поэтому, в качестве компенсации, ТАРДИС может откладывать несколько моих подсознательных мыслей в ближайшую доступную базу данных.

– То есть, в меня.

– Хм, да. Она просто не хотела потерять информацию.

– Трусиха, – сказал Крис. Он потёр небольшой порез на руке, не уверенный в том, где это произошло. – Думаю, я должен чувствовать себя польщённым.

– К сожалению, у меня было несколько мыслей об этом месте в последнее время. Просто мимолетные мысли. Ты как-то спросил меня о семье. И я задумался о своей смертности.