Текст книги "Король терний"

Автор книги: Марк Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

31
ЧЕТЫРЬМЯ ГОДАМИ РАНЕЕ

Я резко вскочил и вышиб Макина из кресла-качалки.

– Дамы, спасибо большое, но нам пора идти.

– Нам? – спросила старуха, показавшись в дверном проеме кухни. Она, как и ее дочь, была наполовину огненно-красной, только с левой, а не с правой стороны, будто из половинок двух женщин можно было составить одну красную и одну белую.

– Ты здесь один, Йорг, – сказала Рут, обожженная часть ее лица на моих глазах покрывалась волдырями и начала сочиться влагой. – Только ты для нас существуешь. – Она выплюнула два зуба, верхний резец и нижний, в ее улыбке образовалась вертикальная щель.

Макин молнией вылетел из дома. Я схватил меч и был готов отбиваться от женщин, пятясь к выходу. Улыбка Рут приковала к себе мой взгляд, и я забыл о мальчике. Он схватил меня за ногу, кожа слезала с него, как влажная бумага.

– Кто вы? Господин, кто вы?

– Только ты, Йорг, – сказала старуха, ее голова стала лысой, лишь торчали редкие белые клочки. – Вот и солнце взошло. – Она показала рукой на окно.

Туман пропитался желтым свечением, а потом резко отступил, будто был пеленой, которую кто-то одним рывком сдернул, открыв картину реальности.

Казалось, над болотом взошло второе солнце, слишком обжигающее, слишком яркое, чтобы можно было на него смотреть, и слишком устрашающее, чтобы отвести взгляд. Солнце Зодчих.

Женщины одновременно завопили – истошно, душераздирающе. Рут охватило пламя. Лысая голова старухи начала медленно тлеть. Я оттолкнул Джейми, ухватившего меня за ногу, он ударился о стену, клочки его кожи остались на моих чулках. Я выбежал из дома. Слышались крики, я узнал их. Так кричал я сам, когда Гог обжег меня. Так кричал Джастис, когда отец ткнул в него факелом, и он загорелся.

Возможно, случись это раньше, я бы счел картину мечущихся в огне женщин потешным представлением. Райк бы как всегда громко и бесцеремонно хохотал, Роу побился бы об заклад, которая из женщин упадет первой. Но в последнее время мои вкусы изменились. Я дорос до понимания чужой боли. Чьи бы волшебные чары не устроили для меня это представление, люди внутри дома испытывали настоящую боль. Сквозь нереальность проступала реальность, и мне это не нравилось.

Снаружи светило солнце, чуть поднявшись над горизонтом на востоке. Крики стали стихать и прекратились.

– Что за чертовщина? – Красный Кент покрутил головой. – А куда туман делся?

– Ну и чума. – Роу сплюнул.

Дома стояли облепленные грязью, без крыш, глубоко тронутые гниением.

– Что ты там видишь, Макин? – спросил я, глядя в дверной проем дома. Не было ни огня, ни дыма. Черная дыра. Как будто солнце не могло туда проникнуть, даже несмотря на то, что крыша отсутствовала.

Он покачал головой.

– Они тонут, – сообщил Райк.

И я это заметил: дома медленно погружались в болотную трясину. При этом пыхтели и стонали, словно любовники. Хотя меньше всего я сейчас думал о сексе.

– Назад возвращаются, – сказал Сим. Он держался от домов подальше.

И был прав. Когда туман рассеялся, мы увидели все в истинном свете: эти дома затонули давно, но что-то заставило болото исторгнуть их специально для нас.

– Что происходит? – спросил Макин с таким выражением лица, что было ясно: ответа он знать не хочет.

– Дома-призраки, – пояснил я. – Явили их мне для моего же блага. – Это были сгоревшие заживо в Геллете. Погибшие по моей вине. – Но они не могут причинить нам ничего плохого.

За короткое время болото поглотило все дома, от них не осталось и следа на поверхности болотной ряски. Я поглядел по сторонам. Ничего. Болотные топи. Исчезнувший туман открыл больше, чем могли увидеть мои глаза. Спала еще одна пелена. Более тонкий туман застил нам глаза с первой минуты, как мы почувствовали смрад болот. Некромантия пробуждалась во мне пощипыванием и покалыванием. Мы стояли на поверхности океана, под нами плавали покойники. До сих пор что-то подавляло мою силу, ослепляло меня. Что-то или кто-то.

– Челла, покажись! – крикнул я.

Магия некромантки развернула меня к тому месту, где она должна была появиться из болотной грязи. Она всплывала медленно, нагая, с похабной улыбкой на лице и волосами, струящимися по плечам и груди. Нас разделяло десять ярдов черной зыбкой слякоти. У Роу за спиной висел лук, арбалет нубанца остался пристегнутым к седлу Брейта. Грумлоу сжимал в руке кинжал. Вернее, в обеих руках по кинжалу. Но он, похоже, не торопился пускать их в ход. Возможно, он не хотел привлекать к себе внимание Челлы.

Мы все молчали. Никто не сделал попытки воспользоваться оружием. Колдовские чары некромантки распространялись и на живых, и на мертвых. Болото попортило гнилью плоть, которую я так хорошо помнил, она почернела, но сохранила твердость. Ее улыбка сочилась и цеплялась, казалось, она приковывала взгляд, придавала красоту ее телу.

– Здравствуй, Йорг, – сказала Челла.

Она обратилась ко мне с тем же приветствием, что и Катрин на кладбище. Возможно, то, что говорится в таких местах, слышится теми, кто повенчан со Смертью.

– Ты помнишь меня. – Мне было интересно, как долго она вела меня к этому моменту. Сейчас я уже не сомневался в том, что это ее подручные разрушили мост, из-за чего мы развернулись в сторону болота.

– Я помню тебя, – подтвердила Челла. – И эти топи тебя помнят. У болот долгая память, Йорг, они засасывают секреты и крепко хранят их. Но в конце концов… в конце концов все выходит на поверхность.

Я подумал о шкатулке у меня на поясе и о памяти, хранившейся в ней.

– Полагаю, ты хочешь просить меня не оказывать сопротивления принцу Стрелы?

– С чего ты это взял? Думаешь, я с ним связана?

Я покачал головой.

– Я бы почувствовал на нем твой запах.

– Ты не почувствовал мой запах здесь, а эти болота провоняли смертью, – сказала Челла, непрерывно двигаясь, медленно вращаясь и вытягиваясь, не позволяя отводить от нее взгляда.

– Если быть честным, это болото провоняло не только смертью, но еще много чем.

– У принца Стрелы достаточно защитников и сторонников, я ему не нужна. В любом случае ты не хочешь верить всему тому, что написано в книгах, и чем древнее книга, тем меньше доверия рассказанным в ней историям.

И здесь пророчества? Я зарычал. Это плохо, каждый расклад таро и рун предсказывает трон принцу Стрелы. И сейчас книги, мои старейшие друзья, превратились в предателей.

– Зачем пожаловала? – спросил я. Ответ мне был известен, но все же я спросил.

– За тобой, Йорг, – ответила Челла хриплым чувственно-соблазнительным голосом.

– Подойди и возьми меня, – сказал я. Меч я не поднимал, лишь повернул его таким образом, чтобы отблеск лучом резанул ее по лицу. Я не спрашивал, чего она хочет. Месть не нуждается в объяснениях. – Как ты оказалась здесь? – В Геллете на нее обрушилась гора и похоронила ее под собой, низвергла в бездну.

Челла нахмурилась.

– Мертвый Король пришел за мной. – Я видел, клянусь, я видел, как она на мгновение содрогнулась.

«Мертвый Король». Это что-то новое. Я думал, что разгадал ее, понял, что она пришла отомстить – откровенная и примитивная месть, я это понимаю и даже ценю. В конце концов, я обрушил на нее гору Хонас.

– Это он тебя послал за мной?

– Я бы в любом случае пришла, Йорг. Мы еще не закончили наши дела. – И снова обольщение в голосе, и начавшие было двигаться братья замерли в оцепенении.

– И кому я, Челла, больше нужен? Тебе или твоему королю?

Челла чуть слышно зарычала, братья начали освобождаться от ее чар.

– Или он хочет меня больше, чем тебя, Челла? Я угадал? Твой новый король вытащил тебя из бездны только ради того, чтобы ты нашла меня и доставила к нему? – Я выдавил из себя сладчайшую улыбку, и она возымела действие. Челла не могла скрыть раздражения. Оно искрами пробегало по ее лбу. Отлично. Злой враг – лучший враг. Но что понадобилось от меня Мертвому Королю, я никак не мог понять.

– Подойди и возьми меня, – снова предложил я Челле, желая и надеясь привести ее в ярость. Свободной рукой я оттолкнул Макина. – Я знаю, обнаженная женщина, глаз не оторвать, но лучше уводи братьев подальше отсюда, пока ее друзья нас не сожрали.

– Подойти и взять тебя? – Челла улыбнулась, самообладание вернулось к ней. Рукой она вытерла рот и стряхнула болотную грязь, обнажая кроваво-красные губы. – Я хочу тебя. Но не для того, чтобы тебя уничтожить. Я знаю твое сердце, Йорг. Соединись со мной. И мы станем больше, чем просто плоть.

Эта тварь вызвала у меня боль внизу живота, достаточно ощутимую боль, словно граница между вожделением и отвращением полностью исчезла, как исчезла призрачная деревня. Отчасти мне хотелось принять ее вызов. «Прими то, чего ты боишься, – сказал я однажды Гогу. – Прогони свои страхи». И что такое смерть, если не высшая степень страхов, последний из твоих врагов? Когда-то я съел холодное сердце некроманта. Возможно, мне следует взять Челлу, взять смерть за горло и заставить служить мне. Я вспомнил женщин, сгоревших в своем доме.

– В тебе нет плоти, – сказал я.

– Жестокие слова. – Челла улыбнулась и начала приближаться. Ее плавные текучие движения приковывали мой взгляд. Волнообразно колыхались груди, раскачивались бедра, алел рот. – Между нами существует магическое притяжение, Йорг. Ты должен его чувствовать. Разве оно не отзывается в твоей груди? В биении твоего сердца, дорогой? Нам предназначено быть вместе. Мертвый Король сказал мне, что я могу взять тебя. Сказал, чтобы я взяла и привела тебя к нему. И я это сделаю.

– Очень долго тебе придется ждать меня в аду, – сказал я. – Прямо сейчас я тебя туда и отправлю. – Упоминание о Мертвом Короле вывело меня из себя.

Челла улыбнулась и сложила кроваво-красные губы для поцелуя.

– Ты злишься на меня за то, что я показала тебе твоих призраков? Но ведь не я их создала, Йорг.

Ее слова лишили меня уверенности. Перед глазами снова возникли Рут и ее мать, обожженные Солнцем Зодчих.

– Я не знал…

– Ты не знал, что Солнце сожжет их. Ты думал, появится ядовитое облако и опустошит землю. Разве не так? И если бы у Рут, ее матери и ребенка вывернуло все внутренности, кровь текла из глаз и ануса, и они бы страшно, нечеловеческими голосами кричали, это было бы правильно? Было бы отлично, потому что таков был план? – Челла приближалась. Безжалостная. Неумолимая.

Я ничего не мог ей на это ответить. Я хотел отравить Красный Замок, и я знал, что там будут не только воины, но и все его обитатели. А если бы отрава распространилась? Я не знал, чем все это в конечном итоге могло обернуться. И мне было на это наплевать.

– Челла, ты знаешь, чего на самом деле люди боятся? – спросил я.

– Скажи, я послушаю. – Она провела руками по бедрам, погладила живот, размазывая по темной коже еще более темную грязь.

Макин вложил в мою руку арбалет нубанца. Я лихорадочно сжал оружие. В одной руке держать его было тяжело.

– Люди боятся не смерти, они боятся умирать. Они хотят, чтобы смерть была быстрой, без мук и боли. Никто не хочет умирать долго и мучительно. Скажи, Макин, я прав?

– Да, – подтвердил Макин. Он не был скуп на слова, но трудно быть разговорчивым под чарами некромантки.

– Умирать долго и мучительно, – повторил я. – Именно это приводит братьев в ужас. Они просят меня не допускать этого. А ты знаешь, Челла, что такое неумирание? Это предел в затянувшейся смерти. Трус умирает тысячу раз. Ну а что на счет тебя? Ты умерла один раз, но твое неумирание затянулось на чудовищно долгий срок.

– Не смейся надо мной, мальчишка, – сказала Челла. В этот момент начали проступать ее ребра, щеки ввалились. – Я обладаю большей силой…

– Ты можешь показать мне моих призраков, Челла. Ты можешь попытаться напугать меня смертью и всеми ее атрибутами и заставить меня свернуть на твою дорогу. Но у меня свой собственный путь, сворачивать с которого я не собираюсь. Мои призраки – это только мои призраки, я сам с ними разберусь. Ты пустота, наполненная гнилью и страхом, и тебе лучше поискать могилу, которая примет тебя и упокоит.

Время, когда ничто не могло напугать меня, прошло. Похоже, страх – спутник нежного возраста, когда все внове, и с годами, когда есть что терять, он возвращается. Возможно, я еще не приобрел трусость стариков, но призраки Геллета и знание того, как много в болотных топях мертвых, готовых восстать по призыву некромантки, вселили в меня леденящий ужас. А мне еще предстояло победить принца, может быть, жениться на Катрин и заполучить удобный трон. И в мои планы не входило быть утопленным мертвецами в зловонной болотной жиже.

– Я привела с собой не только призраков Геллета, Йорг. – Челла томно воздела руки к небу.

Из болотной мути и грязи начали появляться фигуры… фигуры людей.

Я вонзил меч в твердую почву и поднял арбалет нубанца.

– Я их долго собирала, – сказала Челла.

В возникшей перед ней фигуре было что-то знакомое – широкоплечий, сильный, из-под черной грязи проступало еще более черное тело. И дыра в груди.

– Думаю, он хочет вернуть себе свой арбалет, – сказала Челла.

Слева от нее появилась жирная фигура, кишки свисали из распоротого живота черными колбасами. Вокруг нас вставали мертвецы, растопыренными пальцами они соскабливали грязь и тину с лиц. Над всеми возвышался один, плоть клочьями свисала с его костей.

– Я повсюду следую за тобой, Йорг, я забрал все, что ты пытался сжечь, выкопал все, что ты похоронил. Даже в тени твоих стен.

Я знал их всех. Нубанца, стоявшего между Челлой и моим… его арбалетом, слева от нее – Толстяк Барлоу. Джемт с клочьями тускло-рыжих волос на расколотом черепе, облепленном грязью; брат Гейнс, брат Джоб, брат Роддат. Старый Элбан, который молил Бога о тихой могиле, Лжец, которого мы даже не могли похоронить, не могли найти его тело, хотя он пал в битве за Логово, и брат Прайс, порядочно сгнивший за четыре года в земле. Мертвецы поднимались из болотной жижи и с трудом вытаскивали свои тела на твердую почву.

Челла наблюдала за мной из-за плеча нубанца, как из-за щита. Еще один урок о бесспорном преимуществе стрелять без промедления.

– Соединись со мной. – Ее голос дребезжал и прерывался, сгнившим легким не хватало воздуха. Глаза сверкали, глубоко запав в глазницах, словно подъем моих братьев из царства мертвых выпил ее жизненные силы. – Вся сила моего брата в тебе, но ты ее не используешь, и она тает.

«Брат? Некромант, чье сердце я вырвал и съел, был ее братом?»

– Спасибо, леди, но я сыт некромантами по горло. – Я выпустил обе стрелы из арбалета нубанца. Одна пробила дыру в его плече. Другая попала Челле в горло.

От удара нубанца практически развернуло, но он выпрямился и снова обратил ко мне лицо с серыми неподвижными губами. Челла резко крутанула его голову, послышался хруст позвонков.

– Мы все – одна большая семья. А в семье бывают распри. Но я прощаю тебя, и когда я увлеку тебя в болото… когда мы вместе окажемся в тех холодных местах, что лежат глубоко… обнявшись, как это делают члены одной семьи… ты тоже меня простишь.

Брат Сим очень скрытный, и ты никогда не узнаешь, что у него на уме, как бы долго ты с ним ни говорил. Он шепчет что-то на ухо каждому, кого убивает. Если бы он что-то говорил человеку, а потом оставлял его в живых, я бы в таком случае потерял убийцу.

32
ЧЕТЫРЬМЯ ГОДАМИ РАНЕЕ

В болотах Кантанлонии, растянувшихся на долгие мили, раскаленных жарой, утонуло много чего, много секретов они хранили, много жизней кануло в черноту. Но иногда медленное течение выносило на поверхность то, что лучше бы не видеть.

Бежать через болото – плохая идея. Рекомендуется идти медленно, когда то тут, то там – засасывающая трясина, глубокая грязь, кочки, поросшие травой, о которые, споткнувшись, можно легко сломать колено. Но бывают моменты, когда самая плохая идея оказывается самым лучшим, что у тебя есть.

– За мной! – заорал я и побежал между лужами, мимо пучков луговика слева от меня. Челла соскользнула в грязь болота, в то время как нубанец попытался перекрыть нам путь к отступлению.

Если я и получил силу брата Челлы, это была всего лишь капля в океане ее силы. Тем не менее, кто знает секреты, тот и обладает властью. Секрет, что хранился в моем уме, сорвался с губ доктора Тэпрута, а он бы никогда не выдал информацию бесплатно, если бы считал, что она имеет цену.

– Я отпускаю тебя, Кашта! – Я ударил ладонью по ране на его груди, не обращая внимания на хватавшие меня руки. Если у секрета есть имя, его сила увеличивается во много раз. Нубанец упал, как подкошенный, и я почувствовал, что никогда больше он уже не восстанет из мертвых. Он упал, и моя злость закипела.

Я побежал, хлюпая и разбрызгивая болотную жижу, живые братья – за мной, мертвые – за ними следом. Краем глаза я видел, что сзади по правую сторону от меня Толстяк Барлоу нагнал Райка. Я добежал до узкой полоски тверди, встал на нее и оглянулся. Своим широким мечом Райк рассек Толстяку Барлоу руку, но тот схватил его другой рукой. В этот момент подоспел Макин и отсек ему вторую руку. Братья побежали, но попали в глубокую лужу жидкой грязи, пришлось переходить ее вброд. Сапог Макина засосала грязь. Наконец они добрались до тверди, на которой я стоял. Испугавшиеся лошади поскакали в разные стороны, часть из них легким галопом пустилась за нами, Брейт был среди них. Я видел, как две лошади попали в трясину и начали тонуть, они бились, пытаясь вынырнуть. Напрасно, спастись было невозможно.

В нескольких ярдах от нас грязь активно забурлила. Один за другим оттуда поднимались мертвецы, словно где-то глубоко их свалили в одну большую кучу.

Я побежал дальше. Мертвецы не знали страха, и чтобы лишить их желания убивать, их следовало изрубить на куски; единственное, что давало нам надежду, – бежали они медленно. В чистом поле они бы задохнулись от пыли, поднятой нами. Но на болоте наши шансы были практически равны. Там висела мороком долгая мучительная смерть. Каким-то невообразимым образом сама грязь топей была полуживой – или полумертвой, это уж как вам заблагорассудится назвать, но она помогала мертвецам, выносила их на поверхность и не давала утонуть. Узкая полоса тверди повернула налево, и мертвецы теперь бежали нам наперерез.

– Не останавливайтесь! – крикнул я.

Макин полоснул одного мечом по груди, на этот раз все его умение владеть оружием мало чем помогло. Мертвец, даже не заметив полученной раны, схватил Макина своими липкими от грязи руками. Райк и вовсе не доставал меч из ножен. Он с такой силой пнул в живот вставший у него на пути труп, что тот отлетел на несколько ярдов назад и сбил с ног еще одного, бежавшего к нам. Но оказалось, что из братьев Красный Кент лучше всех был подготовлен к этой схватке. От его топора части тел разлетались в разные стороны, вырисовывалась страшная картина болота, усыпанного отрубленными руками и головами.

Мы отступали, преследуемые мертвецами, молча тянувшими к нам руки, слышался только плеск воды, хлюпанье грязи и наше тяжелое дыхание. Так мы бежали не одну милю, пока наконец мертвецы не начали медленно отставать, а потом и вовсе исчезли из виду.

На небольшом пригорке я остановился, он гарантировал устойчивую почву под ногами и хороший обзор болотных топей. Каменный круг, побитый ветром и изъеденный сыростью, указывал на то, что это старое захоронение, скорее всего, местного вождя. По всем признакам оно уже давно было опустошено, я не чувствовал здесь смерти, в отличие от окружавших этот холм топей. Моя злость за долгий марафон не развеялась. Полгода Челла держала труп нубанца в качестве своей игрушки. Остается ли в человеке частичка души, когда некромантка оживляет его плоть, не знаю, но стоило представить, какие ужасные страдания он может испытывать, и я приходил в ярость и жаждал мести. Однажды я уже дал клятву; на этот раз, как и тогда, я клялся без слов, меня наполняло желание, если нужно, весь мир разорвать на части, чтобы сквозь прорехи увидеть возмездие.

– Не хотел бы я еще одну ночь провести на этих болотах, – сказал Макин.

– Неужели? – проворчал Райк, усевшись на самый большой камень. Никогда раньше сарказма я за ним не замечал – видно, он берег его для особых обстоятельств.

– Райк, встань на минуту, – попросил я.

Он встал. Резким коротким ударом я вместе с туникой отсек остаток руки Толстяка Барлоу и отбросил в топи. Рука отлетела и исчезла в мутной грязи с зажатым в кулаке клочком туники Райка.

– Мы попали в ад, – с абсолютной уверенностью сказал Грумлоу. – Заблудились, и нам никогда отсюда не выбраться. – Лицо у него было измазано грязью, в усах капли засохшей крови, засохшие алые ручейки от носа до верхней губы.

– Ад лучше пахнет, – сказал я.

На пригорке от людей и лошадей стало тесно, обзор закрылся. Похлопав серую по крупу, я заставил ее подвинуться. Из пяти оставшихся в живых лошадей она единственная сохранила присутствие духа и щипала траву.

– Надо двигаться дальше, – сказал Макин.

Надо, но куда? Никаких ориентиров. Ну разве что…

– Это море? – Я показал рукой на восток, где болота на горизонте сливались с небом темно-синей линией. Никто не успел ответить, раздался резкий крик. Я повернулся. Недалеко от нас по колено в воде и по грудь в камышах Челла держала юного Сима за горло. Она сделала несколько шагов назад, утаскивая Сима за собой. Его руки безжизненно болтались, он дикими глазами смотрел в нашу сторону. Мы называли его «юный Сим», ему, возможно, было шестнадцать или около того, но когда дело доходило до кровавой битвы, чувствовалась опытная рука, и поблажки без особой причины он не давал никому.

– Йорг, тебе не следовало от меня убегать, – сказала Челла. Вода смыла с нее грязь, но не убрала гнилостных пятен с кожи цвета старого тикового дерева. И кельтские узоры глубоко въелись в ее кожу, это были не рисунки, как я думал когда-то. Завитки и узелки, вероятно, были выколоты иглой на ее руках и боках.

– Ты мне не нужна, некромантка. – В руках я все еще держал арбалет нубанца, хотя я не успел его перезарядить. Я направил арбалет на Челлу, надеясь, что она не обратит внимания на то, есть в нем стрелы или нет. – Если я и взял вашу силу, она угасает во мне. Медленнее, чем мне бы хотелось, но со временем она угаснет окончательно, и я не буду об этом жалеть. Ты мне не нужна, ни на какую грязную сделку с тобой я не пойду.

Челла улыбнулась.

– Мертвый Король не позволит тебе уйти, Йорг. Он всех нас собирает к себе. Черные лодки ждут, чтобы отвезти нас к Затонувшим Островам.

Я ничего ей не ответил. Моя злость остыла после того, как я поклялся уничтожить Челлу. Месть требует терпения, а она хочет использовать братьев, чтобы привести меня в ярость и заставить гнаться за ней по этим болотам. Но я не покажу ей, насколько глубоко она меня зацепила.

– Йорг, разве ты не станешь просить меня отпустить твоего брата? – Она оттащила Сима еще на ярд дальше в болота.

На этот раз Роу готов был выпустить в нее стрелу, а Грумлоу приготовился метнуть кинжал. Грумлоу был привязан к Симу, и страх не мог бы его остановить.

– Ну что ж, у тебя в руках мой брат, сожри его сердце, и мы будем квиты. Вернемся туда, откуда начали, – сказал я. Я знал, что она не отпустит Сима. Она просто хотела задать мне вопрос.

– О Йорг, мы не можем вернуться туда, откуда начали. Ты должен был бы это знать. Не можем, даже если некромантия иссякнет в тебе. Смотри! – Она быстро сменила захват и повернула голову Сима вправо, слишком далеко. Хруст позвонков заставил меня заскрежетать зубами. – И-и-и… – Челла медленно развернула голову Сима к нам лицом, – он вернулся. Но он уже не тот, что был раньше, не так ли?

– Сука! – Роу выпустил стрелу. Или рука у него дрогнула, или движения Челлы были быстрее, не знаю, но только стрела попала Симу в глаз.

– Видишь, что ты сделал. – Ее кроваво-красные губы улыбались, глаза смотрели с вожделением, и она что-то шептала Симу на ухо.

Грумлоу метнул кинжал, но Челла уже падала. Возможно, он попал в нее, но мы этого уже не видели, болотная тина сомкнулась над ней.

Сим, несмотря на сломанную шею и попавшую в глаз стрелу, продолжал стоять. Затем он сделал неуверенный шаг в нашу сторону. Чистая вода между камышами вспенилась грязью.

– К морю, – закричал я и для большей убедительности показал в его сторону рукой. Принц Стрелы советовал мне увидеть океан, и, возможно, в сложившихся обстоятельствах это будет последнее, что мне удастся сделать. Подстегивать братьев не было нужды, мы надеялись, что Сим будет таким же медленным, как и все остальные мертвецы, а не таким быстрым, каким мы его помнили.

Брату Роу можно доверять. Доверять лгать, шельмовать и даже предавать. И он оправдает доверие, потому что он тот, кто он есть, – проныра, убийца под покровом ночи, ловкий и проворный в бою. Доверяйте этим его качествам, и он вас не разочарует.