Текст книги "Император Терний"

Автор книги: Марк Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

48

– Вот теперь ты знаешь человека, который видит будущее, – сказал Лунтар.

– Человека, который заглянул слишком далеко и обжегся.

– Да.

– И как мы остановим то будущее, в котором мы все сгорим?

– Не думаю, что мы это сможем, но если это возможно – здесь наш лучший шанс. – Он протянул мне сложенный лист пергамента, заляпанный его влажными пальцами. – Четыре слова. Не читай их, пока не придет время.

– А как я узнаю, что время пришло?

– Просто узнаешь – и все.

– Потому что ты это видел.

– В общем, да.

– И это сработает?

Быстрый тычок.

– В любом случае, попробуй. Не каждый финал можно предвидеть.

Красная Королева смотрела на нас, Катрин и Молчаливая Сестра тоже, все трое изучали меня, словно я загадка, которую нужно разгадать. Лунтар склонил голову набок.

– Смотри, Йорг, у нас есть старуха, мать и дева – тройственная богиня древности среди нас?

И на миг показалось, что перед нами действительно одна женщина в трех возрастах. У Катрин в лице была сила Королевы, в глазах – мудрость Сестры.

– Лучше начнем, мальчик, – сказала Королева. – Время уходит.

И я подошел поцеловать Катрин с той смелостью, которая обретается, когда песок в часах утекает. И она остановила меня, положив ладонь мне на грудь.

– Сделай все как следует, Йорг.

И я впервые прошел в Золотые Ворота.

Тронный зал императора был не то чтобы набит битком, но всяко не пуст. Почти сто пятьдесят лордов Империи с советниками бродили вокруг помоста. Высокий трон из светлого дерева парил над ними, словно поджидая жертву.

Я оглядел их. Группы отделялись и исчезали в боковых помещениях, другие собирались и договаривались о чем-то или лишь сильнее размежевывались, гвардейцы, расположенные по периметру зала, наблюдали за происходящим, и повсюду стоял гул голосов.

– Эй, ты! – Высокий человек чуть старше меня отделился от своей группы в нескольких шагах от Золотых Ворот. Разряженный в шитый драгоценными камнями бархат, он что-то вещал компании из двенадцати человек, размахивая руками во время разговора.

– Что? – ответил я в том же тоне, и на миг он разинул рот от удивления. Он явно решил, что я мелкий дворянчик, явившийся без свиты со своим единственным голосом. В советники я по годам не годился.

– Что скажешь по вопросу о Мортрейне?

У него были мясистые красные щеки, напомнившие мне о кузене Марклосе.

– Никогда об этом не думал.

Люди за его спиной были похоже одеты, видимо, земляки. Откуда-то с востока, судя по виду. Из тех мест, где вопрос о Мортрейне – важная политическая проблема.

– Ну что ж, подумать-то придется.

Он попытался ткнуть меня пальцем в грудь.

Но я перехватил его еще до соприкосновения с полированной сталью моей кирасы.

– И зачем? – спросил я, когда он нервно выдохнул. – Зачем давать мне возможность причинить вам неприятности?

Я шагнул вперед, выкручивая палец, и он попятился в толпу сторонников, крича и изгибаясь, чтобы избежать травмы.

Оказавшись среди восточных дворян, жителей степей в конусообразных коронах и пестро расшитых шапках, я надавил сильнее, и он встал на колени.

– Имя?

– Молион из Хонеере.

Он прошипел это сквозь зубы.

– Йорг, с запада. – У меня было слишком много королевств, чтобы перечислять их сейчас. – И ты сделал две ошибки, Молион. Сначала дал мне свой палец. Но было и кое-что похуже. Когда я за него схватился, ты позволил использовать его против тебя, использовать, чтобы лишить тебя гордости. Не множь ошибки, парень. Палец ты потерял в тот момент, когда я взялся за него. Нужно было броситься вперед и дать ему сломаться – невелика цена за то, чтобы спасти руку и надрать мне задницу. – Я окинул взглядом собравшихся восточных королей. – С вашей стороны ошибка доверять этому. Он недостаточно силен.

Я сломал палец Молиона. Резкий хруст – и я отправился искать своих.

– Смотрю, ты познакомился с царем Молионом. Недавно на престоле, губит репутацию своего отца.

Доктор Тэпрут оказался рядом со мной и повел меня к Макину и остальным.

– Йорг! – Макин хлопнул меня по плечу. – А я как раз рассказывал герцогу Бонне, что ты от его имени разберешься с его врагами на севере, родичами нашего доброго друга герцога Аларика.

Я кивнул и улыбнулся, понимая, что на моем изуродованном шрамами лице волчий оскал будет смотреться скорее грозно, чем дружелюбно.

– А где Миана? И мой сын?

– Она пошла искать своего отца, сир. Сэр Кент с ней и Горгот, хотя он-то пошел вынюхивать троллей, – сказал Мартен.

– Троллей?

Я повернулся к Тэпруту.

– Говорят, у последнего императора была элитная гвардия, если угодно, гвардия гвардии. Читал, что их описывали как «не людей».

Он дал понять, что тема закрыта, красноречиво пожав плечами.

– Скажи, в каком мы положении, Тэпрут.

– Гляди! – И он выложил клочок пергамента, расчириканный углем. – У тебя девять голосов. У герцога Аларика – два, и может прибавиться еще два, с учетом Готмана и Хагенфаста – его жена обладает там некоторым влиянием, полагаю.

– Элин.

В этот раз я улыбнулся мягче.

– У твоего деда два голоса, еще один у отца Мианы, граф Ганза и лорд Веннит еще могут притянуть три. Смотри-ка!

– Я только…

– Ибн Файед держит под контролем пять голосов. И это делает наши шансы…

– Двадцать пять, – сказал я. – И половины нет от нужного количества.

– Двадцать шесть, если Макин очарует герцога Бонне. – Тэпрут вписал Бонне рядом с голосами калифа. – В твою пользу говорит то, что тебя поддерживают от дикого севера до пустынь Африки. Человеку, который такого добился, точно есть что предложить. Сотня видит людей вроде Молиона, с тесным союзом соседних государств, поддерживающих их. Когда они увидят человека, за которым стоят и калифы в горячих песках, и северные герцоги в своих пиршественных залах, вполне возможно, они решат, что видят императора. – Тэпрут очертил корону у меня над головой. – И подумай, тебе нужен пятьдесят один голос лишь в случае, если все голоса будут распределены.

– Интересно. Пойдите с Макином, поврашайтесь среди Сотни, посмотрите, кого можно склонить на нашу сторону, кто наши враги, кто возглавляет группировки, способные конкурировать с нашей. Когда группировка распадается, куски легко растащить. – Дорожная мудрость: убей голову – и тело твое. – Подключите Миану и Оссера. И Гомста. Пусть Гомст обработает благочестивых.

Тэпрут кивнул. Он собрался было идти, но я схватил его за запястье.

– Минутку, доктор, по поводу смерти папессы могут ходить всякие слухи. Непременно дайте понять, что я тут ни при чем. А если таких слухов нет – запустите.

Тэпрут поднял обе брови, но снова кивнул и ушел.

– Йорг!

Лорд-главнокомандующий Хеммет расталкивал Сотню, как пастух овец.

– Йорг Анкрат!

За ним спешил Дежурный с плотно сжатыми иссеченными губами. Рассказывали, что он проснулся безъязыким от тысячелетнего сна. Я же полагаю, лорд-главнокомандующий в конечном счете распутал хитросплетения древнего языка, когда понял, что ему не нравятся слова Дежурного.

– Лорд-главнокомандующий, – сказал я.

Он метал громы и молнии, судя по лицу.

– Йорг! – Он схватил меня за плечи. В былые времена я просто врезал бы ему лбом по физиономии за такое, но жизнь при дворе сделала меня мягче. – Йорг! – Он снова повторил мое имя, будто не веря себе, и притянул меня ближе, так что мы почти соприкасались склоненными головами, и понизил голос: – Ты убил папессу? Ты правда это сделал?

– Черт, весьма надеюсь. Если она все это пережила, то она куда крепче, чем я думал.

Он нервно рассмеялся, и все обернулись. Затем заставил себя перейти на шепот:

– Правда? Ты это сделал? Черт. Черт, вот это да.

Я пожал плечами.

– Убивать старух легко. Но если я не уйду с Конгрессии императором, то моей жизни хватит лишь на то, чтобы успеть пожалеть о своем поступке. Правда, не было свидетелей, кроме моих людей и Золотой Гвардии, и времена нынче опасные. Даже папу может ждать ужасный конец на дороге.

Когда нужно прикрыть какие-нибудь делишки во Вьене, главное – заручиться поддержкой лорда-главнокомандующего.

Хеммет яростно осклабился.

– Да. – Нахмурился. – Опаснее, чем я мог предположить. Мертвые и у ворот, и внутри. – Он выпустил меня. – Впрочем, не стоит тревожить этим Конгрессию. Их слишком мало, чтобы добраться до дворца. Мы уничтожим их в течение часа.

И он ушел, а Дежурный тащился за ним, как побитый щенок.

49
ИСТОРИЯ ЧЕЛЛЫ

По мере приближения Челлы и ее колонны к Вьене, городки и деревушки по берегам Дануба попадались все чаще. Вскоре череда построек должна была превратиться в непрерывный поток, подступающий к стенам имперского города.

– Стой!

Раздражало, что приказания приходится выкрикивать, но некромантия, все еще отравляющая ее, отступила слишком далеко, чтобы мертвые могли немедленно выполнять ее желания.

Кавалерия остановилась – не слишком аккуратно. Лошади плохо слушаются мертвых, даже если это те же седоки, которых они везли на себе в течение долгого времени. Иные пронзительно ржали и брыкались, когда мертвые хозяева пытались править ими. Челла хотела перерезать им глотки, но Кай убедил ее отпустить животных и отправить их хозяев присоединиться к отряду Мертвого Короля.

– Почему мы остановились? – Кай наклонился к ней, правя лошадью с помощью коленей.

– Мне надо кое-что спросить у Тантоса.

Спускаясь вниз по дороге к злу, можно не замечать, куда идешь, и только оглянувшись назад, видя далекие высоты, где ты некогда жил, понимаешь свой путь. Челла внезапно посмотрела ввысь и прозрела. Такие моменты перемежали ее жизнь, ее полужизнь, тянущуюся уже более ста лет. Не раз они давали ей передышку. Не раз она отступала.

– Идем, – сказала она ему с ноткой нежности. Должно было хватить, чтобы он не пустился наутек.

Они пошли вместе. Кай не хотел, но давил в себе страх.

Челла коснулась дверцы кареты. От прикосновения к металлу ее рука стала сухой и старой. Она открыла дверцу.

– Сейчас? – спросила она, обращаясь к ужасающей пустоте кареты.

И словно в ответ вылетело серое вещество. Кай вскрикнул, когда оно охватило его. На миг Челла увидела нежить, чьи тонкие кости погружались в плоть Кая, минуя одежду и доспехи. Это заняло какое-то время. Слишком долго. Целую вечность. Слабые вскрики Кая заглушили все прочие звуки, плоть извивалась, приспосабливаясь к новому хозяину, пока наконец челюсть не захлопнулась и не зазвенело в ушах.

Тантос повернул голову Кая и посмотрел на Челлу, кости заскрипели. Он молчал. Нежить обходится без слов. Ничто интересующее их не могло уместиться в столь ничтожную оболочку.

– Он выдержит. Он сильный, – сказала Челла.

Тантос забрался обратно в карету. Даже утолив жажду, кони, тянувшие экипаж, продолжали упираться. Двое сдохли, и их заменили. Не было шансов, что лошади довезут его до дворца, – даже теперь, когда он облачился в плоть.

– Ты меня там слышишь, Кай? – Что-то в его глазах говорило о том, что он слышал, хотя крики стали беззвучными. – Тебе не казалось странным, что у нас пять голосов, но только два делегата? Думаешь, Мертвый Король не мог выделить еще троих некромантов или более непорочных людей, преданных ему? Мы ехали вдвоем. Один – главный, а другой – страж, способный восстать, предвидя гибель.

Секреты лучше хранить за одной парой губ.

Тантос протянул руку и закрыл дверцу неловким движением краденой плоти.

– Но ты не предвидел. – Челла сказала это закрытой двери и покачала головой. – Надо было тебе научиться летать.

Она сплюнула. Обвинения помогали смириться.

Над окраинными домами Вьены, опрятными, с заготовленными к зиме поленницами, потянуло паленым. Во многих местах от каменных труб поднимался белый дым, но в других он был черным и сердито клубился. Ужас бродил по улицам, выходил из родовых могил, крался со стороны полей и лесов. Армия Мертвого Короля тянулась с запада, с Затонувших Островов, через Анкрат и Геллет, через Аттар, Чарланд и Рейх, это правда, но она же поднялась из земли, словно под почвой ждал темный океан, безмерно глубокий, и вот он выплеснулся наружу по зову Мертвого Короля, поднимая усопших из могил.

У ворот Вьены гвардейцы, сверкающие золотом, неслись кто куда. Вести приходили с востока. Подкрепления, регулярные войска шли с востока на запад. Ворота охраняло больше гвардейцев, чем требовалось даже во время Конфессии. Дополнительные силы были сосредоточены на стенах, людей снабдили луками и арбалетами. По неопытности думали, что стрелы остановят мертвых.

– Торопитесь, мадам, вы последняя, нам надо закрывать ворота.

Капитан стражи махнул, пропуская колонну, не озаботившись выслушать рапорты капитанов сопровождения, не потребовав, чтобы они объяснили, почему у них явно не хватает людей и такие нестройные ряды. Даже отсутствие обоза не вызвало у него подозрений: возможно, он решил, что обозные нашли укрытие по дороге или поторопились и обогнали Гвардию.

Карета Тантоса катилась дальше незамеченной, хотя те, кто оказывался рядом с ней, бледнели, отчаяние просачивалось в них сквозь кожу.

Вперед, по широким улицам Вьены, на обширную Западную улицу через Западные ворота. Величие, окружающее со всех сторон, магически действовало на Челлу. За свою долгую жизнь она ничего не видела вблизи. Ей принадлежали кладбища и болота, кости забытых людей и надгробья, возведенные в память о них. Перед лицом таких творений рук человеческих она чувствовала себя маленькой и грязной, собирательницей костей, ночным кошмаром.

– Мертвый Король создаст здесь город мертвых.

Говоря это, она чувствовала себя лучше. Не то чтобы ей хотелось вечно жить среди выходцев с того света – жизнь пульсировала в ней, и от такой мысли желудок сводило – но чудеса Вьены неизъяснимо оскорбляли ее существование, и она предпочла бы увидеть их обращенными в прах, чем пережить суд пустых окон города.

Мимо них проследовал другой отряд Гвардии, как раз когда они приближались к месту, где Западная улица вливалась в огромную площадь. Несколько сот человек, может, тысяча, они скакали во весь опор во главе с лордом-главнокомандующим. Мертвый Король упоминал лорда Хеммета, говорил о плаще и жезле – знаках его отличия. Человек, которого должно остерегаться.

На подступах к дворцу казалось, что купол никогда не станет ближе, что его размер по мере их продвижения меняется от невероятного к невозможному. В какой-то момент примерно на полпути между далекими особняками и громадой дворца на мостовой показалась кровь. Здесь явно пытались убрать, но запах резни не спрячешь. Карета запульсировала темной радостью, это быстро прекратилось, но хватило, чтобы лошади начали спотыкаться и испуганно подпрыгивать. Потенциальный враг стерт с лица земли. Ветер все еще нес удачу с запада.

Войско Челлы остановилось у казармы слева от Ворот Империи, последней незаполненной. Солдаты свернули с пути лишь в последний момент и проехали в большой проход перед воротами. Тонкая золотая линия дежурных гвардейцев пришла в смятение – их товарищи спешивались у главного входа. Прежде чем они успели что-то сказать, нежить вышла из кареты, и все внимание переключилось на нее. Гвардейцы смотрели так, как обычно смотрят на кровавый обрубок, на месте которого был палец.

50

– Все пройдет быстро.

– Да уже сто двадцать восемь лет как тянется, король Йорг, – сказал Тэпрут. – А мы и близко не подошли к тому, чтобы выбрать императора. Что бы там ни выдала эта Конгрессия, быстро точно не закончится.

– У нас нет времени. Разве не чувствуешь?

Словно барабанный бой, во мне стучало: «опасность, опасность, ближе, ближе».

Тэпрут вытаращил глаза, явно не понимая меня.

– Нас охраняет Гвардия…

– Надо быстро. – Я пробежал взглядом по толпе, богатой и могущественной. – Кто возглавляет самую большую группировку?

– Я бы сказал, что это ты. Гляди! – воскликнул он, замешкавшись.

– Ну хорошо. А следующую?

– Царь Молион, Красная Королева и Костос из Королевств Порты. Твой отец также пользовался немалой поддержкой.

Я заметил в толпе своего деда и Миану рядом с ним.

– Молион сломлен, его союзники будут искать новые связи. Королева не в счет… Тогда Костос. Найди его.

Я отчего-то ожидал, что он будет похож на павлина, но Костос был выше меня ростом, сложен как воин, с ног до головы закован в начищенную стальную кольчугу с тонкой работы эмалевым изображением на кирасе – черный корабль на фоне пылающего солнца.

– Существуют ли законы касательно приближения к трону? – спросил я.

– Что? Нет, не думаю. Любой дурак знает, что приближаться не стоит. – Неловкость, испытываемая доктором, исходила даже от кончиков его пальцев, теребящих волосы, пуговицы, завязки.

Я подошел к помосту, достаточно медленно, Тэпрут суетливо поспешил вслед. Два шага по ступенькам – и я у трона.

– Надеюсь, ты слышишь меня, Фекслер. Хочу знать, сможешь ли ты ради меня раскрыть двери и зажечь свет. Если не можешь, тогда – ну, не знаю, в чем тогда была цель моего последнего визита.

Я говорил тихо, чтобы это можно было принять за молитву.

На миг вокруг меня вспыхнула иллюминация – совсем немного и буквально на мгновение, словно сверху, над головой, прямо над троном, потолок засиял чуть ярче. Я вспомнил, как в подвалах дедовского замка Фекслер вел меня своим путем с помощью гаснущих ламп. Уверен, четыре года назад у Фекслера были более весомые причины явиться сюда, физически, а не плыть по своему тайному океану. Может, я провел его через стены, которые сам не видел. И, может статься, тем, что Вьена еще не обратилась в ядовитую пыль, мы были обязаны его присутствию – но что бы ни двигало Фекслером, на данный момент меня более всего волновали свет и двери.

– А ты услышишь меня, когда бы я ни заговорил?

Снова вспышка.

– Ты, мальчишка!

Костос перегородил мне дорогу, ощерившийся, негодующий.

– Мальчишка? – Я-то надеялся, это он.

Теперь настала очередь Костоса упрекать меня. Среди королевских особ порядок взаимных клевков так же строг, как среди цыплят.

– За этим мальчишкой двадцать шесть голосов, Костос Портико. Возможно, тебе лучше называть меня королем Йоргом, а потом увидишь, что может убедить меня сделать тебя императором.

Костос снова посмотрел, очень строго. Возмущение тем, как я попираю приличия, боролось в нем с желанием заполучить эти двадцать шесть голосов. Он подошел к подножью помоста. Я знал, как это видит Сотня. Костос у моих ног. Подданный.

– Нам надо поговорить, король Йорг. – Он понизил голос до глухого шепота. – Но там, где нас не услышат лишние уши. Римская комната подойдет, надеюсь. Возьмите своих знаменосцев – кто вызовется.

Я кивнул в знак согласия и подождал, пока он отойдет, прежде чем спуститься.

– Ушлый этот Костос, гляди-ка! – Опять Тэпрут у меня за плечом. – Буйный, в юности три раза подряд выиграл турнир Королевств Порты. Третий сын, в котором не видели наследника. Смотри, кто там у них средненький – король Перен из Угала, хитрый переговорщик, холодный, как лед. Вон тот низенький, со шрамом. Видишь?

Костос пошел по залу, касаясь то одного человека, то другого, – собирал свиту. Слишком медленно, на мой вкус. За ним над толпой возвышался Горгот, игнорируя всех, подняв голову, словно прислушивался.

– Где эта Римская комната?

Тэпрут кивнул на одну из дверей, пряча улыбку. Это была комната, которую когда-то мне показала Элин. Она вполне могла оказаться там опять и показывать ее своему мужу. Есть ли хоть что-то, насчет чего добрый доктор не в курсе?

В Римской комнате я насчитал пятнадцать человек, Костос вошел последним.

– Я должен собрать твоих сторонников, – подсказал Тэпрут.

Нужно было нечто большее, чем его слово, чтобы созвать перед Костосом эту пеструю компанию дворян.

– Я пойду один.

И я оставил доктора снаружи.

Сотня смотрела мне вслед, кто-то озадаченно, кто-то с любопытством, кто-то с именем «Пий» на устах.

Я остановился в дверном проеме. Сторонники Костоса стояли передо мной неровным полукругом, уверенные, точно знающие, как делаются дела.

– Ты пришел один?

Костос явно и громко выразил свое неудовольствие.

– Я решил, так лучше. Закройте дверь.

На расстоянии вытянутой руки за спиной у меня стальная дверь беззвучно скользнула вниз.

Только через несколько секунд они вновь обрели дар речи.

– Что все это значит?

Король Перен из Угала опомнился первым, остальные еще пребывали в шоке.

– Хотели поговорить без свидетелей? Разве нет?

Я подошел к ним. Некоторые попятились, сами не зная почему, – инстинкт, заставляющий овец сторониться волчьей тропы.

– Но сейчас…

Костос замахнулся могучей лапищей на стальную пластину за моей спиной.

Жезл Орланта выскользнул из рукава, я поймал его на лету и замахнулся на Костоса. Сказать, что его голова взорвалась, не будет преувеличением. Я видел, как медленно, словно время остановилось, жезл разбивает человеческий череп. В яркой дуге крови блестели осколки. Я убил короля Перена, прежде чем первая капля крови Костоса коснулась пола.

Еще два человека лишились голов, прежде чем остальные разбежались подальше. Оба старики, медлительные. Я начал с Костоса как с самого опасного, но остальные одиннадцать были вполне крепкими, и многие в Сотне получили то, что имели, силой.

– Это безумие!

– Он сошел с ума!

– Соберитесь. Здесь, с нами, он заперт в ловушке.

Это уже сказал Оннал, один из советников Костоса и прирожденный воин.

Многое в жизни – вопрос перспективы.

– Я бы сказал, это вы заперты в ловушке со мной.

Наставник Лундист научил меня сражаться с помощью палки. У него было несколько причин. Раз – часто случается, что меча нет, а хорошую палку найти нетрудно. Два – у него это просто на удивление здорово получалось. Я обычно не приписываю старику низменных мотивов, но всем нравится покрасоваться, а многие ли из тех, что давно меня знают, отказались бы от возможности хорошенько отделать меня палкой?

– Последняя и главная причина, – сказал он, – это необходимость привить дисциплину. Уроки боя на мечах тоже могут со временем помочь, но пока что я не вижу результата. Чтобы стать бойцом на палках, нужна гармония ума и тела.

Я лежал в глубине двора Лектерн, переводя дыхание и нянча ушибы.

– Кто учил вас, наставник? Как это у вас так получается?

– Еще раз!

И он налетел на меня, ясеневая палка мелькала, сливаясь в единое пятно.

Я перекатился туда-сюда – но не избежал ударов.

– Ой! – Пытался блокировать – и в итоге мне разбили пальцы. – Ох!

Пытался встать – и тупой конец палки ткнулся мне под кадык.

– Я учился у мастеров в Линге, при дворе, где мой отец был царским наставником. Мы с моим братом Лунтаром тренировались вместе много лет. Это учение Ли, сохранившееся с тех времен, когда Тысяча Солнц еще не поднялась над городом Пекин.

Я принял стойку, сунул жезл из железного дерева под мышку и подозвал Оннала жестом – просто согнув пальцы, как меня столько раз подзывал Лундист.