Текст книги "Правление Штормов (СИ)"

Автор книги: Марк Айрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Да, госпожа! – все как одна подскочили. – Тут просто… ой, а где ирртка?..

– Лесные, – с многозначительным видом протянула Тарина. – Появляются и исчезают как духи бесплотные. Помню, мне дедушка рассказывал, как он однажды ездил в…

* * *

Пробираясь обратно по коридору, Наярра решила, что приключений на сегодня, пожалуй, хватит. Без труда найдя то же окно, она взяла в зубы лепешку, под шумок прихваченную с печного противня в кухне, влезла на подоконник и высунула наружу голову, осматриваясь.

Предосторожность оказалась не лишней, примерно с той стороны, где были окна спален, донесся какой–то шорох. Она тут же затаилась и замерла. Шуршание было еле слышным и прерывистым, тот, кто его издавал, явно хотел остаться незамеченным, что было крайне подозрительно.

Когда все время перемещающийся звук миновал её укрытие, девушка рискнула вновь выглянуть из окна и с удивлением узнала в темной фигуре на стене Венса, похоже решившего покинуть свою комнату тем же способом, что и она.

Добравшись почти до самого низа, он спрыгнул в аккуратно подстриженную траву замкового парка и направился к ограде. Черная одежда делала его почти неразличимым в темноте и густых тенях, яркими пятнами выделялись только лицо и кисти рук.

Наярра, чуть подумав, осторожно последовала за ним. Узнать, куда это он решил наведаться в такое время, захотелось жутко.

Парк окружала каменная стена в два человеческих роста. По внутренней её стороне шла засыпанная песком дорожка, каждые двадцать шагов освещенная факелами. По дорожке туда–обратно регулярно ходили патрули стражи, бдительно вглядывающиеся во все встреченные кусты.

Имперец затаился в последних, и, дождавшись, пока топот очередной группы стихнет за поворотом, выбрался из колючих веток и подошел к стене. Задумчиво смерил её взглядом, что–то прикидывая и, сорвавшись с места, почти без разбега взбежал по ней. Уцепился за самый верх, подтянулся и перемахнул на другую сторону.

Ирртка вовремя спохватилась, едва удержавшись, чтобы не присвистнуть. Повторить его маневр было нереально, и она медленнее, но куда тише полезла следом, цепляясь за едва заметные выступы и неровности.

Спустившись наружу, она успела заметить, как имперец быстро исчезает в ближайшем переулке. Оглядываясь, она пошла за ним.

Вдоль самых широких улиц, а иногда и тех, что поменьше, тоже ходила стража. Но освещения здесь не было, и стражники носили факелы с собой, по мнению ирртки не столько освещая все вокруг, сколько слепя самих себя. Венс, как и тихонько следующая за ним девушка, без особого труда избегал встреч с патрулями, то прячась за домами, то срезая путь через более темные проулки. Людей им навстречу почти не попадалось, а те, что были, сами не горели желанием к кем–то столкнуться, и как правило сворачивали с дороги.

Идти пришлось довольно долго. Дома постепенно становились одноэтажными, затем победнее, из дерева. Небо понемногу светлело. Улицы все расширялись, но стражников на них становилось все меньше и меньше. Пока они и вовсе не пропали.

А потом внезапно закончились и дома.

И Наярра впервые увидела океан.

Шум, по мере их приближения все усиливающийся, обрушился на нее и обволок, словно до этого старался держаться за пределами города. Но девушка даже не обратила на него внимания.

До самого горизонта, почти сливаясь с ним, перед ней раскинулась вода. Как огромный, совсем незнакомый мир, живущий по своим законам и лишь позволяющий всем остальным находиться рядом. Волны, одна за другой обрушивались на берег с силой, которая, казалось, могла откалывать куски от скал. Все кипело и бурлило, и потрясенная зрелищем девушка не сразу заметила темный силуэт вдалеке.

Силуэт же развернулся к ней и махнул рукой, предлагая подойти.

Ирртка смущенно кашлянула и направилась к нему. Пляж, отделявший воду от города был довольно широким. Тут и там по нему были раскинуты огромные валуны и лежали выброшенные штормом водоросли, как выяснилось, и бывшие источником странного запаха, пропитавшего весь город.

– Давно заметил?

– У дворца.

– Почему решил не спать, а прийти сюда?

– А ты?..

Говорить приходилось громко, грохот волн почти оглушал, а ветер мгновенно подхватывал звуки и уносил их. Наярра была привычна к холодам и любым перепадам погоды, но здесь дуло так, что, казалось, собиралось содрать с костей кожу.

Она покосилась на Венса, который вполне уютно себя чувствовал в одной рубашке, расстегнутой у горла. Более того, девушка осознала, что впервые видит на его лице расслабленное и умиротворенное выражение.

Она поежилась, посмотрела на розовеющий горизонт и направилась было обратно, но сделав пару шагов, поняла, что уходить ей не хочется. А хочется просто смотреть вдаль на танец воды, ветра и пены, слушать их и впитывать это непонятно откуда берущееся ощущение покоя и безопасности. Которое словно бы говорило, что все будет хорошо. А если и нет, то все это совершенно неважно, пока в мире есть что–то настолько прекрасное и вечное.

Наярра подошла к Венсу и села на песок у его ног. Мужчина не возражал.

Рассвет они встретили вместе, молча смотря на горизонт.

А затем так же незамеченными вернулись обратно.

* * *

Вечерний бриз понемногу набирал силу, дуя с постепенно остывающего берега в сторону океана. Несмотря на все его усилия, туман постепенно наползал и вскоре заполонил все вокруг, завихряясь и отвоевывая улицу за улицей. Корабль был готов к отплытию.

Когда Наярра увидела порт, он сходу напомнил ей лес: огромное количество мачт покачивались как стволы деревьев в непогоду. А сам корабль походил на плавучий дом или огромное чудовище, жадно заглатывающее грузы, которые лихорадочно затаскивали в него моряки.

Капитан аж светился от радости, что после двухнедельного простоя с неясными перспективами им повезло стать единственным торговым судном, которому разрешили выход в море, да еще и осадившая его толпа торговцев наперебой сулила любые деньги за то, что он возьмет именно их товары. Обратный рейс изначально предполагалось совершить с почти пустым трюмом, теперь же он обещал стать куда прибыльнее. Осадка судна неуклонно росла, как росла и приязнь капитана к внезапным пассажирам.

С Алаем и Аделлин простились еще во дворце, после всего случившегося отец не выпускал детей не то что в город, но даже за ворота, в парк. Брат с сестрой не скрывали, как они расстроены расставанием, оба уговаривали задержаться подольше, но если Венс и раньше целеустремленностью напоминал выпущенную из лука стрелу, то после того как все еще лежащая в постели Аделлин взяла его за руку и томным, проникновенным голосом попросила подождать хотя бы пока она выздоровеет, ускорился до предела.

Прямо сейчас он помогал в погрузке товара и провианта на борт.

Илбрук, опирающийся на причальную тумбу на пирсе и все еще временами над ним хихикающий, повернулся к Наярре:

– Я конечно все понимаю и не спрашиваю, на кой вас несет к этим островам, но ты точно уверена, что тебе это нужно? Здесь ты заручилась поддержкой и признанием влиятельных людей, можешь иметь все, что пожелаешь… ну, почти все. А там Империя. Где на таких, как ты, смотрят совсем иначе, чем в Степях. Да и в целом, насколько я слышал, не сильно приятное место.

– Да, уверена, – ирртка посмотрела на запад, туда, где где–то далеко был её дом и улыбнулась. – Я бы направилась туда даже без корабля, через половину этой самой Империи.

Илбрук еще некоторое время серьезно и с тревогой смотрел на нее, затем как всегда широко улыбнулся:

– Если подумать, то вы, ребята, вдвоем откуда угодно выберетесь и где угодно преуспеете, так что я за вас спокоен. Будете снова в здешних краях, заглядывайте ко мне. Я думаю, я здесь надолго задержусь. Домик построю, торговлю налажу…

Венс подошел как раз чтобы услышать, как вдохновленный торговец расписывает, как он откроет лавки по всему городу, а затем может и в других городах, и может даже, если руки дойдут, на самом архипелаге, а так же рассказывает о желании наконец остепениться, завести семью и детей, не меньше пяти–шести.

– Все готово, отплываем, – вставил имперец, едва дождавшись паузы.

Они попрощались и Илбрук, еще пару раз на ходу обернувшись и помахав им рукой, исчез, поглощенный языками тумана и сгущающимися сумерками.

Они немного постояли, смотря ему вслед.

– Я, наверное, не очень хорошо разбираюсь в людях и во всем этом, – неуверенно начала Наярра, – но какова вероятность того, что он действительно осуществит хотя бы половину своих планов, а не отправится в скором времени куда–то еще?..

– Нулевая, – кивнул имперец. – Но знаешь, некоторые иногда могут удивить своими действиями. Так что кто знает?

На середине трапа Венс замедлил шаг и обернулся на нее через плечо:

– Когда будем плыть, ты… по возможности смотри не на что–то на корабле, а на горизонт. Вдаль.

– Зачем?

– Завтра поймешь, – вздохнул мужчина.

Еще чуть позже они стояли на корме, наблюдая, как команда суетится, отвязывая канаты, втягивая трап и совершая еще уйму не понятных ирртке, но явно нужных действий. Капитан окриками подгонял их, опасаясь, как бы столь удачное стечение обстоятельств внезапно не поменялось обратно.

Берег потихоньку отдалялся. Над их головами с хлопаньем развернулся еще один парус, надулся, ловя ветер.

– А что делать, если ветер утихнет? – поинтересовалась девушка, наблюдая за игрой полотнища. – Как тогда плыть? Наверняка такой большой корабль не сможет идти на веслах?..

Венс не ответил. Наярра перевела взгляд на него. Мужчина, плотно сжав губы, пристально смотрел на берег, и руки его вцепились в борт так, что костяшки пальцев побелели. Она вновь повернулась к опустевшему пирсу.

Впрочем, теперь на нем кто–то стоял. Кто–то в черном плаще и уже едва различимых, но очень знакомого стиля доспехах. С синими вставками. Затем из тумана появилась вторая фигура. Третья. Четвертая.

…и, словно отдернувшийся на миг занавес, туман накрыл их и поглотил, скрывая из виду.

– Это… это ведь те, о ком я думаю? – девушка сглотнула. – Гвардия? Твои…

Она так и не решилась произнести «соратники», но Венс и так прекрасно её понял.

– Не мои, – резко бросил он. – Эти из личного отряда. Они… другие.

– Ты поэтому бежишь от них?

Имперец неопределенно пожал плечами.

– Вовремя мы успели, – заметил он.

Ирртка еще раз посмотрела в сторону неразличимого уже берега.

– Я видела, как ты сражаешься. И нас сейчас намного больше, мы ведь не в Империи, где их все поддержат. Вполне можем с ними справиться.

– Только если развернемся и очень быстро побежим. И то я не уверен, что они не бегают быстрее нас.

Наярра нахмурилась, но спорить не стала.

– Ну зато теперь мы точно оторвались от них. Второй корабль им взять неоткуда, и догнать они нас не смогут.

Венс промолчал и ничего не ответил.

Глава 7

1452 г., первый год Правления Штормов, осень.

Алуарад.

– Мне очень жаль, Император… Я понимаю, как это сложно. Но вы знаете, что так будет лучше для них. И для их безопасности, – Арла с сочувствием смотрела на мужчину, замершего у окна спиной к ней.

Площадь и Столпы Света он разглядывал так сосредоточенно, как будто ничего интереснее в жизни не видел.

– Да. Я знаю.

Хранительница переступила с ноги на ногу, едва слышно вздохнула, но оборачиваться он не стал.

Речь шла о его семье. О переезде их в другое место, где они будут жить в достатке, изобилии и, самое главное, где никто не будет знать, кто они. И приезжать к ним желательно было как можно реже. Во избежание.

Император понимал, что это правильно и нужно.

И в принципе был не против.

Последняя встреча оставила тягостное ощущение. Нет, все были счастливы наконец увидеться, побыть вместе, но… Он все сильнее чувствовал неестественность и напряжение. Сын, брат… Правитель.

Как будто тот, кем он стал теперь, потихоньку стирал из сознания окружающих того, кем он был раньше. Даже родители. Они старались… Но все равно вели себя с ним иначе. И эту разницу он ощущал остро, как потерю.

– Как вы просили, мы нашли наиболее полные и подробные словари Древнего языка, один из них недавно привезли из Арнимунда. Учитель готов в любой момент…

– Не сейчас.

Подумав немного, он решил, что это все же было довольно грубо и, уже мягче, добавил:

– Мне сложно сосредоточиться. Последние дни… выдались сложными.

– Понимаю, – Арла опустила голову. – Может я могу чем–нибудь помочь?

– Ты говорила как–то, что любишь собирать и восстанавливать легенды Древнего мира? Расскажи что–нибудь.

– Если вы хотите отдохнуть, вам всегда готовы услужить любые сказители, сказительницы и другие…

– Я хочу, чтобы это была ты.

Он помолчал, затем все же не выдержал и добавил:

– Мне всегда нравилось быть одному. Но я никогда не думал, что могу оказаться настолько одинок.

Арла медленно кивнула, хоть и знала, что он на нее не смотрит.

– Да, как прежде уже не будет. Старая жизнь ушла. Но у вас теперь есть нечто неизмеримо большее – огромная страна, люди, которым нужна ваша защита и забота. И ваша семья стала куда больше, это сотни и тысячи людей, которые преданы вам.

Император дернул углом рта:

– Семья? Я не ощущаю себя частью семьи. Скорее статуей на пьедестале, идолом… – он осекся, едва удержав все чаще и чаще звучащее в голове слово «марионетка».

Некоторые вещи говорить все же следовало с осторожностью. Тем более здесь.

– Я чувствую, – продолжил он, – как будто между мной и остальными пропасть. И она с каждым днем все шире…

Император повернулся к Арле и замолчал, наткнувшись на изумленный, полный непонимания взгляд.

– Это просто сложный период, он закончится. Ваша жизнь так резко и внезапно изменилась, но поверьте, нужно просто переждать и привыкнуть, это дело лишь времени…

Она говорила и говорила, но он уже даже не слышал, что именно. Просто очень внимательно разглядывал её, каждую черту лица, как будто хотел что–то найти.

Когда она наконец закончила, он тепло и спокойно улыбнулся:

– Да, думаю, так и стоит сделать. Пригласи, пожалуйста, сказительницу.

И снова отвернулся к окну.

1457 г., пятый год Правления Штормов, лето.

Восточное море.

Едва ли не впервые в жизни Наярре было абсолютно нечем заняться.

Плыли они уже четвертый день. Зачем Венс сказал ей смотреть на горизонт, девушка так и не поняла, но это было единственным, что никогда ей не надоедало, она могла бесконечно разглядывать игру волн, как в первый раз. И цвет воды постоянно менялся, то темнел и становился все более насыщенным, по мере того, как они отдалялись от берега, то наоборот выцветал почти до серого, если небо заволакивало облаками.

Шум и запах воды преобладали над всем остальным, но ей нравилось ощущать не только их, но и скрип корабля, ароматы дерева, смолы, чувствовать, как он разрезает воду и движется вперед.

Однако помимо этого, дел не было никаких.

Венс наоборот почти все время где–то сновал. Он еще в Веморе взамен плаща раздобыл себе что–то вроде короткой черной куртки, объяснив это тем, что на корабле куда удобнее будет в ней, но частенько помогал матросам, куда–то лез по паутине снастей, что–то тянул или привязывал и, разогревшись, снимал даже её. Но с оружием не расставался ни на миг, даже во сне не снимая с себя ножны с мечом.

Моряки относились к этому спокойно, подчас и сами вооруженные минимум парой широких ножей. Одевались же они и вовсе, казалось, не защищаясь от ветра и холода, но лишь из необходимости соблюсти хотя бы минимальные приличия: как мужчины, так и женщины предпочитали легкие полотняные штаны и рубахи без пуговиц с короткими рукавами.

Наярре нравилось иногда наблюдать за слаженной работой команды. Как они действуют, словно единый организм, например, меняя паруса. Но несмотря на явный опыт и то, как быстро его начали считать «своим», Венс все равно выделялся среди остальных, как акулий плавник из воды.

Акулу она впервые увидела на второй день пути, и сильно впечатлилась тем, какое ощущение силы и угрозы чувствовалось при виде всего лишь небольшой части тела, выступающей на поверхность.

Девушка не удержалась и тихонько прошептала на родном языке несколько хорошо знакомых с детства фраз. Слова на самом деле были не сильно важны, нужно было направление мысли и чувство потока. Кто–то вообще пользовался жестами.

Плавник послушно приблизился, и какое–то время акула плыла бок о бок с судном, позволяя ирртке рассмотреть себя сквозь воду.

– Ты глянь, близко как подошла! – послышалось откуда–то сверху. – Голодная что–ли? Впервые такое вижу.

– Ну кинь ей что–нибудь, – отозвалась высокая широкоплечая женщина, прислоняясь к борту. – Глядишь, приручим, будет за нами плавать.

– Я вам счас кину! – баталер, заведовавший припасами, живо пресек эту идею. – Оба ей на корм пойдете, если дурью маяться не прекратите. И сгоняйте кто–нибудь за гарпуном, а то мало ли…

Наярра поспешно прекратила призыв, и акула почти сразу же отстала и скрылась среди волн.

Девушка осторожно огляделась и с облегчением убедилась, что её никто в этой небольшой выходке не заподозрил. Умение взаимодействовать с животными было одним из самых простых и одновременно редко используемых умений её сородичей. И уж тем более недостойно было делать это ради охоты или во вред живым существам.

По–хорошему и сейчас стоило от этого воздержаться, но Наярру заворожила возможность поближе познакомиться с морскими обитателями. И какая же огромная эта рыба! Интересно, кого и что тогда можно увидеть на самом дне? Водоросли, высотой с деревья? Улитки, размером в два размаха рук? Да и где оно, это дно?..

Чуть позже она спросила об этом пожилого кока (как она узнала, именно так почему–то назывался тот, кто готовит на корабле еду). Он, капитан, ну и разумеется Венс, были единственными, кто вообще с ней общался. Остальные старались держаться как можно дальше, в первый же день распознав в ней «лесную». Команда, как и порт приписки корабля были имперскими, и предубеждения, вобранные людьми еще в детстве из страшных историй и сказок (по правде сказать не всегда выдуманных), создавали вокруг девушки ауру неприкосновенности, не перераставшую во что–то большее только благодаря авторитету капитана, не устававшего напоминать, благодаря кому они вообще куда–то плывут и выразительным взглядам Венса, всегда оказывавшегося рядом при малейших зачатках конфликта.

Забывали о неприязни только когда почти никакой работы не было, и все собирались на палубе играть в кости. Увлекались, втягивались, и было уже все равно, кто находится рядом.

Ирртке тоже нравилось наблюдать за игрой. Это напоминало привычные ей соревнования вроде того, кто дальше или точнее метнет дротик, но тут все решало не мастерство и сноровка, а исключительно случай или удача, и это захватывало.

А для общения ей с лихвой хватало болтливого повара.

Тот, казалось, знал абсолютно все морские легенды, байки и суеверия, и Наярра всерьез подозревала, что хорошим отношением с его стороны она во многом обязана тому, что по сравнению с полчищами морских чудовищ, зубастых людей с рыбьими хвостами, утаскивающих по ночам вахтенных, и смертельно опасными водоворотами, которые насылают коварные духи морей, она выглядела более чем безобидно. Рассказывать обо всем этом кок мог с утра до вечера, не то обладая отменной памятью, не то с легкостью додумывая на ходу недостающие детали.

Когда голова от всего этого начинала идти кругом, Наярра сбегала обратно на палубу, к морю или к Венсу.

Имперец все немногое свободное время проводил на носу, но не любуясь красотами, а молча и неотрывно глядя туда, куда они плыли. Против её присутствия он вроде бы не возражал, а когда однажды она спросила, как корабль не сбивается с пути ночью или в облачную погоду, подробно рассказал ей про солнечные камни – тонкие пластины, сквозь которые светило видно даже сквозь облака, и про то, как ориентироваться по звездам.

Это тоже было интересно, иррты в лесах больше привыкли полагаться на землю или растения, не особо обращая внимание на небо, и просто любуясь им. Люди же, как выяснилось, досконально изучили узор из звезд, и даже научились складывать его в ориентиры, указывающие путь.

Можно было поспорить, что все это тоже обросло значительным количеством легенд и историй, но если спросить об этом местного знатока и сказителя, то он точно не затыкался бы до конца плавания. Прерывать его и расстраивать не хотелось, особенно на контрасте с отношением остальных.

– Ты знаешь, они ведь просто меня боятся, – поделилась она как–то с Венсом, убедившись сперва, что он точно её слушает, а не бродит мыслями где–то дальше горизонта. – Как кого–то жуткого и опасного. Неудивительно, если послушать все эти байки…

– Так и есть.

– И, если посмотреть, это точно такие же люди, как например в Веморе. Так же живут… Раньше я как–то об этом не думала.

– Хорошо. Полезно уметь мыслить не только чужими словами.

Наярра кивнула и, подпрыгнув, села на перила борта. Немного покачалась взад–вперед, затем улыбнулась и посмотрела на имперца.

– Мне кажется, я теперь как–то иначе ощущаю мир вокруг. Столько всего, разных мест… Как будто моя жизнь раньше была огороженным местом, где все привычно и одинаково. А теперь я столько увидела, что и сама меняюсь. И это очень важно, путешествовать, чтобы посмотреть на все с разных сторон, и самому стать кем–то большим…

– Это далеко не всегда так. Поверь, есть немало тех, кто ездит повсюду, но видит только то, что позволяет себе увидеть. И только укрепляет себя в своих предрассудках, а не учится новому. Как сосуд с узким горлом. Влезет только то, что под размер подойдет.

Девушка задумалась. Затем тряхнула головой.

– Возможно это так. Но в любом случае видеть все мир – бесценно. Все разные, и каждый по–своему составляет гармонию мира. Мне даже кажется, – её взгляд затуманился, словно она вслушивалась во что–то внутри себя, – что я начинаю видеть то, о чем говорят наши Старшие, этот узор, душу мира.

– Правда? – Венс насмешливо приподнял брови.

– …знаешь, я еще подумала, что если Пятеро посягают на что–то настолько прекрасное, то наша цель действительно очень и очень важна. И это стоит того, чтобы они навсегда исчезли.

– Думаю, ты права.

Она подождала продолжения, но, когда его не последовало, переключилась на новую тему:

– Как думаешь, Алай и Аделлин научились за это время чему–то? Сейчас им и шагу самостоятельно ступить не дают, но не думаю, что раньше было как–то иначе. Наверняка отец не отпускал их куда–то далеко.

Венс наконец оторвался от созерцания волн и сел рядом с ней, прислонившись к борту спиной.

– Они дети венада, его наследники. В положенное время они станут править этим городом. И защищать их абсолютно нормально, – он полюбовался недовольной гримасой ирртки и спросил: – У вас это тоже как–то иначе устроено, так?

Девушка кивнула:

– Правителей обычно выбирают. Ну или иногда рождаются одаренные, по ним сразу видно, что рано или поздно они возглавят клан. Когда смогут и будут готовы… Все это решается по ситуации. Так, как будет лучше для всех.

– Ну а как же те, кто просто хочет власти, утвердить свою силу или управлять другими? И поэтому делает все, чтобы стать главным?

– Такие желания и цели возникают лишь у тех, кто действует из страха или обиды. Старшие исцеляют их. И клан им не возглавить. Вождь – это тот, кто служит и отдает, а не берет. По сути это жертва, самоотречение на благо своего народа.

– Немалая такая жертва, – словно издалека отозвался Венс.

– Да. Это далеко не каждому по силам – вести за собой остальных.

Она помолчала, но потом все же рискнула задать давно занимавший её вопрос:

– А… а Император, какой он?

Венс неопределенно пожал плечами.

– Как вообще становятся такими, как Пятеро? И кем они были раньше?

– Я был гвардейцем, а не летописцем.

– Но ты ведь видел их? Общался? Какие они?

– Мы закончили.

Бросив это, он резко поднялся и ушел.

Сперва опешившая девушка шепотом выругалась, сообразив, что делиться воспоминаниями и историями о тех, кого в будущем предстоит уничтожить, как минимум должно быть неприятно. Может они и чуждые природе и миру создания, но одно дело слышать про них, и совсем другое – знать лично, и уж тем более служить им.

* * *

Утром следующего дня их позвал к себе капитан. В отличие от Венса, который иногда о чем–то подолгу с ним беседовал, Наярра в капитанской каюте оказалась впервые.

Опытный глаз сразу приметил бы, что в отличие от большинства подобных кают, эта принадлежала человеку, ценящему полезность много выше красоты и вычурности, здесь не было ни искусных барельефов, ни резной мебели, и даже кормовые окна, занимающие всю стену, были самого простого вида, без позолоты и украшений.

Но девушку впечатлило это светлое, просторное помещение после тесноты увешанного гамаками кубрика.

– Куда именно вам нужно? – в общении капитан тоже предпочитал прямоту ненужным расшаркиваниям. – В смысле, где вас высадить?

Венс нахмурился.

– Где? В центральном порту Даминвы, разумеется. Вы разве не туда направлялись?

– Направлялись, – капитан задумчиво потер переносицу. – Но с юга шторм надвигается, придется обходить. Многовато их что–то в последнее время… Это удлинит путь на день–другой, и к острову мы с восточной стороны подойдем. Там тоже синяя зона, Империя завоеванное цепко держит, так что безопасно вполне. Можно конечно и к центральному крюк сделать…

– Нет, восток вполне пойдет, – Венс подошел к карте и быстро нашел на ней нужное место. – Здесь. Поселение небольшое, но берег хороший, высадиться есть где.

– Отлично! О, Квита, ты как раз вовремя, – капитан махнул рукой вошедшему штурману, и они вдвоем склонились над столом с картами.

– Так даже лучше, – объяснил имперец, когда они вышли наружу. – Место ближе к цели, да и народу там куда меньше.

– Ты хорошо помнишь, куда идти и что там делать?

– Шутишь? Я и после смерти это помнить буду. Хмм… – он окинул её задумчивым взглядом. – Неплохо бы и тебе это выучить. Мало ли что.

Остаток дня девушка запоминала ориентиры, ближайшие поселения и удивительно короткую фразу на древнеирртском языке, которая, согласно найденным записям, должна была стать толчком силе Круга, пуская её в нужное заклинателю русло.

Она поделилась с Венсом её переводом, примерно звучавшим примерно как «забери отданное и освободи нужное», как и своими сомнениями в её работоспособности. Это не баловство вроде дружбы со зверями, для взаимодействия с энергиями такого масштаба одного желания, да пары слов, пусть даже и на старом языке, должно было быть явно маловато. Имперец в ответ предположил, что разрушить что–то всегда легче, чем создать.

Буря, сперва бывшая едва различимым потемнением на грани видимости, постепенно разрослась и закрыла собой весь горизонт по правому борту. Быстро сгустившуюся темноту иногда пробивали вспышки далеких зарниц. Корабль начало ощутимо качать, временами лил дождь, и команда поспешила укрыться в кают–компании и кубрике, оставив непогоде только вахтенных и тех, кому не повезло в этот раз работать на помпах.

* * *

Венс в одиночестве стоял на палубе и смотрел в темноту. Качка ничуть его не беспокоила, даже наоборот, успокаивала. Мысли его так же, как и волны, сменяли одна другую. Туман постепенно сгущался у его ног и обволакивал все вокруг, пока наконец не поглотил все огни и звуки, сделав их негромкими и убаюкивающими.

Имперец внезапно встряхнулся. Какой туман?!

Корабль ходил ходуном, а ветер дул так, что почти все паруса пришлось убрать, и все же, словно бы живя отдельной жизнью, вокруг застыла молочно–белая дымка, слабо светясь и освещая темноту.

И в дымке этой явно что–то было.

Он резко развернулся, ощутив чей–то взгляд, словно касание. Прямо перед ним туман словно бы расступился, и из него вышла–выплыла девушка. Двигалась она так, словно её тело было единым целым с длинным белым платьем на ней, и подол с рукавами завивались вокруг её рук и ног, откликаясь на малейшее движение.

Девушка остановилась в паре шагов от имперца, не отрывая от него глаз. В отличие от волос, одежды и даже белоснежной кожи, казалось, утративших все краски, её глаза были глубокого синего цвета, и оторваться от них было совершенно невозможно, они манили, притягивали, погружали в глубину…

Венс, на несколько мгновений поддавшийся её чарам, заметил боковым зрением какое–то движение и резко отпрянул от её протянутой руки, одновременно хватаясь за меч.

При виде обнаженного оружия девушка отшатнулась, лицо её, как и туман вокруг, пошло рябью. Она запрокинула голову и издала дикий вопль, от которого заломило уши, а затем шагнула назад в сгустившуюся дымку, и исчезла.

И сразу же пелена вокруг стала быстро рассеиваться, ветер наконец утвердился в своих правах и в мгновение ока разметал её клочья и рассеял в ночи.

Команда высыпала на палубу, к вооруженному имперцу подбежали встревоженные вахтенные, которые, как оказалось, услышали вой, и видели туман, но сами ненадолго впали в какое–то странное оцепенение, то ли явь, то ли сон. Венс коротко рассказал, что случилось.

– О, так это ж сама Белая тебе являлась! – стоящий рядом с Наяррой кок оглядел обернувшиеся к нему лица и довольно продолжил. – Да сами небось про нее слышали, её вообще на берегу встречают, но и на кораблях бывало, да… Обычно она всем сразу показывается, если не знают, пугаются конечно, но дело это обычное. Благословила она тебя, парень, к удаче с ней встретиться всегда, – с этими словами кок зевнул и почесался.

Обступившие его люди одобрительно заворчали, вспоминая подобные случаи.

Все еще бледный Венс, только с третьего раза попавший мечом в ножны, с легкостью, восхитившей команду, в несколько невероятно выразительных предложениях объяснил всем, где именно он был бы счастлив наблюдать эту «Белую», подобные истории и людей, считающих, что произошедшее абсолютно нормально.

Ирртка поняла не все слова, но общий смысл был предельно доходчивым.

Имперец растолкал плечами собравшихся и ушел под верхнюю палубу по лестнице, ведущей к такелажному отсеку и трюму, явно желая провести ночь в гордом одиночестве.

Команда, негромко переговариваясь о случившемся, постепенно разошлась обратно спать. Наярра последовала их примеру и, найдя свой гамак, уютно свернулась в нем клубочком. В помещении было душно, постепенно со всех сторон начало доноситься сопение и храп. Звуки и мерное покачивание убаюкивали, и Наярра постепенно расслабилась и уснула.

Проснулась она рывком, как от удара. Будто бы весь корабль резко встряхнуло, едва не вывалив её на пол.

Наярра, как и все иррты, с детства умела за считанные мгновения перейти из сна в состояние полного восприятия, и поэтому за встревоженными криками и топотом вокруг почти сразу вычленила главное.

Ощущение полной неподвижности судна.

Девушка вместе с остальными поспешила наверх. Но когда она уже почти взобралась по лестнице, ведущей на палубу, корабль вновь тряхнуло. Человек перед ней не удержался и скатился по ступеням, увлекая за собой ирртку и еще двоих за ними.