Текст книги "Правление Штормов (СИ)"

Автор книги: Марк Айрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Какого … происходит?! – орал кто–то сбоку, пока она барахталась, пытаясь выбраться из под навалившихся на нее тел. Тела тоже стремились вновь оказаться на ногах, и она довольно быстро смогла освободиться, но девушка едва успела встать и вновь ступить на лестницу, как со всех сторон раздался страшный рев, напоминающий стон, и сразу за ним еще более жуткий треск лопающегося под огромным давлением дерева.

Под ноги хлынула вода.

Наярра взлетела по ступеням до середины лестницы, будто бы обзаведясь парой крыльев, и только благодаря этому приливу сил смогла вновь не упасть, когда судно резко накренилось и бывшие стены стали полом и потолком. А затем очередной толчок – и вновь выровнялось.

Цепляясь за все, что только можно, Наярра наконец выбралась на палубу.

Еще толком не рассвело, отдаленные детали терялись в сумерках, и это не давало толком разглядеть, что происходит. Повсюду валялись обломки и обрывки снастей, люди в панике метались туда–сюда, крича или ругаясь, кто–то пытался отдавать приказы.

И снова тот рев, перешедший в настолько низкий звук, что, казалось, все тело ирртки завибрировало, и поэтому следующий удар она скорее увидела, а не ощутила.

Огромная центральная мачта стала заваливаться вперед, на нос, и, на глазах смотрящей в ту сторону Наярры, корпус корабля начал с грохотом и треском складываться, как будто его сжимало что–то невидимое.

– Под водой! Оно под водой!.. – но этот вопль прервался криком боли.

Она обернулась, пытаясь найти кричавшего, но что–то ударило её по голове, и ирртка сама не поняла, как оказалась за бортом, беспорядочно молотя руками в попытке удержаться на поверхности.

В ушах звенело, временами через этот звон пробивались звуки агонии гибнущего корабля. Глаза заливала то ли вода, то ли кровь, и все происходящее девушка осознавала вспышками, между которыми была темнота.

Она уцепилась за какой–то обломок, уже не обращая внимание ни на что вокруг, и все силы вложила в то, чтобы не разжать руки и не потерять сознание, но темнота накатывала все чаще, и в конце концов поглотила её.

Глава 8, часть 1

1452 г., первый год Правления Штормов, осень.

Алуарад.

Император в одиночестве бродил по храмовому парку. По крайней мере делал вид, что в одиночестве. В сторону своей бессменной стражи он старался не смотреть, а те, подчиняясь приказу, старались не показываться ему на глаза.

Несмотря на раннее утро, было сумеречно и пасмурно. Это отлично подходило под его настроение, словно хоть так можно было выразить то, что он никому рассказать не мог. Хотя в последнее время к нему все равно обращались как–то… с опаской.

– Господин. Прощу прощения, но…

Он не отреагировал, продолжая по своему обыкновению смотреть куда–то вдаль, словно не замечая происходящее вокруг.

Догоняющий его камердинер наконец собрался с духом:

– Заседание Совета. Оно уже началось, все ждут только вас.

– А что, я действительно нужен? – не удержался от издевки мужчина.

Лицо слуги стало еще более растерянным.

– Д-да… Вы всегда обычно… И лучше всех сможете… Прошу прощения, если вы хотите, разумеется я сообщу, чтобы заседание перенесли.

Император резко остановился.

– Нет. Я сейчас буду, – он задумчиво улыбнулся, но от вида этой улыбки камердинер слегка присел и предпочел пятиться до тех пор, пока не скрылся из виду.

– Лучше всех, да?.. – протянул Император в пустоту.

* * *

Имперский Совет таковым по сути не являлся, будучи не столько законодательным, сколько исполнительным отростком власти. Но стоящим всего на ступень ниже Пятерых, и заседания его проходили в одном из красивейших залов Главного Храма. По его ослепительно белым стенам и потолку вились искусные барельефы, изображающие памятные события из истории Империи. Хитроумно развешенные светильники и окна были расположены так, что при естественном или искусственном свете самыми яркими пятнами выделялись центральный трон и вырезанный из мрамора стол в центре зала. На столе была выгравирована рельефная карта всего известного мира. Но в данный момент всей этой немыслимой красоты помещение смахивало на конюшню: настолько были вытянуты лица членов Совета.

Они стояли вокруг разложенных на миниатюрных каменных горах большого стола листков бумаги, и молча читали изложенные на них указы. Явно дольше, чем для того требовалось бы даже малограмотному человеку.

Время от времени то один, то другой член Совета поднимал голову и набирал воздуха в легкие, но натыкался на полный вежливого внимания взгляд сидящего на троне Императора, резко сдувался и вновь утыкался в листки.

Веками так сложилось, что в обязанности Высшего входило раз в десять дней давать указания по всем вопросам, которые Совет счел необходимым ему представить. Выступал он не столько в роли подбрасываемой монетки, сколько как гарант того, что монетка ляжет нужной стороной. в мирное и спокойное время характер проблем менялся от серьезных к мелким, но традиция была важнее.

В тщательным образом запротоколированной повестке дня и реакции на нее значилось:

– Распустить треть армии в ответ на предложение укрепить имеющиеся войска новым набором добровольцев.

– Вполовину снизить налоги, взымаемые с мастеров и торговцев.

– Решение отменить в этом году Праздник Начала Зимы, следующее за длинным списком вопросов по его организации.

– Запрет на уже начавшуюся реставрацию западной башни Главного Храма. С переводом всех мастеровых на любые другие работы.

– Спор между двумя провинциями за небольшую плодородную долину решить присвоением этой долине статуса самостоятельного района, с последующим закладыванием центрального города области. От земель обратившихся за правосудием глав провинций отделить по части этих самых провинций в пользу долины.

И, красивым финальным штрихом:

– Разрешить уважаемому, но, к сожалению, страдающему от возрастных изменений ума и здоровья почетному члену крупной торговой коллегии выкопать в Храмовом парковом комплексе пруд и зарыбить его, с последующей постройкой на берегу бани. Разумеется, исключительно для знатных членов общества.

Распустив так и не выдавивший ни слова возражения Совет, Император снял шлем и потянулся всем телом. Он понимал, что издавая эти абсурдные указы, ведет себя глупо, недостойно и по–мальчишески, но впервые за долгое время почувствовал, как с его плеч свалилась огромная тяжесть. И дышалось снова легко.

* * *

Несколько дней спустя он наблюдал за тренировкой Гвардии. С широкого балкона площадка во внутреннем дворе Черного Храма просматривалась особенно хорошо.

Личная гвардия обучалась отдельно и подальше от посторонних глаз, но обычные гвардейцы занимались вполне открыто. Оттачиванию мастерства и развитию реакций было посвящено почти все их свободное время, и служба в Гвардии всегда означала отказ от семьи и общения за пределами этой службы. Императору иногда было интересно, что за люди идут на такое… Но сейчас он был здесь по другой причине.

Ему вдруг захотелось вспомнить, как ощущается тяжесть меча в руке, и как в поединке все становится проще, а мысли четче и яснее. Да и вообще возникло желание наконец размяться.

Стоило ему спуститься по лестнице и выйти на площадку, как все движение на ней замерло. Все несколько десятков человек вышколенно вытянулись в струну, ожидая приказа или намека на него, а с дальнего края двора навстречу устремились двое инструкторов.

– Продолжайте, – махнул он гвардейцам рукой и подошел к стойке с тренировочным оружием. Снял шлем, повесил его на угол стойки, затем взял один из мечей, перехватил поудобнее. К его удивлению меч оказался хоть тяжелее и грубее обычного, но столь же острый. Он вспомнил, сколько синяков и ссадин в свое время оставило на нем обучение… но здесь, судя по всему, право на ошибку было минимальным.

– Добро пожаловать, господин! Что я могу сделать для вас?

Император покачал головой подошедшему инструктору:

– Ничего. Хочу сразиться с кем–нибудь… вспомнить навык, – он развернулся к тренирующимся. – Кто хочет быть моим противником?

Последовавшее замешательство показало, что не хотел никто. А еще через мгновение ближайшие гвардейцы еще и сделали шаг назад.

– Отойти! И не мешать мне! – Император даже не оборачиваясь понял, что причина такой реакции в мгновенно оказавшихся у него за спиной двух его тенях. Сейчас – двух, опытным путем он выяснил, что это минимальное их число рядом с ним, и воспользовался первой же возможностью отослать остальных, выдумав им какое–то задание. Он уже сам не помнил, какое, главное подальше. К сожалению, оставшиеся двое словно вознамерились заменить количество бдительностью, и отогнать их становилось все труднее.

– Ну так? Кто готов? – снова обратился он к гвардейцам.

Желающих не прибавилось.

– Я готов, мой господин! – донеслось откуда–то сбоку, и вперед вышел высокий гвардеец примерно одного с ним возраста.

Император, который уже начал опасаться, не придется ли выбирать кого–то силком, облегченно выдохнул, отходя в сторонку от остальных. Инструктор скомандовал продолжать тренировку и не отвлекаться. Но сам ходил неподалеку, беспокойно поглядывая в их сторону.

– Не боишься? – Император пару раз на пробу взмахнул мечом, привыкая к его весу. Мимоходом отметил, что стойка противника совершенно ему не знакома.

– Есть немного.

– За себя или за меня?

Гвардеец сделал неопределенное движение плечами, показывая, что оба варианта вероятны, затем добавил:

– Но страх ведь нужно уметь преодолевать. Начнем?

Дождавшись утвердительного сигнала, он сделал пробный выпад, но лишь спустя несколько мгновений начал наращивать темп, давая оппоненту освоиться.

…и почти сразу Император понял, что он гвардейцу не соперник даже близко. Дело было не только в знании приемов или умении владеть именно длинным мечом, но просто в скорости и отточенности рефлексов. Гвардеец подстраивался, вежливо не показывая слишком уж явного превосходства, но было заметно, что он может двигаться в разы быстрее с той же легкостью, тогда как Император работал уже на пределе своих сил. Но себя он щадить не собирался, и остановился только когда почувствовал, что тяжесть меча существенно мешает сделать замах.

– Перерыв. Надо отдышаться.

– Согласен.

Высший не удержался от косого взгляда. Тогда как с него лил пот, а тело просило пощады половиной своих мышц, гвардеец выглядел так, будто все это время отдыхал в теньке. Даже дыхание не сбилось. Это было… интересно. И немного завидно.

– Неплохо. Даже когда я восстановлю форму, до твоего уровня мне будет далеко.

– К тому же вам явно непривычен этот тип оружия, – вновь проявил тактичность противник.

– Да, в армии в основном учат обращению с коротким пехотным мечом. Он удобнее в общем строю.

Гвардеец кивнул, а Император запоздало вспомнил, что в Гвардию берут только тех, кто прошел военную службу. Жизнь, большая часть которой состоит из тренировок.

– Хотя даже если поменять меч, разницы не будет только если я свой в зубы возьму. И глаза завяжу.

Император на несколько мгновений застыл, осознавая услышанное. Затем не выдержал и рассмеялся, и гвардеец чуть погодя присоединился к его смеху. Впервые за очень долгое время кто–то говорил с ним не почтительно–заискивающе, а от души, так, как хотелось. Слышать это было настоящим наслаждением.

– Ну что же, – все еще улыбаясь сказал он, вновь поднимая меч, – Раз ты такой умный, вот значит и будешь с этого момента меня учить.

Они снова встали в стойки. Гвардеец действительно теперь то и дело останавливал поединок, чтобы поправить его ошибки или показать более удачное движение. Скорость скоростью, но улучшить технику тоже было важно.

Медленная отработка приемов чередовалась с быстрым обменом ударами, и именно во время последнего земля вдруг взбунтовалась и подпрыгнула, уходя у них из под ног.

Гвардеец успел под немыслимым углом вывернуть руку, не давая потерявшему равновесие Императору напороться на меч. О своей защите он позаботился куда меньше, и оружие Высшего, продолжая выпад, распороло гвардейцу не защищенную броней внутреннюю часть предплечья.

Второй толчок оказался намного сильнее, и разложил по земле даже тех, кто устоял раньше. Но стал последним, и затихшие в ожидании люди один за другим начали подниматься на ноги.

Император кинулся к гвардейцу, изо всех сил пытавшемуся зажать рану. Меч рассек руку едва не до кости, непонятно было даже, уцелели ли сухожилия. Подбежавший инструктор принялся плотно и со знанием дела бинтовать раненого, и Император отошел, не желая мешать.

Заняться и без того было чем. Гвардия отреагировала спокойно и собрано, но даже сюда пробивались с площади крики боли и ужаса. Затем их заглушил грохот рушащихся стен.

* * *

Обломки сине–белой черепицы хрустели под ногами, рассыпавшись по всей улице. Император с ничего не выражающим лицом слушал советника, рассеяно вертя в руках осколок мрамора, еще утром бывшего частью облицовки западной башни.

Жертв практически не было, поскольку ремонтные работы по указу Высшего больше не велись. Разрушенная башня уже несколько дней пустовала.

– …не сильные, несколько домов повреждены без возможности восстановления, возникшие пожары уже почти потушили, погибло двое, раненые подсчитываются. Стража и Гвардия рассредоточены по городу, ситуацию полностью взяли под контроль и не более чем через…

Толпа вокруг них росла с каждым мгновением. Гвардейцы за спиной Высшего стояли лицом к людям, как всегда готовые к любому повороту событий, но на внушительном расстоянии собравшихся удерживал не страх. С разных сторон доносился обрывочный шепот, охваченные общим настроением говорящие почтительно понижали голос.

Император пытался не слушать, сосредоточиться на отчете, но у него не получалось.

– …если б не пруд этот новый, выгорела бы улица вся, где ж там воду взять, если привозят по утрам…

– …денег хоть теперь восстановиться хватит, муж сказал, убыток небольшой, раз подати так ослабили…

– …и на праздник не закупили ничего, старший мой ругался очень, мол он на гуляния откладывал всю осень, а теперь сможем…

Шепот накатывал волнами, как прибой, утаскивал в глубину, не давал вынырнуть, выплыть, глотнуть воздуха…

Император не выдержал и, прервав советника, развернулся, и быстрым шагом двинулся к центральному входу в Главный Храм. Толпа расступалась перед ним, смыкаясь за спиной, обволакивая, как камень, брошенный в воду. И куда бы он не посмотрел, всюду вокруг него сквозь прорези в шлеме были видны восторженные, благодарные, обожающие лица.

Чувствуя, что задыхается, он почти бегом пересек площадь и скрылся в Храме.

Добравшись до своих покоев, он с грохотом захлопнул дверь перед носом недоумевающего камердинера, тяжело дыша привалился к ней спиной и сполз на пол, чувствуя, что ноги его не держат.

1457 г., пятый год Правления Штормов, лето.

???..

Наярра открыла глаза. Какое–то время она просто лежала без единой мысли и просто слушала собственное дыхание. Затем голова начала работать.

Комнату, в которой она оказалась, заполнял неяркий розово–желтый свет, напоминавший восход солнца, но исходящий от небольших настенных светильников. Снаружи не доносилось ни единого звука, а запах… в общем и целом был странным. Почему–то она подумала, что если бы в том подземном городе шел дождь, пахло бы похоже.

Она осторожно села.

На удивление, ничего не болело. Девушка осторожно ощупала голову, но ни раны, ни какого–либо намека на нее не обнаружила. На руках не было ни единой ссадины или синяка.

На стуле около кровати аккуратной стопкой лежала сложенная одежда. Не её, но кто–то явно постарался подобрать вещи не только нужного размера, но и максимально похожие на те.

Поколебавшись несколько мгновений, она быстро оделась и встала.

Пол. Пол больше не качался. Значит она больше не в море. Окинув комнату взглядом, Наярра заметила небольшое, плотно занавешенное окно на дальней стене. Девушка решительно направилась к нему, собираясь выяснить, где находится, но тут дверь открылась, и в комнату вошел… иррт.

Увидеть его здесь было так неожиданно, что лесная не сразу сообразила, насколько он отличается от её соплеменников. И вообще от кого–либо увиденного раньше.

На нем было что–то вроде длинной мантии, которую старейшины надевали по случаю обрядов или праздников, но легкие ткани фиолетовых оттенков были богато украшены тонким золотым шитьем и, как и распущенные, расчесанные волосок к волоску длинные черные волосы никак не могли принадлежать тому, кто привык жить среди деревьев и травы. Кожа иррта была бледной. Но словно бы светилась изнутри, так что нездоровой не казалась, скорее наоборот.

Заметив, что девушка подобралась, иррт остановился на пороге.

– Не бойся. Ты у друзей, – говорил он на языке лесных правильно и четко, но слова подбирал словно камешек к камешку, оценивая каждое. – Корабль, на котором ты плыла, разбился, ты помнишь? Мы спасли тебя, исцелили твои раны. Теперь ты в безопасности.

– А «мы» – это кто? – осторожно уточнила Наярра. – Ты не похож на моих сородичей.

– Не похож, – согласился иррт. – Меня зовут Кррейас. У нас с тобой одна раса, но наш… народ уже давно не живет в лесах на поверхности. Много столетий назад мы перебрались на дно океана.

– Куда? – ошеломленно переспросила Наярра, чувствуя, что с кровати она, пожалуй, встала рановато.

Иррт развел руками.

Девушка медленно подняла глаза к потолку.

– И значит над нами… – с трудом выдавила она.

– Не совсем над нами, но да, мы под водой, – улыбнулся иррт. – Это огромный город, ты скоро сама увидишь. Здесь мы живем с тех пор как наши пути с сородичами разошлись. И насколько я знаю, те, кто живут на поверхности, забыли о нашем существовании. Здесь редко бывают такие как ты. И я очень рад нашему общению.

– Да, – кивнула Наярра, все еще пытаясь осознать происходящее. Затем встряхнулась: – Нет. То есть подожди… Люди, те, кто был на корабле, где они? И что вообще произошло?

Кррейас грустно покачал головой:

– Вы ушли слишком далеко от берега. Вашему судну не повезло столкнуться с измененным созданием. Кажется, вы называете их тварями из Грани. У берега они почти не встречаются, да и мы обычно отгоняем или убиваем их, но вам не повезло. Большую часть команды удалось спасти, мы погрузили их в сон. Людям о нас лучше не знать, думаю, именно тебе не нужно объяснять, почему.

– Среди них был высокий мужчина? Волосы чуть ниже плеч, рыжеватые, одежда черного цвета?..

В комнате было довольно тепло. Наярра осознала это только сейчас, когда после того как она замолкла, возникло ощущение, что похолодало раза в два.

– Я так понимаю, он жив, – медленно произнесла она.

– Разумеется, – отозвался Кррейас, теперь не только цветом лица, но и мимикой начавший напоминать мраморную статую. – В этом нам не повезло. Знаешь ли ты, кто он?

– Знаю, – призналась девушка, против собственной воли ощутив укол вины.

Казалось, еще сильнее напрячься было невозможно, но Кррейас смог. Лесная сообразила, что если уж даже её судьба теперь под серьезным вопросом, то лучшее, на что изначально мог рассчитывать Венс – участь акульего корма. И что терять, пожалуй, теперь действительно нечего.

Она примирительно подняла руки:

– Я понимаю, как это выглядит. Но позволь объяснить, и ты поймешь, что все совсем не так, как кажется, – иррт едва заметно шевельнул бровью, и она продолжила: – Он и я, мы наоборот хотим избавить всех от угрозы Империи. И объединились ради этой цели. Да, этот человек раньше служил Пятерым, но он бежал из страны, потому что ему стало известно нечто, что может их остановить, уничтожить! И за ним охотятся свои же.

Об истинных мотивах Венса она, впрочем, предпочла не распространяться.

Иррт, который по мере её сбивчивого рассказа все больше смягчался, рассмеялся с оттенком горечи:

– Да неужели? Это он сам тебе рассказал?

– У меня не было оснований ему не верить, – нахмурилась Наярра.

– Для нас конечно же не было секретом, насколько наши наземные собратья с течением времени утратили большую часть чувств и умений, – во взгляде Кррейаса сквозила откровенная и очень обидная жалость, – Но я даже не подозревал, насколько. Дитя, Империя и её суть по–прежнему паразит этого мира. Уничтожающий все вокруг. И я понимаю, что боль за свой народ заставила тебя принять желаемое за действительность, увидеть то, что ты хотела увидеть.

– Умение чувствовать эмоции никуда от нас не делось, – разозлилась лесная, – Как и возможность отличать правду от лжи. И я твердо уверена в искренности этого человека. Может быть это вам затмевают взор страх и предубеждения?

– Ну что ж, хорошо, – иррт сделал приглашающий жест рукой. – Давай пойдем и посмотрим на эту твою «правду» если ты так в ней уверена.

Он развернулся и вышел. Все еще уязвленная Наярра последовала за ним.

Они быстро шли по длинным коридорам, постепенно спускаясь все глубже и глубже. Ощущение было странное, воздух почти не менялся, вверх–вниз, от лестницы к лестнице, от двери к двери, запахи и тепло были одними и теми же, и для подводного города было довольно сухо. Из здания они не выходили, Наярра подумала, что это вполне разумно, держать всех чужаков и подозрительных личностей в одном месте. Неприятно только, что она оказалась одной из них.

Морские иррты… это не укладывалось в голове. Но девушка отбросила эти мысли. Поудивляться можно было и позже, сперва дело.

Кррейас по–видимому занимал довольно высокое положение, вся встреченная ими стража беспрекословно расступалась и пропускала их, едва завидев его в лицо. Шли довольно долго, и наконец остановились в огромном зале, заполненном очень хорошо вооруженной охраной.

Светильники здесь горели синеватыми, тусклыми огнями, и потолок терялся в темноте, создавая ощущение, что все они находятся на дне глубокой пропасти. Темно–серые стены усиливали это впечатление.

В центре зала блестела отполированными боками утопленная в пол каменная сфера высотой в четыре человеческих или ирртских роста. Семеро стражников не сводили глаз с тяжелой изогнутой двери, ведущей внутрь.

Кррейас подошел к одному из стражей и перебросился с ними парой фраз. Говорили они на древнем ирртском, но довольно быстро, и девушка смогла понять лишь общий смысл: страж доложил о какой–то неудаче.

Закрыв глаза, Кррейас глубоко вздохнул, словно собираясь с мыслями, затем подошел к двери и протянул к ней руку. Мягко и плавно тяжелая плита подалась вперед и в сторону, открывая проход. Иррт повернулся к Наярре и кивком головы позвал её за собой. За их спинами плита вновь пришла в движение и встала на место.

От зрелища внутри захватывало дух. Все пространство было поделено на две части, как будто его наполовину затопило, но вертикально, и жидкость эта затвердела в таком состоянии. И светилась. Сквозь монолитный с виду потолок просачивались капли воды. Они стекали по чуть волнистой светящейся поверхности вниз, одна за другой сбегали по лицу человека, погруженного в нее по плечи, и, срываясь, падали с его волос.

Мужчина то ли был без сознания, то ли спал. Руки его были разведены широко в стороны. Одежда сильно пострадала при кораблекрушении, правый рукав рубашки был почти полностью оторван, открывая длинный застарелый шрам, протянувшийся через предплечье. Выглядел он настолько глубоким, что удивительно было, как рука вообще еще работала после такого ранения.

Но ни одной свежей раны в многочисленных прорехах видно не было, и Наярра немного повеселела, поняв, что иррты, столь суровые с виду, все же исцелили и этого пленника.

Иррт сделал шаг вперед, и тут же Венс вздохнул и открыл глаза. Сразу же заметив девушку, он внимательно осмотрел её. Убедившись, что все в порядке, расслабился, и тут же поморщился, попытавшись шевельнуться.

– Не дергайся, – голосом, холодным, как ручей из горного родника, сказал Кррейас на чистейшем имперском. – Эта преграда при необходимости может удержать и одного из Пятерых.

Венс перевел на него взгляд, какое–то время рассматривал, затем улыбнулся и почти ласково произнес:

– Сильно сомневаюсь.

Иррт предпочел сделать вид, что ничего не слышал.

– Мне тут поведали дивную историю. Про бескорыстного человека, который самоотверженно решил избавить мир от страшной угрозы, от служения которой он отрекся. Я ничего не путаю?

Венс с укором покосился на Наярру. Та пожала плечами, признавая вину, но как бы говоря, что вариантов было немного. Мужчина снова посмотрел на иррта:

– Да, так и есть, – спокойно сообщил он.

Кррейас, внимательно вслушивавшийся в его слова, растерянно моргнул. Насмешливое выражение на его лице медленно уступило место недоумению. Не выдержав, он оглянулся на Наярру.

– Я же говорила, – отозвалась та.

– Ну что же, – помедлив, протянул иррт, – По крайней мере ты веришь в то, что говоришь. И поэтому возникает другой вопрос: в своем ли ты…

– Я знаю, как это сделать, – перебил его Венс.

На этот раз пауза была много дольше.

– Я нашел записи ирртов. Лесных, – продолжил Венс, не дождавшись ответа, – И знаю и то, что это возможно, и что для этого нужно.

– И ты готов это сделать? – впился взглядом в его лицо иррт. – Ты, часть Империи? Что ты готов отдать, чтобы достигнуть цели?

Глаза Венса словно зажглись огнем. Ни мгновения ни колеблясь, он подался вперед, к иррту, настолько, насколько позволяла ему преграда и прошипел:

– Всё.