Текст книги "Правление Штормов (СИ)"

Автор книги: Марк Айрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 10, часть 1

1452 г., первый год Правления Штормов, зима.

Алуарад.

В последнее время он притягивал внимание Императора, словно наживка рыбу. Неоформившаяся мысль, идея, желание настолько абсурдное, что начинало казаться здравым – все вело к нему, заставляло смотреть на гладкий обсидиан каждый раз, когда Император проходил мимо.

Но главным стало даже не это, а доводящая до безумия потребность отвлечься, занять время и голову чем–то посторонним. И он наконец принял решение и однажды утром вновь пришел к Черному Храму.

Вопреки ожиданию, внутри было почти уютно. Тяжелая дверь мягко захлопнулась за спиной, отсекая все звуки с площади. Кроме него в просторном помещении никого не было, и тишина стала абсолютной. Факелы на стенах давали теплый свет, огонь горел ровно, кажется, даже не чадя. В другое время Император непременно заинтересовался бы этим феноменом, но сейчас подобные мелочи его не волновали.

– Высший?.. – черный силуэт отделился от темных теней наверну боковой лестницы. Спустившись вниз, он поклонился: – Чем могу быть вам полезен?

Витрий был как всегда вежлив, но у Императора непроизвольно дернулась щека. Сегодня ему опять приснился мучающий его в последнее время кошмар. Он раз за разом кричал в пустоту свое имя, пытаясь доказать, убедить, но эхо издевательски отвечало: «Высший».

Однажды он поймал себя на том, что и сам не смог сразу вспомнить, как его звали. Зовут.

– Я хотел… Мне интересно было бы узнать, как тут у вас все устроено.

На лице Темного мелькнуло удивление, но ответил он тем же тоном:

– Вы хотите узнать что–то определенное?

Император изобразил задумчивость.

– Гвардия. Как их обучают?

– Понятный интерес, – Темный кивнул. – Я покажу вам.

И, опережая Императора, который уже подбирал более вежливую форму вопроса «тебе заняться нечем?», он добавил:

– У меня как раз выдалось свободное время, и я хотел пройтись. Вы, как всегда, появились в нужный момент.

Император промолчал.

В отличие от остальных четырех, Черный Храм предпочитал практичность эффектности. Залы, комнаты, закутки – все небольшого размера, и каждая вещь, каждый гвоздь для чего–то нужен. От лишнего избавлялись сразу и без сожалений.

Тренировочные залы сменила длинная анфилада жилых помещений. Каждое от силы человек на пять. И снова все до аскетизма просто, ни излишеств, ни даже личных вещей.

– Гвардия – это вся жизнь и призвание, – пояснил Витрий. – Ничто не должно отвлекать.

Император мог поспорить, что и в личных покоях Темного стоит только узкая койка и стол для письма. Если эти покои у него вообще есть.

– А что если кто–то из них все же отвлечется? Например захочет создать семью?

Витрий поджал узкие губы:

– В Гвардию кандидатов берут уже в том возрасте, когда они уже знают, чему хотят посвятить себя. И все, кто собирались обзавестись семьями, уже сделали это… Но исключения да, бывают. Редко. Как правило, бывшие гвардейцы больше не поддерживают контакт с остальными. И переезжают в другие места, куда–нибудь подальше.

Император слегка приподнял брови. Витрий насупился, правильно истолковав это:

– Они правда уезжают. И, насколько я знаю, живут дальше вполне неплохо и до старости. Просто это считается довольно постыдным поступком. И остальные воспринимают его… не очень хорошо.

Обход продолжился. Императору почему–то казалось, что большая часть помещений Храма будет под землей, но, как выяснилось, подвалов здесь вообще не было.

– А зачем? – пожал плечами Темный. – Лишние проблемы во время осенних дождей.

Однако и верхние этажи оставляли ощущение бесконечного лабиринта без единого окна. Правое крыло храма было отведено Гвардии, часть левого под покойницкие и для погребальных ритуалов.

– А здесь что? – Император остановился у неприметной двери. Пол перед ней был изрядно протерт подошвами сапог.

– Лаборатория, – Темный уже успел понять, что чем больше он выдает нежелание рассказывать, тем больше интереса это вызывает, и ответил быстро, но это не сработало.

– Покажи мне её.

«Лаборатория» представляла из себя просторную полукруглую комнату. Плотно забитые книжные шкафы вдоль стен чередовались с дверями. Император открыл одну на пробу. За порогом оказалось странное помещение с возвышением в центре. На стенах висели на цепях закрытые заслонками светильники и противовесы.

Вторую он тут же поспешил захлопнуть обратно: в нос ударила едкая вонь чего–то травяного и пряного. Но успел заметить столы и стеллажи со склянками.

– Что это? Это все, – Император обвел рукой комнату.

Витрий вздохнул. Недомолвками тут уже было не обойтись.

– Вы видели, как они дерутся. Их скорость. Реакции. Умения.

– Они хорошо обучены, да. И постоянно оттачивают мастерство.

Темный усмехнулся:

– Никакое обучение не сделает за пару лет мастера из обычного солдата. Это попросту невозможно. И нет во всем мире столько выдающихся мастеров. Да даже если найти с десяток, почти любой гвардеец превзойдет его.

– И вот это все…

– Это все то, благодаря чему Гвардия – то, что она есть. Мы конечно отдаем предпочтение тем, кто физически более развит, но это не особенно важно. Куда ценнее их готовность к службе, желание отдать свою жизнь Империи. А сделать превосходным бойцом мы можем любого из них.

Темный прошелся вдоль полок, пробежался пальцами по корешкам книг.

– Здесь то, что собиралось десятилетиями и веками. Что–то сохранилось с давних пор, что–то было привнесено и улучшено позже… Часть знаний была почерпнута даже у ирртов. Рецепты настоек и комбинации трав, которые мы добавляем воинам в еду, техника внушения, основанная на световых сигналах… и многое, многое другое.

– Ты сказал, что только личная гвардия подвергается изменениям.

– Это другое, – поморщился Витрий. – Обычные гвардейцы остаются собой, их личность не затрагивается, только навыки и работа тела. Система постоянно улучшается и оттачивается, одна из её основных целей не нанести вреда здоровью. Вторая – сделать результат постоянным. Никому не нужны бойцы, теряющие хватку в долгих походах. Спустя три года любое вмешательство заканчивается, и воин полностью готов к службе. Но он остается. собой. Личная же гвардия… они другие.

– Интересно…

– Действительно? – Темный повернулся к Императору.

– Да. Пожалуй, – тот задумчиво кивнул и направился к выходу.

Следующие несколько залов они прошли молча. В очередном из них Темный остановился.

В центре на прикрученных к полу кольях были натянуты цепи, огораживая небольшой прямоугольник. Внутри него один человек в черной тренировочной форме уворачивался и парировал удары сразу троих нападавших. В руках все четверо держали деревянные палки. Присмотревшись, Император заметил привязанные к цепям маленькие колокольчики.

Тренировка занимала все внимание бойцов, но вошедшие все же остались наблюдать из густой тени в углу, не желая отвлекать их.

– Спасибо, – негромко произнес Император. – Я узнал, что хотел.

Темный наклонил голову:

– Рад был помочь, Высший. Если я чем–то еще могу…

– Можешь, – он перебил, не дослушав. – С завтрашнего дня ты начнешь обучать меня. Точно так же, как и всех остальных из Гвардии.

Тени частично скрыли крайнее замешательство Витрия, но тон его голоса, когда он начал возражать, был гораздо выше обычного. Суть возражений сводилась к тому, что это очень странная мысль, что до сих пор так никто не делал… и Темный пропустил момент, когда Император повернулся и подошел к нему почти вплотную. Лица его почти не было видно, но ощущение угрозы стало настолько осязаемым, что, казалось, его можно было коснуться. Однако очень не хотелось.

– А Высшему нужно твое разрешение, Витрий? – прошипел Император.

И вопрос был решен.

1457 г., пятый год Правления Штормов, лето.

К западу от Арнимунда.

Вереница повозок бодро, но без особой спешки катила по ровным плитам Восточного Пути. Строго говоря, путь этот уже давно не был «восточным», но название ему было дано еще во времена до Катаклизма.

Чуть шероховатые глыбы темно–серого камня были подогнаны так плотно друг к другу, что между ними едва удалось бы вбить лезвие ножа. Неизвестно, как именно их укладывали в древности, но даже сейчас они не разъехались и не выщербились от времени.

Старейшина как–то рассказывал, что в прошлом было время, когда иррты верили, что в посмертии их ждет не возвращение в силу жизни, из которой соткан весь мир, а дорога через пустыню, в которой с душ будет счищено все лишнее, что накопилось за жизнь, и через путь страданий они обновятся и будут готовы к новому перерождению.

Наярра ехала в плавно покачивающейся повозке, смотрела в узкую бойницу в высоком борте и мрачно думала, что все вокруг – точь–в–точь то чистилище.

Чем дальше дорога вела от побережья, тем более безлюдным и мрачным становилось все вокруг. Деревья редели и выцветали, пока не превратились в чахлые, чуть живые коряги с редкими бурыми листьями. Трава тоже погрустнела и начала увядать. Заросли кустов тянулись изломанными ветками к дороге, словно пытаясь коснуться проезжающих. Еще после выезда из города всех предупредили, что и земля тут очень ненадежная, и чтобы за пределы стоянок никто не ногой, а по нужде только в заранее выкопанные выгребные ямы. Не один и не два человека ломали себе ноги в трещинах, скрытых остатками растительности.

По словам знающих, это все было из–за того, что здешние подземные воды несли в себе что–то, что убивало растения. Людям и животным от них вреда не было, во всяком случае воду спокойно брали из ручьев и источников.

Но пейзаж был лишь частью испытания. Главной же проблемой являлся…

– …и что, вот она еще и обучением детей занимается? И торговля на ней?

– Ну разумеется не лично. Но под мудрым руководством Морфи все это процветает и развивается наилучшим…

– Да понятно, что развивается, ты лучше скажи, зачем вообще нужно всех скопом наукам обучать? Меня вот тоже учили дома, так хоть бы раз пригодилось. Ну разве что язык ваш южный. Большинство ведь так и останутся в своих деревнях коровам хвосты крутить, зачем им время тратить?

– Это занимает всего два года. И служители Истинной матери есть в большинстве крупных селений.

– Как ты её называл?..

– Истинная мать. У любого из Пятерых есть… некое прозвание, так сложилось с течением времени. Пресветлая Арла – Хранительница, могучего Тнара так же называют Алым, а почитаемая нами Морфи с полным на то правом носит имя Истинная мать. Но я отвлекся от сути. Да, большинство детей обучаются базовым знаниям о мире, письму и счету, но тех, кто проявит в себе склонность к дальнейшему обучению, могут взять в служители Морфи. Чтобы они помогали ей заботиться о чадах своих и улучшать их жизнь.

Худосочный юноша лет двадцати с гордостью поправил воротник своей длинной темно–зеленой мантии. Смотреть он что сейчас, что во время разговора старался куда угодно, но не ирртку. Наярра в свою очередь уже второй день предпочитала делать вид, что служитель не сидит в той же повозке и не вещает о своей любимой богине. Получалось все хуже.

– А тут–то ты о ком заботишься? Империя далековато будет.

Высокая крепкая девушка, сидящая у бойницы напротив наоборот воспылала к чужеземцу крайним интересом и с полудня буквально засыпала его вопросами. Оттенок её прядей, уложенных в замысловатую короткую косу был точно такой же, как у Аделлин и Алая, но во всем остальном она отличалась от них, как день от ночи. На поясе её висели пара коротких мечей, сильные мозолистые руки и шрамы выдавали изрядный опыт владения ими. Особенно заметная отметина пересекала её лицо, уходя от угла рта вниз через щеку, от чего казалось, что любую фразу она произносит с усмешкой.

Впрочем, так оно почти всегда и было, и юмор её тоже отличался от аристократического. Как и речь.

– Мы занимаемся еще и исследованиями, – юноша приосанился. – И я еду в Орфрад с очень важным поручением, изучить новые образцы найденной там руды. Между прочим, сейль, добываемый в северных горах, используется для доспехов Гвардии и самого Императора. И есть основания полагать, что новый металл обладает еще более богатыми свойствами.

– О, как, – светловолосая присвистнула. – А я‑то думаю, почему ваши до последней крупинки все сметают. Хотела прицениться, нагрудник себе отделать, так очередь до холодов на во–о–от такусенькие пластины.

– Кейл, хватит трепаться, – негромко, но строго приструнил её подъехавший поближе главный караванщик. – Следи за дорогой.

– Да что за ней следить–то? Завтра только за границу зайдем, а здесь спокойно все.

– Кейллитис!

Девушка скривилась, но все же умолкла и развернулась к бойнице.

Главный еще с несколько вдохов сурово смотрел на нее, затем развернул лошадь и направился к едущей за ними последней повозке. Серый конек под ним приплясывал от избытка энергии, несмотря на то, что главный с утра и до вечера сновал на нем вокруг каравана, бдительно следя за всеми и всем.

Наярра нахмурилась, пытаясь вспомнить, как зовут караванщика, но его имя совершенно вылетело у нее из головы. С остальными вроде было получше. Но почти никто из них не знал имперского, и большинство предпочитали говорить на северном степном диалекте. А те, кто знал…

Ирртка глянула на служителя и поспешила отвернуться.

Венс сидел в отдалении, рядом с возницей. Главный мельком осмотрел имперца и не стал возражать. Место это было самым открытым, считай опасным. Борта обозов из прочного дерева были специально сделаны так, чтобы закрывать товары и людей. Даже огромных быков, без труда тянущих длинные повозки, в дороге плотно укрывали толстыми кожаными накидками, доходившими до копыт и закрывавшими голову. Но вот тот, кто ими управлял, должен был хорошо видеть дорогу, и поэтому сам защищен не был.

В каждой повозке, помимо груза, ехало по восемь человек. Два–три пассажира, остальные охрана. Оглядев соседей, Кейл воровато глянула в ту сторону, где скрылся главный, и вновь повернулась к служителю.

– Слушай… как там тебя…

– Мевор Тасин, – повторил тот. Нисколько не обидевшись.

– Да, Мевор. А правда, что этим вашим богам пленников в жертву приносят? И поэтому они такие сильные?

Услышав вопрос, служитель вскинулся так, что чуть не свалился с узкой скамейки:

– Это совершеннейший бред! – сидящий неподалеку охранник сердито на него шикнул, и Мевор опомнился и понизил голос: – Я слышал про эту глупость… байку, но это же абсолютная ерунда. Пятеро используют только свою, божественную силу, и их первейшая задача – защитить всех и каждого.

Наярра не удержалась от ехидного и громкого хмыканья.

– …каждого подданного Империи, – сквозь зубы поправился служитель.

– А если вдруг, – Кейл с интересом посмотрела в сторону Наярры, – Иррты к вам захотят присоединиться?

– Не будет такого, – не выдержала лесная.

– Почему?

– Они противны этому миру. И он их никогда не примет.

– Противны?! – задохнулся от возмущения Мевор. – Да знаешь ли ты…

Вся троица резко умолкла, провожая взглядами протрусившую мимо лошадь главного.

– В древности, в самые темные времена после Катаклизма, – свистящим шепотом вновь начал служитель, – Пятеро именовались «Стражами мира сего», ясно? Они те, благодаря кому жители Империи живут и процветают, не боясь за свое будущее. Иначе у нас был бы такой же хаос и неразбериха, как и в Степях.

– Да не сказала бы, что тут такой уж хаос, – благодушно заметила Кейл. – Ну да, есть и отвратные места конечно, но я уже несколько лет как перебралась в Орфрад, и надо сказать, народ там не бедствует.

– Разве ты не из Арнимунда? – удивилась Наярра.

– Ты про внешность–то? – Кейл потеребила кончик косы. – Ну да, родилась я там, родословная длиной с бычий… хвост. Но я сбежала из этого болота при первой же возможности. Научилась себя защищать, поездила кое–где. И скажу тебе, что лучше Орфрада не нашла. Мой город. Рабочий, богатый, цену себе знает.

– Это потому, что ты не жила в Империи, – ввернул Мевор. – Вот, например, в Рудном, где я родился…

Так весь день и прошел. К вечеру местность вокруг стала более холмистой и, разглядев на повороте вдалеке необычные облака, Наярра не сразу поняла, что это горы. Кейл подсказала.

Она же первая спрыгнула с повозки, когда караван остановился у стоящей неподалеку от дороги хижины. Пока остальные привычно занялись разбивкой лагеря, главный завел разговор с вышедшим на порог немолодым мужчиной… пожалуй, даже уже стариком.

– Последняя спокойная стоянка, – пояснила Кейл Наярре. – Тут всегда все ночуют, вот Грид с этого и живет. Проезжающие ему деньги, он им новости рассказывает, что вокруг творится. Иногда приторговывает по мелочи… О, кажется, тебя зовут.

Ирртка поспешила к вознице, уже распрягшему быков. Наярру частенько просили помочь с животными, справедливо полагая, что лесная справится с этим куда лучше остальных. За быками ухаживали, берегли их и защищали куда лучше людей. Как заметил кто–то однажды, лучше было бы отгрызть себе ногу, чем остаться здесь без тягловой силы. К каждой повозке даже сзади был привязан запасной бык. На случай, если что–то случится с основной двойкой.

Наярра все это понимала, но настроение от этого не улучшалось.

Сегодня дозорные были назначены только из уже опытной охраны. После ужина стемнело окончательно, и главный собрал новичков у общего костра на инструктаж. Бывалые тоже пришли послушать, но встали подальше, не мешая. В силу разношерстности собравшихся разговор велся на общестепном, который понимало большинство, и стоящий рядом с лесной Венс переводил ей только отдельные непонятные ей фразы, в основном же она худо–бедно понимала, о чем речь.

– Ну что же, в этот раз у нас куда больше тех, кто нанялся на эту работу впервые, – начал караванщик, оглядев обращенные к нему лица. – И советую вам слушать меня внимательно.

– А то пешком за быками пустят? – хихикнул кто–то. Толпа всколыхнулась смешками. Главный тоже усмехнулся, но выражение глаз его при этом осталось холодным.

– Я уже семнадцать лет вожу товары по этой дороге, по несколько раз за сезон, – с улыбкой начал он. – И есть у меня одна традиция: если до места все доедут живыми, то я за свой счет заказываю всем выпивку в «Хитром лисе».

Дождавшись одобрительного гула, караванщик продолжил:

– Знаете, сколько раз мне пришлось раскошелиться?

И он, так, чтобы всем было видно, поднял вверх три пальца. На одном не хватало фаланги.

В наступившей тишине треск разгрызаемых пламенем дров показался оглушительным.

– Трижды, – повторил главный еще раз, для ясности. И уже не улыбался. – За почти два десятка лет только три летних выезда прошли без потерь. Ну а теперь, когда я уверен, что все по–настоящему меня слушают, перейдем к делу. И чем лучше вы усвоите то, что я скажу, тем выше шанс, что до города вы доберетесь со всеми конечностями. И вообще доберетесь. Касается как охраны, так и пассажиров.

Основная опасность дороги, как и говорил Венс, исходила от тех самых зверей. Большую часть года они проводили под землей дальше к горам, осенью–зимой и вовсе впадая в спячку. Но в конце весны начинался брачный период, и проводить его звери предпочитали в холмах, изобиловавших горячими источниками. Люди и другая живность им не то что не мешали, напротив добавляли интереса и охота велась зачастую не ради еды, но из чувства соперничества и азарта. Слабые или раненые сородичи точно так же подлежали истреблению.

– А как называют этих животных? – подал кто–то голос. Наярре показалось, что это был Мевор.

– Зубастые мрази, – ни на миг не задумался караванщик.

– Нет, ну должно же у них быть какое–то более… ну… правильное название? – точно, он самый.

– В Арнимунде их называют «увлы», – служитель удовлетворенно кивнул и несколько раз повторил одними губами, запоминая.

– …и это значит точно то же самое, только на Древнем, – со смешком заметил кто–то из бывалых.

Главный поднял руку, вновь призывая к вниманию.

– Кто–то из вас видел, что произошло на площади, перед выездом, – караванщик нашел взглядом в толпе Наярру. – Тебе раньше приходилось встречаться с ними?

– Нет, – девушка покачала головой.

– Нет? – мужчина удивился. – Странно. Хотя ты иррт… возможно именно поэтому ты действовала абсолютно верно. Увлы слепы, их внимание можно отвлечь звуком. Самой уязвимой частью тела является шея, все остальное довольно неплохо защищено. Можно попасть в живот, но не советую, рана не будет смертельной, а раненый зверь нападает втрое яростнее. Удар же в шею довольно часто может их парализовать.

Караванщик аккуратно достал из костра длинную ветку и обгоревшим концом начал чертить на земле схему, показывая, как лучше подобраться к зверю. Окружающие подошли ближе, стараясь получше рассмотреть. Наярра поймала на себе несколько любопытных взглядов, но не более. Здесь, так далеко от Империи, люди, хоть почти никогда и не видели таких, как она, но все же были лишены почти всех предрассудков, связанных с её народом.

– …конечно, самым лучшим было бы вообще не повстречать их, но готовиться всегда стоит к худшему. К тому же на поверхности звери чаще всего сбиваются в стаи из нескольких особей.

– Целая стая таких, как тот… – не выдержав, выдохнул кто–то.

– Не таких, – жестко отрезал караванщик. – Тот был еще детенышем. Только потому его и смогли поймать. Взрослые мало того, что куда крупнее, еще и плюются кислотой. Под землей с её помощью они себе в скалах ходы пробивают.

Наярра оглянулась на повозки и наконец поняла, почему они выглядят именно так. Хорошо укрепленные, защита животных… Караванщики хорошо знали свое дело.

После инструктажа притихшие люди разошлись готовиться ко сну. Главный негромко переговаривался у костра с Гридом. Отшельник что–то втолковывал, оживленно жестикулируя зажатым в кулаке пучком трав. Караванщик внимательно щупал, нюхал, но за кошель браться не спешил.

Лесная подалась было помочь, но потом поняла, что совершенно не хочет этого делать. А хотелось только посидеть где–нибудь подальше, в тишине и одной. Она нашла упавшее дерево в зоне внимания дозорных, устроилась на нем и запустила зубы в прихваченную за ужином краюху. Хлеб закончился быстро, но хандра уходить не спешила.

Незамеченным подкрасться к иррту было почти невозможно, но девушка была настолько погружена в свои мысли, что вздрогнула, заметив имперца только когда он опустился на поваленный ствол рядом с ней.

– Рассказывай, – просто сказал он, когда она развернулась в его сторону.

– Что рассказывать?.. – удивилась девушка.

Венс не ответил, продолжив ждать. И даже голову повернул куда–то в сторону.

Наярра вздохнула.

– В городе… ну, когда мы дрались со зверем. Я… – она замялась.

– Остановила его, – закончил имперец. Смотрел он теперь только на нее.

– Да.

Он продолжил молча смотреть, словно специально создавая паузу, которая требовала заполнения.

– Так нельзя делать, – наконец выдавила ирртка. Даже произнести это оказалось сложно. – Эта сила… Нельзя вредить. Это очень плохо.

Она замолчала, уставившись себе под ноги.

Какое–то время было тихо. Разве что чуть слышно доносился треск костра, да свист какой–то ночной птицы.

– Все ошибаются, – наконец заметил Венс.

Наярра хмыкнула. Не то чтобы она хотела утешения, но на него это и не тянуло.

– Но ты сделала это, чтобы помочь мне, – продолжил мужчина. – Спасибо.

Больше они ни о чем не говорили. Но уже позже, засыпая, Наярра поняла, что ей почему–то стало легче.

* * *

Наутро от расслабленной атмосферы первых дней пути не осталось и следа. Стихли все разговоры между новичками, охранники бдительно вглядывались в горизонт. Более опытные посмеивались над их страхом, но и они стали заметно внимательнее.

Дорога взобралась на очередной высокий холм и ухнула вниз, рассекая надвое широкую долину. Стало ощутимо теплее, да и влажность выросла в разы. Траве и кустам эти изменения пришлись по вкусу, и буро–зеленые пятна стали попадаться все чаще. За их пределами земля превратилась в сухую потрескавшуюся корку. Из трещин пошире иногда вились струйки пара.

Плиты дороги начали иногда разъезжаться в стороны, пару раз даже пришлось осторожно огибать провалы. Неглубокие, но достаточные для того, чтобы тяжело груженые повозки повредили колеса.

А однажды даже попался не провал, а целое озерцо, наполненное жидкой кипящей грязью. Исходящий от него запах заставил многих облегченно выдохнуть, когда караван наконец проехал мимо.

– Однажды из такого целого кабана вытащили, – заметила Кейл. – Вареного уже. Даже выскочить не успел, бедолага.

Ночевка была беспокойной, несмотря на удвоенное число дозорных. Наярра и вовсе не поняла толком, спала она или дремала урывками, поэтому монотонность и тряска следующего дня начали убаюкивать её. Приходилось усилием воли держать глаза открытыми. И не терять из виду оружие. Еще в первый день пути главный осмотрел её экипировку, недовольно разворчался и выдал одно из запасных копий. Ирртка почувствовала себя куда увереннее, оружие было привычным, хоть и длиннее, чем у лесных. Девушка то и дело перебирала пальцами по хорошо отшлифованному дереву, пока не заметила, что это усыпляет еще сильнее. Она сердито встряхнулась и заставила себя внимательно осматривать каждый придорожный куст.

В полдень с головной повозки заметили свежие грязные следы, пересекавшие дорогу, и по цепочке передали предупреждение остальным. Это подействовало лучше, чем прыжок в ледяную воду, мгновенно прогнав остатки дремоты. Пассажиры обеспокоенно жались друг к другу. Сидящий рядом со служителем паренек, по виду, чей–то подмастерье, негромко бросил пару фраз: что–то на северном. Наярра поняла половину, Мевор же совсем ничего, и вопросительно посмотрел на Кейл.

– Говорит, зачем вообще кто–то придумал тут ездить, – весело пояснила та. – Посидели бы до конца лета дома, не облезли бы.

– Тоже мне загадка, – отозвался Венс. – Деньги.

Сегодня место у возницы занял рослый детина, не раз уже проезжавший тут и лучше знавший, куда и на что обращать внимание. Имперец же переместился в хвост повозки.

Кейл кивнула:

– Точно. Орфрад оплачивает все это. И щедро. Что этим неженкам с побережья вовсе не лишнее.

Венс одобрительно поднял бровь.

– Это сумасшествие, – отозвалась Наярра. – Лишний раз рисковать просто ради денег?

– А вы рискуете собой ради обычаев, – заметил имперец.

– Да ладно, не большее, чем наниматься в охрану к какому–нибудь престарелому богатею, – отмахнулась Кейл, – Чьи родственники спят и видят, как бы наконец начать распоряжаться его состоянием.

– …или чем «год великой победы» орфрадцев, – пробурчал служитель.

– Это было лет пятьдесят назад!

– Но систему восстановили, и в любое время готовы повторить это. Если обрушить скалы на свой город, чтобы уничтожить захватчиков, и считать это победой, не сумасшествие и варварство, то я уж и не знаю, что им будет являться.

Ко всеобщему удивлению Кейл не стала спорить:

– Ну да, северный народ, они такие. Гордые, и на опасность им плевать. Но городскому совету тоже не улыбается снова два года откапывать все, и еще пять восстанавливать, так что они теперь предпочитают делать ставку на наращивание стен и обучение стражи.

– В Империи бы сразу озаботились наилучшим образом… – снова завел свою песню служитель, и у Наярры зачесалась рука отвесить ему уже давно заслуженную затрещину, но тут со стороны замыкающей повозки послышался треск и возгласы.

Главный скомандовал обстановку, и быстро выяснилось, что ничего страшного не произошло, просто заднее колесо соскользнуло и провалилось в выбоину, наполненную жидкой грязью.

Вытащить тяжело груженую повозку даже без пассажиров было той еще задачей, и с каравана споро собрали тех, кто был покрепче с виду.

Венс поднялся и потянулся было расстегнуть ремень ножен, но Кейл остановила его:

– И не думай. Да, так не слишком удобно, но без оружия в этих краях даже отлить не отходи.

Под руководством главного часть вещей с повозки отвязали и переложили на другие. Не занятых в процессе караванщик распределил вокруг, приказав сторожить.

Наярра сжимала в руках копье, бдительно всматривалась и вслушивалась, но, казалось, все было тихо. И все же нервозность из–за остановки ощущалась. Как будто если двигаться вперед, то сразу становилось безопаснее.

Под злополучное колесо подложили заранее припасенные доски, и повозка заходила ходуном, подпихиваемая вперед. По счастью грязь в яме оказалась едва теплой, но спустя недолгое время ей оказалось покрыто всё и все вокруг. По команде борта качнулись вперед последний раз, и повозка с негромким треском выскочила на дорогу. Возница отпустил поводья, давая быкам передохнуть и подошел к главному, внимательно осматривавшему видимую часть задней оси.

– Нормально?

– Вроде бы… – караванщик разогнулся и потер спину. – Но по приезду все равно заменим на всякий. Ладно, хорош прохлаждаться, грузимся обратно. Но на две трети только. И пассажиров на другие пересади.

Дольше необходимого задерживаться на одном месте не хотел никто, и обратная укладка товаров прошла в рекордные сроки. Пейзаж вокруг сидящих на скамейках дернулся с первым рывком быков и снова неспешно поплыл назад.

Венс с досадой осмотрел сверху донизу заляпанную одежду и попытался счистить хотя бы часть особо крупных пятен. Сидящий через одного охранник, занятый примерно тем же, оторвал кусок от своей ветоши и перебросил имперцу. Тот поблагодарил кивком головы и принялся приводить себя в порядок с удвоенным энтузиазмом.

– Бесполезно, – прокомментировала Кейл. Сама она выглядела ничуть не лучше, но следовала принципу «засохнет – само отвалится», и наблюдала за Венсом с добродушно–насмешливым выражением лица. – Тут нужно много воды. Причем горячей.

Мевор тоже смотрел на него, но с совершенно другим выражением лица. Ирртка не могла понять, какие на нем отражаются чувства, но имперец одинаково легко игнорировал обоих, с видом человека, давно привычного к излишнему вниманию.

Служитель какое–то время сидел, ерзая на месте, затем словно собрался с духом и выпалил:

– Ты из Гвардии.

Наярра оцепенела, почувствовав, как по позвоночнику пробежал холодок. Рука Венса на мгновение замедлила движение, затем вновь продолжила работу.

– С чего ты взял? – спокойно поинтересовался он.

– Твой меч. Я рассмотрел его, такие есть только у гвардейцев Империи. Их делают на заказ. Еще то, как ты двигаешься, но в основном…

– Может я его украл? – хмыкнул имперец, доставая флягу и смачивая ткань. Его невозмутимость несколько успокоила ирртку. Она смущенно кашлянула, привлекая его внимание и похлопала пальцем по своей щеке. Имперец понял намек и начал яростно оттирать еще и лицо.

– А ты его украл? – заинтересовалась Кейл.

– Нет.

– Ого, – выразила охранница общую мысль. Мевор так и вовсе начал выглядеть так, словно собрался писать с имперца картину.

– Но почему ты здесь? Гвардия несет службу только в столице.