Текст книги "РПЛ 2 (СИ)"
Автор книги: Мария Заболотская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
-7-
Хозяин, склонив голову, что-то пробормотал. Возможно, то была благодарность, но мне послышалось ехидное: «Все вы так говорите…».
В том, как смиренно Хорвек рассматривал ненадежный клинок, я опять почуяла что-то знакомое: не таким ли сомнительным подспорьем стала для него я сама? Как это оружие не годилось для серьезного боя, так и я не могла исполнить и десятой части того, чему он мог меня научить. В памяти бывшего демона таилось больше чародейских секретов и уловок, чем в самой страшной книге о магической науке, и, возможно, люди, жадно ищущие секретных знаний, платили бы по золотой монете за каждое слово, оброненное Хорвеком… Если бы время его не истекало, он мог найти себе толкового ученика, который бы быстро превзошел рыжую ведьму и отомстил за своего учителя. А я… что могла бы сделать я, согласившись учиться магии?.. Из старого клинка все-таки можно было извлечь пользу, мне же предстояло оставаться камнем на шее, обузой… Одолеваемая этими невеселыми мыслями, я брела за своим спутником, вздыхая и утирая нос рукавом.
–Нет ничего страшнее бездействия, – наставительно сказал мне Хорвек, по-своему истолковав мой подавленный вид. – Отбрось страх, и подумай: разве может быть что-то веселее славной охоты?
–Определенно, мы с тобой привыкли веселиться по-разному, – проворчала я, в глубине души радуясь тому, что бывший демон не так уж хорошо угадывает мои мысли. – Ночью всякое зло в силе, а человек – слаб. Если бы боги хотели, чтобы люди ночами отправлялись на поиск приключений, а не спали мирно в своих кроватях, то наделили бы нас зрением, как у сов или кошек…
–Скоро покажется луна, – беззаботно отвечал на это Хорвек, шагавший все быстрее и веселее. – Ее света будет достаточно для нашей затеи. Ночь не так уж плоха, не наговаривай на нее. Для тех, на чью голову днем падает тень от виселицы, сейчас самое время прогуляться и попытать счастья. Оглянись по сторонам, Йель. Сдается мне, немало таммельнцев нарушает сегодня божественный замысел…
Последние слова относились к многочисленным тавернам и кабакам, встречавшимся на нашем пути. Вывески их ярко освещались фонарями, окруженным красноватым сиянием из-за холодного осеннего тумана, а из-за дверей доносились веселые песни, хохот и звон посуды, бьющейся то ли в руках нерасторопных служанок, то ли в начинающейся потасовке. Еще недавно я бы с наслаждением принюхивалась бы к знакомым запахам, заставившим бы более утонченного человека сморщить нос, и с радостью подпела бы скабрезной песенке – все это напоминало мне о временах, когда дядюшка Абсалом еще не стал придворным лекарем Его Светлости. Но сегодня ожившие картины недавнего беззаботного прошлого вызывали лишь слезы и тоску по чему-то неясному, но окончательно утраченному.
Хорвек заметил, что моя походка стала скованной и неловкой, и замедлил шаг, а затем и вовсе остановился.
–Не бойся, Йель, – тихо сказал он мне, найдя мою замерзшую руку и сжав ее. – Я не могу обещать тебе, что с тобой не случится ничего плохого, но бояться не стоит. Никогда. Просто делай все, что можешь, не вспоминай о прошлом, и не думай о будущем.
–Я не боюсь, – произнесла я безо всякой убежденности. – Но мне ужасно не понравилось то, что ты рассказывал про оборотней. Может, стоит найти других помощников? Слуги колдуньи наверняка очень злы на нас. Ты убил гарпий, а я подожгла одного из ее псов мертвым огнем…
–И правильно сделала, духов огонь славно попортил ему вшивую шкуру, – Хорвек вел меня за собой, незаметно принуждая ускорить шаг. – Зато мы можем быть уверены, что сегодня псы вернутся на кладбище. Эти создания очень любопытны и мстительны, хоть и глуповаты. Они будут приходить раз за разом на то место, где пострадал их собрат, в надежде, что удастся унюхать след врага. С одной стороны – это хорошо, ведь нам не придется их искать. С другой – плохо, потому что псы будут насторожены и подозрительны…
–Эта тварь воистину была порождением ада, – жалобно промолвила я, вспомнив ужасную зубастую харю. – Я не уверена, что решусь снова на нее взглянуть. Отчего бы тебе самому не изловить ее, без меня? Я все равно испугаюсь так, что позабуду обо всем на свете…
–Оттого, что слух и нюх у оборотней куда лучше, чем у людей, и даже лучше, чем у зверей, – Хорвек уже объяснял мне это, но я все еще надеялась, что во второй раз его рассказ покажется не настолько пугающим. – Пес колдуньи подойдет близко только к тому, кто заставит забыть его об осторожности.
–А ты….
–Я буду поблизости. Насколько это возможно – чтобы не спугнуть оборотня.
–Но если их будет несколько…
–Они не настолько похожи на дворняг, чтобы держаться сворой. Оборотни хоть и мстят друг за друга, но ненавидят своих соплеменников так же, как и всех остальных. Это очень злобные неуживчивые существа, ведущие жизнь одиночек, если их не принуждают к обратному приказы хозяев-чародеев.
К этому времени мы уже спустились к трущобам, где окна почти не светились – здешние обитатели не имели возможности покупать даже самые дрянные свечи и освещали свои лачуги только огнем от убогих очагов. Но даже эти отблески показались мне сегодня истинным чудом – они говорили, что здесь живут люди, обычные и живые, греющие свои озябшие ладони над тлеющими головешками… Я же словно принадлежала отныне к другому миру, недоброму и безжизненному – в ночи шла на кладбище в компании ожившего мертвеца, и никто здесь не пустил бы меня в свой дом, узнай мое прежнее имя.
Надгробия старого кладбища были едва различимы в свете луны, прячущейся за клочковатыми, редкими облаками. Вновь я задохнулась от тяжкого запаха – казалось, это туман, стоявший в низинах, источает зловоние, пропитавшее камни и листву старых деревьев. Мы не ушли далеко – остановились около первого же попавшегося на нашем пути свободного пятачка – здесь когда-то был каменный склеп, от которого осталось только основание. Травы уже давно разрушали его, пробиваясь между камнями, но здесь все еще вольно разливался лунный свет, и деревья не успели сомкнуть свои кроны над руинами старой гробницы.
–Ничем не лучше и не хуже всякого другого места, – Хорвек бегло осмотрел окрестности. Я буду неподалеку, а ты останешься здесь.
Кладбище само по себе наводило страх, и мне совсем не хотелось провести здесь еще одну ночь. Наверняка, мое лицо настолько позеленело от страха, что даже в свете луны это можно было заметить, и Хорвек вновь принялся растолковывать мне, что другим способом поймать оборотня невозможно.
–Полночь уже близко, и один за другим они будут приходить сюда, чтобы обнюхать здешние камни, – говорил он. – Первым придет самый любопытный и глупый, он-то нам и сгодится. Для того, чтобы он открыто приблизился к тебе, нужно убедить его, что ты совершенно беспомощна. Это трусливые и опасливые твари, которые нападают со спины и стараются нанести жертве как можно больше увечий, если им кажется, что она может оказать сопротивление. Но если оборотню покажется, что перед ним беспомощная жертва, то он обязательно захочет поразвлечься с ней перед тем, как убивать. В этом они больше похожи на кошек, чем на псов – желание играть с добычей заложено в самой их натуре.
–Но у меня не будет ничего, кроме этой веревки! Разве этого достаточно? Что если она не поможет мне? Чары у меня могли и не получиться... – я говорила прерывисто, как это бывает с людьми, пытающимися сделать вид, что они вовсе не плачут.
–Оборотень почует железо и заподозрит неладное, – покачал головой Хорвек. – Они его не любят, поскольку именно оно когда-то позволило людям убивать их сородичей. Напав на него открыто, мы вынудим его яростно драться до последнего, оборотни не сдаются в плен. Если я одолею его, то он, скорее всего, окажется мертв или будет корчиться в агонии. Убить слугу ведьмы – это всегда к добру, но сегодня нам требуется толмач, а не покойник.
–А золото? Разве они не любят золото? – спросила я, все еще надеясь, что охоту на оборотня можно перевести в более мирное русло.
–Любят, но не так сильно, как те духи, которые научились жить с людьми в мире и привыкли к подношению бескровных жертв. Оборотни всегда были врагами человека, как и…
«…Как и демоны» – мысленно завершила я речь Хорвека, которую тот не пожелал довести до логического конца. Господин Казиро говорил, что нелюди, не пожелавшие унять свою жажду крови, почти исчезли из этого мира. Или научились таиться, ища покровительства у чародеев, которые оказались хитрее и изворотливее самых страшных нелюдей. Вот и сегодня ведьма открыто забрала к себе Мике, чтобы цедить из него кровь – но все славили ее и называли милосердной…
–Запах моей крови затуманит ум разве что старому трупоеду из того колодца, куда сбрасывают самых негодных покойников Таммельна, – тем временем говорил Хорвек, аккуратно опутывая мои руки поясом с узелками. – А твоя кровь очень хороша. Оборотни чутки к магии, и чтобы он не заметил заговор на этой веревке, нужно отвлечь его чем-то сладким и притягательным… свежим…
Я знала, что он связал мои руки понарошку, и веревка распутается, стоит мне только захотеть, но действо это все равно подавило меня. Ноги сами по себе подогнулись и я опустилась на колени. Оставалось самое неприятное – об этом я была предупреждена, но все равно вздрогнула, когда Хорвек достал нож. Его лицо не выражало никаких чувств, однако перед тем, как провести крест-накрест острым лезвием по тыльной стороне моей кисти, он погладил мне руку, точно прося прощения за эту вынужденную жестокость.
–Плачь погромче, чтобы он тебя услышал, – сказал мне бывший демон напоследок. – Таким существам по нраву страдания и боль. Видбеспомощного, испуганного человека для них притягателен, как никакой другой. И когда он подойдет совсем близко – набрось ему на шею веревку. Помнишь, что нужно сказать при этом?
–Да, – ответила я, клацая зубами от озноба, одолевавшего меня все сильнее. – Я скажу: «Прими истинный облик!».
«…И тут-то он с наслаждением перегрызет мне горло», – этого я произносить вслух не стала, но вовсе не потому, что считала это утверждение сомнительным.
Ночь выдалась сырая и промозглая, но вовсе не от холода я тряслась, не чуя заледеневших рук. Порезы были неглубокими, однако кровоточили порядочно, и вскоре веревка на запястьях стала липкой. Я все так же стояла на коленях, склонив голову, и тихонько хныкала – принужденности в этих звуках имелось самую малость, ведь мне и вправду хотелось скулить от страха. Луна пряталась за тучами и я с трудом различала очертания старых надгробий. За одним из них затаился Хорвек, и я все яснее сознавала, что он не успеет помешать хищнику, вздумай тот напасть на меня без промедления.
Время тянулось медленно, и я, слыша только шум ветра в листьях, сама не знала, чего я больше боюсь: то ли увидеть вновь пса-оборотня; то ли показать себя из-за растерянности глупой трусливой курицей – курицей, которой тут же свернут шею. Быть может, слуги колдуньи вообще не собирались нынче на кладбище, уже отыскав здесь то, что искали… но это означало, что сегодня мы не найдем того, кто растолкует нам карту господина Подземелий. «Попасть во дворец! – твердила я себе. – Больше у меня нет никаких ключей к тайне господина Огасто – и никаких других способов спасти его! Спасти дядюшку и Мике! Я не поддамся страху ради них!» .
Меж дымчатыми облаками, наполненными сиянием скрытой луны, вдруг показался клочок чистого неба, усеянный звездами, как серебристой пыльцой. Облака рассеивались и вскоре лунный свет хлынул на землю, вычерчивая резкие тени голых ветвей и каменных надгробий. Я, не поднимая головы, переводила взгляд исподлобья от одного сосредоточения тьмы к другому, ища того, кто может прятаться в нем, и одновременно страшась того, что одно из этих чернильных пятен вдруг шевельнется.
Шорох заставил меня резко повернуться, и я едва не повалилась на землю, забыв, что руки у меня опутаны веревкой. Мой испуганный вскрик не был фальшивым – тайный план тут же вылетел у меня из головы, когда я увидела мерзкую тварь, глаза которой светились алым.
Оборотень глухо заворчал, и я, опять-таки, ничуть не притворяясь, неловко поползла назад, даже не пытаясь встать на ноги – боюсь, у меня не получилось бы, даже если бы я могла позволить себе спасаться бегством. Мне было слышно, как хищник жадно принюхивается, чуть заметно поворачивая широколобую уродливую голову. Узкие удлиненные глаза то вспыхивали угольями, то гасли – жуткое создание колебалось, как поступить: дать волю голоду или же позабавиться, раз уж подвернулся такой удачный случай. Наверняка ему казалось, что я серьезно ранена, раз не поднимаюсь и не пытаюсь бежать. Я тоненько заскулила, беспомощно елозя ногами по камням, и потерла окровавленными руками лицо, испачкав его. Это приятно взволновало оборотня – онвизгливо расхохотался и медленно двинулся ко мне.
Хорвек был прав – чудовище так сладострастно упивалось человеческим испугом и болью, что позабыло об осторожности. Эта мысль помогла мне унять страх: если бывший демон верно угадал одно, то, стало быть, и остальные части его плана не были такими уж безумными.
Излишняя покорность добычи могла вызвать подозрения, и я вновь подалась назад, слабо взвизгивая. Это раззадорило тварь и она одним прыжком очутилась около меня, едва не ткнувшись носом в мое лицо. Нельзя было упускать эту возможность – и я, одним рывком распутав веревку на руках, накинула ее на шею оборотня, при этом крепко обняв его, словно давно не виденного родственника.
–Прими свой истинный облик! – выкрикнула я, ожидая, что острые зубы вот-вот вцепятся мне в шею.
Тело создания, тошнотворно пахнущего псиной и кровью, застыло, перед тем сильно вздрогнув. Только глухое рычание, раздающееся над моим ухом указывало на то, что я обнимаю живое существо, а не каменную статую. Я тоже замерла, боясь каким-либо движением нарушить колдовство, обуздавшее зверя. Почти сразу я почувствовала слабую ноющую боль, которую уже знала: мое тело откликалось на чужое колдовство. Рычание оборотня превратилось в протяжный затихающий стон, и мышцы его начали двигаться – так, словно его сковывала невидимая оболочка, которую он пытался порушить, но не мог. Я не знала, что делать и только обнимала пойманное чудовище все крепче, зажмурившись и не дыша.
Когда спазмы утихли, я поняла, что жесткая вонючая шерсть больше не лезет мне в нос. Медленно отстраняясь, но не опуская рук, в которых была зажата веревка, я с возрастающим удивлением рассматривала человеческую ипостась оборотня, стоявшего, как и я, на коленях. Хорвек не предупреждал меня о том, как выглядят эти существа в человеческом обличии, и оттого растерянность моя оказалась едва ли не сильнее, чем при первой встрече с псом-оборотнем. Передо мной замер, сгорбившись, белокурый юноша с ангельским нежным лицом, которое можно было бы спутать с девичьим – но на моем пленнике не имелось одежды и сомневаться в его принадлежности к мужскому полу не приходилось.
Луна ярко освещала нас, стоявших друг против друга – так близко, что наши колени почти соприкасались. Мне невольно вспомнилось как в детстве я наткнулась в лесу на силок, в который поймался совсем маленький лисенок – он давно уж там бился и совсем измучился, оттого ждал неподвижно, когда я к нему приближусь. Точно так же он не отводил от меня своего тоскливого пристального взгляда…
–Зачем ты сделала это? – едва слышно прошептал оборотень, с трудом разлепляя губы. – Отпусти меня… Прошу…
И я увидела как он, превозмогая невидимую силу, сковывающую его движения, медленно протягивает ко мне руку. Движение это было плавным и зачаровывало какой-то странной ласковостью, нежностью – я почти хотела, чтобы он забрал у меня веревку, которая так сильно врезалась в пальцы. Мне было плохо от того, что я причиняла боль этому прекрасному созданию…
–Отпусти меня, – повторял он, не позволяя мне отвести взгляд. – Дай мне свободу…
Его пальцы почти коснулись моих запястий, когда голос Хорвека разрушил эти тягостные чары:
–Только коснись ее, и я тут же отрублю тебе руку, вшивый пес.
Ангельское лицо исказилось в злобной гримасе, обнажившей острые клыки, и оборотень зарычал точно так же, как делал это в звериной своей форме. В голове у меня прояснилось и я заново вспомнила, кого удерживаю заговоренной веревкой. «Да он бы просто растерзал меня, едва я отпустила бы веревку!» – подумала я, запоздало покрывшись испариной от страха.
–Завяжи узел как следует, Йель, – приказал Хорвек. – Он не сможет сам освободиться, пока веревка затянута на его шее.
Пока я трясущимися непокорными пальцами вязала петлю, бывший демон снял плащ и набросил его на оборотня. Затем, помогая мне подняться, недовольно произнес:
–Вот уж низкий песий род – даже щенки идут на службу к человеческим колдунам…
–Уж не тебе, смердящему человеческой падалью, говорить о высокородности, – с лица оборотня бесследно исчезло выражение печальной кротости и теперь он напоминал скалящегося хищного зверька. – Я бы предпочел любую смерть тому, чтобы влезть в шкуру человеческого покойника! Даже твой плащ воняет хуже любой из этих могил!
Его неистовая злоба пугала меня – казалось, что он вот-вот сорвется с невидимой цепи и набросится на нас. Сейчас оборотень вызывал у меня большее отвращение, чем в звериной ипостаси – красивое лицо, искаженное ненавистью, отчего-то выглядело даже более нелюдским, чем прежняя уродливая морда,
–Не бойся, – ободрил меня Хорвек. – Ты теперь его госпожа – по крайней мере на эту ночь. Прикажи ему назвать свое имя.
–Как тебя зовут? – с опаской спросила я, вовсе не обрадовавшись тому, что стала временной хозяйкой эдакой злобной твари.
–Эйде, – нехотя ответил оборотень. – И ты мне не хозяйка! Мы сами выбираем, кому служить.
–Выбираете вы в той же мере, что и шлюхи, – с презрением бросил Хорвек. – Кто пообещает вам более щедрую плату, тот вами и распоряжается.
–Стоит только этому заклинанию ослабеть, как я прикончу тебя, хоть мне и будет противно грызть твою глотку, падаль! – Эйде бесновался, но сойти с места не мог, и я взмолилась неведомым высшим силам, чтобы они укрепили мои неумелые чары.
–Не прикончишь, потому что твоя прежняя хозяйка сказала, что я нужен ей живым, – Хорвек не обращал на угрозы оборотня внимания, а вот мне все сильнее казалось, что мы переоценили свои возможности. – Заклинания слабеют, да. Именно поэтому я тебя убью, как только мне покажется, что чары выдыхаются.
–Можешь сделать это прямо сейчас! – прошипел оборотень. – Я не служу тем, кто подчинил меня обманом! Лучше уж я погублю себя, но и вы жить не будете.
–Хорвек, зачем он нам? – я вцепилась в руку своего приятеля. _ Посмотри, эта тварь злющая, как дьявол! Обманет и заведет нас туда, откуда мы не найдем выхода… Не стоило нам его ловить!
–Он лжет. Жить он хочет точно так же, как и все существа, – спокойно отвечал Хорвек. – Псы-оборотни – дрянные низкородные существа, которые для виду изображают, будто имеют какие-то убеждения и принципы, хотя единственное их устремление – идти на запах крови. Этот, к тому же, совсем молод, оттого упрям в ущерб своему невеликому уму. Обычно с теми, кто слабее – он безжалостен, с теми кто сильнее – лебезит и метет хвостом землю, пока не выпадет возможность напасть со спины. И падалью, к слову, в голодные годы его сородичи не брезгуют.
–Кто это говорит? – Эйде трясся от бешенства. – Отступник! Дважды предатель! Полукровка-чужак! Или ты думаешь нам не говорили, по чьему следу мы идем? Из какой могилы ты вытащил этот кусок тухлого мяса? Помнишь, что случается с теми, кто преступает извечный закон и отрекается от своей высшей сущности?
–Это не твоя беда, щенок, – отозвался Хорвек. – Моя смерть идет за мной след-в-след, а твоя сейчас стоит перед тобой. Если ты не покоришься новой хозяйке – умрешь.
–Хозяйке? – сплюнул оборотень. – Эта девчонка может быть хозяйкой кур, уток да пары грязных свиней. Она недостойна того, чтобы я выполнял ее приказы. А ты все равно меня прикончишь.
–Вовсе нет. Я отпущу тебя, если ты сегодня ночью сослужишь мне службу, – Хорвек говорил серьезно, беззлобно и я видела, что Эйде слушает его куда внимательнее, чем хочет показать. – Колдунья не узнает, что ты попался в ловушку. Я щедро заплачу тебе золотом и ты сможешь купить на него много смертей и крови. Разве это не славно – напиться человеческой крови, когда ты сам этого пожелаешь, а не по прихоти госпожи? За одну золотую монету в трущобах найдется десяток головорезов, готовых послужить тебе без лишних расспросов – и никто не заподозрит, что в убийствах повинен нелюдь, никто не будет искать тебя…
Речь Хорвека произвела впечатление на оборотня. В глазах того блеснули красные искры, ноздри затрепетали.
–Ты не лжешь мне? – с подозрением спросил он.
–Клянусь, что отпущу тебя, – ответил бывший демон, улыбаясь, и мне на мгновение показалось, что Хорвек и Эйде схожи между собой, как братья. По меньшей мере, о человеческой смерти и крови они рассуждалиодинаково легко.
Оборотень некоторое время недоверчиво принюхивался, точно у лжи имелся свой особый запах, а затем неуверенно произнес:
–И чего ты хочешь от меня, отступник?
–Чтобы ты провел нас во дворец! – выпалила я, не удержавшись.
–Этого я сделать не смогу – разве что кто-то из вас примет мое обличье, – фыркнул Эйде. – Я и мои сородичи выходим из дворцовых ворот открыто, как слуги госпожи Лаурессы, и входим в них так же. Да, перед нами открывают двери в любое время дня и ночи, но это не означает, что я смогу тайно провести за собой каких-то голодранцев.
–Мы войдем во дворец не через главные ворота, – Хорвек знаком оборвал его речь, становившуюся все более развязной: интонации оборотня неуловимо напоминали захлебывающийся лай, в котором обычно заходятся дворовые псы.
–Других путей я не знаю, – отрезал Эйде, помрачнев.
–Ты умеешь читать древние письмена? – прямо спросил его Хорвек.
–Зачем тебе это знать? – огрызнулся оборотень, и бывший демон вздохнул:
–Что за напасть… Отчего мне приходится иметь дело только с неграмотными сопляками людского и нелюдского племени?
–Кого это ты назвал неграмотным? – возмутился Эйде, и вновь его голос стал напоминать визгливое рычание. – Я пес, а не волк! Только дикие лесные волкодлаки что в человеческом обличье, что в зверином не в силах двух слов сложить на старом языке – охотятся да спят в своих грязных норах. Я из хорошего рода и обучен исконному наречию!
–Какие могут быть роды у псов? – насмешливо бросил Хорвек. – Да еще у тех, кто пошел на службу к человеку-чародею? Довольно пускать пыль в глаза, уж я-то хорошо знаю, что ты за существо. Йель, покажи-ка ему карту.
Я невольно попятилась – мне вовсе не хотелось приближаться к своему пленнику, хоть держался он смирно.
–Он не тронет тебя, пока чары крепки, – Хорвек подтолкнул меня к Эйде. – К тому же наш юный друг уже решился на небольшое предательство, не так ли?
–Не тебе насмехаться над этим, падаль! – вновь огрызнулся оборотень, но уже не так злобно.
–Ты можешь прочитать эти письмена? – спросила я робко, протягивая карту, серебрившуюся в лунном свете бесчисленным количеством рун и узоров.
При виде рисунков Эйде раздул ноздри и сверкнул глазами, но ничего не сказал, пристально вглядываясь в знаки.
–Твоя прежняя госпожа ищет ее, – удовлетворенно кивнул Хорвек, получив подтверждение каким то своим тайным мыслям. – Над подземельями она не властна и это не дает ей покоя.
–Старый дух, который помог тебе сбежать, мертв! – злорадно произнес Эйде. – Моя госпожа убила его своими чарами, как ни хоронился он в своих подземных ходах, словно дождевой червяк!
–И славно. Он позадержался на этом свете и порядком выжил из ума, – равнодушно ответил на это Хорвек. – Его владения пустуют, но старая магия еще скрывает нужные нам двери и переходы. Раз ты можешь прочесть эту карту, то сможешь найти тайные указатели, описанные в ней. И горе тебе, если мы заплутаем – я не пожалею времени и сил на то, чтобы размотать твои кишки по всему треклятому лабиринту.
