Текст книги "По образу и подобию (СИ)"

Автор книги: Мария Шмидт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

– Срочное послание, – запыхавшись, вбежал курьер торговой палаты.

Приняв конверт, Ланаор распечатал его, быстро просмотрел.

– Подтверждаю.

Курьер вежливо поклонился и исчез.

– Отец, мне очень жаль, но я вынужден срочно уехать.

– Езжай, конечно. Все будет хорошо.

Бегом поднявшись к матери, Ланаор пообещал уладить все вопросы как можно скорее. А еще через четверть часа он мчался по тихим улочкам, стремясь успеть перехватить Корвильда до того, как глава клана отправится на экстренное собрание торговой палаты.

Ланаор планировал во что бы ты ни стало выпросить у Корвильда тот поселок. На собрании возможности поговорить не будет, после тем более, оно наверняка затянется как обычно.

«И это хорошо, – думал Ланаор, – что я запланировал визит к Конерсам на утро, как знал, что вечером совершенно не будет свободного времени».

* * *

– Значит, ты разместил иномирцев в своем доме? – переспросил Вэлдон будничным тоном.

Со стороны могло показаться, что звучало это скорее дружелюбно. Но Ланаор отлично знал характер Корвильда, тот был очень недоволен. Мимо проплывали дома, спешащие по своим делам горожане. Где-то позади экипажа следовали люди Ланаора и Торнадо, как всегда не позволивший взять себя под уздцы.

– Сегодня утром это было единственным возможным решением. Но если у вас есть лучшие варианты, я с удовольствием их рассмотрю, – ответил Ланаор.

– Ты ведь о рабочем поселке сейчас? – уточнил Корвильд.

– Почему бы и нет. По мне так отличное решение, осталось только договориться в цене.

Они проехали мимо чайной мануфактуры, это значит, скоро и здание Собрания.

– Я думал об этом, – проговорил Корвильд.

– И что требуется взамен?

– Люди. Такие как этот ваш Карпенко. Если найдутся человек тридцать, готовые работать на меня, сделка состоится.

Ланаор предвидел, что Корвильд не упустит свой шанс.

– Предлагаю Эльдское месторождение.

– Не будь таким расточительным, – Вэлдон усмехнулся, – иначе как ты сможешь обеспечить моей дочери надежное будущее.

– Могу передать его непосредственно Кристинии, – Ланаор не сдержал улыбки.

– Люди и время – две величайшие ценности, – холодно проговорил Корвильд, – ты не сможешь дать мне последнего, но я согласен и на людей. Найди для меня умных, обученных техническим премудростям их мира. Я заберу этих людей в Акатон.

– Хорошо, я подумаю над этим. Но даже если так, иномирцы не должны будут покидать Тиильдера. По крайней мере в первое время. Думаю, мои опасения понятны.

– Я похож на танларского приспешника?

Экипаж остановился.

Ланаор посмотрел на Вэлдона. Многое в этом человеке его восхищало, многое отталкивало, но кем точно не был Вэлдон Корвильд, это предателем.

– Нисколько.

Едва Ланаор вышел, тут же заметил в сопровождающей кавалькаде тех, кого там быть не должно. Дурное предчувствие пощекотало сердце.

– Вэлдон, – обратился он к спутнику, подождав, пока тот тоже покинет экипаж, – мне очень жаль, но я не смогу присутствовать на Совете.

– Как знаешь, – Вэлдон вытер испарину со лба, – хотя, тебе было бы очень полезно выступить по теме перед собранием.

– Сожалею.

Хмурые выражения лиц охраны Эринии не оставляли сомнений. Дела Ордена никогда не обсуждались при посторонних, у Ланаора хватило выдержки вскочить в седло и отъехать на приличное расстояние от площади Торговой палаты.

– Она исчезла.

Слова охранника прозвучали лопнувшей струной. Дурное предчувствие, не дававшее Ланаору покоя вот уже несколько дней, воплотилось в зловещую новость.

* * *

– Тише, прошу, тише, Элоя только уснула, – лицо целителя было белее бумаги.

С трудом сдерживаясь, Ланаор сверлил взглядом Конерса.

– Как это могло произойти?

– Эриния сказала, что хочет просить Всевидящую о здоровье Элои и своей сестренки. Почему-то считает, что родится именно девочка. Я не мог отказать. Подумал, что это хороший знак, она начала принимать наш мир, как я мог отказать.

– Что было дальше?

Ланаор уже знал версию охранников, но теперь хотел услышать самый подробный рассказ Виттио Конерса.

– Мы были у чаши, когда в зале начали появляться эти измученные люди. Почти сразу я догадался о том, что это иномирцы. Я понимал, что Эринию нужно уводить, но там была женщина. Она нуждалась в помощи. Удивительно, как вообще добралась до зала. Эта женщина рожала. Доверив Эринию послушнику, я попросил его отвести ребенка домой, это казалось разумным решением, тем более что на ступенях храма ждали люди сопровождения. Я должен был помочь роженице, ее жизнь была в опасности, там не было других целителей. Служители помогли определить роженицу в тихое помещение, где никто бы не помешал, все было очень сложно, пришлось бороться за жизнь матери и дитя. Но я и подумать не мог. Скажи, ее похитили? Ее жизни что-то угрожает?

Вместо ответа Ланаор развернулся и вышел.

О том, что девочку не обнаружили ни в одном месте размещения иномирцев, Ланаору уже доложили. Но он должен был проверить все сам.

Потом допрашивал незадачливого послушника. Когда один из прихожан вдруг попросил его отвести девочку домой, послушник растерялся. Ведь ему запрещено покидать пределы Храма без веской причины. Он оставил девочку у Чаши, чтобы согласовать свои действия со Старшим жрецом, но тот был все время занят. А потом оказалось, что девочка и сама уже ушла, она ведь не так, чтобы совсем малышка. Сестра послушника примерно такого же возраста, так она давно сама на рынок ходит за продуктами.

Этот послушник был глуп, а с таких что спросишь.

Что же касается приставленной к Эринии охраны, они ждали у входа. Среагировали, только когда из дверей начали выходить полураздетые люди. Конерса удалось найти не сразу, Эринии с ним уже не было. Нашли послушника, затем обыскали весь храм, заглянули даже в кладовки для храмовой утвари. Затем расширили зону поиска, вплоть до озера, но никто из прохожих не видел девочку. В это утро Эриния была в ярком платье цвета аквамарина, ее трудно было бы не заметить. Но она исчезла без следа.

– Саах на ваши головы, – стиснув зубы, проговорил Ланаор.

Он снова спустился в нижний зал.

– Эриния! – Ланаор бил по каменной кладке кулаком.

Почему-то казалось, что она успела уйти в портал, пока тот был еще открыт, и теперь ему во что бы ты ни стало надо было пробить преграду.

– Эриния! – он звал ее снова и снова, отчаянный крик эхом носился под каменными сводами.

Днем ранее

5 октября 1948 года

В пути между Этиндером и Тиильдером

В дороге они были уже половину дня и порядком устали. До Тиильдера оставалось ехать несколько часов, и хорошо, если доберутся хотя бы за полночь, а не к утру. Уютная карета для путешествий тихонько покачивалась. На одном из диванчиков в высоких мягких подушках дремала Элоя, Виттио с Эринией сидели напротив. Эриния больше не хотела читать книжку, да и сумерки сгущались. Вид из окна тоже успел ей порядком наскучить.

– Папа Виттио, а это правда, что в Тиильдере самые старые в мире храмы?

Вынырнув из своих мыслей, Конерс улыбнулся:

– Насколько слышал, это так. А почему ты спрашиваешь?

– Думаю, что если это так, значит, первые люди появились именно в Аримании.

– В одном из исторических трудов я встречал такую точку зрения, она определенно имеет право на существование. Помнишь легенду про тиильдерское озеро? – спросил Конерс.

– Помню, – согласилась Эриния, – когда огромный огненный шар столкнулся с землей, в месте разъема образовалось озеро. Это озеро обладало удивительным свойством восстанавливать магические силы, потому довольно скоро вокруг него выросло поселение. И появились первые храмы. Самые – самые первые.

– Мы не должны отрицать возможность существования и чего-то более раннего. Что если более древние строения просто разрушились со временем, оставив нам эти, – предположил Виттио.

– Да, что-то я об этом не подумала.

Какое-то время они ехали молча, погруженные каждый в свои размышления.

– Папа Виттио, скажи, а кто построил Тиильдерские храмы? Орден?

Вопрос озадачил Виттио, он редко задумывался о том, кто и как строил эти монументальные сооружения.

– Сейчас о храмах заботится Орден, а что было до этого, я не знаю. Спроси у Ланаора.

– А он к нам снова придет?

– Конечно, как только немного освободится от дел.

– Я хочу, чтобы он снова приходил в гости.

– Конечно, дорогая моя, – Виттио улыбнулся, – так и будет.

Карета остановилась, Виттио помог Элое выйти, они втроем прогулялись, разминая ноги. Потом поужинали и продолжили путь.

– Мы уже скоро приедем, потерпи немного – подбадривал Виттио Элою, – завтра утром я схожу в Храм и попрошу, чтобы Всевидящая даровала тебе силы для благополучного разрешения. И о здоровье нашего малыша.

– А можно с тобой? Я тоже хочу поговорить с Всевидящей, – оживилась Эриния.

– Солнышко мое, понимаешь, какое дело, – Виттио не хотел говорить Эринии, что та еще слишком мала, – Всевидящая сама в храме обычно не появляется, но я уверен, она все слышит. Только не отвечает. Поговорить не получится.

– Тогда я ее тоже попрошу, чтобы с Элоей и сестренкой все было хорошо.

– Думаю, у тебя будет братишка, – мягко возразил Виттио, улыбнувшись.

– Нет, у вас будет своя настоящая дочка, она вырастет большой и умной, и вы будете ею гордиться.

– Хорошо, – согласился Виттио, – пусть будет так. Но мы и тобой тоже гордимся и всегда будем гордиться, потому что ты тоже наша дочка.

Виттио поправил Эринии растрепавшиеся волосы.

После возвращения памяти о прошлом Эриния перестала называть Элою мамой, но Виттио и Элоя старались не придавать этому значения, пытаясь сохранять то малое, что осталось в отношениях с дочерью. И продолжали ее баловать при каждой возможности, потакая всем капризам. Вот и сейчас Виттио решил, что не случится ничего страшного, если он возьмет с собой Эринию в Храм.

Тиильдер,

6 октября 1948 года

Утром папа Виттио разбудил Эринию пораньше, они позавтракали и с хорошим настроением отправились в путь. Храм располагался не очень далеко от дома, утреннее солнышко пригревало, они шли пешком, разговаривая о разных интересных вещах. «Где заканчивается небо?» – спрашивала Эриния, и папа Виттио обстоятельно рассуждал о величине Вселенной, заключенной в пузырь мироздания. Почему в одном месте горы, а в другом равнина, почему птица летает, а человек не может, почему магия вдруг закончилась в мире. На все у папы Виттио было свое суждение, Эриния слушала его внимательно, почти не перебивая.

В храме папа Виттио повел Эринию к жертвенной чаше, которая находилась на небольшом возвышении в конце длинного зала. Чаша была высокой, Эринии пришлось привстать на носочки, чтобы разглядеть что внутри. Оказалось, ничего интересного, просто разные свертки.

Папа Виттио достал из кармана небольшой конверт и аккуратно положил его сверху. Едва дотянувшись, Эриния положила и свой подарок. Она решила подарить Всевидящей свой самый лучший рисунок. Этого рисунка она никому не показывала, потому что изобразила на нем себя с родными мамой и папой, они втроем стояли во дворе высокого дома. Теперь Эриния часто видела во сне что-то из первых лет жизни и всякий раз старалась удерживать в памяти увиденное, хоть это было не очень просто. Ведь сны имеют свойство исчезать без следа.

Теперь следовало сосредоточиться на просьбе, так пояснил папа Виттио. Крепко зажмурившись, Эриния мысленно обратилась к богине: «Дорогая Всевидящая, пусть с Элоей все будет хорошо. И пусть мы с Егором Николаевичем вернемся домой. Помоги мне найти моих маму и папу. Пожалуйста».

Храм наполнялся гулом посетителей. Не отвлекаясь, Эриния раз за разом повторяла просьбу, как вдруг совершенно отчетливо услышала русскую речь.

– Миша, кому говорю, держи крепко Нину за руку, ты за нее отвечаешь! – проговорил недалеко женский голос.

Потрясенная, Эриния обернулась и увидела странных людей. Скорее раздетых, чем одетых, запыленных, растерянных. Голос принадлежал стоящей неподалеку женщине, она ругала мальчика, который пытался удержать уворачивающуюся капризную малышку. Больше всего людей было у проема справа в стене, от нее шагов тридцать. Это не выход на улицу, что-то другое, и сейчас оттуда вливался в зал настоящий людской поток.

Папа Виттио подошел с незнакомым человеком, послушником Храма

– Эриния, срочно отправляйся домой, этот человек проводит тебя. Как только я закончу дела, сразу вернусь. Думаю, нас ждут удивительные перемены. Но пока домой, договорились?

Папа Виттио поспешил куда-то.

– Постой здесь немного, мне надо поговорить со Старшим жрецом. Никуда не уходи, – сказал тот человек и тоже ушел.

Люди вокруг перекрикивались, искали друг друга, спрашивали, где они оказались. Их было очень много, не все их слова были понятны. Эти люди были почти без одежды, они ступали босыми ногами по каменному полу, но, похоже, не особо чувствовали холод. Потому что несколько покрывал из тех, что раздавали послушники, лежали на полу, их топтали ногами. Девочке подумалось, что если она хорошенько укутается в такое покрывало, то сможет побыть здесь подольше, ведь ее не смогут отличить от остальных.

Это ничего, что покрывало было грязным он ног, в какой-то пыли. Присев у стены, под его прикрытием Эриния разулась, сняла чулочки. Завернувшись в одеяло и крепко прижав к себе вещи, чтобы не бросались в глаза, она начала пробираться навстречу потоку, протискиваясь между идущими.

Егор Николаевич говорил, что где-то должен находится переход в их мир, возможно, в старом Храме. Он был прав, ведь иначе откуда бы появлялись сейчас все эти люди. Сейчас необходимо было все проверить.

На лестнице вниз было очень тесно, и кто-то даже попытался схватить ее, чтобы вывести обратно, но Эриния крикнула по-русски, что там ее мама. И отчаянно рванула вниз по ступеням, оставив покрывало в чьих-то руках. Внизу оказалось совсем темно. Прижавшись к свободной стене, Эриния перевела дыхание. Когда глаза привыкли, стало видно, что все выходят из слабо мерцающей дыры в стене напротив.

«Там ведь и правда моя мама», – уже ни о чем другом не думая, девочка бросилась в проем, расталкивая идущих. Длинный коридор заканчивался вспыхивающим тупиком. С каждой вспышкой из светового пятна кто-то выходил. Вот еще одна тетенька с ребенком, вот какой-то скрюченный дедушка. Люди брели как во сне, не замечая ничего вокруг. Все тяжело дышали, в воздухе было полно пыли, захотелось чихать. Эриния дождалась новой вспышки и бросилась в нее, едва не сбив с ног выходящего.

Стало темно. Здесь совсем не было воздуха.

«Почему?» – успела подумать Эриния, и ее сознание померкло.

Глава 19. Перемены

Тиильдер

ночь с 6 на 7 октября 1948 года

Каменные кладки улочек поблескивали в лунном свете, Ланаор гнал коня, едва разбирая дорогу. Редеющие домишки перешли в степь, он не думал о Торнадо, гнал вперед, пока не услышал его хриплое дыхание. Чуть не загубил. Позволил коню перейти на спокойный шаг, потом и вовсе отпустил поводья.

Ланаор спрыгнул в траву, попросил у коня прощения, расседлал его и оставил, сам побрел куда-то вверх по холму. Поднявшись на вершину, он запрокинул голову и стал смотреть на звезды. Небо в эту ночь было ясным, ничто не закрывало таинственный мрак бесконечности.

Потом он сел, а после и вовсе лег, глядя в пространство, усеянное миллиардами сияющих светил.

Он думал о том, знала ли Эриния об открытии портала, когда заранее передала ему подарок. Знал ли об этом Карпенко?

Что если ему удалось уйти открывшимся порталом, забрав девчонку?

Наверное, это хорошо. Эриния совсем еще глупая, Карпенко сможет ее защитить в том мире, поможет найти ее дом.

Если им вообще удалось добраться живыми. Неспроста ведь новые иномирцы явились в столь жалком состоянии.

Впрочем, ни сам Карпенко, ни Эриния ничуть не лучше выглядели, когда оказались в Аримании. Значит, им там привычно страдать.

Мысли лениво текли, но неизбежно возвращались к удивленно распахнутым серым глазам. Почему-то Ланаор умел чувствовать настроение найденыша, все ее мысли были для него открытой книгой. Тем забавнее было дразнить ее, наблюдать за ответной реакцией.

Суждено ли им еще когда-нибудь встретиться?

Ощущение невосполнимой потери жгло.

Зачем ему Аримания, зачем ему весь этот мир, зачем ему жизнь теперь? Все потеряло смысл.

Несмотря на то, что его всегда окружало много людей, на самом деле Ланаор никому не был нужен по-настоящему. Он всегда вел себя в соответствии с ожиданиями окружающих, он был тем, кем его хотели видеть. Талантливым учеником, успешным торговцем, заботливым сыном. Но никто и никогда не интересовался, а чего же хочет он сам. Кто он на самом деле.

Отдав часть своей силы, Ланаор непроизвольно наделил найденыша частичкой своей сущности. Мятежной и беспокойной. И пусть, что это был принесенный из другого мира ребенок, они умели прекрасно ладить, понимая друг друга с полуслова. С полувзгляда.

Как мог не уберечь своего единственного настоящего друга?

Он больше не чувствует той тонкой нити, что связывала их.

К чему обманываться, Эринии больше нет.

Ланаор закрыл глаза, устремившись душой к звездам. Его душа металась в бесконечном пространстве, он не хотел отпускать Эринию. В какой-то момент уловил, как яркой вспышкой зажглось что-то новое, и это была она. Его малышка переродилась, обрела силу, и больше ничто не могло навредить ей.

Забрать, забрать и вернуть туда, где он сможет о ней позаботиться.

Но путь его сворачивало во множественные спирали, искажая пространство и отдаляя желаемое.

Ланаор не сдавался, пытался пробиться сквозь искажения. Только его все больше затягивало в огромный пылающий шар.

Вот он уже беспомощно бьется внутри, словно птица в клетке.

Спирали начали стремительно сворачиваться, впитываясь в каждую клеточку.

Вспышка.

Ланаор распахнул глаза.

Он все так же лежал в траве, в бездонной дали мерцали все те же звезды.

Но все изменилось.

Он сел. Повинуясь его мысли, полыхнула молния в небе, раздался оглушительный треск.

Магия вернулась.

Ланаор поднялся и побежал, раскинув руки, и вот уже это крылья.

Взмах, еще взмах… Поймал воздушный поток и заскользил над степью. Ликованье наполнило душу. Захотелось еще выше. Крылья пока еще плохо слушались, но и упрямства Ланаору не занимать. Вот и Тиильдер, раскинувшийся вокруг озера. Огни заканчиваются где-то за горизонтом.

Радостный крик вырвался из груди, в небе раздалось звучное «Каррр»…

Где-то далеко внизу Торнадо поднял голову и жалобно заржал.

Пора возвращаться.

– Ну что, Торнадо, стоять тебе сегодня в конюшне Магистра, – Ланаор довольно похлопал коня по шее.

Магия вернулась, а это значит, что все их беды закончились.

И Эриния скоро вернется в его мир.

Потому что теперь она привязана к нему навечно.

* * *

Несмотря на глубокую ночь, Великий Магистр не спал. Он только закончил описание произошедших событий и теперь размышлял, наблюдая за языком пламени, танцующем на фитиле свечи.

Этот день принес много хлопот. Мог ли кто предположить, что иномирцев будет так много. И ладно бы ученые или мастера какие, нет, мужского населения по пальцам перечесть. Пришли женщины и дети, а с них какой прок. Еще языка никто не знает, только и осталось дожидаться приезда Карпенко. В довершение бед Эриния пропала. Что опять задумала Всевидящая? Какое будущее плетет?

Мальчишка дел натворил. Со свойственным молодости безрассудством взял под свое крыло стольких иномирцев, и это накануне грандиозного приема в его доме. Теперь стоит ожидать скандала, такое ему точно не простят. Еще из-за Эринии голову потерял, умчался куда-то. Хоть бы обошлось.

Свеча закоптила, старик достал из выдвижного ящика стола щипчики и подрезал фитиль. Огонек уменьшился, в комнате стало совсем темно.

В коридоре раздались быстрые шаги. Дверь распахнулась, порывом ветра едва не загасило огня. Прикрыв его ладонью, Магистр недовольно заворчал:

– Где тебя саах носит?

– Простите, учитель.

Ланаор не был похож на убитого горем. Весь взъерошенный, глаза горят, сам чуть не сияет от счастья.

– Нашли? – спросил наставник.

– Нет.

– Чему тогда радуешься?

– Но ведь… Разве вы ничего не заметили, Великий Магистр?

– Разве то, что ты рассудком слегка помутился.

– Скажете тоже, – обиделся Ланаор.

Вошел Тутелариус с блюдом, наполненным сладкими пирожками. Оглядевшись, пристроил его на угол письменного стола.

– О, я такой голодный! – Ланаор набросился на еду, – спасибо.

– Тутелариус, – обратился Великий Магистр к слуге, – вы не находите наше юное дарование несколько странным?

– Не более, чем обычно, – ответил Тутелариус.

Подал стул Ланаору и вышел.

Усевшись поудобнее, Ланаор с таким аппетитом поглощал пирожки, что Великий Магистр решил отодвинуть книгу в сторону и тоже взял один.

– Ой, а чего это мы сидим в темноте? – с набитым ртом удивился вдруг Ланаор.

И сотворил несколько магических светильников разом.

– Саахов хвост! – воскликнул Магистр, закрывшись рукой.

– Согласен, перебор, – Ланаор развеял огни, оставив один, и тот пригасив, – так лучше?

– Но … как? – старик то изумленно наблюдал за парящей под потолком горящей сферой, то переводил взгляд на Ланаора.

– Так магия же вернулась, вы еще не поняли? – не успев прожевать, довольно хохотнул Ланаор и чуть не подавился.

Снова вошел Тутелариус, на этот раз принес чайник и чашки, водрузил поднос на освобожденное Великим Магистром место.

– Поедание сухой пищи вредит здоровью, следовало подождать, пока я принесу питье, – назидательно проговорил он Ланаору.

При этом никак не среагировал на новый источник света, совершенно не удивился, что дало Ланаору новую почву для насмешек над Магистром.

– Вот, даже старина Тутелариус знает.

– Знает что? – уточнил Тутелариус, разливая чай.

– Что магия вернулась, – довольный собой Ланаор отмахнулся от чая и откусил половину очередного пирожка.

Теперь Великий Магистр смотрел на слугу.

– Это заблуждение, – спокойно ответил тот, – если к кому силы и вернулись, так это к нашему юному магу. Иначе весь город уже шумел бы, разве можно не заметить такое. Но город спит, его не потревожил даже грозовой раскат в безоблачном небе. А вот гордость Ордена явно находится в состоянии магического опьянения. Думаю, тот, кто вернул Ланаору силы, мог действовать менее радикально.

– Всевидящая, – пробормотал Великий Магистр.

– Так разве… – новый пирог замер на полпути до рта Ланаора.

– Все хорошо в меру, – Тутелариус забрал пирог и настойчиво вручил Ланаору чашку с чаем.

– Ничего не понимаю, – отпив, проговорил Ланаор.

– Устремления Всевидящей обычным смертным никогда не постичь, – философски рассудил Магистр.

Затем обратился к ученику:

– Пожалуй, мне есть что добавить к записям о сегодняшнем дне. Рассказывай, мой мальчик, все, что с тобой приключилось, рассказывай подробно, постарайся не упустить ни одной детали.

Умоляющим взглядом Ланаор показал на оставшиеся пирожки.

Старик понимающе улыбнулся.

– Хорошо, не спеши, закончи ужин, – и обратился к слуге, – Тутелариус не хочешь и ты послушать?

– Я бы с удовольствием, – ответил тот, – но юный маг сегодня переоценил возможности своего коня, я должен побеспокоиться о его здоровье.

Долив чай в опустевшие чашки, Тутелариус вышел, тихо притворив дверь.

– Я совсем об этом не подумал, – виновато проговорил Ланаор.

Восторг на его лице угас, теперь ученик выглядел подавленно.

– Простите, наставник, я вел себя как…

– Рассказывай, – старик сделал глоток ароматного чая и закрыл глаза.

Этиндер,

6 октября 1948 года

Ночью Егору не спалось. Он ворочался с боку на бок, стараясь ни о чем не думать, но мыслей было слишком много, стоило разогнать одни, их место тут же занимали другие. Например, о странностях этого мира.

Если верить рассказам, раньше местные жили как в сказке, используя антинаучную магию. Страна волшебников какая-то. Чуть ли не из воздуха могли сотворить все, что угодно. Этому даже детишек в школах учили, разделяя их по способностям. Одни были талантливы в магии воздуха, другие с водой лучше управлялись. Третьи и вовсе растениями занимались. Четвертые совершенствовались в магической архитектуре. Смешно.

С другой стороны, как объяснить наличие домов со сложной структурой, потрясающих воображение подземных тоннелей. При местном уровне технического развития это невозможно. Но они существуют.

Впрочем, существуют ли? Что если лежит сейчас он, Егор Николаевич Карпенко, в какой-нибудь лагерной больнице в состоянии глубокой комы и ему только кажется, что с ним что-то происходит?

С тяжёлыми мыслями встретил Егор рассвет. Поднялся, привел себя в порядок и отправился к морю. Он любил утренние прогулки вдоль линии прибоя. Море было самым настоящим: с шумом, с запахом, с набегающими волнами и шипящей на камнях пеной. «Такое невозможно увидеть в бреду», – думал Егор, вдыхая соленый воздух.

После прогулки завтрак. Хоть кухня местная отличалась от привычной, Егор быстро привык. Даже веса немного набрал, того и гляди, лосниться начнет. И кормят, и поят, и условия проживания не хуже, чем в гостинице «Националь». Мечта, а не условия, живи да радуйся. Но радоваться не получалось.

Гонец прибыл сразу после обеда. Ворвался на планерку, сообщил о необходимости срочно явиться в Тиильдер. Причин не объяснял, следовательно, ничего хорошего ожидать не приходилось.

А тут еще Николас с утра занемог. Оказалось, приготовил себе снадобье по рецепту из купленной недавно книги и чуть местному богу душу не отдал. Хорошо, вовремя всполошился и обратился за помощью. Экспериментатор. Как пояснил целитель, в тексте была опечатка, буквы в названии травы перепутали. В результате повышал общий тонус Николас Ардеску травкой довольно опасной, и это чудо, что дозировка оказалась небольшой.

Выдал целитель Николасу антидот, велел несколько дней отлеживаться, бульончиками питаться. Только Николас, как узнал о срочном возвращении, поднялся и начал собираться в дорогу. «Я еду», – заявил категорично. Чудной, но с характером.

Только что толку от характера, если природа свое берет. Гонец Ланаора чуть со шкуры не лезет от досады, но что тут поделаешь, беднягу Николаса если не полощет, так в дальних кустах отсиживается. И ведь не бросишь теперь. Путешествие стало похоже на азбуку Морзе: едем – стоим, едем – стоим, стоим, стоим.

Егор вспомнил, как с вечера отказался от «целебного» чая. Удивительное везение.

Оставив идею ехать верхом, перебрались Егор с Николасом в комфортную карету. Теперь остановки реже стали, да и возможность просто подремать дорогого стоила. Егор успел порядком устать от забот по индустриализации местного общества и был совершенно не против сна, которому не мешали ни покачивание кареты, ни покрикивания возницы.

В Тиильдер прибыли к обеду.

Всю дорогу посланник молчал. Когда въехали в город, Егора сопроводили до дома, дали возможность привести себя в порядок с дороги, но и только. «Великий Магистр ждет», – ответил гонец на предложение пообедать.

Как бы ни было, голодом Егора здесь еще ни разу не морили. И дело не в том, что он слишком изнежился в местных условиях. Как человек старой закалки, Егор вполне мог обойтись без еды и несколько суток. Но сам факт указывал на то, что случилось нечто чрезвычайное, и это не могло не тревожить. К дому Магистра Егор подъезжал, погруженный в самые мрачные размышления.

– Вы, должно быть, проголодались с дороги, – старик встретил их с Николасом теплой улыбкой и повел в столовую.

Егор не раз обедал в этом доме, на первый взгляд, все было как обычно. Старик рассказал о последних донесениях из Танларии и приграничных районов, поинтересовался успехами Егора. И только когда подали десерт, спросил, словно невзначай:

– Скажи, а если бы у тебя появился напарник из вашего мира, это ускорило бы наше дело?

В какой-то степени Егор предполагал и такой поворот событий. И все же вопрос застал его врасплох. Почувствовав, как задрожали пальцы, Егор крепко сжал ложечку и отправил в рот очередной кусочек суфле. Он не должен показывать свои слабости, не должен выдавать свои мысли ни единым намеком. Иначе проиграет.

«Значит, на одного пленника в этом мире станет больше, – первая паника прошла, мысли стали четкими, – что ж, хорошо, сам факт еще одного перехода увеличивает шанс на побег. Даже если нас теперь будет трое, мы это сделаем. Главное все правильно рассчитать и не допустить ошибок. А уже на месте разберемся, как действовать дальше. Лишь бы получилось вернуться».

Его изначальные намерения отправить домой только Олю давно сменились на желание вернуться и самому. Вернуться любой ценой, а там – будь что будет.

– Что вы хотите этим сказать?

В ожидании ответа Егор изучал лицо Великого Магистра, пытаясь угадать, что за игру тот начал. Старик был хитер. В этом Ордене все были себе на уме, не поймешь, чего ожидать в следующую минуту. Вот и сейчас черные глаза старика поблескивали из-под бровей то ли с насмешкой, то ли с затаенным сомнением.

– Есть кто-то еще? – снова спросил Егор, не получив ответа на первый вопрос.

– Одна тысяча двести восемьдесят три человека, – ответил Великий Магистр.

Он достал из кармана сложенный вчетверо листок, неспешно развернул его и прочитал:

– Одна тысяча двести восемьдесят три человека, из них триста пятьдесят шесть детей, шестьсот двенадцать женщин и двести девятнадцать мужчин работоспособного возраста, девяносто шесть человек преклонных лет.

– Что это? – Егор не понимал, о каких людях идет речь.

– Мы можем только предполагать, что все они такие же иномирцы, как и ты, – улыбнулся старик, – потому срочно отправили за тобой, кто еще поможет разобраться с этим вопросом.

– Но… как? – Егор ничего не понимал.

Он потер лоб и обратился к Николасу:

– Николас, переведи слова Великого Магистра, правильно ли я понял их смысл.

Помощник на ломанном русском повторил слова старика.

Самообладание окончательно покинуло Егора. В волнении он подскочил, затем снова сел.

– Когда? Почему? Где они?

– Это еще не все новости, – старик нахмурил брови.

Егор ждал, жадно всматриваясь в мимику старика.

Тот сухо продолжил:

– Всевидящая позволила девочке вернуться в ваш мир.

– Ложь! – Егор снова подскочил.

– Ты не доверяешь мне, – старик усмехнулся, – хотя мы не давали ни малейшего повода для недоверия, я могу это понять. Но придется поверить. После исчезновения ребенка мы провели расследование, есть множество фактов, указывающих на то, что девочка вернулась в родной мир. Волею Всевидящей Эриния оказалась в Храме именно в тот час, когда врата открылись. Девочка довольно сообразительна, думаю, она просто воспользовалась ситуацией. И не будем забывать, что без воли Всевидящей такого бы не произошло. Потому говорю тебе, когда придет время, и ты будешь вознагражден нашей Создательницей.

– Я не верю, – растерянно пробормотал Егор.

– А еще ты должен знать, что Ланаор крайне зол, он не скоро смирится с побегом подопечной. И во всем винит именно тебя, уж не знаю, какие у него на то есть основания. Хотя ты представляешь для нас огромную ценность, будь с ним осторожен. Постарайся поменьше попадаться на глаза. Он слишком молод, а потому импульсивен и способен на необдуманные поступки. Я пытался убедить его в твоей непричастности к случившемуся, но не уверен, что Ланаор прислушался к моим доводам.