Текст книги "Феномены Тени и зла в волшебных сказках"

Автор книги: Мария-Луиза фон Франц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

Так как у сказочного героя есть перо для письма, создается такое впечатление, что в один прекрасный день он должен написать, например, какие-то новые толкования бессознательного. Вся работа со сказочным материалом заключается в психологической интерпретации религиозных и фольклорных традиций, чтобы мы могли восстановить свою связь с сознательной установкой. Сказки несут некий смысл, и, слушая их, вы можете восстановить свою связь с живущими в них традициями, – именно поэтому я их обсуждаю. Всегда существует вопрос о том, как достигают сознания тайные писания Анимы. Мужчинам снится, что их Анима – очень образованная женщина, у которой много книг. Эту тему можно развить в активном воображении, в котором некое примитивное религиозное учение воспроизводится в весьма помпезной форме: «Слушайте, все народы, внимай, земля, я возвещаю новую истину». Следовательно, мужчины очень не любят давать волю своей Аниме, не позволяя ей что-то написать, потому что у нее дурной вкус. Чтобы ее слушать, необходимо настоящее мужество. Если появится фигура Анимуса, или великого шамана, то он будет говорить точно так же. Эти помпезные декларации великой истины достаточно здравомыслящие люди воспринимают с крайним отвращением. Люди же, у которых вкус не столь развит, попадают под их влияние, и это по-прежнему плохо, потому что большинство людей заражается этими декларациями. Вам ничего не нужно делать – просто не терять мужества и объективности, чтобы позволить Аниме возвестить свою истину (как она это умеет) и узнать, в чем состоит ее цель. Эта архаичная форма возвещения великой истины не соответствует современной писательской идее, правда, некоторые современные поэты ее используют, и Ницше иногда позволяет Заратустре возвещать истины именно в такой форме. По моим представлениям, Анима хранит некоторые писания, которые спрятаны в у нее в замке.

Есть еще одна странная проблема, требующая внимания: почему затруднения, вызванные Тенью, не приводят к схватке, а выход из положения обеспечивается каким-то иным фактором. Здесь есть некий намек на проблему человека, связанную с его индивидуальной Тенью. Насколько я поняла, если человек осознанно решает бороться с Тенью и принимает ее всерьез, без болтовни и надувательства, она полностью уходит в конфликт. Если Эго принимает одностороннее этическое решение и одностороннюю моральную установку и вступает в реальный конфликт с Тенью, конфликт никаким образом не может быть разрешен. Это одна из проблем нашей цивилизации.

В самых примитивных цивилизациях люди никогда не вступают в серьезный конфликт с Тенью, ибо в таком случае они будут бездумно переходить от одной установки к другой, и левая рука не будет знать, что делает правая. Об этом можно узнать из рассказов о деятельности миссионеров. Они что-то делают для племени, и это хорошо прививается, но затем приобретает характер эпидемии, и тогда к миссионерам просыпается ненависть и их убивают: возникает противодействие их влиянию. После этого племя сожалеет о содеянном, но на самом деле дикари не бывают расстроены и подавлены произошедшим, и жизнь продолжается. Это крайний случай того, что случается с нами постоянно. Конфликт с Тенью не обостряется, так как наша установка может изменяться, и это помогает нам в жизни. Мы стараемся быть хорошими и при этом совершаем всевозможные плохие поступки, которых вовсе не замечаем, или же, если замечаем, нам приходится извиняться и оправдываться, например, тем, что болела голова, или мы обвиняем другого человека, или просто забываем о том, что сделали, – именно так мы обычно относимся к проблемам Тени. На самом деле я не критикую подобное поведение, ибо так устроена жизнь. У человека есть Тень, великая инстинктивная сила, и если мы не хотим оказаться в тупике неразрешимых проблем, нам следует научиться не обращать внимания на некоторые вещи, чтобы иметь возможность как-то продвигаться в жизни. Вы получите от окружающих и признание, и критику, но если не забираться слишком высоко, то можно балансировать на некотором уровне, оставляя конфликт неразрешенным. Есть люди более педантичные и этически чувствительные, в таком случае ситуация осложняется, но если они знают психологию, то справиться с проблемой становится значительно легче.

Однако люди, исповедующие христианство, не могут долго вести себя гибко и бросают вызов неразрешимым проблемам. Всегда существуют «да» и «нет», и левая рука использует всевозможные ухищрения и уловки, и потому жизнь заходит в тупик, – человек не может продолжать жить спокойно, так как стремится быть слишком совершенным, но это стремление однобоко. Сознательно жить в соответствии с христианскими идеалами – значит принять мученическую жизнь и мученическую смерть, – именно так бы ответила ранняя христианская церковь. Тогда бы нам предстояло отстаивать права заключенных в Китае^[54][55], положив за них все, включая жизнь, или что-нибудь в этом духе. Обычные люди в своей массе назовут это дуростью, и это говорит о том, что в ком-то действует комплекс спасителя, тем не менее большинство уклоняется от героических действий, говоря, что до тех пор, пока проблема зла не подойдет к ним вплотную, они не будут ее решать, а пусть это делают другие. Идеалистически настроенный молодой человек решил отправиться на остров, где американцы проводили испытание атомной бомбы, чтобы помешать им. Большинство людей сочли бы, что он просто ненормальный, что его идеализм подобен идиотизму, однако на самом деле он пытался жить imitatio Christi^. Следовательно, мы сталкиваемся с противоречием: либо надо жить в соответствии с этическими обязательствами и таким образом принять смерть, либо, если не хотим доходить до крайности, мы регрессируем и продолжаем играть с обеими возможностями. Этот конфликт, присущий христианской религии, определяет нашу жизнь: как далеко мы зайдем? Если мы зайдем слишком далеко и обострим проблему Тени, то окажемся в тупиковой ситуации: что делать – принять на себя роль мученика или же немного смошенничать и проживать свою Тень, стараясь не смотреть на нее слишком пристально и сохранив тем самым здоровую защиту.

История о молодом человеке, который захотел быть убитым в знак протеста против испытаний атомной бомбы, – это типичный пример человека с фанатичными этическими убеждениями, из-за которых он оказался в тупике, придя к необходимости умереть за свои убеждения – погибнуть от рук мирового зла. Ежедневно проводя анализ, вы сталкиваетесь с такими конфликтами; люди хотят быть порядочными и поэтому отрываются от своих корней, а потом не понимают, как им жить дальше. Мужчина сталкивается с соблазном вступить в любовную связь на стороне и успокаивает себя тем, что так делают все, мол зачем поднимать из-за этого шум; но оправдываясь таким образом, он фактически уходит и прячется от самого себя, а потом сожалеет. Но когда ревнивая жена устраивает ему сцену, он снова регрессирует. Другие люди, которые подвергаются подобному искушению, пытаются проверить себя на прочность и говорят, что они не такие, как казалось раньше, но тем самым подавляют Теневую тенденцию и вступают с ней в борьбу. Если искушение минимально, они добиваются успеха, но если оно очень сильно, они впадают в уныние, чувствуют усталость и не знают, как жить дальше. Тогда в сновидениях Тень приходит в бешенство, ибо она не нашла себе выход. Это может вызвать такую потерю либидо, что их жизнь останавливается. Мужчина делается невротичным, так как другая часть его личности не признает его решений и постоянно приходит от них в ярость. Также его начинают посещать ипохондрические фантазии и депрессия, портится настроение и он перестает получать удовольствие от своей работы. Это очень часто бывает у людей, которые пытаются быть слишком нравственными. Или же муж будет взбешен поведением своей жены, и его ярость будет местью Тени за то, что ею пренебрегли. В таких случаях любое поведение мужчины будет неправильным; оно обусловлено раздражением из-за того, что уступает Тени и тем самым ее отвергает: если он ей уступит, значит он убогий, а если нет, то из-за нее он оказывается в подвешенном состоянии. Именно такую психологическую ситуацию я бы назвала основным Теневым конфликтом. Никакие «за» и «против» не способствуют его разрешению. Если человек не может чуть измениться или смошенничать, основной Теневой конфликт, присущий человеческой природе, становится неразрешимым, ибо он приводит к тому, что человек не может совершить правильный поступок. В таких случаях слабые люди ищут чьей-то поддержки, или спрашивают совета, или отрицают само наличие конфликта, говоря, что это сущий пустяк. К сожалению, так бывает часто и не обещает ничего хорошего, и тогда вы снова имеете прежнюю регрессию, при которой левая рука не знает, что делает правая.

В сказке говорится, что такой конфликт приходится выдерживать до тех пор, пока его не удастся разрешить творчески. Творческое решение должно быть каким-то неожиданным, конфликт должен разрешаться на ином уровне. В данном случае таким сказочным образом является фигура Анимы, которая неожиданно переворачивает всю ситуацию и делает королем другого человека. То есть разрешение конфликта приходит из бессознательного, которое не принимает ни ту ни другую сторону: оно просто переворачивает всю ситуацию – безносый король, третья сторона в конфликте, о которой никто не думает, должен уйти, и таким образом ситуация изменяется, и картина выглядит уже совершенно иначе. Это модель творческого решения Теневой проблемы, к которому, собственно, мы и стремимся: выстрадать конфликт до тех пор, пока не случится нечто неожиданное и не переведет всю ситуацию на другой уровень. Тогда можно было бы сказать, что конфликт не разрешился, а перешел в иную плоскость. По-другому его вообще нельзя было бы разрешить. Нужно пройти через распятие без каких бы то ни было поползновений со стороны Эго в сторону «да» или «нет». Это может продолжаться недели или месяцы. Эго не может снять такое напряжение противоположностей, ибо творчески разрешить Теневой конфликт – значит отказаться от Эго и его норм и противоречий. Оно означает полностью подчиниться неизвестным силам, существующим в человеческой психике. Вспомним слова распятого на кресте Христа: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?»^[56]

В сказке эти неизвестные силы воплощаются в третьей фигуре, фигуре Анимы, которая изменяет всю ситуацию. Если бы Фердинанд Верный заигрывал с фигурой Анимы, говоря, что он ее любит, и спрашивал ее о том, как поступить со старым королем, это бы не было собственно решением конфликта. Но в сказке показано, что у него и не было никакого намерения стать королем. Он остался на своем месте, на котором ему были видны противоположности, а так как он сам не думал о том, чтобы избавиться от короля, то тем самым дал возможность принцессе сказать: «Я не люблю этого старого короля. Пусть он так и будет обезглавленным».

Если Анима хочет покончить с мужчиной, она лишает его головы, – разумеется, не буквально, а психологически, и тогда он выходит из себя. Одержимость Анимой представляет собой огромную опасность для мужчины и часто возникает у тех из них, кто не может выдержать столкновения противоположностей. Вторая опасность состоит в убежденности, что Анима или какая-то другая фигура из бессознательного разрешит конфликт сама по себе. Это самая большая опасность, с которой сталкиваются студенты, изучающие юнгианскую психологию. Мы знаем из книг Юнга, из лекций по психологии и из своего собственного опыта: когда возникает такой конфликт, у нас появляется рациональное ожидание его разрешения, и мы говорим: «Я знаю, что Анима его разрешит». При этом мы совершенно забываем, что прежде всего нам придется полностью прожить конфликт Эго.

В сказке не говорится ничего о том, что случилось с Фердинандом Неверным, – он просто исчезает из сказочного сюжета. Вместо этого рассказывается о превращении белого коня, в других версиях сказки этим конем был нищий старик, который дал ключ Фердинанду. В скрытой форме эти два образа представляют собой воплощение древнего германского бога Вотана. Получается так, словно богоподобная фигура поглотила злого Фердинанда. Данное обстоятельство действительно говорит в пользу того, что острый конфликт между добром и злом, созданный христианским вероучением, заменяется возрождением язычества. Оно символизирует регрессию к варварству – ту самую регрессию, которую все мы недавно на себе испытали. В нашей версии и некоторых других версиях сказки белый конь превращается в неизвестного королевича или принца. Такое превращение может воплощать вероятный прогресс в будущем – возможность развития новой установки, трансцендентной по отношению к христианскому конфликту. Однако неопределенность образа королевича говорит о том, что на такой исход есть лишь слабая надежда, которая еще не вошла в наше культурное сознание.

Глава 4. Верный Иоганн, посредник

В следующей сказке этот сказочный персонаж^[57] предстает перед нами в совершенно ином свете.

Верный Иоганн ^[58]

Жил-был однажды старый король, и заболел он, и пришло ему в голову, что лежит он на смертном одре и ему с него уже не подняться. Тогда сказал он: «Позовите ко мне моего неизменно верного Иоганна!» Этот Иоганн был его любимым слугой, и так его звали потому, что он всю жизнь служил королю верой и правдой.

Когда же тот явился к постели больного, король сказал ему: «Вернейший Иоганн, я чувствую, что мой конец приближается, и нет у меня никакой иной заботы, кроме заботы о сыне: он еще совсем юноша и не всегда сумеет жить по разуму, и если ты мне не пообещаешь наставить его всему, что он должен знать, да не захочешь быть ему опекуном, то мне не придется закрыть глаза спокойно».

Тогда ответил верный Иоганн: «Я его не покину и буду служить ему верой и правдой, хотя бы пришлось за то поплатиться жизнью».

На это король сказал: «Ну, значит, я могу умереть спокойно и с миром. – И затем продолжал: – После моей смерти ты должен показать ему весь замок – все покои, залы и подвалы и все сокровища, какие в них хранятся; но самого крайнего покоя в длинном коридоре ты ему не показывай – того, в котором сокрыто изображение королевны с золотой крыши. Как только он увидит это изображение, то воспламенится к королевне страстной любовью; пожалуй, еще в обморок упадет да из-за нее во всякие опасности полезет. От всего этого ты обязан его оберечь».

Верный Иоганн еще раз поклялся старому королю, что исполнит его завет, и тот стал мало-помалу затихать, склонился головой на подушку и скончался.

Когда старого короля схоронили, верный Иоганн рассказал молодому королю о том, в чем он поклялся его отцу на смертном одре, и добавил: «Все обещанное ему я выполню добросовестно и буду тебе так же верно служить, как служил ему, хотя бы это стоило мне жизни».

Когда же обычное время траура миновало, верный Иоганн сказал королю: «Ну, теперь пора тебе осмотреть все, что ты унаследовал; я покажу тебе весь замок твоего отца». И он повел его всюду, вверх и вниз, и показал ему все богатства и все дивные покои замка; не показал только одного покоя, в котором было сокрыто изображение королевны с золотой крыши.

А это изображение было так поставлено, что, если отворить дверь, оно прямо бросалось в глаза; притом оно было так превосходно сделано, что его можно было принять за живое существо, и надо было сознаться, что во всем свете ничего не было ни милее, ни прекраснее этого женского образа.

Юный король не мог, конечно, не заметить, что верный Иоганн все проходит мимо одной двери, и спросил: «Отчего же ты мне эту не отпираешь?»

«За этой дверью, – ответил Иоганн, – есть нечто такое, чего ты можешь испугаться».

Но король сказал ему: «Я весь замок видел, а потому желаю знать, что там за дверью!» Он подошел к двери и хотел ее отворить силой. Тогда верный Иоганн стал его удерживать и сказал: «Я отцу твоему перед его кончиной обещал, что ты не увидишь скрытое в этом покое; я знаю, что и тебя и меня это могло бы привести к великим бедствиям». – «О нет! – отвечал юный король. – Если я не проникну в этот покой, то я наверно погибну: я и день и ночь буду жить в вечной тревоге, пока своими глазами не увижу того, что там скрыто. С места не сойду, так и знай, пока ты мне не отомкнешь этой двери!»

Тогда верный Иоганн увидел, что решение короля непреклонно, и с великой скорбью и тяжкими вздохами выискал в толстой связке заветный ключ. Отомкнув дверь, он поспешил войти первый и думал прикрыть изображение, чтобы оно не бросилось в глаза юному королю, но все было напрасно! Король приподнялся на цыпочки и глянул ему через плечо. И как только увидел он изображение красавицы-королевны, которое было прекрасно и притом все блистало золотом и драгоценными камнями, так и грянулся в обморок.

Верный Иоганн поднял его, снес на постель и стал тревожиться: «Вот стряслась беда! Господи Боже, что из этого выйдет?!» И стал помаленьку отпаивать короля вином, пока тот совсем не пришел в себя.

Первым словом короля было: «Ах! Кто же эта красавица?» – «Это королевна с золотой крыши», – отвечал верный Иоганн. «Моя любовь к ней так велика, – сказал юный король, – что если бы у каждого листка на дереве был свой язык, то и все они вместе не могли бы выразить моей любви; жизнь свою я посвящу тому, чтобы добиться ее руки. Ты мой вернейший слуга, и ты мне должен в этом деле помочь».

Верный слуга долго обдумывал, как бы ему приступить к этому делу, потому что мудрено было добиться даже возможности повидать королевну.

Наконец он все-таки придумал способ действий и сказал королю: «Эта королевна живет в золотом доме: столы, стулья, блюда, чаши, кубки и вся домашняя утварь у нее золотые. У тебя в сокровищнице есть пять бочек золота; так прикажи твоим золотых дел мастерам одну из этих бочек золота перековать во всякую посуду и утварь, изготовить из этого золота всяких птиц, лесных и разных диковинных зверей. Ей это понравится, и мы с тобой все это захватим с собой и пойдем к ней попытать счастья».

Король тотчас приказал созвать всех мастеров со своего королевства, заставил их работать день и ночь, пока, наконец, они не переработали все золото во множество прекрасных вещей. Когда все это было погружено на корабль, верный Иоганн надел купеческое платье, и юный король тоже должен был следовать его примеру, чтобы их никто не мог узнать. Затем они поплыли по морю и плыли по нему, пока не доплыли до города, в котором жила королевна с золотой крыши.

Верный Иоганн попросил короля остаться на корабле и ждать его возвращения. «Легко может быть, – сказал он, – что я королевну приведу с собой на корабль, а потому позаботьтесь, чтобы все привести в порядок, всю золотую утварь расставьте и весь корабль приукрасьте». Затем он набрал в свой фартучек различных золотых предметов, сошел с корабля на сушу и направился к королевскому замку.

Когда он вступил во двор замка, то увидел, что у колодца сидит красивая девушка с двумя золотыми ведрами в руках и черпает этими ведрами воду. Она уже хотела отойти от колодца, наполнив ведра ярко блиставшей на солнце водой, но обернулась, увидела чужака и спросила, кто он таков. Он ответил: «Я купец» – и, приоткрыв свой фартучек, дал ей одним глазком глянуть на свой товар. Тогда она воскликнула: «Ах, какие славные золотые вещи!» – и ведра поставила на землю, и стала весь товар перебирать, штука за штукой.

Тут она сказала: «Это все нужно показать королевне, которая так любит всякие золотые вещи! Она у вас все сейчас скупит». И она взяла его за руку и повела вверх по лестнице замка, потому что была прислужницей королевны.

Когда сама королевна взглянула на товар, она осталась им очень довольна и сказала: «Это все так прекрасно сработано, что я у тебя сразу все скуплю». Но верный Иоганн отвечал: «Я только слуга богатого купца, и то, что у меня здесь захвачено с собой, ничтожно в сравнении с тем, что находится у моего господина на корабле! То уж точно можно назвать и самым дорогим, и самым художественным из всего, что когда-либо было сделано из золота». Она было захотела, чтобы ей все принесли в замок, но он отвечал: «На это пришлось бы потратить много дней, да, признаться, у вас в замке, пожалуй, не нашлось бы и места расставить столько сокровищ». Это, конечно, еще более возбудило ее любопытство и желание, так что она, наконец, сказала: «Веди меня на корабль, – я сама хочу видеть сокровища твоего господина».

Тогда верный Иоганн повел ее к кораблю и был рад-радешенек, а король, увидев ее, убедился в том, что ее красота была еще выше красоты ее изображения. Он просто думал, что у него сердце разорвется на части!

Вот она взошла на корабль, и король ввел ее в каюту, а верный Иоганн остался на палубе около кормчего и приказал отчалить: «Поставьте все паруса – пусть корабль мчится по волнам, как птица по воздуху». А король-то между тем показывал ей в каюте всю золотую утварь, каждую штуку отдельно – блюда, чаши и кубки, птиц золотых, лесного и всякого диковинного зверя.

Много часов прошло в этом обзоре, и в великом своем удовольствии она и не заметила, что корабль давно уже плыл по морю.

Когда королевна осмотрела последнюю вещь, она поблагодарила купца и собралась домой; но, приблизясь к борту корабля, увидела себя вдали от берега: корабль на всех парусах летел в открытом море. «Ах! – воскликнула она в испуге. – Меня обманули, меня похитили, и я попалась в руки купца! О, лучше уж умереть!»

Король взял ее за руку и сказал: «Я не купец, а король, и по роду своему не ниже тебя. И если я решился похитить тебя хитростью, так это лишь по чрезмерной любви к тебе. Впервые увидав твое изображение, я даже в обморок упал!» Когда королевна с золотой крыши это услышала, она утешилась и ощутила в сердце склонность к нему, и охотно согласилась стать его супругой.

Случилось, однако же, что в то время, когда они мчались в открытом море, верный Иоганн, сидевший на носу корабля и кое-что наигрывавший на скрипке, увидел у себя над головой в воздухе трех воронов, которые летели вслед за кораблем с родины королевны. Тогда он перестал играть и стал прислушиваться, о чем они между собой переговаривались (он хорошо понимал их язык).

Один ворон воскликнул: «Эге, вот он и везет к себе королевну с золотой крыши». – «Да, – сказал другой, – везет-то везет, да довезет ли?» Третий вступился: «А все же она у него в руках и сидит у него в каюте». Тогда опять первый повел речь: «А что проку? Чуть они причалят к берегу, ему навстречу выбежит конь золотисто-рыжей масти, и король захочет на него сесть, и если ему это удастся, то конь взмахнет с ним вместе на воздух и никогда ему не видать больше своей суженой».

Второй ворон спросил: «А разве спасенья нет?» – «О, да! Вот если другой вместо короля успеет вскочить на коня, вытащит из кобуры пистоль и насмерть убьет рыжего коня, тогда юный король спасен. Да кто это ведать может? И если даже проведает и скажет королю, то окаменеет от пальцев ноги до колена».

Тогда заговорил второй ворон: «Я, пожалуй, и больше этого знаю. Если конь и будет убит, юный король все же не добьется руки своей невесты. Когда они вместе вступят в замок, там на блюде будет лежать богатая свадебная рубаха для жениха, на вид златотканая, а на самом-то деле – сплошная смола да сера! Как он ее на себя наденет, так она и прожжет его до мозга костей!»

Третий ворон вступился: «Неужели и спасенья нет?» – «Как не быть? – отвечал второй. – Стоит только кому-нибудь, надев рукавицы, схватить эту рубаху и швырнуть ее в огонь – и она сгорит, а юный король будет спасен! Да что в том проку? Ведь тот, кто это ведает, да королю скажет, окаменеет от колен до самого сердца».

Тогда заговорил третий: «Я больше того знаю! Если даже женихова рубаха и будет сожжена, все же ему не видать своей невесты: когда после свадьбы начнется пляска и юная королева станет танцевать, она вдруг побледнеет и упадет замертво, и если кто-нибудь не догадается поднять ее и из правой ее груди высосать три капли крови и выплюнуть их, то она умрет. Ну а если кто, проведавши, выдаст эту тайну, тот весь окаменеет, от маковки до мизинчика на ноге».

Потолковав обо всем этом между собою, вороны полетели далее, а верный Иоганн отлично уразумел всю их беседу, но с той поры затих и загрустил. Он понимал, что если он не откроет своему господину слышанное им, то юному королю грозят великие бедствия, а если откроет – сам должен поплатиться жизнью.

Наконец он сказал себе: «Хоть самому погибнуть, а надо постоять за своего господина!»

Как только они причалили к берегу, случилось именно то, что предсказал ворон: откуда ни возьмись, явился перед королем чудный конь золотисто-рыжей масти. «Вот и отлично! – сказал король. – На этом коне и поеду я в замок». И занес было ногу в стремя, но верный Иоганн быстро вскочил в седло, выхватил пистоль из кобуры и положил коня на месте.

Тогда воскликнули все остальные слуги короля, которые, конечно, не очень были расположены к верному Иоганну: «Какой срам – убить такого красивого коня! Ведь он назначен был везти короля с берега в замок!» Однако же король сказал: «Извольте молчать и оставьте его в покое; это вернейший мой Иоганн, и кто знает, почему он так поступил?»

Вот вступили они в замок, и там в одной из зал на блюде лежала совсем готовая рубаха для жениха и с первого взгляда казалась сотканной из серебра и золота. Юный король поспешил к блюду и хотел уже взять рубаху с блюда, но верный Иоганн отстранил его, скомкал рубаху в своих рукавицах, быстро поднес к огню и дал сгореть дотла.

Остальные слуги стали опять ворчать и говорили: «Что же это такое? Вот уж он и королевскую рубаху сжег!» Но юный король и тут сказал: «Кто знает, почему именно так нужно, – оставьте его, ведь это мой вернейший Иоганн».

Вот и свадьбу стали играть: началась обычная пляска, и невеста стала также принимать в ней участие, а Иоганн все внимательно за ней следил и смотрел ей в лицо. Вдруг видит – она побледнела и замертво упала на пол. Тогда он поскорее подскочил к ней, подхватил ее на руки, снес в отдельную комнату, положил ее, стал около нее на колени и, высосав у нее из правой груди три капельки крови, выплюнул их. Она тотчас стала дышать и очнулась; но юный король все видел, и не зная, зачем так поступил верный Иоганн, прогневался на него и воскликнул: «Бросьте его в темницу!»

На другое утро суд судил верного Иоганна, и его повели на виселицу. Когда он уже стоял на верхней ступени лестницы и неминуемо должен был принять казнь, то сказал: «Каждый осужденный на смерть имеет право на слово перед казнью, могу ли я воспользоваться этим правом?» – «Да, – сказал король, – конечно можешь!»

Тогда верный Иоганн сказал: «Я осужден несправедливо: я всегда оставался тебе верен». И затем рассказал, как он на море подслушал беседу трех воронов и как сообразно с этим он вынужден был поступать.

Тогда король воскликнул: «О, мой вернейший Иоганн, ты помилован! Помилован! Сведите его поскорее сюда!»

Но верный Иоганн при последних словах своей речи пал наземь мертвый и обратился в камень.

Король и королева много о нем горевали, и король все говорил: «Ах, как это я мог так дурно вознаградить за такую великую преданность!» И приказал окаменелое изображение Иоганна поставить в своей опочивальне рядом с кроватью. Как только, бывало, взглянет на него, так и заплачет и скажет: «Ах, если бы я мог вновь оживить тебя, мой преданнейший слуга Иоганн!»

По прошествии некоторого времени королева родила близнецов, двух мальчиков, которые стали подрастать и радовать своих родителей. Однажды, когда королева была в церкви и близнецы сидели и играли в опочивальне отца, тот еще раз в глубокой скорби взглянул на окаменелого Иоганна и воскликнул: «Ах, если бы я мог вновь оживить тебя, мой преданнейший Иоганн!»

И вдруг камень заговорил: «Да, ты можешь оживить меня, если пожертвуешь тем, что для тебя милее всего на свете». – «О, все, что только есть у меня, – воскликнул король, – всем я для тебя готов пожертвовать!» И камень продолжал говорить: «Если ты собственной рукой отрубишь головы твоим двум сыновьям и вымажешь меня их кровью, тогда я оживу вновь».

Король сначала испугался, услышав, что он должен собственной рукой умертвить своих милых детей, но потом вспомнил о великой преданности верного Иоганна и о том, что ради его спасения тот пожертвовал своей жизнью, выхватил меч и отрубил детям головы. И когда он их кровью обмазал окаменевшего Иоганна, жизнь вернулась в камень, и верный Иоганн стал перед ним снова бодрый и здравый.

Он сказал королю: «Твоя верность мне не может остаться без награды!» – и с этими словами взял головы детей, приставил их на прежнее место, смазал разрезы их же кровью, – и те вмиг ожили, стали прыгать кругом и играть, как будто с ними ничего и не приключилось дурного.

Король очень обрадовался, и когда увидел, что королева возвращается из церкви, то спрятал и верного Иоганна, и обоих детей в большой шкаф.

Когда та вошла, он спросил ее: «Молилась ли ты в церкви?» – «Да, – отвечала она, – но я постоянно думала о верном Иоганне, который из-за нас накликал на себя беду». Тогда сказал он: «Милая жена! Мы можем возвратить ему жизнь, но дорогой ценой – ценой жизни наших обоих сыновей!»

Королева побледнела и ужаснулась в сердце своем, однако сказала: «Мы обязаны для него это сделать ради его великой преданности». Тогда он обрадовался, что и она думает с ним заодно, подошел к шкафу, отпер его и вывел из него и детей, и верного Иоганна и сказал: «Богу хвала! И он спасен, и наши сыночки возвращены нам!» Тут только рассказал он королеве, как было дело. И с той поры они жили в великом благополучии до самой смерти.

В первой сказке портняга и башмачник также служат воплощением архетипических противоположностей: добра и зла. Кроме того, аист приносит нового короля, который является примиряющим символом. В сказке «Фердинанд Верный и Фердинанд Неверный» благодаря влиянию нищего старика на одного из героев (Фердинанда Верного) он становится королем, а другой персонаж (Фердинанд Неверный) просто исчезает из сказочного сюжета. В сказке о верном Иоганне ситуация развивается еще дальше: так как старого короля не нужно свергать (ибо он уже при смерти), в сказке воплощается следующая стадия развития ситуации, когда король умирает естественной смертью. И есть молодой король, королевич, и по своей функции образ верного Иоганна во многом аналогичен образу аиста. Иоганн «создает» молодого короля, и образ башмачника присутствует только в очень странной форме – в наличии проекции короля на Иоганна, в котором он ошибочно видит злоумышленника. Яд в сказке можно было рассматривать как проекцию короля, но вместе с тем он воплощается в отравленной крови его невесты, в образе рыжего коня и рубахи для жениха. Ядовитый элемент, который в первой сказке представлен в образе башмачника, на этот раз оказывается содержащимся в невесте, из которой он должен быть удален, пока она представляет собой фигуру Анимы. Ее яд является причиной всех недоразумений; именно из-за него король на время потерял доверие к своему верному слуге.