Текст книги "Райская птичка и черный дракон (СИ)"

Автор книги: Мария Ковалева-Володина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

Глава 35. Маленький демон Лю Цзиня.

Хун Хуа замерла, не зная, что предпринять. На занятиях в её клане всех учили, что демонов надо убивать. Особенно, если они явно планируют нападение. Но… это ведь малыш Вэйвэй, о котором она заботилась и даже успела полюбить.

Ребенок с тяжелым стуком спрыгнул с кровати и, также зловеще улыбаясь, направился к ней. Конечно, она была способна справиться с пятилетним демоненком. Но Хун Хуа так и стояла в нерешительности. Ее рука тронула рукоять меча и замерла.

Он был уже совсем рядом, тянул к ней скрюченные пальчики, когда в комнату залетел Лю Цзинь. Он закрыл собой Хун Хуа и подхватил недовольно зашипевшего Вэйвэя на руки.

А потом… он задрал рукав ханьфу и дал демоненку вцепиться зубами чуть повыше запястья. Хун Хуа вздрогнула, когда кровь заструилась по детскому личику и начала капать на пол.

Но Лю Цзинь только бережно поддерживал его и гладил по растрепавшимся волосам. Чуть улыбнувшись, Учитель Лю поднял глаза на Хун Хуа.

– Моя кровь сделает его нормальным на какое-то время. Но приступы происходят все чаще.

Когда демоненок оторвался от руки, его окровавленное личико выглядело умиротворенным, глаза стали обычными, только очень сонными. Он зевнул, демонстрируя нормальные, хоть и перепачканные в крови, зубы.

Лю Цзин отнес Вэйвэя в кровать, завернул в одеяло, вытер его лицо платком и остался сидеть там на табурете в изголовье.

Хун Хуа все это время стояла в ступоре, не зная, что предпринять. Она понимала, что должна сейчас выйти из хижины, отправиться к себе и написать обо всем увиденном отцу. Это она и сделает, но…

После этого все закончится.

Она нерешительно подошла к кровати и присела на краю недалеко от Лю Цзина. Неужели она сейчас видит его в последний раз? Он смотрел ласково на спящего ребенка – теперь тот выглядел совсем как малыш Вэйвэй, к которому привыкла Хун Хуа.

– Ему часто снятся кошмары, я посижу с ним рядом еще, – тихо сказал Лю Цзин, – он так похож на мою сестру,

Хун Хуа молчала. Он ведь объяснит ей что-то?

Лю Цзинь устало прислонился плечом к стене. Он был бледный – потеря крови не прошла даром. Хун Хуа увидела в корзине заранее заготовленные повязки и мазь. Она молча размотала ткань и взяла руку Лю Цзина. Он не стал смущаться или сопротивляться – наверное, слишком устал. В тусклом свете от магического огонька было видно, что рука вся была в укусах, а свежий сильно вспух и продолжал кровить.

Всегда такая резкая и импульсивная Хун Хуа очень медленно и бережно нанесла на ранки мазь и начала обвязывать руку тканью. Учитель Лю наблюдал за ней из под опущенных ресниц.

– Я увидел на руке сестры при осмотре такие же шрамы, – заговорил он, – и когда с Вэйвэем впервые при мне случилось это, я догадался, что делать.

Хун Хуа молча завершила перевязку, стараясь ни о чем другом не думать – она была слишком растеряна.

– Он демон? – спросила Хун Хуа.

Сейчас от ребенка не ощущалась никакой темной энергии.

– Наполовину, – кивнул Лю Цзин, – как оказалось, его отец был демоном. Его тело было человеческим, я не сразу понял. Только по следам темной магии на кончиках пальцев.

Лю Цзин решил говорить с ней откровенно. Сейчас ему уже нечего было терять. Ему было непросто – вся эта история терзала его, хоть речь его и была плавной и даже немного равнодушной.

– Моя Лю Тянь была замужем за демоном. Более того, несколько ударов – возможно, и смертельных, ей нанес именно он.

Хун Хуа смотрела на него молча, но он видел, что она чувствует его боль и принимает. Ему захотелось говорить с ней дальше, хоть немного снять этот груз с души.

– Все думают, что я не пошел на свадьбу сестры, потому что был обижен на нее, – улыбнулся он, – но это она попросила меня не приходить. Сказала, что хочет навсегда порвать с прошлым и не быть ничем связанной с Фэньюнь. Но она сделала это, потому что все знала. И не хотела, чтобы я увидел демоническую сущность ее жениха… Как жаль, что я тогда послушал ее. Я всегда слушал ее и делал, что бы она ни попросила. Она была для меня…

Голос его едва заметно дрогнул. Он неожиданно увидел слезы в глазах Хун Хуа. Но она чуть отвернула голову, чтобы скрыть их, и спокойно произнесла:

– Но по словам слуг они жили в мире и согласии все эти годы. Никогда этот демон даже голос на нее не повышал. Что-то ведь случилось, что он нанес ей этот удар?

– Я не знаю, – произнес Учитель Лю спокойно, – похоже, сначала двое других демонов напали на Лю Тянь. Но она оказалась им не под силу. Затем пришел муж. И, вместо того, чтобы защитить жену… помог нападавшим.

Его Лю Цзин, увы, уже не мог убить. Сестра справилась сама.

Единственное, что он мог сделать – поймать тех двух демонов.

– Помнишь, – продолжил Лю Цзинь, – соседи говорили, что двое мужчин приходили к мужу Лю Тянь в тот день? Пожилая женщина по их разговору поняла, что они торговцы.

– Думаешь, это и есть демоны?

– Возможно. Приметы не слишком выразительны, но надо поспрашивать лавочников. Один полный, дорого одетый, с небольшой красной родинкой под глазом. Второй стройный, очень худое лицо, на поясе подвеска с черным камнем.

Лю Цзин хотел найти их, узнать, что произошло, а затем…

И вот опять поднялось то чувство – темной злой ненависти и жажды крови. Убить, жестоко убить тех двух демонов – вовсю отыграться на них.

Неизвестная темная сущность внутри него пыталась завладеть им, уничтожив всё годами наработанное терпение, принятие и смирение.

Каждую свободную минуту он старался читать сутры или медитировать, чтобы подавить Тьму внутри себя. В целом, у него получалось, но он боялся, что однажды потеряет контроль.

Так странно, на эту девушку из клана врага его темная сущность так не реагировала. Хотя сейчас Хун Хуа угрожала его жизни и всему его клану, так как стала свидетельницей.

Связь Лю Цзина с демонами была на лицо. Вот оно, доказательство – сладко спало под одеялом с ангельским личиком, только реснички подрагивали во сне.

Если Хун Хуа скажет отцу про перевоплощения Вэйвэя, он с радостью примет это за искомые доказательства. Лю Цзиня и демонического ребенка казнят, его клан в лучшем случае изгонят, в худшем – перебьют.

Лю Цзин боялся, что у него возникнет непреодолимое желание убить свидетельницу, но Тьма внутри него молчала. Может, потому, что убив ее, он подставится еще больше перед ее отцом.

– Хун Хуа, – тихо проговорил он, – я так благодарен тебе за твою помощь и поддержку.

Учитель Лю взял ее за руку и нарочно нежно скользнул пальцами по ее ладони. Она вздрогнула, щеки мигом заалели.

Лю Цзин пересел с табурета к ней на край кровати, продолжая держать ее руку. Окончательно вогнав девушку в краску, он положил ее ладонь себе на грудь.

– Это наши последние мгновения вместе, – тихо и ласково проговорил он почти ей на ухо.

Лю Цзинь был к девушке так близко, что чувствовал цветочный аромат ее волос.

– Твое присутствие помогло мне пережить самое большое горе в моей жизни, – глядя ей в глаза, Учитель Лю абсолютно неприличным жестом коснулся свободной рукой ее пылающей щеки, – но теперь ты знаешь правду. Видимо, череде моих несчастий пришел конец.

Широко распахнутые глаза смотрели на него ошарашенно, губы чуть приоткрылись.

Лю Цзин ощутил совершенно чуждое ему желание. Он всегда был равнодушен к женщинам, но сейчас ему так захотелось прижаться губами к этим красноватым так заманчиво приоткрытым губам. Он едва сдержался и продолжил говорить.

– Когда ты расскажешь все отцу, – он сжал ее руку, – постарайся защитить хотя бы детей из моего клана. Ты знаешь ведь, они ни в чем не виноваты. И… Как именно казнят меня – значения не имеет. Но если в твоих силах, пусть Вэйвэй не мучается перед смертью.

Ее глаза расширились еще сильнее. Девушка наконец поняла, что значат его слова. Хун Хуа резко встала, отнимая горячую руку от его сердца и отвернулась. Лю Цзин успел заметить, что по ее щекам снова текут слезы. Все же она совсем не владела своими эмоциями.

Когда она нарочито холодно заговорила, голос ее подрагивал.

– Я не расскажу отцу прямо сейчас. Я хочу, чтобы вы закончили расследование и наказали виновных в смерти Лю Тянь.

Она не видела, как за ее спиной Лю Цзин слегка улыбнулся. Хун Хуа хотела было уйти в спасительную прохладу ночи, но услышала, как закричал во сне Вэйвэй. Она украдкой вытерла слезы и обернулась – ребенок беспокойно мотал головой.

Лю Цзин протянул к нему руки, но тот начал отбиваться, повторяя одну фразу:

– Не отдавайте меня, не отдавайте меня ему!

Учитель Лю мягко встряхнул его за плечи, чтобы разбудить.

– Кому? – спросил он. – Кому не отдавать?

Ребенок открыл глаза и, уставившись в глаза своему дяде четко проговорил:

– Повелителю Демонов Лю Мейлуну.

При звуках этого имени Хун Хуа почувствовала, как сильно заболела рана-перо на руке, в голове сгустился туман и ноги сами собой подкосились. Она бы упала, но Лю Цзин заметил ее слабость и вовремя подхватил ее за талию, усаживая на табурет.

– Ты чего, Хун Хуа? Тебе знакомо это имя?

Глава 36. Все хотят этого Учителя.

Когда Хун Хуа вышла их хижины Лю Цзина, она чувствовала себя очень странно. Слишком многое навалилось на нее в этот вечер.

Она неожиданно стала ответственной за жизнь целого клана, демонического малыша Вэйвэя и самого Лю Цзиня. А волна чувств, которая накрыла ее, когда он приложил ее руку к своей груди, не поддавалась никакому объяснению. Она чуть не оглохла от грохота своего сердца. В какой-то момент ей, глупой, даже показалось, что Лю Цзин ее сейчас поцелует. Невообразимо.

А потом еще и это имя – Лю Мейлун. Нет, она никогда его не слышала. Но почему-то все ее существо живо отреагировало на звучание этого имени, как и на ту богиню-феникса в книге, будто это было что-то невероятно важное.

Женский голос совсем рядом отвлек ее от мыслей.

– Что вы делаете здесь так поздно, госпожа Хуа? – это была старшая ученица Лю Цзина – Сунь Яо.

Фраза прозвучала так холодно, что Хун Хуа удивленно приподняла брови.

– А ваше, простите, какое дело? – хмыкнула она и собиралась уйти.

– Ваш клан и так совершил кучу злодеяний, – недовольно и непочтительно продолжала эта девчонка, – и вы зашли настолько далеко, что преследуете благородного Мастера Цзиня даже в такой тяжелый период его жизни. Не оставляете его ни на минуту! Врываетесь к нему посреди ночи!

Глаза девушки светились праведным гневом. Хун Хуа нахмурилась.

– Ты не в том положении, чтобы меня отчитывать, – жестко проговорила она, – и разве ты сама не собираешься ворваться к нему посреди ночи? Иначе что ты здесь делаешь?

Красивое лицо Сунь Яо покраснело от злости. Она крепко сжала ручку корзины, что держала в руке и собиралась выдать какую-то ядовитую тираду, но тут Хун Хуа осенила и она с удивлением и насмешкой произнесла:

– Ты что же, ревнуешь?

По расширенным глазам и красным пятнам на лице Сунь Яо Хун Хуа поняла, что попала в точку.

– Разве все в вашем клане не дают обет целомудрия? – продолжила она. – Или это условие только для вашего Учителя?

Потом она подошла ближе к Сунь Яо и нарочито доверительным тоном сообщила ей:

– Хотя знаешь, по тому, как он ведет себя со мной, мне он не кажется настолько непорочным…

– Ты врешь! Он ненавидит тебя! – злобно прошипела Сунь Яо ей в лицо.

Да, Хун Хуа врала. Но ей было так приятно поставить на место эту глупую девчонку с ее нападками. Как она может быть старшей ученицей Лю Цзина, если настолько не способна контролировать свои чувства?

Мило улыбнувшись этой неудачнице, Хун Хуа преспокойно пошла в сторону своих покоев.

А Сунь Яо как раз судорожно начитывала про себя сутры, чтобы хоть как-то унять свою ярость и ревность. Ей и самой было уже стыдно, что она не сдержалась в присутствии врага. Она уже некоторое время назад подошла к хижине Учителя, и случайно увидела, как эта мерзкая лицемерная дрянь изображает, что ей плохо. И Лю Цзин вынужден был подхватить ее за талию и усадить на стул. А ее, Сунь Яо, он никогда так не касался…

Она выдохнула еще несколько раз и постучалась к Лю Цзину. От его мягкого “войдите” по всему ее телу побежали мурашки.

– Вы не ужинали, Учитель, – сказала она встревоженно, – при ваших нынешних потерях Силы и крови нельзя пренебрегать этим.

Он посмотрел на нее с благодарностью, и девушка начала выкладывать приготовленную для него еду из корзины.

–Ученица Сунь, когда же ты занимаешься медитациями и тренировками, – шутливо произнес он, – если то и делаешь, что готовишь мне еду?

Всмотревшись в её глаза, он добавил:

– Я вижу, что ты встревожена?

Конечно, он заметил. И дело не только в этой наглой дряни, которую она встретила только что. Сунь Яо пришла сюда с определенной целью. И она очень надеялась, что все получится.

– Я тревожусь за Учителя, – сказала она грустно, – я вижу, как вы становитесь все слабее с каждым днем.

Она знала его тайну. Эта паршивка – его сестра – спуталась с демоном. И теперь Учителю приходится кормить их отродье своей чистой священной кровью.

– Не переживай, Яо, – улыбнулся он, – я сделаю все, чтобы светлая энергия победила, и Вэйвэй стал бы одним из нас.

– Вам сейчас нужно много сил, – продолжила Сунь Яо, и сердце ее забилось сильнее от страха, – эта ученица всей душой хочет вам помочь.

– Ты и так помогаешь, – улыбнулся Учитель, садясь за стол, – вот, принесла мне рис.

Он не догадывается, что именно она хочет предложить. Да и сама Сунь Яо никогда не решилась бы раньше, но Учитель сильно изменился в последнее время. Он уже не был настолько невозмутимым. И что-то еще неуловимо поменялось. Между ним и женским полом всегда была незримая стена из льда. А сейчас, может под напором трудностей, он стал излучать такую сильную мужскую энергию. Сунь Яо, и, видимо, не только она, сразу это почувствовала. И у нее появилась надежда.

Она присела за стол рядом с Лю Цзинем.

– Учитель, – она набрала воздуха, решаясь сказать то, что давно хотела, – давайте займемся парным самосовершенствованием, чтобы восполнить вашу Силу.

На его лице не отразилось никаких эмоций, он продолжал также мягко улыбаться ей.

Хотя на самом деле Лю Цзин действительно был удивлен. Конечно же, ей было известно об его обете целомудрия. Своих учеников он не принуждал к своему пути, но парное самосовершенствование в их клане точно не приветствовалось. Только если это спутник на всю жизнь. Сам он никогда и не думал ни о ком в таком ключе. Разве что темное помутнение его сознания сегодня на мгновение заставило его желать Хун Хуа, которой он коварно манипулировал. Неужели Тьма внутри него и сейчас всколыхнется, ведь это и правда был легкий способ восполнить энергию – Сунь Яо была достаточно сильна для этого.

Принимая его мягкое молчание за благосклонность, девушка придвинулась к нему. А потом вдруг его скромная послушная ученица осмелела настолько, что села к нему на колени и обхватила руками его шею. Ее красивые глаза смело смотрели на него.

С опаской Лю Цзин прислушался к себе. Сам он мастерски мог управлять импульсами такого рода и не поддаваться искушениям. Но он боялся, что та чужая Тьма, что живет в нем, накроет его.

Руки девушки скользнули по его телу, она, похоже, была настроена очень решительно. Но Лю Цзин с облегчением понял, что не испытывает ответного желания. К счастью, Тьме это, похоже, было неинтересно. Только вот… почему на Хун Хуа тогда была такая реакция?

Сунь Яо потянулась уже было губами к его губам, когда он мягко отстранился. Потом обхватил ее за талию и бережно, но твердо отстранил от себя.

– Яо, я очень ценю твое желание помочь, – проговорил он, стараясь, чтобы его слова не прозвучали слишком грубо или холодно, – но ты ведь знаешь про мою аскезу.

Лицо юной ученицы вспыхнуло.

– Разве она важнее вашей жизни и существования всего нашего клана? Вам нужно быть сильным сейчас. Если кто-то узнает…

– В моменте парное совершенствование и правда даст мне сил, – перебил он ее, – но мой общий уровень значительно упадет. Не думаю, что это то, что спасет наш клан.

– Нам надо только пережить этот трудный момент, – девушка схватила его за руку, – какой толк от вашей Силы в будущем, если оно может не случиться?

Лю Цзин вздохнул. Да, в чем-то она была права. На самом деле, лучшее, что он мог сделать для клана – это, конечно же, не парное самосовершенствование. Лучшее – это избавиться от демонического племянника и скрыть все следы связи сестры с демоном.

Но этот ребенок – он не мог так поступить с ним. Сестра хотела, чтобы он жил. Поэтому, будучи уже в опасности, она написала ему письмо. Такое, что можно было бы прочесть посторонним.

Она поила его своей кровью, отдавала свою энергию. И он так был похож на его любимую Лю Тянь, его главное сокровище этого мира.

На что он надеялся? Он чувствовал себя мотыльком между двух огней.

Его ученица все ещё смотрела на него распахнутыми глазами, её дыхание было сбивчивым, губы полуоткрыты. Из разделяло полшага. Одно движение, и он может получить её Силу. И познать тот опыт, которого так всегда страшился.

Лю Цзин погладил её руку, что судорожно сжимала его ладонь. А потом неспешно высвободился и поднялся.

– Ты слишком взволнована, ученица Сунь. Этот Учитель думает, что его ученице следует больше уделять внимание сутрам и медитациям.

Она тоже поднялась, растерянно потупившись.

– Каллиграфия могла бы успокоить тебя, – добавил Учитель Лю, – перепиши для этого Учителя сто раз «Сто благодетелей клана Фэньюнь».

Этот свод мудростей писал сам Лю Цзин ещё на заре клана. Разумеется, там было немало про целомудрие. Учитель Лю снова не совладал с Тьмой внутри себя – это она нашептала ему такое наказание для девушки в качестве издевательства.

Немного помолчав, бледная Сунь Яо послушно поклонилась и медленно вышла.

Идя к себе по знакомой тропинке, она машинально начала читать про себя сутры, чтобы унять свой стыд и гнев. Но вдруг резко остановилась. Нет, она не сдастся так просто.

Всю жизнь с раннего детства она положила к ногам Учителя. Делала все, чтобы стать лучшей среди учениц. Стала самой приближенной к Лю Цзиню. Пока клан процветал, она получала восхищение и почет от всех в округе.

Но сейчас, когда их постигло несчастье, почему он не видит и не ценит её преданность? Когда многие погибли или разбежались, как он не понимает, что может полагаться только на нее. Что она – его спутница на тропе самосовершенствования.

Может, он просто еще не осознал? Даже сейчас, когда он отвергал её, она ощущала, как же расцвел и усилился его природный магнетизм. Как он касался её, как гладил по руке. Он просто пока не отдает себе отчет в том, что больше не хочет соблюдать свою дурацкую аскезу.

Сунь Яо быстро зашла в свои покои и затворила дверь. Ее комната, хоть и была обставлена как у всех скромно, не была лишена роскошных предметов. В отличие от остальных учеников Фэньюнь, она не избавлялась от дорогих подарков своих родителей. Сейчас она уселась перед желтым зеркалом в золотой раме, вглядываясь в свое безупречное лицо. Она так готовилась к сегодняшней встрече. Даже закапала в глаза капли, усиливающие их блеск.

Почувствовал ли он, как благоухает лотосами её тело – ведь она была так близко.

А может… может он отверг ее из-за этой девки из вражеского клана? Не может быть, чтобы Учитель был настолько глуп.

Ничего. Сейчас она, Сунь Яо, единственная опора клана. Она сможет донести до Лю Цзина, что теперь они пара. Придется применить нечестные методы, но это во благо. И от соперницы она знала, как избавиться. Да, сейчас эта Хун Хуа втерлась к нему в доверие. Но он ведь не простит этой дряни предательство, верно?

Сунь Яо улыбнулась своему отражению в дорогом зеркале. Она вместе со своим кланом потеряла уважение и почет. Даже ее семья не ждёт её обратно и перестала присылать деньги и подарки. Но за это она должна получить то, о чем раньше смела только мечтать

Глава 37. Звезда, дающая надежду.

Хун Хуа снилась эта огненная богиня-птица. Незнакомка из чужой страны. Ей снилась, что сама она маленькая девочка, а богиня – её мама, и она навсегда уходит от нее. И Хун Хуа рыдала и рыдала, и цеплялась за её ноги, но та все равно ушла, одетая в золотые доспехи. И Хун Хуа проснулась от собственного крика, ничего не понимая. И на её простыне была кровь – это рана в в де пера на руке открылась с новой силой. Надо было утром сходить взять у Лю Цзиня немного заживляющей мази.

Под утро девушка снова уснула. И опять ей приснился странный сон. Перед ней стоял демон, она не могла разглядеть его лица. В руках его был кинжал – он хотел убить ее и забрать ее божественное сияние. А сзади стоял другой странно одетый демон с пурпурными волосами. И его Хун Хуа узнала – это был шут с площади, которого они с Лю Цзинем мельком видели в городе под горой. Он выглядел по-другому, но девушка была уверена, что этот и тот шут – одна и та же личность.

Сон был мутный и мимолетный, все плыло, слов было не различить. Она вглядывалась в лицо демона перед ней, но оно ускользало из фокуса, расплывалось. Кто же он был такой? И почему она была так взловнована во сне?

Уже просыпаясь, она смогла различить пару слов. Это пурпурный шут обращался к демону, чье лицо она силилась разглядеть.

Он обращался к нему по имени – Лю Мейлун.

Хун Хуа открыла глаза, сонно похлопала ресницами, а потом подскочила в кровати.

Лю Мейлун! Это же имя называл Вэйвэй. Просил не отдавать его Повелителю Демонов Лю Мейлуну. Возможно, именно этот демон убил сестру Учителя Лю.

Хун Хуа быстро начала одеваться, не дожидаясь, пока проснется ее служанка Мэймэй. Девушка хотела немедленно идти в город и допросить шута с площади. Во сне он знал Лю Мейлуна. Может, и правда между ними есть какая-то связь?

Мэймэй проснулась от шума и тут же прибежала помогать ей одеваться. Ведь по ее мнению хозяйка совершенно не могла одеться без нее хотя бы сносно. Стоит ей разочек проспать, и хозяйка будет опозорена на всю Империю своим неприемлемым внешним видом – так она считала.

Хун Хуа уже изо всех сил пыталась уйти, а Мэймэй продолжала запихивать ей в прическу еще золотых заколок.

Кое-как отбившись, Хун Хуа быстро направилась к спуску с горы. Но тут вспомнила, что с Учителем Лю она могла бы добраться гораздо быстрее. Да и дело Лю Мейлуна касается его напрямую.

Неожиданно для себя она пошла и рассказала ему все свои сегодняшние сны. Он выслушал её спокойно и с интересом, и её взбудораженное состояние немного улеглось.

– Я как раз хотел пойти в город и разузнать что-нибудь об этом демоне, – кивнул Учитель Лю.

Когда они уже были у спуска, Хун Хуа посмотрела на Лю Цзина, ожидая, что он сотворит то удобное заклинание ускорения. И он правда начал его плести. Только вот Хун Хуа теперь при свете дня прекрасно видела, насколько он истощен. Под глазами появились синяки, кожа значительно побледнела.

Она поймала его за рукав, останавливая.

– Не надо, – попросила она, – иначе на днях мне придется писать в отчете отцу, что вы внезапно померли.

Лю Цзин хмыкнул. Видимо, он не считал, что его дела настолько плачевны.

Несколько часов терять на дорогу не хотелось, местную конюшню разграбил ее клан, а в арсенале Хун Хуа не было никаких подходящих заклинаний.

Что ж, она сейчас сделает кое-что, за что Лю Цзин ее наверное возненавидит, но зато они доберутся быстрее.

Хун Хуа не привыкла что-то долго взвешивать и обдумывать, она просто следовала своим порывам. Вот и сейчас она только быстро просканировала местность, убедившись, что никто их не видит, и резко шагнула к Учителю Лю. Пока он не понял, что она задумала, девушка прижалась губами к его губам. В этот поцелуй она вложила свою Силу, чтобы передать ему. Сразу много, на случай, если он оттолкнет ее.

Был другой способ – поранить обоих и смешать их кровь, но разве можно было этому человеку сейчас терять еще хоть каплю крови.

Она обвила его за плечи – чтобы хоть ненадолго его удержать, пока он не опомниться.

Это длилось всего пару секунд, она успела отдать ему немного своей Силы. Он не отвечал на ее поцелуй, но она и не ждала.

А потом у нее очень резко заболела голова, она отпрянула, в глазах все поплыло. Хун Хуа растерянно посмотрела на Лю Цзина – что такое он с ней сделал? Неужели ему так отвратителен был этот поцелуй? Но он смотрел на нее растерянно, тоже не понимая, что происходит.

Черная болезненная вспышка накрыла сознание девушки, ноги подкосились, и Лю Цзин поймал ее.

Хун Хуа зажмурилась и на мгновение опять увидела того демона из сна – Лю Мейлуна. Теперь его лицо было видно отчетливее, он смотрел ей прямо в глаза и усмехался злой улыбкой.

Когда она открыла глаза, то перед ней было только встревоженное лицо Лю Цзина. Одной рукой он придерживал ее, а вторую как-то очень аккуратно и трепетно приложил ладонью к ее лбу, и боль почти сразу прошла.

Она вдруг тихо засмеялась, глядя на Лю Цзина.

– Что же вы, Учитель Лю, – проговорила она, – стали так слабы, что даже перестали контролировать свои эмоции? Это что же, складочка между бровей?

Лю Цзин помог ей подняться и отстранился.

– Мне незачем всегда скрывать эмоции рядом с теми, кому я доверяю, – улыбнулся он.

– Доверяете? – Хун Хуа отряхнула подол ханьфу, на который наступила, когда подкосились ноги. – Это же просто смешно, я дочь вашего врага, почему вы такой наивный?

– Тебе уже лучше? – он будто не обратил внимания. – Что произошло?

И правда, что произошло?

– Вероятно, это была небесная кара за то, что я осквернила самого целомудренного человека в этом бренном мире, – усмехнулась она.

Он, как ни странно, оценил шутку и улыбнулся.

– Не переживай, я понял, что ты просто хотела побыстрее добраться до города. Теперь мне точно хватит сил на заклинание.

Учитель Лю вновь теперь гораздо легче и быстрее создал воздушное заклинание ускорения. Они отправились в путь, но по дороге Хун Хуа не могла перестать думать о своих снах, о демоне Лю Мейлуне, которого уже второй раз увидела и, конечно же, об этом двухсекундном поцелуе. Даже отдавая Силу, она успела почувствовать, какие шелковые и горячие у него губы. Интересно, что было бы, если бы он ответил ей на поцелуй? И стыд за эти мысли не давал ей покоя, ведь он наверняка и сейчас ни о чем не догадывался, думая, что она просто делилась энергией.

Вскоре они были на месте. В городе в этот день отмечали Праздник Путеводной Звезды. В разгаре была ярмарка, а, значит, и уличный театр давал очередное представление.

По дороге Хун Хуа не удержалась и купила пару традиционных звёздных пирожков – она очень их любила. Она не знала, позволяли ли многочисленные аскезы Лю Цзиня есть такое, но все же настойчиво протянула ему один.

– Эта звезда без мяса, съешьте, вы похудели, – приказным тоном сказала она, чем снова вызвала у него улыбку.

Того шута Хун Хуа заметила сразу, хоть он и играл сегодня женскую роль. Актер совсем не был похож на того шута из сна. Волосы, сейчас они были заколоты на манер женской прически, были не фиолетового, а обычного темно-коричневого цвета, кожа не такая бледная, даже скорее загорелая, да и все черты лица попроще. Но она не видела, а скорее чувствовала, что это каким-то образом один и тот же человек. Может быть, магическая маскировка?

Этот шут играл драматичную роль прекрасной верховной богини. Она потеряла любимого сына, потом мужа.

Хотя Хун Хуа не интересовалась театром, она невольно залюбовалась, уж очень трогательной была его игра.

В какой-то момент шут вдруг посмотрел прямо на нее. Хун Хуа стояла далеко не в первом ряду, но он действительно смотрел только на нее. Шут в образе богини произнес, не сводя с нее глаз:

–…и также, как некоторые люди перед новым воплощением желают только одного…

От этих слов Хун Хуа почему-то вздрогнула. Но шут уже отвернулся и продолжил вещать всем:

– … так и прекрасная богиня жаждала лишь одного – перестать чувствовать эту всепоглощающую тоску по возлюбленным сыну и мужу.

Толпа завороженно жалась к сцене. И Хун Хуа только сейчас поняла, что все здесь теснятся и толкаются, а она стоит спокойно. Потому что Лю Цзин создал легкий защитный барьер вокруг нее, так, чтобы никто не мог её коснуться. Сам он стоял чуть позади нее, создавая чувство безопасности – её спина легонько касалась его груди.

А на сцене шут в виде прекрасной богини под восхищенные вздохи толпы воспарил с помощью специальных тросов. И вместо него спустили большую искусно сделанную звезду – на бамбуковый каркас была натянута белая вышитая жемчугом ткань.

Но даже перевоплотившись в звезду, богиня продолжала помнить о людях. Она светила ярче всех и стала путеводной. И хотя сама она не дождалась возвращения своего сына, всем остальным она дарила надежду.

– Сколько раз я слышал эту легенду, – раздался у нее над ухом тихий голос Лю Цзиня, – но сегодня мне отчего-то очень грустно.

– Почему?

– Её сына так и не нашли. А вдруг спустя сотни лет он вернется к ней, но будет уже поздно?

Как странно, он говорит с ней о своих чувствах. И стоит так близко, что она чувствует его дыхание. Ей хотелось, чтобы этот момент не заканчивался.

Но шут уже чинно кланялся под бурные аплодисменты толпы. Сказка подошла к концу.

– Знаешь ли ты демона по имени Лю Мейлун? – задала мучивший ее вопрос Хун Хуа, зайдя за ширму к артисту.

Он аккуратно доставал цветы из прически. На гостей шут посмотрел устало и раздраженно.

Хун Хуа боялась, что он не захочет отвечать, но актер задумался ненадолго и проговорил:

– Наша труппа приехала с юга, там демон по имени Лю Мейлун весьма знаменит, – пожал плечами шут и принялся отклеивать накладные ресницы.

– Как ты связан с ним? – снова спросила Хун Хуа.

– Я? – лицо шута выражало презрительное недоумение. – Как я могу быть связан с новым Повелителей Демонов? По счастью, мне не пришлось давать перед ним спектакль, который наверняка закончился бы моей откушенной головой.

– Новый Повелитель Демонов? – переспросил Лю Цзинь.

Да, все в округе слышали, что Ядовитая Звезда Луньшу была убита. Но про нового Повелителя слухи ещё не достаточно распространились. Значит, Лю Мейлун. Только вот зачем ему племянник Лю Цзиня? Почему малыш просил не отдавать его Лю Мейлуну?

Шут, похоже, действительно ничего толком не знал о новом темном Повелителе. Только то, что говорили в народе на юге. Мол, он был возлюбленным Луньшу, но убил ее ради власти. Еще говорили, что он очень красив, но лицо его искажает маска безумия. И хотя он очень силен, и победил уже в десятке крупных демонических поединках, большинство обычных демонов не спешат признавать его. Им кажется, он не владеет собой, и что Тьма хочет сожрать его изнутри. А, значит, недолго ему быть Повелителем.

Ну а если уважаемым заклинателям хочется узнать больше, то пусть порасспрашивают о нем демонов, уж они-то точно в курсе.

– Где же мы их сейчас возьмем? – раздраженно поинтересовалась Хун Хуа, не особо рассчитывая на ответ.