Текст книги "Верь (СИ)"
Автор книги: Мария Власова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц)
– Зачем ты меня сюда притащил? – засовываю руку в карман, пятнясь к двери.
– Не это ищешь? – бросает нож в дверь за моей спиной и цокает языком, словно та старуха.
Когда только нож мой успел забрать? Шприцы спрятаны в другие карманы, так что их не так легко найти. Вот только подействуют ли они.
– Что тебе надо? – пытаюсь открыть дверь, но она закрыта.
– Пойдём, – бросает он спокойно и уходит на второй этаж.
Мелькает мысль закрыться в какой-то комнате на первом этаже, но понимаю, что это мне не поможет. Аккуратно достаю один шприц и прячу его в рукав джинсовой куртки. Наверху он открывает дверь, судя по компьютерному столу и офисным принадлежностям, в кабинет. Кивает на кресло перед столом, куда мне приходится садиться. Сам присаживается за компьютер, и начинает что-то за ним делать. Жду минут десять, затем полчаса, все оттягивая момент своего наказания, нервно теребя рукав джинсовой куртки.
– Скажи мне это, – бросает, наконец, он, не отрываясь от монитора.
– Что? – рассеянно переспрашиваю.
– Скажи мне кто ты, – бросает на меня короткий взгляд, а затем снова на монитор.
– Может, я просто пойду обратно? – даже встаю, чтобы уйти, но он резко кричит на меня.
Прячу взгляд, смотрю себе под ноги. Как же это знакомо, отец тоже проделывал что-то подобное, когда я была маленькой. Так что я знаю, что делать, чтобы не нарваться.
– Скажи это, – говорит он снова, на этот раз просто чувствую его взгляд на себе.
По интонации понимаю, что он хочет услышать, хоть и не понимаю зачем. Но гордость играет во мне, так что вскидываю голову и смотрю в его черные глаза.
– Так кто ты?
– Человек, – отвечаю спокойно, и сразу же уворачиваюсь от пепельницы, полетевшей в мою сторону.
– Кто ты? – надавливает он на нужные слова.
– Человек, – повторяю упрямо, за что и получаю в лицо папкой.
Вытираю кровь с губы – неудачно увернулась, сложно считать траекторию одним глазом.
– Мне разрешить другим поиграть с тобой? – угрожает мне.
– А что, ты ещё не наигрался? – не удерживаюсь от иронии.
Смеётся натянуто и слегка страшно.
– Скажи то, что я хочу услышать, иначе сама об этом пожалеешь, – меняет тактику, и делает вид, что ничего не случилось.
Мерзкий взгляд проходится по мне и заставляет скривиться и отшатнутся.
– Значит, все-таки страдаешь зоофилией, – не скрываю своего отвращения.
– Я серьёзно, – угрожает мне.
Вот тогда становится страшно, я бы даже сказала жутко. Прикусываю губу, чтобы успокоить себя, отворачиваюсь в сторону.
– Я зверь, оборотень, ошибка природы и все ненавидят меня за то, что я вообще родилась. Так пойдёт? – не смотрю на него, слишком пугает желание убить его, если только попробует меня коснуться.
– Да, – бросает, снова уткнувшись в монитор.
– Теперь я могу уйти? – спрашиваю поднимаясь.
– Нет, возьми книгу и садись.
По сути, каждую неделю, два вечера я провожу в его доме, занимаясь чтением книжек. И это даже не самое странное, в последний такой вечер он ни разу не просил меня напомнить, что я тварь, а не человек. Наводит это всё на очень нехорошие мысли. Особенно слова о палатке, вот чувствую там очень отвратительный подтекст. Не понимаю, если он хочет секса, так чего к их охотницам не идёт, а на меня глаз положил? Я же страшная, особенно теперь. Инвалид по зрению, все время избитая. Думаю всё дело в поведении, иногда, кажется, он все время заставляет меня ему сопротивляться. Ему нравится, что не подчиняюсь потому, что остальные слушаются как зомби. Может, стоит играть покорность? В жизни бы так раньше не поступила, но видать желание выжить и не быть подстилкой, ой, как меняет приоритеты. Ложь, кражи, попытки убийства…. Кажется, я знаю к чему всё идёт.
Стою перед дверью в палату Таси, но не решаюсь зайти. Артур сидит на кушетке, листает что-то в телефоне. Поговорить с ним толком не получается, возможно потому, что он не желает слушать нравоучения и упрёки от «собачки», как он недавно выразился. Желание двинуть ему в лицо иногда меня пересиливает, но барьер в виде Таси мешает. Уж не знаю, что делает связывание с мозгами оборотней, но судя по ней – что-то страшное. Как можно испытывать что-то к человеку, посадившему тебя на цепь? Это за гранью моего понимания.
– Может, поговоришь с ней, наконец? – бросаю ему разозлившись.
– Я же говорил: со зверями не разговариваю, – отвечает, всё так же уткнувшись в мобильный телефон.
Да как он может? Она воет как сумасшедшая, стоит ему уйти со своего поста. У неё и так мало от человеческой половины осталось, а он ещё хуже делает. Он же знает – она все слышит. Вот же урод! А главное не понятно – зачем он вообще её оставил при себе? Зачем дрался с Радом и помогал после выстрела? Тот Артур, что я знала прежде, так отличается от охотника, словно две разные личности. Но в тот переломный момент он поступил так, как и должен был поступить старый Артур. Может на него это связывание тоже повлияло? Но странная вещь, я больше не чувствую той зависимости от запаха Кая, иногда от усталости даже нормально сплю. Может на людей оно и правда не действует? Иногда я припоминаю тот странный сон и могу сразу сказать, что в нём есть несоответствие – он сказал связывания нет, но что тогда у Марго и господина Дмитрова было? Что у Таси и Артура, если это не связывание? Что это такое? Мой бред иногда рисует странные сны, зачем-то напоминая о том, что я хотела забыть словно кошмар.
– Она не зверь, хватит делать вид, что не знаешь этого, – выбиваю его мобильный из рук, и он падает на пол.
– Совсем что ли с ума сошла?! – кричит, поднявшись на ноги, и я отпрыгиваю назад.
– О, так ты с собакой разговариваешь? Отлично, а теперь, наконец, поговори с ней! – толкаю его в дверь с разбега.
Вваливаемся в палату вместе, Тася даже подпрыгивает на кровати и натягивает на себя одеяло. Постойте-ка, при нем она своей наготы стесняется? Мать моя женщина, как все запущено-то. Закрываю дверь перед носом у Артура, он как раз на неё смотрел, так что не успел за мной. В коридоре хватаюсь руками за ручку, и упираюсь ногами в косяки, пока он пытается с той стороны её открыть.
– Открой дверь! – кричит.
– Ага, сейчас! Поговори с ней, тогда выпущу! – кричу и пыхчу от натуги.
Барабанить в дверь перестал, мимо меня прошла медсестра, покрутив пальцем у виска. Да знаю я, что это чистой воды детский сад, но, если это поможет перетащить его на свою сторону и вместе сбежать, то чем чёрт не шутит. Он же нормальный парень, был, по крайней мере. Всего конечно не знаю, но судя по реакции Таси ей плевать на то, что он делал раньше. Дура влюбленная, или скорее связанная. Как я к Говерле была привязана своими чувствами, странно я вспомнила о нем впервые за все время, видать чувства уже остыли, а мне казалось они навсегда.
Стою, подслушиваю, а там одна тишина, от напряжения уже уши в трубочку скрутились.
– Что слушаешь? – резко спрашивают возле уха, так, что я отпрыгиваю от дверей как ошпаренная.
Андрей появился как будто ниоткуда, честное слово. Улыбается своей мерзкой улыбкой, вроде взрослый дядька, а так себя ведёт. "Но-но" мне пальцем делает, словно ребёнку. И я тоже хороша, подслушиваю здесь чужие разговоры. А главное почти и не стыдно, больше интересно, что у них там.
– Постыдилась бы, обход мешаешь делать, – бросает с насмешкой мне, а затем открывает дверь в палату, чтобы с грохотом закрыть её обратно.
Реакция странная, очень даже. Поворачивается ко мне с улыбочкой и говорит:
– Может, пойдём на лавочке посидим? Погода такая хорошая!
Это румянец? Чем эта парочка там занимается? Тянусь к дверной ручке, но получаю по рукам.
– А что они там делают? – спрашиваю, когда он меня почти что вывел силком на улицу.
– Разговаривают, – отвернувшись в сторону, говорит, покраснев до малинового цвета.
– Скажи, а ты, когда меня за грудь лапал, что представлял? Что подушку мнёшь или что ещё? – не скрываю своей иронии.
Мимо как раз медсестры шли, каталку толкали, чуть вместе с ней не упали.
– Нет, конечно, я, как врач, проверял молочные железы на предмет опухли, – и главное, как важно это сказал, словно верит в каждое слово.
– Так меня точно ещё никто не домогался, – замечаю мрачно, садясь на лавочку возле входа в лазарет.
– А что тебя домогались? – и главное, как интересуется, словно и правда переживает и не он свои руки распускал.
Лицемер блин, прямо таки злость берет.
– Ага, этот ваш главный, например. Сказал, что завтра берет меня на охоту с ночёвкой.
– Это же не значит, что…
– Он перестал называть меня зверем, – перебиваю его, смотря на летние пейзажи с грустью.
– О, – кажется, наш врач тоже понял к чему все это идёт.
– Так я права в своих умозаключениях? – слегка склоняю голову на бок, изучаю собеседника.
Как глазки нервно бегают, явно не решается сказать мне правду.
– Я пока не понимаю, чего он пытается добиться. Такое впечатление, что это какой-то хитро-мудрый план, который не смогу понять, пока он не исполнится.
Убираю волосы с лица, в жару с короткой стрижкой куда легче, чем с длинными волосами ходить. Любопытство подталкивает пойти проверить как там та парочка, но чувство, что Андрея сейчас прорвёт на откровенность – не даёт это сделать.
– Он же не будет, и правда, ко мне лезть, или будет? – спрашиваю у доктора.
– Рад всегда получает то, что хочет. Будь то власть, или красивая женщина – все даётся ему легко. Только женщины ему быстро надоедают, и он их ломает. Буквально.
По телу неприятные мурашки, вот что-то подобное я и чувствовала, увидев те сочувствующие взгляды от его друзей. Хотя какие они ему друзья? Скорее всего, такие же подчинённые как остальные.
– Боже, почему я привлекаю только больных на голову придурков, – вздыхаю, закрыв руками глаза.
– Это карма, Дашка, – слышу голос Артура и резко открываю глаза.
– Ты что скорострел? – спрашиваю, наблюдая за тем, как он закуривает на крыльце рядом.
Он поперхнулся сигаретой, а в это же время Андрей встаёт с лавки и быстро ретируется, оставив меня в дураках и без ответа.
– Ты что, больная? – спрашивает Артур, крутя пальцем у веска.
– Ну да, я же на глаз слепая. Судя по тому, что ты цел, разговор зашёл не в нужное мне русло, – подкалываю его с серьёзным видом.
– А в какое это русло он должен был зайти? – язвит в ответ.
– Мне бы понравился вариант, где тебя раздирают на кусочки и рисуют внутренностями надпись «козёл» на окне.
– У тебя страшная фантазия.
– Какая есть. Ты снова её обидел, да? – смотрю себе под ноги, желание двинуть ему очень сильное.
Бросает сигарету в урну, закуривает новую, делает судорожную затяжку. Да я сейчас от любопытства заору, что там у них было то?
– А ты уверена, что она вообще разговаривает? – бросает на меня такой неуверенный взгляд, что у меня вырывается нервный смешок.
– Вы за полгода так ни разу и не поговорили по-человечески? – приподнимаю одну бровь и складываю руки на груди.
– Нет, она все время почти зверем была, а то вела себя… как собака.
– А что ты сделал, что бы она все время была в другом облике, позволь поинтересоваться?
– Стрельнул в неё, – и так сказал, мол, пустяк какой.
Тяжело вздыхаю, явно не о таком связывании мечтала Таська, загадывая то желание.
– Зачем ты её сюда притащил в таком случае? Почему сразу не пристрелил? – поднимаю на него глаза, и он без слов протягивает мне сигаретку.
Не курю, но что бы втереться в доверие беру, и даже поджигаю её предложенной зажигалкой. Садится радом, оглядывается по сторонам, нервно крутит пачку в руках.
– У нас не принято об этом говорить, но мало кто из наших видел живого оборотня, а ещё меньшее количество его убивали. На Новый год такое месиво было, что я вообще не понимаю, что там творилось. Я эту волчицу впервые увидел, а она меня бросилась защищать, растерялся. Вообще не понимаю, почему она себя так ведёт? Ты же знаешь, ответь.
Смотрю на него, как баран на новые ворота, и что-то так ржать хочется. Странная реакция, очень странная. Может из-за того, что он выглядит жалким?
– Если вы не разговаривали, то чем занимались? – спрашиваю, стараясь скрыть улыбку.
– Это, – касается рукой щеки, слегка краснея, – она меня лизнула. Знаешь, когда это делает волчица, это ещё куда ни шло, но когда человек…
– Так все-таки человек, а не собака? – ловлю его на слове.
– Да заткнись ты. Лучше объясни, во что я ввязался? Что ей от меня надо? – и глазки свои на меня направил, так что от жалости в груди защемило.
Вот что я должна была ему ответить на этот вопрос? Рассказать о связывании? Так я об этом даже Андрею не соврала, решила, что это уже слишком важная информация.
– Так это, – шмыгаю носом, чувствуя, что по-другому выкрутится все равно не смогу, а так хоть есть надежда на его совесть, – любит она тебя.
Ну, я же почти не вру, почему Тася воет в палате? Хотя, может, она просто уже соскучилась по Артуру, как обычно. Он так ярко матерился, а потом, сказав «я так и думал», свалил, оставив меня одну.
Глава пять. Опять он все портит. (отредактированная)
Глава 5. Опять он все портит.
Почему он пошёл обратно в больницу? Это всё так не вовремя! Нет, перетянуть Артура на свою сторону это, конечно, хорошая идея, но у нас нет на это времени. Видимо, придётся бежать сегодня ночью. Я нервно покусываю губу, ощущение тревоги не отпускает. Прячу сворованную зажигалку в карман, на всякий случай. Похоже, что пора доставать мой арсенал на случай побега и делать ноги. Надеюсь, что Тася сможет самостоятельно передвигаться, в своём нынешнем состоянии я вряд ли смогу её нести. Не уверена, что её организм смог справиться с тем жёлтым составом, даже с уменьшением вводимой дозы. В моем плане побега по-прежнему есть несколько больших дыр, но шансов исправить его или изменить, хоть немного, уже почти нет. В городке была охрана на смотровых вышках, три машины, объезжающие всю территорию раз в полчаса с интервалом в десять минут, еще есть собаки и два забора на границе поселения. Один полутораметровый, второй трехметровый, да еще с шипами и под напряжением. Чисто теоретически с камерами по территории и забором под напряжением можно справиться подрывом подстанции. Но практически – чем её взорвать? Подстанция находится довольно далеко от центра и больницы, небольшое здание, запертое на толстую цепь с внушительным замком. Вот скажите, откуда я должна знать, как взрывать подстанции? А как взламывать замки? Я явно училась не тому что мне нужно. Есть, конечно, надежда на силу Таси в плане разрыва цепи, но, если она всё ещё слаба, я приготовила металлический прут, отломанный от чьего-то сломанного забора – будет ломом. Но дальше-то что? Хватит ли двух бутылок медицинского спирта, бутылки обычного подсолнечного масла и банки лака для волос? Еще есть несколько зажигалок и пару пачек спичек. Кажется, я сильно увлеклась воровством того, что криво лежит, у меня собрался целый арсенал. У нас есть несколько часов, до того, как стемнеет, и лучше всего идти за полночь, когда людей на улицах уже точно не будет.
К двери палаты подхожу уже вся на нервах, раз за разом прокручивая детали плана, всё сильнее понимая, что дело – провальное. Если бы не эта поездка, ещё бы пару дней, и я бы была уверена, что всё получится. Да еще сегодня смена не той медсестры, которая спит на посту. Все складывается из рук вон плохо.
Артура в коридоре нет, неужели ушел? От радости зашла в комнату бегом, чтобы увидеть довольно странную картину. Тася вжалась в кровать, Артур нависает над ней, опираясь руками на спинку кровати. Судя по лицу парня – он зол, судя по девушке – она тоже. Я что-то пропустила?
– Почему? – говорит он, не отводя взгляда.
Что-то от их напряжения мурашки по коже пошли. Мне уйти и не мешать им? Артур хватает её лицо руками, отрывает от подушки, чтобы смотреть в глаза. Я замечаю, что у Таси глаза красные с вытянутым зрачком, она же нас так спалит! Говорила же ей, не показывать, что она может оборачиваться оборотнем. Андрей говорил, что после желтой гадости оборотни не могут менять ипостась с человеческой на животную. Ищу взглядом что-нибудь, что могло бы его вырубить, кажется, до ночи не имеет смысла ждать. Закрываю за собой дверь, кроме табурета в глаза ничего не бросается. И вот когда хватаю его, слышу впервые за столько месяцев голос Таси, причём вопрос обращён ко мне.
– Зачем ты ему солгала? – я даже табуретку выронила, хотя вот-вот собиралась ударить ничего не подозревающего парня.
Артур разогнулся и повернулся ко мне, и смотрят эти двое на меня так, как будто я здесь враг народа.
– И как давно ты можешь разговаривать? – решаю слегка сменить тему, ибо всё идёт ещё больше не по плану.
Неужели нельзя было побыть немой ещё один день, а?
– Не меняй тему, я хочу знать, что на самом деле происходит. Я никогда не видел тебя раньше нового года, так какого чёрта ты в меня, как выразилась Даша, влюбилась? – он поворачивается к ней опять, глупо подставив мне свою спину.
Беру стул, но Тася опять всё портит своей откровенностью.
– Я не люблю тебя, мой зверь любит, – бьет себя по груди кулаком.
Словно наказывает своего зверя. Не пойму, разве она не этого хотела? Связывание и свободу от стаи сумасшедшего альфы? Что, детка, получилось не то, чего ты хотела? Так бывает, если не отдаёшь себе отчёт и действуешь только в своих интересах. Так бывает, когда впервые за долгое время поступаешь эгоистично. По спине проходят мурашки, я и понимаю её и не понимаю в то же время.
– Что значит зверь? Вы же одно целое! – Артур взъерошивает свои волосы, растерянный такой.
– Мы не одно целое, зверь появляется, когда…
Громко скреплю табуреткой, чтобы она не сболтнула лишнего. Встречаюсь взглядом с Тасей, намекая молчать, и она больше не пытается заговорить.
– Человек отдельно, зверь отдельно. Ясно? – говорю вместо неё, упираясь руками в поручень кровати.
– Не понимаю, почему твой зверь…
– Всё дело в запахе, у них сносит крышу из-за запаха. Зверь может полюбить человека только из-за запаха, но человеческая часть нет, – объясняю вместо Таси, а то чувствую, что опять ему не то что-нибудь скажет.
– Запаха? – какое он лицо сделал, прям как я, когда поняла, что надо от меня Каю.
Хотя, что здесь говорить, до сих пор не понимаю и не хочу понимать, что ему надо. Одно приятно. Вспоминать о нем стала меньше, впрочем, как и о доме и родителях.
– Ага, твоя вонь, – киваю с улыбкой.
От чего-то приятно, что не одна я страдаю от связывания. Вот только это только на мгновение, потому что понимаю, что между мной и альфа-козлом всё так плохо было не из-за него.
– Для меня ты пахнешь особенно, не как все, но дело не только в этом запахе. Мой зверь не сможет больше выбрать другого человека. Это навсегда, ты понимаешь? – Тася опять заговорила без спросу.
Если бы не этот затравленный взгляд, которым она на него смотрит – я бы её ударила, честное слово. Если он разболтает об этом Раду у нас будут не просто проблемы, это…
– Я не понимаю, – почти кричит на неё Артур.
– Мы связаны с тобой навсегда, я умру без тебя, – говорит с придыханием, совсем не думая о последствиях.
– Нет! – слишком поздно пытаюсь её остановить и даже вскрикиваю от досады.
Он понял, чёрт побери понял! Вижу это по тому, как застыл и смотрит на неё большими глазами.
– Что ты наделала? Зачем это сказала? – хватаю её за ворот платья и заставляю сесть на кровати.
– Я хотела сказать это сразу, всю правду, просто…
Её бледные губы еле двигаются, ни следа раскаянья на лице. Она что правда в него влюблена? Только влюбленная дура могла рассказать охотнику такое! Оборотни умирают, потеряв свою половинку, и ищут её по запаху – да это же чуть ли не их самый большой секрет, а она эту информацию охотникам на блюдечке преподнесла. Ну не дура ли? На кой это было говорить? Умрет она без него, да как такое ей вообще в голову пришло озвучивать?
Стоп, стоп, стоп! Умрет? Как умрет? Из-за связывания? Это же не значит, что этот альфа-козёл кони двинул из-за меня? Да нет, это же бред какой-то. Мне вообще об этом никто не говорил, впервые слышу этот бред. Что значит умрёт? Как это умрёт? Что за хрень?
Я конечно частенько желала ему смерти, но что бы…
Вскрикиваю и пинаю со всей дури свою кровать. Она ударяется об стену с грохотом, в след за этим ударом я падаю на колени. Мотаю головой, уговариваю себя, что это бред. Это не правда, этот мерзавец словно дерьмо и в огне не горит и воде не тонет.
– Ты серьёзно, что ли? – слегка поворачиваюсь к ней.
Она либо очень наивна, либо очень тупа. Одно из двух или вообще и правда влюблена, хотя лжет что это не так. Связывание и правда отбывает у оборотней все мозги? Тянет свою руку к его, пальцы дрожат. Их руки соприкасаются, и Артур отдёргивает свою, отходит на несколько шагов от её кровати.
– Эти ваши штучки меня не волнуют, слышишь? Мне плевать на то что чувствует твоя тварь, поняла? Ты всего лишь дикий зверь, не фантазируй себе лишнего. Не прикасайся ко мне больше!
Тася все ещё сидит, протянув руку, и смотрит на дверь, за которой исчез парень. Если он расскажет об этом Раду, тот явно использует эту информацию. Срываюсь с пола, но у самой двери останавливаюсь. Слышу всхлип, боюсь повернуться. Как мне знакомы эти ее чувства, до боли знакомы. Открываю дверь и выхожу из комнаты, оставляя её с этой болью.
Дверь хлопает за спиной, не нужно быть оборотнем, чтобы услышать, как она заревела в голос. Артур сидит на кушетке рядом с дверью. Достает сигареты, ищет по карманам зажигалку, но конечно же не находит её. Сажусь рядом и отдаю ему зажигалку обратно. Опираюсь спиной об стену и тяжело вздыхаю. Мы молчим какое-то время, пока он курит.
– Здесь нельзя курить! Больница же! – ругает нас проходившая мимо медсестра.
– Проваливай, – кричит на нее охотник и та убегает с перепугу.
Протягивает мне пачку, снова беру сигарету, подпаливаю, но не курю.
– Ты не врала, – отмечает он с каким-то пустым взглядом.
– У них вообще проблемы с пониманием собственных чувств, думаю до неё скоро дойдет масштаб всей трагедии.
– Трагедии, – повторяет за мной, сбрасывая пепел на чистый пол.
– Надеюсь, ты не будешь никому рассказывать об этом, – наконец говорю о том, что давно хотела сказать.
– Я не столь благороден, как ты думаешь, – криво улыбается, глаза грустные.
– Ну, я надеюсь на тебя. Как на того самого парня с комплексом героя, – улыбаюсь, но натянуто.
Если он и правда заговорит, то Тасе конец, Рад не упустит возможности получить себе полноценную собачку в виде оборотня. Наверное, будет использовать Артура для шантажа, как Тасю для меня. Думаю, она быстро ему всё расскажет, абсолютно всё. Почему он так не поступил со мной?
– Комплексом героя? Серьёзно? Открой глаза, люди не такие, какими они кажутся.
– Я не говорю об остальных людях, я говорю о тебе. Ты же её не убил, для этого должна быть какая-то причина.
– Ты ищешь нужную тебе истину там, где её нет, – мотает головой с ироничной улыбкой.
– Почему же она жива?
– По той причине, по которой жива и ты, Дашка, – поворачивается ко мне и наклоняется к самому уху, – мы ловим оборотней на живца.
По спине проходят мурашки, они же так нашли меня, с помощью Таси. А кого они решили ловить, используя меня? Поворачиваю лицо к нему, а он только кивает. Закрываю глаза, дышу ртом, откинув голову назад.
– Как только в Белом Клыке появилась новая стая меня послал туда Рад, следить за ними. Я не думал, что ты как-то связана с ними, до той истории с телом и того, что случилось после. Твои раны зажили слишком быстро, так я понял, что ты тоже оборотень. Твой белобрысый дружок чуть не убил меня, после того как ты в автобусе уехала. Конечно же, я рассказал об этом Раду, так что он знает, чья ты девушка. Если не ошибаюсь, тот блондин их альфа, а убить альфу для охотников почти что неисполнимая мечта, сама понимаешь к чему вся эта история и завтрашняя поездка. Вот чем на самом деле будут заниматься завтра охотники – убивать твоего альфу, а ты всего лишь приманка.
Тело бьет мелкая дрожь, вот значит для чего я на самом деле нужна Раду. В таком случае война и правда начнется из-за меня, остальные так просто не простят убийство альфы.
– Так значит с самого начала…
– Когда ты пропала в конце января, оборотни подняли переполох. Настолько сильный, что о твоём исчезновении не узнать было невозможно, как и о том, что ты одна из Дмитровых. Рад приказал моему отцу заставить… её искать тебя, и она нашла.
Он замолчал, вывалив на меня всё это гадство, так что на горло давит комок. Я думала это случайность, то, что Тася меня нашла, была благодарная ей за спасение. Почему она нашла меня первой? Они искали меня, все искали, пока я занималась саморазрушением.
– Я знаю, что ты будешь делать дальше, но болтать лишнего и вмешиваться не буду. Но взамен сделай для меня кое-что.
– Что? – переспрашиваю тихо.
– Забери её с собой.
Только киваю, пока он тушит сигарету ногой и возвращает мне зажигалку прямо в руки. Не прощаясь уходит и от чего-то знаю, что не вернётся. Сжимаю зажигалку в руке и возвращаюсь в палату. Тася сидит, поджав к себе колени и пряча голову между колен.
– Ты пойдешь со мной? – спрашиваю у неё слегка сбитым голосом.
Кивает вместо ответа и снова прячется. Задвигаю кровать обратно на место, сажусь на кровать и смотрю в стену. Странная в моем теле пустота, не понимаю откуда взялась она. Может всё дело в том, что я медлила с побегом, чтобы и её спасти, а она на самом деле меня с самого начала предала, ради парня, который её даже не любит.
***
Время тянется бесконечно, даже за размышлениями. Руки бьет мелкой дрожью, немного холодно, не смотря на жару. На соседнюю кровать стараюсь не смотреть, да и не старается она привлекать к себе внимание. А чего я ждала? Что она скажет «прости» хотя бы? Реально, кто у меня, когда бы то ни было, прощения просил? Родители, брат, Кристина, Говерла, оборотни? Кто из них когда-нибудь просил прощения за всё то, что заставил меня пережить, да хоть за что-то мелкое? Я уж молчу о Кае, этот никогда ни за что не просил прощения: ни за все синяки оставление на мне им, ни за поцелуи, ни за едкие слова.
Сама виновата, слишком сильно жалела себя и сейчас, кажется, начинаю снова. Нервно кусаю губы, что будет дальше мне неизвестно.
– Что ты еще сделала ради этого… парня? – спрашиваю, даже не смотря на неё.
– У меня не было выбора, мой зверь, он…
– Я спрашиваю не это! – резко прерываю её словесный поток.
– Даша, – чувствую, как сморит на меня, но не смотрю на неё, – мой зверь слишком силен. Я не могла иначе.
– Да что ты мне говоришь? – в этот раз я поворачиваюсь, чтобы посмотреть в её бессовестные глаза.
– То и говорю, я даже человеком самостоятельно стать не могла. Это твой альфа может сопротивляться влиянию зверя, и то не представляю насколько его воля для этого должна быть сильна.
Смотрит на меня всё тем же своим жалким взглядом, как зверек какой. Какая же она милая, не понимаю – почему Артур не влюбился в неё? Наверное, дело в том, что она больше зверь, чем человек. Парень же охотник, вот и не подействовали на него магия её милого лица и выразительных глаз.
– Что ты им рассказала? Что они знают о вас? О чем ты вообще думала, рассказывая о связывании ему?
Молчит, опускает взгляд, чем ещё больше меня бесит. Встаю с кровати, хватаю за холодные руки, безвольные и тонкие.
– Почему молчала? Я как дура, говорила, говорила… Что они знают, Тась? Ты хоть понимаешь, какими могут быть последствия? К чему это всё может привести? – сжимаю её пальцы, но она на удивление спокойна.
– Нас истребят, – говорит с грустной улыбкой смотря в никуда.
Она смирилась, всё приняла. Ей уже плевать, что погибнут люди, а я не хочу, чтобы из-за меня кто-то умирал! Хлопок, Тася заваливается на подушку, щека красная, моя рука болит. Дала хлёсткую пощёчину потому, что поняла, не могу по-другому.
– Если мы останемся здесь, так и будет. Но я не собираюсь быть виновной в истреблении оборотней, в чей-либо смерти. Поняла? Я так просто не сдамся, и ты не смей!
– Я не разговаривала не потому что не хотела, а потому что не могла. Они знают многое о нас, но не всё. Иначе заставили бы меня не просто искать тебя, но и убить. Этого было бы достаточно, чтобы избавиться от твоего альфы. Тот парень, он хочет крови, и, если остаться здесь – он её получит.
– Поэтому мы сбежим этой ночью, – говорю ей уверенно.
На этом наш разговор закончился, где-то через десять минут начался сбой моего плана. Я наивно полагала что нас оставят в покое, до самого утра. Первым заявился Андрей с тележкой для забора крови. Самое странное он подкатил её не к Тасе, делающей вид, что крепко спит, а ко мне.
– Давай руку, – с фальшивой улыбкой говорит он.
Конечности ко мне свои тянет, на столе уже жгут, шприц и пакет для крови. Много взять собрался, гад.
– Нет, – говорю резко и слегка агрессивно.
Мне кажется он так привык к моей послушности, что слегка остолбенел от моего отказа. Складываю руки на груди, доктор хмыкает и улыбается.
– Уверена? – спрашивает с подозрительной улыбкой.
– Проваливай, – говорю ему, толкая тележку подальше от себя.
– С одной стороны это правильный выбор, с другой не очень, – говорит он все с той же странной улыбкой и уходит, укатив тележку.
О том, что он говорил поняла только через час, когда начало уже темнеть, а к нам заявился Рад, собственной персоной. Наивно было полагать, что он меня сегодня не тронет. Странное дело, даже если меня нашли только для того, чтобы выманить альфу, что-то не сходится. Почему я здесь так долго, зачем меня лечили? Почему бы не сразу вывести меня куда-то и… а что они собрались делать дальше? Махать мной как тряпкой, чтобы Кай пришёл за мной? Да этому ублюдку наплевать на меня, даже его зверю! Почему мне кажется, что я уже не верю в это, а только надеюсь? Что-то не сходится в плане представленному Артуром, причем сильно.
– Вижу ты по мне соскучилась, – вальяжно закрывает дверь за собой ногой.
Судя по камуфляжной форме и военным ботинкам на охоту он уже собрался. По спине прошелся холодок, неужели что-то пронюхал? Волчицу он как будто и не замечает, походит к моей кровати. Слезаю с нее, но с другой стороны, чтобы она нас отдаляла друг от друга. Отхожу в сторону, на всякий случай сжимаю руки в кулаки.
– Я же сказал тебе – слушаться, – загибает руку и достает из-за ремня пистолет.
Молчу, пока он направляет пистолет на Тасю. Не двигаюсь, даже, кажется, дышать забываю, только внимательно смотрю не на пистолет, на него.
– Скажи мне, что это была твоя ошибка, люди полезны пока слушаются. Ты меня поняла? – спускает предохранитель с громким щелчком.
– Нет, – говорю спокойно, – я же зверь, а не человек.
Вздрагиваю при каждом громком хлопке выстрела, но на кровать с Тасей упрямо не смотрю. Два, нет три выстрела. Хорошо, что не видно насколько сильно меня бьет дрожь. Откуда знаю, что он блефует? Шестое чувство? Интуиция? Он хмыкает и переводит оружие на меня. Слегка склоняет голову на бок, смотрит на меня с прищуром.
