Текст книги "Верь (СИ)"
Автор книги: Мария Власова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)
– Чёрт! – ругаюсь, собираясь нагнутся, чтобы поискать на ощупь коробок, но меня опережают.
Теплые пальцы касаются моей руки, коробочка со спичками возвращается в мою руку, но я ее снова роняю. В этот раз она падает не случайно, теплое дыхание обжигает кожу на лице – он так близко стоит? Его пальцы слегка касаются моих, поглаживают так нежно, что просто не могу прекратить эту ласку. Чувствую некое напряжение, просто не знаю, что делать. Оттолкнуть его? Но он же не делает ничего плохого, даже силком не целует. Облизываю губы, чувствую некое разочарование. Он поворачивает мою ладонь и перекрещивает пальцы с моими. В этом движении читается поддержка и защита, словно мы одно целое. Я должна сжать его руку пальцами так же, но я не могу, они не послушаются. Не хочу показывать насколько беспомощна, потому выдираю свою руку из его, отшатываюсь словно его близость меня пугает. Да зачем мне свет? И так хорошо, красных щек в темноте не видно, хотя бы не так стыдно. Оборотень молчит, пока я сбираюсь с мыслями что бы поведать план побега.
– Я придумала, как мы сможем убежать отсюда, – начинаю с самого обнадеживающего.
Оборотень не отвечает, а при том что я не слышу и не вижу его, мне становится слегка не по себе. Может просто хочет послушать мой план? Продолжаю говорить, как можно более убедительно, словно это раз плюнуть, выбраться с логова врага притворившись их главарем. О том, как достану браслет и кнопку переключателя вместе с ключами от камеры не говорю много – ему лучше этого не знать. Заканчиваю свой рассказ скомкано, потому что тишина слегка напрягает. Продолжает молчать – это начинает реально пугать, а вдруг ему плохо стало?
– Кай? – спрашиваю тихо, даже делаю шаг вперед и натыкаюсь на него.
Не отзывается, ничего не говорит, даже попытки коснутся меня не делает. Опять это легкое разочарование, которое почти сразу исчезает. Мне хочется зажечь свечу снова, чтобы увидеть выражение его лица. Так не честно, он видит меня в темноте, а я его нет. Теплое дыхание щекочет лицо, он так близко.
– Я не знаю, как ещё вытащить нас отсюда. Этот план – все что смогла придумать за такое короткое время.
Теперь оправдываюсь перед ним, непонятно почему.
– Нас? – слышу где-то совсем рядом, пока его дыхание престает щекотать моё лицо.
Отошел назад? Мне надо научится держать себя в руках, иначе такие резкие вздохи будут выдавать меня с головой и дальше.
– Нас. Или ты хочешь, чтобы я осталась здесь? – слегка злюсь, но скорее на себя, чем на него.
– Не хочу, – слышу его ответ, как и чувствую, как касается моей щеки.
Это движение – ласка, которая ассоциируется у меня только с ним. Но почему, мне кажется, что перед мной другой человек? Я не вижу его, только чувствую касание, оно все то же, но чувства не те. Он словно другой человек и мне не нравится это.
– Ну тогда хорошо, попробуем сбежать, в этот раз должно все получится, – улыбаюсь и делаю шаг назад.
Надо уходить, скоро починят свет, нужно спешить, а я медлю. Убираю волосы за ухо, щёки слегка горят, чувствую себя подростком, не привыкла я к такому.
– Что означает «в этот раз»? – говорит тихо, но при этом заставляет меня напрячься.
– Я уже пыталась убежать отсюда, как видишь не получилось, – заставляю себя улыбаться, как будто мелочь.
Не рассказывать ему же, о том, что было после, он же убьет их всех. Или нет? Почему-то раньше была в уверена, несмотря на то, что между нами происходило, он за меня глотку любому порвал. Все-таки перед другими оборотнями же защитил. Какой-то неоднозначное впечатление он вызывал у меня раньше, как будто в нем два человека жило, один меня ненавидел, а второй… хотел? Теперь же перед мной один человек, и я еще больше не понимаю его мотивов.
– Поможешь? Пора уже уходить, – прошу его, пытаясь рассмотреть в темноте на потолке шахту лифта.
Ничего не отвечает, только чувствую его руки, подхватывающие выше колен. Это он настолько деликатен или брезглив? Хватаюсь за его плечи, не ожидая такой поддержки, за попу и то удобней было. Нашариваю руками дырку в потолке, но пока не лезу в нее.
– Даш, – слышу его голос и чувствую, как теплое дыхание вызывает мурашки где-то в районе живота, – ты ведь правда вернешься со мной?
Моё еле слышное «да» далось очень тяжело, то ли потому что он прижался лицом к моему животу, то ли потому что этим вопросом маскировал кучу других, на которые я бы не ответила утвердительно. Подтянулась и вылезла по шахте наверх на полном автомате, так же как и убрала стиральную машину от двери и пошла в свою комнату. Только в ванной до меня наконец дошло что именно так сильно меня задело – старый Кай так бы никогда не сделал. Он никогда бы не спросил такое, скорее уж сам утащил силой, чем позволил мне выбирать самой.
***
Подхожу к двери в комнату альфы, слегка стучу в дверь, перед тем как открыть ее. В комнате полумрак, светит только большой фонарь валяющейся на полу. Кирилл сидит на полу, прислонившись к комоду спиной. На ушах наушники, глаза закрыты, только нога дергается в ритм музыке.
– Не спишь? – спрашиваю с улыбкой, закрывая за собой дверь.
– О, ты чего здесь? Решила меня сменить? – обрадовался моему появлению узкоглазый и стянул с ушей наушники.
Сажусь на пол рядом с ним, подтягиваю к себе колени. Прибор мирно пикает, оборотень по-прежнему без сознания. Досталось же ему, сначала я подстрелила, потом Рад пытал и бил, и вот теперь эта пуля и нападение собак. Мне жаль его, хотя я не должна это чувствовать. Я вообще ему ничего не должна, мы сбежали же от охотников, в основном благодаря мне. Почему же все равно чувствую вязкую вину и что-то еще не менее едкое, что не могу описать словами?
– Как он? – спрашиваю, смотря на избитое слегка посиневшее лицо оборотня.
Этот вид не взывает во мне отвращения, наоборот мне хочется поцеловать и залечить каждый синяк и ранку на его лице – словно мать поцелуем лечит и забирает боль у ребенка. Странные ассоциации и мысли, хорошо хоть не сказала подобный бред в слух или не попыталась такое сделать. Совсем уже с ума сошла, а ведь было время, когда во мне пылал гнев и обида на него.
– Михаил сказал, что все хорошо, надеюсь завтра проснется, а то слегка надоело здесь торчать. Слушай, если ты здесь останешься, я пойду спать, а? – Кирилл даже глазками похлопал, пытаясь меня разжалобить.
– Сначала скажи мне, – перевожу взгляд от него, на оборотня в кровати, – что с ним случилось?
– Разве ты не должна знать, вы же вместе у охотников были?
– Я не в том смысле, Кай очень сильно изменился. Совсем непохож на себя, словно другой человек.
– Не знаю, по-моему, он такой, как прежде, шпыняет меня, как и раньше. Не понимаю, о чем ты, – пожимает плечами парень, откладывая плеер с наушниками в сторону.
– Разве? Он вел себя по нормально, даже ни разу не обозвал меня или ударил…
– А ты что любишь жесткое садо-мазо в отношениях? – хохотнул Кирилл, за что чуть не получил подзатыльника, опять его звериная реакция спасла.
– Я тебя сейчас дам, пошляк чёртов! Серьёзно спрашиваю, а ты глупости несешь. Дело не только в этом, он слишком сильно изменился, меня это пугает. Что с ним вообще случилось пока я…
– Пока ты непонятно где пропадала? – перебывает меня узкоглазый с улыбкой.
– Да, – киваю, отворачиваясь и смотря слегка в сторону.
– Не знаю, ты пропала, мы всю округу обежали, но не смогли найти тебя. Искали неделями, но это не принесло результатов, а однажды утром Кай ушел снова искать тебя и не вернулся. Его не было где-то неделю, мы всю местность обшарили, думали уже и с его с помощью милиции попробовать искать, а затем он вернулся сам. Видела его шрамы? Тогда они и появились, он так и не рассказал откуда они взялись и где он вообще был.
Кирилл замолчал, а затем поднялся на ноги и поднял фонарь с пола. От этого в комнате стало совсем темно, свет направлен на дверь в коридор.
– Тогда у него поменялся характер? – слегка растеряно перевела взгляд от двери на еле святящий прибор, показывающий пульс.
– Я не очень понимаю, что тебя смущает? Помнишь Нину, девушку Димы? – парень повернулся и засветил фонарем в лицо.
Скривилась и поднялась на ноги, чтобы избежать боли в глазах от резкого света.
– А причем здесь она? Вы хоть нашли ее тело? – спросила, пытаясь забрать фонарь, но узкоглазый отошел назад.
– Нашли и не только ее. Этот математик свою бывшую жену порешил и закопал в лесу. Читал его дневник – это что-то с чем-то! По его мнению, любая женщина порочна и способна на предательство. Вот ни капли не жалею, что мы с ним разобрались, если бы дело дошло до суда он максимум пятнадцать лет отсидел или вообще в психушку загремел.
– Вы никому не сказали, что нашли их? Даже родным?
Как будто перед глазами вижу ее портрет с надписью разыскивается, даже не по себе стало, особенно после того как увидела такой же свой.
– Сказали, не все, как ты понимаешь. Похоронили, как положено. Димка после этого несколько недель не выходил из комнаты.
Кирилл опустил взгляд, слегка вздохнул.
– Как он? Держится?
– Ему было очень трудно, сама понимаешь, но уже лучше, – парень улыбнулся, открывая дверь в коридор.
– Эй, куда ты? Ты же так и не ответил на мой вопрос, только тему сменил! – возмущаюсь, пытаясь ухватить его за руку.
– Вот проснется Кай, и сама у него спросишь, чего он так изменился! – бросает этот хитрый лис клацнув по переключателю, прежде чем уйти.
Резко загоревшийся свет ослепляет меня, и Кирилл успевает уйти, пока я прячусь, закрыв рукой глаз, второй все равно нет смысле закрывать. Ушел, так ничего толком не сказав, вот же хитрый засранец. Хотя что здесь расстраивается, в любом случае сменила бы его.
Повернулась к кровати, все по-прежнему, Кай спит, точнее я надеюсь, что только спит. Хоть бы ему и правда было лучше, увы от меня это не зависит. Все что я могу, это хотя бы прибраться в этом бедламе, как Марго здесь еще не навела порядок? Ну ладно, мне все равно нужно чем-то занять себя, почему бы не и нет. Сходила правда, быстро переоделась в старые шорты и топ, не в ночной рубашке же убираться? Старалась не задерживаться, а то оставлять Кая без присмотра даже на минуту страшно. Притащила со своей комнаты орудие для уборки, в ванного оборотня их не оказалось. О том, как выгляжу в старой одежде задумалась только когда начала протирать зеркало в ванной. Раньше этот топ и короткие шорты носила только дома, потому что стеснялась, теперь же они смотрелись куда лучше. Ощущения поэтому поводу были приятными, пока взгляд наткнулся на порозовевшую линию шрама, чуть ниже пупка. Задернула топ ниже, чтобы прикрыть ее, но не получилось. Так же, как и никак не прикроешь следы на лодыжке от зубов собаки. Хоть лицо из-за косметики кажется нормальным и то хорошо. Провела пальцем по переносице, и кости срослись правильно почти везде, только не на правой руке. Поэтому она не слушается меня, особенно пальцы, словно какие-то китайские палочки. Оставляю это дело, нечего жалеть себя – надоело. Быстро убрав в ванной, вымела все хорошенько, а затем вернулась в комнату. Пока убирала там каждые десять секунд заглядывала в комнату, не находится рядом так тяжело.
Решила начать убираться сверху, а затем уже мыть пол. Открыла окно, чтобы проверить, и затем занялась не закрывающимся шкафом. Мне нравится убираться только когда сильно нервничаю, это занимает моё тело и мешает думать, а большинство моих проблем от моих же мыслей. Со шкафом разобралась довольно быстро – бросила грязную одежду в корзину для белья расфасовала оставшуюся по оттенкам белого и серого, надо будет ему что-то яркое подарить, а то скучно одевается, пускай и можно. Подумала об этом, а затем себя одернула. Это что я сейчас размышляла, как его девушка? Вздохнула, дала себе по лбу сама, напомнила к каким выводам пришла и слегка отпустило. Дальше взялась наводить порядок в столе, но как оказалось там пыль была только сверху, внутри же все аккуратно сложено. Высунула все выдвижные ящики, а засунуть не смогла, пришлось высовывать все и запихать снова. Именно тогда от низа одного из выдвижных ящиков отвалился бумажная папка. Просто, как в фильмах о детективах, никогда не думала, что кто-то прячет что-то таким способом в реальности. Вопрос в том, что может прятать альфа здесь? Оглянулась на кровать, Кай по-прежнему лежит на месте с закрытыми глазами. На ощупь там фотографии или карточки, а также какие-то бумаги. Открыла папку и сначала достала бумаги, только проглянула их мельком. Там было несколько свидетельств о смерти, свидетельство о рождении, школьный аттестат, бумаги на недвижимость и акции какой-то мне не известной компании. Все бумаги на не известное мне имя и фамилию, может липовые? Отставила их в сторону и достала то что осталось в пакете еще. Поскольку руки у меня не с того места растут, с пакета неожиданно выпало и покатилось по полу кольцо. Оно закатилось под диван, и я сразу же бросилась его доставать, да так резко что, поскользнувшись упала на пол. Папка взлетела в воздух, с нее выпали фотографии. Большинство упало на меня, некоторые на лицо, хотя я и закрылась руками от них. Покряхтев поняла, что надо все-таки ставать и приводить комнату в порядок. Фотографий было много, собрала несколько с себя и с удивлением увидела на них знакомого мне мальчишку из своих воспоминаний. Тогда у него еще были темно-русые волосы. Улыбался, сидя за детской машиной, в детстве все мечтали о такой же. Еще одно фото и тот же мальчик в окружения множества плюшевых игрушек, только он меньше. Собираю фотографии, в основном на них только мальчик с игрушками, иногда с другими детьми в компании. На одной он в костюме мушкетера, а рядом стоит женщина в облегающем платье и норковой шубе, а с другой стороны мужчина ниже ее, в летах и полноват. Они все улыбаются, возможно это настоящие родители Кая? Повернулась что бы посмотреть на самого парня, сейчас он очень похож на свою детскую фотографию, возможно из-за цвета волос. Продолжаю собирать фотографии, на них почти нет совсем детских, обшарила весь пол, проверяя все ли собрала фото, пока не заметила слегка надорванную фотографию. Подняла ее и увидела сначала Кая в школьной форме с букетом цветов для учителя. За ним стояла женщина с русыми волосами, ее руки нежно обнимали недовольного чем-то мальчишку. Она показалась мне очень знакомой, особенно эти ее длинные волосы. Мне кажется, или я видела эту женщину на фото в комнате Рада? Да нет, бред какой-то, откуда она там может быть? Наверное, просто похожа на нее. Самое интересное в этой фотографии то, что верх ее оторван и судя по руке на плече женщины – там раньше был какой-то мужчина. Кто это? Ладно, нужно собрать все вещи, что я так эффектно разбросала. Запихиваю документы обратно, но фото пока просто ставлю на пол вместе с папкой. Кольцо же ещё не нашла! Полезла обратно под диван и только шваброй еле достала его оттуда. Чихнув от пыли присела на стул, разглядывая побрякушку. Серебряное с большим овальным лунным камнем, похожем на яйцо, вокруг которого из серебра выкована маленькая змейка. Оригинальный дизайн, не сказать, что мне понравилось, но камень и правда красивый. Зачем оно ему? Отставила его и снова взялась за фотографии, точнее за ту что порвана. Зачем нужно было ее рвать? Кто на ней изображен? Повертела ее в руках, а затем приглянулась к руке женщины, на ней такое же кольцо, как это. Может она мать Кая, потому он хранит ее кольцо? Что с ней случилось? Тот мужчина которого оторвали – его отец? Да и вообще почему меня так волнует это сейчас, когда раньше было все равно? Пересмотрела снова бумаги, четыре штуки, на людей с одной фамилией – Марков. Две женщины и двое мужчин, в графе причина смерти у каждого разное написано. Давней всего умерла пара, причем в один и тот же день, потом еще один мужчина, а в конце женщина. Засунула бумаги в папку снова перебрала фотографии и позволила себе то, что никогда не позволяла раньше – своровала одну из фото. Забрала одну из серии фотографий, на которой он в милом голубом костюмчике обнимает толстую кошку. Какой же миленький, что помимо воли на лице появляется улыбка. Сложила все снова, как и было, а затем закрыв папку приклеила ее обратно на двухсторонний скотч к выдвижному ящику. Фотографию несколько мгновений не знала куда деть, а затем быстро занесла в свою комнату и засунула в шкафчик под зеркалом.
Вернувшись принялась дальше убираться, делала это долго и муторно, почти до рассвета. На стадии состояния «лишь бы до кровати дойти» зевая отошла к комоду, чтобы убрать него тряпку, которую забыла убрать и заметила там перевернутую рамку для фотографий. Без задней мысли подняла ее, чтобы затем снова пустить фотографией назад. Мама таки дала Марго ту мою детскую фотографию! У меня просто слов нет, мало того, что ее и правда ему отдали, так еще и в рамочку вставили. Что-то не сомневаюсь, что он ее так специально поставил, фотом вниз. И что мне с этим делать? Убрать его, все-таки моё фото? Подумала немного и решила оставить ее так же, как и была, теперь счёт один-один, у меня тоже его детская фотография есть.
Глава 11. Проснулся
Глава 11. Проснулся.
В тот день падал снег, один из самих красивых снегопадов в моей жизни. Зима запоздала в наши края, так что в Новый год безумно ждала снега и дождалась. Впрочем, его ждала не только я. Белые пушистые снежинки падали на мою ладонь, и я сдувала их, как только касались кожи, что бы они не растаяли. Мне так хотелось, чтобы красивые снежинки кружили дольше, но подставляла руку прекрасно зная, что стоит им побыть на коже чуть подольше – они растают и превратятся в капли воды. Только сейчас понимаю, что на самом деле хотела, чтобы они растаяли и остались на моих руках. Мне всегда было одиноко, даже среди людей и шумной компании. Ребятня, все наши друзья собрались покататься с горки. Скоро должен был быть Новый год, Дед Мороз принесет подарки, и мальчики, как обычно, хвастались подарками, что заказали в него. Кто-то заказал конструктор, кто-то робота, кто-то что-то ещё. В толпе бушующей толпы дети сидели на горке, на санках и строили планы по поимке Деда Мороза. Мы с братом молчали, возможно потому что наш Дед Мороз ушел в очередной запой, мы радовались уже тому что не надо идти домой.
Сколько же мне тогда лет было? Компания с нашего подъезда собралась шумная – одни мальчики и только я девочка среди пацанов. Так уж повелось что с братом у нас были одни друзья, возможно потому что девочки меня с собой играть не брали. Как не брали? Сложно играть с девочкой, которая если что не так погонится за тобой и даст пинка. Меня мама никогда не учила быть девочкой, даже большинство одежды у нас было с братом одинаковой, ни тебе рюш и розового цвета, ни каких-то девичьих плюшевых игрушек. Кукла у меня была одна Красная Шапочка и то я ее спалила на плите, чтобы узнать, что под платьем, оно так не снималось. И вот при всем этом была настолько замкнутой и ранимой, что стоило кому-то заплакать я тоже начинала реветь. Это при наших мальчишках я могла погнаться за ними с палкой за обидные слова, а на людях стеснялась до такой степени, что даже боялась заговорить и отвечала только с вежливости.
– А вам что Дед Мороз принесет на новый год? – спросил Саня, наш с братом лучший друг.
Смешно так, мы ведь так дружили, а сейчас даже не друзья в социальных сетях. Симпатичный был малый, но скупой – никогда игрушками не делился. Не скажу, что это неправильно. Я всегда давала своими игрушками поиграться, только что бы со мной тоже играли и в итоге их частенько ломали, теряли или просто не отдавали.
– Ничего, – ответила ему без задней мысли.
– Почему? Вы плохо себя вили? – загудела толпа мальчишек, пока мы с братом обменялись взглядом.
Обычно Ване было плевать на то что о нем подумают остальные, он любил заниматься только тем что ему нравится. Только в тот день местный отморозок – Володя, ни за что, ни про что толкнул его в снег, да так неудачно что брат разбил губу об камень под снегом. Что тогда началось, я полезла на него кричать, отморозок толкнул и меня, точнее попытался это сделать. Как итог нас с братом обкидали снежками и только Саня с нашей компании остался сухим и чистым, ибо зад этому Володе лизал часто. Что уж поделаешь в детстве, да и в подростковом возрасте друзей выбирала плохо, в конечном итоге поняла, что дружба это не для меня, ибо выбирать так и не научилась хорошо.
– Да они же бедные, ты посмотри какие на них обноски! Ещё и в штанах дырка, – прокомментировал Володя нас с братом и ткнул моего младшего, так что тот чуть не упал.
– Эй, ты что делаешь! Я родителям все расскажу! – встала между братом и парнем.
Он старше нас года на три, здоровый такой, да и лицо гнусное – ухмыляется.
– Да что ты говоришь? И что они мне сделают? Да кто твои родители, а кто мои! Ябеда мелкая! – он двинулся в мою сторону, я от него в бок.
Поскользнулась на снегу и покатилась с горки. Благодаря теплой куртке даже не ушиблась, только испугалась и вымазалась в снег и землю. Дети наверху горки засмеялись и с криками «ябеда» начали бросать в меня снежками. Бросали все, не только Володя и его дружки, но и наши друзья. Только Саня и Ваня не бросались снежками и не кричали обидных слов. Они просто молча стояли, даже не пытаясь меня защитить. Тогда мне казалось это потому что на девочку я совсем непохожа, но повзрослев ничего не изменилось. Дальше я сделала то, что делала много раз после этого – сбежала в слезах. Как же часто от проблем я убегала вот так, просто не счесть.
Сбегать мне тогда было в одно место к маме домой, она всегда пожалеет, всегда любит и поддержит. Для каждого ребенка мать – это целая вселенная, иногда мне так жаль было, что мне приходилось ее делить с братом. Наверное, у каждого ребенка у которого есть братья или сестры возникало такое эгоистичное желание, не думаю, что оно является искренним и плохим, это скорее вполне нормально человеческое проявление эгоизма и большинство людей его перерастают. Я тоже переросла, но иногда, когда мама снова и снова отставляет меня на задний план оно появляется снова. Это как червь засевший где-то в глубине души, от него больно, но только когда он начинает шевелиться, потом он снова засыпает до следующего инцидента. Все это я к чему, домой тогда я так и не вернулась. Туда направлялась, но не дошла, потому что увидела маму на улице, да ещё не одну с незнакомым дядей. Моя мама тогда ещё не болела, выглядела молодой и достаточно привлекательной, но в том возрасте я этого не понимала. Для меня размоловшая с дядей мама просто была в диковинку. Они стояли в переулки, где больше никого не было. Мужчина в дорогом пальто с белым шарфом поверх, в его руке дипломат. Выглядит солидно, темные волосы, усы. Мама сжимала в руках сумку, ее пальцы даже покраснели, я запомнила это потому, что мама залепила незнакомому дяде пощечину, такую сильную что он отшатнулся.
– Мама! – вскрикнула от удивления и испуга.
Мама и мужчина повернулись на застывшую меня. Руки мамы дрожали крупной дрожью, когда она бросилась ко мне, забыв о странном мужчине.
– Что с тобой случилось? Поранилась? Где-то болит? – она осмотрела меня, грязную и мокрую с головы до ног.
Ее трясущиеся руки прошлись по моему лицу, стирая засохшие слезы и грязь. Холодные такие, что я даже сняла свои промокшие варежки и протянула их ей.
– Намочила? – спрашивает мама, забирая их и пытаясь спрятать в сумку.
– Нет, мам! Одень у тебя руки холодные, – сую ей перчатки обратно, даже на пол руки натягиваю.
– И что же с такой милой девочкой случилось? Играла? – слышу голос мужчины и вздрагиваю.
Он подошел к нам и по-хозяйски поправил мою сбившеюся на глаза шапку.
– Здравствуйте, – по привычке поздоровалась, держа маму за руку.
– Здравствуй, здравствуй. У тебя милая дочка, Любовь моя.
Мужчина улыбнулся почему-то очень неприятно, смотря на меня.
– Мама, а кто этот дядя? – спрашиваю у мамы тихо, чувствуя, как сильно она, сжимая мою руку.
– Этот мамин знакомый…
– Зенон, – вставил дядя, словно мама его имени не знает.
– Зенон? Да, дядя Зенон, он здесь проездом и уже уходит. Да? – мама говорила как-то странно и с нажимом.
Мужчина развел руками, с пренебрежительной улыбочкой. Он остался стоять на месте, словно мамины слова его не касались.
– Пойдем, Дашенька домой, тебе надо переодеться и выпить теплого чаю, – мама потянула меня за собой через переулок к нашему подъезду.
Шла за ней спотыкаясь, взгляд дяди сверлил спину.
– Мам, этот дядя плохой? – спросила у мамы, когда нас от него уже отделяло приличное расстояние.
– Ты видела? Нет, конечно нет. Просто он сказал одну глупость и мама не сдержалась. Ты просто не так все поняла, девочка моя.
Мама даже остановилась что бы посмотреть мне в лицо, улыбаясь убрала выбившиеся из-под шапки волосы. Ее глаза были такими большими и зелеными, как будто блестели от еле сдерживаемых слёз и в ответ на это у меня тоже начали течь слезы.
– Дашенька, ты чего? Испугалась дяди? – мама обняла меня погладив по спине через куртку.
– Мальчики бросались снежками и обзывали меня ябедой, – пожаловалась что бы хоть как-то объяснить свои слёзы.
– Ну-ну, девочка моя. Все хорошо. Мама не даст тебя никому в обиду. Ваня где?
– Он остался с остальными на горке, – пожаловалась снова, утирая грязными ладошками слёзы.
– Почему не пошел домой с тобой? Почему ты его там оставила одного, я же говорила тебе не оставлять его.
Ты же старше, Даша! – мама резко сменилась в лице, совсем недавно она была хорошей мамой, а теперь уже злится на меня.
– Ну мам, – заныла, заливаясь слезами, но мама уже не слушала.
Схватив за руку, она потащила меня обратно на горку, но я споткнулась и упала. Начала плакать в захлеб и тогда мама сжалилась, отругав меня за Ваню еще раз посадила на лавочку перед подъездом.
– Сиди здесь и никуда не уходи, я заберу Ваню и пойдем домой, – приказала она серьёзно, а затем ушла.
Оставшись заплаканной, на укрытой снегом лавочке еще немного поплакала, мне всегда было сложно остановится. Только холод этому поспособствовал, так что очень скоро начала просто замерзать.
– Ну и чего ты так плачешь? – спросил кто-то и я удивленно уставилась на дядю Зенона.
Огляделась, мамы не видно. Не понятно где она так долго ходит, горка же совсем рядом. Мне не осталось ничего другого, как вжаться в лавочку и попытаться спрятать руки в кармашки.
– Давай сюда, – дядя присел перед мной и взял мои замерзшие руки в свои большие и теплые.
Испуганно икнула, желая только, чтобы мама побыстрее вернулась.
– Кто тебя обидел? Расскажи мне, дядя Зенон со всем разберется, – он улыбнулся, как, по его мнению, добродушно, а, по-моему, очень страшно.
– Володя, он старше и постоянно обижает всех. Он Ваню толкнул, я за него заступилась, и Володя тогда с горки меня столкнул, больно было, – запинаясь ответила дяде.
В том возрасте я искренне считала, что врать взрослым нельзя, так что, если меня спрашивали, всегда отвечала правду. Дело в том, что мама редко спрашивала, а когда спор был с братом, она вообще не спрашивала у меня ничего, только версия Вани для нее верной была. Дядя сжал мои ладошки в своих на секунду, после моей последней фразы, а затем отпустил их.
– Что ты делаешь? – резкий окрик мамы заставил дядю подняться и посмотреть на нее.
Ваня недовольно тянул санки за собой, судя по всему он ещё катался с горки, пока я их ждала. Поднялась с лавки и подошла к маме, она сжала мою руку, так что мне показалось что ее руки после дяди ещё холоднее стали.
– Идите домой, – резко рявкнула мама нас Ваней, так что мы даже подпрыгнули.
Взяла брата за руку и потянула за собой вместе с санками к подъезду. Там по привычке подняла тяжелые чугунные санки и затащила в подъезд. Ваня дергался и ныл в подъезде, так что оставив его там з санками вернулась на улицу за мамой.
– Я же сказала тебе: мои дети никогда не будут вашими! – услышала мамин крик и слегка оторопела, она никогда не была такой серьёзной и злой до этого.
– Они уже наши, с самого рождения, и ты прекрасно знаешь. Чем больше ты поручаешься, Любовь моя, тем сильнее мне хочется забрать их у тебя. Не понимаю, как человек с таким мышлением, как у тебя вообще решился…
– Я не знала, – резко перебивает дядю мама и мне кажется она вот-вот заплачет.
– Он не сказал тебе? Думал не поверишь? – дядя как-то сочувственно улыбнулся или это была ироническая улыбка не могу понять.
– Тебя это не касается! – мама резко выпрямилась.
– Уже да, но раньше касалось. Помнится, именно по этой причине мы с тобой когда-то давно…
– То, что было когда-то там и останется. Так что прошу тебя, не трогай больше моих детей. Ты меня понял?
– Как пожелаешь, – мужчина слегка поклонился, но явно с сарказмом.
– Я серьёзно! – зачем-то настояла мама, нерешительно повернулась и пошла в сторону подъезда.
Мысли ее наверняка были где-то далеко, иначе она бы уже заметила меня, стоящую у приоткрытой двери.
– Ты же знаешь, что не сможешь защитить их от всего, – бросает ей в спину слова дядя.
– Я попытаюсь, – ответила мама тихо, так что никто кроме меня точно не услышал.
Это было так давно, что даже почти стерлось из памяти, но я вспомнила это. С Саней мы продолжили дружить, пока не переехали, а Володя исчез с нашей жизни после нового года, ребята говорили, что он с родителями резко переехал.
Почему мне приснилось именно это воспоминание, да еще так четко – не знаю. Странно, когда снится прошлое, да еще совершенно таким, как тебе запомнилось. Обычно во сне ты можешь силой воли менять части сна, сейчас же было такое чувство, как будто я смотрела на все где-то сбоку.
Проснулась резко, когда кто-то сильно затряс меня за плечо. Сонно приоткрыла глаза, а затем резко села. Голова немного закружилась, так что далеко не сразу осмотрелась по сторонам.
– Ну наконец-то! Я уже думала ты не проснешься! Это же надо было проспать столько времени! – запричитала Марго вздыхая над мной.
– Сколько времени? – рассеянно огляделась по сторонам, не сразу поняв где нахожусь.
Спальня Кая, это когда я решила на диване уснуть? За окном еле светло, рассвет уже? Но разве я не только что легла поспать? Протерла глаза, но сонливость никуда не исчезла. Посмотрела на кровать, Кай на том же месте все так же без сознания.
– Уже вечер, ты весь день проспала, – запричитала Марго повернувшись к кровати.
– Весь день? Наверное, потому что давно не спала, – пробормотала, вставая с дивана.
– Могла бы хоть предупредить меня, я бы с Каем посидела. И вообще у тебя же есть своя комната, там бы и спала, зачем здесь то? Кирилл должен был смотреть за ним, но вместо этого занимался непонятно чем, вот уж ребенок, – запричитала Марго меняя постельное белье на кровати.
