Текст книги "Колдун из Темногорска"

Автор книги: Марианна Алферова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

Когда охранники ввалились в кабинет, Степан, выпростав из-под обильного тела супруги голову, просипел:

– Мне – «скорую». Киллер наверх побежал – ловите на крыше. Искать Игоря – с ним что-то стряслось. Живо! Шнель!

Команда кинулась исполнять приказания.

– «Грим» надо было накладывать на меня, – сказал Роман, выслушав рассказ Стена о покушении на Колодина-старшего. – Во-первых, я бы этого охранника обезвредил тут же, едва вошел, не полагаясь на фальшивую внешность. Оставлять противника у себя в тылу глупо. Во-вторых, не промазал бы дважды, потому что вообще бы стрелять не стал, а лишь пальцем один разочек этого типа коснулся.

– Я не мог застрелить женщину, – огрызнулся Стен. – Степана пристрелил бы без сожаления. Но тетку эту не мог. Нет…

– Теперь Колодин нас уничтожит! – вздохнула Надя.

– Хотите, я пойду к ментам и сдамся? – сказал Алексей. – Пусть делают, что хотят – я пытался убить, в том и признаюсь. Колодин набросится на меня – вы уйдете.

– Более глупого предложения ты придумать не мог? – поинтересовался Роман.

Они сидели в джипе на каком-то пустыре. Игорь, связанный, лежал на полу. Лена с Надей и Юлом, занявшие заднее сиденье, поставили на него ноги. Роман этого делать не стал, опасаясь, что ненароком может своим прикосновением лишить пленника жизни. Колдун был настроен очень агрессивно.

– Мы должны убираться из города, – сказал Меснер. – Так быстро, как только можем.

– Согласен, – кивнул Роман. – Но у меня такое чувство, что Колодин теперь достанет нас повсюду.

– Лешка – придурок! – пробормотал Юл. – Не мог замочить эту мразь!

– Ты меня достал, парень, – огрызнулся Стен.

– Не будем ссориться, господа, – вмешался Роман. – Лучше немножко подумаем, как выпутаться из данной дерьмовой ситуации.

– А что с этим делать? – Лена покосилась на лежащего под ногами связанного пленника. У нее к Игорю был особый счет, но говорить о попытке изнасилования при Наде она не собиралась.

– Замочим урода, – тут же предложил Юл. – Клевая месть. Колодин – нашего отца, мы его сыночка. Сучонка.

– Надо его изувечить, – прошептала Лена. – Страшно изувечить.

Игорь, заслышав такое, стал извиваться ужом и мычать. Освободиться он не мог – колдун не просто руки ему связал, а еще и заклинания наложил.

– Роман, ты убьешь, – сказал Юл и подмигнул колдуну. – Высуши его, как воблу. И чтобы долго мучился.

– Когда я увидел тебя впервые, ты показался мне почти ангелом, а теперь… – колдун не договорил, лишь покачал головой.

– А я и есть ангел, только ангел смерти, – Юл не удержался и хихикнул.

Пленник отчаянно замычал.

– Зачем он нам нужен? Он же ни на что не годится, – принялся рассуждать мальчишка. – Ни на что. Толку от него никакого. Значит – пришить. – Он вновь стал давиться от смеха. Потом толкнул брата локтем в бок.

– Мы возьмем его с собой, – сказал Стен. – У меня к нему особый счет, вот я и подведу итог.

Игорь вновь дернулся и вновь замычал. Лене это мычание доставило некоторое удовольствие.

– С собой? – переспросила Надя. – Куда?

– В Беловодье.

– Ты с ума сошел! Мы что, сами покажем ему дорогу к нашему городу?

– Мы его спрячем. В Беловодье Гаррика папаша никогда не найдет.

– И думать не смей! – прошипел угрожающе Меснер.

И осекся. Лежащий на полу Игорь не мог видеть, что происходит в салоне. Но что-то внезапно изменилось. Только пленник не мог понять – что.

– В самом деле, может, ты и прав, – задумчиво проговорила Надя. – Уж там-то его никто не отыщет. Гамаюнов вытрясет из Игорька все планы его хитроумного папаши. И уж такое с ним сотворит…

– Мстить буду я, – перебил Стен.

Надя наклонилась над пленником и хищно улыбнулась:

– Гарри, кажется, ты не закончил курса. Тебе пора повидаться с учителем.

– Спрячемся Беловодье и переждем, – продолжал Стен. – Давай-ка, выезжай из города, – велел он Меснеру. – Папаша с ног собьется в поисках единственного сыночка. А мы тем временем по почте вышлем Степану Максимовичу сначала одно ухо, потом второе. Можем и пару пальцев добавить.

– Это смешно? – спросил Меснер.

– Очень, – отозвался Юл и хихикнул.

Мычание пленника сделалось совершенно отчаянным. Стен, кивнув на Игоря, который не мог видеть его жеста, изобразил пальцами убегающие ноги. Похоже, Роман первым догадался, что задумал Стен. Он одобрительно кивнул, вылез из джипа и направился к своей «Шестерке».

Они ехали всю ночь. Останавливались. Выходили из машин. Вокруг немолчно шумел лес. Игорь прислушивался, пытаясь определить, где же они очутились. Но кроме шума деревьев, не мог ничего расслышать. Наконец на рассвете Меснер вновь остановил джип. Пленник еще часа два лежал на полу, хотя все остальные пассажиры вышли. По-прежнему слышался шум деревьев. Неожиданно пошел снег. Белая пелена застлала все вокруг – за десять шагов сделалось ничего не видно. Потом снег иссяк и заморосил дождь – однообразно и тоскливо. Наконец дверца распахнулась, чья-то сильная рука ухватила Игоря за шиворот и выволокла наружу.

– Хочешь до ветру? – Меснер кивнул в сторону деревьев.

Игорь не сразу понял, что ему предлагают помочиться. Пленник замычал в ответ.

– Нет проблем, сейчас развяжу.

Меснер не только освободил младшему Колодину руки и ноги, но и кляп изо рта вынул. Смешно подпрыгивая на одеревеневших ногах после долгого лежания, Игорь добрался до кустов. Справил нужду. Оглянулся и замер.

Перед ним в низине лежало озеро. Круглое, будто вычерченное циркулем. Вокруг часовыми застыли вековые ели. А посреди озера плавала на воде белая церквушка с золотым куполом. Вокруг нее в воде горели сотни золотых огоньков. Всмотревшись, Колодин различил очертанья куполов и крыш таящихся под водою хоромин. На берегу же рядком выросли один к одному новенькие коттеджи с островерхими крышами. Аккуратные обводы дверных проемов и окон, ровные зеленые газоны, шарики подстриженных туй – западный чистенький городской пейзаж посреди векового русского леса. От удивления Игорь тихо присвистнул. Беловодье! Вот оно, забытое, затерянное, будто из сказки.

Колодин огляделся. Голова охранника виднелась из-за кустов. Здоровяк о чем-то разговаривал с мальчишкой и не обращал на пленника внимания. Вернее, делал вид, что не обращает. Колодин чувствовал, что здоровяк неприметно косится в его сторону. Хитрый…

Лесную тишину распорол женский крик:

– На помощь! Скорее! На помощь! Кто-нибудь!

И Меснер, и мальчишка бросились бежать.

Игорь тоже рванул, но в другую сторону. Он мчался, не обращая внимания на мокрые ветви, что хлестали его по лицу. Ноги тут же сделались мокрыми, промокло и пальто, и брюки. За спиной беглеца, слышались крики и беспорядочная стрельба. Хлопья только что выпавшего снега шлепались с ветвей и всякий раз норовили упасть Колодину за шиворот. А женщина, не уставая, все кричала: «Помогите! Помогите! Помогите!» Обитателям Беловодья было явно не до пленника.

– Тебя славно отделали, батя, – Игорь не пытался скрыть злорадства в голосе.

В ответ Степан Максимович громко загоготал:

– Ты тоже дерьмово выглядишь, сыночек!

– Меня чуть не убили.

– Меня тоже.

– Ха-ха!

– Ха-ха!

Степан лежал на широченной итальянской кровати, накрытый шелковым стеганым одеялом. Перебинтованная рука покоилась на подушке.

Игорь сидел в углу, в кресле, закутанный по-домашнему в махровый халат. Исцарапанное и покрытое синяками лицо его было густо измазано зеленкой. Машенька постоянно подбегала к двери и заглядывала в щелку: как там поживают два ее драгоценных котика. Сейчас господа Колодины походили на двух незадачливых котов, изрядно пострадавших в драке.

– Итак, наши противники решили перейти в наступление, – усмехнулся Степан Максимович. – Разумеется, они тут же облажались, потому что умеют только ныть и запускать руку в чужой карман. Ничего, теперь мы их быстренько прижмем.

Игорь согласно кивнул:

– Особенно, если учесть, что мы знаем, где их искать. Я удрал почти из самого их логова. Я видел Беловодье.

– Ну и как?

– Да ничего особенного. Озерцо в лесу, на озере – церковь малюсенькая. Домики новенькие на берегу. Они рассчитывали спрятать меня там. Были уверены, что их нору не найти.

– Неплохое начало, – удовлетворенно кивнул Степан Максимович. – Эти придурки так перетрусили после неудачного покушения, что совсем потеряли голову. Или… – Колодин подозрительно сощурился. – Ты уверен, что видел настоящее Беловодье? Может, это простой поселок?

– А купола под водой и огни? – возмутился Игорь. Неужели папаша забыл, сколько раз Гамаюнов говорил про церковь и город под водой?

– Ты точно разглядел? Не померещилось после веселой ночки? Что-то уж больно просто получается.

– Просто! Да они носились за мной по всему лесу и палили из десятка стволов! – Игорь гордо подбоченился. – Но я их перехитрил и сбил со следа.

– Ладно, поедешь завтра с Тимофеем и проверишь их дерьмовое Беловодье, – кивнул Степан. – Жди дорогих гостей, профессор Гамаюнов, – и неожиданно самодовольно захихикал. – Знаешь, что я про него узнал? Никакой он к черту не профессор. Папаша его докторскую защитил, это правда. Но то было полвека назад. А сынишка профессорское звание спионерил. Так что он всего лишь профессор кислых щей. Ха-ха…

– Ха-ха, – отозвался сынок.

На другое утро, когда еще только-только начинало светать, Игорь с Тимофеем оставили машину в скрытой от глаз котловине, забросави ветками, а сами, крадучись, как выброшенный в тыл противника десант, направились поглядеть на потаенный город. Поначалу лес шел частый и тощий. Начавшие расти после войны на пепелищах, деревья поднялись дружной порослью, да так и зачахли, перебивая друг у друга свет и земные соки. Но метров через пятьсот картина переменилась. Лес поредел, пошли вековые сосны и ели, великолепные в своей неколебимой мощи. Игорь любил проявление силы и красоты в любом виде и поневоле залюбовался столетними красавицами. Именно в таком лесу и должно укрываться потаенному городу, – там, где вечная хмарь, туман и сырость.

Наконец добрались до места. Все было точь-в-точь, как прошлым утром. Так же посреди озера плавала церковка на воде. Так же проглядывали где-то подле самой поверхности разноцветные купола и острые коньки скрытых в глубине хоромин. Горели, трепеща, тысячи огоньков. Двое людей, в одном из которых Игорь признал Алексея Стеновского, стояли на берегу и разговаривали. Стен все время показывал наверх, точнехонько на то место, где схоронился Игорь. Колодин спешно отпрянул. Когда он выглянул снова, обитатели Беловодья уже не смотрели в его сторону. Во втором человеке Игорь узнал того черноволосого парня, что выволок его из «Мерса» и обездвижил. Похоже, что этот тип с белым, как у клоуна лицом – большая шишка у Гамаюнова.

«Вот я и добрался до вас, уроды. Знали бы вы, какую игру я предложу вам на этот раз! Ни в жисть не догадаетесь», – усмехнулся про себя Игорь.

– Убедился? – спросил он с ехидцей у Тимофея.

– Попробую подобраться ближе. Жди здесь.

Тимофей исчез в кустах. Лес был еловый, и за пушистыми молодыми елочками охранник хоронился так, что заметить его было невозможно. Напрасно Гарри пытался определить, где сейчас находится его помощник – ни одна еловая лапка не шелохнулась, ни одна пожухлая травинка не дрогнула. Через пятнадцать минут Тимофей вынырнул подле Игоря так же внезапно, как и исчез.

– Ну, как? – спросил Гарри шепотом.

– Да никак. Дальше какой-то дурацкой канавы с водой я не смог пробраться. Узенькая такая канавка, а перешагнуть нету силы.

– Может, с другой стороны подойти? – не очень-то веря в успех, спросил Игорь.

– Пробовал – бесполезно. Короче, сиди здесь, я еще раз схожу.

Игорь затаился в своей норке. Однако и отсюда ему хорошо были видны люди на берегу озера. Стен и его приятель скрылись в доме. Потом вышла женщина. Игорь навел на нее бинокль, и признал в женщине Надю. За прошедшие годы она почти не изменилась. Ее он никогда не любил за дерзость и неделикатность манер. Ее обнаженное тело, как и тело Алексея, обнаружили на берегу озера пять лет назад в Германии. И вот они оба, живые и невредимые, объявились теперь в Беловодье. Кто знает, может быть, в ту осеннюю ночь вообще никто не погиб, и вся эта сцена с трупами была сплошным блефом, как вода в сейфе вместо бриллиантов? Ну что ж, ребятки, вы неплохо сдали карты, и столько лет блефовали! Самое занятное, что Остряков – или мистер Шарп – шнырял у ищеек под самым носом, но его никто в упор не замечал. Впрочем, Острякова пасти не имело смысла – не знал он дороги в Беловодье, это уж точно. А вот за Алексеем как некий знак маячил призрак белой церковки на воде. Той самой, изображение которой показывал всем неофитам господин Гамаюнов, после чего сообщал по секрету, что когда-нибудь эта церковка поднимется из воды, и грянет на русской земле долгожданный рай.

Гарри напрасно вглядывался в окуляры бинокля – из домиков больше никто не выходил. Поселок казался пустынным и не особенно приветливым. Совершенно ненашенский – прилизанный, чистенький, явно чужой. Несмотря на внешнюю красивость, он мало походил на обещанный рай. И выглядел немного подозрительно.

Тимофей вернулся через час.

– Все то же. Какое-то заколдованное кольцо.

Да, да, а как же иначе? Только праведник может пройти внутрь, а неправый пусть сидит в кустах и роняет слюнки, глядя на лесной Эдем. Колодин вновь навел на домики бинокль. Где же сам Гамаюнов? Где великий учитель, обещавший долгожданное Слово, почти всесильный. Неужели сумел исполнить обещанное и поднять из воды затонувший город. Китеж-град, Беловодье, Шамбала – триединое чудо. Игорю очень хотелось увидеть Ивана Кирилловича, но одновременно он этого страшился. Он и сам не ведал, что случится, когда появится Гамаюнов. Может, молитвенно сложив руки, Гарри, позабыв обо всем, кинется вниз, к Беловодью, бросится учителю в ноги, моля о прощении, и ничего не желая, кроме как остаться вместе со всеми? Как было бы просто – позабыть себя и принять дарованное, другим придуманное счастье.

Игорь тряхнул головой – вот ведь дурацкие мысли в голову лезут! Не иначе – Беловодье влияет! Говорят, одним существованием оно меняет мир. Может быть – и его уже изменило?

– Надо подождать, когда кто-нибудь из них выйдет за границу круга, – предложил Гарри.

– Только захотят ли они выйти? Я бы на их месте в этом логове надолго залег, – отозвался Тимофей. – К тому же шеф велел сегодня вернуться.

«Если ожерелье – это пропуск в Беловодье, – рассуждал Игорь, – то осталось только раздобыть эту штучку, и городок наш. Удобное местечко – ни ментов, ни конкурентов. Плохой человек в гости не придет». Иван Кириллович говорил, что там, внутри, возможно все, практическое исполнение желаний.

Только Игорь никогда в это не верил. Неужели – ошибся?

Неожиданно хлынул дождь, да не просто осенний, занудливо моросящий, а обильный ливень, пронизывающий холодом до костей. Дождь колол ледяными иглами незащищенные лица; кожаные куртки мгновенно промокли. Пригибаясь и хоронясь за елками, наблюдатели принялись спешно отступать. Когда они отошли шагов на пятьдесят, Беловодье исчезло. Не скрылось за стволами деревьев, нет, а просто-напросто исчезло. Поляна еще проглядывала сквозь деревья, блестела вода в крошечном озерце, а городка не стало. Всё было точно так, как рассказывал о чудо-городе Гамаюнов. Болтлив ты оказался, учитель.

– Неплохо, – сказал Роман, наблюдая, как две согнутые промокшие фигурки убегают, воображая, что от взгляда колдуна их может скрыть завеса дождя. – Уверен, они поверили в истинность нашего городка.

– Что будет теперь? – спросила Надя.

– Скорее всего, они вернутся и попытаются пробить кольцо, – отозвался Роман.

– Им это удастся?

– Может быть. Если кто-нибудь откроет им тайну воды.

– Такие люди есть?

Роман не ответил.

– Значит, есть, – кивнула Надя. – Мы, как всегда, просчитались.

Роман стиснул зубы.

– Я не просчитался, – сказал он сухо. – Каждый план имеет уязвимые места. Клянусь водой, этот не хуже других.

– К тому же это план Алексея, – напомнила Лена. – Это он предложил инсценировать побег.

– Ага, опять нашли крайнего, – отозвался Стеновский.

Они стояли внутри круга, очерченного в лесной земле водой. Канава отделяла их от остального мира. Внутри круга не было ни мрачных вековых елей, ни озера, ни церквушки, ни домов. Лишь тощая хвойная поросль, котлован, заполненный грязной водой и два полуразвалившихся сарая с дырами в крыше и выбитыми окнами. Картинка, что видели те двое за границей кольца – была всего лишь миражом, сотворенным Романом и Юлом. А вот заклятье, наложенное на круг воды, было истинным и переступить охранное кольцо без водного ожерелья никто не мог точно так же, как и в подлинном Беловодье.

– Знаете, мне здесь даже нравится, – сказала Надя, оглядываясь. – В этом запустении что-то есть, а, Роман?

Колдун усмехнулся. Бывают минуты, когда собственной убогостью можно гордиться. Похоже, ночевка на сидении машины нисколько не испортила ей настроение.

– Когда они придут? – спросил Юл. Не в силах усидеть на месте, он кружил вокруг Романа. – Они ведь скоро придут, так? Мы сможем их убивать?

– Только выйдя за границу круга.

– Я выйду, – пообещал Юл.

– Если я тебя отпущу, – предостерег Стен.

– Плевать мне на твои запреты, братец!

– Не хами, – одернул мальчишку Роман. – А то разрушишь заклинание.

Юл глянул на колдуна, не зная, верить ему или нет. Но после вчерашнего, после того, что они сделали вместе понял, что верить должен.

– Я бы хотел здесь жить, – неожиданно сказал Стен.

– Что, в этом сарае? Тебе понравилось спать на ложе из еловых веток? – недоверчиво ухмыльнулся Роман.

– В лесу. Под окнами дома я бы посадил лиственницы, и в самый жаркий полдень в комнатах царили бы полумрак и прохлада.

– Нет, неудачное место. Бывают места живые и неживые. Так здесь – это я скажу точно – мало жизни.

– Бывают места, в самом деле, неживые, – согласился Стеновский. – Жизнь туда привносится. Извне.

Пока они разговаривали, Юл выбрался за границу круга, тем самым желая показать, что никто не удержит его на месте, коли он сам того не захочет. Мальчишка уселся на замшелый пень и долго смотрел на призрачный город. Творенье его собственных рук – буквально.

…Когда место было выбрано, и Роман прочертил водой оградительный круг, они занялись созданием миража. Колдун скинул куртку и, оставшись в одной рубашке, закатал рукава выше локтя и облил руки пустосвятовской водой. Потом жестом велел Юлу сделать то же самое. Они стояли вне круга, касаясь ладонями невидимой оградительной стены, и с их рук медленно стекала вода. Самым удивительным было то, что капли, срываясь с пальцев, затем медленно скользили по невидимой ограде, как капли дождя по стеклу.

– Ты крещеный? – спросил Роман.

Юл кивнул.

– Тогда у тебя должно получиться.

Пошел снег – он падал большими пушистыми хлопьями так часто, что в двух шагах сделалось ничего не видно.

– Город… – сказал Роман.

– Город… – отозвался Юл.

– Из воды…

– Из воды…

– Церковь… – продолжал Роман.

– Церковь…

– На водах…

– На водах…

Снег кончился, явилось Беловодье. Точь-в-точь такое, как в первый раз, когда река отвечала на вопросы Юла. Только в этот раз видение не колыхалось и не двигалось вслед за мальчишкой. Всё было почти настоящим. Лучше, чем настоящее, не картинка, а что-то большее. Мечта как таковая.

Юл не заметил, как заплакал – ощущение счастья его переполняло. Впервые за последние дни.

Снег сменился промозглым осенним дождем, от промокшей одежды в воздух поднимался пар, белая аура окутала их тела.

– Научи меня своему искусству, – попросил мальчишка едва слышно колдуна. В этот миг он не стеснялся своих слез.

– Дар дается человеку от рождения, – отвечал Роман так же тихо. – В нужную минуту ты будешь источать его по капле из своей души. Все искусство лишь в том, чтобы научиться черпать из себя и не расточать понапрасну. Большинство людей делают это, растопырив пальцы, и расплескивают дар внутри себя и вовне. Научись сберегать влагу в горсти – вот главная премудрость. Все остальное – техника, которой надо долго учиться.

Роман говорил с ним как с равным. За эту минуту Юл был готов простить колдуну прежние обиды. Мальчишка отер мокрое лицо ладонями и улыбнулся. Роман ободряюще кивнул в ответ и шагнул внутрь круга. Юл – следом. Перед ними был котлован с грязной водой и два покосившихся сарая. Но это не имело значения. Достаточно лишь сделать несколько шагов назад, и Беловодье явится вновь.

– Ну что, господа бомжи, места всем в двух машинах не хватит, – весело сказала Надя. – Придется кому-то спать вон в том милом сарайчике. Кинем жребий или найдутся добровольцы?

– По-моему, эта речка подойдет, – Роман остановил машину и указал на медленно текущую внизу стальную узкую ленту.

Заливаемые весной во время половодья, луга теперь поросли жесткой желтеющей травой. Но в одном месте пляж был как на заказ: желтый полукруг песка раскинулся между двумя массивами кустарника. Отгороженный от дороги и нескольких ветхих домиков на горушке, укромный уголок подходил для их замысла. Еще накануне утром, когда рыскали они по лесу, отыскивая подходящее местечко для декораций будущего спектакля, Роман приметил эту речку с живой, шустро журчащей водой.

Стен ступил на берег и оглядел пляж без особого энтузиазма.

– Я же недавно купался, – напомнил он.

– Ну и что? – пожал плечами Роман. – У нас сейчас обстоятельства особые. Неизвестно, как поведет себя завтра твое ожерелье. Особенно, если учесть, что недавно ты в человека стрелял. Я бы на твоем месте непременно искупался. Вдруг ожерелье начнет тебя душить, а вокруг нашего фальшивого Беловодья будут сидеть люди господина Колодина. Куда ты тогда денешься? А? Та жижа, что находится в яме в центре круга, тебе помочь не сможет.

– Что тебе надо? – подозрительно глядя на колдуна, спросил Стен, прекрасно зная, что просто так Роман ничего делать не станет.

– Хочу заранее предусмотреть неприятности. Так сказать, стелю солому под окнами, из которых нам очень скоро придется падать, когда за нами явится господин Колодин со своей командой. К тому же купаться со мной – одно удовольствие – не почувствуешь холода вообще. Тебе будет казаться, что ты плещешься не в ноябрьской ледяной реке, а где-нибудь на пляже в Майями. Ты бывал в Майями?

– Красиво. Но слишком жарко. Я не люблю жары.

– Я тоже. Ну, хоть в чем-то мы с тобой схожи.

Роман сдержал обещание – Стен не почувствовал холода. Теплая вода, будто в жаркий день, приняла его тело. Колдун и его спутник выплыли на самую стремнину. Течение сносило их вниз.

– Дно видишь? – спросил Роман.

– Смеешься? – отфыркиваясь, выдохнул Стен.

– А ты погляди.

Стен погрузил лицо в воду и раскрыл глаза. К своему удивлению, он различил на глубине серый песок, утопленную корягу, и какую-то затонувшую Бог весть когда железную лохань. Потом он увидел ребенка. Утонувший мальчик зацепился ножкой за какую-то проволоку на дне, и потому тело его не всплыло. Теперь же он лежал в воде, раскинув руки, и волосы его, влекомые водой, колыхались, как на ветру, и ручонки слабо шевелили пальчиками. Когда Стен проплывал над ним, мальчик повернул голову и помахал ему. Более всего его поразило, что тело утопленника совершенно не разложилось. Стен хотел поднять голову и вдохнуть воздуху, но не смог повернуть шею – лицо будто приросло к водной глади. Он сдерживал дыхание, сколько мог, а когда уже стало невмоготу, с шумом выдохнул из легких остатки воздуха и стал дышать водой, как когда-то в гостях у водяного. Мальчик уже давным-давно исчез из поля зрения Алексея, теперь внизу виднелись тела мужчин со связанными за спиной руками. Они лежали в одном исподнем, в рубахах с длинными рукавами и белых кальсонах, прижавшись друг к другу, десятки и десятки людей, будто легли спать на дне много-много лет назад, речная тина стала мягкими подушками под их головами, водоросли оплели тела. А они все спят и видят странные сны о своей несбывшейся жизни. Потом Стен увидел автобус и подивился, как такая махина могла очутиться здесь, на дне небольшой речки, и не торчать искореженными железным боком над поверхностью. Какой-то человек, видимо уже в воде, пытался выбраться через окно автобуса, да так и застрял, скрюченный, среди осколков стекла и обломков железа…

Стен очнулся уже на берегу. Роман сидел над ним и смотрел вдаль. Алексей закашлялся: носоглотку жгло, будто по ней прошлись наждаком.

– Как купание? – поинтересовался колдун.

– Кто они? – спросил Стеновский хрипло.

– Те, кого помнит река. На самом деле, там, на дне, никого из них нет. Но они были. Как в любом мире, остаются следы там, где мы и не подозреваем.

Стен охнул, потому что в этот миг перед ним возник человек с занесенным над головой клинком. Видение тут же растаяло, он даже не смог различить черты лица мечника. Но вот меч разглядел. Кривой китайский меч дао, в простеньких учебниках порой именуемый палашом.

– Нужен меч, – прошептал Стен.

– Меч? – и вдруг, наклонившись к самому уху Стена, шепнул: – Ты видел императора?

– Мне нужен китайский меч с прямым клинком. Меч цзянь, он мне больше по душе, чем дао, – уточнил Стен. – Будет поединок.

Роман дотронулся до ожерелья Стена и тут же отдернул руку.

– Ты видел будущее.

Колдун взял Алексея за руку и капнул на ладонь воды. Когда капля растеклась, он провел ногтем по ладони. Стен вздрогнул – ему показалось, что Роман режет кожу бритвой.

– Теперь я знаю, какой меч я должен сделать. – Колдун отпустил руку Алексея.

Внезапно Стен ощутил пронизывающий холод – действие заклятия, наложенного Романом, закончилось; тело принялась сотрясать крупная дрожь. Алексей стал поспешно одеваться, но никак не мог попасть сначала в штанины брюк, потом – в рукава рубашки и куртки. Будто кто-то заколдовал одежду. Впрочем, Стен догадывался – кто. Он сел на песок, накинул на плечи куртку и отвернулся. Стал ждать.

– Готово! – сказал наконец Роман.

Меч покоился невдалеке в углублении, его расширяющаяся к середине рукоять, с гардой в виде бабочки, была слегка присыпана влажным песком. Роман медленно водил по клинку пальцами, выписывая на нем невидимые знаки. Присмотревшись, Стен понял, что меч не стальной – сквозь прозрачный клинок можно было отчетливо разглядеть песчинки. Алексей хотел дотронуться до него, не веря своим глазам, но Роман резким движением отвел его руку и продолжал нашептывать заклинания. Потом наклонился и поцеловал троекратно лезвие. И лишь после этого извлек меч из песка.

– Он настоящий? – недоверчиво спросил Стен.

– Более чем, – Роман взмахнул клинком, и черные веточки кустов с шорохом посыпались на землю. – Теперь ты, – предложил он Алексею.

На ощупь рукоять была холодная, точь-в-точь, будто из стали. Стен взял ее обратным хватом. Лезвие приникло к предплечью, а острие при этом коснулось мочки уха.

– С длиной ты угадал. Из чего он?

– Из воды, разумеется, – рассмеялся Роман.

– То есть изо льда. Но по весу не скажешь. Это противоречит всем законам.

– Почему? – пожал плечами колдун. – Заклинание тоже имеет вес. Просто его надо точно рассчитать.

– А меч не растает от огня?

– Уж если он в твоих руках, господин неверующий, не растопился, то никакой огонь ему не страшен. Три дня, правда, только. После этого действие заклятия кончится. Но я думаю, что трех дней нам хватит. Кстати, а почему меч китайский? Ты же занимался каратэ. Я думал, тебе больше подойдет катана.

– Речь идет не о моих увлечениях, – отрезал Стен.

Он завертел меч в воздухе, будто и не держал рукоять в ладонях, а играл с оружием, как с живым и смышленым существом. Клинок со свистом рассекал воздух. Внезапно Стен замер, выставив левую руку вперед и занеся меч над головой. Потом раскрутил меч так, что лезвие превратилось в сверкающий блик. После этого Алексей пошел вперед, нанося косые удары справа и слева. Тело его двигалось, совершая загадочный танец, а руки были абсолютно расслаблены. Казалось, меч летит сам по себе, независимо от воли человека.

– Здорово! – рассмеялся Роман. – Никогда бы не подумал, что ты так умеешь.

– «Ускоряя ветер, торопить месяц», – отвечал Стен.

– Что? А, понял. У тебя свои заклинания.

Стен спрятал клинок под мышку, потом сверкающее жало неожиданно вновь вылетело наружу, сделало молниеносный выпад, и тут же отпрянуло, описав перед лицом своего господина полный круг. Стен отклонился назад, и лезвие просвистело в сантиметре от его лица. Впечатление было такое, будто он сам себе собирался отрубить нос, а в последний момент передумал. Роман смотрел и не мог оторвать глаз. То, что делал Стен, напоминало танец, медленный и стремительный одновременно.

– Может, мне и для себя сделать меч, – проговорил в задумчивости Роман. – Я же не могу стрелять – ты знаешь. Так что меч не помешает. И потом, такой клинок может не только убивать… но и еще кое-что такое…

Он невольно содрогнулся при мысли о том, что способен сотворить с ним и с обитателями «Беловодья» только что созданный клинок.

Когда друзья (или враги?) вернулись с купанья, в мнимом Беловодье каждый был занят своим делом. Лена скучала, Меснер чистил «Беретту», Надя прогуливалась по берегу котлована.

– Эд, а тебе ожерелье не мешает стрелять? – спросил Роман.

Меснер убрал свою красотку с хромированным стволом в кобуру и недоуменно пожал плечами.

– Это смешно?

– Нет. Не смешно. Просто я не могу даже прикоснуться к пистолету. А ты преспокойно отправляешь людей на тот свет. Ожерелье тебе не мешает.

– Я использую ожерелье для одного дела, а пистолет – для другого.

Роман рассмеялся:

– Правильный подход. Утилитарный. Дед Севастьян всегда твердил мне: не смешивай стихии – огонь отдельно, вода отдельно. Жаль, я не научился подчинять огонь.

– Ты уверен, что мы не будем иметь проблем? – спросил Меснер.

– Проблемы мы как раз будем иметь. Но мы с ними справимся, – обнадежил колдун. – Я уверен.

– А я нет.

– Тебе положено сомневаться. Мне – нет.