Текст книги "Под Локком (ЛП)"
Автор книги: Мариана Запата
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 31 страниц)
Теперь была очередь Трипа пожимать плечами:
– Он такой мудила, детка. Вечно с ним что-то приключается.
Так значит правда. Но я бы не воспринимала все на веру. В конце концов, они ведь были друзьями. Так было бы, если бы я услышала, как то-то называет Лейни сучкой. Только я могу назвать ее сучкой, никто больше.
– У него определенно что-то происходило пару дней назад.
– Это было дерьмо его папаши? – светлая бровь изогнулась.
– Понятия не имею, – но я удивилась на секунду, услышав причину. Потом поняла, что мне все равно, потому что это не имеет значения. Придурок он и в Африке придурок.
– Дашь знать, если он будет тебя доставать, – сказал Трип. – Я выбью из него дерьмо, – его голубые глаза метнулись в сторону. – У него и так его много, так что не помешает.
Что-то действительно успокаивающее поселилось в моей груди от его предложения. Мне ничего не оставалось сделать, кроме как кивнуть и похлопать по его руке.
– Сонни первый, так что занимай очередь.
Он усмехнулся. Его глаза опустились туда, где моя рука лежала на его предплечье, его взгляд поднялся до моего локтя, останавливаясь на бицепсе. Мой рукав задрался в какой-то момент. Краем глаза я заметила, как его рука разжималась и сжималась. Его голубые глаза метнулись к моим, а выражение лица стало смущенным и любопытным.
Губы Трипа открывались и закрывались. Раз, второй, третий.
Я проходила это не первый раз, чтобы понять, чего он хочет. Откуда взялась его растерянность. Выставляя руку так, что бы ему было лучше видно рубец, он вздрогнул, и инстинктивно потянулся рукой, чтобы коснутся его. Это был не миленький шрамчик. Рубец был рваным и серебристо-белым, против цвета моей здоровой кожи. После четырех операций я перестала волноваться о том, как он выглядит. Видя его в зеркале, он меня больше не волновал, но я ненавидела эти взгляды от людей.
Как будто я была сломанной.
Как будто со мной что-то не так.
Я потеряла имя, тщательно выбранное моей мамой, и стала называться медицинским термином.
Рука приземлилась, ударив и оттолкнув пальцы Трипа.
– Какого хрена ты делаешь? – спросил Сонни, проталкиваясь между наших двух стульев, его янтарные глаза бегали между мной и Трипом.
Трипа, кажется, даже не волновала реакция Сонни. Выражение его лица, кажется, было расслабленным и еще немного более удивленным.
– Развлекаюсь, – ответил он уклончиво, смотря на Сонни.
Сонни, сузив глаза, посмотрела на своего друга, прежде чем обратить внимание на меня, одергивая мой рукав, как если бы это было второй мыслью. Бывали времена, когда я заставала его за разглядыванием моей руки с выражением чистого, болезненного раскаяния. Как будто это его вина, что я заболела. Или возможно ему больно на него смотреть. Я не знала, и не стала спрашивать. Если я не делаю из этого трагедии – он притворялся, что ему тоже нет никакой разницы – никому не было дела.
– Риз, я отойду с другом на минутку, – прошептал он мне на ухо, положив свои руки мне на плечи и потирая их.
Минутку? Ха!
Я посмотрела на него через плечо. За ним стояла привлекательная брюнетка, ее рука собственнически лежала на его руке. Интересненько.
– Ладно. Не против, если я пойду домой, или ты хочешь что бы я еще немного здесь позависала?
Он улыбнулся и усилил хватку.
– Ты можешь ехать. Я приду позже, – засранец хмыкнул опять. – Намного позже.
Я притворилась, что меня передернуло.
С еще большим давлением на мое плечо, я заметила, что он хлопнул Трипа по спине. Он тяжело перевел на него взгляд, который я не поняла, прежде чем он исчез в толпе позади нас.
Женщина громко закричала справа от меня, и я заметила Лютера, прислонившегося к высокой столешнице с молодой, возможно моего возраста, девушкой, зажатой между его коленями.
Блин.
Трип вероятно заметил мое выражение лица, потому что он засмеялся, абсолютно забывая о том, что он увидел, или заталкивая свой вопрос подальше.
– Ты привыкнешь к этому.
Не пытаясь быть грубой, потому что, очевидно, Трип знал Лютера, я подавила рвотные позывы, смотря на него уголком глаза.
– Но она ведь… так молода, что годится ему в дочери.
– Она моложе его сына, детка.
Я сделала резкий вдох, настолько шумно, что это заставило Трипа широко усмехнуться.
– Но… но… как? Почему?
Лютер не относился к тому типу мужчин, которые участвуют в конкурсах красоты. И далеко не был из той категории, которые с возрастом хорошеют, или выглядят изящно. Он не был уродом, но и не был одним из тех, кого осыпают комплиментами.
Трип посмотрел на меня с каменным лицом и засмеялся. После того, как присел, он покачал головой.
– Потому что некоторым девушкам не важно, насколько стар мужчина, даже если он годиться ей в отцы, пока он През.
– През?
Трип кивнул.
Чего, на хрен, он През? Даже если бы он был Президентом США, мне пришлось бы заплатить пару сотен, чтобы я стала где-то возле него. Фу.
– Вдоводелов?
Трип хлопнул рукой по правой части своего кожаного жилета, где была пришита белая нашивка.
– Чего еще он может быть президентом?
Я проигнорировала его заумный комментарий и сосредоточилась на мужчинах, суетящихся вокруг друг друга.
– Вас так много.
– У нас отделения по всему Техасу и юго-западу.
Хмм. Я все еще не понимала, что конкретно это означает в мотоклубе, кроме того, что я видела по телевизору, или, черт, то, что мне рассказывала мама, о прошедших годах, когда клуб был замешан в торговле наркотиками. Она не рассказывала многого, но из сказанного, было ясно, что двадцать пять лет назад ВМК не была группой людей, которые ценят семейную жизнь или общественные работы.
Думаю сейчас, даже после того, как Сонни объяснил, что Вдоводелы изменились, они все еще не занимались продажами чего-то безобидного, но все равно.
Насколько бы милым не был Трип, я подумала, что лучше свои вопросы придержать для Сонни. Если кто-то собирался смеяться над моими тупыми вопросами, так пускай это лучше будет он, чем кто-то другой.
– Если бы ты приехала на месяц раньше, ты бы попала на наш пробег, – упомянул он.
– Что вы делаете на пробеге? Собираетесь вместе?
Трип кивнул, и стукнул своей бутылкой об мою.
– Мы все выезжаем в Галвестон и, – усмехнулся он, – устраиваем вечеринку на несколько дней.
Было невозможно пропустить подтекст в выражении его лица. Он был написан на его лице, заставляя меня фыркнуть.
– Могу поспорить, что вы, ребята, только веселитесь.
– Это точно, – подтвердил он с ухмылкой, медленно двигаясь пальцами по его шее, где был двухдюймовый шрам, рассекающий его кожу.
– Это теперь. Десять лет назад… это была бы другая история.
Мне было над чем задуматься и спросить об этом Сонни позже. Я затолкнула этот план подальше в свою голову, и подняла свои брови, смотря на Трипа, как раз когда та же девица крикнула еще раз. Мы оба обернулись на Лютера и на двадцати-с чем-то барышню, которая спрятала свое лицо в изгибе его шеи.
Мда. Это было так печально. Я была абсолютно уверена, что Лютер старше моего отца. Фу.
Там было полно других мужчин, шастающих вокруг, в возрасте около сорока и моложе, которые не были непривлекательными, естественно, с волосами на лице и татуировками, которые могут присниться мне в кошмарном сне, но и не настолько уродливые. В любом случае я не понимала, почему девушка из всех людей вешалась на Лютера.
Что-то было действительно тяжелое в его лице, что насторожило меня, и в добавок комментарий Трипа о жизни клуба десять лет назад. Если у кого-то и было лицо, которое рассказывало о тяжелой жизни, и рискованных вещах, это был Лютер.
Если Трип был прав, – а я знаю что был, – тогда девушка была еще одной из золотоискательниц. Или поклонница! Она хотела альфа-самца, даже если ему и было около пятидесяти или шестидесяти. И он был не привлекательным. И скорее всего морщинистые яйца, о которых, я не понимаю почему, вспомнила.
Фу, гадость.
Мы поговорили еще пару минут о людях, находящихся вокруг нас. Трип указал на тех, кто был ближе к Остину и их клубу.
Я посмотрела опять на Трипа, и подняла брови, отталкивая стакан сока, который держала.
– Ладно, думаю я поеду домой.
– Хочешь, чтобы я проводил тебя до машины?
Инцидент прошлым вечером всплыл в моей памяти. Чертов Декс.
– Не. Я близко припарковалась.
– Ты уверена? Сон убьет меня, если с тобой что-то случится.
Я ухмыльнулась. Таков уж Сонни. Запугивает людей налево и направо.
– Все в порядке. Он плюшевый мишка.
– Мы говорим об одном и том же человеке? – засмеялся Трип. – В день, когда ты появилась, он сказал что переломает мне ноги, если я попробую что-то с тобой замутить.
– Ты ведь его лучший друг?
Он сморщил лицо, делая строгие линии блондинистой бороды чертовски привлекательными.
– И? – откинулся Трип, качая головой.
Картинка в моей голове, как мой сводный брат ломает кому-то ноги, заставила меня ухмыльнуться.
– Правда, я в порядке, – ему не стоило знать, что моя машина была в гараже автомастерской. Имею в виду, это ведь не далеко. Сжав его предплечье, я улыбнулась ему.
– Спасибо, что составил мне компанию.
– Детка, поверь, мне в удовольствие.
– Пока, Трип, – я одарила его кривой усмешкой.
Помахав ему пальцами на прощание, я спрыгнула с барного стула, и стала проталкиваться сквозь толпу незнакомцев. Едва я открыла дверь, как громкий рев, который мог идти только от группы мотоциклов, наполнил воздух. Небольшая компания людей стояли снаружи, курили и болтали между собой, но чем громче становился рев, тем громче они разговаривали.
Шесть или семь байкеров замедлили свои мотоциклы и подкатили их к передней части бара, как только я начала продвигаться вниз по улице. Кто-то недалеко начал кричать, но я не обращала внимания, что именно говорили, так как поглядывала на байкеров. Они не были одеты в кожаные жилеты, как остальные члены WMC. Так же они не выглядели расслабленными, или что проводили хорошо время как все остальные. Вместо этого их лица были суровыми, когда они проезжали. Натянутые тела показывали абсолютно недружелюбный настрой.
И это было моей самой большой ошибкой дня.
Мне стоило вернуться внутрь и попросить Трипа проводить меня. Стоило, но я этого не сделала.
И это была моя вторая ошибка. Нужно было просто посмотреть на байкеров и тащить свою задницу как можно быстрее, к машине. Но я ведь этого не сделала.
Я тащилась, потому что устала. Именно тогда, из-за моей любопытной натуры и медленного шага, эти двое мужчин на улице обернулись и посмотрели на меня совсем уж не теплым и благодарным взглядом. Во взгляде было столько же признательности, сколько во взгляде льва на газель перед убоем. Это делалось преднамеренно.
Но я, идиотка, хотя и было уже поздно, пошла быстрее по тротуару, к парковке; Декс и Слим оказались передо мной. Они шли вниз по улице, посматривая на группу, припарковавшуюся позади меня. Только когда они увидели меня, перепрыгивающую большие трещины в асфальте, в коротких обтягивающих белых шортах, Декс свернул в мою сторону.
Дерьмо.
Его темные глаза сосредоточились на мне. Захватывая меня. Лаская меня. Поглощая меня. Но было ли это одобрение или обычное раздражение, я не могла понять. По правде говоря, мне все равно. Декс был придурком. Симпатичным придурком – очень симпатичным придурком, – но все равно придурком.
И он. Выглядел. Разгневанным. Ну, раздраженным больше чем обычно, а это о чем-то да говорит.
– Какого хрена ты, на хрен, шагаешь сама к своей чертовой машине опять? – прорычал он, клянусь, он зарычал, когда сократил расстояние между нами. – Разве мы не говорили об этом вчера?
Это все мои гормоны. Гормоны, бушевавшие в теле перед началом цикла, сводя меня с ума. Я знаю. Каждая девушка знает об этом.
Так что, скорее всего, они делают меня тупой. Поэтому что я посмотрела назад, прежде чем повернулась к боссу, злющему, с пульсирующей веной на шее.
– Это ты ко мне?
Слим замедлил шаг, посмотрел на нас обоих и продолжил идти по направлению к бару, показывая мне знак мира по пути.
Слабак.
– К кому еще я могу обращаться, детка? Ты, блядь, единственная здесь, кто идет к своей чертовой машине одна посреди ночи, – он сделал слишком сильный акцент на последних двух словах.
Я достала ключи из своего переднего кармана и покрутила их на указательном пальце, пытаясь не утратить последние нотки самообладания, потому что было ясно, что оно ускользает от меня. Что мне действительно хотелось сделать, так это бросить ключи ему в лицо, но ясно, что это будет не самый умный поступок.
– Не смей так со мной разговаривать, – добавив «придурок» про себя.
Декс был прямо перед моим лицом, как только слова покинули мой рот, настолько близко, что я могла чувствовать тепло его кожи.
– Мы только вчера об этом говорили, никаких походов к твоей машине в одиночку. Ты слышала меня? Я знаю, что ты все еще злишься на меня, но это не важно, детка. Я уже сказал тебе, что я говорю и делаю глупые вещи, когда злюсь, и ты, блядь, оказалась не в то время и не в том, на хрен, месте. И покончим с этим.
Возможно, бросить ключи ему в лицо было бы и не такой уж и плохой идеей, или же лучше зацепить его бампером моей машины.
– Ты называл или не называл меня долбаной идиоткой? – напряженного молчания в ответ было достаточно, что бы подтвердить то, в чем я уже была уверена. Спасибо большое.
– Даже будучи в лучшем месте в лучшее время, ты бы все равно это сказал, только я бы тебя не слышала, – выдавила я.
– От этого не становится лучше. Я тебе ничего не сделала, а ты ведешь себя как… как ребенок, у которого я украла рождественские подарки.
Его правый глаз начал дергаться, но он не опроверг мои слова.
Так что я пожала плечами. А что мне еще оставалось делать?
– Скажи мне, что я сделала?
Пауза становилась неловкой, когда он выдавил:
– Ничего, – губы Декса вытянулись в жесткую линию, не говоря ничего против того, что я была права.
– Ты ничего не сделала.
– Тогда почему? Потому что я не отсюда? Я дышу слишком громко? Или потому что …
– Ничего из этого. Я ведь уже говорил тебе, тебе стоит отрастить кожу погрубее, детка. Не обращай внимания, это не так уж и важно.
Кое-кто нарывался, и это был Декс.
К сожалению, та же особа, что нарывалась, выписывал мне чеки. Мне стоило прикусить язык. Я не собиралась извиняться за то, что не имею толстой кожи, как он выразился.
– Я не могу не обращать внимания, когда ты ведешь себя как придурок, – огрызнулась я. – Очевидно, что я тебе не нравлюсь, и это нормально. Ты зол прямо сейчас, опять, по какой-то причине, так что я лучше пойду, – мне стоило закончить предложение на этом. Но я продолжила. – До того, как ты доведешь меня до слез, Ваше Высочество.
Две вещи случились с жестким лицом Декса. Я могла увидеть, как он вздрогнул и сделал крошечный, едва слышный вдох. Потом он просто уставился на меня. Глаза в глаза. Мне пришлось поднять на него взгляд, потому что, хоть я и не была низенькой, он все равно возвышался надо мной.
Декс поднял руку и прижал кончики пальцев к верхней губе. Молчание. Его странный оттенок синих глаз проникал в мои, скорее в надежде, что я отступлюсь и вернусь к состоянию тихой избегающей слабачки.
– Послушай… Мне жаль.
Он только что сказал, что сожалеет?
– Я могу быть долбаным придурком иногда, – продолжил он.
Ладно, я не собиралась с ним спорить по этому поводу, хотя я не была полностью уверена, почему он раскаивался, или заботился о том, что он обидел меня. Наверное, это из-за Сонни. Я могла только представить, как он угрожал ему.
– Ты раздражительный и злой, – поправила я его, не удосуживаясь уточнить, что я назвала его придурком, по крайней мере, дюжину раз у себя в голове. Десяток раз в час, примерно. – Ты груб, и прости, что говорю это, но ты принимаешь дебильные решения. И ты меня считаешь глупой? Какого черта ты рискуешь поранить руку, влезая в драку с людьми? Вот это глупо. – Стоило ли мне заткнуться? Да. Заткнулась ли я? Нет. – И, в конце концов, что могло тебя так вывести из себя?
У меня заняло всего секунду, что бы понять, что я сказала. Что я наделала?
Постояла за себя. Вроде как. Ну, все равно, сказанного не воротишь.
Ноздри Декса раздулись, хотя лицо оставалось бесстрастным.
– Сказал же, я не хотел, – повторил он жестким тоном.
– Не все так просто, – я стояла там и чего-то ждала, только чего конкретно, я и сама не понимала.
– Все просто. Я сказал, что мне жаль, теперь ты можешь перестать злиться, – сказал он, как будто отдавая приказ.
Боже мой.
– Нет, – я посмотрела на него. – Это ничего не значит, если Сонни заставил тебя быть милым со мной.
Тот самый мускул на его шее дернулся опять, когда он уставился на меня.
– Послушай… – этот обжигающий синий взгляд медленно прошелся по моему лицу, опускаясь по телу, и снова поднимаясь вверх. Медленно, медленно, так медленно. Под густой черной щетиной его горло дернулось. Его голос стал грубее. – Мне жаль, хорошо? Разве этого не достаточно?
Это бесполезно. Мне нравятся слова. Я всегда любила слова. Я люблю свободу, которую ты обретаешь с ними. Я люблю манипулировать ими. И люблю, как они звучат, и силу, которую они имеют.
Но иногда, иногда, слов не достаточно.
Иногда, последовательность букв бессмысленна, в сравнении с действиями. Действия имеют силу хора, которая превышает силу солиста. Мои кости признали, что все, что я хочу получить – акапеллу этого человека.
«Будь выше этого», – любила говорить моя мама. Я, правда, хотела, но я пожала плечами. Мой вдох вышел неуверенным.
– Говоря, что тебе жаль, не исправит сделанного, по крайней мере, в моей книге. Я не могу просто забыть это за ночь.
Горло Декса опять дернулось, эти глаза прошлись по мне горящим взглядом.
– Я бы спросил, ты серьезно? Но вижу, что так и есть.
Когда я не сказала ничего в ответ, он облизал верхнюю губу, осмотрев меня сверху вниз еще раз.
– Скажи что-нибудь.
Я не сказала.
Он пялился на меня в течение минуты, его плечи были напряжены, он выпустил воздух со свистом. Чистое раздражение.
– Да ладно.
Я что, была настолько обижена, что он смог заметить, что я не была в восторге от него? Что я лучше посижу в туалете, чем рядом с ним? Последние несколько лет я провела, изо всех сил стараясь не волноваться о таких вещах, пытаясь позаботиться о себе, и впервые кто-то был действительно зол на меня – расстроил меня – я рассыпалась?
Мне все еще может быть больно, но я не хочу держать это в себе слишком долго. Хватит.
– Ритц? – спросил он низким голосом.
Я кивнула. Боже. Ведь действительно, нет смысла злиться вечно. Постоянный гнев на него негативно влияет на клетки моего организма.
– Забудь. Извинения приняты. Я больше не буду ничего говорить Сонни.
Слова, слова, и еще больше пустых слов. Я не врала, я собиралась найти другую работу и больше не вспоминать о Дексе вообще.
Звуковой сигнал оповестил об открытии дверей с брелка, я опустила взгляд к его горлу, замечая, что впервые Декс одел жилетку Вдоводелов.
Я прочистила горло, и посмотрела на его адамово яблоко.
– Увидимся во вторник.
Декс не сказал ни слова, когда я садилась в машину. Он только немного отступил, когда я повернула ключ в зажигании.
Когда я посмотрела в зеркало заднего вида, немного отъехав, он стоял на том же месте, где я его и оставила.
Глава 7
– Сонни, по шкале от одного до десяти, насколько ты разозлишься, если я брошу работу? – спросила я за завтраком.
И под завтраком я имею в виду, что мы проснулись после полудня, но так как это был первый прием пищи, я посчитала это завтраком. Не так ли это? Я понятия не имела, когда он вернулся домой. В постели я была в три, и отключилась до того, как вырубилась подсветка на телефоне.
Сонни издал звук, похожий на приглушенный смешок в горле, прежде чем взглянул на меня, пережевывая кусок бекона, поднимая уставшую рыжую бровь.
– Стало больше проблем в раю?
– Декс вроде как мудак, – я усмехнулась.
Ноздри Сонни раздулись, а его губы дернулись. Придурок изо всех сил постарался не заржать.
– Детка, скажи мне то, чего я не знаю.
Второй человек, после Декса, которого я собиралась побить, был мой брат.
– Ты отправил меня к нему на работу, – зашипела я.
– Потому что знаю, что ты это выдержишь.
Выдержать Декса Локка – все равно, что выдержать скорпиона. В любой момент вы получите ядовитое жало. К сожалению, для меня, это жало предназначалось для Айрис Тейлор. Желание взболтнуть ему о разборках с Дексом на парковке вертелись на кончике моего языка. Но… я ведь сказала Дексу, что я не побегу больше к Сонни, и не буду жаловаться.
Черт.
– Верно? – подбивал он, дразня меня.
– Да, – пришлось мне пробормотать.
– Я ведь сказал, что выбью его зубы и скормлю их ему, – Он поднял свои темные брови.
– Не забудь про его коленные чашечки, – я пнула его по голени под столом.
Сонни засмеялся, прежде чем запихнуть еще один кусок бекона в свой рот.
– Нет, все в порядке, я думаю, что просто не привыкла к его характеру. Ну, знаешь, властному и задумчивому.
Под властным я имела в виду придурок. Потому что в этом был весь вопрос. Он был симпатичным, очень симпатичным, и у него был успешный бизнес, но что могло случиться, чтобы довести его до такого состояния?
Он ухмыльнулся.
– Риз, ты только что описала всех моих друзей, – усмехнулся он. – Но я понял. Он не настолько плох, малыш. Честно. Я бы не послал тебя к нему, если бы он был плохим парнем. Он одиночка, – он запнулся, раздумывая над тем, что он сказал, а после добавил, – обычно и мудак тоже, но он тебе ничего не сделает. У него есть сестры, он знает, как вести себя в семье Вдоводелов.
Кроме того, что доводить меня до слез и крика. Ничего страшного.
– Но почему?
Сонни смотрел на меня долго и упорно, его рот дергался в неуверенности. Наконец он выдал.
– У каждого свои причины.
Из-за других людей?
Какое хреновое оправдание. В этой истории было что-то большее, но все что он хотел сказать, или что он должен был сказать, он не произнес ни слова.
– Если ты действительно ненавидишь его, мы найдем тебе что-то другое. В баре всегда нужна помощь, но я не знаю, сможешь ли ты постоянно находиться в окружении Мотоклуба.
– Возможно. Ты не придурок, и Трип действительно милый, – я постаралась объяснить ему.
– Я не придурок по отношению к тебе, а Трип милый, потому что ты ему нравишься, – сказал Сонни.
Я вздохнула и разрезала свой полусырой блинчик.
– Послушай, Риз, я бы советовал тебе не увольняться, так как ты постоянно в пределах досягаемости от меня. Но ты уже большая девочка. Ты сама по себе. Я подкину тебе денег, без проблем, – он бросил мне резкий взгляд. – Но решать тебе.
Черт, я ненавижу умных людей с их умными доводами. Я действительно собиралась попросить у него денег?
Нет.
Так что я сделала долгий выдох.
– Я постараюсь примириться с ним, но если меня арестуют за нападение, ты вытащишь меня из тюряги. Я не собираюсь сидеть взаперти.
Мой сводный брат широко усмехнулся.
– Сомневаюсь, но я внесу за тебя залог, если такое случится. Если он начнет опять выделываться, веди себя так, как и с Уиллом, если бы он выводил тебя из себя.
Как мой младший брат? Моим ответом было молчаливое выражение, схожее со смущением. Я щипала Уилла за соски, когда он делал что-то бездумное и дурацкое. Конец.
– Если он будет вести себя как придурок, ты покажешь ему, где раки зимуют, не так ли?
– Ну да. Кто-то же должен.
Сонни «поиграл» своими бровями.
– Просто не отпускай ему все его дерьмо. Я знаю Декса. Ты укажешь ему на то, что он сделал, и он отреагирует. Он не полный придурок. У него просто несдержанный язык и вспыльчивый характер.
Я подумала о прошлом вечере, когда он просил у меня прощения. Прощения, которое я ему наполовину дала. Ему. Хм.
Слова Сонни, вместе с моим утверждением, что мне реально пофиг, останется ли мой босс благосклонным ко мне и дальше, успокоили меня. Я уже искала новую работу, хотя поиск пока результатов не приносил. Что сделает Декс, если я буду с ним откровенна? Уволит меня? Как будто меня это волновало.
Но это ложь, мне не все равно. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока я не найду другую работу. Вырисовывалась перспектива потоптаться на том, что осталось от моей гордости, и попросить денег у Сонни.
– Я смогу это сделать, – сказала я ему честно.
Он медленно кивнул.
– Я знаю, что можешь, Риз.
Я улыбнулась своим мыслям.
– Какие планы на день?
– А чего бы ты хотела?
Я сомкнула свои ресницы, на которых, я вполне уверена, все еще оставались комки туши со вчерашнего вечера, и ухмыльнулась.
– Хочу убраться у тебя в гараже.
***
Мы провели тот воскресный день, пробираясь через пыльный, полный дерьма гараж Сонни.
Как минимум пять раз я слышала его бормотание:
– Только для тебя, Риз. Только для тебя.
Мы убрались только наполовину, и нам пришлось все бросить из-за надоедливых комаров, которых я каждую секунду хлопала на себе.
Когда я вышла из душа, Сонни уже стоял одетым и заявил, что у него «клубные дела» – что бы это ни значило, – которыми он должен заняться, и что он вернется позже.
Я приготовила ужин на двоих, съела свою порцию, и затем потащила свою задницу на диван, чтобы немного посмотреть телевизор. «Немного» обернулось несколькими часами, и я полностью расслабилась. Последнее что я помню, перед тем как уснуть после полуночи, были мысли, что мне нужно переехать в Вегас и устроиться на работу к ребятам из «Звезд ломбарда» (Pawn Stars – американское ТВ шоу) вместо «Пинз».
***
– Оставь ее на диване.
– Бро, это, на хрен, неудобно.
Кто-то вздохнул, но я была в своем чокнутом «я —борюсь—лишь—бы—не—проснуться» мире, пока два голоса разговаривали, как-бы вдалеке. В моем сне, место, которое выглядело как парк, куда отец брал меня каждые выходные, пока он был постоянным, начало вращаться вокруг своей оси, а голоса становились громче.
– Ты прав. Я пойду отолью, а затем перенесу ее наверх, – сказал кто-то.
Тишина, которая воцарилась, должна была бы сделать мой обратный отход ко сну проще, но давление подушки действовало абсолютно противоположным образом. Две руки скользнули под меня – одна разместилась под моими лопатками, а другая – скользнула под обе коленки. Тогда меня подняли и прижали к чему-то твердому и теплому, чему-то специфически пахнущему, с легким намеком на стиральный порошок. Это было приятно. Даже моя полусонная задница знала это.
Мои глаза приоткрылись, и я заметила, что меня несли по коридору дома Сонни. Мое лицо разместилось напротив груди, мой нос прижат к мужскому горлу. И инстинктивно, я знала, что это был не Сонни. Эта дурья башка заставил бы меня идти до моей комнаты.
Я приподняла свою голову, медленно моргая, стараясь сфокусироваться на том, кто меня нес. Волосы очень темные, это не мог быть Трип. Но высокие скулы и твердый угол челюсти подсказали мне, что это был Декс.
Декс!
– Что ты, – я начала зевать, пытаясь преодолеть закрывавшиеся глаза.
– Спи, – пробормотал он сквозь выдох, практически не шевеля губами.
Он не посмотрел на меня, когда остановился у закрытой двери комнаты, или даже когда открывая, ее опер мою задницу о свое поднятое колено. Декс, наконец, посмотрел вниз, когда укладывал меня нежно на матрас. Он не улыбнулся или не дождался моего вопроса, почему он укладывал меня в кровать.
Он сделал шаг назад в моей супер-темной комнате и прошептал:
– Сладких снов, Ритц, – прежде чем закрыть дверь и оставить меня здесь в одиночестве.
Если бы я была менее уставшей, я бы, наверное, удивилась, какого хрена здесь происходит, вместо того, чтобы провалиться обратно в сон, но я слишком устала, и пытаться разобраться в действиях Декса своим полусонным мозгом, мне было не по силам.
