Текст книги "Под Локком (ЛП)"
Автор книги: Мариана Запата
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)
Глава 3
– Так, ты только переехала из Флориды?
Я краешком губ улыбнулась Блейку, расслабленно растянувшемуся на пустой кушетке в приемной.
Это был мой второй день в «Пинз и Нидлс». Когда я появилась без десяти четыре, Декс уже ждал. Под естественным освещением, его татуировки на загорелой коже казались более четкими. Синий, красный и черный цвета вели сражение, и я не думаю, что любой из них мог победить в великой схватке.
И уж особенно, не тогда, когда они были нанесены на почти безупречное тело примерно где-то под два метра ростом.
Почему, в конце концов, он не мог быть уродом? По какой-то причине, общение с нетерпеливым, непривлекательным человеком пережить казалось было бы легче, нежели с таким горячим.
Почему он стоял снаружи, я не понимаю. У него был ключ, и он мог войти, но я не собиралась напрягаться и спрашивать об этом. Казалось, чем меньше взаимодействия между нами, тем лучше.
Он стоял, прислонившись к потертым стенам, отделявшим «Пинз» от агентства недвижимости. Держа сигарету, зажатую двумя пальцами, делая глубокие затяжки и выдыхая перед собой. Как и вчера, черная рубашка обтягивала его руки и грудь, единственным светлым пятном на нем были линялые джинсы, которые обтягивали его ноги.
Классные ноги. Мощные бедра. Но что более важно, бедра придурка.
– Добрый день, – как только слова сорвались с языка, я съежилась. Я что, и правда, только что сказала «добрый день»? Неудобно, так чертовски неудобно, Айрис. Я должна была вытрясти из себя мысли о его бедрах, и я так стремно себя чувствовала, так что притянула сумку к груди и изобразила на лице натянутую улыбку.
В тот момент, когда я была довольно близко от него, он бросил взгляд в мою сторону, и взглянул на часы.
– Я не люблю ждать, – Декс достал другую сигарету еще до того, как бросил первую на землю, растоптав ее подошвой своих байкерских ботинок.
– Что?
На долю секунды у меня возникло непреодолимое желание проверить свои часы, но я этого не сделала. Я знала, что я пришла вовремя. Три пятьдесят. Не четыре часа. Три пятьдесят. О чем, черт возьми, болтает этот псих?
– Я на десять минут раньше, – сказала я ему, стоя в пяти шагах от него, так чтобы не вдыхать дым от его сигареты.
– Да, и я здесь уже десять минут, – Декс выгнул бровь.
Меня так и подмывало, повести себя с ним так же грубо, как и он со мной. Я не могла так поступить. Я не могла так рисковать, дразня человека со слабой выдержкой, который мне платил. Так что, я с трудом сглотнула, и, не моргнув глазом, понадеялась, что его в ближайшем будущем прихватит жесткий понос.
– Ладно. Господи, я была такой чертовой слабачкой!
Засунув руку в передний карман джинсов, он достал свои ключи, бегло осмотрев меня перед тем, как наклонил голову.
– И бросай носить это модное дерьмо. Я знаю, что у тебя нет никаких тату, но это не значит, что ты должна выглядеть как девка из сестринства.
Модное? Я покупала большинство своих вещей на распродаже в Таргет.
В то время как его слова – оскорбления моей одежды, улеглись в моей голове, Декс уже открыл входную дверь и вошел.
Возможно, меня должно было волновать, то, что он указал мне сменить обычную рабочую одежду, но как-то не волновало. Я не могла разозлиться. Я чувствовала смирение и раздражение.
К тому моменту, как я вошла, на полпути по коридору, Декс свернул к своему кабинету.
– Нужно загрузить эскизы на эту неделю.
Понимала ли я, что я делала? Нетушки. Я подсоединила камеру к компьютеру, и благодаря своим исследовательским навыкам и поисковой опции операционной системы – нашла, откуда я должна была сбросить и упорядочить тридцать пять фотографий.
И именно тогда, когда я находилась на середине процесса, зашел Блейк и плюхнулся на диван, как будто мы были старыми друзьями.
Я кивнула на его вопрос, не удивляясь, откуда он узнал, где я раньше жила.
– Да. Недалеко от Майями, вообще то Форт Лотердейл. В Майями жить очень дорого. Так и было. Очень дорого. Полностью вне ценового диапазона работника из обслуживающего персонала. Астрономические цены для двух безработных девушек, и это только что напомнило мне о том, что стоит проверить Лэйни.
– Всегда хотел поехать в Майами, – он присвистнул. – Какого хрена ты сюда переехала?
Во избежание грубости, я не засмеялась.
– На старой работе было сокращение. Так как я была принята последней – они уволили меня первой. Я не смогла найти другую работу, одно за другим, и я подумала, что будет лучше, – что, приехать к брату? – Приехать сюда. Мистер Локк знает моего брата.
Блейк засмеялся, громко.
– Мистер Локк? – он опять засмеялся. – Пожалуйста, называй его Дексом.
Я улыбнулась ему, и пожала плечами. Не то чтобы он сказал мне, как называть его. Плюс, с тем, как тихо он себя вел, последняя вещь, которая мне нужна – это вывести его из себя, и как-то назвать его именем, которое он не одобрил. Мой предыдущий босс выходил из себя, если к нему не обращались сэр.
Так что, как я полагаю, он полностью заслужил прозвище мудака, коим мы его и называли, когда он не слышал.
– Я слышал, или что-то вроде, сестра Сонни приезжала в прошлый раз, когда я ездил в Мейхем, – бросил он.
– Ты… член «Вдоводелов»?
– Нет, – резко ответил он, его лицо вспыхнуло от смущения, как мне показалось, что он так быстро отверг это предположение. – Я знаю Декса уже давно. И все тут. Я знаю всех этих парней. – Затем он бросил нож. – О твоем отце, только слышал, никогда с ним не встречался.
Чтобы улыбнуться, от меня потребовалась самая малость, его слова не должны были иметь значения, но имели. Это было глупо. Я уже достаточно взрослая, чтобы позволить этому беспокоить меня. Волнуясь, я слишком много думала о том, где он и с кем поддерживает связь, в то время как с собственными детьми, он давно уже не связывался.
Но так и было.
Я прошла период от мыслей о нем раз в год, до, а-вдруг-все-таки-случится, постоянно бомбардирующих напоминаниями о чем-то или о ком-то, что я с удовольствием бы забыла.
И это вероятно отразилось на моем лице, потому что у Блейка было виноватое выражение.
– Я собираюсь взять газировку, хочешь одну? – спросил он, уже поднимаясь с дивана, на котором сидел.
Избегает неловкости? Я думаю, что Блейк мне уже нравится.
– Нет, спасибо.
Он пожал плечами и секундой позже обошел вокруг стола, и до того, как он пропал из моего поля зрения, я успела рассмотреть, что он был одет в футболку с Meshuggah, болтающуюся на его плечах, и свободные линялые джинсы.
Вообще-то это заставило почувствовать себя старухой, в черных рабочих брюках и лавандовой блузке с рукавом до локтя, прикрывающей все мои прелести.
Мне просто совсем не хочется объяснять, что с моей рукой. Все всегда меняется после Разговора о Руке.
Я и дальше буду продолжать носить рубашки с длинным рукавом так долго, как смогу, чтобы на время оттянуть взрыв этой бомбы.
Весь последний час я пялилась в монитор. Записи, которые Декс оставил почти два часа назад, казалось, в немом восторге насмехались надо мной.
Что я должна была сделать – это еще вчера попросить его, объяснить мне еще раз, как работать с программой.
Половина из этого была более чем простой. Напоминания, даты, это все о чем я могла догадаться.
Но я уже дважды прошлась по таблице, и клянусь, два числа в балансе отличались от изначальных данных.
Святое дерьмо.
У меня было два варианта. Первый, где я могла позвать на помощь Декса. Другой вариант состоял из просмотра видео-инструкции по использованию программы, потому что кнопка «Помощь» на которую я так надеялась, оказалась абсолютно бесполезной.
Непредусмотрительно, и я даже не уверена почему, взамен просмотра тридцатиминутного видео я выбрала позвать Декса.
И поднявшись, я направилась в его офис, ощущая поднимающийся по горлу тот самый комок, прямо, как позавчера.
Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.
Когда я остановилась прямо напротив открытой двери его офиса, папка буквально приклеилась к моим пальцам. Декс сидел за столом, лист бумаги лежал на том месте, где еще вчера была клавиатура. Он вперед-назад вращал карандаш, пока уставившись на лист, пальцами сжимал переносицу.
Глубоко внутри, я понимала, что потом об этом пожалею. Я действительно, действительно буду жалеть.
– Хей, Декс?
Эти синие глаза обратили на меня свой взгляд. Без эмоций. Бесстрастно.
– Да?
Как только показала голубую папку, я была вынуждена проглотить комок в горле. Мои губы, предательски растянулись в нервной улыбке.
– У меня некоторые проблемы с программой, которую ты мне вчера показывал, и я подумала, может, ты покажешь мне еще раз как ею пользоваться?
Он не сказал ни слова. Этот сконцентрированный пристальный взгляд оставался на мне, казалось бесконечно.
– Я просто не хочу больше ничего испортить, – продолжала я лепетать.
Декс моргнул так медленно, что это могло бы занять целый день. Рука, которая была у его лица, пока пальцы сжимали переносицу, упала. Он сделал глубокий-глубокий вздох, прямо как из чудовищной пещеры, спрятанной между его грудью и плоским прессом.
– Ты уже испоганила это?
Трижды дерьмо.
Я улыбалась вещам и похуже Декса, и моя нервная улыбка, оставшаяся на моем лице, не была сюрпризом.
– Возможно, я и облажалась, но проделанную работу я пока еще не сохранила. Вот почему я надеялась, что ты поможешь мне.
– Ебать. Ебать, – он посмотрел на потолок и прикрыл эти горящие глаза.
Четырежды дерьмо.
Возможно, стоило сказать ему, что я сожалею, но я не сожалела. Я действительно не знала на отлично, что мне нужно делать, и я сохраняла ему время сейчас, прося о помощи, а не жду-когда-станет-поздно и будет еще больше беспорядка. Правильно?
– Девочка, вчера я уже показывал тебе, как это делать. У меня нет времени, таскать тебя, на хрен, за руку, понятно?
Какого. Хрена?
Что-то, но точно не стыд или унижение, пронеслось по мне. Я не уверена точно, что это была за эмоция, но она оставила это ужасное липкое ощущение на моей коже.
– Я покажу тебе еще один раз, но если ты не сможешь справиться с чем-то таким же простым, как эта программа, тогда я не думаю, что ты будешь на меня работать. Мне нужна помощь здесь. У меня нет времени искать помощи помогая, ухватываешь суть? – спросил он резким тоном, который мог расколоть на куски бревно.
Мои пальцы сцепились в комок, прямо как в моем горле. Я была такой слабачкой. Откуда этот тип взялся?
Я была довольно пассивной. Ладно, очень пассивной, но я могла отстоять свою позицию? Я знала, когда сказать нет. Я знала, когда люди могли воспользоваться мной. И все же, я была там. Позволяя своему боссу сходить с ума потому, что я не смогла овладеть мастерством для выполнения чего-то с первого раза.
Бесхребетная маленькая слабачка, что пошла и присела возле Декса, обладателя словесного кнута, и позволила ему еще раз показать мне, как разобраться с этой чертовой программой.
Казалось, слова попадали в одно ухо и грациозно оседали глубоко у меня в памяти. Через целых пятнадцать минут демонстрации, я только кивнула, оставляя свой взгляд прямо на экране, и избегая с ним общения любого вида.
К тому времени, как импровизированное обучение подошло к концу, я вытолкала его обратно к стойке регистрации и принялась за таблицу снова. Поджав хвост, я пробормотала свои благодарности.
Стыд и злость не были моими любимыми эмоциями. Я никогда не смогу посмотреть ему в глаза. Я была занята после того, как спросила Блейка, когда он был свободен, могу ли быть ему полезной. Он показал мне, как стерилизовать бутылки, которые они используют для смывания чернил. Показал, где все мастера держат свои визитки. Как использовать факс в комнате отдыха. Где каталоги для заказа принадлежностей, и на мое признание в неумении это делать, усмехнувшись, сказал, что скоро научусь.
Было уже ближе к девяти и в салоне было пусто, Декс все еще не выходил из своего кабинета, а Блейк исчез пару минут назад, когда у меня проснулось желание отлить. Я направлялась к уборной, игнорируя звонок в офисе Декса, сделав свои дела и закрыв двери на своем пути обратно, подумывала о том, чтобы спросить Декса, во сколько смогу сделать перерыв. Я принесла бутерброды с арахисовым маслом и джемом с собой и – «Даже гребаный идиот смог бы разобраться, как это сделать».
Кафельный пол доносили не такой уж и тихий разговор дальше по коридору. Я узнала глубокий баритон Декса и мой желудок перевернулся.
Это был смех. Его.
– Мне насрать, что она горячая. Я не ищу, куда засунуть свой член. Мне нужно, чтобы все дерьмо в салоне, что я не люблю делать – было сделано, – хмыкнул он. – Так сложно найти надежную суку, чтобы помогла здесь?
По пути в холл, я замерла на долю секунды. Слова проникли в мои поры, активизируя работу моих кровяных клеток и, видимо, также и моих слезных протоков.
Он думал, что я была чертовой идиоткой? Только потому, что я задала простой вопрос?
Я не была дурой. Я знала это. Знала без всяких сомнений. Я больше не ходила в школу, потому что не потянула бы ее, не потому что я тупая. И пока я работала на круизной линии на босса, который был придурком, он не был несправедливым мудаком. Он просто был чересчур трудолюбивым мудаком.
Он никогда меня не расстраивал, но вот она я. Стоя как жалкая дура, готовая разреветься. И к тому же, я всегда хотела плакать. Я плакала, когда была счастлива, грустила, была возбуждена или не удовлетворена жизнью. И я это ненавидела. Особенно сейчас.
Потому что я, не могла позволить такому дерьму, как Декс, испоганить мнение обо мне. Мне нужна зарплата, как нужен мой следующий вздох. Меня не должно волновать, что один преступный байкер думает обо мне, так долго, пока он мне платит, правильно?
Правильно. Почему же у меня такое впечатление, будто меня пырнули ножом в живот?
Глава 4
Я проверила свой банковский счет как минимум три раза после того, как подслушала разговор Декса. К сожалению, каждый раз экран показывал одну и ту же сумму.
Семьдесят восемь баксов и тридцать девять центов заклеймили мою судьбу.
Мне нужен бензин, я хочу купить какие-нибудь продукты, чтобы Сонни снова не пришлось их покупать, и еще, в течение двух недель, я должна оплатить счет за свой сотовый. Все это даже не включало кредитку, которую я использовала по дороге в Техас, когда остановилась на заправке. У меня был выход? Вряд ли.
Единственным возможным выходом для меня, было игнорировать то мерзкое чувство, сковывающее мое горло, всякий раз, когда я думала о грубых словах Декса. Могла ли я опуститься еще ниже? Я имею в виду, могла ли Вселенная быть более жестокой?
Невозможно. Просто нет никакой вероятности, что парочка событий привела меня на работу к человеку, который назвал меня долбанной идиоткой. И я даже не хочу упоминать использование слова «сука».
Айрис, не плакать!
Жертвы иногда необходимы, я знала это. После ухода отца из семьи, мы переехали из дома в квартиру. Поменяли машину. Перестали выходить куда-нибудь перекусить. И это все было перед тем, как Вселенная и все ее обещания жили-долго-и-счастливо свалились на меня. Иногда, жизнь бывает тяжелой, но еще никто не придумал книги или фильма, способных подготовить тебя к тому, насколько хреново все может быть.
За исключением, наверное, того шоу про зомби, где все погибли. Это было довольно реалистично.
Если бы не Уилл, который нашел мне работу, я бы без проблем показала средний палец и уволилась. Я знаю, он бы простил меня, если бы я выставила его придурком. Он задолжал мне за то, что мой зад кормил и содержал его годами. Но Сонни? О Боже.
Я хотела уйти. Это было из-за «Пинз и Нидлс» или дело было в Остине, в общей сложности, я не была уверена, но желание сбежать маячило на горизонте. Почему я просто не переехала с Лейни в Кливленд?
Не помогало мне и это ужасное чувство стыда. Опять же, я обязана была работать здесь, и мне действительно нужны были деньги. Я была в отчаянии, потому что хотела увидеть еще один ноль на своем банковском счете.
Моя гордость не оплатит мои счета.
Но новая работа – смогла бы.
– Как дела, новенькая?
Посмотрев вверх, я увидела Блейка, входящего в магазин с коричневым бумажным пакетом в руке.
Я уверена, что моя улыбка была кривой, потому что руки до сих пор тряслись. А еще меня тошнило, и я серьезно думала о том, чтобы дать деру. Я знала что, если мне понадобится какая-нибудь помощь, я в любой момент смогу обратиться к Сонни, который работает за углом. И еще, я знала, что мне необходима зарплата. Это единственная вещь, которая удерживала меня на месте.
– Приветик, Блейк.
– Ты уже обедала? – спросил он, заходя и останавливаясь прямо возле стола.
Я кивнула, обманывая его, потому что это было единственное, на что не хватило времени. Сэндвич с арахисовым маслом и виноградным желе, который я сделала на обед, до сих пор находился в моей сумке.
Небесно-голубые глаза Блейка немного сузились, когда он уставился, как я могла предположить, на мои, предательски мокрые, глаза.
– Декс тебя выгнал? – поинтересовался он шепотом.
Я должна была сдержать всхлип, задержав дыхание, потому что это определенно было сигналом тревоги, но я вяло покачала головой. Если бы я была внимательнее, то заметила, что он видел в виновниках моего расстройства именно Декса. Как будто заставлять девушек плакать – обычное дело для этого придурка.
Но глаза Блейка были очень понимающими. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но его взгляд проскользнул мимо меня, и он наклонил голову в сторону двери.
– Как дела? – позвал Блейк, оставаясь прямо напротив меня.
– Слим звонил. Не против задержаться? – Декс. Произнес ровный, роскошный мелодичный голос членоголового.
– Пофиг, – мой лысый коллега пожал плечами и благоразумно перевел свой взгляд обратно на меня, постукивая пальцами по столу.
– Ты хочешь чего-нибудь выпить?
Я вроде как полюбила его за то, что он игнорировал придурка, который заставлял меня чувствовать себя тупейшей особой среди всех ныне существующих.
Я действительно хотела выпить, но так как я не была уверена в том, что должно было произойти с Дексом, я не хотела рисковать. Не хотела попрошайничать содовую и идти по улице, пряча свой стыд. Поэтому я покачала головой.
Блейк пожал плечами и обошел стол, направляясь к выходу.
Боковым зрением, я увидела, что к тому моменту Декс уже стоял в нескольких шагах справа от меня. Очертания его черной рубашки говорили мне об этом. Мои инстинкты подсказывали мне уйти, но я не могла, пока он, я имею в виду придурка, не скажет хоть что-нибудь.
Какая-то маленькая, садистская часть меня хотела посмотреть на него, но я не смогла.
Уилл постоянно твердил мне, что мои эмоции всегда на виду. Поэтому я была ужасной лгуньей. Я всегда опасалась смотреть людям в глаза, когда паршивое настроение стало для меня более привычным, чем хорошее. Меня бы не шокировало, прокомментируй Блейк хоть как-то то, что произошло, но он не знал, что конкретно произошло, потому что вошел после завершения непреднамеренной вербальной битвы.
– Эй, – хорошо выглядящий засранец начал говорить до того, как Блейк спас меня от дальнейшего унижения, называя имя Декса секундой позже.
Последней вещью, что мне хотелось сделать это остаться. Тем более я не хотела, чтобы они меня задерживали. Я была чьей-то благотворительностью половину своей жизни, и я была чертовски уверена, что не хотела это сейчас продолжать. Я говорила себе, что остаюсь, потому что это не просто вопрос желания иметь работу. Это была необходимость. Плюс, Сонни был в дружеских отношениях с этими людьми, и я не хотела опозорить его. Возможно, я могла бы перетерпеть это пару недель, а потом подать свое заявление. Было лучше, если бы я просто ушла. Всего две недели.
Я смогу потерпеть две недели.
Я жила годами, не зная, доживу ли я до двадцати. Две недели работы с придурком не могут быть хуже тех миллионов сценариев, что я уже пережила.
Поэтому я собиралась продолжить работу здесь, даже если моему сердцу, кричащему о необходимости остаться, приходилось бороться с моей гордостью. Хотя я и сожалела всем своим существом о том, что когда-то вошла в это проклятое здание, и положила начало всему этому.
***
Было уже ближе к полуночи, когда предпоследний клиент, мужчина старше Декса, над которым он работал больше двух часов, выходя, подмигнул и бросил мне:
– Доброй ночи, сладенькая.
Блейк все еще работал над молоденькой девушкой, со спущенными штанами, так как набивал ей бабочку Монарха в верхнем углу ее ягодицы.
На протяжении последних нескольких часов, я разговаривала с Дексом дважды. И каждый раз это было вроде «Декс, такой-то» или «такая-то пришли на свой сеанс». Вообще-то, я хотела спросить его – он свою душу продал, или ее у него вообще не было.
Но в ту же минуту значок доллара всплывал в моей голове, и я заставляла себя говорить то, что было необходимо.
Я удивлялась плотному графику. Большинство клиентов приходили по записи, и лишь один заглянул просто так.
Краткий разговор с Блейком дал мне понять, за что я была ответственна. Обязанности менеджера, в основном, состояли из заказов материала – вроде чернил, перчаток, украшений, и прочее. А также систематизации расходов и оплаты коммунальных услуг. Простые вещи. Декс справлялся со всем остальным – положить наличку на счет в банк, рассчитаться с компанией за использование дебетовых карт.
Он и Блейк были заняты, а я болтала с клиентами, ожидающими своей очереди. Я удивлялась тому, насколько все были милыми – за исключением тупорылого Декса.
К тому же в салоне не было ни одного байкера. Странно.
Все это заверило меня в том, что я смогу избежать общения со своим боссом. Владельцем. Занозой в заднице.
Заносчивый мудак, который, как я скромно надеялась, закончит с кучей инфекционных заболеваний в некоторых интимных частях. Ну, вы понимаете, там, где он сможет достать медикаментами.
Я изо всех сил старалась не проиграть баталию в офисе, но это было невозможно. Не тон, а его слова обжигали меня.
И мне постоянно хотелось плакать. Легче мне не становилось, и боль не уменьшалась. Как, черт возьми, кто-то мог быть настолько грубым? Я не понимала и не могла с этим смириться.
Каждый раз мне приходилось звонить ему по той или иной причине. Мудак. Скользкий ублюдок. Скользкий ублюдок с маленьким членом. Правда? Возможно, он не был бы так зол на мир, если бы его лобковые волосы не были бы длиннее его полноценной эрекции. О Боже, мне было неловко думать о том, что было под его одеждой, но это было лучшее оскорбление, которое я могла придумать.
Обычно, я не держу обиды. Если меня что-то расстраивало, то я могла быстро прийти в себя. Злость забрала много сил и выбила меня из колеи, но я не должна нервничать на работе, если этого можно избежать. Плюс, в жизни существует не так уж и много вещей, из-за которых реально стоит переживать.
До сегодняшнего дня.
После уборки своего рабочего стола и выключения компьютера, я протерла кофейный столик и сложила журналы и папку с образцами татуировок на место. Я на всякий случай подмела пол у входа, и собралась спреем обработать рамки, висящие на стене, потому что видела, как люди постоянно трогали стекло. Почти закончив, я заметила, что в каждой рамке были статьи, вырезки или упоминания про «Пинз и Нидлс» или о работе Декса Локка.
Некоторые фразы бросались в глаза, хотя я даже не пыталась прочитать статьи. До смешного огромные шрифты делали невозможным для меня не прочитать высказывания.
«Рисование – единственный урок в школе, который я не прогуливал» – заголовок располагался прямо под фотографией Декса, стоявшего у салона со скрещенными руками на груди. Как типично.
«Это – зависимость», – гласила другая статья.
Но там была еще одна, которая заставила меня закатить глаза. «Больше за это не арестуют».
Бла-бла-бла.
Я как раз протирала одну из них, когда услышала:
– Ритц.
Я знала, что это говорит Декс. Он обладал собственной уникальной манерой растягивать слова, его голос был низким и глубоким. Смесь баритона и хрипотцы. Я бы не отказалась слушать кого-то другого целый день с таким голосом, но Декса? Я бы с удовольствием не слышала его голос, ну скажем так, до конца своих дней.
– Ритц!
Теперь он хочет поговорить? Ха! Я сбрызнула стекло и быстренько вытерла его, игнорируя Декса.
– Детка.
Придурок. Я подвинулась дальше и сбрызнула следующую рамку.
– Детка, я к тебе обращаюсь. На секунду прекрати чистить, – сказал он, и звучавшее раздражение в его голосе указывало на то, что этот человек не привык повторять
Я остановилась и посмотрела на него, хотя очень не хотела этого делать. Он стоял возле стола, засунув руки в передние карманы.
– Да? – спросила я, удерживая свой взгляд только на его шее.
– Ритц, – он повторил имя, которое использовал впервые.
– Меня зовут … – я начала говорить до того, как он меня прервал.
– Ты можешь посмотреть на меня?
НЕТ.
Уже есть лекарство от гонореи? Я стиснула зубы.
– Ты не сказал мне, что хочешь, чтобы я делала, пока вы, ребята, работаете, так что я решила прибраться. Блейк сказал, что вы повесите… – начала я рассказывать его шее, на удивление, спокойным голосом. Никто бы даже не сказал, что целый день я боролась со слезами.
– Посмотри на меня, – Декс прервал меня тихим голосом.
Медленно, борясь со всей болью от его дерьмовых слов, я посмотрела ему в глаза.
– Да? – мои слова звучали так, будто их доставали из горла ржавым пинцетом.
Я заметила какую-то непонятную эмоцию, отразившуюся в его синих глазах, пока я, в течение всего десяти секунд неохотно удерживала на нем свой взгляд, до того, как отвернулась и снова принялась натирать рамки.
Декс выдохнул. И прозвучало это так, будто он потер руки, перед тем как заговорить.
– Ты должна быть жестче, – сказал он.
О, МОЙ БОГ. Первый человек в моей жизни, которого я должна была бы ударить в лицо, был 6,3 футовым байкером, и я предположила, что именно за выбивание дерьма он попал в тюрьму. Из всех людей в мире меньше меня, кого я могла бы выбрать, и это был именно он, кого я хотела долбануть по яйцам? Не Сонни, или даже не Трип, которые не произвели на меня впечатления, что попытаются меня убить?
Я ощетинилась, и мои зубы сжались с огромной скоростью.
Мне нужна работа.
Мне нужна работа.
Мне нужна работа.
– Протрешь витрины для меня, – добавил он тихим голосом, который шел вразрез с тем голосом, которым он говорил минуту назад. Как этот мужчина мог так спокойно разговаривать, если ранее он словно плевался кинжалами?
– Хорошо, – я пожала плечами и снова проглотила то мерзкое ощущение в горле.
– Правда?
Я сдержала свой долгий вздох, продолжая пялиться на заголовок «Сделай мне тату!» в журнале, пока вытирала разводы на стекле. Я не собиралась с ним спорить, я не собиралась переживать из-за того факта, что он не помнил как меня зовут, и определенно не собиралась дать ему понять, как хреново он заставил меня себя чувствовать. Вообще-то, мне становилось проще думать о другой работе.
– Ага.
Моя гордость выиграла, потому что я не обернулась посмотреть на него, пока он стоял на месте около минуты. И тем более я не смотрела на Блейка, когда он проводил меня до моей машины, через двадцать минут после закрытия.
На хуй его. Не в жопу или к черту его. А на хуй. Он заслужил эту водородную бомбу, за то, что был таким мудаком. И, да подтвердят это небеса, я храню эту фразу для специальных случаев.
Только потому, что я позволила совести руководить собой, дорожа работой из уважения к Сонни, и моей потребности в деньгах, не означает, что мне должен нравиться мой босс. И это не значит, что я должна погасить огонь, который он разжег без причины.
Хренов мудак.
***
– Что случилось? – Сонни вот-вот взорвется. Из его задницы и ушей скоро повалит дым. Я точно знаю.
Я недооценивала его всю свою жизнь. Когда я была маленькой, я думала, что он ненавидит меня, потому что я и Уилл жили с нашим отцом, а он – нет, за исключением редких визитов, которые происходили до того момента, как Сонни повзрослел для того, чтобы разорвать с ним все связи. Как подросток, я думала, он не собирается сильно беспокоиться о тех ужасных моментах, которые произошли в моей жизни.
Но факт остается фактом – он заботился. Как старший, Сонни стал для меня одним из самых важных людей в жизни, даже если он и жил за тысячу миль от меня.
Понятно, что мы не росли вместе. Сонни, жил со своей матерью в Остине, в то время как я девять лет росла со своей во Флориде. Когда я была младше, отец брал меня и Уилла в Остин повидаться с Сонни, поэтому мы довольствовались встречами раз в год. Так что у меня в детстве никогда не было типичной ситуации «супер-опекающий-старший-брат», пока он не получил водительское удостоверение, а к тому времени, отец давно исчез.
Сонни Тейлор, чья мать ненавидела Курта Тейлора, так сильно, что это заставило ее переехать из штата сразу после того, как сын окончил старшую школу, заботился обо мне. Он любил меня своим особенным способом, и он читал мои эмоции, как открытую книгу.
Поэтому, когда я вошла в его дом, все еще страдая от подслушанного днем разговора, он как Шерлок Холмс вцепился в подсказки.
И я уже начала немного переживать, что ему рассказать, ведь я пообещала больше не лгать.
Очевидно, с планом «больше-не-лгать», я провалилась, когда не сказала, что в моей руке нашли много раковых клеток.
– Айрис, скажи мне, – настаивал он.
Вот дерьмо, он никогда не называл меня полным именем.
Я выпалила коротенькую историю, снова ощущая себя маленькой девочкой, нуждающейся в матери или отце, чтобы уладить все проблемы.
Слова снова и снова бумерангом проносились в моей голове. В тот момент, когда я приехала домой к Сонни, все это ударило меня прямо под дых.
Парень был просто придурком. Ослом, который не мог пройти мимо вещей, являющихся составными частями всех нас – хорошего и плохого. Когда я была в больнице, я постоянно встречала множество людей, которые не могли отпустить гнев. Обиды. Разочарование, с которым им пришлось столкнуться. Я имею в виду, что у меня это было. Но я приняла это. Если бы кто-нибудь понимал, каково это было думать, что жизнь несправедлива, я бы, наверное, при условии ее существования, выигрывала бы награду, несколько лет подряд.
Но когда-нибудь ты должен это отпустить. Мне не хотелось оставаться горемычной старушкой до конца своих дней.
А теперь, я застряла на работе с горемычной, злой, высасывающей радость, пиявкой.
– Невелика беда, Сон. Пофиг. Мне все равно, что он думает.
Врушка. Врушка. Большущая, жирная врушка.
Губы Сонни изогнулись, и я видела такое всего один раз. Едва сдерживаемый гнев прятался под его широкой рыже-коричневой бородой.
– Вот, блять, придурок, – выдавил он. Сонни наклонил голову в одну сторону, а затем в другую. Он глубоко вдохнул. – Я выбью ему зубы.
