Текст книги "Под Локком (ЛП)"

Автор книги: Мариана Запата

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

Глава 12

– А теперь, кто-нибудь из вас может мне объяснить, почему мы должны были поехать сегодня вечером, а не завтра утром? – я зевнула, надеясь, что мой вопрос имеет смысл.

Была половина третьего утра. До Хьюстона еще два часа езды. Декс сидел за рулем большого черного внедорожника GMC (прим. пер. Внедорожник фирмы General Motors), которого я никогда не видела раньше. Он всегда приезжал на работу на своем Дюна. Слим, сидящий рядом с ним, возился с радио. Опять. За последние двадцать минут в десятый раз, как минимум. Была бы моя воля, это был бы его последний раз.

– Нам нужно быть там к одиннадцати, чтобы расставить стенд, – объяснил Декс, смотря на меня в зеркало заднего вида. – Не хочу рисковать, если завтра утром мы вовремя не проснемся.

Уф. Думаю, он прав. Мне не стоит жаловаться, поскольку не я за рулем. Несмотря на это, я бы лучше поспала несколько часов в своей кровати, в смысле, в гостевой комнате Сонни, в которой я обосновалась последние несколько недель.

– Спи, Айрис, – вмешался Слим. – По крайней мере, один из нас должен немного отдохнуть.

Я думала сказать ему, чтобы он немного поспал, поскольку мне это не удастся. Еще ребенком мне было сложно уснуть в машине. Наверное, я просто переживала, что что-то может произойти в пути, и, если не буду спать, я смогу это предотвратить. Звучит безумно, но в моей голове это логично.

– Ты сам можешь поспать. Я смогу выдержать несколько часов, – сказала я рыжеволосому собеседнику.

Серьезно. Он посмотрел на Декса, ища одобрение, кивнул и, уткнувшись головой в оконное стекло, в течение трех минут тут же отключился.

– Ну, – пробормотала я, поглядывая на него, и убедилась, что он спит. Он действительно спал. У меня было чувство, что эта поездка будет веселой.

Или нет.

Как я в это вляпалась, я не понимала, но чувствовала себя виноватой. Действительно виноватой.

Дексу нужен был кто-то, кто бы пошел с ним и помог с установкой стенда и кто бы постоянно сидел там. Для этого нужны были три человека, но никак не два. А Блу, черт бы ее побрал, очень редко ходила на подобные мероприятия. Просто, потому что она не слишком общительная. Это логично, учитывая то, что она выдавала около двадцати слов в месяц.

Очевидно, я выиграла по умолчанию. К тому же, я все еще не уверена, считать это выигрышем или нет.

Через час после того, как мы вернулись из салона, мне позвонила Гледис из детского центра «Счастливые лица». Она предложила работу, спустя неделю после моего собеседования.

Вот блин. «Да», сорвавшееся с моего языка, было непреднамеренным, по крайней мере, слишком быстрым. Мне стоило бы обдумать свой ответ дольше. Хотя бы из-за того факта, что оплата будет ниже той, которую я получаю сейчас у Декса, но…

Не этого ли я хотела?

Я пыталась сообщить Дексу о том, что увольняюсь, но он продолжал меня перебивать или говорил, что мы обсудим все позже. И это позже все дальше затягивалось, и поездка в Хьюстон свалилась на меня, как нежелательная беременность.

Мы заскочили к Сонни после Костко. Я собрала свою сумку, позвонив брату, чтобы рассказать, что происходит. Он каким-то образом уже знал. Потом мы потащили свои задницы обратно в «Пинз» для указаний Декса.

Вот так я оказалась на заднем сидении в машине со Слимом и Дексом, решая, стоит ли мне подождать возвращения в Остин, чтобы рассказать новости. Была ли я трусихой? Полной. Было ли заметно, что я нервничала? Скорее всего.

Декс поглядывал на меня уголком глаза. Одна его рука крепко держала руль, пока вторая отдыхала на двери.

– Ты пристегнулась? – спросил он низким голосом.

Я посмотрела вниз. Нет.

– Да.

– Пристегни свой чертов ремень, – Декс вздохнул, снова поглядывая на меня.

– Шшш, – я обычно пристегиваюсь, особенно, если сижу на заднем сидении. Но в этот раз я настолько отвлеклась, пока волновалась по поводу ночной поездки, что даже не подумала об этом, пока он не упомянул. Со вздохом я протянула ремень и застегнула его, бормоча себе под нос: «Чертов босс».

Мгновение спустя грузовик вильнул вправо, быстро вернувшись назад. Несмотря на резкие движения, Слим все еще спал, а я испугалась до чертиков и просунула голову между двумя сидениями.

– Ты можешь вести? – прошептала я.

Он бросил мне еще один косой взгляд.

– На дороге лежал мертвый енот, – пояснил он таким же тихим голосом. – И я могу вести, расслабься.

Расслабиться. Как будто это возможно.

Реально невозможно. Следующие тридцать минут я потирала своими руками вдоль бедер, благодаря всевышние силы, которые могли меня услышать, за, на удивление, пустую дорогу. По трассе нам попалось всего несколько автомобилей, если это было бы не так, я бы, наверное, еще больше беспокоилась.

– Ты можешь успокоиться, Ритц? – Декс шепотом шипел на меня.

– Я спокойна, – возразила я. На секунду он оглянулся посмотреть на меня через свое плечо, отчего я запищала: – Глаза на дорогу!

– Даже отсюда я могу чувствовать твою нервозность, – пробормотал он. – Блять, я удивляюсь, как ты еще не разбудила Слима своей нервозностью, детка.

Я вздохнула, переводя свое внимание на окно справа. Несмотря на тот инцидент с резким разворотом, он был хорошим водителем. Хотя на дороге не было сумасшедшего трафика, но все же. Он ехал не намного выше предельной скорости, и, кроме того раза, когда он повернулся ко мне, его взгляд всегда оставался на дороге.

– Что тебя так беспокоит? – спросил Декс своим мелодичным голосом, которым он разговаривал со мной несколько раз.

– Я беспокоюсь, что ты можешь уснуть за рулем или что-то в этом роде.

– Я не хочу спать, детка. Клянусь, – даже не задумываясь, ответил Декс. – Перед поездкой я выпил энергетик.

Не было никакого сомнения или раздражения в его тоне.

Я замычала в ответ.

Прошло еще несколько минут. Декс завозился с кнопками на радио. Если бы я не была так сосредоточена, скорее всего, пропустила бы его быстрый взгляд на заднее сиденье.

– Ритц.

– Что?

– От чего умерла твоя мама? – без всяких вступлений или извинений за любопытство, спросил он.

И вот он, ком в моем горле, которого я так давно не чувствовала. Очень, очень давно. Так давно, что он покрылся паутиной и ржавчиной и казался во мне инородным телом. В какой-то степени, я избегала рассказывать людям об отсутствии родителей. Я не говорила, как умерла моя мама. В основном, люди не спрашивали. Смерть – деликатная тема. Большинство людей не любят, когда им напоминают о том, какой хрупкой и нестабильной может быть жизнь. Маме не было и сорока, когда она заболела.

Люди спрашивали о моей семье, если они действительно хотели узнать меня. Очень долго я ни с кем настолько не сближалась. Я любила людей в целом, но жизнь и работа были непостоянными, оставляя людей позади. Когда тебя забывают, очень ранит. Последние несколько лет своей жизни я жила, сочувствуя и пытаясь быть дружелюбной.

Но я устала.

А Декс заботился обо мне достаточно, чтобы спросить.

– Рак груди, – это действительно пугало меня до чертиков, но я не признавала этого.

Он страдальчески выдохнул через нос. Свободной рукой он стащил кепку со своей головы, бросив ее на консоль.

– Блядь, – зарычал он. – Сколько тебе было лет?

Простой ответ кольнул меня немного. Совсем немного. Я смирилась с тем, что произошло уже давно.

– Шестнадцать. Моему брату было одиннадцать.

Декс зашипел. Обернувшись, посмотрел на меня уголком глаза. Его взгляд был тяжелым и любопытным.

– Чертовы дети, – пробормотал он этим низким голосом.

Один ребенок растил другого, под неустанным наблюдением бабули. До того, как умереть, мама болела несколько лет. К тому времени, как болезнь начала прогрессировать, я уже чувствовала себя тридцатилетней в теле подростка. Глубоко в сердце я знала, что моя жизнь могла сложиться по-другому, если бы мой отец не ушел. Я бы все еще болела, и, возможно, мама проходила бы все эти бесполезные мастэктомии, заполняя вены пестицидами, и, скорее всего, она бы все равно умерла. Но, возможно, параграфы, написанные между смертью мамы и бабушки, не были бы так грубо составлены и впоследствии опубликованы. Я могла бы жить во Флориде с высшим образованием, замужем, с золотым ретривером, о котором всегда мечтала. И, возможно, Уилл поступил бы по-другому со своей жизнью, не сбегая, чтобы начать все заново.

Также как и много раз до этого, как только грустные мысли поселились у меня в голове, я притормозила их ментальным лассо. Я редко опускаюсь к темам «А что, если». Они были бессмысленны и болезненны. Я приняла мою жизнь такой, какая она есть, потому что… это жизнь. Это была смесь миллиона решений и, возможно, судьбы, если вы верите в нее.

Я не верю. И опять же, я теперь во многое не верю.

Мне пришлось проглотить комок в горле, оттолкнув мысли о моей семье, пока я еще могла. Мой мозг зацепился за первую тему, пришедшую на ум.

– Ты с нетерпением ждешь выставки, Чарли?

Он издал задыхающийся звук.

– Чарли? – Декс посмотрел на меня в зеркало заднего вида. Одна бровь была поднята, как будто он не мог поверить, что я назвала его так.

Наверное, мне не стоило его так называть вслух, но я уже сказала, и знала, что Декс просто так это не оставит. Плюс, мне показалось это довольно милым. Это смягчало мое впечатление о нем.

– Да. Чарли. Чарльз. Чарльз Декстер.

Он заворчал.

– Декс, детка. Не…это.

– Хорошее имя, – сказала я ему. – Не стоит ворчать из-за этого. Ведь твое первое имя не Лесли или Клэнси.

Из всех вещей, которые он подметил, типа того факта, что я считаю его имя хорошим, он зацепился за одно слово.

– Ты думаешь, я ворчливый? – спросил он.

Я не люблю лгать и не думаю, что он надерет мне зад за правду. Наверное. Скорее он оставит меня в Хьюстоне или уволит меня…

– Ну, ты не получишь награду за конгениальность, когда выкидываешь клиентов из салона и постоянно скрипишь зубами, – я думала о том, как преподнести его не-такие-милые действия, но я сказала себе, что не хочу больше в это впутываться.

И Декс заржал.

– Ты говоришь мне, что я мудак?

– Раздражительный, с частичкой сварливости, – это, правда, только что вырвалось из моего рта?

Он покачал головой, прикусил нижнюю губу, выглядя задумчивым.

– Ха, – сделав паузу, он, кажется, подыскивал подходящее слово для объяснения его натуры. – Я с характером, – а то я не знаю. – Мне сложно справиться с некоторыми вещами.

– Например, с какими вещами? – спросила я, подумав, что это не мое дело. Об этом я говорила с бабулей много раз. О неспособности человека отпускать вещи, которые вредили или мешали ему. У каждого такое было. – Я умею хранить секреты.

Клянусь, мне показалось, он нервно рассмеялся.

– Ладно, с чего бы начать, детка? В тот день, когда я наговорил то дерьмо о тебе? Моя мама позвонила мне и сказала, что отец звонил.

Ладно, думаю можно предположить, что он не фанат своего отца. Это я поняла. В прошлом мой отец тоже почти разрушил мой день. Проверено. Это приемлемо.

– Ладно.

– На следующий день? Я узнал, что налог на собственность повысился.

– Ты разозлился из-за налога на собственность? – недоверчиво спросила я его.

– Они подняли его на ебаную сотню, – пояснил он, как будто это что-то значило для меня.

– Ты был в ужасном настроении, глядя на меня так, будто я испортила одну из твоих татуировок и все из-за повышения налога на собственность?

У Декса хватило приличия зарычать. Приличия, потому что причины его злости из-за налогов были настолько нелепыми, что не нуждались в подтверждении. Я надеялась, это будет что-то более масштабное. Типа… обнаружил, что его девушка ему изменила или что-то в этом роде. Это я могла понять.

– Потом я обнаружил, что кто-то ворует из бара, – после добавил он.

– Кто-то крал из бара, и тебя это так вывело из себя?

Он опять зарычал.

Вот черт.

– На следующий день я разбирался с Лютором по поводу его шатаний с девчонками-малолетками, которые не могут даже самостоятельно взять в аренду чертову машину, – он болтал, пока я громко не выдохнула.

Идея о том, что я все-таки могла держать рот на замке, была правильной. Не стоит утруждаться говорить что-либо. Я не могла этого сделать. Это не мое дело, давать ему советы или указывать ему на вещи, которые он может исправить. У меня был целый список вещей, которые мне стоило исправить в себе, но я никогда не утруждалась заглядывать туда.

– Декс? Я поняла, что ты раздражаешься из-за некоторых вещей, но ты не должен так беситься. Ты ведь можешь отстоять свои налоги на собственность, правильно? – Он ничего не сказал. – Ты умный, ты можешь догадаться, кто ворует. А Лютер спит с молодыми девчонками…

Я собиралась это сказать? Ага.

– Это довольно… неловко, но они достаточно взрослые, чтобы понимать, что они делают. Они были согласны, и ты думаешь, что сможешь заставить его прекратить делать это? – Опять без ответа. – Скорее всего, нет. Так что, я не думаю, что тебе стоит тратить свое время на ворчание и обзывание невинных людей суками и долбаными идиотами в отместку. Пропадает выручка? Это паршиво, но не давай этому испортить твой день. Ты только посадишь свое сердце, нервничая по пустякам. Поверь мне. Это того не стоит.

Молчание. Еще больше молчания. Трижды молчание.

Декс ерзал все это время в кресле. Каждый раз, меняя позиции своего зада.

Наконец, признавая, что я все-таки была права, он вздохнул.

– У меня есть несколько идей, как вычислить, кто берет деньги из кассы.

Час спустя, мы все еще обсуждали идеи.

***

Втроем мы шагали через вестибюль отеля, выглядя при этом просто жалко. Я, скорее всего, выглядела, как гибрид зомби с енотом из-за моей потекшей подводки и постоянных зевков. У Слима остались следы засохшей слюны от уголка рта до шеи, о чем Декс и я тихонько согласились ему не сообщать. Декс нес свой рюкзак, мою маленькую сумку и что-то похожее на чемоданчик с инструментами. Он был абсолютно не сонный, но больше не выглядел настолько горячо. Ладно, это ложь. Декс, с его растрепанными черными волосами и сухими розовыми губами, все еще выглядел привлекательно. Больше похож на привлекательного бродягу в мятой одежде, чем на сногсшибательного парня.

Слим объяснял, зевая и моргая, что «Пинз» обычно бронировал один номер в гостинице на троих. По моему предположению, чтобы быть сосредоточенными на татуировках. Двое занимают кровати, а третий размещается на диване. Каким бы милым не был Слим, он все еще не сказал: «Я буду спать на диване», и я подумала, что он не собирается этого делать. Сон и голод всегда проявляют худшее в людях, и я не исключение. Если долго не ем, меня все начинает раздражать. Плюс, он будет заниматься татуировкой, когда мы проснемся. Моя работа заключалась в том, чтобы просто стоять и говорить «привет» незнакомцам.

– Я собираюсь отключиться, – Декс, наконец-то, зевнул в нескольких шагах от меня.

Я отшатнулась, моргая и борясь со сном. Четыре раза я спрашивала у него, не нужно ли ему помочь нести вещи, и каждый раз он настаивал на том, что справится сам. Ну и хрен с ним. Больше я спрашивать не собираюсь.

– Я тоже, – вслед за ним, я тоже хорошенько зевнула.

Рот Декса был широко открыт, восстанавливаясь после безостановочного путешествия, которое привело нас в Хаят, поближе к конференц-центру. Уголки его глаз сморщились от очередного зевка, который был больше похож на стон. Два с половиной часа в дороге, посредине ночи, после целого рабочего дня, еще никого не убили.

После исповеди-тире-стратегии, мы вернулись в грузовик, который, как он, наконец, упомянул, принадлежал Лютеру. Мы обменялись, примерно, еще двадцатью словами. Каждый раз я спрашивала его в порядке ли он, и Декс с уверенностью отвечал: «Ага». Разговора по душам было достаточно.

В ту же секунду, как дверь открылась, и на виду появился гостиничный номер, я прямиком направилась к дивану. Было почти шесть утра, а мы должны были подняться в десять и прибыть прямо к выставочной площади к одиннадцати для установки стенда.

От идеи о распаковке вещей, и что еще хуже, от идеи о том, чтобы раздеться и заползти на диван, я становилась еще более сонной. Я собрала подушки, бросила их на стол и взялась за расстегивание моего ремня.

– Ритц.

Мой мозг был сосредоточен на том, чтобы побыстрее добраться до этой долбанной постели, я дернула за матрас.

– Что?

– Детка, что ты делаешь? – спросил Декс.

– Собираюсь спать, – сказала я, стягивая свои штаны до щиколоток. Слава Богу, что рубашка была достаточно длинной, чтобы прикрыть важные части моего тела.

– Какого хрена? – спросил Слим, лениво зевая.

Я едва повернула голову, чтобы посмотреть через плечо. Еле-еле. Мои глаза каким-то чудом все еще оставались открытыми, но вот-вот проиграют эту битву. Я увидела Слима, стоявшего у изножья ближайшей ко мне кровати, держащего в руках края своей футболки. Декс стоял возле умывальника, положив руки на его край, и смотрел на меня через отражение в зеркале.

У меня даже не хватило порядочности покраснеть.

– Ой, извините, ребята. Я устала. – Это была правда. Мне было стыдно, что я только что сняла свои штаны в присутствии двух мужчин, которые, как я думаю, даже не знают мою фамилию.

– Ложись в кровать, милая, – сказал Декс.

Я отмахнулась от него.

– Ты можешь занять кровать. Только разбуди меня, пожалуйста, – пробормотала я, улыбаясь в их направлении. – Спокойной ночи, неудачники.

Два «спокойной ночи» прозвучали через комнату. Закрыв глаза, я постаралась уснуть. Я была настолько уставшей после поездки и похода до комнаты, что мой мозг не отключался. Звук бегущей воды в умывальнике, шуршание простыней и тихое бормотание не давали отключиться. Неважно, как сильно я старалась уснуть, я не могла. Свет от половины комнаты парней светил прямо мне в лицо, как бы я не лежала.

В какой-то момент шепот и шум воды прекратились. Простыни еще раз зашуршали, и я услышала один вздох за другим перед тем, как наступила полнейшая тишина. Я пыталась выровнять свое дыхание, но все еще не могла уснуть.

И потом я услышала это.

Это началось как шепот, шипение, псссссс.

Звук становился еще громче, прежде чем запах дошел до меня.

В этот момент мой живот начал болеть. Чистая приятная боль уколола прямо в живот. И я начала смеяться, как сумасшедшая. С ума сойти. Слезы полились из глаз, и я ахнула.

Глубокий рокочущий смех присоединился ко мне из другого конца комнаты. Это был Декс. Декс!!!

– О, Боже, – прохрипела я, прикрывая рот рукой. – Ты наложил в штаны?

Еще один взрыв рокочущего смеха Декса заставил меня сделать вдох.

Мой живот заболел еще больше, когда я услышала его «ветерок» в своем воображении. Плохиш Декс Локк, о котором Трип и Сонни рассказывали мне так подробно, избивающий человека, который ему нагрубил, пускал газы так, как будто собирался обосраться. И он смеялся из-за этого.

– Я думал, ты спишь, – пробормотал он, после чего рассмеялся еще сильнее. Звук был богаче, более четкий в темной комнате.

Я зажала нос, пытаясь не рассмеяться громче. Было чудом, что Слим так крепко спал и не проснулся.

– Святые угодники, я хочу отдельную комнату.

– Спи, – грубо рявкнул он, заканчивая смеяться.

– Спать? – взвизгнула я так громко, что вот оно еще одно чудо: Слим все еще не проснулся. – Как я должна спать после такого?

– Ритц, – зарычал Декс.

Мой живот болел от сильного спазма мыщц.

– Твоя задница должна быть оружием массового поражения.

Декс засмеялся низким, грубым и сладким смехом одновременно.

– Возвращайся в постель.

Я сделала долгий вдох, пытаясь совладать с собой. Это сработало.

Ну… на пару секунд.

А потом я снова начала смеяться, накрывая подушкой свое лицо, чтобы приглушить смех. Я и правда не знала, почему мне это показалось таким смешным. Не то, чтобы большую часть моей жизни рядом не крутился Уилл Пердежная Машина. Долгое время его основной задачей было пропердеть алфавит. В смысле, все пускают газы. Все.

Но это был Декс. Мой курящий босс-байкер, постоянно носящий черное.

Я отодвинула подальше подушку, чтобы услышать, что он все еще смеется. Так что я ляпнула первое пришедшее на ум.

– А ты забавный.

Потому что он прикольный. Кто бы знал? В груди чувствовалась свобода и веселье впервые за… вечность.

Возможно, это случилось потому, что темнота поглотила собой всю интимность моего заявления, но в любом случае, это просто вырвалось из моего рта.

– Я не помню, когда последний раз так смеялась.

– Я тоже, – его низкий голос пронесся через всю комнату прямо перед тем, как я почувствовала, что что-то ударило меня в живот. Это была подушка. Он бросил в меня подушку.

– Сладких, детка.

Я перевернулась и положила ногу поверх моей новой подушки и фыркнула:

– Спокойной ночи, Чарли.

В этот раз, я уснула с болью в щеках.

* * *

– Я не трахаю своих работников, чувак.

Шейн покачал головой и наклонил ее немного вперед.

– Ни единого раза?

Я пыталась сделать вид, что их не слышу, повернувшись так, будто я наблюдаю, как Слим переводит новый трафарет на клиента в кресле. Они отделяли меня от моего босса и его друга. Но я не могла, и огромная часть меня, а точнее садистская часть, не хотела. Последние тридцать минут я пыталась игнорировать Декса и его приятеля Шейна, разговаривающих о том, кого они увидели на выставке.

До того момента, как появился Шейн, я отлично проводила время с обоими моими коллегами. Декс доставал меня вопросами о том, все ли в порядке, пока мы носили вещи из салона. Правильно. Декс доставал меня. Очевидно, наше полуночное истеричное ржание превратилось в битву Айрис-Декс. Кто бы подумал? Я все еще чувствовала себя неловко и неуверенно, но уже не так, как прежде. Я выдержу. Я сказала себе это до того, пока не разозлилась на него. Я попридержу свое оружие и смирюсь с новым отношением настолько долго, насколько оно будет длиться. Оно не будет продолжаться вечно, но я побеспокоюсь об этом, когда придет время.

Мы провели утро, шныряя вокруг, как зомби, стараясь обставить стенд до открытия. Люди, цвета, дизайн, все в нашем окружении засасывало меня, пока я металась к грузовику и обратно.

Люди с пирсингом интересовали меня больше всего. Я увидела одну девушку, у которой был ряд колец на спине, а через них была протянута лента, как будто она в корсете. У другого мужчины, которого я заметила через столик от нашего ряда, татуировки покрывали все лицо. На нем не было ни миллиметра чистой кожи на всей голове, кроме места вокруг глаз. И это было только начало. Слим предупредил меня.

Это было весело. Принимать всех неординарных людей, представляя какие истории могут рассказать татуировки на их телах. Без сомнений в моей голове и Слим, и Декс могли почуять мое любопытство и волнение.

Мы отлично проводили время.

Пока не появился Шейн, рассказывая истории о том, как много девушек он и Декс цепляли каждый раз, как он приезжал в салон Шейна в Далласе. Из того, сколько времени он провел с нами, я поняла, что его стенд не очень-то и заботит. Я встала, чтобы взять Слиму бутылку воды для промывания. Вот именно тогда Шейн меня заметил. Задав вопрос, который вынудил меня заволноваться. Тот же вопрос, который заставил меня отменить заключенное в нашем фургоне дружелюбие, в качестве двенадцатичасового перемирия.

Ладно, было весело, до этого момента.

Я увидела Декса, посмотревшего на меня боковым зрением. Честно говоря, я не знаю было ли это к добру или худу до выдоха: «Нет».

Цыц.

– Особенно не она, – добавил он.

Мудак!

Удар по гордости отозвался болью в груди.

Да пошел он за то, что не хочет спать особенно со мной. Придурок. Не больно-то и хотелось добавлять кого-то вроде него в несуществующий список людей, с кем я переспала за всю свою жизнь.

Я посмотрела в их направлении, улавливая взгляд Шейна на мне, и нацепила жесткую улыбку. Я не была тщеславным человеком. Я была довольна собой, несмотря на то, считал ли Декс мой второй размер очень маленьким или, что я лицом не удалась. У меня была гордость. Так что я стиснула зубы, оторвала глаза от глотки Декса и схватила бутылку воды, которую должна была принести несколько минут назад.

Блять. Блять. Блять. Черт. Черт.

– Что это с ней? – спросил заносчивый гаденыш.

Со мной было что-то не так? Кроме моей руки, о которой, мать вашу, никто не знает, я не думаю, что со мной что-то не так. В ближайшем времени, я не собиралась светиться на обложке журнала. И вообще когда-либо. Но я не выглядела так, будто сражалась с хирургическим скальпелем и проиграла.

– Ничего, кроме того факта, что Сонни надерет твой зад, если увидит, что ты таращишься на ее задницу, – ответил, посмеиваясь, Декс.

– Это сестра Сона? – Прозвучал низкий рык.

– Единственная, о ком мы знаем.

Боже, от мысли о том, что где-то в мире есть еще один отпрыск Курта Тейлора, меня замутило даже больше, чем осознание того, что Декс не находит меня достаточно привлекательной, чтобы вступиться.

Ублюдок.

– Ну, я могу попробовать, – замычал Шейн.

– Закрой, на хрен, свой рот, мужик, – зарычал Декс.

– Чувак. Не говори, что не задумывался о том, чтобы засадить ей.

О Боже. Я зла или раздражена? Я должна чувствовать себя оскорбленной или обиженной, что из меня сделали сексуальный объект. Но, как ни странно, я была больше раздражена.

Ответ Декса только еще больше меня взбесил.

– С чего бы?

Я думала, что мы были вроде как друзьями. Придурок. Скользкий, ублюдочный, с маленькими яйцами. В Техасе случайно нет ядовитых пауков? Возможно, я могла бы…

– Я думаю, что мы слишком громко разговариваем, – начал Шейн.

Последовала короткая пауза прежде, чем Декс начал абсолютно в том же тоне.

– Ритц.

Я проигнорировала его, фокусируясь на мыслях, где бы найти паука, который укусит его драгоценную руку.

Здесь был мужчина, которого я считала красивым, почти идеальным снаружи, горячее, чем лампочка, проработавшая весь день, немного придурковатый, но все же. И он даже в малой части не считал меня достаточно привлекательной, чтобы быть вежливым, хотя бы по отношению к моей внешности. Даже ни капельки. И это сжигало меня изнутри.

– Ритц.

Придурок.

– Айрис, – сказал он.

– Да? – я посмотрела поверх своего плеча на его подбородок, сжимая свою челюсть. Ублюдок.

Декс помахал мне своими татуированными пальцами, подзывая к себе.

– Детка, подойди сюда.

Я не подошла.

– Айрис, иди сюда.

– Мне и здесь неплохо, Чар-ли, – сказала я ему. Старалась ли я его вывести из себя, называя так? Возможно.

Я заметила, как Декс покачал головой в направлении Шейна прежде, чем сократил между нами расстояние. Его взгляд опустился до уровня моих глаз, когда он развернул мое кресло от спасительной близости Слима лицом к нему. Декс протянул руку к моему лицу. Я посмотрела на его подбородок.

– Нет. – Он сильнее сжал пальцы на коже под подбородком.

Сюси-пуси, Декс? Ладно.

– Нет, что? – выпалила я вопрос, как дебилка.

Он разочарованно зарычал.

– Ненавижу, когда ты отводишь взгляд, – пробормотал Декс. – Бросай это.

Я распахнула глаза, но все еще не слушала его.

– Посмотри на меня, – настаивал он. – Ты опять обиделась? – спросил он так тихо, чтобы это предназначалось только мне.

– Да, – В моем ответе не было никаких сомнений

– Детка, блять, посмотри на меня, – зарычал он. – Мне нравятся твои глаза раненого олененка.

Придурок. Я пожала плечами.

– Пожалуйста, – Декс скользнул своим большим пальцем вниз и разместил два пальца под подбородком, потом провел по линии моей челюсти почти до самого уха.

Боже. Он действует мне на нервы. Устав играть капризного ребенка, и от того, что он сказал волшебное слово, я, наконец, посмотрела на него. Выражение моего лица было пустым. Наилучшее, что я смогла изобразить. Его кобальтовые глаза всматривались в мои. Из-за того, что мне удалось узнать его по своему секретному способу, я могла видеть напряжение на его губах. Это напряжение сказало мне, что он старался, действительно старался не улыбнуться.

– Ты слышала, что я сказал?

– Я не глухая, – я сжала зубы.

О да, он и правда, старался не рассмеяться.

– И? – Но он сдержался.

– Это хорошо, что я не в твоем вкусе, Декс. Но ты не должен быть таким придурком, рассказывая об этом всему миру, – сглотнула я. – У меня нет чертового герпеса или черной чумы.

Нахмурившись и сжав свои розовые губы так, что у него образовалась складка между бровями, его взгляд метался от одного моего глаза к другому.

– Милая, – его палец скользнул прямо за мое ухо.

– Пожалуйста, уходи.

– Нет.

Конечно, нет. Мне стоило попробовать другую тактику.

– Ты меня позоришь.

И что сделал этот козел? Он тупо ухмыльнулся. Его хорошее настроение сочилось из каждой поры на его лице.

– Я думаю, что ты меня позоришь.

– О, я тебя прошу, – хмыкнула я, откидывая голову подальше от него. – Ты просто был честен. Все в порядке. Я не люблю шоколад, это вроде как почти то же самое, правда?

Его глаза распахнулись на секунду, лениво скользя по моему лицу вниз к моему рту.

– Нет. Не так, детка.

Его ухмылка расслабилась, и это сулило неприятности.

– Тебе не стоит напрашиваться на комплименты.

– Я не напрашивалась на комплименты! – Не так ли?

– Похоже на то, – его язык коснулся нижней губы.

Что? Дрожь прошла вниз по моему позвоночнику. Дрожь, которую я еле контролировала, пока не почувствовала что-то мягкое, горячее и пушистое в своем горле.

– Похоже, ты выжил из ума.

– Почему? – он вопросительно поднял брови.

Я тяжело сглотнула и отодвинулась подальше от него.

– С чего бы мне начать?

Он посмотрел на меня немного дольше, чем я ожидала, а после рассмеялся этим самым гортанным смехом, который мне тайно нравился. Декс улыбнулся, не отводя взгляда, даже когда успокоился.

Что-то изменилось в выражении его лица. Скорее не столько в мимике, сколько в его глазах. Что-то определенно немного поменялось. Чтобы это ни было, мне это нравилось. Плюс, довольно скоро я его не увижу. Понимание того, что я должна ему рассказать о том, что происходит, заставляло меня чувствовать себя виноватой.

Я все еще, вроде как, ненавижу его за то, что он так чертовски горяч.

Особенно, с тех пор, как он позволил себе потусоваться на Экспо.

В отличие от своей повседневной одежды в Остине, которая в основном состояла из футболок, джинсов и клетчатых рубашек, Декс променял свою обычную одежду на черную майку. Это была черная безрукавка, которая давала возможность видеть каждый дюйм этих точеных рук под толстыми слоями чернил и лучший вид на красные татуировки, которые протекали от спины по его плечам к груди.

Черт бы его побрал.

В пекло его.

Декс посмотрел на меня секунду дольше, после чего, выпрямившись, сказал:

– Я собираюсь немного прогуляться. Если кто-то будет искать меня, звони.

Я кивнула, зная, что у меня нет его номера, но подмечая, что у Слима есть.

Он задержался на минуту, выпрямляясь в полный рост, потом нагнулся назад ко мне. Жар его кожи опалил мою, проникая глубоко в мускулы.

– Сон оторвет мои яйца, если я позволю кому-то воспользоваться его младшей сестренкой.