Текст книги "Под Локком (ЛП)"

Автор книги: Мариана Запата

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

Глава 28

Два дня.

Все эти чертовы два дня, я не разговаривала с ним. До самой большой боли в заднице, которая у меня когда-либо была.

В тот первый день, после того как мы вернулись в «Пинз», я не проронила ни слова в его адрес. Даже после того, как он остановил меня на улице и спросил:

– Ты что серьезно, мать твою? – я даже не взглянула на него. После всего этого, было совсем не похоже, что мне хотелось быть с ним в тот момент и вообще в ближайшем будущем. Если бы меня не волновало то, что Сонни мог разозлиться даже еще больше, то эта ситуация могла бы иметь совсем другое продолжение. Я смогла бы взять так необходимый тайм-аут с Хером, отправившись в отель.

Но это не сработало. Похоже, Декс был удивлен, что я не приняла его жалкую попытку в качестве извинений, которой не хватило ключевого слова «прости». С тех пор я бесилась и мне было больно, и на все стало наплевать. Видя серьезность моих намерений, он взбесился еще сильнее, что только усугубило ситуацию.

И тишина. Блин. Чертова тишина, мать ее.

Что еще сильнее усугубляло ситуацию так это то, что я хотела выяснить, откуда у Декса эти фиолетовые с синим кровоподтеки на подбородке. Я хотела знать, как он их заработал, но было очевидно, что я не могу спросить его об этом.

Он все еще мог злиться из-за моего показного равнодушия.

В последующие дни было то же самое. Мы погружались в такую рутину, что не появлялось никакой возможности общаться. Я сама замечала, когда он был готов уйти после полудня, и мы уезжали вместе, при этом совершая все действия тихо, напряженно, как часовой механизм.

В «Пинз» мы избегали друг друга. Каждая его поза, каждый взгляд и язык его тела – все источало злобу. Я испытывала смесь раздражения, отчаяния и разочарования, когда встречала полные жалости взгляды Слима или Блу.

Лютер приехал во второй раз – по крайней мере, во второй раз с тех пор, как я стала работать в «Пинз» – и одарил грустной улыбкой, прежде чем пожать мою руку.

Я сходила с ума раз за разом. Не было ли это точно так же, как тогда, когда я никому не рассказала о своей руке? Ответом было ревущее, как сигнал воздушной тревоги, да. Только сейчас это было из-за Декса, моего соседа-шизофреника, который бесился, что его не простили немедленно после его проступков. Придурок.

Вечер прошел как обычно, за исключением того, что Декс приготовил ужин, и мы ели, сидя на противоположных концах дивана в безмолвии.

Даже ребята в салоне были тише, чем обычно, обращаясь со мной, как с ребенком.

Раздражение – это не то слово, каким можно было бы описать мои чувства. Я просто ненавидела все это.

В довершение всего, я избегала звонков Сонни. После того как на мне сорвался один человек, меня волновало, как бы не попасться под горячую руку другому. Два раза – это уже перебор. Возможно, мне придется как следует постараться, чтобы объясниться с братом, когда тот вернется.

С другой стороны – Декс…

– Как ты думаешь, я сука? – спросила я, после того как полностью проигнорировала Декса, стоявшего с посетителем возле моего стола несколько минут назад.

Слим вздернул на меня бровь, отрывая взгляд от планшета, в который он тыкал пальцем:

– Сука? – он произнес слово так медленно, что это моментально вывело меня из себя.

– Да.

– Ну, я бы не сказал, что прям «Сука»... – он поморщился.

О Боже.

Услышать такое от Слима, и чеерт. В меня закралось чувство вины. Действительно ли у меня есть причина, чтобы до сих пор злиться? Я думала, что да. С другой стороны, была ли такая причина у Декса, чтобы вываливать на меня все это дерьмо? Не в такой степени, но все же… Плюс ко всему, он попытался извиниться, хотя и в своем Декс-стиле.

Слим моргнул, прежде чем мельком глянуть на экран.

– Тебе сказать правду или хочешь, чтобы я был с тобой вежливым?

Дважды – о Боже. Я, что, действительно была такой сукой?

– Правду, Слимми, – пропыхтела я, уже ощущая себя полной дурой, хотя мой друг еще даже не начал говорить.

– Ну, Риз, ты ведешь себя, в некотором роде, чутка неразумно, – заявил он спокойно. Слим снова переключил внимание на свой планшет. – Если бы, конечно, кто-нибудь наорал на мою сестру, как он, я бы попытался надрать ему задницу.

Я практически уловила ключевое слово в его предложении: попытался бы. Но он уже продолжал, поэтому я не стала его подкалывать.

– Но, если бы моя сестра сотворила подобное дерьмо, я бы наорал на нее точно также.

Ух.

– Он так разозлился только потому, что ему не наплевать, разве ты не поняла? – спросил он осторожно, наконец, посмотрев на меня своими зелеными глазами.

И этот комментарий добил меня.

– Да, – выдохнула я.

– Но, – подмигнул он. – Это твое «Пойди и трахни сам себя!» было просто убийственно круто, Радужная Риз.

Я сказала такое? Упс.

Слим заразительно улыбнулся, смахивая последние частички злобы, липшие к моей груди. В чем-то он был прав.

– И, если ты когда-нибудь снова сотворишь такое, я сам займусь тобой, поняла?

– Да, поняла.

И я, наконец, почувствовала некоторое облегчение. Долго злиться – это слишком напряжно. Мне нужно было как-то извиниться перед Дексом, не превращаясь при этом в пресмыкающееся.

Так что, когда чуть позже зазвонил телефон, шанс сам выпал… прямо ко мне на стол.

– «Пинз и Нидлз», это Айрис, чем я могу вам помочь?

Судя по записи предварительного сообщения, я принимала звонок из Бёрда. Бёрд Юнит (название тюрьмы). Это название заставило меня вспомнить о моем отце. Была ли это та самая тюрьма, куда его посадили, перед тем как он встретил мою маму? Что-то подсказывало мне, что да.

Мне, наверное, следовало положить трубку, но я оставалась на линии, поэтому, когда нас соединили, мой мозг поплыл.

Был ли отец в тюрьме? Не думаю, прошло достаточно много времени с последнего раза, когда он был в городе, но шанс был.

– Ло? – грубый голос на том конце, наконец, ответил. Это был не он. Я уверена, что и через десять лет узнала бы его голос.

– «Пинз и Нидлз», – повторила я странным голосом. Ладно, тогда зачем кому-то понадобилось звонить в салон из тюрьмы?

Послышалось какое-то шарканье, прежде чем мужчина снова заговорил:

– Мне нужно поговорить с Дексом.

И тут меня осенило, кто это звонил. Был только один человек, который мог позвонить в «Пинз» из тюрьмы – отец Декса. Черт побери!

Это конечно было совсем не мое дело – охранять его от звонков или каких-то других житейских неурядиц, но я заставила себя забыть об этом. Он был в таком ужасном настроении, с тех пор как я отшила его в кинотеатре, а это могло приободрить его. Не было ни одного чертого сомнения, что Декс не захочет говорить со своим отцом.

– Его нет на месте. Я могу передать ваше сообщение, – ага, которое будет записано невидимыми чернилами.

– Я знаю, этот говнюк там, – мужчина, старший Локк, фыркнул. – Тащи его к телефону.

Ох. Черт. Нет.

– Его сейчас нет. Хотите оставить сообщение? – я осадила его, в точности имитируя Декса, когда тот злится.

– Он там, тащи его, дерьмо господне, к телефону.

Я убрала телефон от лица и посмотрела на него. Не проявляй неуважение к старшим, Риз.

– Я не собираюсь тащить его к телефону. Если хотите оставить сообщение, сделайте это. Если нет, позвоните на его личный телефон, – как будто он на него ответит. Ха!

Я ни за что не сказала бы подобного дерьма младшему Локку, но старший-то был в тюрьме, а значит, он безобиден. По крайней мере, в данный момент.

– Как ты сказала, тебя зовут? – его голос начал повышаться, по мере того как его злость нарастала.

Я, конечно, могла говорить глупости время от времени, но я была бы настоящей дебилкой, если бы назвала свое имя сейчас.

– Хотите оставить сообщение, сэр?

– Все, чего я хочу, это поговорить со своим чертовым…

Я отключилась, торжествующе улыбаясь сама себе. Не прошло и трех минут, как телефон снова зазвонил. Я ответила только для того, чтобы услышать запись предварительного сообщения, и тут же снова отключилась.

Телефон звонил еще дважды, но оба раза я даже трубку не подняла. Салон был пуст, не считая Декса в его кабинете и Блу на своем посту. Она не станет переживать, что я игнорирую телефон.

– Телефон! – крикнул Декс из своего офиса.

Как будто он сам не мог ответить на этот дурацкий телефон. Что в данном случае было только на руку.

– Не отвечай! – прокричала я ему.

– Риз! – после небольшой паузы он снова заорал. – Телефон!

Черт. Я вздохнула и сохранила работу, которую выполняла для вебсайта «Пинз». Итак, теперь я могла пойти и поговорить с Хером.

Я попыталась мысленно подготовиться к разговору с Дексом по пути к его офису. Он сидел за столом, валяя дурака за компьютером, когда я подошла к двери.

Затем я отступила на шаг и, вместо того чтобы войти, просто заглянула к нему:

– Звонил твой отец.

Его выражение лица не изменилось, он не вздрогнул и даже не моргнул за своим экраном компьютера. Вместо этого, взгляд его темно-синих глаз, которые мне так нравились, недоверчиво скользнул в моем направлении:

– Что? – вопрос ударил по мне, как обрушившийся сталактит.

– Звонил твой отец. На девяносто девять процентов уверена, что это он, звонок был из Бёрд Юнит, – я моргнула, убирая ноги подальше от двери. – Он был груб, и я повесила трубку.

Когда он не ответил и не подал знак, что все в порядке, я начала думать, что зря это сделала. Эта была одна из тех важных вещей, которые нас связывали: наша обоюдная ненависть к отцам. Прошлое и страх того, что оно может повториться в будущем.

– Извини, Декс. Я подумала, что ты, возможно, не хочешь с ним говорить, – выпалила я.

Он все еще молчал, и чувство вины сковало мой живот.

– Извини за это. Если он снова позвонит…

– Нет, ты все сделала правильно. Я не хочу с ним говорить.

Я кивнула, пока мы смотрели друг на друга. Боже, я и правда ненавидела это недоразумение между нами. Ненавидела. Декс был моим другом – он и есть мой друг. Один из тех людей, которых я действительно ценила и кому доверяла, а мой идиотизм все испортил. А потом его темперамент вообще все растоптал. И какого черта, я так по-дурацки на него обиделась.

Жизнь слишком непредсказуемая, чтобы так долго злиться. Я ненавижу просыпаться и не быть рядом с ним, и нервничать из-за того, что никогда не скажу ему, как мне жаль. В этом было что-то, с чем я не хотела жить.

Если бы я не нравилась ему, разве ему было бы не насрать на все, что со мной произошло? И тот факт, что он так разозлился… что ж, это скорее комплимент, просто я была слишком упряма, чтобы понять это. Я всю жизнь жила в тени человека, которому было наплевать на меня. Черт возьми, на что мне было жаловаться? Была ли причина так сильно бояться? Забота и внимание в виде большого куска дерьма из этой темпераментной задницы, которая привыкла все контролировать.

Я не могла сделать хуже.

Вот дерьмо. Мне нужно было повзрослеть и достать трусики большой девочки, даже если от этого немножко пострадает моя гордость.

– Слушай, извини, что я пошла в «Басти». Это было глупо, но я была расстроена. Я была неудобством для людей большую часть своей жизни. Моя бабушка обанкротилась, оплачивая… – прошептала я. Это не то, о чем я собиралась говорить, – вещи для меня, и я ненавидела это. Я больше никогда не хочу снова оказаться в такой ситуации, но с тех пор, как я потеряла работу во Флориде, я чувствую, что переживаю это вновь.

– Ты и понятия не имеешь, каково это, во всем положиться на других людей, – я потерла лоб и посмотрела вниз. – Мне жаль, что я впутала вас, ребята, в эту ситуацию. Если бы что-то пошло не так, я уверена, вина легла бы на тебя, особенного после того как Сонни оставил тебя присматривать за мной, как за ребенком.

Мои руки начали трястись мелкой дрожью, пока я говорила:

– Ты мне небезразличен, ты большой придурок, и ты ранил мои чувства. Так что, извини, за то, что разозлила тебя и заставила волноваться, но я не извиняюсь за то, что сказала тебе трахнуть себя, окей? Ты это заслужил.

Я не надеялась на ответ и не стала дожидаться его. Я послала ему вялую ухмылку, мягко говоря, нерешительную, и пошла обратно работать.

Мои руки все время тряслись.

* * *

– Детка.

– Детка.

Я почувствовала, что меня подвинули, прижали так, что мое лицо вдавилось в спинку дивана, на котором я спала уже полторы недели. Большое теплое тело обвилось вокруг меня сзади, скользя рукой по моей талии.

– Декс? – я позвала его хриплым голосом, пытаясь продрать глаза в темноте. Должно быть, я заснула уже давно, судя по тому, как проскрежетал мой голос.

– Да, – пробормотал он возле моего уха. Его рука, лежащая на моем бедре, скользнула к щеке и прошлась по ней мягкими кончиками пальцев.

– Что ты делаешь? – я посмотрела на него через плечо, пытаясь сморгнуть сон.

В самом деле, что он такое делал? Даже после того, как я извинилась, это не уменьшало моей вины, он продолжал хранить молчание в салоне, по дороге домой, и все те тридцать минут, что мы провели вместе за ужином на диване. Хер. Последнее, что я ожидала, это что он придет ко мне на диван посреди ночи, готовый обниматься.

Не то чтобы я жаловалась, но все же.

Декс прижался к моим бедрам своими, как раз тем местом, где был его пах.

– Не могу заснуть, – по какой-то причине он произнес это шепотом. Не уверена, но, кажется, он прижался губами к моему уху.

– Я был настоящим дерьмом, детка.

О Боже, я так хотела ответить что-нибудь саркастическое, но удержалась. Так же, как я сдержала себя от того, чтобы не согнать его с дивана. Что было очень глупо с моей стороны, потому что сигнал тревоги в моей голове говорил, что эта близость – ужасная идея.

Но опять же, разве я не оставила свое благоразумие во Флориде? Свое благоразумие и свой дурацкий мозг.

– Я знаю, я настоящая задница, детка. Ты тоже знаешь, что я задница, – он делал паузу после каждого предложения, двигая свои кончики пальцев от моего уха к подбородку. – Особенно, когда злюсь, – он заканчивал каждое свое предложение вздохом, словно это доставляло ему дискомфорт или даже боль, и я уверена, так оно и было. Извинялся он в своей жизни также часто, как целовался с парнями.

Он проследил пальцем изгиб моего уха.

– Я не знаю, какого черта я с тобой делаю, понимаешь?

Ох, парень.

– Я тоже не знаю этого, Декс, – я подвинула голову, чтобы взглянуть на него из-за плеча.

Его лицо выглядело таким нежным и открытым, каким я его никогда не видела. Он снова провел кончиком пальца вокруг моего уха, отчего по рукам побежали мурашки. Он повторил это движение еще несколько раз, тяжело дыша мне в шею.

– Детка, ты вызываешь у меня желание поубивать каждого гребаного парня, который только взглянет на тебя. Ты знаешь, каково это?

Я вспомнила, как ужасно себя чувствовала, когда увидела, как он обнимал ту рыжую. Ух. Честно говоря, этого было достаточно, чтобы кивнуть.

Он просунул руку под мою шею и обхватил ее своей большой ладонью.

– Моя сраная башка чуть не взорвалась, когда ты сказала, что этот дерьмоголовый прикоснулся к тебе своим ртом. И, знаешь, о чем я никак не мог перестать думать? Сколько раз это сукин сын мог причинить тебе боль, чтобы вернуться в клуб и достать твоего отца, детка.

– Когда ты сказала мне, что ходила в «Басти»… Я потерял свой чертов рассудок, – Декс дотронулся кончиком пальца до уголка моего рта, приведя меня в глубокое ошеломление, которое полностью стряхнуло с меня сон. – Прости, что так орал на тебя. Прости, что причинил тебе боль. Если кто-нибудь хотя бы попытается так дерьмово на тебя орать, я вырву его поганый язык, Ритц. Я был уверен, что Лу так и поступит со мной, когда ты ушла, – он мрачно усмехнулся.

Декс снова вздохнул, напомнив, как близко он был:

– Я просрал все в своей жизни. Всегда все порчу. Но я хочу учиться на своих ошибках и исправлять их. Мне следовало ответить тебе что-то подобное сегодня в «Пинз», когда ты разговаривала с моим папашей, но я не смог. Мне было тяжко, когда люди лгали мне, детка, но когда ты сделала эту чертовщину, и нарисовался Лиам, меня чуть инфаркт не хватил. А потом ты взяла и оградила меня от общения с отцом, и сказала, что думаешь, что все считают тебя неудобством. Это убило меня.

Черт побери.

Теперь была моя очередь вздохнуть прямо в диванную подушку, вжавшись в нее лицом, так что я не наделала такого неловкого шума:

– Я поняла это, но когда на тебя так орут – это очень смущает.

– Да, я знаю, – звук его голоса был полон вины.

Я ничего не сказала, услышав низкое ворчание.

– Не делай так больше, – добавил он шелковым голосом, не совсем подходящим для извинений.

– Мне кажется, ты это уже говорил.

– Детка, я буду очень стараться исправиться, если ты больше не будешь лгать мне, – продолжил он тем же голосом.

Его чертова честность каждый раз меня доставала. Я вздохнула чуть более преувеличенно, чем требовалось, припоминая его бездушный тон.

– Ты говорил со мной так, как будто ненавидишь меня, – признала я, сильнее вжимая лицо в спинку дивана.

Рука Декса вернула меня обратно, повернув мое лицо, чтобы я видела его.

– Никогда так не думай, – он был полон серьезности и твердого настроя. – Я могу злиться и нести всякое дерьмо, но это – никогда. Никогда, черт побери, в жизни, ты слышишь меня?

Его лицо излучало честность. Правда отпечаталась на изгибах его губ и в очертаниях его век.

– Я объехал весь город в поисках тебя, Ритц. Ты думаешь, я сделал бы это для кого-нибудь еще?

Хмм? Нет. Ни за что. И понимание этого сделало меня счастливее, чем должно было бы, наверное.

Эти чистые эмоции, исходившие от Декса – беспокойство, нужда, раскаяние – были такими чуждыми. И я была сломлена этими крошечными деталями, заставляющими почувствовать себя более маленькой, зависимой, чем мне хотелось бы. Я все еще не понимала этого, не понимала его, хотя, возможно, никогда и не пойму.

– Эй, что с твоим лицом?

Небольшой низкий рык вырвался из его горла. Ох, черт. Возможно, это было связано со мной.

– Давай, просто скажи, кто-то смог бы выйти сухим из воды, сотворив подобное дерьмо?

Это про весь мой «Пойди и трахни сам себя» трёп. Я знаю это.

– Может кто-то из членов клуба?

Его ответом было новое предостерегающее рычание.

Ага, я и была этим кем-то. О, ладно. Если Декс думает, что я собираюсь изменить свое мнение и извиниться за свои слова, он глубоко ошибается.

– Мы договорились? – прошептал он мне в шею.

– Да, – я кивнула. – Договорились.

– Договорились, – его бедра беспокойно задвигались позади меня, по-дурацки наклоняясь вперед, как будто он пытался получше устроиться на диване.

Единственная проблема была в том, что нам было неудобно. Было слишком тесно. Так что ничего удивительного, что он не прекращал ерзать.

– Не думаю, что это сработает, Ритц, – сказал он наконец, после чего-то похожего на танец шимми возле моей задницы, из-за чего я оказалась лицом в подушке.

Я простонала, соглашаясь.

Он рыкнул, потом передвинулся, потом снова рыкнул:

– Да пошло оно, это дерьмо.

C разочарованным возгласом, тепло его тела исчезло, прежде чем я почувствовала, как его пальцы проникли ко мне подмышки и потянули назад.

– Пойдем.

– Что? – я спросила его, пока он продолжал тащить меня, стаскивая с дивана. Я поставила ноги на пол и поднялась.

– Ко мне в кровать.

Я оцепенела.

– Эмм…

Лежать вместе на диване это, кажется, еще ничего, но лежать вместе в кровати – это как оказаться в совершенно другой лиге.

И он это знал, потому что закатил глаза и взял мою руку в свою.

– Детка, хватит об этом думать.

– Ах…

– Что тебя беспокоит? – Декс переплел свои пальцы с моими, потянув меня за собой.

Как насчет всего? Лежать в постели с полуобнаженным Дексом? Из-за этого мои яичники в конечном итоге перегреются. Святый Боже. Не похоже, чтобы я решилась ему это сказать. Как будто тебя бросают одну в место, кишащее акулами.

– Я никогда... – я сглотнула.

– Ты никогда что? – проворчал он.

Господи. Я надавила пальцем на его грудь, посмотрев на его напряженное лицо:

– Я никогда не спала в одной постели с парнем, Чарли. Кроме тебя, тогда...

Он сделал одну из вещей, которых я совсем от него не ожидала. Мгновение он таращился на меня, а потом откинул голову и выдохнул в потолок.

– Ты убиваешь меня, детка. Ты, черт подери, убиваешь меня.

Декс потянул меня за руку и заглянул мне в глаза. Свободной рукой он взял меня за подбородок. Выражение его лица было чистым и серьезным.

– Мы не сделаем ничего такого, чего ты не захочешь. Обещаю. Только сон.

Ох, чувак. Я осторожно кивнула, инстинктивно доверяя ему.

– Окей, – мое дыхание немного сбилось. – Я не делаю этого со всеми моими друзьями, понятно?

Сладкая улыбка, которой он одарил меня, заставила меня буквально ползти в постель за ним, даже несмотря на то, что мои нервы были совсем не на месте. Я хочу сказать, живем же лишь раз. И это он. Кто-то, кому не наплевать на меня, так же, как и мне на него. Я доверяла ему.

И в этот момент я не испытывала ни страха, ни беспокойства, когда пошла за ним в кровать. Но, когда мы улеглись, я вдруг занервничала.

– Ты должна признать правду, детка, – пробубнил он, дотронувшись до моего лба кончиками пальцев. – Это не просто дружба для меня.