Текст книги "Под Локком (ЛП)"
Автор книги: Мариана Запата
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 31 страниц)
Перевод группы https://vk.com/bambook_clubs
Переводчик: Катя Сергиенко
Бета – редактор: Аня Мурзина
Обложка: Евгения Кононова
Приятного прочтения и помните — книга переведена для ознакомления, не для коммерческих выгод. Просим Вас уважать труд наших пчелок, не присваивать его себе и не выкладывать, без согласования с администрацией группы-переводчика, данный материал на сторонних сайтах.
Спасибо ;-)
Аннотация
Он был моим боссом, другом моего брата, членом клуба Вдоводелов, бывшим преступником, и человеком, которого я видела с множеством случайных женщин. Но от него мне перепало все – и плохое и хорошее. Худший сценарий – если бы все стало неловко между нами – я бы могла уйти куда-нибудь. Ранее я пережила эпический разрыв, еще один меня не убьет.
После переезда в Остин, сопровождаемого шестью месяцами безработицы, вернувшись домой, Айрис Тейлор знает, что должна бы радоваться быстрому устройству на работу… даже если владелец бизнеса член того же мотоклуба, к которому когда-то принадлежал ее непутевый отец. Вот только, Декс Локк мог быть самым большим придурком, которого она когда-либо встречала. Он – грубый, нетерпеливый, и не знал, как определить время.
И последняя вещь, которую они ожидали – найти друг друга.
Но выбор стоял между стриптиз клубом и тату-салоном.
… лучше бы она выбрала стриптиз клуб.
Глава 1
«Пинз и Нидлс».
Вывеска замаячила впереди. Угрожающая. Дурное предчувствие.
Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.
Меня сейчас вырвет.
И это не было бы миленько, типа как у вашего ребенка, у которого даже пердеж можно назвать миленьким. Это было бы противно. Гадко, фонтаном, прямо как в фильмах ужаса.
И если после того, как я своей блевотиной залью всю поверхность приборной панели своего двенадцатилетнего Форда Фокус, этого будет не достаточно, я просто разрыдаюсь. И в точности, как и моя блевотина, это было бы грязно. Это будет не просто всхлипывание, я, наверное буду визжать как бабуин.
Белый циферблат на моей приборной панели показал 3:55.
Елы палы.
Мой желудок сжался, в то же время, нервные слезы готовы были пролиться из глаз.
Какого хрена, ты думала, Айрис?
Покидая единственный дом, который я знала. Переезжая в Остин. Связалась с Сонни.
Будучи брошенной, я отчаялась. Осознание, что мой банковский счет истощался медленной смертью, выжало меня досуха. Это бы опустошило меня; гордость, упорство, и, по-видимому, не способность делать правильный выбор.
Потому что тот, кто делает правильный выбор, не принял бы работу от человека, вроде Декса Локка.
3:56 показали часы.
Дрожащими пальцами, я достала ключи из зажигания и выскользнула из своей машины. К счастью, я нашла место на стоянке возле модного торгового центра. С их терракотовой крышей и белыми стенами из кирпича, он мало походил на тату салон, особенно потому, что он располагался между агентством недвижимости и продуктовым магазином и его владельцем был байкер.
Я имею в виду, не правильнее было бы его разместить между стриптиз клубом и массажным салоном, обещающим хэппи энд?
Мне не стОит, и я не буду жаловаться. Я знала это. Не было причины, по которой я не должна даже думать о том, что бы быть менее чем благодарной, что Сони нашел мне эту работу, при условии, что я шесть месяцев была безработной. Вы не представляете, какое это было отчаяние, когда на банковском счете осталось меньше сотни баксов, и нет ни намека на работу.
Я думаю, эта проблема связана с наличием кандидатов со степенью искусств в местном колледже. Они слишком образованные для минимальной зарплаты, но не достаточно образованные для высокооплачиваемой работы, разве что тебе повезет.
И мне не повезло.
Дерьмовая удача привела меня к тому, что я пришла в себя, суетящуюся, до дрожи в конечностях, переходящую через улицу, уставившись на глянцевый черный Харлей Дина припаркованный прямо перед магазином. За исключением цвета, рама была точно такая же, как у Сонни. Младший двоюродный брат этого байка когда-то был у моего отца.
Таков был план, я не собиралась сдаваться. Ни за что.
Большим, жирным классическим шрифтом было написано название салона, когда я приблизилась к двери с тонированным стеклом.
Я онемела.
Боже, моя мама перевернется в своей могиле, если узнает, что я к черту делаю.
Сонни перезвонил мне два часа назад, дал адрес, и сказал быть там к четырем. Я порылась в своем чемодане в поисках деловой одежды и схватила первую попавшуюся футболку, штаны и кардиган, которые были не сильно помяты. Я не была уверена, как долго мне придется добираться до работы, на которую он меня отправил, и получу ли я место, это была больная мозоль, так что я поторопилась к чертям, чтобы собраться. После всей херни, что со мной приключилась, я думаю, его звонок можно было назвать чудом.
До тех пор, пока он не упомянул имя Декса.
У меня ведь не было выбора? Вот почему я приехала в Остин.
Теперь, я не ожидала ничего чудесного, и, конечно же, не ожидала никакой замечательной работы. Я была бы безгранично рада, отвечая на звонки весь день и планируя для других людей отдых их мечты в круизе. Это было слабенько, но мне пофиг. Когда-то давно, я сказала себе, что не буду жаловаться на несущественные мелочи, и я собираюсь начать прямо сейчас.
Я имею в виду, скука и монотонность – это безопасно.
Я занималась скучным и монотонным с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать, работая в агентстве недвижимости, затем в комиссионном книжном магазине, потом продавала таблетки для похудения; нянька для собак, присматривала за детьми в детском саду, занималась систематизацией документов в медицинском центре. Я делала все необходимое для оплаты счетов. Так что, пока я не стала проституткой и пока не делала коллекторских звонков по сбору долгов, я с удовольствием возьмусь за любую работу, которую смогу получить.
Вот только, я не ожидала работы у пресловутого Декса. Человек, о котором я достаточно наслышана, что бы понять, что работать я буду точно не с Папой (Папа Римский).
Пресловутый – да. Плохиш – да. Исправился ли он? Я сомневаюсь.
Мы думали, что мой отец «исправится», но не получилось.
К черту все. Что плохого могло произойти? Я выросла среди уголовников. Байкер. Я любила этого байкера уголовника, дольше, чем он заслуживал.
Мой сводный брат был байкером, но не уголовником. И этого придурка я любила тоже.
Я знала кое-что более страшное, чем большой, плохой байкер. Новая работа будет ничем в сравнении с этим, ведь правда?
Правда.
Смелее, Айрис, сказала бы бабуля на жутком греческом с испанским акцентом. Так что, я толкнула блестящую тяжелую дверь, готовясь к тому, что меня за ней ожидало.
Что меня удивило больше всего – внутри везде было естественное освещение. Оранжево-белый свет струился из дюжины рамок с множеством газетных и журнальных вырезок, расположенных на нежно-голубой стене. Одна журнальная статья, особенно привлекла мое внимание своим отблеском, в которой красным шрифтом провозглашалось: «Татуировка года».
Два удобных черных кожаных кресла стояли прямо напротив огромного окна, с небольшим черным лакированным столиком между ними. Напротив них располагалась длинная, современная столешница с компьютером в углу, сочетавшаяся с кофейным столиком. Только я собралась пробраться к двум тату-зонам, как мужской голос прокричал:
– Подождите секунду!
Я оглянулась, так быстро как могла, замечая две идентично похожие зоны слева.
Другая, расположенная прямо сбоку от меня статья гласила: «Резкий прорыв: Локк и Компания».
Могу ли я работать в тату-салоне?
Я задумалась буквально на секунду о других местах, от которых я получила ответ, и профессия официантки в стрип клубе была как-то совсем не привлекательна. У меня была подруга, которая работала в салоне, обрабатывая воском интимные зоны людей. Как она однажды сказала: «Увиденное, из памяти не сотрешь».
Так что – да. Я смогу. У меня нет выхода.
– Ты девчонка Сонни? – из глубины коридора прозвучал голос с глубоким баритоном и раздался скрип сапог по плитке.
Все происходило как в замедленной съемке. Поворачиваюсь. И стою лицом к лицу с ним.
***
Стоит сказать первый и последний раз я видела Декса Локка, за неделю до этого, в Мейхеме.
Сонни удалось затащить меня в бар, исключительно благодаря своим манипуляциям. Я только приехала в Остин, еще не прошло и двух часов.
Не помог тот факт, что я вроде как... всего лишь заскочила в гости.
Это была неожиданная поездка. До того момента, как я вернула ключи от съемной квартиры, я не была уверена, в том что я делаю. Не то, чтобы было много вариантов. Во всяком случае, я могла бы поехать к Сонни в Техас, либо остаться продавливать диванчик Лэйни в Кливленде. После года проживания с Лэйни и осознания того, что мне придется остаться с ней и ее родителями, это казалось не совсем удачной идеей, нежели переезд. Это было неизбежно.
Мама и папа удерживали меня на восточном побережье по определенной причине. Эта причина была в том, что я чисто разгребала их мусор.
– Это будет забавно, – начал он. – Большинство людей помнят тебя еще маленькой.
Он дал мне понять, что для него я еще малышка.
Сонни хотел поставить точку, потому что продолжал бормотать:
– Только потому, что ты жила во Флориде, не значит что, ты родилась там.
Я чувствовала себя дурой, и потому что я любила Уилла и любила Сонни также сильно, даже не потому, что он мой сводный брат. Мы тащились по Мейхему, и быстро сошлись в моей супер-странной семейке.
В поездке, все, о чем я думала – была моя мама. Это было благословение, что ее не было рядом, иначе она бы меня придушила голыми руками, с улыбкой на лице.
На удивление, я была в порядке.
Мейхем был прокуренным, и имел ярко выраженный аромат пива и мочи. Место было старым, потертые барная стойка и пол видали лучшие десятилетия. Бильярдные столы были расположены на противоположной стороне бара, и запах был как… да, как дерьмо. Я была уверена – только на девяносто девять процентов уверена – что курение внутри было запрещено, но я точно не собиралась жаловаться на обилие татуированных, одетых в кожу мужчин, которые толпились вокруг.
Сонни гордый как павлин, провел меня через толпу людей, которые были на грани алкогольной интоксикации и чуть ли не падали, что было смехотворно. Громкие, шумные, старые, молодые, волосатые и не очень, татуированные, здоровяки и небольшие парни.
Настолько различались члены клуба, как будто были подобраны WMC (модельное агентство прим. пер.).
Продвигаясь к стулу в центре бара, Сонни, и его очень блондинистый, очень флиртующий, очень бородатый друг Трип, расположились по обе стороны от меня.
Это было немного странно, мне кажется, пока я росла, были только Уилл и я. Став старше, я была единственной, кто присматривал за своим младшим братом, человеком, который грозился повырывать органы, только бы не остаться одному. Я была защитником. Единственной, кто подтирал ему зад, когда он был слишком мал, чтобы самому это сделать, размазывая свое дерьмо больше, чем он его вытирал.
На самом деле, выглядит странно привлекательным, быть рядом с беспокоящимся за своих друзей Сонни, становиться ему ближе, когда он всем своим видом выказывал, что это ему не нравится.
Я едва просидела там минуту, целую, одинокую, незначительную минуту в баре, настолько прокуренном за все года, что запах просачивался из дерева, как пот из профессионального атлета. Баром владела группа людей, в круг которых, мои родители не хотели меня приводить. По истечении шестидесяти секунд, шумная толпа у двери взорвалась громким улюлюканьем.
– Кто-то над ним чертовски шутит, – Трип застонал, стрельнув в Сонни боковым взглядом, потряс головой, типа «это старые новости».
– Хватит драматизировать, не всегда же у него ПМС, – он кинул на меня взгляд «ничего личного».
– Эх, я буду лицемеркой, если не скажу, что я не превращаюсь в ворчливого зомби во время месячных, – я подняла руки и пожала плечами.
– Я только говорю, Сон, тебе стоит выяснить, пока он тут при своем дерьме, – Трип закатил глаза на комментарий моего брата. – Неужели они не дают советы получше, чем считать до десяти на этих занятиях, которые он посещает? – он хихикнул и посмотрел за мое плечо. – Тупица.
Моя внутренняя любопытная проститутка внимала всей информации, что они давали.
– Занятия по управлению гневом? Что произошло? – спросила я заговорщическим шепотом.
– Все отлично, Риз, – Сонни стрельнул озлобленным взглядом. – Давным-давно, он за нападение попал в неприятности. Теперь он в порядке.
– Я не знаю, о ком вы здесь говорите. Это не выглядело, как будто его сослали с татушкой на лбу «Проблемы с самоконтролем». Я его еще даже не видела.
– Декс.
Я моргнула на объяснения Трипа.
– Локк? – он продолжил, как будто это мне о чем-то говорило. Но нет.
– Не беспокойся об этом, малая, – Сонни схватил меня за макушку и потрепал ее. – Я уверен, вы познакомитесь рано или поздно.
В то время, я думала, что мне все равно, встречу я кого-то кто постоянно зол или нет.
***
Плечи и грудь.
У парня были шикарные трапециевидные и грудные мышцы – я впервые увидела его вблизи.
В черной с v-образным вырезом футболке, плотно обтягивающей его плечи, едва прикрывающей его татуировки-рукава, тянувшиеся от запястий и исчезающих под рукавами футболки.
Это сделало меня тормозом, хотя я знала, что не стоит давать волю своим гормонам.
Я бы никогда не подумала что, если буду строить парню глазки, татуировки будут иметь для меня какое-то значение, но… по жару, который разлился по моей шее, я поняла, что я была их поклонницей. Большая поклонница, с билетом на весь сезон.
Я продолжала смотреть на него, пока он сокращал расстояние между нами, держа портфолио зажатым под мускулистой рукой, но все мое внимание привлек дюйм красной татушки, под вырезом футболки на его груди. Я была далеко от Мейхема, чтобы увидеть что-то большее, чем пятна насыщенных цветов на его коже.
Святое дерьмо.
Я должна была радоваться, что кепка скрывала черты его лица…, так что у меня было время поглазеть на верхнюю часть его татуированного тела, не отвлекаясь на лицо, которое заставило мои яичники воспевать: «Алилуйя!» Чтобы заставить девушку вылупиться, было достаточно его широких плеч и рук с четко выраженными венами. Потому что его лицо… Иисус, черт. Иисус. Черт.
Я собиралась попросить Санту подарить мне его идентичного близнеца на Рождество.
– Привет, – пропищала я. Горячий парень вошел в список людей, которые заставляли меня нервничать и как результат вести себя еще более по-идиотски, чем обычно. Знай я, что мне придется работать на человека, который был за решеткой за нападение, нервов не хватило бы.
– Я его сестра, Айрис, – продолжила я. Моя улыбка наверняка была нервной. – Если быть точной, то сводная сестра.
Парень с наиболее совершенным лицом, когда-либо созданным подмигнул мне.
Вот черт, он был чертовски горяч, очень по-мужски, грубо горяч. Не так, как мужчина, которого я часто видела, по возвращении домой, который использовал больше косметики для кожи, чем я. Высокие, заостренные скулы, которые выглядели достаточно остро, что бы резать гранит, твердый, волевой подбородок с небольшой щетиной, как будто он забыл вчера побриться. Глубоко посаженые глаза, чистейшего синего цвета, которые я когда-либо видела, прямой нос и, о мой бог губы, которые я знала, были использованы тысячу раз – было бы стыдно, их не использовать. У этого парня было самое идеальное телосложение.
Эти синие глаза смотрели на мое лицо, не моргая и ничего не выражая.
Я сделала что-то не так?
Я посмотрела на себя, во что я была одета: кожаный кардиган поверх моей светло-розовой рубашки на кнопках, которая чудом была не помята – спасибо боженька – и темно-коричневые рабочие брюки. Это был мой рабочий гардероб на одной из прежних работ. Я присмотрелась, не было ли пятен на одежде.
Их не было.
Он продолжал на меня пялиться с ничего-не-выражающим взглядом. Этот взгляд так отличался от того раза на прошлой неделе, когда я увидела его разъяренного, около окровавленного парня, которого дергала стоящая за ним миниатюрная блондинка, когда он покидал Мейхем.
Было только маленькое темное пятно на его брови, что напоминало о той ночи.
– Ты опоздала.
– Уммм, что? – я зыркнула на свои дешевые электронные часы, и увидела, что было 16.00 на циферблате. – Оу. Я думала, что должна быть здесь в четыре.
Разве не так мне сказал Сонни? Я вспомнила о звонке. Не возможно, что бы я ошиблась.
– У меня есть дела, которые нужно делать, девочка, – он посмотрел на меня, его выражение лица не изменилось. Это прекрасное, жесткое лицо было неподвижным. – Я делаю Сонни одолжение, нанимая тебя. Наименьшее что ты можешь сделать, это появиться вовремя.
Моя челюсть отвисла до пола.
Этот парень был сумасшедшим?
– Прости, – сказала я мужчине, чьи черные волосы торчали в разные стороны, и только кепка немного прижимала их к голове. Невозможно, что бы я перепутала время, я знала что права, но был ли смысл с ним пререкаться? Мне нужна работа. – Я, правда, думала, что он сказал в четыре, – я послала ему очень аккуратную маленькую улыбку. – Это не повторится.
Он даже не потрудился ответить. Махнув мне двумя татуированными пальцами, он повел меня вперед. Ведя в жизнь, для которой, я сомневаюсь, что была предназначена.
– Пойдем, я не собираюсь весь день показывать тебе, как делать это дерьмо.
Глава 2
– Мне нужно, что бы ты обновляла это каждую пятницу. Понятно?
Понятно? Поняла ли я?
Черт бы меня побрал. Нет, не поняла.
Как, черт возьми, кто-либо в КвикБукс прослеживает всю внутреннюю работу в течение двадцати минут? Мне нужно, чтобы кто-нибудь объяснил мне, как это возможно, потому что я не въезжаю.
Я не идиотка, или медлительная, по любым меркам – ну или так мне нравилось думать – но он так быстро клацал мышкой в программе, что мои бедные глаза за ним не поспевали уследить. В одну минуту он что-то объяснял про расходы, а в следующую, он начинал бубнить про сохранение файла в специальную папку. Я поняла, может, половину.
Ладно, по правде говоря, больше похоже, что только четверть от всего рассказанного.
Пока я смотрела на документы, он в одно мгновенье проскользнул мимо стола, я последовала за ним, думая о том, что бы попросить его показать мне еще раз, чтобы я могла сделать более подробные записи. Это ведь не было неуместно, верно? Я имею в виду, кто может с первого раза все выучить? Мне потребовалось, по крайней мере, три попытки, чтобы разобраться, как правильно использовать функцию заморозки льда в холодильнике Сонни.
И тогда я бросила взгляд на него, Декса Локка. Его большое тело перегнулось через край темно-коричневого стола, красная татуировка выглянула на свет через воротник его рубашки, часть его удивительно-полного рта едва изогнулась в сторону… и я запнулась.
– Поняла.
Что. За. Врушка.
Маленькая трусливая врушка. Жалкая.
Он бойко кивнул мне и протянул файл на его столе, который гласил «Отказ от прав». Мы снова закончили.
Резкие слова. Оживленное кивание. Только бизнес.
В один момент он поднялся, чтобы сходить «отлить» и у меня впервые с того момента, когда я как потерянный щенок пошла за ним, выпала возможность оглядеться. Когда я вошла, его серьезные синие глаза были нетерпеливыми, так что я отвела взгляд, сосредоточившись на его стуле, который он подтянул к столу, и я последовала примеру, присев на свой. Наконец-то представилась возможность поглазеть.
В конце концов, офис был не таким, каким я его себе представляла. Стены были ровными, чистейшего белого цвета, почти пустыми, за исключением двух обрамленных картин и… это в углу стояли мониторы? Возможно. Он не похож на того, кто смотрит дневные мыльные оперы по телеку.
Первой, мое внимание привлекла разноцветная картина. Злой, огненно-красный осьминог скользил по бумаге, это похоже на рисунок маслом. Щупальца образовывали водоворот и, закручиваясь, рассекали линии. Такой яркий, и наполненный жизнью, что это казалось странным, будто он являлся заложником на холсте.
Другая рамка, сразу напротив осьминога, была выполнена в черных оттенках. Черными чернилами был сделан набросок точной копии знака «Мотоклуб Вдоводелы». Того самого, что я годами видела на бицепсе своего отца. Того самого, который привел меня к тому, что бы остаться с Сонни, он якобы оберегал меня от всяких плохих вещей.
Моя мама рассказывала мне о плохих вещах, держа меня в страхе, но я оттолкнула эти воспоминания прочь и продолжила разглядывать. Эти воспоминания были предназначены для другого времени. Они и так заняли слишком много пространства в выделенном маленьком месте, так что я оставила в покое эти мысли. Место, в котором я бы не хотела застрять.
В остальной маленькой части офиса находились большой стол с двумя подходящими к нему по стилю обитыми креслами и битком забитого шкафа в углу. Он был почти безукоризненно чистым. Был так же намек на сигаретный дым, который витал в воздухе.
Ха.
– Здесь воняет или что? – этот прозвучавший из-за двери глубокий хриплый голос я уже слышала за последний час.
Я посмотрела вверх на него и улыбнулась. Улыбнулся ли он в ответ? Нет. Но я пропустила это и пожала плечами.
– Вы курите?
Декс сделал вдох так глубоко и продолжительно, что казалось, прошла добрая минута.
– Когда хочу.
Я почти сморщила нос. Почти. Потому что ненавидела сигареты, хотя сомневаюсь, что их запах будет меня волновать. Я кивнула ему, и увидела, что он снова низко натянул себе на голову темную кепку Рейнджеров, а кончики его волос, цвета воронова крыла, пучками торчали из-под нее. Понимая, что мои ладони до сих пор влажные, они не переставали потеть с того момента, как я оказалась в машине, я вытерла их о свои штаны.
– У тебя есть легальное удостоверение личности? – он прищурился и спросил, нарушив тишину.
А что, были нелегальные удостоверения? Мда, я собиралась спросить об этом для прояснения ситуации.
***
Я покинула «Пинз и Нидлс» в семь часов вечера. Чуть больше трех часов мы, общаясь, изучали, как на компьютере пользоваться журналом заявок и календарем, используя двухсловные группировки инструкций, ворча после нашего марафона по осмотру бухгалтерии и бумаг о начислении зарплаты.
Потом Декс, сидя на углу своего стола, указал на цифровую камеру, и сказал, что мне нужно загружать фото в компьютер и на жесткий диск ежедневно.
Спросила ли я, куда загружать файлы? НЕТ. Один взгляд на изгиб его рта заставил меня согласиться с работой.
Я изучила, где что находилось в студии, глядя туда, куда он указывал: чернила, иглы, перчатки, бутылки воды, бумажные полотенца, антисептик, чистящие средства, все. Декс кратко объяснил все назначения. Как обращаться с душевой в любой ситуации. Что говорить и чего не говорить клиентам. Он упомянул, что в мастерской работали четыре татуировщика, включая его.
Единственный человек, кроме Декса, которого я встретила, был приятный лысый мужчина по имени Блейк, у которого был двойной пирсинг сквозь толстые черные брови и разноцветная татуировка на шее, доходившая до его челюсти.
Все казалось проще некуда.
Я все еще не могла получить полного впечатления от работы и еще меньше о Дексе, так как он улыбнулся всего один раз, ну и ладно. Работа не была достойна прыжков от радости, но я, вообще то, не боялась идеи вернуться обратно. Да и выглядело все не так, словно у меня после осмотра своего банковского счета был выбор.
Я приму все, что смогу получить, к черту все.
Плюс, было что-то в салоне, что взывало ко мне. Возможно, так было потому что, я ожидала какого-то обшарпанного места, с вонючими клиентами, старыми мужиками, которые бы бились за старых баб, и имели больше волос на теле, чем у меня на голове.
И опять же, был Сонни, которого я представляла байкером? Сонни, с его зависимостью от игровых приставок. Сонни, который давал мне рецепты тофу не моргнув глазом.
Нет. Он не такой.
Так что я попыталась запихнуть мои переживания в дальний угол, принимая тот факт, что возможно, я ошибалась, переживая. Возможно.
Байк Сонни, холеный насыщенно красного цвета Харлей, который стоил больше чем моя машина, стоял на подъездной дорожке, когда я парковалась возле его дома пару минут спустя. Жилище Сонни был маленьким, и располагалось в старой, ниже среднего класса окрестности. Семьи и молодые пары, шумные и находящиеся в постоянном движении, проживали в домах вверх и вниз по улице.
Это было мило, и мне это нравилось. После проживания в квартире, где стены были настолько тонкими, что я могла слышать все телевизионные шоу, которые смотрели мои соседи, его дом был, блин, огромным и комфортным. Дом был покрашен в глубокий желто-коричневый цвет, тут же был дворик, который стоило бы убирать чаще, чем раз в четыре года. Все было абсолютно не так, как я себе представляла его жилище, когда вбивала адрес в навигатор. Хотя дом не обязательно должен быть аккуратным, он не был свинарником, он стал чище, после того, как я провела два дня, выдраивая полы, так чтобы он приобрел первоначальный вид, каким его купили семь лет назад.
Я достала ключи, которые он мне вручил, когда я приехала, и вошла. По ту сторону стены орал телевизор.
Сидя в своем любимом кресле, Сонни с минуту усмехался мне, пока я закрывала дверь. Он наклонился вперед, сжимая в одной руке пульт от приставки РС3.
– Ты выжила, Риз? – спросил он, его ухмылка расширилась настолько, что это заставило его рыжеватую бороду двигаться с его лицевыми мышцами.
Сходство меня поразило. Когда он стал таким похожим на нашего отца? Не то что бы я когда-либо говорила об этом вслух, когда он находился рядом, разве что когда я была в настроении чтобы подколоть.
– Едва ли, – я ухмыльнулась, приземляясь на кушетку перпендикулярно к нему.
Он громко рассмеялся. Курт Тейлер и снова он. Я удивлялась, знал ли он, насколько они были похожи? Скорее всего, нет. У меня было всего десять лет, перед его уходом, и это было на десять лет больше, чем было у Сонни. И пока я уж точно не была большой поклонницей нашего отца, Сонни влюбился в него быстрее, чем я. Засранец-отец, появляющийся всего-навсего раз в год, не получил бы никакой награды, тем более, внезапно исчезнув, бросив жену с двумя детьми.
Несмотря на то, как сильно мне не хотелось, мне нужно было отбросить эту мысль называть его мудаком, даже в своей голове. Я пообещала себе больше не делать этого. Еще одно обещание, которое я поставила в свой длинный список.
«Таков уж он есть», – говорила бабушка каждый раз, несмотря на то, что мы с мамой пытались бороться с его природой.
Пребывая в неведении, что вы не можете бороться с человеческими инстинктами, даже если они ужасны, даже если они приносят плохие и болезненные вещи тем, кто заслуживает, что бы о них заботились.
– Я знал, что ты переживешь этот день, – констатировал Сонни своим глубоким голосом, так не похожим на скрипучий голос нашего отца. Слава тебе Господи!
Погодите-ка.
– Что ты имеешь в виду? – вдруг у меня появилось ощущение, что мой братец решил скормить меня татуированным волкам – ладно, фактически одному волку. На-черт-рочно.
Сонни посмотрел на меня оленьими глазами – цвет глаз, который мы оба унаследовали от нашего донора спермы – сузив их.
– Было пару человек до тебя, малышка, – прокашлялся он.
Он называл меня малышкой так долго, что это больше меня не беспокоило. Даже если это было бы не так, он, наверное, называл бы меня так еще чаще. Что действительно меня беспокоило, так это то грызущее чувство, что он от меня что-то скрывает.
– И?
– Большинство из них не выдержали даже знакомство. Меньшая часть – пару часов, – он опять блеснул своей ленивой ухмылкой. – Я знал, что ты сможешь.
Настала моя очередь, сузив глаза посмотреть на него. Раньше Сонни никогда мне не лгал. Он был непримиримым ко всему, что он делал. Во всяком случае, в этот раз я от него ничего не скрывала, до последней минуты. И раньше он всегда прощал мне вранье. В конце концов, он прощал. Я даже и не думала, что он выкинет такое дерьмо теперь.
– Я не думаю, что он что-либо любит вообще.
– Последнее, что я слышал от Трипа, он звонил шести кандидатам, чтобы пригласить их на собеседование на эту работу, – Сонни фыркнул.
Шести? О-о.
До того, как я смогла сосредоточиться на мысли тех шести кандидатах, которым до меня дали под зад, он впихнул мне в руку джойстик, и кивнул головой в сторону огромного, висящего на стене телевизора с плоским экраном. Это было странно, что он так резко поменял тему, я не могла понять почему.
– Ты сможешь выдержать все, малышка, правда?
Черт его подери. Те же слова я говорила ему каждый раз, когда кроличья нора, казалось, выскочит из ниоткуда.
