Текст книги "Рожденная заново"

Автор книги: Мари Фишер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

19

Юлия далеко ушла в свои воспоминания, она как бы выпала из реальной жизни пока лежала в клинике. Но вот наконец наступил день, когда должны были снять повязки.

– Доброе утро, госпожа Пальмер, – с улыбкой приветствовала ее медсестра Хайдрун, которая больше других нравилась Юлии. – Вот вы и дождались этого дня! Я провожу вас сейчас к профессору. Но сначала надо постараться сделать так, чтобы выглядеть особенно хорошо, да?

Юлия зажмурилась от света. Повязки на ее глаза накладывались теперь таким образом, что оставалась небольшая щель. Она могла самостоятельно подносить ко рту чашку с носиком и сама ориентироваться в ванной комнате. Но ей нельзя было ни читать, ни смотреть телевизор, пока это была бы слишком большая нагрузка. Пока Юлия приводила себя в порядок, медсестра Хайдрун достала для нее из шкафа чистую ночную рубашку. Это была любимая рубашка Юлии из светлого шелка с вставкой из тонких кружев вокруг выреза.

Вполне естественно, что Юлия не могла утерпеть и еще раньше успела осторожно ощупать свой подбородок и место около глаз. Но она мало что сумела понять, только почувствовала под руками. К сожалению, в ванной комнате не было зеркала. Более того, однажды она долго и безуспешно искала свое маленькое зеркальце. Ей не хотелось думать, что кто-то вынул его из сумки или из ее несессера. Но спросить сестру она тогда не решилась.

Сейчас она так волновалась, что сердце было готово выскочить из груди. Ее снова охватил панический страх. Конечно, она доверяла профессору Келлерманну. Она просто обязана была доверять ему, иначе можно было сойти с ума от волнения. Ведь он уже несколько раз осматривал ее после операции, он бы конечно сказал ей, если бы что-то было не в порядке. А если действительно что-то не получилось, к чему тогда вся эта торжественная церемония снятия повязки? Юлия надела рубашку, накинула сверху халат. Медсестра Хайдрун помогла надеть ей гольфы.

– Чтобы вы не простудились, госпожа Пальмер. Вы можете пробыть там долго.

Разве они осмелились бы так готовить ее к «большому выходу», если бы ее ждало разочарование? «Конечно, нет», – сказала себе Юлия. И все-таки страх оставался.

Хайдрун улыбнулась ей.

– Вы имеете право немного нервничать, госпожа Пальмер, – это совершенно нормально.

– Признайтесь, я выгляжу смешной?

– Нет, вовсе нет. У меня были пациентки, которые вообще не могли совладать с собой. Они даже не решались посмотреть на себя в зеркало.

– Да что вы? Я просто не могу дождаться этого момента! – взволнованно ответила Юлия.

– Ну вот увидите, все будет замечательно.

Хайдрун отвела Юлию в приемную перед кабинетом профессора.

– Подождите минутку, – сказала она, – сейчас вас примет профессор.

Приемная была пуста как всегда раньше, когда Юлия была здесь. Совершенно очевидно, что пациентов старались оградить от назойливого любопытства.

Медсестра Хайдрун нажала на какую-то кнопку, после чего раздался звонок. Дверь открылась и вышел профессор Келлерманн. Он был высокого роста, гладко выбритый, и черты его лица были настолько правильными, что Юлия даже подумала, что, возможно, и ему самому тоже делали пластическую операцию.

– Моя дорогая госпожа Пальмер, – прочувствованно начал профессор и взял Юлию за руки. – Как вы себя чувствуете?

– Ужасно волнуюсь.

Он засмеялся.

– Вот это честный ответ! – Он кивнул сестре Хайдрун и придерживая Юлию левой рукой, повел ее в кабинет и усадил в кресло. Помощница профессора, которую Юлия могла различить лишь как рыжеватую блондинку в белом халате, включила лампу-прожектор, свет от которой падал точно на лицо Юлии.

– Ой, меня ослепляет этот свет! – воскликнула Юлия и зажмурила глаза.

Затем она услышала мягкий голос профессора.

– Не открывайте глаза. Сейчас все пройдет.

Юлия почувствовала, как теплые пальцы что-то делают с ее повязкой. Она не знала, кто это делал, профессор или его помощница? Один за другим с нее снимали бинты.

– Мне кажется, я похожа сейчас на гусеницу, которая выползает из кокона, – призналась Юлия.

– Нет, не гусеница, – поправил ее профессор, – а прекрасная бабочка. – Кончики его пальцев мягко скользнули по ее коже. – Безупречно, – пробормотал он, – никаких замечаний. – Он попросил ассистентку выключить лампу.

Теперь Юлия осмелилась осторожно открыть глаза. Прямо перед ней стоял профессор Келлерманн, держа лупу в руках, и улыбался ей сверху.

– Пожалуйста, зеркало! – попросила Юлия тихим голосом.

Казалось, ассистентка профессора только и ждала этой просьбы. Она поднесла к лицу Юлии большое зеркало.

Юлия заранее представляла, что после операции она будет выглядеть лучше, но то, что она увидела в зеркале, было неожиданно. Все черты лица стали гладкими и четкими, как в юности, глаза большими и широко распахнутыми. Это было лицо почти юной девушки, только в нем не было невинности и наивности. В ее новом красивом лице проступала зрелость.

Юлия была потрясена.

– О! – это было единственное, что она смогла произнести.

– Вы выглядите великолепно, не так ли? – спросил явно довольный профессор Келлерманн.

– Действительно великолепно, – эхом отозвалась его ассистентка.

Юлия была как зачарованная, словно в прекрасном сне.

– Я пока не могу этого осознать, – пролепетала она.

Хотя сейчас она могла видеть результат операции, ей все равно не верилось. Ей казалось, что прекрасное видение исчезнет в любой момент.

– Ближе! – потребовала она. – Пожалуйста, поднесите зеркало ближе, совсем близко!

Почти касаясь носом зеркала, Юлия рассматривала себя и обнаружила крошечные красные точечки на скулах.

– Это швы! – объяснил профессор. – Через несколько недель они полностью побелеют, а затем исчезнут совсем. Такие же швы вы можете увидеть на подбородке.

Юлия выдвинула подбородок вперед, повернула, а затем нагнула голову. Она увидела едва заметную гладкую линию, идущую от центра подбородка вниз к шее.

– Вы как будто при помощи колдовства убрали мой отвратительный маленький двойной подбородок.

– Вы уже посмотрели на себя? – ассистентка хотела отставить зеркало.

Юлия схватила ее за руку.

– Еще секунду, пожалуйста! А мои глаза – около глаз незаметны никакие следы операции.

– Так и должно было быть! – с удовлетворением подтвердил профессор Келлерманн. – Помните, как я описывал вам операцию при нашей первой встрече? При подтяжке верхнего века делается разрез в тарзальной складке.

– Я вас внимательно слушала, господин профессор. Думаю, что при помощи туши и теней можно будет скрыть все следы подтяжки.

Ассистентка убрала наконец зеркало.

Юлия глубоко и облегченно вздохнула.

– Я так рада! Я даже не знаю, как благодарить вас.

Профессор усмехнулся.

– Не беспокойтесь об этом, дорогая госпожа Пальмер. Мой гонорар итак обойдется вам в немалую сумму, мы ведь обсуждали это с вами заранее.

– Да, я знаю, вы меня предупредили, что затраты на такие операции не возмещаются страхованием на случай болезни. Но что могут значить деньги по сравнению с красотой?

Это был чисто риторический вопрос, но тем не менее профессор ответил на него.

– Это зависит от точки зрения. Есть люди, для которых их собственная внешность не имеет никакого значения.

– Да, конечно, но я не принадлежу к их числу! – сказала Юлия и наконец встала. – Когда я могу поехать домой?

– Я думаю, вас можно будет выписать в понедельник.

– А в субботу нельзя? Для меня было бы очень важно провести конец недели с мужем. – Юлия умоляюще посмотрела на профессора и вдруг поняла, что взгляд ее темно-голубых, сверкающих глаз вновь был способен очаровать мужчину.

Профессор принял эту игру и сказал:

– Кто же может устоять против вас? Ну что ж, я не возражаю. – Он протянул ей руку для прощания.

– Еще один вопрос, – сказала Юлия, прощаясь.

– Как долго ваше лицо останется таким? Я же не ясновидящий, а вот мои пациентки не хотят считаться с этим и задают этот вопрос все без исключения.

– И все-таки, профессор…

– Это сложно сказать. Я не хочу называть точные сроки, вы должны понимать это. Но на пару лет этого хватит совершенно точно.

Юлия отбросила назад голову и засмеялась.

– Ах, знаете, это собственно не так уж и важно для меня. Сейчас я снова красива. Кто знает, что ждет меня в будущем.

– Не сомневаюсь, все только самое хорошее. Я, во всяком случае, желаю вам этого от всего сердца.

20

Юлия никому не говорила о своем решении сделать операцию. Ни Роберт, ни Хайди не знали, где находилась Юлия. Она прервала всякую связь с внешним миром. Объяснила она это таким образом, что ей нужно было полностью отключиться для отдыха. Это было необходимо потому, что после операции ей нельзя было говорить, да она и не смогла бы.

Теперь же она позвонила Хайди Лам и поинтересовалась, как идут дела. Без фирмы «Про Фобис» дела в их конторе шли не очень хорошо, деятельность бюро не компенсировала затрат на его организацию, что, впрочем, и следовало ожидать.

– Не беспокойся, Хайди, – утешала Юлия свою коллегу. – Мы что-нибудь придумаем. Дай мне только время прийти в себя.

Хайди тяжело вздохнула.

– Голос у тебя очень бодрый. Я рада!

– Да, это так. У меня все великолепно. – Юлия уже была готова рассказать о том, что ей сделали подтяжку лица, но удержалась и оставила это на потом. Она не могла лишить себя удовольствия увидеть изумленные лица.

Вечером она позвонила домой Роберту.

– Ну, наконец-то! – воскликнул он. – Я уже начал думать, что тебя вообще не существует.

– Что за ерунда! Мы же договорились, что я не буду объявляться до… до конца курса лечения.

– И что теперь? Уже все закончилось?

– Да, слава богу!

– А когда ты возвращаешься?

Юлия задумалась.

– На днях, – сказала она уклончиво. – Я еще не знаю точно. Во всяком случае, теленка можешь не закалывать.

– Теленка? Какого теленка?

– Ну помнишь притчу о блудном сыне? Библия, Новый завет. Нет, серьезно, не надо никаких приготовлений к моему приезду.

– Я сделал бы это с удовольствием.

– Не надо. Как у тебя дела?

– Мне не хватает тебя.

– Как приятно, что ты мне это говоришь. Что происходит на работе?

– Ничего особенного, все идет своим чередом.

– А как дела у тебя лично?

– Я же сказал тебе уже. Мне тебя очень не хватает.

Собственно, Юлия хотела знать, как обстоят дела с его здоровьем и беспокоят ли его головные боли. Но затем она поняла, что ему, вероятно, не очень-то хочется вспоминать об операции, и прекратила все расспросы.

– Ну, до скорой встречи, я возвращаюсь, – сказала она, утешая Роберта.

Положив трубку, она сама удивилась, почему не назвала мужу точную дату приезда. Но ведь тогда он обязательно захотел бы уточнить время приезда. А ведь поездка от Альгау до Верхней Баварии была продолжительной и прежде всего сложной, потому что не было прямого пути и кроме того в уик-энд могли быть автомобильные пробки. Юлия хотела иметь достаточно времени на дорогу, да и не надо было заставлять Роберта нервничать в ожидании ее. Ей хотелось, чтобы они встретились спокойно и радостно.

Но когда Юлия уже находилась в пути, ее начали одолевать сомнения. Ей вдруг показалось не совсем разумным так внезапно появляться перед мужем. Она была уверена, что у Роберта нет никаких тайн от нее и что он вовсе не использовал ее отсутствие для того, чтобы как-то выйти из обычных рамок. Но все же!

На стоянке в Иршенберге она вышла из машины, чтобы позвонить домой. Никто не ответил и, подумав, она решила позвонить в универмаг. Телефонистка соединила ее с мужем.

– Роберт, как хорошо, что я тебя застала…

– Что-нибудь случилось? – спросил он с тревогой в голосе.

– Нет, ничего не случилось, правда. Я только хотела тебе сказать, что я уже на пути к дому. Я звоню из Иршенберга. То есть меньше, чем через час я буду дома.

Он молчал.

– Тебе не нужно ждать меня дома, – пояснила она сразу, – я не имела это в виду. Если у тебя какие-то планы…

– Нет, конечно нет. Я просто тебя не понял, ведь я ждал тебя не раньше понедельника. Дорогая! Я так рад! Я постараюсь как можно быстрее освободиться.

– Почему ты, собственно, сегодня работаешь?

– Черная суббота, – объяснил он лаконично.

– Я об этом совсем не подумала. Мне кажется, я совсем оторвалась от жизни.

– Да нет же!

– Роберт, только не торопись, у тебя еще есть время. Я думаю выпить здесь чашку кофе.

– Когда ты будешь дома?

– Я думаю не раньше чем через час.

Когда Юлия вошла в кафе на стоянке, она сразу же почувствовала на себе взгляды мужчин независимо от того, был ли это отец семейства или молодой паренек в джинсах и спортивной куртке. «Совсем как раньше! – радостно подумала она. – Я не верила, что когда-нибудь доведется пережить это снова!»

Чашка кофе была не единственной причиной, по которой Юлия решила сделать здесь остановку, хотя она смогла насладиться и отдыхом и чудесным видом на вершины Альп, расположенных недалеко отсюда. Перед встречей с Робертом Юлия хотела еще раз проверить, как она выглядит и привести себя в порядок, освежить макияж. Она заплатила за кофе и направилась в туалет. Собственное отражение в зеркале не разочаровало ее. Она действительно была красива. Юлия осторожно подкрасила ресницы, промокнула губы и заново накрасила их.

Уже в сумерках она съехала с автомагистрали у указателя на Розенхайм и повернула на шоссе, которое вело в Винкельхоф.

Винкельхоф показался ей таким милым и уютным. Она вдруг поняла, что за последние годы городок стал гораздо привлекательней. Сады между маленькими, одинаковыми домами, которые раньше были совсем небольшими, теперь пышно разрослись и отражали все великолепие весны. На деревьях и кустарнике среди зеленой листвы уже появлялись белые и красные цветы. У Юлии вдруг появилось желание переехать из своей чистенькой квартиры в один из этих домов. Но она понимала, что надолго ее не хватило бы.

Подъехав к дому, она не стала заезжать в гараж, а поставила машину у входной двери. Она вынула из машины свою сумку и дорожный чемоданчик с косметикой и закрыла машину. Остальной багаж она намеревалась забрать позже. Детские голоса, лай собак, щебетанье птиц, все это она воспринимала как шумовой эффект, который раньше раздражал ее, а теперь показался почти музыкой.

Она вошла в лифт, поднялась наверх и без звонка открыла своим ключом дверь в квартиру.

Но Роберт услышал ее. Он вышел навстречу ей в прихожую, широко раскинул руки и – наконец-то произошло то, чего ей так давно хотелось: у него загорелись глаза.

Чемодан и сумка упали на пол, она бросилась к нему и прижалась к его груди, поросшей золотистыми волосками. Он как раз перед ее появлением переодевался и успел надеть рубашку только на одну руку.

Их губы нашли друг друга и, тесно обнявшись, они страстно поцеловались.

Роберт взял Юлию за плечи и отстранил от себя, чтобы лучше рассмотреть.

– Какая же ты красивая, родная!

«Да, ведь мне сделали подтяжку», – чуть было не сказала Юлия. Но не произнесла этих слов вслух. Она не собиралась скрывать это от Роберта, но такое объяснение именно сейчас могло бы нарушить радость их встречи.

Поэтому она лишь сказала:

– У меня новая прическа, – и провела рукой по своим слегка завитым каштановым волосам.

Роберт покачал головой.

– Нет, не только поэтому.

– Конечно, не только, – ответила Юлия, улыбаясь.

– Ты сейчас выглядишь, как тогда.

Она сразу поняла.

– Когда ты познакомился со мной?

– Да, точно также.

– Ну уж не совсем точно также.

Не отводя от нее взгляда, Роберт беспомощно возился с запонкой.

Она помогла ему застегнуть рукав, вдохнула в себя запах его тела и поцеловала его в грудь.

Он снова обнял ее.

– Ты даже не представляешь, как я скучала по тебе.

– Нет, я чувствую это.

Она стояла не двигаясь, пока он расстегивал молнию на ее платье. Платье соскользнуло вниз и упало на пол. Она сбросила туфли, перешагнула через платье и подняла его.

– Идем! – настаивал Роберт.

– Секунду, я только повешу платье.

Он знал, как она ненавидит беспорядок и терпеливо ждал.

– Зануда! – проворчал он нежно, поднял ее на руки и понес в спальню.

– Чудовище! – ответила Юлия и легко укусила его за ухо.

Роберт положил ее на незастеленную кровать, шутливо шлепнул и разделся. Ее гибкое тело устремилось к нему навстречу. Для обоих главным была не сама любовная игра, а желание быть близко, совсем близко, став единым целым. Когда он проник в нее, они не стали спешить и наслаждались бесконечно, пока оба не достигли апогея.

Потом он вытянулся рядом с ней и с удовлетворением выдохнул.

– Это было совсем как раньше.

– Когда мы не умели ждать? Нет, сейчас гораздо лучше.

Он просунул руку под спину Юлии, чтобы притянуть к себе.

– Ты стала еще стройнее, – сказал он.

– Наверно, – сказала Юлия и подумала, как же она сможет сообщить ему свою новость.

– Ты опять сидела на диете?

– Нет, но когда разрешается принимать пищу только в жидком виде, поневоле похудеешь.

Он повернул к ней голову.

– Только напитки? Но это я и называю, сидеть на диете.

– Называй как хочешь. Это все равно был побочный эффект.

Он внимательно посмотрел на нее.

– А главный?

– Хочешь знать правду? Тогда ты должен пообещать мне, что не рассердишься на меня.

– А почему я должен сердиться? Разве ты не знаешь, как я тебя люблю?

– Так вот, мне сделали пластическую операцию – подтянули кожу на лице.

– Ты шутишь!

Она показала рукой на подбородок. – Видишь вот здесь?

– Красные точки?

– Они остались от шва. Но они посветлеют и исчезнут совсем. Невероятно, да?

– Почему ты это сделала?

– Чтобы стать красивой для тебя.

– Вздор! Ведь дело совсем не в лице.

– А разве ты обнимал бы меня также, если бы я…

– Однозначно, да. Я был так рад, что ты снова здесь, я так хотел любить тебя. – После паузы он добавил: – С тех пор, как я выздоровел.

Она погладила его светлые волосы, которые заметно отросли за это время, и были подстрижены по-новому.

– Это ты? – спросила Юлия. – Это действительно ты?

Роберт продолжал говорить.

– Иногда у меня еще болит голова, просто обычная головная боль, только… – Он замолчал.

– Ну что случилось? – спросила она. – Расскажи мне.

– … Мне становится страшно от того, что эти боли могут быть связаны с гематомой или с операцией. – Помедлив, он добавил, – я был в Габерзее на обследовании.

– И что тебе сказали?

– Профессор утверждает, что все в порядке. Осталось только… Ах, зачем я только рассказываю тебе все это?

– Потому что я твоя жена и имею право знать.

– Осталось только в некотором роде нарушение психики, – преодолев себя, произнес Роберт. – Но профессор считает, что это совершенно нормально. Отделаться от воспоминания о том, что человеку вскрывали черепную коробку совсем нелегко. Люди, не обладающие фантазией, справляются с этим легче.

Она прижалась к нему.

– Мой бедный, бедный, любимый!

– Профессор утверждает, что органически все в норме, и я хотел бы верить ему. А что мне остается делать? Иначе можно просто сойти с ума. Он говорит, что со временем мои страхи полностью исчезнут. – Роберт поцеловал ее в подбородок, – также как твои маленькие красные точки.

– Ну вот, мы оба с тобой подверглись испытаниям.

– Только с той разницей, что ты сделала это добровольно. Почему?

– Не только ради тебя. В первую очередь…

– Ради меня это совсем не нужно было делать, – прервал он.

– Но я сделала это и для себя самой! – призналась Юлия. – Когда с трудом выносишь свое собственное отражение в зеркале, это противно. Если родилась некрасивой, то, возможно, переносить это легко, вернее легче, потому что уже с детства привыкаешь и можешь смириться. Но когда вынуждена смотреть, как исчезает прежняя красота…

– Ты все еще красивая.

– Да, – сказала она и засмеялась, – теперь я снова красивая. Согласись, что стоило это сделать.

– Тогда ты должна мне сначала сказать, сколько это стоило.

– О, это стоило уйму денег, – сказала она осторожно. – Я не смогла бы позволить себе сделать эту операцию без компенсации, выплаченной мне «Про Фобис».

– А ты не думаешь, что могла бы использовать эти деньги с большей пользой?

– Конечно, нет. Пойми же меня, ведь речь идет не только о моей внешности. Я просто была близка к тому, чтобы полностью потерять уверенность в себе, и после того, как Элвира еще так покончила со мной, я действительно больше не могла этого выносить. Что-то должно было произойти. Возможно, существовала еще какая-то другая возможность вновь восстановить чувство собственного достоинства – сумасшедший успех или страстный любовник.

– Ну-ну! – предостерег Роберт.

– Но таким способом я не смогла бы добиться желанного. Я должна была сама что-то предпринять, чтобы дать новый импульс моей жизни. Поэтому я решилась на косметическую операцию. И я уверена, что никогда не пожалею об этом.

– Надеюсь, что будет именно так.

– Ты говоришь таким тоном! Ты не радуешься вместе со мной?

– Я радуюсь, конечно. Но я более реалистично смотрю на всю проблему в целом. Без «Про Фобис» тебе будет тяжело.

– Прекрати, а то накаркаешь беду! Мы что теперь будем говорить только о делах?

– Нет, конечно, нет.

– Ну вот и хорошо, так что мы будем делать сегодня вечером?

– Мы могли бы пойти к Хеллбергерам. Они устраивают сегодня прием, и мы приглашены.

– Ты уже дал согласие?

– Конечно. Нельзя отказываться от приглашения господина директора Хеллбергера.

Юлию задело то, что Роберт явно был готов пойти и без нее. Но она ничего не сказала мужу. В конце концов она не имела права ожидать от Роберта, что он в ее отсутствие будет торчать все время дома.

Но она не смогла отказать себе в удовольствии уколоть мужа.

– Надеюсь, – сказала она язвительно, – они будут не слишком разочарованы, если ты придешь со мной.

– Что за вздор! Ты же знаешь, с каким уважением они оба относятся к тебе.

– Но одинокий мужчина – находка для любой компании. Всегда находятся какие-то женщины или девушки, которым нужен партнер.

– Да, это так. Но ты забываешь одно: даже если я где-то и появляюсь один, каждому известно, что я не одинокий, а счастливо женатый мужчина.

– Вот если это кто-нибудь посмеет забыть, то я очень разозлюсь.

– Для этого у тебя нет никаких оснований. – Он наклонился к ней и поцеловал в губы. – Теперь вставай, дорогая, и сделай себя как можно красивее. Что касается меня, то, исходя из опыта, я все равно соберусь быстрее.

Супруги Хеллбергеры – Клаус Хеллбергер, директор универмага «Херцог» и его жена Лиане жили в красивом старом особняке в аристократической части Розенхайма. Когда Юлия и Роберт подъехали к их дому, вечеринка уже была в разгаре. Из окон первого этажа падал свет на лужайку перед домом. Была слышна танцевальная музыка. Особняк был расположен в некотором отдалении от соседних домов, и поэтому шум никому не мешал.

Вот такой дом нужно было бы иметь, – пронеслось в голове у Юлии.

Поскольку они бывали здесь и раньше, они не стали звонить в дверь, а обошли вокруг дома, чтобы попасть в большой сад. Яркий свет с террасы, на которой танцевали, освещал изумрудно-зеленую лужайку.

Хозяин дома заметил вновь прибывших гостей, когда они поднимались по широкой лестнице на террасу. Он уже поджидал их, подозвав девушку, разносившую поднос с напитками. Он несколько покровительственно приветствовал Роберта.

– Замечательно, что вы все-таки смогли прийти. Мы уже подумали, что вы не придете. – Он подал Юлии и Роберту по бокалу с шампанским и чокнулся с ними. – Мам доставляет особенное удовольствие то, что вы привели к нам вашу милую юную жену.

Юлии было приятно отметить для себя, что он назвал ее «юной». Собственно она такой и была по сравнению с ним, солидным мужчиной лет пятидесяти.

Некоторое время они постояли вместе, беседуя и осматриваясь по сторонам. Гостей было человек тридцать, и с большинством из них они были знакомы. Все были настолько заняты тем, что танцевали, болтали и флиртовали, так что не было никакой необходимости подходить к каждому из приглашенных.

Собираясь в гости, Юлия сначала хотела надеть одно из своих длинных вечерних платьев, поскольку так редко появлялась возможность показаться в них, но потом все-таки решила надеть короткое коктейльное платье с широкой юбкой и узким лифом, обшитым крошечными жемчужинами. Платье идеально подчеркивало ее стройную фигуру и длинные ноги. У Юлии не было времени сделать себе настоящую вечернюю прическу, и она обвязала темные локоны лентой, украшенной жемчужинами, что выглядело достаточно нарядно. Платье было сделано из шелка, переливающегося голубым и зеленым цветами, сверху она надела болеро из парчи.

– О, мой любимый вальс! – обрадовалась Юлия, когда услышала грустную мелодию «Лунной реки».

– Так идите же танцевать, – поддержал ее Хеллбергер и взял у нее из руки бокал.

Роберт помог ей снять болеро, и они пошли к танцевальной площадке. Юлии казалось, что она парит в облаках. Ощущение счастья и покоя давал Юлии полный любви и восхищения взгляд мужа.

А потом Юлию стали приглашать на каждый танец. Она буквально перелетала из одних рук в другие, наслаждалась своим успехом и отвечала шутливым кокетством. И лишь тогда, когда Роберт вновь сумел добраться до нее, она освободилась ото всех. Все это время он был рядом с Лиане Хеллбергер и другими дамами, чьи спутники «дрались» за Юлию.

– С тобой я люблю танцевать больше всего! – признала она Роберту.

– Так и должно быть, – ответил он спокойно.

– Раньше мы чаще танцевали.

– Мы можем это иногда повторять.

– О да, давай так и сделаем! – Ей вдруг пришло в голову, что всегда именно она должна подталкивать его к тому, чтобы он шел танцевать с ней, и поэтому она добавила: – Если, конечно, тебе это приятно.

– Да, – подтвердил он, – конечно, приятно. – Роберт ослепительно выглядит в этом, прекрасно сидящем на нем, смокинге, – подумала Юлия.

– Человек меняется, – заметил Роберт. – В нашей молодости я всегда казался себе немного смешным во время танцев, не мужественным, скованным, еще бог знает кем. А теперь я так люблю танцевать. Странно, правда?

В этот вечер Юлия услышала много комплиментов. Но почему-то никому не бросилось в глаза, что она не просто хорошо отдохнула, а действительно изменилась.

Только госпожа Хеллбергер сказала ей немного позже, когда они оказались рядом около стола с закусками:

– Вы выглядите просто чудесно, моя дорогая, моложе, чем когда-либо. Можно подумать, что вам сделали подтяжку на лице.

– Да? Можно так подумать? – довольно дерзко ответила Юлия, улыбаясь. – Вы мне льстите, госпожа Хеллбергер.

Лиане Хеллбергер довольствовалась этим ответом, не рассчитывая получить подтверждение своим подозрениям.