Текст книги "Сквозь строй"

Автор книги: Маргарет Петерсон Хэддикс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 40

Изабель смешала вещества и приготовила формулу. Ингредиенты, известные Мадригалам, она нашла в самой лаборатории Гидеона Кэхилла. Они были спрятаны там вперемешку с десятками других. Все прочие вещества она получила путем шантажа и угроз у своих пленников. Они вынуждены были сдаться и отдали ей собственные пробирки и ампулы, которые хранились у них в рюкзаках, карманах или, как в случае Алистера, в трости.

«Все, кроме нас с Дэном, были готовы, – подумала Эми. – Мы бы никогда не выиграли».

Изабель стояла в центре комнаты и держала в руках колбу. Она покрепче закрутила пробку и взболтала жидкость.

«Ей будет не до нас, как только она откроет колбу, – размышляла Эми. – Ей придется отвернуться хотя бы на одну секунду. Может быть, она даже уберет пистолет с пультом. И тогда мы должны разом на нее наброситься».

Но для этого надо хотя бы договориться или подать какой-то сигнал всем остальным. А это невозможно. Все они до сих пор под прицелом снайпера. Нет, Эми абсолютно бессильна что-либо сделать.

«Теперь она выпьет эту формулу, – продолжала рассуждать Эми. – И станет самым могущественным человеком в мире».

Эми с Дэном потерпели полное поражение.

Изабель подняла колбу, изучая ее содержимое.

– Я ждала этой минуты всю свою жизнь.

– Мама, не пей это! – закричала Натали. – Пожалуйста! Тебе станет плохо!

– Что? – набросилась на нее Изабель, опустив колбу. – Ты даже еще глупее, чем я думала!

– Но ты же выпила формулу Люциан и теперь стала такой жестокой, – ответила Натали. – Со всеми. Даже со мной и Ианом. И поэтому ты убила Ирину, и тебе даже было безразлично, что…

– Правильно, я выпила эту формулу, но только не до, а уже после того, как я убила Ирину. Я всегда была жестокой. Формула Люциан просто сделала меня более хладнокровной и расчетливой и этим привела меня к победе. Благодаря ей у меня в руках генеральная формула Кэхиллов.

Она торжествующе посмотрела на жидкость в колбе, явно смакуя победу.

«Она уже выпила формулу Люциан? – в ужасе думала Эми. – Ту самую, которую я нашла в Париже? Но тогда… значит, она лучший в мире специалист по стратегии боя, по тайным заговорам и военной тактике? Значит, с ней просто бесполезно бороться! И надежды больше нет…»

– И я еще когда-то мечтала разделить ее со своими бездарными детьми, – пробормотала Изабель.

У Натали снова на глазах выступили слезы, но Иан стойко держался и смотрел матери прямо в глаза.

Изабель приготовилась открыть пробку, но у нее была только одна свободная рука – другой она держала пистолет и целилась в детей.

Вдруг Эми послышалось какое-то едва уловимое движение в старой, разрушенной лаборатории. Или это только показалось? Словно легкий неуловимый шорох или шелест от легкого сквозняка.

«Но здесь не может быть сквозняка», – подумала она.

Она изо всех сил старалась смотреть прямо перед собой, чтобы не привлекать внимание Изабель и не выдать себя.

«Это, наверное, кто-то пришел спасти нас! – обрадовалась Эми. Ей стоило огромных усилий стоять тихо и не показывать своих чувств. – Но кто бы то ни был, он крадется совершенно бесшумно, может быть, он сейчас бросится на нее из засады, и она даже не успеет ничего понять».

Вдруг откуда-то из-под обломков старой лаборатории раздался треск.

На этот раз Эми обернулась и увидела Неда Старлинга, на которого упала полка со стеклянными пробирками. Он держался за голову и громко стонал. Изабель резко повернулась к нему и наставила на него пистолет, целясь прямо в сердце. И тут Эми поняла, что на этот раз ее уже ничем не остановить, и она выстрелит.

«Все, что было до этого, было просто угрозой, – поняла Эми. – Еще мгновение, и она нажмет на курок».

Не думая, Эми бросилась на Изабель.

И не важно, что у нее в голове не было никакого плана. И не важно, что она не успела подать сигнал своим друзьям и что силы их были неравны. И совсем не имело значения то, что они были едва знакомы с Недом Старлингом.

Важно было одно – Эми не позволит, чтобы Изабель убила еще кого-то.

«Это тебе за моих родителей, это тебе за Ирину и Лестера, пусть я даже умру!» – кричала про себя Эми, кидаясь на Изабель.

И вдруг она поняла, что она не одна.

Краем глаза она увидела сначала Дэна, а потом Шинед, Алистера, Иана и даже Натали с Йоной. Они сорвались с мест и все, кто стоная от боли, кто крича от страха и негодования, ринулись со своих мест и бросились на Изабель.

Как когда-то четыре клана Кэхиллов объединились под началом Изабель, так и теперь, но уже пять кланов, объединились против нее.

– Нет! Не смей! Не трогай его! – раздалось по всей пещере.

Они буквально врезались в Изабель, сбили ее с ног, кто-то выворачивал у нее из рук оружие, кто-то выхватил пульт управления, кто-то тянулся к колбе. Пистолет выстрелил, но, к счастью, пуля прошла в пустоту и никого не задела.

– У нас получилось! – закричала Эми.

Эми, Дэн и Шинед держали поверженную Изабель, а все остальные бросились к колбе.

Иан был первым.

– Это… должно быть уничтожено! – закричал он, занеся над головой колбу. – Пока оно не принесло еще больше зла.

Он приготовился разбить ее о землю, но к нему подскочили Алистер с Гамильтоном и, схватив его за руки, отобрали у него формулу.

Шинед подбежала к ним и закричала.

– Нет! Это нужно моим братьям!

Изабель легко, как котят, стряхнула с себя Эми с Дэном и встала в боевую стойку. Она быстро нагнулась и подняла с пола пульт и пистолет.

– Это моя формула! – выкрикнула она.

Она нацелила пистолет на детей.

– Я убью вас!!!

Но все так громко кричали, что ее никто не слышал. Гамильтон выхватил у Иана колбу, но ее тут же отобрал кто-то другой, потом третий, пока она наконец не выскользнула у них из рук и не покатилась по полу.

Изабель кинулась к ней.

«Теперь ее не остановить, – в ужасе подумала Эми, вцепившись Изабель в руку и пытаясь задержать ее. – Нам с Дэном одним не справиться с самой злой женщиной в мире».

Но не тут-то было! Ведь против Изабель были не просто Эми с Дэном. А именно Дэн с Эми против одной Изабель. Двое на одного!

Дэн размахнулся и врезал Изабель кулаком в челюсть. Очень маленьким кулаком, это правда, но зато достаточно ловким, чтобы на секунду задержать ее! Изабель ударила Дэна в живот рукоятью пистолета.

Дэн от боли согнулся пополам. Эми, не отпуская Изабель, тянула ее одной рукой назад. Свободной рукой она шарила по полу в поисках… чего угодно, чем можно было бы защитить своего брата. И ее рука нащупала что-то круглое. Колба.

Эми подняла ее и с размаху обрушила на голову Изабель.

– Не смей его трогать! – закричала она. – Руки прочь от моей семьи!

Толстое стекло треснуло. На Изабель посыпались осколки и вся жидкость пролилась ей на голову, формула стекала по ее волосам, лицу, шее, спине…

Изабель качнулась и со стуком рухнула лицом на землю.

Глава 41

Несколько секунд никто не двигался.

Потом Дэн услышал, как прошептала Шинед:

– Эми спасла нас.

– И разрушила формулу, – словно во сне, произнес Алистер.

– Я не могла по-другому, – сказала Эми. – Иначе Изабель застрелила бы…

– Нет, нет, – ответил Алистер, махнув куда-то рукой, прогоняя недопонимание. – Я не критикую тебя. Ты все сделала правильно.

Он долго смотрел на бесчувственное тело Изабель, лежащее посреди осколков и лужицы жидкости, состоящей из драгоценных веществ, которые растекались вокруг нее мелкими струйками.

– Ты все сделала правильно, – прошептал он.

– Мне нужна была формула только для того, чтобы вылечить братьев, – сказала Шинед, вытирая слезы с лица.

– Я… – начал Дэн, но передумал.

Но никто его и не слушал.

– Давайте свяжем эту королеву зла, пока она не пришла в себя и не натворила беды, – сказал Гамильтон.

Эми незаметно подобрала с пола пульт и тихо положила его подальше от Изабель. На всякий случай.

Дэн ногой отшвырнул пистолет, и тот покатился по полу, исчезнув в руинах старой лаборатории.

Все стояли тихо, и никто даже не сделал шага в сторону оружия.

«Это здорово! – подумал Дэн. – И все хотели спасти брата Шинед. Так, может быть…»

Но он боялся делать скоропалительные выводы. Жизнь научила его быть рассудительным, да и думать в такой обстановке было тяжело. Поэтому он просто подошел к Гамильтону и стал помогать ему доставать из рюкзака веревку. Потом они как следует связали Изабель.

– Это не очень надежно, – качал головой Иан, глядя на их работу. – Она скоро очнется, я вас уверяю.

– Непростые времена требуют непростых решений, – вздохнул Алистер и, прискорбно закатив глаза, достал из своей трости маленькую пилюлю. – Разработка Ирины Спасской. Это повергнет Изабель в сон на несколько часов. И кроме того, – он многозначительно поднял брови, – абсолютная гарантия того, что она навсегда забудет все, что произошло сегодня.

«И забудет рецепт формулы!» – договорил про себя Дэн.

– И нам с Натали еще раз придется объяснять ей, что мы от нее больше не зависим?! – с преувеличенной досадой воскликнул Иан. – Однако мы совсем непротив.

«Он говорит это искренне, – подумал Дэн. – И не возьмет свои слова обратно».

Алистер сел на корточки рядом с Изабель и положил ей в рот пилюлю. Потом приподнял ей голову и потер горло, чтобы таблетка прошла внутрь. Прямо, как Дэн, когда он дает лекарства Саладину.

Нед Старлинг выкарабкался из-под обломков и подошел к сестре.

– Кажется, боль стала еще сильнее? – спросила его Шинед, легонько погладив по голове. Нед поморщился.

– Шинед… – снова начал Дэн.

И снова осекся, вопросительно глядя на Эми. «Что будем делать? – мысленно спросил он. – Поверить им и сказать?»

Эми пожала плечами, говоря:

«Кажется, все уже давно знают, кроме Шинед. Просто притворяются».

Дэну до смерти надоело притворство.

– Шинед, – сказал он. – У меня фотографическая память. Я слово в слово запомнил рецепт формулы. Но я не расслышал названий всех ингредиентов. Но каждый из нас знает свои ключи. Так что если мы захотим, то, объединившись, мы можем сделать новую формулу и…

Реакция всех была неожиданной.

Гамильтон не сказал свое обычное: «Молодец, старик, дай пять!»

Йона не стал покровительственно хлопать его по плечу.

Алистер не начал его снисходительно обнимать и доверительным тоном говорить: «Дэн, мальчик мой, я всегда знал, что ты весь в дядюшку!»

Все стояли не шевелясь, и никто не проронил ни слова.

Только одна Шинед удивленно смотрела ему в глаза:

– Но Дэн… Я даже не знаю… Я ведь тоже была готова на все ради формулы… Я ведь сама бросила своих братьев, только чтобы получить ее… А вдруг она мне нужна не только для того, чтобы помочь своим братьям? А вдруг… А вдруг я в чем-то очень похожа на нее?

Она брезгливо посмотрела в сторону тела, лежащего посреди осколков.

Алистер подошел к полке, нашел лист бумаги и записал на ней свои ключи. Потом он подошел к Дэну и вручил ему список.

– Я верю тебе и Эми, – сказал он. – Но я не верю самому себе. Делайте с этой сывороткой все, что считаете нужным.

Иан взял у Алистера ручку и написал на ней свои ингредиенты. И тоже отдал его Дэну.

– Мы с Натали всю жизнь были послушны Изабель, – сказал он. – Мы верили каждому ее слову, думая, что…

– Но вы перестали ей верить! – перебила его Эми. – Вы стали другими! Иначе вы стали бы помогать ей и, может быть, даже убили бы нас!

– И почему мы раньше не поняли все? Почему мы продолжали верить ей в Корее, потом в Австралии и в ЮАР, и на Ямайке?

– Мы еще недостаточно изменились, – пискнула Натали. – Но мы стараемся…

Теперь ручка была в руках Йоны. Он со стоном перевернулся на бок и, положив лист на пол, стал на нем писать.

– Нет, Йона, ты ведь даже не…

– Если у меня будет состав формулы, то моя мать заставит меня все рассказать, – сказал он. – А моя мама, она… их методы очень похожи, – кивнул он в сторону Изабель.

Он написал список и улыбнулся своей знаменитой белоснежной улыбкой, передавая Дэну листок.

– И вообще, – сказал он. – Я все равно стану лучшим музыкантом в мире и без этой формулы!

Гамильтон тоже потянулся к ручке, но Дэн остановил его.

– Ты что, Гамильтон? – удивленно сказал он. – Не надо! Мы же с тобой одна команда! Мы доверяем друг другу! Тебе не…

– Выбирая между жизнью Неда и этой формулой, я, как и все мы, кроме тебя и Эми, выбрал формулу, – сказал он, записывая свои элементы.

– Нет, ну мы тоже не святые, – смутился Дэн. – Просто мы ничего не знали о формуле, вот в чем дело. Мы впервые услышали об этом всего пару недель назад. Так что у нас с Эми просто не был выработан охотничий инстинкт.

– Дэн, вот потому-то Грейс и хотела, чтобы мы участвовали в гонке за ключами, – перебила его Эми. Она сама только что это поняла и была под впечатлением от этого своего открытия. – Вот почему нам не говорили об истории нашего рода, пока она не умерла.

– Чтобы у вас были правильные инстинкты, – мягко подсказал Алистер. – Вы выиграли гонку за ключами только потому, что для вас совершенно естественно, что человеческая жизнь дороже всех ключей вместе взятых. Смешно, не правда ли? Грейс всегда любила посмеяться.

– Подождите, – не понял Дэн, – вы что, хотите сказать, что мы выиграли?

– Слышь, чувак. У тебя в руках все ключи, – напомнил ему Гамильтон, вручая ему свой список. Он мягко похлопал его по спине. Мягко в понимании Холтов. То есть Дэн отскочил вперед всего на два метра. – Все, теперь я спокойно могу сказать папе, что вы выиграли по-честному. Потому что это так.

Дэн все еще не верил в то, что это правда. В руках у него были все ключи – вещества, собранные пятьсот лет назад и повлиявшие на историю человечества.

И что теперь с ними делать? Что ждет их в будущем?

– Стой, Гамильтон, – сказал Дэн. – Сколько раз ты спас нам жизнь. Ты поднял меня на своих плечах на эту скалу. Ты вспомни, как…

– Как моя семья подожгла дом Грейс? – не дал ему закончить Гамильтон. – Как из-за нас Старлингов ранило в Институте Франклина. – И он виновато посмотрел на Шинед, прямо в ее глаза. – Прости меня.

Шинед коротко кивнула. Может быть, она еще не до конца простила. Но первый шаг сделан.

– И вы меня простите, – сказал Алистер, глядя на Эми и Дэна. – За все.

– Мы прощаем, – прошептала Эми.

Дэн удивленно посмотрел на нее: «Мы прощаем?»

«Так надо, – в мыслях говорила она ему. – Мы же не можем теперь всю жизнь его ненавидеть!»

Дэн хотел, как за спасательный круг, схватиться за все обиды, которые переполняли его душу все последние дни. И они никуда не делись, но стали постепенно таять и становиться легче.

Значит, скоро они совсем испарятся. Ну и отлично.

– Но вы из-за нас отдали Изабель свои ключи! – упрямо произнес Дэн.

– Да, – ответил Алистер, – но тем не менее во мне слишком много общего с Изабель, с Корой… и с Эйзенхауэром.

– Мой папа лучший в мире папа! – угрожающе надвинулся на него Гамильтон. – Но… я хочу быть немного другим.

Алистер понимающе опустил голову.

– Ребенком я видел, сколько зла было в моем дяде, – сказал он. – И при этом мне все равно нужно было, чтобы он за все меня хвалил. И поэтому я всю жизнь прожил, ставя перед собой его цели, а не свои. – Он громко откашлялся и продолжил: – А вы, дети, вы намного мудрее. Вы принимаете правильные решения. Свои.

И вдруг все увидели, что в его глазах стоят слезы.

«А ведь и правда, – думал Дэн. – Мы ведь и правда победили. Мы все. Вместе».

Он вспомнил, как в Лондоне он обещал Эми, что, если они победят, они потом всех переделают. Но ведь это как раз то, чем занималось все человечество последние пятьсот лет своей жизни. Переделывало друг друга. И у них ничего не получилось. А Эми с Дэном выиграли совсем по-другому. Они выиграли потому, что все этого хотели.

О, он не мог дождаться и обсудить это с Нелли!

– Ой! – воскликнул он. – Нелли! Мы должны срочно спасти всех на кладбище! – Он смял бумажки с ключами и сунул их в карман. – Все прочее может и подождать, пока мы не сделаем это и не…

– И не окажем скорую помощь Натали и Йоне, – подсказал Алистер и, с презрением глядя на Изабель, продолжил: – Ее следует передать властям.

– А людей надолго сажают в тюрьмы за покушение на жизнь человека? – спросила Эми. – Ведь все эти бомбы, эти взрывы…

– О, ее будут судить не только за покушение, – сказал Алистер. – Я должен сделать то, чего я боялся все эти семь лет. Я выступлю как свидетель в том, что она убийца ваших родителей.

– Значит… – сказала Эми.

Алистер впервые за долгое время почти счастливо улыбнулся.

– Изабель, – сказал он, – проведет в тюрьме остаток своей жизни.

Глава 42

Нед Старлинг вывел их из пещеры тем же потайным путем, которым он в нее проник, когда следил за Изабель. Им пришлось идти долго, потому что Йону, Натали и Изабель несли на руках. Иан вышел из пещеры первым. Он хитроумно обманул наемников Изабель, которые охраняли пленников.

– Мама приказывает вам срочно покинуть остров! Действуйте! – грубо приказал он.

Прием подействовал.

Пленники приветствовали их радостными криками, когда вся группа вышла из пещеры.

– Эми! Дэн! Вы живы! – закричала Нелли. – Детки мои!!!

– И мои! – подхватил дядя Фиске, прикованный к каменному обелиску рядом с Нелли. Но тут же робко взглянул на мистера Макентайера и добавил. – Это наши дети.

– Я не вижу Шинед и Неда… Шинед и Нед тоже здесь, со всеми? – беспокойно приговаривал Тед. – И кто-то, видимо, сказал ему, что они здесь, потому что вдруг он огласил все поле ликующим криком: – О, это даже круче, чем открытие нового значения числа пи!!!

– Хэмми! Хэмми! Хэмми! – хором скандировали Холты.

– Йоник, ты ранен?! – рвался из оков Бродерик.

– Ваице, – ответил Йона. – Но подожди, я теперь такие песни напишу! Я уже придумал.

Алистер и Шинед решили, что прежде всего необходимо разминировать кладбище, а потом уже освобождать пленников и разрешать всем свободно передвигаться по полю.

– Это правильно, – поддержал их пилот. – Так безопаснее.

Гамильтон с берега кричал обо всем том, что с ними только что произошло в пещере.

Или почти обо всем.

– Так что в результате победили Эми с Дэном. Но потом, правда, Эми пришлось уничтожить ключ, чтобы спасти нас! – кричал Гамильтон. – И, пап, я знаю, ты будешь в бешенстве, потому что я не принес Холтам победу. Но понимаешь…

Он на секунду запнулся, но, как ни странно, Эйзенхауэр молчал. Эйзенхауэр открыл рот, чтобы что-то сказать, потом зажмурился, глубоко вздохнул, потом снова открыл рот и сделал вторую попытку.

– Победа – это не все, – задумчиво сказал он. – Так бывает, сынок, когда главное – это семья и чтобы все просто были живы и здоровы.

– Это сказал Винс Ломбарди или Шекспир? – спросила Рейган.

– Нет, – отвечал Эйзенхауэр. – Это сказал я.

* * *

Как только поле было разминировано и все были освобождены, Эми с Нелли бросились друг к другу так, будто не виделись миллион лет. Дэн в таких делах не участвовал. У него были занятия поважнее – надо было кое-что обсудить с дядей Фиске и мистером Макентайером.

«Нет, – передумал он. – Лучше потом, когда все разойдутся…»

И погруженный в какие-то грустные мысли, он подошел к Старлингам.

Тед протягивал к Шинед руки и трогал ее лицо.

– Я слышал, что сказал Гамильтон, формула уничтожена, я знаю, – шептал он. – Но ты не расстраивайся, Шинед, все нормально. Это уже не важно. Мы с Недом как-нибудь справимся и без нее.

– О нет… – начала Шинед.

– Нет, это ты меня послушай, – продолжал Тед. – Пока я тут сидел как пленник, я много думал о некоторых методах экспериментальной хирургии, которую нам предложили в больнице. И тут мне в голову пришли кое-какие мысли – как сделать так, чтобы уменьшить риск. А Рейган Холт даже нарисовала по моей просьбе графики. – И он вынул из кармана бумажку и протянул ее Шинед. – Вот, смотри.

– Но мы можем… – сказал Дэн, подойдя к Старлингам.

Шинед быстро просмотрела график и предостерегающе покачала головой в сторону Дэна.

– Способ Теда эффективнее, – сказала она. – Понимаешь, если у них получится, то потом они смогут помочь и другим людям. А не только Теду и Неду. И еще здесь меньше побочных эффектов и осложнений. Мы же видели их на примере Изабель Кабра, а она выпила всего лишь часть формулы.

– Это точно, – ответил Дэн.

Эти списки с ингредиентами, которые лежали у него в карманах, все больше и больше тяготили его, и от этого у него на душе было нехорошо и тревожно.

«И как обыкновенная бумага может стать такой тяжелой?» – думал он.

* * *

Йона то и дело терял сознание, потом снова приходил в себя и не заметил, как его перенесли в вертолет. Но одна мысль не давала ему покоя и мучила его каждый раз, когда он приходил в сознание.

– Папа! – закричал он, когда его уложили на заднем сиденье. – Мне предъявлено обвинение в вандализме из-за «Глобуса». Скажи, меня арестуют сразу, как только мы прилетим в больницу?

– Нет, нет, сынок, – сказал Бродерик. – А я и забыл почти… С тебя снято обвинение. Мисс Плюдерботтом отказалась от своих показаний.

– Йоу! – возликовал Йона. – Значит, мисс Говорить правду и только правду сказала неправду! Она наврала? Ради меня?!

– Нет, – ответил Бродерик, – она не наврала. Она сказала, что правда изменилась. Она сказала, что ты милейший молодой человек, который просто не способен преднамеренно оскорбить великого Барда.

«Правда изменилась, – повторял про себя Йона. – Я изменился. Я нашел себя и знаю, кто я есть на самом деле».

– Мисс Плюдерботтом, кореш мой! – пробормотал он, проваливаясь в сон. Вертолет был готов к взлету. Еще чуть-чуть, и он поднимется в небо. – Я хочу попросить ее поставить вместе со мной хип-хоп версию «Ромео и Джульетты». Это бомба, поверь мне. Ты с нами, пап? Я же не могу всю жизнь оставаться звездой подростков. Понимаешь… Пора делать следующий шаг и преодолеть новый этап…

– Как пожелаешь, – ответил Бродерик.

Вертолет оторвался от земли и стал подниматься все выше, выше, туда, где плыли облака. Йона плыл вместе с ними, то проваливаясь в туман, то снова просыпаясь. Он уже не понимал, где реальность, где сон и правдой ли были последние, заглушаемые мотором слова Бродерика:

– А матери мы скажем про формулу то, что ты сам считаешь нужным. Вот так.

* * *

Шинед совершила благополучный взлет. В кабине ее маленького аэроплана летели два человека – Алистер и Изабель, которая все еще спала глубоким сном. Тед и Нед должны были отправиться на континент на борту яхты Иана.

– Ты умеешь управлять яхтой? – недоверчиво поинтересовался мистер Макентайер.

– Я родился со штурвалом в руках, – развеял его сомнения Иан. И вдруг озадаченно посмотрел на своего собеседника. – Что? Йона не до конца заплатил за аренду этой яхты? Если только папа узнает, он тут же заблокирует наши с Натали карточки.

– Ты… ты хочешь сказать, мы станем… бедными? – по слогам произнося последнее слово, сказала Натали.

– Как церковные мыши, – мрачно ответил Иан.

– Позвольте мне кое-что вам сказать, – сухо объявил мистер Макентайер. – Вообще-то я должен был сделать это раньше, пока все еще не разошлись… Грейс оставила дополнение к своему завещанию. Оно предназначено для тех, кто пройдет сквозь все испытания. Итак, вас восемь человек, и все вы получите в два раза больше, чем те деньги, от которых вы отказались ради участия в гонке.

– Сначала она предлагала нам по миллиону долларов на каждого, – сказал Иан. – Значит, и я, и Натали получим по два миллиона? Думаю, мы проживем.

Натали расцвела.

– Как хорошо! – воскликнула она. – Быть бедным, оказывается, не так страшно, как я раньше думала, но все-таки…

– Но ты была бедной всего лишь около двух секунд! – закричал на нее Дэн, закатив глаза.

– Дэ-эн, – позвала его Эми, – два миллиона на каждого, слышишь? Это и к нам тоже относится, – словно во сне прошептала Эми.

«А, ну да, – смекнул Дэн. – Два на одного, будет четыре на двоих. Четыре миллиона все вместе…»

Нет, в это невозможно поверить. Он вообще ни во что не мог вникнуть, пока эти сверхтайные бумажки с самым дорогим секретом в мире шуршали у него в карманах.

Иан, Натали, Тед и Нед отплыли от берега и умчались в синюю даль. Холты от радости, что Гамильтон выиграл два миллиона, начали кричать на весь остров и радоваться, что они теперь могут попасть на самый знаменитый в мире футбольный матч, который состоится где-то недалеко, здесь же в Ирландии, и приблизительно через час. Они тоже отплыли на своем огромном катере. Гамильтон долго махал своим друзьям с палубы, то и дело прикладывая руку к уху и, оттопырив пальцы, крича: «Будем на связи! Держи меня в курсе, если что!» и «Все за одного!» – последним донеслось до берега.

На острове остались одни Мадригалы.

Дэн решительно подошел к дяде Фиске и мистеру Макентайеру.

– А что теперь? Почему Грейс хотела, чтобы мы нашли формулу? – спросил он.