Текст книги "Дегустатор Душ (СИ)"

Автор книги: Манул Яростный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Что ты сделал?! – поздно спохватилась женщина, безуспешно пытающаяся вырваться из клетки.

– Седьмой грозовой фронт! – выкрикнул я.

– Седьмой? Так сфер всего шесть... – даже с закрытыми глазами я почувствовал животный ужас Дегустатора, когда она увидела над своей головой последнюю сферу молний – самую крупную.

– Давай, Люци! Александр у меня! – крикнул дроу.

Какое облегчение... Я уже не мог сдерживать накопившуюся энергию, отпустил «поводок»: верхняя сфера прорвалась вниз на Дегустатора, поджаривая до хрустящей корочки. Остальные шаровые молнии лопнули от перегрузки и добавили в моё электрическое шоу ослепительную вспышку. Стены академии вздрогнули, меня самого откинуло взрывом и немного обожгло руки, которые я вытянул во время активации заклятья.

Глава 66

Ух... кажется, я превзошёл сам себя. Потратил оставшиеся силы как идиот, вероятнее всего, прихлопнул Дегустатора Душ, нанёс ущерба академии Хронос на добрые пару миллионов кредитов, но в принципе... в принципе! Исходом остался доволен. Как любит говорить мой отец: «Цель не всегда оправдывает средства». Сейчас явно не тот случай...

В воздухе повисло стойкое зловонье горелой плоти и жжёных волос. Общая комната жилого этажа наполнилась едким непроглядным дымом, стало невыносимо трудно дышать. Я раскашлялся как больной хроническим бронхитом, едва не выплёвывая собственные лёгкие. Даже не верится, что всё – конец! Мы справились! Точка в этой истории поставлена ни кем-то, а мной!

– Активировать аварийную фильтрацию воздуха! – мои мысли прервал строгий голос Альсины. Пришла, наконец... когда веселье закончилось. Настоящая леди не может приходить слишком рано или опаздывать... забавно...

ИИ академии снова заработал, так как голосовой помощник вежливо отозвался на приказ Альсины, послушно включил откачку едкой гари из помещения. Дышать стало чуть проще.

– Люци! – Ним нетерпеливо выбежала из-за спины Альсины и бросилась ко мне сквозь оставшуюся пелену дыма по осколкам пола.

Син де Ним из рода Лазурного Дерева едва успела подхватить меня, чтобы обессиленный я не приложился об пол. Сумку врачевателя ей вежливо принёс, шатающийся от усталости, Матиас:

– Ты обронила.

Девушка благодарно кивнула тёмному эльфу, быстро осмотрела меня, а потом с ужасом перевела взгляд на руки. Вернее, то, что сейчас было на их месте.

– Это царапина, – с усталой улыбкой ответил я. Когда я говорил, что руки немного задело, то это лишь мне так показалось. Правда в том, что пользоваться ими я ближайшую неделю вряд ли смогу. Помимо адской боли от ожогов, все тело болело от полученных синяков и ссадин, но по сравнению с болью от ожога собственной молнии... – Я рад, что ты в порядке. Твоё присутствие придаёт мне сил...

Ним не смогла удержать моё ослабевшее тело, лишь помогла мне не отбить самое важное во время падения.

– Удивительно, как он продержался так долго, – покачал головой подоспевший Матиас.

– Люци, ты слышишь нас?! Не отключайся! – потребовала Ним, перекладывая мою голову себе на колени.

– Напомни мне, чтобы я с тобой не ругался, – неловко пошутил Матиас.

В ответ я только улыбнулся уголками губ.

– Хватит приставать к нему! Лучше помоги мне! Найди в сумке коагулянт с зелёной этикеткой и чистые бинты! – обеспокоенно заверещала девушка.

– Будет сделано, – кивнул дроу, хватаясь за рёбра. Тёмный эльф не подавал вида, хотя сам был бы не прочь рухнуть на пол рядом со мной.

Дроу порылся в отделениях сумки врачевателя, позвякивая склянками. Долго щурился, высматривая нужную, но в итоге всё равно протянул Ним не то, что требовалось. За исключением бинтов – он их отыскал довольно быстро.

– Не в обиду, господин Матиас, – поджала губы девушка. – Лучше я сама.

– Я понимаю, – угрюмо согласился дроу.

*****

В эти мгновения Ним про себя сокрушалась – какая же она глупая! Окружающим жутко повезло, что никто больше не умер. А ведь могли с высокой долей вероятности. Впервые за все прожитые годы, Ним со всей отчетливостью поняла – как скоротечна жизнь, как легко она может оборваться. Насколько важно ценить момент под названием «здесь и сейчас». Проживая долгий срок жизни легко забыться, откладывать что угодно на потом, ведь время для тебя не ограничено. Но вот наступает момент, когда перед тобой страшная картина действительности – моментально отрезвляет, заставляет задуматься. Хочешь ты того или нет.

Пока смерть была где-то на горизонте, пускай и довольно близко, гнетущее чувство так сильно не давило. Даже кучка пепла, оставшаяся от первой жертвы Дегустатора, не так впечатлила Ним, как то, что девушка наблюдала прямо сейчас:

Пронзенный ледяной глыбой Альваро...

Покалеченный костяными дротиками Александр...

Матиас, оставшийся с двумя тенезверями, едва стоящий на ногах...

И, наконец – едва дышащий Люцифер лежал на её коленях. Он ведь мог погибнуть... Или не мог? В эльфийском народе ходит молва, что повелители Ада бессмертны, но кто знает – на что был способен Дегустатор Душ?

Так хотелось вернуться в то беззаботное время, когда они ходили с Люцифером на уроки, собирались вместе за столом огромной весёлой компанией... Отмотать время назад, на момент, когда Люци утешал девушку в её комнате в первый день, не дать ему уйти, признаться в новых чувствах, что все эти годы никогда и ни к кому не испытывала Ним. Не отпускать его, остановить...

А теперь Люцифер лежит едва живой, борется за свою жизнь прямо у неё на коленях. Тут не до сожалений или откровенностей. Казалось, время бесконечно, ещё будет время признаться и объясниться...

Именно такие мысли одолевали девушку, мучали её изнутри.

Ним выдала Матиасу обезболивающее и велела отдыхать – всё равно от него мало проку в качестве помощника.

*****

Вокруг меня что-то происходило: уцелевшие суетились, Ним вцепилась в меня мёртвой хваткой, будто я смертельно раненый на последнем издыхании. Вливала мне в рот горькие настойки. Альсина с несколькими кристальными стражами бродила по месту недавнего сражения и, судя по недовольному лицу, подсчитывала ущерб, пока составляла в голове отчёт о произошедшем. Ведь только в красивых историях после победы над врагом наступает счастливый конец и далее следуют титры. Никто не расскажет вам, как потом народ восстанавливался от кошмарных событий, какие за этим стояли последствия.

Почему я думаю о бюрократии в такой момент?

Где мои титры?

Наверное, вместо них я вижу лицо обеспокоенной Ним, колени которой я использую как подушку. Своеобразные, но очень приятные титры.

– Месье Бранд! Что вы ищите? – неподалёку раздался голос Константина де Марэ. Вампир бегал за мрачным гномом, который внимательно осматривал место схватки. Сам при этом держал один из обгоревших амулетов, которые мы так тщательно сбивали с Маргариты.

– Тихо! Я думаю, – буркнул в ответ Бранд, поднимая с пола ещё один амулет.

Гном задумчиво вертел в руках найденные предметы. С каждой секундой, что он их изучал, становился всё угрюмее.

– Я узнаю этот стиль, – наконец ответил Бранд. – Единственный гном, способный выковать артефакты такой формы и силы – мой брат Варт.

– Мне очень жаль, – с сочувствием сказал де Марэ.

– Получается, эта тварь убила Варта, а я об этом ни словом, ни духом... – по суровому лицу гнома прокатилась скупая мужская слеза. – Беззаботно поступил в Хронос, ни секунды не скорбел по брату, которого искренне уважал.

– Тут ещё один медальон, месье Бранд! – Константин принёс гному очередной сломанный амулет.

– Два, три... пять... на выходе ещё десяток лежал, – вслух считал гном. – Матерь Земля! Да что за монстр догадался использовать силу сразу стольких колдовских амулетов единовременно?! Каким отчаянным ублюдком надо быть, чтобы придумать подобное?!

– Мои люди нашли ещё три артефакта, – участливо сказала Альсина, случайно подслушавшая их разговор. – Мне тоже искренне жаль вашего брата. Это большая потеря...

– Оставь эти слова для кого-то другого! – отмахнулся Бранд, утирая слезу.

– Постой! – Матиас дёрнулся как при болевом спазме, резко поднялся с положения сидя и подошёл к Бранду. – Сколько ты сказал вы нашли амулетов?!

*щёлк*

От невнятной кучи обгоревшей плоти, раздался неистовый дьявольский смех. С обгоревшего тела Дегустатора отвалился последний защитный амулет. Изуродованная Маргарита сделала резкий вдох: остатки её обгоревшего тела раскрылись как бутон цветка, демонстрируя нам всё ещё живую женщину. Обнажённую, местами, без значительных частей плоти, с искажённой многочисленными мутациями головой. Ниже пояса она вообще соединялась с общей биомассой снизу при помощи мышечного отростка.

– Самодовольные выродки! Уже празднуете победу?

Гигантское щупальце вырвалось из торчащих рёбер Маргариты: с невероятной скоростью и ловкостью пронеслось мимо всех в мою сторону. На конце отростка виднелось что-то блестящее. Всё произошло настолько быстро, что я не успел опомниться. Смог только вовремя оттолкнуть Ним, которая стояла на пути отростка, когда острие ритуального кинжала впилось мне в одно из сердец. Часть щупальца Дегустатора сразу же отсохла, оставляя во мне торчать рукоятку кинжала с блестящими агатами.

Боль, которую я испытывал когда-либо до этого момента, ничто, по сравнению с тем, что я ощутил, когда кинжал вонзился в мою плоть. Ни душевные, ни телесные муки не могли сравниться с теми, что окутали меня сейчас. Все пытки Ада вряд ли могли причинить такую боль. Пытки – всего лишь истязают тело. Но ритуальный клинок вонзался не только в тело – он ранил саму душу! Кинжал должен был мгновенно отделять её от тела благодаря пентаграмме, что мы имели честь наблюдать ранее.

На самом деле, я понятия не имею, как сумел сдержать крик. Почему смог удержать боль, рвущуюся наружу. Я должен был мгновенно умереть, но, видимо, Дегустатор не успел набрать нужной силы, потому будет вынужден довольствовался постепенным поглощением моей души. Вот только без пентаграммы всего лишь запущен процесс отделения её от тела. И смею вас заверить – это не те ощущения, которые вы хотите испытать.

Тем временем, Маргарита почуяла, что резко нуждается в свежей крови, когда увидела отсохшую конечность из-за потери сил. Женщина бросила взгляд в сторону коридора, откуда на шум прибежали уцелевшие студенты. Они наивно полагали, что опасность миновала, решили поглазеть на тело виновника всех бед.

Всё произошло так быстро, что никто не успел среагировать. Я бы успел, но с кинжалом в груди, полностью опустошённый в плане сил, лишь с ужасом мог наблюдать, как мерзкая куча плоти с ненавистью и звериным голодом налетела на ничего не подозревающих студентов. Маргарита начала пожирать всех подряд без разбора. Тело Дегустатора принялось спешно восстанавливать повреждения, из него вырывались всё новые отростки с зубастыми пастями и высшим заклинанием высасывания крови наготове. Ошмётки несчастных, что не успели вовремя сбежать, разлетались по комнате алыми брызгами.

– Оно живое! – округлила глаза Альсина, машинально соединяя руки для заклинания стазиса, коим ранее сковывала меня и Матиаса.

Но Дегустатор, почему-то, не реагировала на магию высшей эльфийки. Маргариту и человеком-то больше нельзя было назвать: гротескная масса из частей различных существ, которая доедала студентов, не успевших сбежать из-под удара. Безумные глаза Маргариты, раскиданные по всей деформированной плоти, дергались в конвульсиях, многочисленные челюсти жадно поглощали плоть, всё новые и новые отростки возникали на её теле. Если это можно назвать телом.

– Ты мой, Люцифер! Теперь вас ничто не спасёт! – прошипела тварь, а после создала на себе ещё одну конечность в форме огромной человеческой руки. Ею Маргарита хлопнула о грязный пол, тем самым заставила кровь прийти в движение: потоки красной жидкости потекли в мою сторону, вырисовывая зловещую пентаграмму захвата души.

Бранд довольно быстро пришёл в себя от увиденного. Глядя ненавистными глазами на выжившую учительницу, издал яростный крик, полностью покрыл свою кожу мифрилом и кинулся на Дегустатора. Отважный гном влетел в самое средоточие мерзкого существа, голыми руками принялся рвать её плоть на куски. Дегустатор взвыл, попытался достать юркого противника, но лишь терял огромные части себя. Монстру пришлось временно отложить сотворение пентаграммы, чтобы избавиться от назойливого гнома.

Альсина не стала стоять в стороне без дела, решила поддержать Бранда: сколдовала ветряные серпы для поддержки гнома: острые лезвия воздуха пронеслись по телу Дегустатора, отсекая вездесущие отростки с хищными челюстями. Вот только на месте отрубленных возникали новые. Плоть поглощённых студентов позволила монстру регенерировать со страшной скоростью.

В это время, Маргарита создала на своём теле ещё одну копию того костяного меча с шипами, каким махала ранее, а потом яростно ткнула им в Бранда. Жуткое оружие застряло в ключице гнома, по могучей броне пошли трещины, но он не прекратил рвать плоть Дегустатора ни на секунду. Жуткая конечность с мечом на конце угрожающе втянула в себя воздух – во все стороны под большим давлением выстрелили костяные шипы. Два досталось Бранду в живот, один пронзил Альсине предплечье руки, которой она колдовала. А меня и Ним не задело лишь потому что Матиас решил пожертвовать ради нас своей верной пантерой.

– Матиас! – воскликнула Ним, глядя на дроу у которого в лопатке торчал костяной дротик.

Кашлянув кровью, темный эльф со слабой улыбкой произнёс:

– Спасайся... в кабинете директора должно быть устройство экстренного выхода из временной аномалии...

Ним в панике оглядела место сражения: Бранд из последних сил сражался, пронзённый костяным мечом. Константин отбивался от бесконечных отростков, спасая гнома. Альсина не могла колдовать из-за повреждённой руки, я лежал полностью беспомощный, Матиас сильно раненый, а Дегустатор принялся хватать кристальных стражей и высасывать их прямо из доспеха. Крики, кровь, безысходность.

Ним сковал ужас. Благодаря древнему дару рода Лазурного Древа, эльфийка первая смогла заметить среди творящегося хаоса странные энергетические потоки, исходящие от ритуального кинжала: Ним видела, как артефакт начал питаться моей душой, оттягивая энергию к незавершённой пентаграмме.

На несколько секунд девушка выпала из реальности. Те мрачные мысли, которые одолевали её, до внезапно восставшего Дегустатора Душ, нахлынули с новой силой. Надежды и планы на счастливое будущее, где она научиться ценить настоящее и станет смелее – окончательно рухнули. Всё время, что у неё было впереди... его теперь не было... Вокруг неё и Люцифера медленно вырисовывалась пентаграмма, где пустовали лишь два почётных места. Раненый Бранд более не сдерживал этот процесс, сам едва отбивался, боролся за жизнь как раненый зверь.

Девушка была готова разреветься и убежать, но вдруг посмотрела на меня странными глазами.

Сперва, она вытащила кинжал из моей груди и выбросила от греха подальше.

Что ж.. это остановило процесс захвата моей души. Боль сменилась на некоторую опустошенность и отстранённость, словно это не я с трудом держал глаза открытыми, а кто-то другой смотрел на происходящую жуткую сцену.

Из образовавшейся раны сильным потоком хлынула кровь. В отчаянии, девушка быстро подняла с пола обломок костяного шипа Дегустатора, поднесла ко мне, закатала рукав мантии.

– Что... ты... делаешь?.. – медленно, с болью в голосе спросил я. Какой бы ни был у неё план, я этому помешать не смогу при всём желании.

Ним тяжело дышала, глядя на меня своими яркими изумрудными глазками. В ее глазах была безысходность. Она как никто могла оценить степень угрозы, исходящий от монстра, с хрустом пожирающего студентов.

– Люци... прости меня за это! Я столько всего хотела тебе сказать... Прости! Это единственный выход!

Девушка сжала обломок шипа, начала чертить на тыльной стороне правой ладони знакомый для всех демонов символ – пентаграмму контракта.

– Не смей... Только не ты... – с надеждой взмолился я.

– Так надо... – безутешно продолжала девушка.

Для Ним всё оказалось довольно просто: если не убить чудовище сейчас, оно потом сожрёт всех, до кого дотянется. Одна её душа – в обмен на бесчисленные.

Ним болезненно корчилась, пока вырезала на себе символ. Когда закончила вырезать заветный круг с тремя шестёркам в центре, отбросила осколок, коснулась цифр тремя пальцами левой руки и чётко произнесла:

– Я, Син де Ним из рода Лазурного Древа! – голос звучал торжественно, как на важной церемонии, но от и до пропитан грустью.

– Остановись, прошу тебя... – я понял, что она хочет сделать, едва увидел до боли знакомую пентаграмму. В сложившейся ситуации никак не мог остановить её, не придумал альтернативного решения. Сам был жив лишь потому что Дегустатор отвлекся.

– Взываю к демону Люциферу Деннице Пятнадцатому!

– Пожалуйста... – я не мог смотреть на это, слёзы сами выступили из глаз.

– Вверяю свою душу! Исполни моё сокровенное желание!

Моё тело, подобно марионеточной кукле, само поднялось, невзирая на смертельную усталость и раны. Кажется, волшебный стимулятор Матиаса давно перестал действовать. Я воспарил пред эльфийкой со слезами на глазах, губы сами говорили за меня против воли, такова сила контракта:

– Люцифер Деница Пятнадцатый явился на твой зов. Уверена ли ты в своём желании? Является ли оно искренним, не последует ли за ним сожаления?

– Да, – сквозь силу ответила девушка.

– Каким будет твоё желание, Син де Ним из рода Лазурного Древа? – я говорил чётко и беспристрастно, в то время как внутри меня царила буря эмоций. Понимаю, что своими руками забираю душу Ним, отправляю на новое перерождение, новую жизнь. И хоть я понимаю её волевой поступок... здесь, в Аду, я буду обречен на очень долгое одиночество... После неё останется глубокая рана на сердце.

Если б только я мог... поменяться с ней местами – сделал бы это без раздумий!

– Желаю, чтобы Люцифер Деница Пятнадцатый получил силу, способную уничтожить Дегустатора Душ, взамен моей бессмертной души, – решительно ответила девушка.

Я протянул ей обгоревшую конечность для рукопожатия, на которой загорелась копия пентаграммы Ним:

– Так скрепим же сделку, – объявил я.

Последний раз я взял её за руку. Понимал, что больше с ней не увижусь. Не в этом мире. Не в этом времени. Это прикосновение... в нём ощущалась безграничная забота и любовь. Так тепло и приятно, что я позабыл о нестерпимой боли.

– Твоё желание исполнено.

Последние слова прозвучали как приговор. Ним радостно улыбнулась на прощание, свет её глаз померк навсегда. Тело девушки мягко упало наземь.

Шесть глаз на моём лице мгновенно открылись, за спиной выросло ещё четыре крыла, а кожа приобрела ярко-алый цвет, будто светилась изнутри. Контракт был исполнен, его узы отпустили меня.

Я издал жуткий вопль, в котором смешалась боль потери, ярость, ненависть, жажда крови и моё личное горе.

– ЛЮЦИФЕР! – Маргарита увидела мою трансформацию, поняла, что души принца ада ей не видать, бросила играть с полумёртвыми противниками и двинула в мою сторону.

Жуткая окровавленная масса ползла ко мне с тянущимися отростками, безуспешно пытающимися высосать из меня кровь.

*щёлк*

Я сделал звучный щелчок пальцами, рассыпая дегустатора Душ на атомы. Мерзкая масса продолжала движение, несмотря на полную дезинтеграцию. На, искажённом уродливыми мутациями, лице Маргариты застыл первобытный ужас. В этот миг она успела понять, что я уничтожаю её душу – полностью вычёркиваю из всех планов бытия. Она больше никогда не сможет ни воскреснуть, ни переродиться. Смерть в исконном её значение, в какую она и верила до последнего со своими убеждениями.

– Твоё желание исполнено, – дрожащими губами сказал я, возвращаясь в прежнюю форму. Я более не мог держаться на ногах, свалился рядом с телом Ним, протянул руку к её лицу и моё сознание поглотила тьма.

Эпилог

О, Великое Пламя – какая слабость и боль! Такое ощущение, что я выполнил все упражнения этого мира разом. Как хорошо просто полежать, когда все конечности словно налиты свинцом...

Интересно, это меня так на тренировке Рихтер загонял? Кажется, он превзошёл сам себя... не припомню я подобного состояния после его «разминок».

Мысли текли медленно и лениво, будто время во всём мире уподобились карамельному пудингу... ммм! Карамельный! Как всегда, охлаждённый, сверху взбитые сливки, а на них расплавленный тёмный шоколад дроу марки «Долгий Поцелуй». Полторы тысячи кредитов за плитку, между прочим...

Мои сладкие представления о тянущемся времени прервались неприятным чувством слежки. Чужой взгляд на себе я замечал практически сразу и в любом состоянии. Попробовал разлепить глаза: веки тоже налиты свинцом, как и всё оставшееся тело. Килограмм по десять каждое, не меньше.

Как же я устал...

Но что я мог такого делать, чтобы смертельно устать? Я напрягаю память, а она тоже «прибавила в весе» за компанию – неохотно позволяла копаться в воспоминаниях.

Любопытство пересилило усталость, ведь нельзя проигнорировать чей-то настойчивый взгляд, верно? Едва разлепил глаза – встретился взглядом с шестью знакомыми очами. Глаза отца ни с чем не спутаешь!

Но вот что странно: отче редко позволял себе тратить драгоценное время просто так, особенно, когда вопрос заходил обо мне. А тут он смиренно сидит, в глазах не чувствуется обыденного гнева в симбиозе с нетерпеливостью... Это зрелище – как встретить горшочек золота Леприкона на конце радуги. Без преувеличения.

Быть может, это лишь сон? Слишком странная атмосфера царила в... моей комнате?

Я напряг зрение, прищурился: да, действительно, без сомнений – это моя комната в Адском Дворце. Ни с чем это помещение не спутать, так как первые годы жизни я провёл тут бесчисленные дни. Меня, по началу, пытались наказывать пребыванием у себя, а потом я натаскал разных штучек у разных народов, чем превратил комнату в цитадель веселья. Одинокого, но веселья. Этакое «социо-пати», когда на крутую вечеринку приглашён только ты один.

Позади отца смутно, но увидел свою первую, до сих пор рабочую, музыкальную аппаратуру на мини сцене, где я практиковался в игре на разных инструментах. Во время моего исполнения соло на электрогитаре, даже могучий Рихтер боялся подойти ко мне поближе, называл мою музыку «ультимативной пыткой для демонов». Ему приходилось держаться на почтенном расстоянии, ждать, пока я закончу.

Отец заметил, что я начал приходить в себя, сказал:

– Наконец-то, ты очнулся сын, – впервые в голосе отца я слышал довольные нотки. Ещё более редкое явление, чем спокойный взгляд. – Полагаю, ты не особо спешил просыпаться. Заставил нас ждать и волноваться.

Нас? О ком он говорит? Только не говорите, что мой отче завёл новую привычку говорить о себе в третьем лице...

Не то чтобы у меня совсем не было друзей, но я не припомню таких, кто будет переживать за меня. Не в почёте у демонов подобные сентиментальности.

И ещё... почему мне так тяжело двигаться-то?! Что я делал вчера?!

– Что происходит? – спросил я и не узнал собственный голос. Какой-то слабый и несчастный. Даже улыбнуться всеми клыками, как обычно, сил нет.

Люцифер старший наклонился вперед с некоторым беспокойством. Правой рукой задумчиво обхватил подбородок:

– Здорово же тебе досталось. Неужели ничего не помнишь о своей учёбе в Хроносе? О монстре, что уничтожил ты и твои друзья?

Какая учёба? Отче опять всё напутал – я ведь только собирался поступить в Хронос в этом году...

Один момент – а почему собирался? Я же поступил! И учился... вроде как...

Воспоминания хлынули бурным потоком так, что голова незамедлительно разразилась болью. Я резко вспомнил недавние события, и, словно открылся седьмой глаз – пришло осознание, почему я так слаб.

Кинжал Маргариты. Он нанёс огромный урон моей душе и телу, едва не разделил их друг от друга как филе от костей острым тесаком.

– Ним... – грустно прошептал я.

– Память возвращается? – отец был непривычно участлив.

Подозреваю, в чём была причина. Он опасался худшего – смерть прямого наследника. Доподлинно неизвестно, какие могли последовать события, случись такое. Как повлияло бы на мир? Суть в том, что, когда придёт время сменить отца на его посту, никого не окажется на замену. Что тогда могло бы произойти? Мне даже думать об этом страшно.

– Ним – так звали ту храбрую эльфийку? – спросил отец.

– Да, – даже от коротких разговоров мне становилось не по себе. Так тяжело... я уставал, буквально, от всего. Если б не начался процесс самоисцеления, то вырубился бы снова.

– Ты знаешь, сын... Судя по отчётам очевидцев, и данных, что я выяснил самолично, я понял одно: своим самоотверженным поступком Ним спасла не только свою душу, но и твою. Твоими руками она отправилась на перерождение, благодаря чему ты сумел спасти себя, своих друзей и остаток выживших в Хроносе. Я редко такое говорю, но – честь и хвала Ним! – Владыка ада тепло улыбнулся – то ещё зрелище! – Вижу, тебя утомили разговоры. Ты выжил, будешь жить и это самое главное.

Я не расслышал его последних слов, поскольку провалился в сон. Перенервничал от воспоминаний о Ним.

Во время моего следующего пробуждения в компании моего отца случилось пополнение: к нему присоединились Матиас и Бранд. На гноме красовалась борозда шрама от левого плеча до груди – я его заметил за расстёгнутой рубахой. Бранд не прикрывал полученный шрам, наоборот – выставлял напоказ. Гном выглядел как всегда внушительно (с полученной раной, ещё и брутально), но глаза такие печальные...

Ему в противовес – Матиас, словно, сиял изнутри. Несмотря на побитую физиономию и трость в руке, на которую он опирался, общий вид дроу выдавал в нём радость.

– Спящая красавица, а, спящая красавица? Неужели старине Бранду придётся облабызать тебя в жаркие уста, чтоб ты поднялся из положения бревна на лесопилке? – недовольно бурчал гном, заметив, что я открыл глаза.

Слабо улыбнувшись словесной остроте Бранда, я попросил отца рассказать мне в подробностях, что же случилось потом, когда я рухнул без сил.

Отец поведал мне о том, как сожалеет, что не явился ко мне на помощь вовремя. Он разрушил временную завесу, высвободив свою истинную форму Владыки Ада. Заклятье временной аномалии оказалось настолько сильным и хитросплетённым, что от грубого вмешательства пострадала значительная часть академии. Часть этажей оказались разрушенными, ядро Хроноса безвозвратно раскололось.

Следующим шагом Люцифер Старший позаботился обо мне и других раненых – отправил на лечение. Меня в мою комнату, которую запечатал сильнейшими чарами, чтобы никто, кроме круга доверенных лиц не могли входить. Он поступил так, потому что я был слабее младенца, любое вмешательство могло мне навредить. К сожалению, процесс моего полного восстановления займёт очень долгий срок. Ускорить его не поможет ни один врач на свете.

Остальных распределили в личный госпиталь отца до выздоровления. Другим повезло больше – они не пили стимуляторов, не получали разделяющий душу кинжал в грудь. И, конечно же, не бегали по Хроносу ранеными из последних сил, как некоторые (не будем показывать на меня пальцем). Цена за мои самоотверженные похождения – примерно, пять лет восстановления. Никаких драк, уличных гонок на спорткаре, гулянок, тяжёлых упражнений и вредной пищи.

Зал, в котором происходило финальное сражение, пришлось полностью уничтожить вместе с остатками Дегустатора Душ и его ритуальным кинжалом. Все следы, артефакты, записи и личные вещи Маргариты тщательно отыскали, опечатали и отправили в личное хранилище отца от любопытных глаз обывателей подальше. Предстояло крупное расследование, чтобы выяснить, где женщина умудрилась разузнать о ритуале поглощения душ. История не должна повториться.

Оставшийся преподавательский состав Хроноса и все его работники подверглись процедуре принудительного перерождения за совершённые ими ошибки (особенно этому решению удивилась Шани, которая благополучно проспала все события. И даже повреждения Хроноса чудом обошли лентяйку стороной). Решение жестокое, но справедливое. Позволить опасному существу так просто внедриться в одно из самых престижных учебных заведений и так просто бесчинствовать – страшное непростительное преступление. Ничего, они возродятся в других мирах, наберутся уму-разуму. Новое руководство Хроноса отец обещал собрать самолично, когда полностью восстановят академию.

Что же касается тела Ним? Люцифер Старший отдал распоряжение захоронить её на родине в мемориальной роще среди самых великих представителей её народа. Обсидиановая статуя с вкраплениями золота, изображающая облик Син де Ним теперь украшает аллею героев. Под ней же, покоится её тело.

Сёстры-феи хоть и выжили, но предпочли сразу отправиться в Речной Дол, когда узнали, что моей жизни ничего не угрожало. Фелиция стала вести себя более серьёзно, а на прощание Бранду и Матиасу сказала нечто вроде «С нас хватит приключений. Передайте Люциферу скорейшего выздоровления и приглашение к нам в гости».

После всей этой заварушки, первыми в госпитале оклемались Матиас и Бранд. Они посещали мою комнату с такой завидной регулярностью, что отцу пришлось выделить им домик возле замка, чтобы почтенные друзья не ездили в Адский Дворец чуть ли не каждый день. Доступ в мою комнату отец им организовал ещё на моменте создания охранных чар – как предвидел их намерения меня навещать.

– Так прошли последние девять дней, сын, – закончил рассказ отец. – Ты уж извини, оставлю тебя ненадолго – нам с Брандом нужно кое-что важное обсудить. Скоро вернусь. Отдыхай и я... горжусь тобой сын.

Владыка ада поманил за собой Бранда и увел его за собой из комнаты. Гном с уважением посмотрел на меня и дроу, кивнул на прощание. Отец мной гордился...

От полученной информации, картинка перед глазами начала «плыть», мне опять требовался срочный отдых. Как же эта немощность бесит...

Я перевёл взгляд в сторону – слегка дёрнулся при виде Матиаса. Совсем забыл, что он остался со мной. Пропустил мимо ушей слова отца, думал, все меня покинули.

– Хочешь мне что-то сказать, друг? – догадался я.

– Никогда бы не подумал, что ЭТО случится со мной, но... я получил просвещение, – сказал он негромко. – Я чувствую, что готов отправляться на перерождение.

– Очень этому рад! – я был по-настоящему счастлив услышать приятную новость о своём друге, ибо те, кто уходил с просвещением, обычно не возвращались в ад. Вечные скитания Матиаса, наконец, закончились.

– Владыка Ада распорядился, чтобы я сам выбрал демона, который отправит меня на перерождение. Сказал, что я заслужил.

– И кого же ты выбрал?

– Тебя, – улыбнулся дроу. – Бранду мы сказали, что мой век подошёл к концу. Я же дроу – нас не понять, когда мы умираем, сколько нам вообще лет.