Текст книги "Телепорт.ru (СИ)"
Автор книги: Максим Владимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– А кто тогда последнее окно открывал, к ангару? – перебил я.
– Я ж говорю – “почти”. Один, самый сильный, был только ранен. Но очень, очень расстроен! Мы ему, можно сказать, в душу плюнули своим тротилом! Не захотели покорно на заклание идти, сопротивляться посмели! Ну и вот – перевёл он дух, перевязался, вояки их подтянули какие-никакие резервы, и здрассте-пожалуйста, получите ещё одно окошко, прям в ангар.
– Силён был мужик, – скрепя сердце, признал я.
Генерал покивал, поджав губы.
– Что есть, то есть. Точнее – что было! Здоровье, “подорванное”, хе-хе, не сдюжило бодания с вашими объединёнными силами! До госпиталя даже не довезли, как агентура доложила. Так что, теперь у них в работе полдесятка салаг сопливых, и ни о каких силовых акциях в нашу сторону пока не может быть и речи.
Я состроил максимально самодовольную рожу и шутовски погладил себя по груди.
– Вот-вот, – Ивлев ткнул в мою сторону пальцем, – как-то примерно так. И вот мы плавно подошли к пониманию того, кого за что наградили. Высшие награды получили те, кто внёс максимальный вклад в уничтожение критически опасного противника. Личный. С риском для собственной жизни. Кто закрывал “окна” в непосредственном противостоянии или управлял робоминой собственного инициативного изготовления – те Герои. А кто помогал, ручки крутил на аппаратуре, или стрелял из укрытия – тем ордена. Понятно теперь?
Я покивал. Да, понятно. Всё понятно. Только…
– А Жоре почему другой орден?
Ивлев глянул этак с жалостью, но потом снизошёл:
– Ну так он ведь военнослужащий у нас. По документам. Надо бы озаботиться вопросом, кстати… и лучше всего – тебе.
Опустив пока разбирательство с вопросом, как именно “озаботиться”, и почему именно мне, я задал последний вопрос из воображаемого списка:
– А почему болтать нельзя? Не то, чтоб я прям очень хотел, просто интересно.
– Чтоб противнику информации не подкидывать. Они, конечно, и так знают немало, наверняка… но всё же. Чем меньше – тем лучше! Вы все под ударом, потому как замены вам нет. Особенно – тебе и Либанову. Это, кстати, стало одной из причин, почему так легко согласовали переход Мордина на вольные хлеба – надо ваш коллектив множить и резервировать. Почкованием, если по-другому не получается. И тебя прошу, по-товарищески: займись резервом! Возьми хоть каких-то людей в работу по своей линии, есть же в Биоцентре молодёжь? Вон как с Георгием хорошо получилось – нет, скажешь?
– Хорошо, – согласился я, хоть и думал в этот момент совсем о другом.
– Вот и замечательно, – по-своему понял меня Ивлев. – Ну что, всё? Пойдём тогда? Гляну хоть одним глазком на взаимодействие родов войск, так сказать…
Глава 15
Есть такая русская поговорка: хочешь насмешить бога – подай ему на ознакомление план мероприятий. Вот как-то так у нас и получилось: совместные с “новыми коломенскими” тесты, на которые по плану отводилось полдня, затянулись аж на неделю с лишком. Больше того, своим экспромтом награждательным Ивлев тот самый, плановый, день уничтожил примерно полностью, да и следующему тоже досталось.
Нет, мы честно попытались! Но абсолютно вся банда думала о чём угодно, только не о работе. Помучились пару часов, да и разбежались, в пять сек договорившись приступить по-настоящему завтра. Благо, генерал к тому времени уехал, а кроме него желающих возражать не нашлось.
Что делали до конца дня, думаю, вполне очевидно: отметили от души! Для большинства из нас госнаграда оказалась первой, только у Одинцева уже что-то было “за добросовестный труд, достижения и заслуги в сфере образования”, да – неожиданно – один из аспирантов умудрился отслужить пограничником и зацепить там какую-то медаль.
Собрались в “перспективной”.
Поначалу была мысль рвануть в “Теорию”, туда даже отправили гонца из молодых, но, во-первых, через 5 минут припёрся и начал душнить подпол (и откуда узнал, гад?!), а во-вторых – вернувшийся студент обломал бесповоротно: администрация бара не согласилась закрыть лавочку так вот сразу, без предупреждения. Типа, заранее надо заказывать, за неделю, не меньше. Ну и хрен тогда с вами, золотые рыбы! Тупо заслали Скиповских в магазин. В качестве приятного бонуса – ни ящики с пивом таскать не пришлось, ни выслушивать стенания Артемьева по поводу выхода ценных научных кадров за периметр.
Отмечали всей бандой, вместе с вояками, фобосами и врачами – по первости даже присесть некуда было! Прям как на рауте каком великосветском: все такие культурные, трезвые, ходят мелкими шагами с бокальчиками шампанского. Плюнуть хочется! Врачицы каким-то невероятным чудом умудрились приодеться в гражданское, завиться-накраситься – вот как можно было успеть? Внесли ложку мёда в нашу рабоче-крестьянскую банду сугубо мужского нечёсанного состава. Только Лина пришла вместе с нами из подвальной лабы как была, в джинсах и свитере, и переодеваться не захотела.
Меня очень здорово напрягал Либанов, нарезавший круги у дальнего окна с категорически зверским лицом. Неудивительно: в кои-то веки на награждение подскочила Алина, и теперь они с подполом мило ворковали у стола с закусками, не замечая ничего вокруг. Вот знал бы, что такая хрень приключится – не стал бы военных звать! Тем более, что им-то отмечать ещё нечего: Ивлев сказал, что их тоже всех наградят, но это будет когда-то, пока ничего не вручили.
К счастью, долго мучиться не пришлось. То ли кто-то что-то почуял, то ли просто кончилось шампанское, которого взяли одну коробку, для рывка, но в какой-то момент врачи дружной стайкой снялись в полёт. Видимо, в сторону медблока, чтобы продолжить отмечание там. Вслед за ними утянулись и военные, по большей части. А у нас народ, наконец, выдохнул и расслабился. И понеслась!
–*-*-
Понятно, что ещё пару дней после такого сабантуя работники из нас были не ахти, но мы честно старались! И следующая неделя показала, что планы изначально были невыполнимыми, и награждение с отмечанием принципиальной роли не сыграли.
У нас не получалось примерно ничего!
Первые три дня я честно прыгал по командам учёных, как дрессированная собачка. После – стал уже огрызаться. А уж что говорили они! Особенно, когда думали, что я не слышу. Только вот толку от этого всего было чуть.
Пришлось вводить в бой тяжёлую артиллерию: я позвонил Рыжей в Питер и ультимативно потребовал вернуться домой. Немедленно! Подозреваю, что она меня как-то не так поняла, поскольку примчалась не как обычно, Телепортом, через станции, а “прыжком”, прямо оттуда – это рекорд дальности для неё, между прочим.
И вот смотрю я на это чудо – бледная, как мел, губы синие, трясётся, “что случилось?!”, а самого так и тянет заржать, кое-как сдерживаюсь. Сам не знаю, что говорить… обнял, глажу по волосам, мурчу что-то успокоительное на ухо. Докторов звать пришлось! Дебил я, конечно, напугал девку… Самое обидное, что сделал только хуже всем и вся, не исключая и лабораторный процесс: Лину врачи сразу уложили в палату имени меня. И никакой помощи она нам оказать не смогла.
К счастью, Рыжую в больничке долго мариновать не стали, уже на следующий день она заявилась в лабу и показала нам всем класс. То, что решительно не выходило у меня на протяжении нескольких дней, Лина непринуждённо проделала с первого раза! Дальше уже так – рутина.
В итоге, к концу недели мы вполне уверенно гоняли через окно тестовые грузы вагонных габаритов. Оказалось, что если окно не открывать сразу “на все деньги”, а управлять размером в процессе, то всё замечательно срастается даже на оборудовании первой, кустарной версии, что уж говорить о второй, которую серийно делали в Зеленограде для пассажирской ветки Телепорта! Правда, точность манипулирования грузовой платформой для типичных железнодорожных норм и правил получалась запредельная, но Ивлев на радостях нас заверил, что это не вопрос – создадут отдельные бригады, обучат, пропишут инструкции, решаемо в рабочем порядке. Только давай, бегом-бегом, шнеллер – Родина требует!
Ещё одна сложность неожиданно вылезла, когда сели у меня в кабинете обсуждать итоговый отчёт. Как-то мы все одновременно сообразили, что теперь очень трудно сказать: кто же таки главный папа этого “динамического варианта” портала? Изначально идея была Лёхина. Но от стартового варианта в конце осталось смехотворно мало, а КБшные парни настолько плотно работали со всеми нашими на этой неделе, что… Чего уж говорить про фактор Лины? Да и я, без ложной скромности, тоже руку приложил. А ведь изначально речь шла о паре часов тестов, с минимальным нашим участием!
Посмотрели мы все друг на друга, и всем сразу стало как-то неудобно. Но, слава богам, Алексей быстренько сообразил, на чьей стороне мяч, и выкатил предложение считать проект совместным. Одинцев, кивнув благосклонно, тут же алаверднул предложением базовой организацией назвать всё-таки КБ, а первой подписью поставить Мордина. Ну тут и завертелась круговерть взаимных расшаркиваний, а я сидел и радовался, что свары, которой так боялся генерал, не случилось. Свары нет, а результат – пожалуйста! Мы – молодцы? Уверен, что да.
–*-*-
Пока мы долбались с грузовыми порталами, пассажирский Телепорт развивался совершенно дикими темпами. Вынырнув из цепкого болота передовой научной мысли, я полез на сервера компании и в новостях обнаружил, что, оказывается, Газпром и Норильский Никель продавили по частной станции где-то у себя, в таких буераках, куда Макар телят не гонял! И активно их теперь используют, ежедневно гоняя туда и обратно сотни работников. Меня это настолько зацепило, что я тут же вызвонил Артемьева с заказом организовать мне командировку в Норильск. Типа, “проконтролировать надо”.
Да, понятно, что я и сам мог бы туда уйти в пять сек – чего там, достаточно картинки посмотреть, да и прыгай, дело привычное. Но нас в последнее время уже настолько задолбали бесконечным нытьём про безопасность, что я решил не подставляться без нужды.
Подпол, надо заметить, совершенно не удивился, и вопрос решил моментально, не прошло и получаса. Без моих способностей всё-таки не обошлось: пришлось открыть окошко для группы сопровождения во главе с самим Артемьевым, в бункер возле хаба в Тейково – решили, что так проще, чем заморачиваться с конвенциональным транспортом, пусть и до станции Телепорта в Москве, или перенастраивать нашу инфраструктуру в ангаре. Но, так если подумать, иметь под рукой комплект оборудования, готовый кинуть “телегу” в сторону хаба, который уже связан со всей страной – не самая бесполезная штука! Но это позже, сейчас заниматься этим всё равно некому.
Сразу за дверями служебного входа в здание Телепорта в Тейково нас встретил типичный московский менеджер – молодой, с аккуратно подстриженной бородой, в отлично сидящем костюме. На вооружённую охрану внимания он не обратил, а вот на меня в бронежилете поверх ветровки буквально выпучил глаза. Но – быстро совладал с собой и выдал с привычной тренированной вежливостью:
– Здравствуйте! Вы на НорНикель? Идёмте, автобус уже готов!
Я, хоть и должен, в теории, это всё знать как дважды два, по дороге озирался с неподдельным интересом. В принципе – ничего особенного, аэропорт как аэропорт. Только и отличий, что по пять охранников на коридор, плюс во всех залах бригадами стоят. И вооружены все до единого. Зато нет такого зверского шмона перед “вылетом”! Даже залов таких не предусмотрено. Я порадовался, на самом деле, что вооружённой охраны настолько много: зато и я сам не особо бросался в глаза. Даже интересно, что подумали обычные пассажиры, когда увидели меня, такого красивого, в бронике, в окружении группы бойцов в полном экипе?
В зале, из которого мы должны были стартовать, уже толпился разномастный народ – человек тридцать. Когда мы вошли, охрана активизировалась, и всех пассажиров оттеснили в дальний угол. Удивительно, но никто не начал качать права и возмущаться, вся операция прошла быстро и спокойно. В итоге, мы подошли к погрузочной платформе, немного приподнятой над уровнем пола, одновременно с автобусом, который должен был везти нас “на ту сторону”. В автобус сели только мы с подполом, две тройки охраны и сопровождающий от НорНикеля, местные секьюрити остались в зале. После был быстрый проезд по периметру, тёмный тоннель, горка, рывок в пятно света – приехали!
Этот зал оказался почти пустым, внутри были только охранники в количестве четырёх. Сгрузившись из автобуса, мы, увлекаемые нашим провожатым, двинули к выходу, но перед массивными дверями я затормозил, вызвав небольшой переполох. Артемьев, успевший выйти в коридор, резко развернулся и подскочил, беспокойно вертя головой:
– Что такое? Что-то не так? Где?
Я отрицательно помотал головой и махнул сопровождающему:
– Можно вас? – да, вот так тупо – просто не придумал, как к нему обращаться. – Как вас зовут, извините?
– Андрей Смирнов, – и поклонился, гад. Издевается?
– Александр Ту… – я-то начал говорить фамилию, но подпол своим предупредительным кашлем мои намерения обломал. Ну и ладно, и так сойдёт. – Александр, короче. Или Алекс. Вопрос у меня такой: там в зале отправления были ещё люди. Они сюда собирались?
– Да, – подтвердил менеджер, после чего вытянул шею и громко спросил поверх голов: – Михеев, когда следующий регулярный?
– Да вот сейчас, через три минуты должны быть! Если из-за вас не задержат, – ответили из группы местных охранников.
– Вот, – повернулся сопровождающий ко мне. – Через три минуты будут.
– Отлично, – теперь уже я повернулся к заранее скрипящему зубами подполу. – Хочу посмотреть на прибытие. Вот, – я огляделся по сторонам, выбрал местечко у стены чуть в стороне и ткнул туда рукой: – Вот оттуда.
Артемьев молча закатил глаза, глубоко вздохнул и принялся командовать.
Ждать почти не пришлось. Практически сразу после того, как мы окончательно устаканились всей небольшой толпой в выбранном месте, я почувствовал лёгкий всплеск открытого портала, а секундой спустя из тоннеля выкатился всё тот же автобус. До обычного места разгрузки он немного не доехал – видимо, мы помешали, тут я почувствовал лёгкое чувство вины. Один из местных охранников выскочил на траекторию, показал водителю какой-то жест странным коротким толстым жезлом, в результате чего автобус встал прямо напротив дверей.
– Можно выпускать? – спросил меня Андрей, наклонившись сзади к уху.
Я вздрогнул от неожиданности.
– Что?
– Можно выпускать людей, спрашиваю? Или вы хотите выйти вперёд них?
– А… Нет, выпускайте, конечно. Я хотел как раз посмотреть процесс полностью. Как будто нас нет.
– Тогда можно посмотреть по камерам, – вмешался кто-то из местных… видимо, тот самый Михеев. – У ваших есть пост контроля внутренней безопасности, там абсолютно все помещения контролируются, постоянно и одновременно. Можно прямо смотреть за передвижением людей шаг за шагом…
– Нет, спасибо, – перебил его я. – Возможно, потом, но сейчас меня больше интересовал сам портал. Ну и на пассажиров глянуть, не более того. Это рабочие ваши?
– Да, – сопровождающий махнул рукой, – вахтовики, в основном.
Пассажиры, вылезающие из типично телепортовского кабрио-автобуса, выглядели теперь не так, как они запомнились мне по залу ожидания. Возможно, это какая-то ментальная ловушка – ведь теперь я в курсе, что они вахтовики? Не знаю. Важен факт: все они тащили довольно объёмистые сумки, все были очень тепло одеты.
– А зачем им столько вещей? – спросил я в воздух. – Они ведь могут через эту же станцию вернуться домой хоть сегодня?
Ответил мне снова Смирнов:
– Нет, эти не вернутся. Станция у нас, к сожалению, только одна, а локаций много. Да, есть группа, которая – в рамках эксперимента – приезжает на работы каждый день, но они уже все давно прошли, рано утром. Снова появятся здесь вечером, чтобы поехать домой. А чтобы днём оборудование не простаивало, мы организовали рейсы для всех остальных – это гораздо дешевле и быстрее, чем самолетом. Поэтому те, кого вы видите – обычные вахтовики, они едут на 3 месяца, как всегда. Сейчас выйдут и будут добираться до места работы уже нашим, местным транспортом.
Пока меня просвещали, работяги, подгоняемые охраной, уже утянулись в коридор, и даже голоса уже затихли. Я покивал головой задумчиво, и “милостиво разрешил”:– Отлично, спасибо, здесь я посмотрел всё, что хотел, можем продолжать.
Моя физзащита моментально пришла в движение, перестроившись вокруг меня, кажется, кого-то из местных даже прилично так толкнули. Андрей опять вышел вперёд и повёл в тёмное пятно дверного проёма. Проходя сквозь него, я обратил внимание на толщину дверей – ничего себе! Сейфовые, фактически, как у нас с лестницы на этажи. Серьёзно они тут берегутся. Или это требование наших? Надо будет спросить потом.
Шли совсем недолго, минуту-две. Просквозили несколькими коридорами, а потом втиснулись в небольшое помещение, похожее на кладовку. Там менеджер развернулся и выдал заученный текст:
– Господа! Станция находится не в городе, а на производственной площадке. В целях соблюдения техники безопасности, прошу вас надеть спецодежду… – тут он прервался и с сомнением глянул на меня, имеющего в бронике поверх куртки весьма внушительные габариты, – и каски… – тут с сомнением пришлось глядеть уже на бойцов охраны, поголовно экипированных в лёгкие шлемы с камерами на лбу.
Видимо, до него дошло, что с нами “как обычно” не получится, и парень просто завис, молча хлопая глазами.
Вмешался Артемьев. Коротко хохотнув, он отстранил встречающего и потянулся к стойке с плотным рядом синих пуховиков на плечиках:
– У нас, молодой человек, ситуация нетипичная. Так уж давайте мы сами разберёмся… лады? – и, дождавшись робкого кивка собеседника, продолжил: – Вот и славно, трам-пам-пам. Подскажи, который тут самый большой? А то у нас мальчик немного растолстел! Видать, позавтракал качественно с утра – боялся, что вы не покормите!
– Да ну что вы! – искренне возмутился молодой. – Всё будет в лучшем виде, что мы, не понимаем?! На 4 часа запланирован обед с руководством, там все с утра на ушах стоят! Ой… – и сначала покраснел, а через секунду, видимо, чтоб скрыть смущение, чуть ли не с головой закопался в ряд пуховиков.
Зато я решил перевести тему и дёрнул Артемьева за рукав:
– Кстати! А почему у меня броник такой… массивный? Нельзя было вот хоть как у тебя?! Я ж на медведя в нём похож! Местного, белого! Только зелёного!
– Вот и отлично, что местного, – отпарировал подпол под смешки бойцов. – Врагу труднее будет выделить цель среди множества визуально схожих посторонних объектов! А если ещё и учесть степень агрессивности оных объектов, то вероятность успеха акции противника и вовсе стремится к нулю!
Я набычился, и он поспешил объяснить по делу:
– Я могу выбирать экип какой хочу, ну, в рамках разумного. Вот и взял что полегче. Но это я, человек привычный и умеющий оценивать риск. А экипировка охраняемого лица определяется регламентом! Встреча у нас тут непротокольная, понты костюмные ни к чему, локация незнакомая, окружение неизвестное, потому таскаешь максимальную защиту, – предупреждая моё возмущение, поднял руку: – на обед можно будет снять!
Злобно выпустив воздух через нос, я буркнул:
– Да я вообще не факт, что останусь на обед. Что тут до 4 часов делать?
Подпол обезоруженно поднял руки:
– Ну, это уже твои дела. Найдёшь, что делать до четырёх – запробуем местную кухню, со всем нашим удовольствием. Нет – тоже ладно, у нас Анна Ивановна сегодня борщ варит. С пампушками!
– У нас тоже будет борщ! – возмущённо прорезался Смирнов из пуховиков.
Подпол хитро мигнул кому-то из своих:
– Учитесь, салаги, как надо секретную информацию добывать!
В итоге, на меня напялили необъятных размеров пуховик, и я превратился в этакого колобка на ножках. А когда сверху конструкцию увенчали ещё и белой пластиковой каской, я с трудом подавил желание плюнуть на эти ваши Севера и свалить домой. Артемьев это явно заметил, и тоже натянул куртку. И каску. Типа, из солидарности. Правда, он-то выглядеть на все сто, как обычно, не перестал! Гад такой.
Единственное, что меня с этой ситуацией сколько-то примирило – это Смирнов: он, тоже облачившись в пуховик, разом растерял весь свой хипстерский лоск и стал смотреться немногим лучше меня.
Как только мы вышли на улицу, подпол тут же скомандовал:
– Вариант два! – и бойцы тут же перестроились, втолкнув Смирнова внутрь импровизированного кольца. А подпол повернулся к нему и скомандовал: – Ну-ка, молодой, дай руки!
Ничего не понимающий провожатый протянул руки к подполу, тот сразу же за них схватился и развёл в стороны.
– Тихо, так надо. Ничего личного! – произнёс фсбшник, глядя сопровождающему в глаза, пока его довольно профессионально обыскивал один из бойцов.
Ничего крупнее авторучки у Смирнова с собой не оказалось. Подпол отпустил руки, подмигнул и вроде как почти извинился:
– Работа такая. Особо охраняемая персона, сам понимаешь. Мир?
Ошарашенный Смирнов кивнул:
– Мир…
И мы пошли.
В принципе, народу навстречу нам попадалось очень немного. И это хорошо, поскольку охрана вот вообще не стеснялась! Всех встречных моментально и без сантиментов теснили в сторону, если они не успевали убраться сами. Впрочем, не успевших было немного. Представляю себя на их месте: вот идёшь ты такой по делам заводским, а навстречу тебе какая-то группа спецназа в явно военном камуфляже и с автоматами наперевес! Жуть! Война! Спасайся, кто может!
После “обезвреживания” охраной очередной испуганно пискнувшей женщины, я решительно остановился.
– А куда мы, собственно, идём?
– Так вы же… куда-то… – обескураженно промямлил сопровождающий.
– Я?! Так, – я сосредоточенно помассировал виски. – Вообще-то, меня интересует исключительно применение вами портала. Как, зачем, плюсы, минусы, выгоды, перспективы. Всё остальное – только в части связанной. Вот эти железяки… – я обвёл рукой промышленный пейзаж вокруг, – только если вы зачем-то хотите устроить мне экскурсию. Короткую! И, желательно, как-то дополняющую основную задачу.
– Э-э-э… боюсь, это не в моих полномочиях… в смысле, я не знаю… – опять заблеял Смирнов.
– Так. А вы здесь, простите, кто вообще? – повернулся я к нему.
– Руководитель, – собрался он. – Руковожу станцией.
– Руководитель? Отлично. А с чьей стороны? С нашей? Или местный?
– Местный. Норильский. У ваших тут свой персонал.
– Ну так вот и отлично! Вот вы и расскажите нам – сколько людей возите, как получается, каковы основные цели, насколько вы рассчитываете их достичь и всё такое подобное! И, – я выдохнул, повернулся назад и потянул сопровождающего за рукав: – давайте уже уйдём отсюда. Что-то мне подсказывает, что мы людям работать мешаем! Да и холодно тут у вас, честно говоря…
Пока мы двигались тем же порядком обратно, Смирнов раскололся: на станции Телепорта он был кем-то вроде завхоза. Никаких решений не принимал и даже статистикой переходов не владел. Про всё это разговаривать нужно было “наверное, с кем-нибудь из руководства”, каковое руководство на месте поголовно отсутствовало и должно было подтянуться только к обеду, намеченному на 4 часа дня.
– А в город возможно выйти? Поговорить с людьми? – спросил я и снова отчётливо услышал, как подпол скрипит зубами.
– Выйти, в принципе, можно, – пожал плечами Смирнов, – только он же далеко, 200 км почти. Это на вашу компанию… надо транспорт организовывать. Насколько я знаю, наши хотели минимум три станции получить, вторую планировали как раз в Норильске, для общего пользования, но им в Москве согласовали только одну. А раз так – решили ставить её прямо на производстве, чтобы логистику минимизировать.
– Так они что – тут все и живут?! – переспросил я.
– Кто работает здесь – да, – подтвердил Андрей. – Вон там городок, – махнул он рукой куда-то в сторону. – Только там сейчас нет никого – люди или на смене, или спят.
Мда. Как-то не так я себе это всё представлял.
Глава 16
Сегодня у нас опять довольно расслабленный день: вчера коломенские, наконец-то согласовав все основные тезисы будущего отчёта, свалили домой. Ну и у нас народ выдохнул, все (или почти все – вниз я не ходил, в лабе может и сидеть сыч какой-нибудь) нашли повод для того, чтоб устроить внеплановый выходной.
Всё-таки, некоторое напряжение между “нынешними” и “бывшими” имеется, имеется. Правда, понял я это только когда оно вдруг исчезло – в Коломну утянулось, вместе с раздражителями. И это ведь меня-то касается в меньшей степени: например, в работе над отчётом я вообще никакого участия не принимал, да и до того – так, краем, общался преимущественно со своими. А вот Либанов? Остальные парни? Что там говорить, если уж даже наш титановый… не, титанический! профессор объявил, что сегодня будет отдыхать! Короче, сложная это штука – конкуренция. Для дела, может, и хорошо, а вот для конкурентов – совсем не факт.
Дома, однако, делать тоже особо нечего – Лина по-прежнему днюет и ночует в Питере, правда, грозится на днях вернуться. И “навести уже у вас там порядок”. Это да, конечно, порядка у нас тут маловато…
У нас тут – это, например, здесь, в “перспективной”. Хорошо ещё, что не курит почти никто! А то бы наверняка все углы бычками засыпали, как пить дать. Но вот в остальном – так себе картина, сказать честно: мусорное ведро погребено под кучей скомканных обёрток от разнообразной решительно неполезной еды, пустых банок и бутылок. На столе тоже бардак, хотя вроде пустого нет ничего – просто наставлено всякого, что “не пригодилось”. Нетипичные мы всё же сабантуеры – вон, пиво даже стоит, неоткрытое. Два. Три! Везёт, что грязной посуды нет – когда-то давно мы всей командой принесли страшную клятву, что ничего серьёзнее бутербродов тут есть не станем. Пока держимся.
Я, вообще-то, если честно, надеялся застать тут Либанова. Рассчитывал на неспешный необязательный трёп “за жизнь” – всё равно работать не получится, а больше делать нечего, и ему – тоже. Алины-то нет, и понятно, что точно не будет больше, так что, он теперь свободен как ветер в поле. Но он, похоже, спит, гад такой.
Вяло полистав на планшете старые “соседские” дайджесты по Телепорту и отметив, что мои изыскания в Норильске никакого освещения не получили, я вздохнул и собрался тащиться на улицу – хоть прогуляюсь. Но не судьба: в скважине заворочался ключ – понятно, без малейших шансов на успех, и так ведь открыто, а потом в коридоре явственно выругались и в лабу шагнул тот самый, что на помине лёгок. А я лёгким нажатием выделил для себя мысль, что Либанова я узнал по голосу ещё до того, как он открыл дверь. Так себе у нас тут звукоизоляция.
– Так и знал, что тебя тут найду! – с порога безапелляционно заявил завлаб.
– Ну а где ж меня ещё искать, – пожал плечами я. – Хотя, дома проверить всё же стоило – вдруг я тупо сплю? Да и вообще, мог бы просто позвонить и сразу расставить все точки над i.
– Да щас, конечно, – отпарировал Либанов. – Позвонить – это, в твоём случае, позволило бы всего лишь узнать, что у тебя с телефоном: выключен или “вне сети”?
– Ну, ты уж прям… – смущённо пробормотал я, вытаскивая телефон из кармана. Ну да, блин, так и есть – сел, зараза…
Однако, виниться я не стал, сделав морду кирпичом – начальник я тут, или погулять вышел?
Либанов считал это в момент, хмыкнул и, достав из кармана пауэрбанк, предложил:
– Пошли пройдёмся? Тут, по кругу. Чтоб эти… не возбуждались. А телефон вот на зарядку поставь пока.
– Что-то серьёзное? – спросил я, вставая.
– Да не, – поморщился Андрей, – так, жиром чтоб не зарастать. Да и смотреть тут, – он не без некоторой брезгливости огляделся, – не на что. Неэстетично. Насвинячили, блин, как черти! А уборщица будет только завтра.
– Завтра? – переспросил я. – Почему именно завтра?
– Совсем ты без супруги из бренного мира выпал, – хохотнул Либанов. – Воспарил, так сказать, над юдолью скорби земной. Завтра – потому как сегодня выходной! Воскресенье!
Вот те на. А я-то думал – народ так, внепланово свалил… А оно вот как, оказывается.
Пока спускались по лестнице, я коротенько обрисовал Либанову свои впечатления от поездки на Север.
– То есть, они там, получается, используют свою станцию в качестве дешёвого аэропорта? – сосредоточенно спросил завлаб. – Как-то это… скучненько. Никакого полёта мысли!
– Да нет, почему? – возразил я. – Им просто не дали всего, на что они нацелились, вот и пришлось стрелять по всем целям из одного ружья. Тему с внутридневными потоками они проверяют – как раз на том ГОКе, где станция. Только вот знаешь что? Они прям с ходу налетели на проблему, о которой мы и не подумали даже!
Либанов растянул губы в кривой ухмылке:
– На давай, жги!
Я, выдержав надлежащую паузу, выдал:
– Акклиматизация!
Не дождавшись от меня продолжения, Андрей просто вопросительно пожал плечами.
– Оказывается, есть проблема такая: при резкой смене климата организм с ума сходит. На день. Или больше даже. Доктора рекомендуют по возможности где-нибудь в середине маршрута на сутки останавливаться, если из зимы в лето переезжаешь. А тут – два раза в день! У нас тут сколько – градусов 15 сейчас, да?
– Наверное, – ответил Либанов, поглядев на небо.
– Вот. А там было минус 10, когда я там был. Прикинь, разница? И это ведь не самолёт даже, 10 минут зазор по времени! Да каких минут – секунд!
– Ну, секунд – это в помещении только если. Не минус же у них там на станции? Топят же, наверное? – рассудительно возразил завлаб.
Пришлось кивнуть.
– Во-от. А если от улицы до улицы считать, со всеми паузами в процессе – то это уже час. Да я больше скажу: вот ты когда наружу зимой выходишь – там сколько перепад? Меньше разве? Больше: дома плюс 20, на улице минус столько же, итого 40 градусов дельты. И ничего, никто на акклиматизацию не жалуется!
– Ну не знаю тогда, – согласился я, скрепя сердце. – Но проблему такую они упомянули совершенно всерьёз. Главное, что у них истории-то ещё нет никакой, чего там они станцию-то используют – месяца нет ещё! А народ уже болеет вовсю. И ведь никак их в симуляции не обвинишь – им же первым это невыгодно!
– Не знаю, не знаю, – неопределённо пробормотал Либанов.
До поворота дошли молча. Стоило только нам завернуть за угол, как в глаза бросилась “группа в полосатых купальниках”, то есть, в камуфляже. Они паслись поодаль, чтоб не мозолить глаза, но быть рядом. Когда мы вышли на прямую с ними, бойцы сразу же шустро двинулись вперёд, основное ядро тут же спряталось за поворотом, в конце тротуара остался только один дежурный, поглядывающий по очереди то на нас, то на своих товарищей.
– Видал? – кивнул на него головой Андрей. – Пасут, сволочи…
Я хотел возразить насчёт “сволочей”, но не успел: он резко поменял тему.
