Текст книги "Телепорт.ru (СИ)"
Автор книги: Максим Владимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
– Вот видишь, – генерал, ясно, не упустил случая поддеть, – даже ты начинаешь соображать! А трепыхался всё, сопротивлялся, боролся… за всё хорошее и против всего плохого. То есть, противодействовать им не будете?
– Да ни в коем разе, – я даже руками повёл отрицающе. – Пусть работают, успехов им, денег, здоровья хорошего…
– Но-но! – Ивлев погрозил мне пальцем. – Почему-то мне в таких речах слышится “таких не знаю и знать не хочу”, а интересам дела это противоречит. Нам нужно, чтобы вы работали в связке! Просто вы – на переднем крае, эдакий bleeding edge, а они будут ваши находки воплощать. Но для этого необходимо взаимодействие! Качественное!
– Да будет вам взаимодействие, – пробурчал я, – приезжали они уже. Два раза. Пока никто не съел! Мамочка может не волноваться!
– А я за всех вас в ответе, я не волноваться не могу, – отпарировал генерал. – В частности! Они просили договориться с тобой и Либановым на серию тестов – хотят отработать изменение габаритов портала на лету. Точнее, с Андреем-то у них вроде всё на мази, а вот тебя просить они боятся.
– Боятся? Чего они боятся? – непонимающе пожал плечами я. – Мы с ними встречались, неделю или две назад! Нормально поговорили…
– Две минуты, – вставил Ивлев.
– Ну две, и что? А о чём мне с ними разговаривать? Они – там, я здесь… Был вопрос – ну так и задавали бы! А просто за жизнь беседовать я найду кого поинтереснее…
– Вот! – наставительно поднял палец генерал. – Вот! Неужели ты думаешь, что люди такое твоё отношение не чувствуют? Вот и боятся, злой солью, да на свежую рану…
– Да какая рана! – вскинулся я, но тут же осел, глядя на ухмылку генерала.
– Короче, – припечатал он ладонь к столу, – они хотели бы приехать со всем своим железом сюда. На следующей неделе. Я могу рассчитывать на твоё сотрудничество?
– Конечно, – пожал плечами я. – А почему сюда? Не проще нам с Андреем метнуться в Коломну? Я так-то и не против бы посмотреть, как там они устроились, если что.
– Проблема всё та же: вы вдвоём с Либановым на выезде – это теперь кошмарный вариант для СБ. И вашей, и их. Слишком сложно. Не та цена вопроса, короче, пусть лучше оборудование сюда везут, не переломятся. тем более, что, как я понял, там и оборудования-то – смех один, пара компьютеров, остальное тут есть. Одним микроавтобусом на всех обойдётся.
– Да, и ещё: ведь именно в изменении габаритов я-то как раз и не силён. Это Лина делала всегда, к ней вопрос.
– Точно? – Ивлев хитро прищурился. – А кто недавно японца пополам распилил?
Я невольно вздрогнул, вспомнив не самую приятную картину.
А этому хоть бы хны – у него вообще все мысли о другом:
– Вот, конечно, нам бы как-то так научиться, как эти чёртовы япошки – помнишь же, какой порталище они тогда на пустыре открыли? И держали ведь сколько! Эту бы энергию – да в мирных целях, целый поезд пропустить можно наверняка! А мы всё “шаландами” этими вашими страдаем, да полуконтейнером, в лучшем случае…
Я почувствовал себя уязвлённым:
– Ну, если без оборудования, то я тоже могу побольше открыть. И держать. И открывал, и держал, если помните! И вообще, мне кажется, что у них такой монстр был один. И как раз мы, – я сознательно выделил последнее слово голосом, – его тогда и уконтрапупили. Нашим роботом и нашим тротилом. Больше никто ничего подобного не открывал.
– Справедливости для – следующий же, который они в ангар прокинули, тоже был немаленький. И держался долго. Но если после того дня смотреть, то ты прав – больших порталов с тех пор не регистрировали ни разу. Только мелочь, навроде твоего, в парке. Кстати, ты отчёт читал? Этот конкретный боец – совсем как ты когда-то, вынужден был с дерева слезть и бегать от группы захвата по сугробам, пока не улучил возможность сделать несколько акцентированных шагов по прямой. Хотя, ему, конечно, реально трудно было – всё ж, Япония далече, это тебе не к соседней сосне прыгать.
Я невольно вздрогнул, вспомнив: парк, зима, сугробы, собаки – стая… а я – вот именно так, к соседней сосне…
Мстительно скривившись, возразил:
– А чего сразу Япония? Зачем такие сложности? Вполне он мог хоть в квартиру прыгать, в соседний дом. Вон, новостройки на Ракетном – муравейник натуральный, сам чёрт не знает, кто там жить может… – и с удовлетворением заметил, как рука Ивлева дёрнулась к старорежимному дисковому телефону, зачем-то стоящему на столе.
С силой выдохнув сквозь зубы, генерал отодвинул руку от аппарата, глянул на меня исподлобья:
– А ты точно не можешь сказать, куда это окно открывалось?
– Точно, – уверил его я.
– Хоть примерно? Сам понимаешь, если реально они где-то тут базу имеют – это очень опасно может быть.
Я только молча покачал головой. Нет. Такого я не умею, и даже без “пока”. Никаких идей. И ситуация эта даже никак не изменилась с самого начала моей “прыжковой” карьеры. Как сейчас помню – стою я в парке, вокруг “серые” кольцо сжимают, а у меня из активов – только истаивающий след сбежавшей Рыжей, ведущий неизвестно куда. И сто тонн тоски.Слава богам, сейчас дела получше, да, получше.
–*-*-
Хаб запустился штатно.
В принципе, даже можно было бы сказать “скучно”, но тут меня приятно удивил Ивлев: он как-то сумел подобрать людей из головного офиса, которые меня совершенно замечательно увлекли разговорами про будущее нашей организации, так что я временами даже забывал об окружающей обстановке. Обстановка, впрочем, была довольно привычной: уж не знаю, для каких именно целей, но рядом с основным зданием хаба, очень похожим на крупный аэропорт, построили самый натуральный бункер. Сверху – почти ничего, только бетонный вход, какие-то грибки вентиляции, хлама навалено… Короче, замаскировано под куст. А вот внутри – наш Биокластерный подвал, один в один. Даже мебель такая же.
Прибыл я туда сам, “прыжком”, в лобби отеля, служившего временным офисом – это оказалось единственным местом, которое я уверенно помнил, и которое не изменилось за два месяца. Прибыл – и ошалел от смены картинки: немаленькое помещение было забито охраной! Так оно дальше и выглядело: по территории я перемещался в кольце людей в штатском, а чуть дальше постоянно попадались на глаза зверски вооружённые бойцы в камуфляже. Похоже, предсказанное Ивлевым закручивание гаек уже началось в полный рост…
Особо гулять по территории мне не дали, загнали в бункер практически прямым маршрутом. Я, впрочем, и не возражал – времени до пуска оставалось в обрез.
Сам пуск прошёл буднично: речи отговорили ещё до моего прибытия, потому первый переход “хаб – Москва” я отслеживал ещё с улицы. Ну, что сказать – без сюрпризов. Открылось, отработало свои секунды, закрылось. Ничего интересного.
Внизу был подготовлен приличных размеров зал с целой стеной из телеэкранов, на которые транслировалась картинка из разных точек хаба. Я поначалу удивился – было больше похоже на пост видеонаблюдения, чем на квази-ЦУП, который, по моему мнению, требовался, но меня успокоили: ЦУП тоже есть, но в другом месте, на поверхности, работает штатно, а это помещение предназначено для “высоких гостей”, не более того.
Так дальше и пошло: каждые 10-20 минут – новый пуск, новый рейс, новая пара оборудования, новый маршрут. Туда, обратно, снова туда. На одном из экранов крупно вывели счётчик выполненных рейсов и перевезённых пассажиров, и когда большее число перевалило за тысячу, я нашел глазами Ивлева, поймал его взгляд и вопросительно дёрнул подбородком. Тот сразу же подошёл ко мне и, не дожидаясь моего вопроса, спросил сам:
– Что, думаешь, всё? Можно разворачиваться?
Я в ответ пожал плечами, а потом утвердительно кивнул.
И понеслась.
С разговорами было покончено. Мне принесли довольно объёмный план войны на первый день, и чего там только не было! Одновременное открытие сонаправленных пар порталов, противоположных, трёх “мерседесом”, пяти “звездой”, схожих по параметрам маяка, максимально различных, случайных… в итоге, веселились мы до поздней ночи.
– Да уж – это вам сюда всё-таки Либанова надо было, – с трудом продирая будто засыпанные песком глаза, сказал я подошедшему Ивлеву. – Ощущаю себя безумным экспериментатором каким-то!
– Говорили же про это, – отозвался генерал. – Либанов у себя там на вахте, у него проблем не меньше, уж поверь. А здесь этой вакханалией тоже есть кому рулить – Одинцев и Мордин. Всех достали уже, если честно. Достал, точнее. Как вы там уживаетесь с ним, я не пойму?
– Мне больше интересно, как эти двое друг с другом у вас тут уживаются, – хмыкнул я.
– Да ты знаешь – как-то спокойно всё, – пожал плечами Ивлев. – Я сам не видел, но говорят, что профессор ваш сначала Мордину что-то выговаривал минут десять, но так, без крика, а потом и вовсе как ничего и не было. Работают, даже сидят вместе. Но вот с местным штатом – просто караул.
– Ну, это даже и хорошо, – чуть поразмыслив, сказал я, – пусть спустят пар на местных, а потом уедут и больше не вернутся… год. Всё лучше, чем друг на друга бы орали. Им ведь по-любому дальше взаимодействовать придётся, у нас профессор – человек очень важный, и Лёху из КБ никуда не денешь.
– Это точно, – генерал стрельнул в меня указательным пальцем: – у них там дело прямо пошло. Уже ж/д платформу прогоняют в окно с почти любыми параметрами. Каждый день новости, душа радуется.
Тут народ вокруг загомонил, все повернулись к экрану, на котором транслировалась типичная пресс-конференция.
– Итак, могу подвести итоги первого дня, – высокий крепкий мужчина в костюме стоял перед журналистами, держа в руках пачку листов.
Я скосил взгляд на Ивлева, и тот продублировал шёпотом:
– Пресс-секретарь.
– Были опробованы все 39 работающих на данный момент маршрутов. Многие – неоднократно, в обоих направлениях. Сбоев не зафиксировано! Всего перевезено более 4300 человек…
– Как-то мало! – выкрикнул кто-то из репортёров.
– Ну так ведь это только тестовый запуск, – слегка улыбнулся прессек. – Сегодня работали больше учёные, чем транспортники. Вы же понимаете, подобный объект вводится в эксплуатацию впервые в мире, подсмотреть было негде. Скажу больше, мы рассчитываем выйти на рабочий режим только к лету, не раньше.
– А рабочий – это сколько?
– По плану, штатная пропускная способность первой очереди – около 5000 человек в час. С учётом профилактики оборудования, рассчитываем перевезти до четырёх миллионов пассажиров в год.
– Это же мало? Метро перевозит в час 75 тысяч, в 15 раз больше!
– Метро запущено почти 100 лет назад! – отпарировал пресс-секретарь. – Уверен, даже через год наши планы будут скорректированы. В большую сторону! К тому же, надеюсь, вы не станете спорить с тем, что наша задача на порядок масштабнее: всё же поехать из Калининграда через хаб во Владивосток – это совсем не то же самое, что из Беляево на Дмитровскую! Сравнивать надо не с метро, а с самолётом!
– Как раз из Калининграда пока поехать никуда и нельзя, – выкрикнул кто-то, и все засмеялись.
– Ждать недолго! – величественно кивнул головой прессек. – Станция в Калининграде – в ближайших планах, в течение двух месяцев точно запустим. Конечно, мы понимаем все логистические сложности как для жителей эксклава, так и для туристов “с материка”. К сожалению, есть ряд проблем, связанный с обеспечением безопасности проекта, всё-таки, нужно учитывать характеристики… окружения, скажем так. Не всегда дружелюбного.
– Точнее – всегда недружелюбного! – новый выкрик из зала.
– Или так, да. Но – проблемы решаются. Терминал в Калининграде точно будет открыт! И, не побоюсь этого слова, наконец-то мы получим полностью независимый, быстрый и дешёвый маршрут пассажирских перевозок для этого региона.
Я с силой выдохнул, раздувая щёки и повернулся к Ивлеву. Тот, оказалось, уже даже и не смотрел на экран, тихо обсуждая что-то с неслышно подошедшим Данилой. Подождав несколько секунд, я дёрнул его за рукав:
– Михаил Дмитриевич, я тут нужен ещё?
Глава 14
Целую неделю мы были заняты запуском пассажирской части Телепорта. В наших лабах в Долгопрудном обычно дежурил на хозяйстве только один человек, остальные сайгачили в полях, страхуя и контролируя работу железа. Каждый день на сервер стекались терабайты всяких логов, с десяток комплексов демонтировали и отправили на контроль в условиях завода-изготовителя, не обошлось и без отстранения отдельных недоумков из местного персонала.
Но ничем, кроме придирок, оправдывать эти действия реально нельзя. Вообще, весь этот шухер оказался по факту одной большой перестраховкой – ни единого настоящего сбоя так и не зафиксировали. Больше того, когда я спросил Либанова, удалось ли их командам выдавить из необъятных данных хоть что-то полезное, тот только досадливо отмахнулся. Понятно, так я и думал. И хотя Ивлев (пусть и не особо настойчиво) зудел по телефону с намёками на продолжение банкета, я уже принял волевое решение и сначала накатал ему письмо об окончании программы сплошных тестов, а потом собрал всех наших в “перспективной” и рубанул: баста!
Может, физиогномист я и невеликий, но почти уверен, что недовольных не нашлось.
Мы и вправду устали.
Отсыпаться в итоге залегли все – и я, и Рыжая, и даже учёные. Про Жорку с аспирантами я и не говорю – парням досталось больше прочих. Повезло нам с профессором: на лабу он, конечно, забил, не отрываясь в этом вопросе от коллектива, но руку на пульсе стройки держать продолжил. Нашёл в себе силы. Кремень-человек. А ведь ему… страшно даже подумать – сколько именно? Под 80, никак не меньше. Тоже ведь ездил, в том числе – на самый первый пуск хаба, вместе со мной. Всё забываю спросить – что у них там с Алексеем, помирились? Зачерпнуть из первоисточника, так сказать.
В первые сутки я не нашёл в себе моральных сил даже залезть на сервер и посмотреть новости. Оправдал себя тем, что если б случилось чего, так, наверное, позвонили бы… а не звонят – стало быть, всё пучком.
Отошли мы только через 3 дня. Вероятно, мне досталось меньше остальных, да плюс мой всепобеждающий чит в виде умения “прыгнуть” из дома прямо в свой кабинет, потому первым в офисе оказался именно я. Самым первым прискакал живчик-профессор, похлопал дверями, заскочил ко мне, выяснил, что больше никого ещё нет, стребовал с охраны машину и укатил на стройку.
А я потом с интересом наблюдал, как помятые красноглазые личности сползаются на наш этаж. Забавно получилось, когда двое встретились перед входом: стоят молча, качаются, смотрят друг на друга недоумённо, будто видятся в первый раз. Кажется, что именно так сталкиваются друг с другом бильярдные шары: вот ничего себе – а ты тут откуда?!
В какой-то момент приковылял Либанов, зачем-то молча утащил меня в “перспективную”, а там сходу принялся уничтожать запасы минералки. И почти сразу к нам присоединилась Лина. Этому я был удивлён больше всего – думал, её вообще трактором с кровати не стащишь. Я по Рыжей, признаться, здорово соскучился, а когда один из вас спит мертвецким сном – общаться сложно, потому теперь я, пользуясь моментом, сразу же сграбастал её, усадил на колени и тихо млел. Лина, судя по всему, тоже была совсем не против тихо пообниматься.
Зато Либанов шумел за троих. Сначала он долго гремел запасами воды и пива, а потом, не найдя ничего пригодного в пищу прямо сейчас, принялся за решение сложной научной задачи: сходить налево в “Пятёрочку” и набрать там сухомятки, направо в ресторан или заказать доставку “всего, и побольше” прямо сюда? Поначалу он, надеясь на то, что мы возьмём ответственность за выбор на себя, просто озвучивал варианты в воздух. Но всего-то минутой позже, осознав, что мы никаких решений принимать не планируем, стал злиться и подступать к нам с вилкой в руках в самом буквальном смысле этой фразы. Лина, разозлённая нарушенной почти-семейной идиллией, выбрала момент и пнула его по руке, отчего вилка вылетела и со звоном ударилась в окно. Несильно.
Либанов, ясное дело, тут же вспомнил актёрскую молодость, снопом повалился на пол и изобразил умирающего лебедя. Возмущённая таким подлым поворотом Рыжая мигом вырвалась, хоть я и пытался её удержать, и мне в какой-то момент реально показалось, что сейчас чрезмерно умных учёных будут месить ногами! Похоже, Андрей тоже увидел что-то такое, поскольку мигом вскочил и набрал дистанцию, стараясь поставить между разъярённой Рыжей и собой хотя бы диван. А лучше – два, и ещё стол между ними.
В разгар этой совершенно дурацкой сцены дверь распахнулась, и в комнату вломилась четвёрка бойцов, на этот раз – настоящих. Моей первой мыслью было “а не надо ли делать ноги?”, но, к счастью, шлемами парни пренебрегли, и я тут же узнал пару знакомых лиц. Охранники, увидев, что ничего прям совсем уж смертельного не происходит, тихонько рассредоточились вдоль стен, один вообще утёк в коридор, а вместо него зашёл Артемьев.
Драссьте. Давно не виделись. Скучали!
Примерно это я и озвучил, каюсь, не без некоторого сарказма в голосе.
Двое мортальных комбатантов и вовсе здороваться не стали. Ну ладно – Либанов, а Лина-то чего? Надо будет спросить у неё потом.
Подпол окинул тяжело дышащую парочку довольно-таки равнодушным взглядом (признаюсь, как-то неприятно царапнуло), отстранённо им кивнул и обратился ко мне:– Есть минутка? Давай к тебе в кабинет отойдём – надо пообщаться.
И, не дожидаясь моей реакции, развернулся и вышел.
Что-то это всё меня начинает напрягать.
–*-*-
Когда я вернулся в “перспективную”, меня встретили две пары глаз. Очень настороженных. Отвечая на незаданный вопрос, только махнул рукой:
– А, ничего особенного. Так, по режиму чуть-чуть поговорили.
Лина явственно выдохнула, а вот Либанова мой ответ, похоже, не удовлетворил:
– И что по режиму? – требовательно спросил он.
Пришлось объясняться.
– В принципе – ничего такого, чего мы уже не пробовали. Например, в Троицке. Доступ на наши этажи для посторонних окончательно блокируют, например, так у нас и там его не было. Считай, помогли тебе с выбором: больше нет варианта что-то сюда с доставкой заказать. Любые выходы руководящего ядра за пределы охраняемого периметра – только с сопровождением, это тоже по факту так и есть сейчас. А, ещё в течение недели телефоны у нас соберут и выдадут другие. Высочайше одобренные, – я повернулся к Лине. – Так что, попрощайся, дорогая, со своим айфоном. Сюда, по крайней мере, с ним ты ходить не сможешь.
– А я в Питере тогда осяду, там можно, – совершенно легкомысленно отмахнулась эта егоза, а мне почему-то стало довольно неприятно на душе.
– А всё-таки – зажимают, – с кривой ухмылкой констатировал Либанов.
Я пожал плечами.
– И чего ты хотел? У нас тут сейчас не ерунда ведь какая, а, возможно, самая важная наука в стране, разве нет? И это мы ещё про всякое… даже говорить не начали!
– Вот и не начинай, – быстро проговорил Андрей.
Я насторожился и спросил его кивком головы – что за дела? Тот опять криво усмехнулся и, понизив голос, проговорил:
– Вилочка.
Я, так же молча, недоумённо пожал плечами, и Либанов, морщась, объяснил:
– Как думаешь, можно было услышать ту вилку, которую я в окно бросил… ну, пусть хотя бы в коридоре? И через сколько группа вломилась? Тридцать секунд? Сорок? Ну минута – уж точно не больше, да? Соображаешь, о чём я?
Я прокрутил в голове всю сцену и признал, что в этот раз он прав. Вилка стукнулась в стекло совсем несильно, вероятно, зубчиком, да под углом, это вообще ерунда. Датчик – даже если он есть! а так, навскидку, я ничего похожего не вижу – сработать никак не мог, они, насколько я знаю, даже на трещины в стекле не всегда срабатывают, чтоб сигнал пошёл – это прям реально разбить надо. Либанов, хоть и упал на пол, но аккуратно, себя жалеючи, тоже никакого особенного шума там не было. И ведь под нами – какой-то совершенно левый зал, который вообще институту принадлежит и используется от силы в месяц раз! Теоретически, конечно, кто-то мог туда с утра зачем-то впереться, услышать “падение тела” и немедленно пожаловаться (в Спортлото, ага), но и тогда ГБР никак бы к нам с такой оперативностью не примчалась. Отсюда – вывод: нас пасут. И очень плотно. Причём, со мной эти мероприятия не согласовывали. Я, конечно, мог запамятовать, но очень вряд ли.
Самое обидное, что если опять кто-то вроде тех японцев (или кто они там) припрётся, отбиваться нам, скорее всего, снова придётся самим.
–*-*-
Вчера мне позвонил Ивлев и не меньше получаса выносил мозг на тему “это очень важно” и “ты обещал”. Под конец я уже взорвался и наговорил ему… всякого. Возможно, поэтому, сегодня, встретившись и коротко поздоровавшись с Алексеем и Михалычем в ангаре, на первое время я нашёл себе дело в самом дальнем углу: не хотелось бы и им высказать что-то нелицеприятное.
Но в процессе поглощения притащенного заботливой Рыжей завтрака – отошёл, отогрелся и повеселел. Потому, увидев Ивлева, заходящего с небольшой свитой, уже даже почти не огорчился и сам пошёл к нему навстречу – здороваться.
Генерал же, в первый момент с беспокойством оббежав и пересчитав взглядом присутствующих, тоже явно расслабился и встретил меня своими привычными подначками.
– Что, отвыкли работать масштабно? Да с утра, рано? Вот бери пример с моих – они не ложились ещё!
– У нас работа квалифицированная, умственная. Она свежей головы требует и круглосуточные бдения на посту не одобряет. Разница! Понимать надо.
Ивлев хмыкнул и сделал рукой дирижёрский пасс куда-то назад. Оттуда чёртом выскочил Даниил, споро установил сбоку небольшой раскладной столик и уместил сверху даже с виду довольно дорогой кожаный кейс. А когда он его, набрав код на замочке, открыл, и верхняя крышка оказалась полностью съёмной, я и вовсе ошалел – это ж сколько такая игрушка стоит?
Пока я удивлялся, генерал звучно постучал по металлической столешнице каким-то ключом, добившись того, что народ, и так подошедший поближе, замолчал и внимательно на него уставился.
– Спасибо, – как ни в чём не бывало поблагодарил собравшихся Ивлев.
А потом как-то весь выпрямился, будто став выше и стройнее.
– Сегодня у нас довольно знаменательный день. Сегодня мне выпала честь вручить некоторым из вас знаки признания Родиной их заслуг. И поверьте, мне очень приятно начать с человека, которому мы обязаны тем, что сейчас занимает наши думы, время и силы – Телепортом. Саша! Александр Иванович! Позволь тебя искренне поздравить с высокой оценкой твоих заслуг со стороны, не побоюсь, всего российского народа! Высочайшей! – тут он прокашлялся и достал из кейса красную бархатную коробку размером с небольшую книгу.
– Указом президента Российской Федерации, за выдающиеся заслуги перед государством и народом, Тумину Александру Ивановичу присвоено звание Героя Российской Федерации! – открыл коробку, там внутри – та самая звёздочка, золотая. И удостоверение ещё. Красное, пухлое, всё как положено.
Я, понятно, затупил наглухо, так что генералу пришлось буквально самому меня за руку хватать, чтоб поздравить.
Но самое интересное было дальше.
Героем я оказался не единственным! Ивлев вручил ещё две звёздочки: Лине – Лине!!! И Михалычу. Который оказался Дмитрием Михайловичем Борисенко. Генерал опять не удержался от подкола, когда вручал награду Рыжей:
– Высокое звание присвоено Эйлин Марии… уж простите старика, но вы не представляете, с каким бы удовольствием я сейчас сказал “Туминой”! Нет, придётся по-старому – Келли! – и вывернувшийся из-за спины генерала Данила вручил Лине ещё и шикарный букет.
Либанова и Одинцева наградили орденами За заслуги перед Отечеством, а
почти всему старому составу вручили по медали. Только Георгий почему-то выделился – ему навесили орден Мужества. Народ гудел и строил смелые планы на сабантуй, я так и стоял в неадеквате, пытаясь осмыслить новости. Даниловские мальчики споро собрали столик и кейс, а Ивлев как-то испытующе посмотрел на меня, потом сделал полшага вперёд и поднял руку:
– Так, попрошу ещё минуту вашего внимания, товарищи! – и когда гул стих, продолжил: – Вы все, конечно, догадываетесь, что послужило главной причиной сегодняшнего награждения. Кто не понял – обратитесь к старшим по команде, они объяснят.
– Да они и сами не в курсе – вы на них посмотрите! – весело крикнул кто-то из задних рядов.
– Ничего, я проведу разъяснительную работу, – коротко оглянувшись на меня, пообещал генерал. – Но тут дело в другом! Болтун – находка для шпиона! Помните? Награды вам вручаю я, а не Президент, и не в Кремле, а в нашем ангаре. Не могу сказать, что мне это не нравится – наоборот, я горд, я благодарен судьбе, подарившей мне на излёте карьеры бесценную возможность поработать над таким важным для Родины проектом.
– А вас-то наградили? – опять перебил кто-то.
– Наградили, – с довольной улыбкой кивнул Ивлев. – Вот только у меня на груди этого ордена нет, как видите! И это не просто так. Ваши – безусловно, заслуженные и почётные – награды из тех, что должны вылежаться. В сейфе. Лет десять… Я всё понимаю, вы молодые, и когда форсить, как не сейчас? Было бы мне двадцать пять – сам бы первым прямо сегодня на улицу выскочил, вот ей-богу! Но – это не та тема, на которую сейчас можно болтать. Служба безопасности проведёт с каждым из присутствующих специальный инструктаж на эту тему. До этого момента запрещены любые упоминания про факт награждения и состав награждённых! Кому бы то ни было! Даже родителям, если вы живёте не с ними, даже девушке! Жене! Ни-ко-му! Всем понятно?
В ангаре ощутимо похолодало.
А Ивлев, как ни в чём не бывало, взял меня под руку:
– Ну что, пойдём в офис, пообщаемся?
–*-*-
Плюхнувшись на стул в кабинете, который Ивлев оставил за собой, я проводил его грузную фигуру взглядом – ему пришлось обходить стол, и он явно задержался. Неприлично – уселся раньше хозяина… С другой стороны – еще вопрос, кто тут хозяин.
Но разговор начал всё же генерал:
– Вижу, хочешь спросить что-то – дерзай.
Спрашивать я не стал, просто проговорил сосредоточенно:
– Нелогично.
– Что именно?
– Выбор награждённых, – Ивлев продолжал смотреть на меня молча, пришлось объясняться: – Я не хочу спорить и говорить, что кто-то чего-то недостоин. Но вот как можно было обойти Либанова… Я вообще не уверен, что не он в проекте самый главный! В успехе проекта. Это награждение в таком виде каким-то данайским даром выглядит!
– Ишь ты, слова-то какие выучил – данайским… – едко прокомментировал Ивлев. – А подумать?
Я покрутил в голове все сегодняшние события так и эдак – и ничего не нового не придумал. Поднял глаза на генерала и пожал плечами. Тот усмехнулся так, снисходительно:
– А при чём тут вообще проект? Телепорт же, верно понимаю?
Я кивнул.
– Так. Он что – запущен уже? – и сам же себе и ответил: – Нет! Говорить об успехе проекта пока рано, сделаны только первые шаги. Любая, не дай Бог, авария – и всё остановится! Так что, наград там никаких ещё никто не заработал.
Аж в горле запершило от неожиданности.Откашлявшись, я спросил:
– А что тогда?
– Неужели не ясно? Это за японцев, – и, видя, что намного понятнее мне не стало, генерал вольготно откинулся на спинку стула и пустился в срыв покровов. – Они нас здорово опередили в сборе и развитии своих одарённых. Это, конечно, объяснимо: у них что-то подобное в культуре – штука обыденная, половина населения свято верила в чудеса ещё до того, как оные проявились на деле. В числе прочих – нашли они и “прыгуна” очень серьёзной силы, гораздо сильнее тебя, уж ты не обижайся.
– Да я и не обижаюсь, – вставил я, – это с самого начала ясно было.
Ивлев согласно кивнул и продолжил:
И вот ладно бы на добрые дела нацелиться – так нет, эти твари решили, ни много, ни мало, всё-таки забрать у нас свою прелесть – острова. Курилы. И ещё Сахалин, целиком – в качестве арендной платы, видимо. Как я понимаю, расчёт был на то, что всё население оттуда в один день “пропадает”, джапы “свободные” территории занимают тишком, а нам потом их сковыривать оттуда традиционными войсковыми методами – так это война, российский империализм, мировое сообщество протестует. И ты знаешь – вполне себе у них шансы были! Когда раз за разом гарнизоны перестают откликаться без всяких видимых причин – тут в чёрта с рогами верить начнёшь! Повезло нам, что они наши достижения на этой почве переоценили. И решили подстраховаться – вырезать вас под корень. Нагребли где-то на Филлипинах крестьян, одурманили их чем-то и отправили в набег на троицкий институт. Но не рассчитали времени реакции военных с бронёй.
Я поморщился, вспоминая зиму и россыпи стреляных гильз под ногами.
– Кстати, без предателя среди персонала не обошлось. И даже имя мы выяснили.
– Кто, – выдохнул я, подавшись вперёд.
– Да не знаешь ты его, – отмахнулся Ивлев, – так, мелочь чиновная. Но данные сто процентов: такие отчёты им писал – зачитаешься! Самое обидное тут то, что этот дурак им же и подставился – нашли потом в парке с пулей в башке. Чужой, иностранной. То ли посмотреть припёрся, дебил, то ли с ними эвакуироваться планировал… А жаль – я бы с ним поговорил! – тут Ивлев хищно ощерился, а я непроизвольно вздрогнул.
– На второй раз они уже таких ошибок не совершили: возможную подмогу заблокировали по дороге. Вообще, почти всё сделали по уму: собрали всех своих в кучу, научились как-то делиться энергией, старший их сначала открыл большое окно и выпустил отвлекающую группу камикадзе – в городе по прохожим стрелять беспорядочно, плюс засады с ПТУРами по кустам… А сами, тишком, попытались вынести Либанова, которого спеленала группа захвата. Ну, тут нам повезло…
Я аж поперхнулся:
– Повезло?!
Генерал кивнул:
– Повезло. Влюблённые наши чуть-чуть рановато выскочили, не успели косоглазые до конца всё выстроить. И ты ещё это окно узрел… “в окно”, если можно так выразиться. А после Артемьевские сработали молниеносно – прижали этих огнём, не давая пленных вытащить.
– И Скип с парнями там был ещё, – глухо поправил Ивлева я.
– И Скип, – согласно кивнул генерал. – Да чего там – даже я, в кои-то веки, пострелять сподобился! А всё почему? Потому, что шило у кого-то в одном месте!
В ответ я молча постучал пальцем по красной коробке, лежащей передо мной на столе.
– Ну да, грудь в крестах получилась… Но и по-другому вполне могло быть!
Генерал снова прервался на уничтожение очередной бутылочки воды.
– Ты не представляешь, сколько усилий наша разведка потратила на то, чтоб это всё выведать, – несколько нелогично заявил он, барабаня пальцами по столу. – Правда, и ты сам тоже руку приложил, помог, окнами своими.
Я со значением откашлялся. Ивлев хитро посмотрел на меня, подмигнул и продолжил:
– А тут всё уже почти. Собрали они всех своих одарённых в кучу, открыли окно для отвлекающей группировки, потом, в спешке, основное – для эвакуации. А в него не идёт никто! Потому что наши им голову поднять не дают. Тут уроды задёргались, начали войска в портал пихать, а ты сообразил им подарочек прислать. Ответный. У них, конечно, там всё было по уму – не бетонный дот, как ты опасался, но не намного хуже, какое-то мобильное броневое заграждение. Но и их возможности тоже не беспредельны – когда акция стала затягиваться, поддерживающим портал одарённым тоже пришлось из-за брони своей вылезти и подойти к окну вплотную. Там-то их взрывом и накрыло, почти всех.
