Текст книги "Телепорт.ru (СИ)"
Автор книги: Максим Владимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
Повисла тишина.
– И… куда? – первым нарушил молчание генерал.
Завлаб пожал плечами.
– Неизвестно.
– Подожди, но ведь действующих ворот всего трое! – Алексей тоже вскочил.
– А ты уверен? – ответил вопросом на вопрос Либанов. – Забегая вперёд, Питер опросили – у них не было ничего. Про Москву и Владик ты и сам знаешь.
– Это что получается – где-то ещё могут быть такие же ворота, как и у нас? – как-то мне генеральский тон не нравится. Совсем!
– Никак не могу гарантировать противного, – Либанов сел обратно на диван, взял бутерброд. Последний. Я хотел было выйти, попросить охрану заказать ещё, но меня опередил кто-то из аспирантов, мухой метнувшийся за дверь.
– И что вы намерены делать? – фух, генерал не давит больше, взял себя в руки.
– Работать будем, – пожал плечами завлаб. – В частности, предвижу необходимость перенести глючные ворота в какое-то более защищённое место – вероятно, потребуется тестовое открытие по установленным координатам, вдруг удастся понять, куда этих чертей занесло?
– А ты можешь что-то сказать? – Ивлев повернулся ко мне, отклоняясь назад, чтоб не говорить прямо в ухо.
– Нет, – я покачал головой. – Уже слишком много времени прошло, извините, – и сам тут же вспомнил ту, вторую, вспышку! В тумане, во мгле, далеко! – Хотя…
Глава 5
Первым делом мы всей бандой переместились в ангар, чтобы погрузить глючные ворота на машину. Молодёжь-то, конечно, требовала провести тестовый запуск прямо там, уповая на универсальную мантру “один раз уже открывали, и ничего!”, но Либанов упёрся насмерть. Мне тоже не казалось, что пропажа бригады с техникой – это прям вот совсем уж “ничего”, но в дискуссию я решил пока не вмешиваться. Но когда осторожный вариант поддержал и профессор, тут уж заткнуться пришлось всем.
Поскольку народу оказалось непривычно много, особо разбирать конструкцию не стали, потащили так, облепив со всех сторон. Даже генерал поучаствовал! Ударно, по-стахановски, запихнули немаленький конструктив в кузов бортовой Газели со снятым для удобства погрузки тентом, закрыли борт, и Лёха уже даже успел завести движок, когда кто-то сообразил:
– Ээээ, народ! А мы чего – прям так по городу поедем?!
Движок пришлось заглушить. Недолго поразмыслив, постановили, что время раннее, на улице темно, никто не увидит – так сойдёт! На удивление, даже Ивлев ничего не сказал – кажется, ему и самому не терпелось посмотреть – из-за чего весь этот сыр-бор?
Но это, конечно, цветочки. Наш ангар, считай, строился в расчёте на то, что придётся таскать туда-сюда крупные грузы. И даже машину загонять. А вот как мы в лабораторный корпус всё это железо потащим, да по лестнице вниз, в подвал… Жизнь – боль.
–*-*-
Ворота сразу запускаться не захотели. Где-то через час я устал слушать непрерывный мат наших головастых, плюнул и поднялся к себе в кабинет. Там, в коридоре, меня перехватил Ивлев, которому надоело ещё раньше, одетый.
– Ого, – удивился я, – уезжаете?!
– Да. Вижу, ты тоже не выдержал, значит, всё правильно: прямо сейчас тут у вас вряд ли что-то произойдёт, тогда лучше мне к началу рабочего дня в Москве быть – мало ли что.
– А что – “мало ли что”? – скептически пожал плечами я.
– Да всё, что угодно! – сердито глянул на меня генерал. – Бригада ваша потеряшечная всплывёт где-нибудь в сводках… не допускаешь такой мысли?
– Допускаю, – мне оставалось только торопливо согласиться.
Распрощавшись с генералом, я бухнулся на диван и с наслаждением ухватил слегка подсохший бутерброд. Надо бы чаю заварить, конечно… но так лень! Я со стоном откинулся на мягкую спинку, втайне опасаясь (а может – надеясь) немедленно уснуть, и, конечно, именно в этот момент кому-то понадобилось со мной поговорить! С руганью поднявшись на ноги и метнув бутер обратно на поднос, я сайгаком доскакал до поставленного на зарядку телефона. Вот что за дела, а? Ну утро же, рань несусветная! А эти всё звонят и звонят, телефон зарядиться не успевает! Или это генерал что-то забыл?
Не, не генерал. Каперанг, наш партнёр из Владивостока.
– Алекс. Не разбудил?
– Да какое… Разбираемся.
– А что, разве ещё не всё починили? – ты смотри, обеспокоенный какой голос сразу.
Да ладно, мужик, не парься. К тому же, чё ты как маленький – неужели ты думаешь, что кто-то тебе бы рассказал чего-нибудь?
– Починили. Точнее, там и не ломалось ничего, просто дежурная бригада… расслабилась. Но разбираться надо всё равно.
– А, ну ладно тогда, – оттаял. – Я чего звоню… У нас тут ещё набралось народу, не на полную загрузку, но больше половины, и нескольким нашим ну очень надо, срочно. Не сможем договориться ещё на один рейс, часа через три, к примеру?
Сюрприз. Правду говорят, что русские ничего не боятся! Вот не верю я, что он совсем-совсем ничего не понял. И тема нашего общения никак к легкомысленности не располагает, мы тут, считай, как Гагарин – в космос летаем каждый раз, на бочке с порохом сидя. И всё равно: надо лететь – полетели, пусть даже и суток с инцидента не прошло. Уважаю, честно.
– Любой каприз за ваши деньги! Предварительно согласовано, точнее скажу через час, самое позднее – через два. Годится?
– Годится! Только не подведите, пожалуйста, а то по-другому людям уже не выбраться будет. Лады?
– Договорились.
Вздохнув, я горестно посмотрел на поднос с бутербродами. Есть некогда – надо идти, разводить Либанова на новый прыжок, а он, подозреваю, упрётся. Он и тогда-то не в восторге был ни разу, а теперь, когда мы никому ничего и не должны, в принципе… Уже сделав шаг в коридор, я сообразил, торопливо вернулся (и не говорите мне ничего про приметы!) и захватил с собой всё блюдо. Вот так оно получше будет, я не я, если “по бутерброду в клюв” не заставит оттаять заскорузлые учёные сердца!
Однако, пришлось обломаться. Внизу напряжение можно было резать ножом, так что, на принесённые бутеры никто из нашей “элиты”, сгрудившейся вокруг модуля управления, и не посмотрел. Я, совершенно по-дурацки чувствуя себя с блюдом в руках, спросил тихонько Либанова “как дела?”, но тот от меня только отмахнулся, намертво прикипев взглядом к допотопному чёрно-зелёному монитору, плотно забитому бегущими по нему строчками логов.
Правда, так напрягались не все: аспиранты с удовольствием меня от моей обузы избавили, даже разрешения не спросив. Это вот интересно, конечно: мы ведь с ними возраста, по идее, практически одинакового, верно? Но я почему-то ощущаю себя стариком. И они тоже держатся как-то… не скажу, что скованно, но дистанция ощущается. Даже шутят надо мной, пожалуй, реже, чем над своими руководителями – хоть профессора взять, хоть самого завлаба.
Блюдо в руках у румяного малознакомого парня уже почти опустело, и я только нацелился ухватить себе хоть что-то, когда всё вокруг пришло в движение, малозаметное, но все нервно зашевелились, кто-то за моим левым плечом совершенно явственно сглотнул, не дожевав, а Либанов сурово рыкнул в никуда:
– Отсчёт дай!
Ему никто не ответил, но строчки на экране рванули с совсем уж какой-то неприличной скоростью. Неужели они что-то успевают там прочитать?
Я придвинулся на полшажочка поближе к аппаратуре контроля ворот, и в этот момент окружающее пространство как будто вздохнуло, по лицу стегнул неожиданный здесь порыв ветра, в зале моргнул свет, а у меня в голове вспыхнула звезда. Ощутив солнечным сплетением неожиданное тепло, я скосил глаза вниз и совершенно без всякого удивления обнаружил, что когда-то белая майка основательно залита кровью. Как-то очень привычно, буднично, я сделал ещё шаг вперёд и дёрнул Либанова за рукав, но тот, не поворачиваясь, руку у меня выдернул. Это стало последней каплей, я потерял равновесие и медленно, неуклюже сложился на пол прямо под ноги всей нашей научной братии.
–*-*-
Та-ак, ну что – картинка знакомая до дежавю. Я, ясное дело, в нашей палате. За дверью, традиционно, Рыжая с кем-то собачится… Либанов, точно. И ещё кто-то. Ну да, как я сразу не догадался – Артемьев! И медики наши там где-то наверняка на подпевке. И, как обычно, я тут хоть помирай, но они ни черта не услышат. Хорошо, что помирать я не собираюсь. Интересно – чем это меня так приложило? Надо было всё-таки понастойчивее высоколобых пинать, прям как зашёл – так и ногами! Уж аспиранты-то всяко могли меня просветить, вместо того, чтоб сразу кидаться жрать принесённый руководством корм. Живот тут же напомнил, что мне-то самому так бутерброда и не досталось! Надо было прямо там съесть, наверху, сразу после разговора с каперангом. Или перед этим чёртовым экспериментом. А лучше – вместо!
Чёрт, каперанг же! Моряки! Я же обещал им рейс организовать, но никому сказать не вышло! Сколько я тут валяюсь уже – они, небось, опять Ивлеву уже наябедничать успели, собаки злые!
Я застонал бессильно, приподнялся на локтях, посмотрел на стол рядом с кроватью, но в этот раз никакой сигнальной посуды там не оставили. Предусмотрительные, черти.
Пришлось орать голосом. К счастью, самочувствие оказалось неожиданно сносным, так что, рявкнул я как надо – в дверь моментально засунулось сразу две головы. Говорю ж – дежавю.
– Время! – рыкнул я повелительно. – Сколько?
– Восемь, – испуганно пискнула Рыжая. – Без пяти!
Я озадаченно завис: а сколько было, когда мы с моряками договаривались?
– Телефон мне принеси, пожалуйста, – попросил я Лину.
Она кивнула и юркнула прочь, вместе с ней попытался утянуться в предбанник и Либанов, но я рыкнул снова:
– Куда?! Зайди! – и когда тот вплыл в палату с почему-то здорово виноватым видом, продолжил: – Не успел тебе сказать, моряки очень просили сегодня сделать ещё рейс. И времени, наверное, совсем уже нет!
– Почему нет? – автоматом переспросил повеселевший завлаб.
– Я не помню, во сколько они мне звонили. Предварительно договорились на “через три часа”, время звонка посмотрим в телефоне, когда его Лина принесёт. Куда его дели-то, кстати?
– Лёхе отдали. Там у тебя светопреставление сейчас… только у него нервов хватает такое выдержать.
– Хм. Светопреставление? А что случилось? Колись давай, – надавил я, заметив, что Либанов сделал движение к дверям.
– Сейчас, пять сек, только скажу, чтоб рейс организовали, ладно? – и Андрей всё-таки улизнул из палаты.
– Скажи там, пусть им позвонят и подтвердятся! – крикнул я в уже пустой дверной проём.
Свалили. Все свалили. Один я тут, чёрт их всех дери… а нет, не один! В палату вплыла Алина.
– А кто это у нас тут лежит такой беленький-красивенький? – запела она с порога. Вот придумают же – как с ребёнком, чесслово!
– Чё это я беленький? Нормальный, – сердито буркнул я.
– Беленький-беленький. Не спорь, мне виднее. Это неудивительно – сколько крови потерял опять! Тебе надо затычки приспособить какие-нибудь. И носить с собой, всё время. О! Я придумала: есть же беруши силиконовые, в бассейне плавать! Тебе как раз подойдут.
Медичка довольно бесцеремонно присела на край кровати и положила прохладную руку мне на лоб.
– Хм, – озадаченно выдала она, – да ты почти здоров! Вроде…
– Я ж говорю – нормальный я.
– Нормальный – нет. Кровопотеря никуда не делась, и ещё что-то не так. Только не пойму, что именно. Говоря “здоров”, я имела в виду, что на этот раз твои проблемы – внешние.
Немного подумав, я кивнул:
– Скорее всего. Веришь – вообще ничего не делал, совсем! Только вошёл! Это эти там взорвали что-то, “учоные”, подвесить бы их к потолку за… ногу.
– Экий ты грозный, – улыбнулась Алина. – Ладно, выздоравливай. Побегу. Да, вставать тебе пока нельзя, напрягаться-нервничать тоже, – не дав мне вставить и слова, врачица решительно рубанула воздух рукой: – Это не обсуждается, я серьёзно! Заскочу часа через два, посмотрю ещё раз.
– Да подожди ты! – взмолился я. – Мне что – так и лежать тут поленом с глазами?! У нас инцидент, вообще-то! Аврал!
– Ничего не знаю, – иногда эта девка может быть чертовски убедительна! Как и большинство врачей, впрочем. – Сами справятся, не маленькие. Если без тебя решить невозможно – пусть приходят сюда и тут совещаются. Только недолго. Ты голову не забивай, я сейчас девочек проинструктирую ещё…
И свалила. Ну круто ваще…
Зато пришла Рыжая с моим телефоном. И знаете что?
Вот совершенно я такой заменой не расстроен!
–*-*-
Не знаю, чего там Либанов меня стращал светопреставлением каким-то – никаких нет проблем, телефон как телефон, лежит себе тихонько, есть не просит. Никто не звонит, никому я не нужен. Есть шанс, конечно, что Лёха просто со всеми договорился, и теперь нерешённых вопросов не осталось. И замечательно.
Рыжая меня просветила: я нарвался на аварийное схлопывание ворот. Ясности с второй их частью не прибавилось, поскольку связь не продержалась и секунды, а половина оборудования погорела, так что, в ближайшее время эксперимент повторён быть не может. Ясно одно: портал по этим координатам открывается куда угодно, только не в одно из наших “прикормленных мест”. И вот скажите, пожалуйста, как этот клятый Плахотнюк умудрился эти настройки найти?
Ещё Либанов с утра поднял на ноги своих знакомых из Института физики Земли, и они его заверили, что никаких сейсмических волн в московском регионе этой ночью не зафиксировано. Впрочем, это и неважно – я и сам ощутил толчок и порыв ветра, откуда бы этому всему взяться в подвале?
Других новостей не было, оставалось только ждать результатов рейса из Владика, который на этот раз повёл Либанов лично, оставив Алексея главным на нашей базе. В подвале с сбойными воротами колдовал профессор. Когда Лина мне про это сказала, я ощутил смутную тревогу: как бы этот орёл там не накрутил чего, с него станется! Заметив моё беспокойство, она похлопала меня по руке:
– Там Артемьев с ним, присмотрит.
– Он вернулся уже что ли, усиление сняли?
– А было усиление? Вроде ж ничего такого, никто не нападал? Или я что-то пропустила?
А, ну да, точно, она же ночь проспала. Я даже позавидовал чуть-чуть.
Скрипнула дверь, в щелку кто-то заглянул осторожно, а потом в палату ввалилась делегация. Так, если разобраться, гордиться можно – элита научная, как-никак, сплошные доктора с профессорами! Первым гордо шествовал Лёха – ну, это и понятно, он всяко герой сегодня. А вот Либанов ховается за спинами, выглядит виновато… не дело это.
– Андрей, ты чего там спрятался?
– Ну… понимаешь… надо было подумать мне. Ты же спрашивал…
– Ой, не парься, – махнул рукой я. – Кто ж знал?
– Никто, – согласно кивнул профессор. – Ничто на столь аварийный характер не указывало. Ведь ушла машина куда-то! На это по-любому нужно больше времени, чем у нас получилось. Причём, чем дальше, тем меньше время работы портала.
– Оп-па, – Либанов с Лёхой повернулись к профессору одновременно, а в голосе завлаба послышались знакомые металлические нотки. – А что значит “чем дальше, тем меньше”? Профессор, не надо меня пугать!
– Да ну ничего ж такого, – заюлил Одинцев, инстинктивно отступая назад к дверям. – Ну скучно же сидеть было, а техника не рабочая. Не оставлять же так! Что-то починили, куда-то подобрали замены – надо ж было попробовать разок…
– Разок?!
– Ну не разок… три. Но никаких потерь нет, оборудование работает, все данные собраны, парни обсчитывают!
И тут Рыжая встала с моей кровати, упёрла руки в боки и гаркнула:
– А ну прекратить! Потом собачиться будете! И не здесь! – и когда все замолчали, обратилась к профессору:
– Иван Дмитриевич, вы что-то конкретное можете сказать? Есть новые данные?
Тот только мотнул головой виновато.
– Ну и всё. Все разборки – потом. Давайте по делу!
Учёные переглянулись, подтянули стулья, расселись полукругом.
– Самое первое и важное, на мой взгляд: прокол можно открывать и без ворот, – Либанов.
Я пожал плечами:
– Удивил, – и потыкал в грудь пальцем.
– Не, это не совсем так работает. Не о том речь, если точнее, – задумчиво ответил Андрей. – Вот помнишь – есть точки, в которые ты не можешь переместиться, хоть плачь? Несколько раз работали над этим, в спортзале Института ещё? Вот влево-вправо на полметра – пожалуйста, а точно туда – никак?
– Не, не помню такого, – пожал плечами я.
– Ну, тогда на слово поверь, – усмехнулся Либанов. – Я помню, и у меня все протоколы сохранились, я их перечитал даже уже. Соответственно, если есть точки, куда перейти труднее, то, по логике, должны быть и такие, куда попасть легче, верно?
– Не факт, – подал голос профессор.
– Конечно, не факт. Проверять надо. Но ведь возможно?
Ему никто не ответил, установилось молчание. Нарушил его Алексей.
– Ты это к чему?
Либанов с силой выдохнул, потёр ладонью лоб, откидывая непослушные волосы. Досталось ему сегодня…
– Перед тем, как…я тебе ещё один факт скажу. Никто внимания не обращал, а я случайно заметил сегодня. Типа взаимодействий для открытия портала мы толком так и не знаем, верно? Измерить нечего. Но вот потребляемую мощность обрудования зафиксировать вполне можно! И типичная нагрузка на сеть для пробоя из нашего ангара в Москву на Щёлковскую выше, чем в питерские ворота. А из Москвы во Владик меньше почти в три раза! А? Каково! Я это к тому, что у нас удалённая часть ворот работает как маяк, за который мы зацепляемся. А что, если есть какие-то точки пространства, где маяк не нужен? Ну, само открывается, достаточно ткнуть с нашей стороны!
– И Плахотнюк, чудила, именно в такую и угодил, – полувопросительным тоном сказал Алексей.
– Именно!
– Слушай, Андрей, а нельзя открыть ворота и, не знаю, посмотреть туда как-то? – осенило меня.
Все трое разом замотали головами отрицательно.
– Нет. Ты ж знаешь, что ни провод, ни радио через портал не идут, – Лёха на амбразуре в этот раз. – Это надо опять робота отправлять, автономного, а вернуть его не успеть, уж очень недолго коннект держится.
– Да какой “недолго”! – вмешался профессор. – В последний раз портал схлопнулся через 0.2 секунды всего! Этот робот туда въехать не успеет даже!
– Ну, блин, Плахотнюк же успел как-то, с машиной вместе…
– Так это и было самое длительное открытие по тем координатам, – пояснил Либанов. – Мы тогда время работы ворот не фиксировали, точно не известно, можем судить только по камерам видеофиксации, а там качество записи позволяет оценить только грубо, но разницу видно даже на глаз: тогда они чуть ли не секунду продержались. А теперь, как Иван Дмитриевич говорит, всего ноль две… даже машина бы не влезла.
– Это, кстати, интересный вопрос, – задумчиво проговорил Лёха. – А что, если схлопнуть ворота в момент, когда на той стороне будет только капот?
– Не вздумай! – в один голос вскрикнули мы с Либановым.
Опять все замолчали. Вот чего в моём положении хорошо – я имею право на любые идеи! Даже дурацкие. И пусть объясняют…
– А вот скажите, камеру какую-то, скоростную… камеру нельзя нацелить?
– Камера была, в подвале. Скоростная, всё как надо. Но фиксирует она абсолютное “ничего”. Чернота.
– Дурдом какой-то. Другой подвал? – предположила Рыжая. – Закрытый, тёмный?
– Перепад давления откуда тогда? – скептически возразил профессор. – А перепад там – будь здоров!
И тут наконец-то проснулся мой телефон.
– Ну что ты там, сидишь? – поинтересовался генерал. – Если стоишь – сядь. Нашли ваше корыто. На орбите.
Я судорожно сглотнул и переключил телефон на громкую связь – такое должны слышать все.
– На какой орбите?!
– Эл-лип-ти-чес-кой, – по слогам прочитал Ивлев. – Даня выкопал в сводках, за тобой ему поляна, учти. Я тебе сейчас всё скину, это астрономы из Штернберга, там все данные есть, читайте сами.
– А контакт?! – нагнулся к нам Либанов. – С кем там связаться-то, подробности же нужны!
– Подробности, – из динамика отчётливо дохнуло холодом. – Вам там виднее должно быть, куда вы своё имущество и персонал засылаете! Экспериментаторы хреновы! Это я у вас подробности спрашивать должен!
– Думаю, так просто быстрее будет, – примирительным тоном проговорил я.
– Есть там все контакты, проверяй почту, уже всё прийти должно, – отходя, буркнул Ивлев. – А вот времени у вас нет! Ты ж не думаешь, что это только наши такие глазастые? Весь мир туда пялится сейчас! Делайте что хотите, но хрень эту вашу оттуда нужно убрать в режиме “вчера”!
Никто из нас даже не заметил, как генерал отключился.
Глава 6
Есть своя прелесть в статусе “больной” – днём поспать можно. Даже больше – выспаться от души. Именно этим путём я и пошёл сегодня с самого утра, жаль только, что обед-ужин пропустил. Ещё и Рыжая мне, кажется, вернула ночной должок – припоминаю смутно, вроде, спросила какую-то ерунду, я сквозь сон что-то промычал, просыпаюсь – в палате пусто. Умелась в лабу, я так думаю. А я проснулся, сна – ни в одном глазу, вокруг никого, делать нечего. Так что, Либанов своим звонком врасплох меня не застал, наоборот: так ещё лучше. Что-то там у них не клеится, нужны мои профессиональные услуги, хе-хе. Потому я и крадусь, аки тать в нощи, не дай бог, Алина запалит – скандала не избежать.
Это Андрюхе ещё повезло, что он позвонил уже к ночи ближе, потому что ещё каких-то полчаса назад Алина гоняла наших постоянных медсестёр, как щука малька. Только и шур-шур-шур с бумажками. Вот интересно, почему у медиков на бумаге всё? Учёные как-то организовались в этом вопросе, вообще никакой канцелярщины у них не помню, работают исключительно на компах, а тут… Впрочем, справедливости для, до сегодняшнего дня я и не догадывался, что наш медблок генерит такое количество макулатуры. Надо бы им попенять, а то чего это они так легкомысленно себя ведут, способствуют, понимаешь, уничтожению лесов на планете? Грета была бы в ярости!
Но это потом, завтра… сейчас главное – чтоб не услышал никто.
Тихонько просочившись на лестницу, я натянул штаны и толстовку, которые на всякий случай тащил в руках, оглянулся, криво ухмыльнувшись в камеру, и с облегчённым вздохом ссыпался вниз по лестнице. Чувствую себя – замечательно! И прям зуб даю – скоро мне это пригодится.
–*-*-
– Короче, ситуация такая: надо открыть портал далеко от себя.
Хм. Простой какой – “далеко от себя”.
– Погоди, – притормозил я Либанова. – А с чего ты уверен, что это вообще возможно – “далеко”?
– Ну так мы уже сделали же, – пожал плечами Андрей. – Больше 10 попыток успешных. Только Лина с Жорой не вытягивают потребную дальность, на пике мощности максимум на километр отнести удалось. Видишь – вон Игорёк синий, греется? На шоссе бегал, проверять. Но есть проблема – открывается только по горизонтали. Поднять совсем не получается… Вот хотим с тобой попробовать.
– Киломе-е-етр, – протянул я. – Немало, так-то! А сколько надо, вообще?
– 500, – совершенно безмятежно уронил Либанов.
Я выпучил глаза в состоянии полного офигения. 500?! И эти все вокруг суетятся с деловыми мордами, как будто так и надо, и речь не про 500 км, а 500 рублей. Типа, дай, мальчик Саша, пятихатку, на пиво не хватает. Завтра вернём. Чё ты как неродной, трудно, что ли?
– Пятьсот? – хриплым голосом уточнил я. – Километров? Окно?
– Ну да, – и смотрит незамутнённо. – Да ты не бойся, у нас тут железа – горы, подмогнём. Помнишь, как тогда, с японцами? Только теперь мы – о-го-го! На два порядка мощность в канале выше, минимум! Всё получится.
Я опять замолчал, не зная, что и сказать на такую наглость. Слава богам, подскочила вывернувшаяся откуда-то Рыжая, обняла, зашептала что-то ласковое на ухо – вот и ладно, сделаю вид, что очень занят.
Хлопнула дверь. Либанов резко повернулся в ту сторону, явно готовый вызвериться на возмутителя спокойствия, но ругань замёрзла у него в глотке: молодой торжествующе водрузил на стол поднос с бутербродами. Добытчик. Это что получается – нашим поварам вторую ночь не спать? Надо бы им хоть премию какую выписать, что ли…
Народ ломанулся расхватывать паёк, кто-то передал сидящей у меня на коленях Лине пару бутеров, и я выкинул из головы все нелёгкие мысли – точно, надо перекусить, в первый раз за день, как-никак. А вот Либанов с Лёхой отвлекаться не стали. И профессора не вижу, и Михалыча. Интересненько, как сказал бы генерал: старая гвардия пашет, а молодёжь всё побросала, как в котелок ударили. Уж он-то не преминул бы пару выводов сформулировать, для нас нелицеприятных! Ну и чёрт с ним, сами разберёмся. В конце концов, это мы результат даём, они пусть вон на свой Институт молятся.
К тому же, я оказался не совсем прав: стоило только чему-то в скопище приборов издать неприятный высокий свист, как все аспиранты, словно по команде, из нашей импровизированной столовой разбежались. Самый жадный набил полный рот, и теперь давился, пробираясь на рабочее место, а большая часть народу вообще побросала надкусанные бутеры обратно на поднос. Я злорадно хмыкнул про себя, представив, как генералу сейчас пришлось бы юлить и выкручиваться, успей он оседлать своего любимого конька.
– Значит, так, внимание! Слушаем все! – Либанов наконец-то выпрямился и развернулся ко мне. – Алекс, мы сейчас будем пробовать открыть окно из Питера во Владивосток. Из одной нашей точки в другую. Выбор локаций обусловлен исключительно необходимостью контроля, чтобы надёжно пронаблюдать результаты эксперимента. Суть в том, что открывать окно мы будем отсюда.
– Отсюда? – ошарашенно переспросил я.
– Да. И открывать будет вот эта, – он прихлопнул ладонью по какому-то железному шкафу, – малышка. Жаль, сама она точно не справится, это мы уже проверили. Но надеемся, что ты сможешь ей помочь! Шторку потянуть, как тогда, год назад…
– Так я же это видеть должен.
– А ты видишь, я уверен, – невозмутимо отпарировал завлаб.
И у меня в голове тут же промелькнуло воспоминание – да, что-то такое я видел, ночью, когда Жора открывался в Москву…
–*-*-
С первого раза ничего у нас не получилось, конечно. И со второго тоже. И с третьего.
Постепенно количество железа в бункере росло, Михалыч, кажется, паял что-то на горячую, прямо во время наших попыток, от беспрерывной ругани учёных, спёртого воздуха и дыма горелой изоляции у меня начала кружиться голова. Но тут возмутилась Рыжая, и я с облегчением откинулся назад: не я первым сдался!
– Так! Вы оборзели уже – не видите, Саше плохо! А он и так пострадавший сегодня – по вашей, между прочим, вине! Дышать нечем, вы б хоть проветрили тут!
Тьфу. Нет, всё-таки слабое звено – именно я.
– Да, точно, конечно, надо сделать перерыв, – виновато забормотал Либанов.
– Как бы мы проветривали – это же подвал, – резонно заметил Лёха.
– А надо портал открыть. На море куда-нибудь, – предложил очередной хохмач, а я задумался.
Реально же, что сложного – открыть куда-нибудь, где ветер и холодно? И подержать минут десять. Вот, помнится, прыгал я как-то за цветочками в Альпы… Или нет, Альпы не пойдут – ночь, темно, риск. Ну не в Америку же прыгать? Так, стоп. А зачем вообще прыгать? Да просто открыть прямо тут, чуть ли не над головой, но повыше! И не отсюда туда, а наоборот, пусть сюда дует холодненьким!
Я медленно, задрал голову вверх, прикрыл глаза и нарисовал перед собой квадрат метр на метр. В лицо немедленно дунуло ледяным ветром, но, на контрасте с угаром лаборатории, это показалось даже приятным. Вокруг, конечно, сразу засуетились, загомонили, кто-то толкнул меня в плечо, но я не обратил на это всё никакого внимания, словно прикипев взглядом к слабо пульсирующей картинке в моём воображении. Или не воображении? Чёрт его разберёт – может, я и правда должен видеть эти порталы именно так?
И вот ещё интересно: это ведь я сделал то, о чём меня Либанов просил – открыл вход удалённо, на высоте метров в 10, навскидку. А переместить я его смогу? Почему-то уверен, что да. И, задержав дыхание, я мягко толкнул неоновую рамку от себя, вверх, дальше. Сильно! Даже до того, как ветер в лицо совсем уж заледенел, я понял: получилось! И через десяток ударов сердца небрежным мысленным взмахом стёр чертёж.
Ветер сразу стих, хотя в лабе по-прежнему царил порядочный колотун. Я встал, потянулся, хрустя всеми суставами, лениво открыл глаза – все стояли и молча смотрели на меня.
– Ну и чего вылупились? – беспечно спросил я Либанова. – Кажется, я знаю, что надо сделать. Давай, заводи свою шарманку, сейчас всё получится.
–*-*-
– Ну-ка, давай ещё раз, – Ивлев устало, не скрываясь, потёр глаза. – Прямо по пунктам, чего вы добились и что намереваетесь делать дальше. И когда.
Припекло человека, явно. Очевидно же – вторую ночь не спит, а стоило позвонить и намекнуть на “свет в конце тоннеля” – сразу примчался. За полчаса доехал! рекордсмен. Хотя, у него там такой водитель, что если генерал торопится, то лично я предпочту заранее выйти. Чтоб обедом не рисковать. Ой, простите, уплыл, а генерал сейчас явно не в том настроении! Хорошо, Либанов подстраховал:
– Мы смогли открыть входные ворота портала на требуемом расстоянии от нашего оборудования. Точные координаты объекта известны, стрим с живой картинкой в высоком разрешении мы из ГАИШ получаем. Ждём момент, когда наш спутник максимально сблизится с объектом, это через… – посмотрел на часы, – два часа сорок минут. Там ближе к делу нам из Штернберга коллеги дадут ещё один стрим и пакет поправок по координатам. План такой: открыть окно перед “телегой”, пусть она в него нырнёт.
Генерал неверяще кхекнул.
– И куда вынырнет? Дальше в космос? Или этим вы не заморачивались?
– В космос нельзя, – возразил я, типа, тоже умный. – Куда мы её сможем закинуть, если дальше нескольких тысяч кэмэ порталы никто даже не пробовал открывать? Этого мало, всё равно орбита Земли, от телескопов уж точно не скроешься. Мы наоборот сюда её хотим скинуть, на планету. В океан.
Ивлев замер, вид явно озадаченный. Несколько раз порывался что-то сказать, но сам же себя одёргивал. наконец решился:
– А насколько вы этим вообще можете управлять?
Либанов пожал плечами.
– До какой-то степени можем. Хотя, вы же понимаете – никто такого не делал раньше, кто знает, что там в реале может произойти? Тут бы хоть с первой частью задачи справиться.
– Просто океан – это не очень хорошо, – принялся объяснять генерал. – Мало ли кто там за ней нырять начнёт? А если она ещё и в чьи-нибудь территориальные воды свалится? Может, лучше к нам? В тундру куда-нибудь посадить, там места много! Она как вообще, сильно грохнется? Или как самолёт обычный?
– Да бог его знает, – озадаченно протянул Андрей. – От скорости зависит… высоты… там сгореть что-то может в атмосфере…
– А вот это вообще бы идеально! – генерал коротко потёр руки. – Всё сгорело, шито-крыто, никаких следов, никаких взрывов! Пусть горит себе! А? Она же вам не нужна? Или вы там что-то смотреть на ней хотите?
– Не, не хотим, на ней никакого оборудования не было, просто машина. Но и в атмосфере сжечь вряд ли получится, – Либанов отрицательно мотнул головой. – Мы не настолько уверенно управляем этим процессом, чтоб так вот заранее целиться. Точнее, как раз целиться нам легче: если организовать выход из портала где-то поближе к поверхности, приземлимся с большой точностью. Легче предсказать. Но скорость выхода будет выше, гарантированно. Метеорит, если коротко. А чтобы горело в атмосфере – это входить надо высоко, километрах в 100 хотя бы. Чёрт его знает, куда этот космический кабриолет улетит на снижении!
