Текст книги "Телепорт.ru (СИ)"
Автор книги: Максим Владимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
– Не беспокойтесь, особист занимается уже! Всё расскажут, как на духу! А пока… может, чаю?
– Не. Пора домой. Хватит, пожалуй, впечатлений, девушке моей – так уж точно. Где она, кстати?
– Здесь, рядом, в комнате отдыха у связисток устроили. Проводить?
– Да, если вам несложно. Мы сейчас к себе дёрнем, я позже вернусь один уже.
– Подождите… так ведь не работает же ещё ничего. Ну, транспорт ваш. Я спрашивал, там ваши говорят – завтра в лучшем случае.
– Ничего, – криво усмехнулся я. – У нас свои методы.
В конце концов, как-то же мы сюда всю эту гору железа протащили. И бригаду монтажников. Оп-па, а вот это я не подумал: у меня ж откат! Ещё… три часа минимум. Да уж, хорош я был бы, если б успел всё-таки Рыжую схватить и начать там перед гопарями этими балетные па крутить! Сам-то, может, и сдюжил бы, хотя на успешный прыжок рассчитывать нечего, это понятно. А вот Рыжая запросто бы свалилась! И что бы я делал тогда?
Опять накатила злость.
А вот чего я злюсь-то, собственно? Ну ничего ведь нового – всегда найдётся тот, кто сильнее тебя. И даже слабые, если двое. Надо просто это учитывать, вот и всё… В частности – кто мешал взять с собой тех же Васика-Лёшика, да с автоматами, и не полагаться на местную охрану? Раз уж им собственные пьяные матросы милее.И тренировки с парнями я забросил зря, пожалуй.
– А знаете – вы правы: надо выпить чаю. Или даже посущественнее что-нибудь. Найдётся там, в комнате этой вашей?
– Всё будет, организуем в лучшем виде.
–*-*-
Адмирал подавлял.Никогда я не видел такого властного человека, вот никогда! Хоть, казалось бы, со всякими людьми встретиться довелось, и министры, и премьер, и в гебе чины немелкие, а вот ты ж поглянь… “Простой” флотский адмирал! Такому бы в Питере, в имперских золочёных интерьерах, раскатистым командным рыком авианосцы в поход отправлять…
А он, замест, участливо так, нам с Рыжей втирает:
– Да хороший у нас город! Ну случилось неудачное, бывает… Вы к нам осенью приезжайте, на листопад – знаете как красиво? Уверен, вы такого никогда в жизни не видели!
– Ну почему не видели? Видели, – пожал плечами я. – В Штатах, на север от Нью-Йорка, в горах. Вообще-то, считается, что самые красивые клёны – там!
А сам аж вздрогнул, как вспомнил – не только клёны там встречаются, не только…
– Да ну что вы, Алекс, что вы! Самые красивые – у нас! – и тут же голос ощутимо прибавляет веса: – К тому же, где теперь вы – и где Штаты… – и совсем уж свинцовой чушкой, в сторону: – Ну что, капитан, долго нам ждать ещё?!
Молодой-румяный подскакивает чёртиком:
– Никак нет, всё готово! Перебивать не хотели! – и, после вялого жеста старшего, заливается соловьём: – Никакого умысла не обнаружено! Исключительно хулиганские побуждения!
– Уверен? Хорошо спрашивали?
– Так точно! даже… – замялся, но после очередного адмиральского жеста продолжил тем же бодрым тоном: – Даже с химией двоих допросили – нет указаний на неслучайность! Просто совпадение!
Адмирал повернулся к нам, тон опять отеческий:
– Вот видите – случайность. Несчастный случай. Но мы всё равно примем меры! Своими, так сказать, силами… Нечего всякой шантрапе позорить, понимаешь, светлый лик города воинской славы! Или у вас есть свои соображения?
Рыжая внезапно встрепенулась.
– Руки-ноги переломать и выкинуть!
И сидит с категорически бескомпромиссным лицом. Ничего себе. Я и не думал, что она может быть такой… безжалостной. А вот военные, что интересно, ничуть не удивлены!
– В Бухту?
Я посмотрел на румяного непонимающе.
– Выкинуть – в бухту? – деловито уточнил капитан. – Или просто в сугроб достаточно?
Господи, он это что – серьёзно?! Лина-то, похоже, реально не шутит. Знали бы эти гопнички, до чего тут у нас дело дошло…
– Нет, конечно, ну какая бухта? Девушка шутит. И руки-ноги ломать тоже не дело. Что за жестокости у вас тут на уме?
– Это не у нас, – мигом отмазался капитан, а адмирал довольно хмыкнул. – Ваша же девушка – простите, не знаю имени – предложила. Мы всего лишь исполняем пожелания дорогих гостей. Невзирая на сложности и препятствия.
– Короче, неважно, кто предложил, – подвёл черту я. – Как говорится, главная наша ценность – люди. Давайте рассматривать их как ресурс, самый важный и трудновосполнимый. Сколько общество на них потратило? Родили, растили, учили, лечили… А вы – “в бухту”!
– Ваши предложения? – вмешался адмирал. – У нас над ними никакой власти нет. Мы их и задержали-то не очень законно, а дальше держать-воспитывать – это уж и вовсе беспредел чистой воды. Можем сдать в полицию. Но поскольку сделать они ничего не успели, предъявить им нечего – отпустят в тот же день. И смысл тогда?
Я задумался. Реально ведь отпустят! Да и не отпустят если – что тут может быть? Ну посадят на полгода, улицы мести… Это хорошо, конечно, улицы уж точно будут чище, но вот исправят ли такую шайку эти полгода? Сомнительно.
– А попробуйте вы сами! Пусть подпишут контракт. Тогда у вас будет над ними власть и достаточно времени для воспитания. Года три прослужат – глядишь, и пообтешутся. Ценный человеческий капитал не пропадёт. А может, даже и лучше выйдет: возьмутся за ум, пойдут в училище, станут офицерами – всем польза!
– А если они не согласятся? – осторожно спросил капитан.
– А не согласятся – тогда можно и в бухту, – всё так же кровожадно ответила Рыжая.-*-*-
Серые бетонные стены. Серый бетонный потолок, только на нём ещё и пятна влажные кое-где. Не удивлюсь, если… ну да, вон в противоположном углу и водичка капает. На полу лужа. Пахнет сыростью и холодом, шаги отдаются со всех сторон сразу, кажется, что нас тут не четверо, а рота целая. Вот вроде и не чувствую за собой никакой вины, тюрьмы опасаться не должен, но когда оказываешься в таких вот мрачных казематах – тут у любого, по-моему, мурашки по хребту нет-нет, да и пробегут.
Одно радует: под сводами по стене бежит связка толстенных кабелей – такое в тюрьме не полагается, небезопасно. Значит, просто бункер. Но внушает, всё равно…
– Ну и жуть, – Рыжая со мной на одной волне, я знаю.
– Да, – поддержал её я. – Вы как сюда людей водить собираетесь? Тут же и у самого психически здорового человека клаустрофобия разовьётся через 10 минут!
– Ничего, – успокаивающе ответил адмирал. – У нас народ крепкий. Устойчивый. И не такое видали. Вот лично мне, если хотите, на самолёте лететь куда страшнее. А ведь приходится!
– Так ведь здесь не только ваши, флотские. Как я понял, члены семей тоже будут? Говорили про отпуска…
– Это конечно, – с видимым удовольствием вмешался каперанг. – Но когда на кону отпуск на материк – никто слова не скажет! Тем более, если всё получится, как говорили, 10 минут – и в Москве! Сказка! Ради такого можно и потерпеть, я считаю.
– 10 минут… это ехать 10 минут, но ведь всё равно надо прийти заранее, сесть, багаж. Детей рассадить.
– А, ерунда, – отмахнулся местный хозяин.
– Это тебе ерунда – у тебя все дети-внуки в Москве, – рассудительно поправил его адмирал, а потом повернулся ко мне: – Но у нас и жёны, и дети – это члены семьи военного моряка. Понимаете? Они месяцами могут отца и мужа из похода ждать, а там всякие могут быть… “случайности на море”. Да и альтернатива-то какая? 9 часов в тесном кресле? на десятикилометровой высоте? Что в сравнении с этим какой-то подвал, даже если там час сидеть придётся? Тем более, если подвал свой, родной – флотский!
Хмыкнув, я поднял руки обезоруженно:
– Ладно, уговорили. Но в качестве полноценной станции я вот это себе всё равно не представляю! Так что, заранее думайте, где мы её размещать будем.
– Полноценной станции? – осторожно спросил каперанг. – То есть, будет и общественная станция, ну, для всех? Прямо здесь?
– А чего от добра добра искать? – я ответил вопросом на вопрос. – Если уж мы с вами договоримся, всё обкатаем, опробуем – вам и карты в руки. Тем более, что у нас всё равно по плану все станции под военной охраной. Эта будет под вашей. Или вы возражаете?
– Мы? Да ни в коем случае! – решительно открестился адмирал. – Наоборот. Транспортная доступность с запада – это вообще важнейший фактор развития края! То, чего нам не хватает больше всего! Только вот вопрос цены… Народ небогатый у нас, самолётные цены мы не потянем.
– Самолётные не надо, – я с досадой подумал, что так до сих пор и не посмотрел, сколько стоит билет. – Мы договорились пока поставить фиксированную цену 3000 рублей в одну сторону, и 5000 – туда-обратно. Но это только для вас, моряков. Что там наши экономисты насчитают в обычный тариф, я не в курсе, но будем стараться, чтоб получилось подъёмно.
Военные неожиданно остановились. Мы с Линой по инерции ушли вперёд на пару шагов, потом притормозили тоже, я обернулся. Эти стоят, смотрят друг на друга. Во, отмерли.
– Простите, Александр… Я не ослышался? – ничего себе, у этой глыбы льда бывают эмоции? – Три тысячи рублей за билет?
– Что-то не так? Мы подумали, что надо поддержать… не знаю, как сказать даже. Ну вот чтобы всем хорошо было, понимаете? Населению, наверное, другие цены будут, поначалу, во всяком случае, там мы затраты будем считать, ну, обычные коммерческие дела. А здесь, на военной базе, для военных – вот так. А, и членов семей тоже, конечно!
Моряки опять переглянулись, и двинулись к нам. Причём, оба синхронно шагнули с левой! Вот же, на уровне рефлексов вбито. Хоть и генералы. Тьфу, адмиралы… адмирал и полковник… ну, вы поняли.
Подойдя ближе, они – опять синхронно – вскинули руки к фуражкам.
– Спасибо, – отчеканил адмирал.
После разговор как-то скомкался. Военные молчали, я тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Вот хрен его знает, может, это неправильно всё? Может, лучше бы было как в Америке? Просто если государству нужно что-то сделать – государство всем платит из бюджета. Ведь для этого налоги собирают, разве нет? Почему неравнодушные граждане должны дополнительно скидываться на что-то ещё? И денег в бюджете навалом, платить можно было бы достойно, зато никакие “уважаемые” профессии уже и не нужны! И “Родину защищать”, учить-лечить – это такая же работа, как и улицу мести, ну, разве что, более квалифицированная. Поэтому, за неё больше платят. И военные спокойно могут купить себе и своей семье билеты, в какую бы дыру их служба не занесла, и никакая помощь со стороны им не требуется…
Не знаю.
Другое дело, что у нас пока не так. Люди тут, на краю земли, реально отрезаны от остальной страны, это, конечно, не дело. И чёрта с два отсюда так вот легко “в Россию” выберешься, и цены здесь аховые, никакие повышенные зарплаты не спасут. Так что, наверное, правильно мы порешали – надо парням помочь, надо. Чтоб они тоже чувствовали себя россиянами. Тем более, что мы это сделать можем. В конце концов, можем мы себе позволить на ком-то не зарабатывать? Сделаем подарок!
Как-то здорово это всё меня прибило, так, что я совершенно из реальности выпал. Хорошо, что Рыжая подхватила упавшее знамя и бодро общалась с моряками, которые только периодически бросали на меня осторожные взгляды. А мне – ну вот не хотелось говорить больше. Ни о чём. Я бы и вовсе уже свалил домой, если б не надобность подстраховать парней с монтажом оборудования – вдруг что-то срочно понадобится довезти, пока ворота ещё не работают? Но и стоять столбом молчаливым – тоже смысла немного, и я решительно свалил в угол, где наши парни из лабы обустроили себе временное лежбище.
– Ты что? У тебя всё в порядке? – Алексей заглянул мне в лицо обеспокоенно.
И со спины я почувствовал взгляд, обернулся – так и есть, Лина, смотрит. Нервно. Махнул ей рукой успокаивающе. Ничего, Рыжая у нас в теме, справится. Тем более, нам ничего от моряков сейчас не надо, всё уже решено, осталось дождаться запуска ворот.
– Устал. Залягу тут у вас, не возражаешь? – и, не дожидаясь ответа Лёхи, осел на туристический коврик-пенку, раскатанный поверх нескольких рулонов с какой-то плёнкой. – Не кантовать…
Глава 4
В дверь забарабанили так яростно, что я подскочил на кровати в панике. Огляделся… Рыжая спит и хоть бы ей хны! Завидую. Шлёпая босыми ногами по холодному полу, выскочил в коридор – вот же чёрт, ни глазка, ни цепочки… Так и живём на чемоданах. И когда уже обещанный городок нам достроят? Риторический вопрос.
– Кто там?
– Алекс, вставай, у нас ЧП, – отозвалась дверь голосом Либанова.
– Лину будить? – вздохнул я.
– Не надо пока, там непонятно.
Кой-как одевшись, выскочил в гостиничный коридор.
– А чего не позвонил?
– “Чего не позвонил”, – противным тонким голосом передразнил Андрей – чёрт, неужели я правда так говорю? – Телефон надо проверять иногда!
Вытащил, посмотрел – ну да, выключен. Разрядился. Замечательно, блин.
– А чего случилось-то?
– Смена “воротных” пропала, Плахотнюк.
– В смысле – “пропала”?! – я аж замер на месте.
– В прямом! – раздражённо ответил Либанов. – Не тормози!
Тревогу подняли моряки: к ним должен был прийти транспорт, забрать очередных пассажиров из Владика на Большую Землю. Всё шло как обычно, по накатанной, все уже привыкли, что никаких проблем или сбоев не бывает. Потому, когда автобус с операторами в срок не прибыл, флотские забеспокоились и дёрнули своё начальство, те – Ивлева, а уж он позвонил Либанову, поскольку я был вне доступа.
В нашем ангаре нас встретила обычная команда ещё институтских “старичков” и профессор Одинцев, все мятые, сонные и злые. Только Лёха выглядит огурцом – вот здорово, что хоть один такой человек у нас есть, честное слово. Андрей-то сейчас – один голый нерв, смотреть страшно, а профессор всё-таки не до конца в теме.
Так и вышло, стоило нам войти, Лёха сразу же подскочил ближе и отрапортовал:
– С Москвой уже связались – всё штатно, дежурный по воротам на базе, охрана бдит, без происшествий. Бригада отсюда по графику не пришла, ворота на вход не открывались. Здесь наш лабораторный логгер зарегистрировал открытие ворот в 02.01. Камеры сейчас смотрят, но навскидку ничего нештатного нет.
Так. Уже понятнее. Хорошо, что хотя бы на нашем участке проблема, если, конечно, тут вообще есть что-то хорошее… Хуже было бы если б моряки под раздачу попали.
Я поискал глазами подходящее место, увидел у стенки стул и целенаправленно двинул туда. Вспомнив, выдернул из кармана телефон и сунул его в руки говорливому аспиранту, тот глянул на меня непонимающе.
– Зарядку поищи, пожалуйста, боюсь, мне сейчас звонить все начнут…
– “Начнут”, – саркастически хохотнул Либанов за спиной. – Да тебе уже все обзвонились!
Я коротко кивнул и обронил:
– Бывает.
Добравшись до стула я с облегчением плюхнулся на него и обвёл глазами коллектив, выстроившийся неровным полукругом.
– Значит, так, мальчики и девочки. На повестке дня – два вопроса.
– Кто виноват и что делать, – немедленно схохмил кто-то из постепенно подтягивающихся в ангар молодых. Вот как они узнали, интересно?
– Точно, – “выстрелил” в него пальцем я. – Точнее, так: где бригада? И что делать с моряками?
– Как это – “что делать”? – несколько нелогично забежал вперёд Либанов. – Отменить моряков до окончания расследования!
Я перевёл взгляд на него, кивнул, мол, понял тебя. После оглядел остальных, особо задерживаясь взглядом на профессоре и Алексее.
– Другие мнения будут?
Конечно, они были.
– Не надо отменять, – Одинцев и Лёха высказались в унисон, переглянулись, и дальше Алексей продолжил соло: – Они же там ждут. У них есть запас по времени, конечно, в инструкции чётко написано “предусматривать не менее 2 часов на стыковку”, но всё равно – время идёт, люди нервничают! А ведь там многие сюда только первым участком едут, им потом дальше! Считаю, надо срочно организовать бригаду на вокзал, а разбираться параллельно.
– Нервничают, говоришь? – завлаб нехорошо прищурился. – А что с телегой нашей – ты знаешь? С бригадой? Людьми? Уверен, что с моряками так же не получится?!
– Уверен!
– Ха! А сам готов за бригаду сработать?! – Андрей сжал кулаки и на полшага выступил вперёд, в сторону оппонента.
– Да, так и хотел предложить, – кивнул Лёха. – Заодно осмотрюсь там везде повнимательнее. Да не кипятись ты так! Ты что – Плахотнюка не знаешь, что ли?! Скотина ленивая, вечно схалтурить норовит! Ты время видел? По инструкции когда должен был открывать? За 10 минут! А он? На 11 минут позже? И я уверен, что в журнале записи о причинах не будет! Что, не так, скажешь?
– Так, – остывая, пробурчал Либанов. – Но я всё равно не понимаю, зачем настолько рисковать!
– А мы не будем рисковать, – вмешался Одинцев. – Есть же протокол параноидальный, который в самые первые проходы действовал – им обернёмся.
– И камеры же ещё, – напомнил Лёха. – Парни по кадрам просматривают, с увеличением, может, там сейчас высмотрят чего, всё больше информации. Но пока, считаю, морякам надо отзвонить – мол, автобус сломался, ищем замену или чиним, через полчаса должны быть.
–*-*-
Как только мой телефон поднабрал достаточно заряда, чтоб его стало можно включить, для меня разверзся персональный ад: мне звонили все. Начал, конечно, Ивлев. Ну, с ним-то хоть можно было словами не играть – объяснил, как есть, и всё. А вот с адмиралом пришлось куда сложнее. Я потел, ёрзал, извивался, как уж на сковородке, призывал всю свою банду помочь мне с отмазками, но ничего не помогало, пока я не разозлился и, немного неожиданно даже для себя самого, послал адмирала в моря прямым текстом. Только для того, чтобы телефон тут же зазвонил снова – до меня добрался каперанг, наш партнёр с базы флота, где базировались ворота…
Застонав, я поднял трубку. Или сначала поднял, а потом застонал… не знаю, но каперанг повёл себя куда тактичнее и интересовался только одним вопросом: продолжать ли ему ждать транспорт, или можно пока выпустить людей из бункера в более человеческие условия.
– А-а-а! Вот видите! – не преминул попенять ему я. – А я говорил, что в этих ваших казематах через полчаса удавиться хочется!
– До сегодняшнего дня ведь всё нормально было, – осторожно возразил моряк.
– Да и сегодня нормально будет, – ответил я, краем глаза фиксируя проезд нашей запасной телеги через ворота ангара.
Вокруг неё немедленно возникла кутерьма. Одинцев с аспирантами суетливо разматывал какие-то кабеля, Михалыч по пояс нырнул в батарейный отсек и глухим голосом с матом требовал срочно подать ему какой-то инструмент. Либанов нервно барабанил по кнопкам управляющего модуля ворот, периодически бросая злобные взгляды на Лёху, который с озабоченным лицом выгребал руками из салона лайбы непонятно как попавший туда снег.
– А чего ты там делаешь вообще? – спросил я Либанова. Надо ж мне начальственное внимание проявить. Чтоб не расслаблялись, хе-хе.
– Перепрограммирую вторые ворота с Питера на Владик.
– И зачем? У нас же те есть, старые? Или с ними что-то не так?
– Может – так, а может и нет. Проверять будем. Потом. А рисковать не будем, нет. Я б вообще к ним сейчас бойца с большой пушкой на охрану поставил, чтоб никто шаловливыми ручонками не залез, да нет никого под рукой…
– О! А где Артемьев, кстати? – тут-то я и понял, кого не хватает на нашем празднике жизни.
– Он как узнал, сразу всю свою орду – в ружьё, и на бой кровавый, – не оборачиваясь, ответил Либанов. – Где-то снаружи ходит, диверсантов ищет. Вдруг деточек кто-то украл?
– Сейчас ещё Ивлев приедет, – высунулся из-за машины Алексей, криво ухмыляясь. – С войсками! На танке!
Я только поморщился. Но деваться некуда, сейчас нам гайки закрутят, до прояснения – это уж как минимум. В душе ворохнулось сомнение: а не торопимся ли мы? Может, Андрей-таки прав, и надо разобраться сначала? Ну или вообще хоть попробовать? Самому!
Осенённый этой внезапной идеей, я вскочил, чем изрядно перепугал учёных – они так же резко повернулись ко мне и застыли в напряжении.
– Идея! – зловещим шёпотом просвистел я.
– Идея! Нахожуся! – немедленно донеслось из-под машины, но на этот раз на молодого даже шикать никто не стал, только Лёха от души приложился с ноги по колесу электрокара. Снизу послышался неразборчивый мат – кажется, что-то про снег…
– Хочу сам попробовать!
– Попробовать что? – осторожно осведомился Либанов.
– Пройти туда, в Москву! На станцию нашу! Мне ж ворота не нужны, я так прыгну. И недалеко, отката не будет.
Высоколобые переглянулись.
– А что – вариант, – тряхнул головой Лёха.
– Да, пожалуй, – задумчиво покивал Либанов. – Только не ты!– В смысле?!
Но завлаб уже отвернулся от меня, считая вопрос решённым. Я было нахмурился, но Андрей, не обращая на меня никакого внимания, уже пытал кого-то из Артемьевских спецназеров, одиноко стоявшего у ворот в ангар в полном боевом обвесе.
– У тебя же с караулкой связь есть? Где Георгий сейчас?
– А где ему быть? Спит, как все нормальные люди, – лениво ответил фсбшник.
– Попроси парней, пусть его поднимут и пригонят сюда.
Боец кивнул, забубнил что-то в рацию, потом поднял голову:
– Только его? Больше никто не нужен? Чтоб два раза не бегать…
– М-м-м… нет, только его. Только… его… – промычал уже напрочь отключившийся от реальности Либанов из-за своего терминала.
А я сел обратно. Да, пожалуй, так действительно будет лучше.
–*-*-
На постановке задачи Георгий выглядел подчёркнуто сосредоточенным. Так и не скажешь, что пять минут назад он ещё спал… армия не до конца выветрилась, хоть и год целый прошёл.
А ещё, как мне кажется, он здорово обиделся, что его не стали поднимать, будто он не наш, а так, левый персонал, навроде студентов, приходящих раз в неделю к профессору. Я покатал в голове вопрос – а как отреагирует Рыжая? Может, её тоже надо было пригласить на этот пожар в бардаке? Не хотелось бы любоваться сразу на две козьих морды. И если Жорку я переживу легко, то вот Лина…
Я вскочил, опять заставив всех повернуться ко мне, торопливо сказал Либанову “давайте сами” и прыгнул в наш номер. Лина мирно дрыхла, совершенно безмятежно, тихо, стащив на себя одеяло полностью. Значит, и не просыпалась даже, иначе было бы мне на орехи… А ведь мне опять не дозвониться – телефон-то в ангаре на зарядке валяется, а я тут.
Может, ну его? Не будить?
Я окинул взглядом берлогу, устроенную Рыжей, и вздохнул: лучше уж разбужу, поговорю быстренько, может, она ещё и вставать не захочет…
Осторожно опустился на кровать – чёрт, неудобно как в обуви, по-американски, думай теперь, как бы простыню не изгваздать. Аккуратно отогнул краешек одеяла, сдул рыжую прядь с лица, завис, любуясь. Солнце моё. Даже в темноте.
Лина немного шевельнулась, приоткрыла один глаз.
– М-м-м-м?
– У нас там недоразумение небольшое, с моряками и бригадой воротной. Я туда, думаю, до утра. Ты в принципе не нужна пока. Будешь спать дальше?
– У-у, – согласный кивок, глаз закрылся.
Вот и ладушки.
Странной раскорякой я сползал с кровати ногами наперёд, пока кроссовки не коснулись пола. Встал, тихонько вышел из комнаты, раздумывая, не настрогать ли бутербродов? Я бы вот сейчас с удовольствием заточил парочку. Уверен, что и все остальные от меня ни в коем разе не отстанут… Или просто выгрести всё, что сгодится, потому как народу в ангаре много, столько бутеров пилить я тут час буду целый, лучше кинуть на стол хлеб-сыр-колбасу, пусть разбираются сами, кто свободен.
Впрочем, особо размышлял я напрасно: еды в доме оказалось хрен да ни хрена. Только себе один бутер сделать – и всё на этом. Как раз и сжевать, пока иду. Пять сек – и дело в шляпе. А вот когда вцепился зубами на первый, самый вкусный раз, как-то про намерение идти ногами забыл и по привычке потянулся Даром, нащупывая нужную точку в ангаре.
И вздрогнул, увидев не только то, что искал, но и дальний-дальний отсвет откуда-то справа. Не отсвет даже, а чувство – вот там, есть что-то! Тянет-манит, не могу сказать, что и где, но точно знаю, что вот тут ещё нет ничего, а вот так если повернуться – есть! Это ещё что, чёрт побери?!
–*-*-
– Бутер с колбасой сожрал, – потянув носом, выдвинул обвинение Либанов. – В одно лицо!
– Извини, был только один. Холодильник дома пустой… Сейчас попрошу караулку, пусть что-нибудь организуют. Съездят куда, что ли…
– А, забей, шучу я, – отмахнулся Андрей. – У нас тут вон в шкафу бичпакетов ящик стоит целый, заваривай да ешь…
– А чего не едите тогда?
– Некогда, – скорчил он недовольную рожу.
Пока я разбирался с Рыжей и шёл из гостиницы до ангара, Георгий успел трижды сгонять в Москву и обратно. Никаких проблем у него не возникло совершенно. Теперь он азартно ковырялся в телеге с Михалычем – вот и слава богу, пусть отвлечётся парень. Новая бригада во главе с Алексеем уже торопливо переодевалась у стенки, используя мой стул в качестве вешалки, а Либанов, видимо, закончил тиранить новые ворота и сейчас задумчиво глядел на старые, проштрафившиеся.
– Андрюха, забей на них! – крикнул Лёха, прыгая на одной ноге и путаясь в синих форменных штанах. – Давай мы сейчас с моряками разберёмся, и потом навалимся все вместе! Это ж быстро!
– Ага, быстро, – пробурчал Либанов. – Уже один разобрался такой, быстрый!
– В любом случае, даже со всей осторожностью, это минут десять же, – тихо подошёл профессор. И Михалыч с Жорой. Да, похоже, реально всё готово – вокруг телеги и не осталось никого.
– Вы все не в ту сторону идёте, – Либанов сначала посмотрел на профессора, но его трогать не рискнул, а вот с Георгием церемониться не стал: схватил руками за плечи, насильно развернул и поддал коленом под зад. Правда так, символически. – Все лишние – нахрен с площадки!
Удивительно, но возражений не последовало, и народ довольно быстро из ангара вытек. Андрей повернулся ко мне с заранее сморщенным лицом, как будто у него враз заболели все зубы.
– Алекс, ты знаешь, я думаю…
Я его перебил:
– Да не вопрос, я всё понимаю. Но тогда вопрос есть и встречный: а ты тут нахрена?
Завлаб предсказуемо вскинулся, но гневную отповедь придержал, подвис на мгновение. Бригада уже переоделась, парни подошли к нам. Алексей хлопнул Либанова по плечу и заявил:
– А босс прав. Ни одним протоколом участие дополнительного персонала не предусмотрено, бригады достаточно. Ты же за то, чтоб минимизировать риск? Так что, давай рисковать будет только один из нас. А ты, если что, пойдёшь следующим рейсом!
А потом сотворил ровно то же, что минуту назад Либанов: развернул шефа и толкнул на выход. Разве что не коленом, а руками.
Ну что ж, не будем спорить.
–*-*-
Героические всё-таки женщины у нас в пищеблоке – в четыре утра бутерброды строгать! Но очень к месту, очень. Хорошо, что нам их чуть пораньше принесли, основная банда уже наелась и освободила место за столом, так что, бригада Лёхи и парни, побайтно просеивавшие логи и записи с камер, имели возможность морить червячка без помех.
Мы наконец-то смогли собраться в нашей перспективной лабе полным составом. Не хватало только Лины, генерала и Артемьева, но это не очень важно – они всё равно ничего не знают. Я перевёл взгляд на яростно жующего Алексея – он у нас сегодня герой дня. Закрыл, так сказать, амбразуру… Слава богам, у них всё прошло штатно: скакнули в Москву, поменяли служебный транспорт на большой автобус, открыли ворота во Владивосток, там “цигель, цигель!” загрузили кагал морячков и так же гладко перекинули их на Щелковскую. Два раза. Без проблем.
Мы у себя в Долгопе ненадолго зависли – стоит ли рисковать лишний раз, и не лучше ли доставить героическую бригаду машиной, но пока мы с Либановым мяли булки, Лёха открыл ворота и впёрся в ангар на лайбе. Хорошо, что там в этот момент уже никого не было, а то нас инфаркт бы хватил, чесслово!
Когда стресс был наскоро заглушен, народ сыто отвалился от стола, и пошли доклады – один за другим. Самым неинтересным было выступление Лёхи – они не увидели ничего. Вот совсем. Всё на 100500 процентов как обычно, никакой разницы. Либанов, наскоро промониторивший логи рабочего перехода, тоже ничего не заметил.
А вот команда анализа аварийного прохода кое-чего сумела накопать.
– Первое. Камеры у нас расположены очень неудачно – половина интересных зон вне ракурса. С этим надо что-то делать, и даже не столько у нас, сколько на станциях. Видимо, придётся привлекать профессионалов, – вот чёрт, даже не знаю, как зовут парня. Да какого парня – это мужик целый, за 30, кто-то из профессорских…
– Это да, – согласно кивнул Алексей. – На самом деле, там всё понятно: их вешали чисто для охраны, чтоб злоумышленников ловить. Понятно, что там ни качества, ни обзора… Наш косяк, сто процентов.
– Именно, – продолжил докладчик. – Всё, что мы смогли на записях рассмотреть – что, во-первых, бригада очень сильно торопилась. Между первым входом в ангар и въездом в ворота – меньше двух минут! Ну и вообще, они явно опоздали.
– Вот козлы! – не сдержался Либанов.
– Реактивные! – наши хохмачи неистребимы.
Я глянул на завлаба и только вздохнул. А ведь это твой кадр, Андрюха! Придётся нам что-то делать ещё и с этим. Артемьева подключать…
– Да, забегая вперёд, у нашей группы предварительное заключение такое: человеческий фактор, вина группы. То есть, именно козлы и есть.
Народ задвигался, зашумел.Так вот, – повысил голос учёный, – к нашим баранам!
Тут уж, понятно, удержаться было невозможно. И, конечно, именно в этот момент в лабу зашёл Ивлев!
– Весело тут у вас, как я посмотрю, – генерал жестом согнал сидевшего на диване рядом со мной молодого, протянул мне руку. – Что, уже есть причины для радости?
Я пожал плечами.
– Резервная бригада рейс отработала нормально, за задержку моряки не в претензии. По предварительным данным – человеческий фактор, виновата пропавшая бригада. По остальному – вот сейчас разбираемся.
– Я послушаю, ты не против? – и тут же, через стол: – Вы продолжайте, молодой человек, извините, что прервал.
А сам потянулся к бутерброду, запустив тем самым цепную реакцию вновь проголодавшихся. Бутеров, кстати, и осталось-то всего ничего, надо бы попросить принести ещё, по уму – ночь нас ждёт долгая, если я правильно понимаю.
– Короче, я, на самом деле, уже почти всё сказал. Одно только, но это не точно: в момент открытия ворот что-то в ангаре произошло. То ли давление изменилось, и сильно, то ли ещё что. В частности, машина в ворота буквально впрыгнула! Сомневаюсь, что она в состоянии настолько резко разгоняться. И на всех камерах картинка качнулась, а они ведь жёстко закреплены. Как будто всё сооружение вздохнуло! У нас ведь тут землетрясений не бывает?
– Бывает, – авторитетно заявил Алексей. – Не прямо тут у нас, но качнуть вполне может, волна доходит.
– Ну, это проверить нетрудно, в Москве наверняка где-то пишут, – заметил Либанов. – Но только утром. Сейчас что-то ещё есть?
– У меня всё, – ответил докладчик.
– Тогда добавлю я, – Либанов поднялся, заложил руки за спину, покачался с пятки на носок. – Согласно данным автоматического мониторинга, параметры открытия ворот выставлены некорректно.
