Текст книги "Радужные Мосты (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Вивьен глянул на девушку так, что та, несмотря на всю вспыльчивость, замолчала.

Только то, что алхимик двигался медленно, спасло его от притаившейся ловушки. Что-то на самой грани сознания и инстинкта заставило замереть и не сделать очередного шага.

– Замри, – отрывисто бросил Вивьен, чувствуя, что балансирует у самой пропасти.

Мили встала, как вкопанная. Удивленно посмотрела на спутника.

Алхимик отступил назад, перевел дух. Он еще сам не понимал, что же его напугало.

– Ну что? – не выдержала чародейка.

Вивьен поднял шест и с силой, почти плашмя, опустил его перед собой. Палка с отчетливым треском переломилась, а покров плесени разорвался и провис.

– Поимей меня горгул, – одними губами прошептала Мили. – Это еще что за волчья яма? – спросила она уже громче.

– Не волчья, – задумчиво ответил алхимик, обходя ловушку по краю. Оставшейся половиной шеста он сбивал лохмотья плесени, открывая абсолютно круглый провал.

– Ого, футов десять в диаметре, – присвистнула Мили и осторожно заглянула внутрь.

– А в глубину может быть хоть до Преисподней, – предвидя следующий вопрос чародейки, сказал Вивьен.

Обнаруженная им яма была почти до краев заполнена черной матовой жидкостью, которая совершенно не отражала света. А кроме того двигалась неторопливым водоворотом.

– Беру свои слова на счет никчемного отшельника обратно, – сказала Мили. – Как ты ее только почувствовал?

– Не знаю, – Вивьен пожал плечами. – Ступил на самый край, и словно что-то взорвалось внутри. Самому странно.

– Где же раньше твои странности были? – вздохнула чародейка. – Глядишь, не полезли бы в тот каменный мешок.

– Жалеешь?

– Честно? – Мили посерьезнела. – Нет.

Они некоторое время стояли и смотрели, как густая жидкость поглощает куски упавшей в нее плесени. Скоро поверхность вновь была черной.

– Теперь проверяем каждый шаг, – сказал Вивьен. – Как на болотах. Вдруг эта яма тут не единственная.

Мили кивнула и спросила:

– Ты что-то такое предвидел?

– Такое – нет, – признался алхимик. – Я чувствовал слежку. Обычный взгляд, без магии. Но он словно везде. Никак не определить источник.

– И сейчас чувствуешь?

– И сейчас.

– Может быть, тут кто-то выжил? Остался еще с древних времен. А теперь прячется, оценивает? Пытается понять – стоит ли нас бояться.

– Не знаю. Не похоже, чтобы тут кто-то жил. Хотя, город большой…

Мили повела головой, внимательно всматриваясь в темнеющие провалы домов, улицы, завалы. Затем бросила свой шест наземь и крикнула:

– Не бойтесь нас! Мы пришли с миром!

Ответом ей было эхо.

– Хорошая попытка, – сказал Вивьен, когда блуждающее многоголосье стихло. – А теперь бери палку и идем.

Он заметил, что Мили уже почти не скрывает болезненных ощущений. В ее лице не было ни кровинки. Больше того, судя по вялости движений, яд почти завершил свое дело. Вивьен почувствовал острый укол обиды. Обиды на самого себя за то, что ничем не может помочь. Он готов был руками разнести весь город по камню, если бы это позволило облегчить девушке страдания, поддержать в ней жизнь. Захотелось прижать ее к себе, но Вивьен подавил в себе это желание.

«Стоит дать чувствам волю и все, драгоценное время будет безвозвратно утеряно», – успел подумать он, прежде чем поддаться порыву и прикоснуться к девушке.

Они нашли еще две ямы – такие же, как и первая. И снова ловушки оказались скрытыми плотным слоем плесени. Казалось почти невероятным, чтобы мягкий ковер смог полностью затянуть сокрытый под ним водоворот.

А потом путники наткнулись на след. Широкий, хорошо заметный. Он начинался где-то среди развалин некогда величественного здания – вполне возможно городской управы, а потом выходил на главную улицу, да так по ней и тянулся.

– Получается, ты была права, – присаживаясь перед ним на корточки, сказал Вивьен. – Здесь кого-то тащили и совсем недавно.

– Значит, мы здесь не одни?

– Похоже на то. Но тащили не человека – слишком широкий след.

– Ты меня почти успокоил, – поморщилась Мили. – Надоели мне эти прятки.

– Может нас провожают? Смотрят, чтобы не совались, куда не надо. Спокойно прошли город.

– Спокойней некуда.

Не забывая ощупывать перед собой улицу, путники двинулись вдоль следа. Тот планомерно направлялся в сторону площади, где и обрывался возле статуи. Со своей пятнадцатифутовой высоты она горестно взирала на вымерший город. Неведомый скульптор, волею или нет, придал лицу длинноволосой аристократки выражение глубокой скорби. Девушка словно плакала за всех жителей – неведомо как исчезнувших. Плесень отчего-то побрезговала статуей и добралась лишь до постамента, у основания которого обнаружилась очередная яма. Покров над ней был порван в клочья.

– Это что же, – Мили посмотрела на алхимика. – Они его туда бросили?

Вивьен молчал, пытаясь разглядеть какие-нибудь следы в крутящейся жидкости. Тщетно. Чернота не выдавала своих секретов.

– Боги! – Вивьен отшатнулся от ямы.

– Что еще… – Мили осеклась, увидев, как изменилось лицо спутника.

За один короткий миг оно исказилась такой мукой, словно с алхимика заживо сдирали кожу и тут же присыпали раны солью.

Он упал наземь, обхватил голову руками. Белки распахнутых глаз стремительно покрывались сетью кровоизлияний. Из носа и из-под крепко прижатых к ушам ладоней показались алые струйки.

Мили, забыв о собственной боли, бросилась к Вивьену. Она обхватила его голову руками, силясь заглянуть в глаза. В них не было ничего. Ни малейшего проблеска сознания.

Потом приступ кончился. Так же внезапно, как и начался. Тяжело дыша и обливаясь потом, алхимик без сил растянулся на мягком, изорванном покрывале. И пусть оно было не пуховым, а плесенным, это ничего не меняло. Мутная пелена постепенно спадала и Вивьен увидел склонившуюся над собой Мили – заплаканную, обеспокоенную. Девушка всхлипывала, то и дело, смахивая слезы.

– Я так испугалась, – сказала она и попыталась улыбнуться. – Это было словно там, в Радужных Мостах, когда тебя держала Обращенная.

– Нет, – глухо прошептал Вивьен и улыбнулся в ответ. Улыбка вышла вымученная. – Но там кто-то есть.

– Где?! В яме?! – Мили преобразилась, слезы мгновенно высохли. – Я так и знала, что это все не просто так. Ну ладно…

Она потерла ладони, повернулась к яме.

– Не надо, – подал голос Вивьен.

– У меня не было сил помочь тебе тогда, но они есть теперь. Я не допущу повторения, даже если придется выжать себя до капли.

– Да послушай же!

Мили с недовольством посмотрела на не желающего умолкнуть спутника.

– Мне показалось, что оно не хотелось причинить мне зла. Просто смотрело, изучало.

– Показалось? – чародейка вздохнула и всплеснула руками.

– Да. Это совсем не то, что было в Радужных Мостах. Поверь, прошу.

– Я верю, – с готовностью ответила Мили. – Только почему это должно помешать мне наказать гада?

– Просто потому, что я тебя прошу об этом.

Девушка свела брови к переносице. Было видно, что ей трудно дается решение. Первый порыв к уничтожению всего и вся оказался силен. Он заставил сердце биться чаще, а дыхание сделал глубоким и рваным. Боевое возбуждение всего на миг превратило Мили в былую воительницу, чтобы потом обрушить на ее голову всю мощь блуждающего по венам яда. Последние, противящиеся смертоносной заразе, рубежи сдались.

Мили даже не заметила, как исчезло поддерживающее вибрацию воздуха заклинание. Ноги просто подкосились, а мир сделался мутным и гулким. Чародейка только чудом не свалилась в поджидающую яму. Замерев у самого края, она попыталась встать, но тело уже не слушалось. Рядом копошился Вивьен. Он достиг не многим больших успехов, но подняться так и не смог.

Возле таинственной ямы лежали двое. Женщина, не шевелясь, смотрела в затягиваемое тучами небо. Мужчина не оставлял попыток встать и все время окликал женщину, но та не реагировала. А где-то в лесу за болотами послышался долгий протяжный стон. Затем еще один и еще…

* * *

Опасаясь того, чтобы Мили не свалилась в яму, Вивьен оттащил ее в сторону и, как оказалось, вовремя. Черная жидкость заволновалась, пошла пузырями, словно внизу кто-то развел большой костер.

Что произошло дальше – алхимик потом помнил не вполне четко. Ему показалось, что из ямы на высоту примерно в два человеческих роста вырвался иссиня-черный столб воды. Он колыхался и дрожал. По поверхности совершенно хаотично двигались большие капли. А внутри – в самом центре столба виднелась чья-то массивная фигура, больше походившая на округлый булыжник с руками. Потом столб с шипением рухнул вниз, при этом за пределы ямы не вылетело ни единой капли.

Не отдавая себе отчета, Вивьен выхватил стилет. Однако глупо и беспомощно смотрелась жалкая железка перед тем, кто остался стоять в пределах аккуратного круга. Существо было не то, чтобы очень большим, скорее – объемным. Оно заполняло собой почти весь круг и возвышалось над его поверхностью примерно на восемь футов. Нечто, отдаленно напоминающее улитку, смотрела на путников умными пронзительными глазами. Сказать, что взгляд был умудрен опытом – значит не сказать ничего. В нем виделись даже не десятилетия – века.

Вивьен содрогнулся. Он помнил эти глаза. Совсем недавно они сжигали, разрывали сознание на части. Но не теперь.

Мили приподняла голову и все еще мутными глазами посмотрела на существо. По мере того, как взгляд девушки прояснялся – вытягивалось ее лицо. Не говоря ни слова, она медленно вытянула руку. С ладони сорвался небольшой огненный шар. В момент, преодолев расстояние до цели, он врезался во внезапно сгустившийся перед существом щит и разбился, разлетевшись сонмом свергающихся брызг.

– Проклятье, – прошептала чародейка.

Со стороны леса вновь послышался стон. Ему вторил лай, переходящий в заунывный вой. Теперь эти леденящие кровь звуки почти не стихали. И, судя по всему, приблизились уже почти к самым болотам.

– Сделай, что обещал, – одними губами попросила Мили. – Пока еще не поздно. Они нас догнали. А еще и это… – она кивнула в сторону существа.

До Вивьена не сразу дошел смысл этих слов. А когда дошел, он изменился в лице. Рука со стилетом задрожала.

– Ты обещал, – взгляд девушки, чистый и открытый – умолял. – Не дай им сделать со мной дурного.

Путников накрыла тень. Существо выбралось из круга и теперь возвышалось над ними. Оно действительно походило на улитку – мясистое, даже на взгляд, шершавое тело, несло на спине закручивающийся в спираль панцирь. Его поверхность, грязно-серого цвета, была испещрена незнакомыми ни Мили, ни Вивьену символами, словно татуировками. Во все стороны торчали длинные острые шипы-иглы, местами обломанные. Ног не было, вместо них – широкая подошва. Она еле заметно сокращалась, что и позволяло существу двигаться. Медленно, в полном осознании собственного достоинства. Пара тонких четырехпалых рук, дряблая, покрытая длинными белыми волосками грудь. Абсолютно лысая круглая голова. Узкая щель безгубого рта на приплюснутом, испещренном оспами лице.

И этот рот дрогнул, открылся, чтобы исторгнуть низкий шипящий звук. Существо заговорило:

– Идите со мной. Нельзя терять времени. Они близко. Я помогу.

Путники во все глаза продолжали смотреть на странную тварь. По всей видимости, силой она обладала немалой, и было в городе полноправным хозяином.

– Ты кто? – Вивьен поднялся и встал перед существом, отрезая его от девушки. В руках он все еще сжимал стилет, который более не дрожал.

– Зовите меня Дженай.

– Дженай… – словно пробуя слово на вкус, повторил алхимик. Что-то было в нем неуловимо знакомое. Да и не подходило оно этому, выползшему из ночных кошмаров существу. – Рискую показаться неучтивым, но не могу не спросить. Это твое имя?

– Вы не сможете осознать моего настоящего имени, люди. Моя истинная речь способна сжечь ваши мозги, – сказал назвавшийся Дженаем. – Я выбрал то, что близко вам. Это название того города, где мы сейчас стоим. Я и город – едины. Я и есть город.

– Высокомерный какой, – неприязненно отозвалась Мили и тут же задохнулась от нового потока боли. Во рту появился противный привкус желчи и крови.

Вивьен разрывался. Он видел, что девушка умирает и потому бросился к ней. Огромная говорящая улитка отошла на второй план. В другое время он бы удивился подобной встрече куда сильнее, то не в этот раз. Все мысли алхимика занимала только Мили.

– Кажется, тебе не придется ничего делать, – прошептала девушка. – Я уже не чувствую тела. Просто держи меня за руку.

– Глупые, глупые люди, – раздался голос Дженая. – Никогда не слушаете, никого не слушаете.

– Послушай, ты!.. – не выдержал Вивьен, однако существо перебило его. Хлестко и зло.

– Не испытывай мое терпение, человек! Я предложил помощь, – он указал на девушку. – Она может выжить, может остановить тех, кто идет за вами.

– Как все красиво, – Мили попыталась улыбнуться. – И все вот так за спасибо? Вылечишь меня, да?

– Ты останешься здесь. Навсегда, – ровным голосом ответил Дженай.

– А как же личи? Ты прогонишь их?

– Это не в моей власти, но ты… Ты сможешь.

– Да кто ты такой?! – Вивьен готов был вырвать твари глаза – столь глубокие, что казалось, будто они заглядывают в самую душу.

– Я согласна, – послышался шепот Мили.

– Что? – алхимик не верил собственным ушам. – Ты веришь этому… этой… ему? После всего того, что мы встретили на пути – доверять очередному чудовищу? – он не стеснялся высказывать то, что думал, несмотря на близость этого самого чудовища. Страха не было. Что терять приговоренному к смерти, когда одной ногой уже взошел на эшафот?

– Что я должна делать? – Мили проигнорировала возмущенные выкрики Вивьена.

– Следуйте за мной, – существо заколыхалось и начало разворачиваться. Оно больше не смотрело на людей, полагая разговор оконченным.

– Ты же не собираешься… – Вивьен растеряно взглянул на Мили.

– Помоги мне.

Алхимик застонал.

– Позволь мне самой решить. В последний раз. Для меня это призрачный, но шанс.

Вивьен молча убрал стилет в ножны. Шатаясь, поднял девушку на руки. Сил почти не было. Истощенный организм требовал отдыха, которого давно не получал.

– Если вас это вдохновит и поддержит, – вдруг послышался голос Дженая, – то потом я расскажу вам об этом городе и его жителях.

– И о себе, – тут же отозвалась Мили.

– И немного о себе, – согласилось существо. – Вставайте в круг и ничего не бойтесь.

Вивьен осторожно, не перенося всего веса тела на ногу, ступил на кружащуюся жидкость. Удивительно, но та выдержала, даже не дрогнув. По ощущениям она походила на цельный кусок черного стекла. Удостоверившись, что провалиться в пучину водоворота им не грозит, алхимик встал в самый центр круга.

Жидкость забурлила, а потом вмиг поднялась сплошной стеной. Вивьен почувствовал, как из легких уходит воздух. Его словно нарочно откачивали. А вдохнуть не получалось. Просто потому, что вокруг была абсолютная пустота, не пропускающая ни звука. Зато тело обрело невероятную легкость. Казалось, что стоит оттолкнуться от жесткой, все еще вращающейся поверхности– и получится взлететь. Однако уже в следующее мгновение на плечи упала такая тяжесть, что алхимик рухнул на колени, но не выпустил девушку из рук. Та же безучастно смотрела куда-то в сторону, словно все происходящее ее ничуть не заботило.

Тем временем, тяжесть увеличивалась. Вивьен уже было решил, что ползучая тварь заманила их в ловушку, когда почувствовал падение.

«Не раздавил, так разобьет», – успел подумать он и потерял сознание.

* * *

Тьма отступила безболезненно. Вивьен очнулся – одним рывком вырванный из тенет пустоты. Как ни странно, но он все еще продолжал стоять, держа на руках Мили.

– Ты как? – первым делом спросил он, заметив, что девушка открыла глаза.

– Пока еще живая, – ответила та. Не пошутила, не нагнетала трагичности – сообщила факт.

Их окружал мягкий полумрак. Голоса разносились гулко и далеко. Небольшая комната, в которой оказались путники, имела куполообразную форму. В стенах по всему периметру виднелись округлые проемы, за ними угадывались коридоры. Под ногами круг, заполненный медленно вращающейся жидкостью. В стороне еще несколько. И в одном из них уже стоял Дженай.

– Следуйте за мной, – проговорил он. – Тут недалеко. Приготовление потребует некоторого времени. А его-то у нас и нет.

Существо двигалось медленно и потому у алхимика было достаточно времени, чтобы получше разглядеть окружающую обстановку.

Стены и потолок, как в самой комнате, так и в коридорах, не были гладкими. Их покрывали странные шершавые наросты. Не дерево, скорее металл, но необычный – теплый и мягкий. Наросты сливались, образуя диковинную лепнину, изготовленную сумасшедшим мастером. В этих хитросплетениях Вивьену виделись перекошенные лица, скрюченные конечности, изломанные тела.

«Так и рассудка недолго лишиться, – подумал он. – Если еще не лишился».

Откуда лился свет, алхимик так и не понял. Казалось, что светился сам воздух. Словно в разрушенной башне в лагере личей, когда Мили применила заклинание. Но тогда у него был строго ограниченный радиус действия. Здесь же Вивьен видел ответвляющиеся коридоры – каждый из них был освещен, сколько хватало глаз. Памятуя слова чародейки о том, что постоянная поддержка заклинания требует расхода сил, алхимик прикинул – какова же должна быть мощь Дженая?

– Уважаемый, – Вивьен нарушил прорезаемую легким шуршанием тишину. – Зачем тебе наша помощь? Что тебе в людях, когда сам обладаешь огромной силой?

– Сила силе рознь. Не всякую мощь можно использовать по собственной прихоти, подчинить целям и желаниям – прошипело впереди ползущее существо. – Не всякая сила откликнется на зов. Вот ты можешь повелевать ветром или огнем? Можешь возводить горы или заставить остановиться чужое сердце? Не отвечай, я знаю, что нет. А сила вокруг тебя.

– Глупость какая, – недоверчиво буркнул Вивьен. – Я же видел, как с тебя стекал брошенный Мили огонь. Щит? Конечно щит. И этот свет повсюду. Тогда о чем ты говоришь? Иметь в руках подобную мощь и даже не попытаться воспользоваться ею. Это больше на трусость походит. Как считаешь?

– Не суди скоро, человек. Ты ничего не знаешь обо мне. У меня нет главного – нет ключа.

– Вот я и хочу узнать. Хочется, понимаешь ли, быть уверенным в том, с кем идешь в бой. Иногда полезно бывает. Мы же будем сражаться. Я прав?

– Нет, – отрезал Дженая. – Не мы – она.

– Что?! – Вивьен даже остановился, пораженный услышанным. – Бросить девчонку в кровавую баню, а самим сидеть в кустах и смотреть? Она и есть ключ?

– Не суди быстро, человек, – существо ровным голосом почти повторило сказанное недавно. – Я не принуждаю. Я даю шанс, даю возможность выбора.

Не нравилось все это Вивьену. Не нравилось до рези в груди. Недомолвки и тайны, а еще поспешность. Не любил он такой поспешности. А тем более доверия к совершенно незнакомому… даже не человеку – не испытывал. Кто знает, что там, за бездонными глазами, способными вывернуть душу наизнанку?

– Пришли, – спустя некоторое время сказал Дженай.

Это была еще одна комната – близнец той, в которой располагались круги. Здесь их не было, зато в самом центре виднелось нечто вроде водопада. Из ярко-красного отверстия в потолке вниз устремлялся поток тягучий жидкости. Самой первой ассоциацией Вивьена была слизь. Но что-то внутри подсказывало, что это не совсем так. Жидкость скапливалась в обширном бассейне, стенки которого вырастали прямо из пола. Однако чем выше они поднимались, тем разительнее менялся их вид. Поверхность из шишковатой и шершавой превращалась в идеально отполированную, прозрачную, словно чистейший горный кристалл.

– Клади ее туда, – сказал Дженай, указывая на бассейн.

– Ну уж нет, – алхимик попятился. Опустить девушку в чан с непонятной дрянью? Не бывать этому.

– Я даю шанс…

– Я это уже слышал, – злобно бросил Вивьен. – Шанс утонуть или превратиться в нечто такое, что расплодилось там, в лесу. Мы видели лагерь со стенами из гниющей плоти. Видели то, что было под ним. Что будет с Мили? Почему мне кажется, что во всем этом есть связь?

– Она действительно есть, но не такая, как ты думаешь. Вернее, не во всем такая. Я не настаиваю, решать вам. Но учти, что из той, кого ты называешь Мили, уходят последние капли жизни. Вскоре может быть уже поздно.

– Нет! – решительно сказал Вивьен. – Мы лучше умрем.

– Ты можешь решать за нее? Тогда садись и жди. Я не стану принуждать. Не хочу и не могу повторять ошибок.

Алхимик знал, что принял верное решение, но почему тогда так гадко на душе? Он словно стоял по колено в дерьме и продолжал медленно, но верно погружаться. Мили лежала на его руках безвольная, с запрокинутой головой, бессильно свесив бледные, забрызганные грязью руки. Вивьен осторожно, как самую большую драгоценность в мире, положил ее на пол. Сам сел рядом, взял маленькие ладони в свои.

Внезапно ее веки дрогнули, открылись. Алхимик почти физически почувствовал ту тяжесть, которую преодолевала Мили. Бескровные губы что-то шепнули, но столь тихо, что Вивьен ничего не расслышал.

– Я не слышу, прости, – произнес он голосом, полным боли, и склонился над самым лицом умирающей девушки.

– Сделай… – пауза. – Он… – еще пауза, на этот раз более длинная. – Говорит…

– Что? Сделать, как он говорит? – Вивьен почувствовал, как пол уходит из-под ног.

Мили еле заметно кивнула.

– Безумие. Ты же сама просила не отдавать тебя. Сама заставила меня пообещать.

– Сделай…

Он снова поднял девушку на руки, сделал шаг по направлению к бассейну. Тот не выглядел опасным. Было в нем даже что-то притягательное, завораживающее. Дженай стоял в отдалении, наблюдал.

Несколько футов до бассейна показались Вивьену вечностью. Из головы пропали все мысли. На их место пришло одно единственное чувство. Алхимик ощущал себя жрецом древнего бога, которому теперь нес жертву.

У самого бассейна он остановился, все еще не решаясь исполнить волю Мили.

– Ты точно этого хочешь? – спросил он.

Девушка уже не говорила и не отрывала глаза – просто кивнула.

Дрожащими руками Вивьен опустил чародейку в жидкость. Та оказалась теплой и вполне приятной на ощупь.

Первых несколько мгновений ничего не происходило. Потом Мили широко распахнула глаза, дернулась и обмякла. Вивьен с ужасом видел, как тускнеет ее взгляд, как становятся бессмысленными остекленевшие глаза.

– Нет! – выкрик прозвучал, как рев смертельно раненого зверя. – Ты не можешь умереть!

Ощущение потери нарастало стремительно и неумолимо. Вивьен судорожно шарил руками внутри бассейна. Но почему-то ничего не находил. Тело словно растворилось.

– Она сделала свой выбор, – раздался за спиной голос Дженая. – Прими его и смирись.

– Ах ты, ползучая тварь! Знаешь, каким теперь будет мой выбор? – алхимик медленно поднялся на ноги, вытащил стилет. – Мне плевать, насколько ты силен, плевать, кто ты и откуда. Я возьму твою жизнь – это мой выбор. Что скажешь? Имею я право?

– Имеешь, но тогда ты погубишь ее. Смотри.

Вивьен, который ожидал какого-нибудь подвоха, все же краем глаза скосился на падающую с потолка жидкость. Скосился и обмер. Мало того, что поток стал значительнее слабее и продолжал уменьшаться, так стенки бассейна – в тех местах, где они были прозрачными, начали светиться белым цветом. А потом колышущаяся гладь дрогнула, пошла волнами, словно от брошенного камня, и раскрылась.

Алхимик заворожено наблюдал, как жидкость выпускает недавно полученную добычу. Мили поднималась медленно, словно все еще не уверенная в своих силах, в том, что жива. Одежды на ней не было, стройное гибкое тело изогнулось, потом распрямилось струной. Никаких ран, никаких следов тяжелого путешествия. На удивленном и отчего-то грустном лице возбужденно горели глаза. Живые глаза.

Вивьен почувствовал, как мир замыливается, а по щекам катятся слезы. Он и не пытался их сдержать. Радость от воскрешения Мили захлестывала. Только спустя несколько долгих мгновений – немного успокоившись и вновь обретя возможность рассуждать здраво – алхимик ощутил неладное. И даже не то его насторожило, что девушка не спешила выбираться из бассейна. Не то, что по ее ногам, словно живая, начала подниматься алая жидкость подобно второй коже укутывая чародейку. А то, что во взгляде воскресшей не было ни капли радости – тоска, боль, сожаление, что-то еще, но только не радость. Словно она знала нечто такое, что не было ведомо Вивьену.

– Мили? – неуверенно спросил алхимик, делая шаг по направлению к девушке.

В ответ кивок и легкая улыбка – такая знакомая, такая теплая.

– Осторожнее! – выкрикнул Вивьвен, и уже было прыгнул в бассейн, когда Мили взмахнула перед собой рукой, призывая его остановиться. Алхимик замер у самых стенок. В его глазах была мольба. Стоило чародейке лишь подать знак, он бы сорвался с места. Вместо просьбы о помощи она сказала:

– Прости, но я не могу покинуть это место. Не спрашивай почему. Просто прими. Я – это действительно я. Мне очень жаль. Он, – она кивнула на Дженая, – не обманул.

Откуда-то сверху раздался сильно приглушенный шум.

– Они в городе, – послушался шипящий голос.

Вивьен уже не знал, что делать. Чувствовал себе растерянным до крайности. Впору было сесть на пол и тупо ждать, что будет дальше.

Между тем, жидкость полностью покрыла тело чародейки. Даже глаз не стало видно. Однако девушка не выказывала беспокойства. Она развела руки в стороны, стала похожей на каменное изваяние – настоящее произведение искусства. Вот только сравнение с камнем было бы неуместным. Уже в следующее мгновение Мили рухнула. Рухнула так, словно за эти мгновения полностью утратила все твердые и мягкие ткани, обратившись во все ту же алую жидкость. Поток из-под потолка иссяк, зато поверхность бассейна вздыбилась множеством высоких тонких струй. В воздухе появилось низкое неравномерное гудение. Оно то нарастало, то опадало – в такт выбросам струй.

– Началось, – проговорил Дженай. – Слияние завершено.

* * *

Мили чувствовала небывалую легкость и свободу. Она еще не в полной мере осознала все то, что произошло с ней за последние мгновение. Однако уже полученных и, что важнее, пропущенных сквозь себя новых знаний хватало, чтобы понять – она стала иной. Кем конкретно? Оставалось загадкой, но внутренний голос подсказывал – времени во всем разобраться будет более чем достаточно. Если… если она устоит.

Она могла увидеть город с высоты птичьего полета, могла заглянуть в его самую маленькую щелку. В мгновение ока переместиться из одного конца в другой или одновременно быть сразу в нескольких местах. А еще она чувствовала дремлющую мощь. Сжатую в плотный комок, замершую где-то намного ниже самых глубоких давно затопленных подвалов. И эта мощь, охотно отзывающаяся на призыв, была подвластна только ей.

Болото, еще недавно чистое и сверкающее на солнце, заволокло туманом. Белые густые клубы двигались ровным фронтом. Подобно огромному чудовищу туман выбрасывал перед собой длинные щупальца, словно исследуя открывающуюся перед ним местность. А там, в белесом сумраке, двигались тени. Оттуда доносились стоны и вой. И оттуда же вылетали пока еще редкие чернильные облака. Одно из них добралось до города и окутало высокую сторожевую башню. Та накренилась и со страшным грохотом рассыпалась.

Туман полнился злобой и ненавистью, голодом и жаждой крови. Мили чувствовала сотни горящих взоров. И все они были направлены не только на древний город, но и на нее саму – бесплотную, неосязаемую. Мертвые маги пришли, чтобы за все расквитаться с не боги весть что возомнившими о себе людишками. Убийственная сила приближалась, сопровождаемая волнами ужаса, которые теперь расходились на мили окрест.

Мили, не утратившая эмоций, дрогнула. Она видела перед собой не несколько оборванных скелетов в сопровождении адских гончих, но небольшую армию, способную сровнять с землей не то что город – провинцию, страну. Знание пришло само собой: их больше ничто не сдерживает. Они не вернутся обратно в леса. Направятся дальше. Древние, как сам город, постигшие глубинные тайны магии смерти, преследующие свои, чуждые всему живому цели, они соберут обильную жатву. Появятся новые лагеря. Они не будут знать недостатка в телах. Запах тлена и мертвечины встанет тяжелым смогом, трупные яды отравят почву и воду.

А еще внизу был Вивьен. Мужчина, рядом с которым она начала меняться.

«Мужчина», – Мили внутренне усмехнулась. Кто мог предположить, что все так обернется, и она будет больше беспокоиться именно о нем, а не о тысячах жертвах там, в обжитых землях?

Туман приблизился почти к самой городской черте. Только теперь в белесых клубах начали проступать размытые тени. Личи не искали троп, они просто плыли над болотом. Объединенная мощь позволила им придать туману не только почти полную непроницаемость для взора, но и твердость земли.

Мили выжидала до тех пор, пока на берег не ступили первые твари. Мертвые маги не пришли в одиночестве, их сопровождали стаи верных псов. Они-то первыми и хлынули в город. Оскальзываясь на плесени, бестии передвигались длинными прыжками. Неодолимый голод гнал их вперед. Гнал к тому месту, где совсем недавно были люди.

И Мили ударила. Не по четвероногим бестиям – по их хозяевам. Порыв колючего ветра был силен. Он в мгновение ока разметал туман в клочья, открыв таившихся в нем личей. Теперь Мили отлично видела скелетоподобных магов. Те разворачивали иссиня черные щиты, скрываясь в них, как в коконах. Потом болото, подернутое легкой рябью, вскипело. Клубы пара с громким шипением рванулись к небесам, появились отблески пламени. Казалось, что горит топь, на самом же деле огонь бил сверху.

Мили превратилась в извергающийся вулкан. Она зависла над личами и поливала их чистой энергией огненной стихии – магическим пламенем. Несколько десятков черных коконов распались сразу же, их хозяева обратились в пепел. Еще часть – дрожали, то и дело теряя свою непроницаемость. Но порядка десяти стояли незыблемо.

Быстрой победоносной атаки не получилось. Мили, которая надеялась испепелись магов сразу и бесповоротно, почувствовала себя обескураженной, почти обманутой. Самоуверенность от обретения новой силы растаяла без следа. Простым нахрапом удалось расправиться лишь с мелочью. Самые же сильные, а значит и опасные, замерли среди бушующей Преисподней. Они выжидали, присматривались, оценивали, но в долгу не остались.

Мили почувствовала сковывающий холод. Странным было это ощущение – льдистые всполохи пронзали недавно обретенную сущность, окутывали разум непроницаемой завесой, за которой маячили тени. Мили попыталась пробить завесу, метнув в нее огненное копье. Белое пламя без следа исчезло в морозной круговерти, сделавшейся еще плотнее и злее. Ощущение верха и низа пропало. Вокруг метались исполинские осколки черных скал – гладкие, отполированные до зеркального блеска. Мили без устали метала копья, уже понимая, что ей не превзойти объединенную мощь мертвых магов. Эта мощь не убивала, не пыталась сломить или свести с ума, она выталкивала. Куда? Мили не знала, но чувствовала, как со все возрастающей скоростью несется в объятия затаившейся смерти.