Текст книги "Радужные Мосты (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Мы все еще живы? – будто не веря собственным глазам, спросила Мили, когда пришла в себя. Ее мутный взгляд коснулся сидящего перед ней Вивьена.

– Тут подушка знатная, – улыбнувшись, пояснил он и для наглядности надавил кулаком на дерн. Тот прогибался и пружинил. – Упали бы среди камней – костей бы точно не собрали.

– Ну и ладно. Знаешь, устала я. Никогда не думала, что можно устать жить. Тем более всего за несколько дней. Тем более в мои годы.

С лица алхимика сползла улыбка.

– Уже раз сто задавала себе вопрос – что меня дернуло откликнуться на злосчастное письмо Брига? Задавала, думала, но ответа так и не нашла. Нет, не так. Достойного, веского ответа. В голове все крутятся какие-то глупости. Ну и дура я. Скажи мне, отшельник – почему мы не ценим то, что имеем? Ты же долго жил один. Наверное, много думал.

– Жить среди людей – не значит быть не одному. А если живешь в городе, то совсем не думаешь?

– Не передергивай, – девушка вздохнула. – Хотя да, получается, что не думаешь. Я-то уж точно. От мягких перин, белоснежных простыней, ласковых…

– Давай об этом позже, – не повышая голоса, оборвал ее Вивьен. – Нас личи могли видеть? Как мы улетали.

Мили пожала плечами.

– Подумай, прошу. И еще – можешь нас снова спрятать?

– Возможно, и видели, – раздраженно ответила чародейка. – Даже, скорее всего. Если ты о том – стоит ли нам опасаться их появления? Да, непременно. Когда? Не знаю. Может быть, сразу ринутся в погоню, может быть, сначала поплачут на пепелище. А могут и разделиться. Нет у меня больше сил. Мы и так зашли дальше, чем должны были.

– Но…

– Я не воительница, отшельник. Не пылающий меч возмездия. Да – боевой маг. Да – сильный. Но силы истощаются. И ладно, если только физические или магические. Я пуста внутри. Понимаешь? Там осталась лишь боль, и она сжигает меня. Именно поэтому я бы предпочла упасть не на мягкий дерн, а на острые камни.

Вивьен слышал слова девушки и узнавал в них себя после смерти жены и ребенка. Тогда у него тоже не было ни сил, ни желания жить. Физическую боль успешно заменяли душевные муки. И что? Он смог совладать с черной апатией. Один, никем не поддерживаемый. Пусть и ценой одиночества. Так неужели не сможет теперь вытащить отдаляющуюся Мили? Должен вытащить. Только как? Он не знал.

Рядом застонал спасенный. За разговором путники совсем позабыли о нем. Мужчина помотал головой, открыл глаза – тусклые, бездумно смотрящие в небо.

– Ух, живой, – удивленно сказала чародейка. – Я уж, честно сказать, не думала, что удастся тебя вытащить. Все эти черви, гнилое мясо, слизь… Бррр. Я бы с ума сошла на вашем месте.

– А как бы он и не того… Взгляд пустой, ты присмотрись.

– Эй, уважаемый, – Мили тронула спасенного за руку.

Реакция мужчины была мгновенной. Он извернулся, подскочил на месте и замер. Напряженный, готовый сорваться в любое мгновение, он исподлобья смотрел на незнакомцев.

– Спокойно, – тихо проговорил Вивьен и развел руки в стороны, показывая, что в них ничего нет. – Мы не сделаем тебе дурного. Мы спасли тебя. Помнишь? Вытащили из развалин. Ты что-нибудь вообще помнишь?

Сначала мужчина не выказывал признаков того, что понял хоть слово из услышанного. Он походил на затравленного зверя. Потом его лицо расслабилось, до того заострившиеся черты оплыли, сгладились. Тело обмякло, безвольно опустилось на траву.

– Я Вивьен, это Мили, – все тем же тихим голосом продолжил алхимик. – Как тебя зовут?

– Они всех убили, – прошептал мужчина. – Разорвали на куски, а меня оставили. Зачем? Что я им сделал? А эти крики, я до сих пор их слышу.

Вивьен было дернулся к говорившему, но девушка успела остановить его.

– Пусть говорит, не мешай, – прошептала она.

Однако мужчина уже погрузился в собственные воспоминания, изливая на внезапно обретенных слушателей скопившуюся боль.

– Они не убивали сразу. Нет. Окружали и начинали кусать. Отщипывали по кусочку плоти. Это как игра такая – кто ловчее и быстрее, но еще и аккуратнее, что ли… Сначала кусали за ноги, за руки – чтобы обездвижить и лишить возможности сопротивляться. Они вырывали целые куски, вцеплялись в пальцы и не отпускали, пока не отгрызали хоть бы одну фалангу. А потом стояли и облизывались, примериваясь к новому броску. Свирг, он держался дольше всех. Одна рука – окровавленная изодранная плеть, искусанные ноги. Он стоял в луже собственной крови. Сапоги хлюпали, когда он переступал. Нет, не только собственной – еще и крови этих тварей. Во второй руке он держал меч. Мастер-мечник. Я не помню таких, кто бы смог выстоять с ним больше нескольких минут. А тут…

Мужчина замолчал, и его вырвало какой-то черной слизью. Отдышавшись, он продолжил:

– Одна тварь в очередной раз вцепилась ему в изорванную культю, а вторая перехватила запястье с клинком. Не знаю, им, наверное, надоело терять своих, и они атаковали сообща. Так и держали его за руки, уперевшись лапами в землю. А остальные – рвали. Медленно. Он был еще жив, когда они добрались до его лица…

Рассказчик снова умолк и согнулся, судорожно хватая ртом воздух. По его подбородку текло нечто черное, тягучее.

– Меня тоже окружили, но ничего не делали – просто не пускали никуда. А я не мог не смотреть. Хотел, а не мог отвернуться, словно кто-то нарочно заставлял. Почему мы их подпустили так близко? Почему не заметили еще на подходе? Как все глупо получилось.

Мужчина замолчал, погрузившись в свои мысли.

– Уважаемый, – воспользовался заминкой Вивьен, – ты бы все ж представился. Как называть-то тебя?

– Мне кажется, что из нас всех больше всего повезло Генашу. Он никогда не отличался смелостью. Не раз показывал спину. И за это его недолюбливали. Но чутье! Он, словно корабельная крыса, чувствовал сильную опасность. Надо было последовать его примеру. А мы что? Сами обезумели от страха. А когда он бросил меч, обмочил штаны и побежал, то Свирг выстрелил ему в спину. Я еще помню появившуюся у него на губах пену. Она падала ему на грудь, но он уже ничего не замечал. Бежал и что-то кричал не своим голосом. Твари его не тронули, отпустили.

Руки мужчины мелко дрожали. Из множества отчего-то враз открывшихся порезов засочилась кровь.

– Промыть бы его раны, – сказал Вивьен.

– Не думаю, что это безопасно, – тихо ответила Мили. – Он явно не в себе. Да и не простые это царапины. Руны. От него просто смердит магией – мертвой и очень сильной. Заклятия никуда не исчезли. Они продолжают работать и… – девушка запнулась. – Они что-то делают с его телом и разумом. И я не хочу, чтобы мои предположения на счет этого «что-то» оправдались.

Алхимик больше не слушал. Он вскочил на ноги, бросился к спасенному и запрокинул тому голову, словно намеревался перерезать горло.

– Как тебя зовут?! Кто ты?! – голос Вивьена взвился до крика. – Зачем ты потащился в Радужные Мосты и что делал в дороге?! Что делал каждый из вас?!

– Полегче с ним, – вступилась за мужчину чародейка. – Ты его пугаешь.

– Я сам испуган, – бросил алхимик и взглянул в лицо незнакомца. – Лучше тебе ответить.

– Вы ничего не понимаете. Они у меня в голове. Я чувствую, как они выгрызают мой мозг, мою душу. Эта боль не проходит, она лишь усиливается, становится почти приятной. Я вижу обрывки странных видений. Сначала они пугали, но теперь завораживают, притягивают.

– Отвечай на мои вопросы! – Вивьен с силой тряхнул говорившего.

– Вопросы? – осклабился тот и начал вставать. – Герри – маг-самоучка, к вашим услугам. А зачем вы потащились? Власть, богатство, сила? Чего вы сами хотели?

– Вивьен, – окликнула алхимика Мили, – лучше отойди от него.

Девушка уже поднялась и стояла, облокотившись о дерево.

– Чего же вы добились, людишки? Отвечайте на вопросы, – мужчина вперился взглядом в алхимика. – Что, страшно?

Вивьен почувствовал, как от лица отхлынула кровь. В нос ударил запах мертвечины. Воин невольно разжал пальцы, выпуская спасенного человека. Человека ли? Только что сломленный и подавленный он преображался буквально на глазах. Не столько внешне – обильное кровотечение еще можно было как-то объяснить, сколько внутренне. Перед путниками стоял уже не прежний доморощенный маг, лепечущий мало связные слова, но некто, облеченный силой.

– Страшно, – проговорил Герри и закашлялся.

Алхимик успел отскочить в сторону. И вовремя. Изо рта спасенного выплеснулась вся та же черная тягучая жидкость.

– Лич, – прошептала Мили.

– Еще нет, – в тон ей ответил Вивьен. – Но процесс обращения запущен. Ты говорила, что это невозможно. Что думаешь теперь?

Чародейка ничего не ответила. Она вжалась в шершавый ствол, словно пыталась стать с ним одним целым.

Между тем, Герри снова упал наземь – ничком, словно подкошенный. Его тело дергалось и извивалось, из горла вырывались громкие стоны.

– Больно, – прохрипел он, когда приступ закончился. – Помогите. Я больше не могу. Они ползают внутри меня. Это ужасно. За что? Они резали меня. Смотрели пустыми глазами и продолжали резать. Каждое прикосновение стали растягивалось на годы, на века. Боль. Они учили меня принимать ее и наслаждаться ею. Я кричал, молил о пощаде, но все тщетно. Они разделывали меня, словно на бойне. И сейчас это все еще продолжается. Я уже не боюсь. Боль отнимает страх. Убейте меня. Прошу вас…

В глазах Герри стояли слезы, лицо исказилось невыносимой мукой.

– Не могу я ему помочь! – кричала Мили. – Не могу! Так же, как и себе. Тут нужен не боевой маг, не лекарь, не знахарь, а самые сильные молитвы. Из уст служителя светлых богов, даже блаженного или убогого. Человека истинно верующего и облеченного силой. Ты такой? Я – нет!

– Ему надо помочь, – упрямо стоял на своем алхимик. – Не зря же его спасали. Что, получается весь риск впустую?

– Дурак, – Мили поморщилась. – Мы уничтожили их лагерь. Тебе этого мало? А ему, – она посмотрела на плачущего мужчину. – Ему мы можем помочь лишь одним способом. И чем раньше, тем лучше. Или ты хочешь проследить процесс обращения до самого конца? Мне достаточно увиденного.

– Будьте людьми, – взмолился Герри, – вы представить себе не можете эту боль. Я умер еще на тракте, когда те твари рвали моих товарищей. Все было решено уже тогда. Спасибо вам за спасение. Доведите же начатое до конца.

Вивьен вытащил стилет. Цепь он так и не нашел – та затерялась где-то среди бурелома во время взрыва.

– Давай! – выкрикнул Герри и привстал на руках, открывая незащищенную шею.

Алхимик полоснул так, словно бил наотмашь. На примятую, порядком выпачканную траву, плеснуло алым. Глаза незадачливого мага закрылись и он упал.

Вивьен все еще продолжал стоять над недвижимым телом, когда Мили бесшумно подошла сзади.

– Идем, – сказала она очень тихо, – нам нельзя здесь долго оставаться.

– Что? – алхимик выглядел растерянным.

– Идем отсюда, – терпеливо повторила девушка. – У меня очень мало сил, поэтому желательно уйти подальше. Мы и так потеряли много времени.

– Ты же говорила, что…

– Молчи.

– А он? Он мертв? – Вивьен указала на окровавленный труп. – Если превращение началось, то, как далеко оно зашло?

Мили задумалась.

– Я не в себе. Извини. Ты прав. Оставлять за спиной потенциального черного мага не стоит. Отойди.

Чародейка сосредоточилась, вытянула над Герри руку раскрытой ладонью вниз. С заметно подрагивающих пальцев потекли струи белого пламени. В тех местах, где они касались тела мага, появлялись черные расползающиеся пятна. Запахло паленым. Через несколько минут у ног девушки лежали сильно съежившиеся, обугленные останки. Вивьен, который все это время стоял рядом, готов был биться об заклад, что видел, как дергалась голова Герри, как впивались в податливую землю скрюченные пальцы.

– Мили, ты видела, что…

– Видела, – оборвала его девушка и пошатнулась. – Идем.

Алхимик подхватил чародейку под руки.

– Тебе надо отдохнуть. Ты на ногах не стоишь.

– Просто немного голова закружилась. Скоро пройдет. А если останемся, то… – девушка сглотнула. – Обещай мне одну услугу.

– Какую?

– Обещай.

– Мили, я не смогу тебя убить, – потухшим голосом сказал алхимик. – Ты же об этом хотела попросить? Извини. Ты же об этом хотела попросить?

– Ты видел, что они сделали с ним? Слышал, как это делалось?

Вивьен неохотно кивнул.

– Я не хочу. Ты слышишь?! Я не хочу подобного! – по щекам чародейки побежали слезы. – Если я хоть немного… если ты… – плач душил, проглатывал слова. – Не отдавай меня им. Пожалуйста.

– Хорошо, – прошептал алхимик, – я обещаю.

– Спасибо, – Мили улыбнулась сквозь слезы и поцеловала Вивьена в губы. – А теперь идем.

* * *

Тропа бежала под уклон, и от того идти стало легче. Девушка пришла в себя, однако ни о каких более-менее сильных заклятия не могло идти речи. Чародейка чувствовала себя, как подчистую опустошенный колодец, в который по капле вновь набиралась вода. Однако о первоначальном ее уровне впору было только мечтать. Медленно, очень медленно прибывали магические силы.

– Как думаешь, мы далеко от лагеря? – спросил Вивьен, стараясь вытащить Мили из поглотивших ее раздумий.

Вновь, как и на тракте, он поддерживал чародейку, и та с немой благодарностью принимала помощь.

– От какого лагеря? – рассеяно произнесла Мили.

– Лагеря личей, – пояснил алхимик. – Сколько миль? Большой у нас запас по времени?

Девушка пожала плечами.

– Я старалась удержать заклинание, а не любовалась видами. Миль шесть, семь… Не знаю. Запас есть, но я бы не обольщалась на счет безопасности. Она временная. Не поверю, что мертвяки оставят нас в покое. Тем более теперь – после всего того, что мы для них сделали.

– Я не обольщаюсь, – хмыкнул Вивьен. – Я о другом. Почему ты раньше не использовала такую сферу? Мы вполне могли обезопасить себя сразу, когда спали заклятия фей. Ну, пусть не обезопасить, но уж точно повысить шансы на спасение. Взлетели да отмахали сотню миль. Глядишь, и выбрались.

– Глупая, – грустно улыбнулась Мили. – Сейчас мне кажется, что я просто не хотела выбираться. Понимаешь?

Вивьен молчал.

– Как тебе объяснить? Да уж, объяснить то, в чем сама не уверена… – девушка помедлила, потом продолжила. – Для меня стало сильным ударом то самое первое ранение. И чем дальше, тем больше оно меня тяготило. Не столько даже боль, сколько ощущение обреченности. Я жалела себя – это самое точное, что можно сказать. И сейчас жалею, но уже не так.

– Что же изменилось? – Вивьен все еще не мог уловить сути сказанного чародейкой.

– Наверное, я, – Мили улыбнулась. – Как мне кажется, переломным стал момент, когда мы увидели обнесенные стенами из гниющей плоти развалины. Глупо, но я почувствовала, что не могу уйти оттуда, оставив все, как есть. Тоже мне героиня…

– А почему нет? – подбодрил ее алхимик. – Я бы не решился даже близко подойти к тем… к тем стенам. Не говоря уж о том, чтобы ступить в их пределы.

– Не сравнивай, – покачала головой Мили. – Сталь бессильна против мертвых. Мы это оба хорошо знаем. У тебя не было шансов.

– А ты была уверена в своих силах?

– В том то и дело, что нет. Поэтому и говорю, что глупо. Но последней каплей стал Герри. Это звучит странно, даже дико, но он вернул мне жажду жизни. Я не хочу оставаться в этих землях. Не хочу опускать руки. Теперь не хочу. Но больше всего меня страшит участь Герри и многих магов до него.

Девушка передернула плечами, поежилась.

– Знаешь, я не жалею, что потратила столько сил там, в лагере. Наверное, мне надо было пройти через страх обращения в лича. Извини меня.

Вивьен нахмурился.

– Нет, нет, не говори ничего. Вы все были правы.

– На счет чего?

– На счет избалованной девчонки. Я не буду произносить пустых высокопарных слов. Ни к чему они, да и не объяснят ничего, не откроют. Просто хочу, чтобы ты простил меня за то, что слишком долго себя жалела.

– Да я… ты что? Какие обиды? – удивился Вивьен. – Брось эти глупости. Я же не в осуждение спросил.

– Знаю, но тем не менее. Как, оказывается, иногда полезно посмотреть на того, кому еще хуже, чем тебе. Получается, что вовсе еще и не конец света. Можно бороться. Можно жить.

– Я готов сказать спасибо Герри, – сказал алхимик. – Просто за то, что вернул тебя… – он запнулся. – Нет, не так. Помог тебе вернуться.

Внезапно девушка замедлила шаг.

– Что случилось? – спросил Вивьен.

– Запах. Ничего не чувствуешь?

– Неужели догнали? Так скоро?

– Нет, – раздраженно ответила Мили. – Не торопись с выводами.

– Не пойму, о чем ты, – втягивая носом воздух, сказал алхимик. – Ничего необычного. Вроде…

– Тоже мне отшельник. Ты точно в пещере жил? Ладно, идем дальше. Может быть – это уже мне все кажется.

Ей не показалось. Вскоре дувший в лицо ветер уже и до Вивьена донес странный посреди чистого леса запах. Пахло чем-то гнилым и застоялым. Лоб алхимика прорезали морщины.

– Ну, что скажешь? – вновь подала голос чародейка.

– Почему мне на память приходят слова из свитков?

– Тех, что получил от Брига?

– Аха.

– И что же тебе вспоминается из них?

– А то, что если Радужные Мосты оказались правдой, – задумчиво сказал воин, – то почему не быть правдой и всему остальному? Впереди болота, так?

– Не знаю, но очень на это похоже.

Путники двигались еще не более получаса, когда лес впереди начал светлеть. Ни Мили, ни Вивьен больше не разговаривали. Каждый думал о чем-то своем. Каждый прилагал все усилия, чтобы поскорее достичь лесной окраины. Свитки свитками, но сам факт хоть каких-то изменений в окружающем ландшафте – подгонял. Однообразие затянувшегося перехода угнетало и сильно. Время, которое постепенно свело почти на нет недавний прилив бодрости и жизнелюбия, работало против беглецов.

Вскоре деревья разошлись, и взорам остолбеневших путников предстала действительно иная картина, нежели осталась за их спинами.

– Почему-то меня уже не радует, что легенды на поверку оказываются правдивыми, – усевшись на землю и вытянув ноги, сказала Мили.

Впереди простиралось болото. Очень ровное, почти лишенное сколь-нибудь заметных холмов. Обычных деревьев и кустарников не было вовсе. Несколько корявых, будто пораженных страшным недугом стволов, одиноко выделялись на фоне серо-зеленой трясины, испещренной кочками. Вот что не пустовало – поросшие торчащими во все стороны длинными палками рогоза, они больше походили на бородавки на теле древнего великана. Иногда взгляд задерживался на редких сухих островках, заполненных грудами камней. Но само по себе болото не могло ни удивить, ни заинтересовать сверх меры, если бы не одна деталь. Меньше чем в миле от берега виднелись полуразрушенные стены большого города.

Вивьен присел рядом с Мили.

– Странно, что сюда так никто и не вернулся за прошедшие годы, – сказал он.

– Так, судя по всему, о нем просто позабыли.

– Или постарались позабыть.

Девушка вопросительно посмотрела на алхимика, ожидая продолжения рассуждений.

– Пиявок что ли наловить, – внезапно сменил тему тот. – У меня живот уже к спине прилип, а нам еще идти и идти. Как думаешь?

– Я понимаю, к чему ты клонишь, – чародейка закусила губу, прищурилась. – Ничего у тебя не выйдет. И мне приходилось питаться всякой ползучей дрянью. Так что если не можешь предложить девушке более изысканное кушанье, добудь хоть что-то.

– Слушаюсь, госпожа, – Вивьен встал и нарочито низко поклонился.

Мили не выдержала и прыснула от смеха, напоследок показав мужчине язык.

Алхимик вернулся уже через несколько минут. В руках он нес охапку молодого рогоза и пару длинных шестов.

– А пиявок без меня съел? – деланно обиженным голосом спросила Мили. – Хрупкой девушке траву жевать, как козе какой?

– Без паники, – с самым серьезным видом ответил Вивьен. Он отложил шесты в сторону, а стебли рогоза начал очищать от жестких листьев. – Почти что хлеб. Угощайся.

На вкус сочная мякоть оказалась горькой, но вполне годной в пищу. Тем более что по заверениям алхимика, была она очень питательной, а ничего иного пустым желудкам сейчас не требовалось.

– Хотел набрать трав для снадобья – пока есть время обработать твою рану, так не нашел. Может, посидишь здесь, подождешь? Я отойду вглубь леса. Недалеко. Не дело пускать все на самотек.

– Не по себе мне здесь, – призналась Мили. – Чувствую, словно у обрыва сидим. Ни бежать, ни отступить. Давай сначала все же болото пересечем, а там уж делай, что хочешь. Я немного оправилась, сейчас идти будет легче.

– Успеем ли пересечь? – Вивьен взглянул на топь, потом на чародейку. – Как сама думаешь?

– Пока еще шевелюсь, – девушка улыбнулась. – Обидно будет, если сейчас потратим время на поиски компонентов, а потом окажемся запертыми где-нибудь на полпути – в самой трясине.

– Хорошо, – немного помолчав, сказал алхимик. – Тогда не будем терять времени. Я иду первым, ты за мной. Ступаешь точно в мои следы. Я вижу, что тропа продолжается и дальше, вьется даже среди топи.

Вивьен впитывал спокойствие ждущего болота. Он всматривался в тропу, следя за ней взглядом. Как эта ниточка до сих пор жила и не скрылась под толщей воды и грязи – он не знал, да и не хотел знать. Важнее было то, что она вообще была – нечеткая, прерывистая, но вполне осязаемая.

– Пусть ее не везде видно, но хоть так, – продолжил он. – Глядишь, не собьемся. Но доверяться ей все равно не следует. Даже после меня, даже если кажется, что опасности нет – сначала проверяешь шестом, потом ступаешь сама. Все ясно?

– Да, мой господин, – в глазах чародейки зарождалось раздражение.

– Мили, – Вивьен взял девушку за руку. – Прошу, когда переберемся на ту сторону – можешь кричать, ругаться, но сейчас послушай меня. Прими мои слова, не спорь. Я знаю, что тебе неприятно подчиняться мужчине. Но сделай на сегодня исключение. Пожалуйста.

Мили несколько долгих минут смотрела на Вивьена, словно увидела его впервые. Алхимик не отвернулся, не опустил глаз. Внешне он был спокоен, но внутри бушевал пожар сомнений.

– Помоги мне подняться, – наконец сказала чародейка. – Кажется, это сейчас для меня самое сложное.

* * *

Шли медленно, проверяя перед собой каждую пядь земли. Самой Мили они казались парой тараканов, ощупывающих дорогу длинными усами. Девушка вновь использовала магию, стараясь облегчить себе путь. Воздух под ее ногами вибрировал, приподнимая чародейку над землей. Вернее сказать, над тонкой ниточкой тропы, по которой можно было идти только друг за другом.

Сложнее приходилось Вивьену. Он несколько раз оступался и глубоко проваливался. Хорошо еще, что лишь одной ногой. Трясина с большой неохотой отпускала законную добычу.

– Интересно, кто здесь ходил? – тяжело дыша, спросил алхимик. – Место мертвое, бросовое.

– А почему ты решил, что здесь ходили? – отозвалась из-за спины Мили.

– Так сама по себе тропа исчезла бы сразу, перестань люди или хотя бы животные ею пользоваться. Тем более, здесь.

– Глупый. А как же магия? Скорее всего, магия фей поддерживала как тракт, так и эту тропу. Только не спрашивай зачем. Я не знаю.

– Тогда нам повезло, – выдохнул Вивьен, в очередной раз, погрузившись в тину. – А то бы померли, пока нашли собственную тропу. А тут почти легко.

Он с громким чавкающим звуком выдрал ногу из липких объятий трясины.

– Ты бы поосторожнее, – сказала Мили, голос ее был напряженным. – У меня сердце замирает, когда ты вот так проваливаешься. Не можешь нормально идти?

– Думаешь, я специально? – огрызнулся алхимик. – Скользко же.

– Под ноги смотреть надо.

Тропа петляла между кочками, и уже было хорошо видно, что ведет она к разрушенному городу. Чем ближе подходили путники к стенам, тем чаще на пути попадались островки твердой земли, заполненные грудами камней.

– Стой, – окликнула Мили измазанного в болотной грязи алхимика. – Я все думала, откуда здесь камни. И так много. Болотистая местность – давно бы уже все потонули. Ан нет. Это дома, Вивьен. Развалины домов. Присмотрись.

Воин оперся о шест, обвел взглядом болото. На ходу ему некогда было смотреть по сторонам, и поэтому только теперь он смог по достоинству оценить раскинувшийся вокруг ландшафт. Водная гладь вовсе не выглядела опасной или коварной. Напротив, она весело сверкала в лучах перевалившего за полдень солнца. Порывы ветра избавляли путников от тяжелых болотных испарений. Запах никуда не делся, но, по крайней мере, он не забивал носоглотку. А среди искрящейся воды спинами огромных рыб выступали сухие островки земли. За исключением мха и лишайника, растительности на них почти не было – редкие пучки камыша встречались скорее как исключение, чем правило. Зато камни…

– Странно найти здесь остатки скал, – задумчиво проговорил он. – Мне казалось, что болота должны появляться в местах с куда более мягкой почвой.

– Какие скалы? – удивилась Мили. – Ты куда смотришь? Вон же… и вон…

На этот раз алхимик увидел именно то, что пыталась донести до него чародейка – развалины каких-то построек. В позеленевших остовах стен были хорошо различимы дверные и оконные проемы. Разумеется, от деревянных конструкций не осталось и следа, но камень стоял до сих пор. В некоторых местах кладка потрескалась, а раствор рассыпался в пыль. Поэтому на многих островках строения превратились в бессмысленные каменные нагромождения.

– Как же так? – тихо спросил Вивьен. – Почему люди ушли? Зачем оставили дома? Целый город…

– Почему ушли? – Мили нахмурилась. – А как тут можно жить? Я не знаю такой силы, что смогла бы вновь превратить топи в плодородные земли.

– Значит, все как говорилось в свитках? Болото поглотило второй город?

– Я вижу то же самое, что и ты, отшельник. Почему же ты меня спрашиваешь? В твоей голове хранится память многих поколения фей, а может быть и людей. Так обратись к ней.

– Я пытаюсь это сделать с того самого момента, как мы покинули Радужные Мосты. Пусто. Словно завеса какая-то касательно всего, что находится на тропе.

– Тогда пойдем дальше. Может быть, сам город даст нам хоть какие-то ответы.

– Как показал недавний опыт – ответы даются не просто так, а за плату, – Вивьен выдохнул, собрался с силами. – Я больше не хочу платить, не хочу ответов.

– Как показал тот же опыт – никто не спрашивал нашего желания, когда хотел поделиться своими тайнами. Так что иди, а там будь, что будет. Тут уж рукой подать. Ты же не хочешь, чтобы я вновь стала ныть и жалеть себя, – чародейки подмигнула.

Вивьен хмыкнул и зашагал по тропе.

* * *

Путники замерли возле городских стен. Вивьен упал сразу же, как только ноги коснулись сухой, поросшей пожухлой травой земли. Мили сняла заклинание и со вздохом опустилась рядом. Она почти не устала и готова была пройти в том же темпе оставшуюся часть болота. Но неумолимо катящееся к верхушкам дальних деревьев солнце имело на этот счет свое мнение. Блуждать в темноте между заводей и омутов было очень опасно.

Девушка взглянула на полуразрушенные стены – некогда могучие и неприступные, теперь они вызывали жалость. Затерянные, брошенные среди лесов, позабытые своими хозяевами. Пустые бойницы – искалеченные непогодой, беззлобно скалились в чистое небо. Сквозила среди длинных ветвящихся трещин и валяющихся тут и там обломков какая-то обреченность. Нет, это не была давящая сила или еле слышимое нашептывание. Витающая возле подступов к древнему городу атмосфера сама собой навевала безысходные мысли. Мили почувствовала себя старой и очень уставшей. Раненой ноги она уже не ощущала, словно той и не было. Боль поползла выше, завоевывая все новые рубежи. А рубежи сдавались почти без боя. Организм полностью исчерпал внутренние силы и более не в состоянии был противиться заразе.

– Мне страшно, – услышала Мили свой голос. Она сама не заметила, как мысли перетекли в слова. – Вивьен, у меня внутри так холодно, так больно. Я старалась держаться, старалась быть сильной. Глупо было городской девчонке пускаться в эту прогулку. Представляю, сколько было бы писка и криков, увидь меня подруги. Попадали б в обморок.

– Мили, – Вивьен старался, чтобы голос звучал спокойно и уверенно. – Не надо таких разговоров. Ты же сама вновь загоняешь себя в угол. Мы сейчас встанем и войдем в город. Если ты еще в силах и сможешь осветить нам дорогу, то без остановок пойдем дальше. А в лесу я найду все, что нужно.

– Молчу, молчу, – девушка снова плакала – тихо, изредка вздрагивая. – Дай мне, пожалуйста, руку. Опять чувствую себя жутко беспомощной. Ненавижу это чувство. Зачем оно приходит снова и снова?

– Женщина иногда может себе позволить быть беспомощной, – сказал Вивьен, протягивая руку. – А тебе сами боги это велели.

Мили до крови впилась зубами в собственное запястье.

– Уж лучше не отдыхать, – дрожащим голосом сказала чародейка. У нее кружилась голова, а чувство было такое, словно тело вывернули наизнанку.

– Обопрись на меня.

– Дай мне минуту. Совсем расклеилась.

Некоторое время девушка стояла, прижавшись к алхимику, потом под ее ногами воздух завибрировал.

– Ну что, отшельник, вот тебе снова большой город, – голос Мили немного повеселел. – Не боишься затеряться в толпе?

– Ты же со мной, – в тон ей ответил Вивьен. – Не бросишь старика в беде. Правда?

– Я подумаю, – чародейка невинно пожала плечами.

Древние развалины встретили незваных гостей гробовой тишиной.

Внутри стен оказалось не столь сухо и комфортно, как рассчитывал Вивьен. Те части города, которые находились ниже уровня болота, были затоплены. Подернутая маслянистой пленкой вода отталкивала одним своим видом. Мутная почти до черноты, она казалась квинтэссенцией канализационных стоков, хотя и не обладала их запахом. Алхимик не решился переходить такие места вброд.

Здесь царили духота и влага. Плесень толстым слоем лежала на всем, куда только падал взгляд – стенах домов, колоннах, мостовой. Мелкие, убегающие в стороны от главной улицы переулки большей частью были завалены камнями.

– Мне это место напоминает огромный овощ – давно испортившийся и прогнивший, – неприязненно сказала Мили. – Мы словно попали внутрь него и теперь идем по одной из стенок. А она вот-вот сомнется и рухнет. Или разъедется под ногами мягкой податливой кашей. Поглотит не хуже болота.

– Ну тебя, – огрызнулся Вивьен.

– Странное место, мертвое, – продолжала рассуждать чародейка. – Обрати внимание, ничего кроме плесени. Ни травы, ни деревьев. А за годы, да при таких благоприятных условиях здесь должно было все зарасти. Не находишь?

Алхимик молчал.

– Больше того, чтобы посреди топей устоял тяжеленный город. И не просто устоял, но даже не рассыпался по камню. Это какое же у него должно быть основание? И при этом на улицах стоит вода. Чушь. Может все это мираж? А, Вивьен?

– Скорее, кошмар, – бесцветным голосом произнес воин.

– Все наше путешествие кошмар, – вздохнула Мили. – И вообще, куда ты все смотришь?

Алхимик шел мелкими шажками, развернувшись в пол-оборота. В одной руке он сжимал захваченный шест, в другой – стилет.

– Эй, – перешла на шепот чародейка, – ничего не хочешь мне сказать?