Текст книги "Старый, но крепкий 8 (СИ)"

Автор книги: Макс Крынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 13

Внимание! Выберите бонус к специальности за двадцатый ранг специализации «Алхимик-зельевар»!

И я наконец-то занялся сортировкой бонусов за сваренный эликсир культивации для настоятеля.

Открыл список бонусов, в очередной раз пролистал.

Философский камень.

«Одно прикосновение, капля духовной энергии, и даже грязь станет золотом».

Алхимик может временно изменять природу материалов, превращая их в более ценные или полезные. Камни становятся серебром, вода – вином, дерево – сталью. Однако через некоторое время эффект рассеивается, изменённый предмет приходит в негодность. Требует огромного количества Ци!

Все еще малополезный бонус. Только если в прошлый раз я думал мелко – превратить камень в золото, а потом продать его Крайслерам, то теперь понимал, что в алхимии можно добиться куда большего. Подняв ранг ингредиенту, я смогу сварить куда более полезный эликсир. Но как раз за счет того, что получаемый материал выходит недолговечным, я не знаю, останется ли зелье зельем после того, как одна из его составляющих испортится.

Кровь химеры

«В каждом из нас живет чудовище. Я просто дал ему проявиться».

Алхимик может временно изменять своё тело с помощью сильнейших зелий или эссенций.

Не хочу идти по пути Сталевара, если цена этого – целый бонус. Если Сталевар захочет поделиться со мной своим опытом и рецептами, я смогу варить зелья метаморфоз и сам.

Кроме этих бонусов были и новые, куда более неприятные. «Дубликат» – возможность создавать двойника, делясь с ним характеристиками, но если двойник погибал, характеристики безвозвратно терялись. «Гурман» – возможность варить улучшенные зелья из плоти разумных. «Самоотверженный» – бонус, позволяющий вкладывать свои навыки и способности в эликсиры, безвозвратно их лишаясь. Вот над этим я задумался – это способ не просто удалить у себя навык, переставший быть востребованным, а отдать его нужному человеку.

Катализатор.

«Любая реакция станет грандиозной, если знать, как ею управлять».

Все зелья и алхимические реакции работают быстрее и мощнее, ранг любых зелий повышается. Время создания зелий сокращается, а их эффекты усиливаются (исцеление – лучше, сильнее яд, дольше сохранность зелий).

Сколько ни думай – лучшее из имеющегося. Его и возьму. Аж руки дрожат от предвкушения: что получится, если я подниму ранг бомбы или зелья культивации?

К слову, вот и возможность понять, есть ли ранг выше легендарного.

Имя: Китт Бронсон.

Ранг: Пробуждение. Ступень пробуждения чувств.

Тело: 23

Дух: 18

Разум: 15

Специальности:

Алхимик-зельевар: 21. Экстракция сущности. Катализатор.

Бонусы специальности: Сбор трав. Простая обработка трав. Токсикология. Ферментация. Импровизация. Быстрая готовка. Стойкость.

Навыки ⅚:

Медитация: 44 – обычный: Погружение в себя. Равновесие энергий. Резервуар Ци. Усиление ауры.

Древковое оружие: 46 – необычный: Понимание. Улучшенное понимание противников. Твёрдая хватка. Удар дракона (направив Ци по оружию особым образом, пользователь может создать ледяного дракона, который нанесет удар по площади).

Массаж: 61 – обычный: Расслабление мышц. Глубокая проработка. Стальные пальцы. Улучшенное восстановление. Скрытые резервы. Укрепляющий массаж.

Аналитика, 48 – необычный.

Маскировка, 39 – обычный.

Заклинания:

Кража воспоминаний (Memory Theft): 7 – эпический.

Техники ⅘.

Полученные:

Усвоение энергии. Ранг: редкий.

Ледяная защита. Ранг: редкий.

Ночные пути. Ранг: редкий.

Плащ теней. Ранг: обычный.

Таланты:

Превосходная регенерация.

Сродство с тенью.

Сродство со льдом.

* * *

Когда я сказал, что меня в секте не держит ничего, кроме занятий с мечницей, я немного слукавил. Была ещё одна вещь, которая непременно приносила мне удовольствие – дрессировка дракона.

Как-то так получилось, что с питомцем занимались и я, и мои приятели. Девчонки в основном купали и кормили Раккара, Жулай старался дрессировать по правилам, по крохам, вычитанным в библиотечных книгах. Но средневековые правила дрессировки не сравнятся с советами специалистов двадцать первого века, съевшим собаку на дрессировках настоящих собак.

Я далеко не профессиональный дрессировщик, но у меня когда-то тоже была собака, и я одно время интересовался дрессировкой. Тут прочитал статью, там – кусок книги профессионального кинолога. Где-то услышал совет, где-то увидел полезный приём. По итогу, когда я начал вспоминать всё, что знаю о дрессировке, и с помощью навыка анализа компоновать эти знания в чёткие правила, понял: на самом деле знаю я не так уж и мало. Я не был уверен, хватит ли этого для дрессировки целого дракона, но пока моих знаний для этого достаточно. Я с лёгкостью обходил Жулая в дрессировке и с интересом наблюдал за прогрессом дракончика.

С момента, как дракон вылупился, прошло полтора месяца. Он рос и креп удивительно быстро, не в последнюю очередь благодаря зельям, которыми я его поил. За это время Раккар превратился в пятидесятикилограммовую махину, способную потягаться голой силой с практиками ранга пробуждения.

Дракон выглядел внушительно. Его туловище стало крепким, а мышцы на спине – самой развитой части тела дракона – топорщились горбом. Мускулов было много, и они толстыми веревками оплетали основания крыльев, которые теперь были не тонкими и кожистыми, как у куренка, а плотными и большими – такими и должны быть крылья существа, способного поднять себя в воздух. Размах крыльев дракона превышал длину его тела примерно в полтора раза. Гибкая длинная шея достигала семидесяти пяти сантиметров. Лапы были коротковаты по сравнению с туловищем, но это не мешало дракону во время прогулок носиться между деревьями леса Туманов с ловкостью молнии.

Я старался заниматься с драконом, когда рядом не было ни девчонок, ни Жулая. Чтобы дракон не сбегал, я вешал себе на пояс мешочек с мясом, пропитанным привлекательными для дракона зельями (подобрал путем перебора). Правда, сейчас я неудачно подгадал время: когда я повёл дракона к лесу Туманов, на наше постоянное место занятий, за мной увязались Жулай и Апелий. Парни шли чуть поодаль и не мешали мне ни советами, ни громкими разговорами, так что я смирился с их компанией: ничего особо секретного в своих тренировках я не видел.

Я дошёл до обгорелого поваленного дерева и в очередной раз почесал шею прильнувшего ко мне дракона. Красная чешуя на его шее уже успела затвердеть; Лиса и Сиона жаловались, что чешуя затвердела настолько, что царапает пальцы до крови, но на моём ранге это пока не ощущалось – я будто отполированное дерево погладил.

Похлопываю дракона по шее. Зверёныш довольно урчит, расправляет крылья и прыгает на обгорелое дерево, неловко помогая себе взмахами, – ложится на облюбованное место. При этом он внимательно смотрит на меня, едва ли не виляя хвостом.

Питомец по-прежнему относился ко мне, как и в первые дни наших дрессировок. Дракончик вытянулся, изрядно подрос, но в его глазах всё равно застыл тот же щенячий блеск – смесь азарта и искренней любви. Питомец по-прежнему более лоялен ко мне, чем к подросткам, которые занимались с ним и проводили с ним времени куда больше, чем я.

Ладно, слишком много отстраненных размышлений. Пожалуй, пора переходить к тренировкам.

Я потянулся к мешочку на поясе. Опытным путём выяснилось, что драконы, как и собаки, отлично понимают принцип поощрения вкусняшкой.

– Ко мне, – командую я чётко.

Дракон дёргает хвостом, но не срывается с места. Я повторяю команду снова – ровной, но требовательной интонацией:

– Ко мне!

Развязываю тесёмки на мешочке, достаю пластинку мяса и спокойно повторяю:

– Ко мне!

На этот раз дракончик с готовностью рвётся ко мне. Пасть клацает в паре сантиметров от мяса – я едва успеваю убрать руку.

– Молодец, – добавляю я.

Пока дракончик смотрит на меня щенячьими глазами, мясо летит в воздух. Секунду спустя пасть дракона хлопает, как медвежий капкан. Зубы у молодого дракона появились ещё на второй неделе, а сейчас уже отросли настолько, что он мог бы оттяпать чью-нибудь кисть. Не знаю, виной тому растущие зубы, или проказливый характер, но Раккар пробовал кусать и грызть всё подряд, включая дверные ручки и завязки на одежде девчонок.

– Сидеть! – на этот раз меняю команду.

Питомец косится на меня, но всё-таки опускается на задницу. В качестве поощрения швыряю ему ещё кусочек мяса. Дракон мгновенно вскакивает на задние лапы, вытягивает шею и клацает зубами, ловя подачку.

Память подкидывает цитату из некогда прочитанной статьи: «Поведение, за которым немедленно следует поощрение, с большей вероятностью повторится в будущем». Сейчас я убеждаюсь, что это действительно работает. Главное – чётко произнести команду и после выполнения – мгновенно её подкрепить. Например, собаки не связывают поощрение с действием, если оно задержано более чем на пару секунд.

Мы продолжаем заниматься с драконом, а приятели наблюдают. Отработав команду «сидеть», переходим к следующей – «оставь». Питомец вечно норовит схватить что-то в пасть: несколько дней назад он разгрыз флягу Апелия и долго отфыркивался – крепкое вино пришлось ему не по вкусу.

С этой командой уже сложнее. Едва я вынимаю из рюкзака и бросаю на землю яркий кожаный пояс, чешуйчатый тут же тянется к нему, норовя схватить зубами.

– Оставь! – командую я.

Питомец кидает на меня мимолётный взгляд, но всё же продолжает. Вытянувшись в струнку, по сантиметру в секунду медленно тянет голову вперёд. Похоже, понимает по тону, что делает не то, что нужно, но не может устоять – яркий кусок кожи манит его сильнее разума.

Команде «оставь» мы с треском проигрываем. Зато другие команды повторяем снова и снова, закрепляя успех.

Вообще, насколько я помню, команда «оставь» развивается через постепенное увеличение соблазна. И главное в ней – поймать момент самоконтроля и поощрить питомца. Вот с этим труднее, потому что самоконтроля я в драконе практически не вижу. Либо пояс чересчур соблазнительный, либо я что-то делаю не так.

«Позвольте животному ошибаться. Через ошибки приходит опыт».

Ну да, только это и утешает.

– Как ты это делаешь? – Спрашивает подошедший со спины Жулай.

Смотрю на парня, но не вижу уже былой неприязни. Видимо, то, как я обращаюсь с драконом, убедило Жулая: мол, «плохого человека животное слушаться не будет».

– В Вейдаде сосед собаку держал, учил всяким штукам. Вот у него и нахватался.

– Боюсь, что он никогда не будет меня слушаться так же, – вздыхает Жулай.

Пожимаю плечами:

– Ну, на этом драконе свет клином не сошелся. С помощью духовной энергии можно превращать обычных зверей в духовных – я уже проверял это на курах возле моего острова, там целые курятники таких. Было бы время – попробовал бы ещё кого-нибудь превратить в духовное животное.

У приятелей загораются глаза, а я, будто не замечаю, продолжаю говорить:

– Как-то думал попробовать вывести духовных собак или воспитать найденных в лесу волчат, но, правда, времени нету.

Жулай с Апелием переглянулись, быстро попрощались и ушли, оживленно переговариваясь, а я с драконом пошагал вдоль кромки леса, пока не отошли достаточно далеко от основных дорожек, по которым к лесу ходили практики и травники. Здесь я присел на нагретый солнцем валун. Дракон примостился рядом, едва помещаясь на свободной части камня, положил голову мне на ноги.

«Отношения с животным строятся на доверии, последовательности и уважении, – вспоминаю я еще один отрывок из книги. – Это не игра в силу. Это диалог».

Не знаю, кто автор цитаты, и насколько он прав, но я закрываю глаза и делаю то, что этот подчеркнуто правильный человек вряд ли одобрил. Я тихо произношу слова заклинания и погружаюсь в драконью память. Там я нахожу воспоминания о сегодняшнем дне, и насыщаю красками моменты, где дракон правильно выполняет команды и получает за это кусочек мяса. Моменты с невыполненной командой наоборот – лишаются красок, выцветают. Я корректирую поведение питомца и не чувствую по этому поводу никакого стыда. Собственно, а почему я должен его чувствовать? Это просто еще один способ закрепить в сознании дракона правильное и неправильное, верное и неверное. Будь у инструкторов по дрессировке собак доступ к разуму питомцев, им пользовался бы каждый, дрессировка занимала бы куда меньше времени и, возможно, позволяла бы закрепить команды за куда более изощренными действиями, чем лежать, сидеть, нападать и искать.

Закончив, выхожу из сознания дракона и просто почесываю чешую по всей его шее.

– Ты мой хор-роший…

Когда я понимаю, что в будущем этот дракон превратится в грозное существо, способное на равных биться с подготовленным отрядом, меня накрывает чувство, которое сложно описать словами. Гордость за дракона, смешанная с ощущением контроля над будущим повелителем духовных зверей. Будущая стихия сидит передо мной, послушно опускаясь на задницу после команды «сидеть».

Не устану повторять, что эликсиры уже пошли впрок. Когда смотрю на дракона, уже угадывается будущая мощь: я вижу, как день за днем широчеют его плечи, шея становится крепче, когти (которыми он пока не пользуется) становятся длиннее, толще. Когда он двигается по деревянным полам, половицы скрипят. Даже взрослые практики невольно вздрагивают, когда дракон клацает зубами.

Именно такое чувство ликования и гордости я испытывал в далеком детстве, когда швырял мячик огромной овчарке, и эта громадная псина рвалась вперёд по моей команде. Только сейчас передо мной не собака, а существо, способное в будущем одним движением крыла снести дерево.

И всё же он слушается меня. Ожидает команды, смотрит в глаза со щенячьим ликованием, следит за жестами. Именно я – тот, кто держит поводья будущей грозы неба. Я пою его эликсирами, я дрессирую и я корректирую его воспоминания, чтобы эти дрессировки пошли впрок. И в будущем именно я смогу направить эту силу.

Он уже силен, и скоро он вырастет ещё больше. Скоро научится летать, а через время взмоет в небо, и именно я буду сидеть у него на загривке, и в наших ушах будет реветь ветер.

Глава 14

Не люблю пользоваться навыком системного анализа. Во-первых, потому что долго пользоваться им попросту неприятно. А во-вторых, активируя навык, я становлюсь чудовищно рациональным, переставая испытывать и учитывать эмоции.

Но все же у меня была причина задействовать его. «Мы в ответе за тех, кого одурманили» – я хотел узнать, отразится ли на Свен Дэе и на самой секте состояние измененного сознания настоятеля. А если отразится, то как именно. Не хотелось бы, чтобы настоятель поставил во дворе громадную бронзовую статую «великому алхимику», потратив на нее все деньги секты.

В общем, я задействовал навык анализа. Ответа на вопрос о секте не нашел, зато задался другими вопросами:

Выживет ли вообще секта после того, как ее покинуло пятьдесят практиков?

Как осуществляется патрулирование территорий при таком кровопускании?

Почему мастер Линь в последние дни похож больше на зомби, чем на практика четвертого ранга?

Чем занимается Свен Дэй кроме чтения книг? За работой настоятеля я почти не видел, да и бумаг на его столе почти не было.

И наконец, самый важный вопрос – смогу ли я сделать секту лучше, используя свою «дружбу» с ее настоятелем? Для себя я этого делать не хочу: денег у меня и так достаточно, плюс с острова идет стабильный поток ресурсов. Но навык системного анализа с готовностью показал мне все перспективы, которых может достичь секта, если я организую ее работу и выдал десятки вариантов развития секты и Циншуя. В городе до сих пор живут беспризорники, которых можно было бы легко сделать практиками. Ребята крышу над головой, тюфяк и миску супа считают высшей наградой. При правильном обучении, агитациях от леди Цин и минимальных вложениях из этих молодых недоверчивых волчат можно получить самых верных людей.

Я увидел столько вариантов, что даже пожалел о том, что включил навык. Он работал всего минуту, но за это время выдал столько возможностей, что все эти варианты засели во мне занозой – выкинуть из головы их не получалось. Я ворочался ещё час, прежде чем уснуть, а утром, сразу после тренировки, поспешил в душ, а потом – к центральному зданию секты. На занятия сегодня я решил не ходить.

– Китт, – кивнул подошедший настоятель. – Надеюсь, ты ко мне?

Если бы рядом кто-то был, я бы предпочёл заглянуть к настоятелю позже, но так как никого не было, я кивнул:

– Здравствуйте, господин настоятель. Да, мне нужно с вами поговорить.

– Конечно, – с готовностью ответил Свен Дэй. – Пошли ко мне в кабинет.

Настоятель провёл меня по коридору и небрежно толкнул тяжёлую дверь. Дерево скрипнуло под его ладонью, дверь отлетела и ударилась бы о стену, если бы ладонь Свен Дэя не метнулась змеей и не ухватила за ручку. Теперь уже заскрежетал металл. Похоже, настоятель всё ещё не до конца справился с усилением, которое даровал ему новый ранг.

В кабинете было сумрачно, как и во время моего прошлого визита. Изменений почти не было. На столе по-прежнему лежала раскрытая книжка в кожаном переплёте, зато бутылёк, который я в прошлый раз оставлял на столе, исчез.

– Ну, садись, – пригласил настоятель, указывая на стул для гостей. – Если хочешь, принесу кресло из соседней комнаты или позову слугу, чтобы принес.

– Спасибо, не нужно, – поспешно отказался я.

Настоятель примостился в своё кресло и улыбнулся мне, как давнему другу.

– Так о чём ты хотел побеседовать?

– Расскажите про секту, – попросил я. – В каком мы сейчас положении?

Свен Дэй слегка погрустнел.

– Времена нынче трудные, – сознался настоятель. – Ты уже знаешь, что из-за того, что мы не послушались принца, часть учеников отправилась на учения на границу. И я не уверен, что они там выживут. Сколько продлятся эти учения – не знаю. Будут ли использовать наших бойцов в качестве пушечного мяса, чтобы обескровить впавшую в немилость секту, тоже не знаю. После этого двенадцать взрослых практиков покинули секту, не выдержав дополнительной нагрузки. Сейчас практически все адепты задействованы в патрулях, да и старшие ученики тоже чаще заходят в лес, чтобы духовные звери не начали выходить к людям, к городу. Поток ресурсов в хранилище немного оскудел из-за того, что недавно звери загрызли две группы травников. Опять же, если бы не ты и не твой заказ на духовного лиса, жертв было бы куда больше, так что и за это тебе спасибо.

Я внимательно выслушал мужчину, а потом уже начал делать выводы.

Выходит, секта трещит по швам, а настоятель пожимает плечами, будто его это совсем не заботит. Ни в прошлый раз, ни сейчас я не вижу на его столе никаких бумаг. Я не слышал, чтобы менялись какие-то правила секты или обычным ученикам предлагали патрулировать хотя бы опушку Леса Туманов.

Кто действительно работает и зашивается – так это мастер Линь. За последние дни я видел его всего дважды, и оба раза мастер выглядел так, будто не спал по меньшей мере неделю: растрёпанный, с мешками под глазами, с лёгким тремором и аурой, настолько давящей безнадегой, что пробирало даже меня. Я мог бы сказать Свен Дэю о том, что сваливать всю работу на мастера Линя – не самое лучшее решение, но кто я такой, чтобы указывать настоятелю, как поступать? После того как я напоил его зельем подчинения, думаю, я потерял право читать ему морали.

– Путь тьмы труден, Китт, – фаталистично пожал плечами настоятель, не дождавшись от меня ответа. – Я стал главой этой секты очень давно, ещё до того, как она появилась на этих землях. С тех пор было много моментов, которые испытывали нас на прочность, и я уверен, это – лишь один из многих и далеко не последний.

Выходит, настоятель – действительно древний динозавр, если он был главой секты ещё до того, как она появилась здесь. Правда, его история не клеилась с рассказом Линя: когда мастер впервые привёл меня в Циншуй, он сказал, что секта зародилась именно здесь. Хотя и с историей Линя не клеился тот тёмный алтарь в горах Диких земель и куча скелетов у комнаты с этим алтарём…

Киваю:

– Вы правы, для нас это не станет фатальным ударом. Если позволите, я попытаюсь помочь секте.

Я думал, что Свен Дэй начнёт задавать вопросы и придется его убеждать, но настоятель лишь расплылся в улыбке, будто ждал этого предложения не меньше месяца:

– С удовольствием приму твою помощь, Китт. Ты человек многих талантов.

Ну что ж, пора заняться тем, чего очень не хочется – работой с навыком анализа. Вот уж никогда прежде не думал, что буду менеджером у культиваторов…

Я перечислил, какие именно бумаги мне нужны, и Свен Дэй кликнул старого немногословного слугу, который отвел меня в соседнюю комнату, посреди которой стоял широкий стол, а вдоль стен теснились книжные шкафы. Здесь пахло пылью и старой бумагой. Судя по всему, это рабочая комната Свен Дэя, куда он не заходил, пожалуй, несколько лет.

– Говорите, что вам нужно, господин, – сказал слуга без насмешки и пренебрежения моим возрастом. – Я постараюсь достать требуемое.

– Сперва кликните, пожалуйста, людей, чтобы убрали пыль, – попросил я. – А потом… Хм… С чего бы начать…

Следующие полчаса я потратил на составление списка нужных бумаг. На длинный широкий стол ложились новые и новые свитки, книги, журналы и сшитые листы бумаги, большая часть из которых были написаны почерком Линя. По кабинету пронеслись парнишки с тряпками, вытирая пыль со шкафов, стен, отмывая полы.

Когда все было готово, слуга задержался на пороге, словно не решаясь оставить меня наедине со скелетами в шкафу секты, но всё же уронил:

– Я буду неподалеку, господин.

И вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

Я опустился на скрипучий стул. Взял первый свиток, за позапрошлый год: «Учет расходов». Почерк Линя. Размашистый, местами торопливый – видно, что писали наспех.

Я запустил навык анализа и внимательно прочитал документ, отмечая каждый пункт.

Дальше – реестры поставок. Мешки с рисом, ящики с травами, алхимические ингредиенты с непонятными пометками. Отчёты о практиках и их рангах (все-таки вели их раньше) – сухие списки с именами и рангами. Всё это я перебирал быстро, почти машинально, позволяя системному навыку поглощать данные.

Голова гудела, будто внутри кто-то методично бил в колокол – те самые неприятные ощущения, из-за которых я не любил долго пользоваться навыком и давать ему большие объемы информации. Однако я заставил себя держаться прямо и упрямо потянулся за следующим листом бумаги.

В уме начали выстраиваться цепочки. Куда именно уходят деньги (поддержание роскошных залов секты я бы урезал – замена колонн из мрамора за сорок золотых секте вряд ли была необходима, да и шелковые шторы менять каждый год накладно выходит). Закупка редких ингредиентов для личных нужд леди Цин – алхимическая косметика, судя по названиям. Почему это проходит в общих документах, а не в личных тратах со своих зарплат? Вообще наставники и мастера особенно не экономят на эликсирах и порошках для собственного пользования, я смотрю. Причем заказывают не у Сталевара – из столицы.

Зарплата мастера Линя – старый практик получает почти столько же, сколько вся братия слуг вместе взятая, но это я понять могу – он тот самый столб, на котором держится секта. А почему такая маленькая зарплата у Сяо Фэн? Хм…

Доходы… Тайные поручения, стыдливо обозначаемые «заказ номер девять-семнадцать» – суммы приличные, но сами заказы нерегулярные. Значит, секта подрабатывает еще и убийствами.

Подношения за обучение – есть и такие. Убывают с каждым годом.

Торговля редкими травами, собранными учениками в лесу приносит мало. Зато из города щедрой рекой текут пожертвования, оплата за охрану и «за спокойствие» (рэкет?). Семь лет назад мелькал «клуб зрелищных боев», но его по какой-то причине прикрыли. И правильно сделали, пожалуй.

Я раздражённо провёл рукой по лбу, вытирая пот.

Документы рапортовали, что все плачевно. Казначей, мастер Джайлян, подворовывает, часть наставников не отстают. Учеников с каждым годом все меньше. Секта живёт воспоминаниями о былой славе – и Свен Дэй держится мертвой хваткой за это прошлое.

Грубо говоря, проблем три: воровство, неправильное распределение человеческих ресурсов и недостаток новых учеников.

Перебираю варианты решения проблем. Ворами будет заниматься Свен Дэй, я тут не компетентен. В остальном есть варианты.

Я откладываю свитки в сторону и достаю чистый лист. Начинаю чертить схемы и делать записи. Системный навык работает на пределе: быстро сортирую данные – поступления от пожертвований, продажи редких трав, платы за обучение людей, пришедших в секту без «обязательного» испытания, аренды пахотных земель.

Расходы огромны: содержание старых зданий, закупки эликсиров (часто втридорога, уж я-то знаю), оплата мастерам, заказы на какие-то ингредиенты, которые себя не окупают – кто их вообще тогда подписывает? А, мастер Джайлян.

Хм… Почему никто не следит за тем, куда уходит из хранилища половина запасов трав? И куда она на деле уходит? Почему каждый год туда заносят лишнюю тонну и куда она потом пропадает? Сушится? Съедается?

Черт, как болит голова. Сюда бы Самира, чтобы вывел всех на чистую воду, но нельзя – у брата совершенно другая работа.

Делаю пометки для настоятеля: сократить закупки чужих ресурсов (список прилагается), пересмотреть выплаты наставникам (список с предположительно украденными суммами прилагается), запретить личные траты из казны секты без согласования с казначеем (нужно нанять хорошего казначея вместо проворовавшегося мастера).

Виски ломит так, что хочется выть, но я продолжаю работать – раздражение только подстёгивает. Лучше закончить работу сейчас, чтобы уже не возвращаться к ней снова.

Голова будто в тисках. Системный навык выжимает из меня последние силы – мысли скачут, скачет пульс в висках, но я сижу и через силу просматриваю отчеты, отлучившись разве что на обед, ужин и завтрак. Мои характеристики подросли, но это не отразилось на навыке – он по-прежнему работал через силу.

Правда, и информации анализировал куда больше.

Дважды заходил Свен Дэй. Смотрел на меня отеческим взором, чем изрядно напрягал, и уходил.

Наконец закончил. Просидел всю ночь, пока не заскрипели мозги, но весь денежный след секты просчитал и все планы на бумаге расписал. Завалился в комнату Свен Дэя, разложил перед ним все бумаги, разложенные по аккуратным подписанным папкам. Рассказал по ворам, и предложил выход по благосостоянию секты:

– Что если вместо того, чтобы держать эти гнилые шалаши для кандидатов, построить на этом месте многоуровневую теплицу?

Свен Дэй морщится.

– Теплицу? Для чего нам это? – в голосе не только упрямство, но и интерес.

– Я думал, мастер Линь говорил вам о своем желании построить теплицы, как на моем острове. Духовные травы очень востребованы. Сейчас, как вы видите вот по этим бумагам, мы закупаем их втридорога… зачем-то. А можем не только выращивать сами, но и продавать Крайслерам, и секта даже не будет сталкиваться лбами со мной. Спрос огромный: алхимики из соседних сект готовы платить за некоторые ингредиенты золотом. Вдобавок от теплицы будет расходиться духовная энергия, которая будет благотворно влиять на практиков.

Я открываю папку и показываю расчерченные схемы. Навык подсказывает, что там поместится трехуровневая теплица, показывает площадь этажей. Даже при средней урожайности чистая прибыль с одного цикла – треть от нынешних доходов секты. А уж если снабжать ресурсами Квейта за процент от его доходов, да поделиться с ним кое-какими рецептами… В общем, можно развернуться!

– У нас не хватит работников.

– Можно если использовать труд учеников, которые слабы в боевых искусствах, – предлагаю сходу самый неудачный вариант.

Как и ожидалось, настоятель морщится:

– Не пойдет, Китт. Слабых будем подтягивать и обучать. У секты сейчас маловато практиков, чтобы гнать кого-то на посевы.

– Ладно. Можно нанять людей со стороны – таких сейчас полно: беженцы из деревень, затронутых войной, разоренных дикими животными. Эти люди готовы работать за миску риса и крышу над головой.

– Ты хочешь сделать из нашей секты крестьянскую ферму?

Голова гудит так, что слова даются с трудом. Я уже давно отключил навык и даже выпил целительский эликсир, но головная боль так просто не уходила.

– Я хочу всего лишь дать секте источник стабильного дохода, – протягиваю ему лист с расчетами. – Вот примерная прибыль за год – даже если продавать вот эти травы по минимальной цене. А если наладить связи с алхимиками, с Квейтом, сумма будет вот такой…

Настоятель берёт лист, долго смотрит на цифры. Я вижу – в глазах борются сомнение и слабый интерес. Перспектива лишних денег не манит Свен Дэя – настоятель не жаден. Но я подстегиваю его интерес:

– Эти травы можно пускать на новые эликсиры культивации.

– Хм… Не знаю… Допускать до секты посторонних – слишком радикально, – говорит наконец мастер проклятий. – При всем уважении, Китт, на такое я не готов. Хватит нам наемников.

– Мы теряем позиции, – начинаю тихо, откашливаюсь и продолжаю бодрее, чтобы не выдать усталость. – Секта ослабеет без свежей крови. Вы говорили, что секта переживала и не такое, но что если именно сейчас ей нужна наша помощь, чтобы такое пережить? Вот эти расчеты показывают, что нам нужно добрать новым набором не меньше сотни, чтобы секта не захирела.

Свен Дэй хмурится, но не перебивает. Я продолжаю:

– В Циншуе полно сирот и беспризорников. Эти дети выживали на улицах, у них есть воля, смекалка. Подумайте! Если дать им шанс, они станут преданными последователями. Из них можно воспитать тех, кто будет держаться за секту не из страха, а из благодарности. Точнее, можно брать не только сирот. Можно набирать подростков из обычных семей: ремесленников, торговцев, даже крестьян, брать, брать, брать по максимуму! В Циншуе боготворят секту, мы наберем не меньше четырехсот обычных детей и подростков, если кинем клич, а потом сможем отобрать из них каждого четвертого. Пусть проходят отбор – мы увидим, кто действительно способный.

Свен Дэй качает головой:

– Не всем дано стать практиками. Если принимать всех, даже обычных людей, не ступивших на путь культивации – секта превратится в проходной двор. Я против.

Внутри злость скребёт острыми когтями, но я держусь, нахожу аргументы и беседую с настоятелем без криков.

– Никто не говорит о том, чтобы принимать всех подряд и делать из них старших учеников. Для новичков можно создать отдельную ступень. Пусть проходят испытания, пусть показывают свои возможности, характер, отношение к секте. Если по этим параметрам они будут подходить, можно поить их эликсиром становления практиком – пусть проявят себя. Время от времени устраивать состязания: победители получают лучшие зелья для культивации и поднимаются выше. Так мы создадим соревновательную среду и повысим лояльность.