Текст книги "Старый, но крепкий 8 (СИ)"

Автор книги: Макс Крынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 23

Я проснулся с рассветом, собрался и выдвинулся в сторону острова. Сегодня мне хотелось весь день целиком и полностью посвятить самосовершенствованию: в кармане лежал пузырек с зельем пробуждения восприятия, а все, кому я мог понадобиться, были предупреждены, что искать меня не нужно.

Но прежде, чем сесть в позу лотоса и заняться повышением своей ступени, я хотел пройтись и проветрить голову. Именно поэтому, выйдя за ворота, я призвал теневую тропу, которой в последнее время почти не пользовался (телепортация была в разы удобнее) и пошагал вперед по пологим холмам. Тропа бросалась под ноги, шаги скрадывали десятки метров, а я шел и размышлял о своем будущем.

Сегодня я перейду на новую ступень – я никогда прежде не ощущал себя настолько готовым к чему-либо, как сейчас. Я уже несколько дней подряд не мог вместить в ядро ни капли дополнительной Ци. Ядро больше не росло, энергоканалы не расширялись, не разветвлялись и не крепли – я дошел до предела.

Сегодня я перейду на новую ступень. Через несколько недель возьму новый ранг.

Если мой рост не замедлится, через пару месяцев я достигну третьего ранга. Потом около полугода до четвертого. Два-три года, и стану пятым, сравняюсь со Свен Дэем. Меньше, чем за пять лет пройду путь, который у местных занимает десятки лет, иногда – сотню-другую лет, но куда чаще даже талантливые люди не достигают этого ранга и за всю жизнь. Большинство тех же наемников, несмотря на седые волосы и военный опыт, не перешагнули со стадии пробуждения на третью, и таких, как они, подавляющее большинство. Благодаря моим многочисленным бонусам к совершенствованию, сотням выпитых эликсиров и, конечно, системе, я мог похвастаться взрывным ростом. Но это в сравнении с теми, кто не имеет системы. Я точно знаю, что отстаю от людей, которые коснулись таблички и решили воспользоваться проклятым бонусом для роста личной силы. Я видел в памяти призрака леса Туманов, у того самого осколка личности владельца таблички, как быстро он поднимался по ступеням силы. Его смогли остановить только королевские ликвидаторы, и то не без потерь.

О чем это я… В общем, мой рост весьма хорош, но можно поискать способы расти еще быстрее.

Теневая тропа вывела меня в низину между холмами, один из которых порос лиственным леском. Я шагал по широкой черной ленте мимо этого леса, за шаг переносился на десяток метров и наслаждался ощущением дующего в лицо ветра, как вдруг тропу из-под ног будто вырвали – очередной шаг пришелся в густую траву. Я отпрыгнул в сторону, оставив две рытвины от подошв, в полете перехватил копье обеими руками, и…

Ничего. В самый удачный момент для нападения на меня никто так и не напал.

Я приземлился и замер, прислушиваясь, присматриваясь.

«Анализ».

Стоило только обратиться к навыку, и мозг лихорадочно принялся оценивать окружающее пространство. Я видел обычный лес, видел, как утренние лучи пробиваются сквозь листву, как блестит от влаги трава вокруг. Слышал шелест листьев, щебет просыпающихся пташек, слышал, как колотится мое собственное сердце… А еще до меня доносился далекий, едва уловимый треск костра. Среди запахов хвои, влажной земли и полевых цветов я ухватил едва уловимый запах дыма.

Я медленно, очень медленно повернулся в сторону звука, пошел в обход леса к предполагаемому костру.

А еще я по-прежнему анализировал окружающее пространство, и кое-что насторожило меня. Потоки энергии текли своим обычным руслом, но в них была какая-то аномалия, слепое пятно. Я уже ощущал такое однажды и догадывался, кто тот злой фокусник, отменивший мою технику.

Я оказался прав. Он сидел у крошечного костерка. На первый взгляд – все тот же дряхлый селянин в потертой одежде, с куском ржавого железа на поясе, даже прическа – та же самая, растрепанные волосы торчат ровно так же, как и при прошлой встрече. И при попытке почувствовать исходящую от него духовную энергию я так же не ощущал ничего. Потоки Ци омывали пустое место. Даже будь передо мной камень, я бы почувствовал крохи пронизывающей его энергии, но здесь – ничего.

Я подошел и молча остановился по другую сторону костра. Старик, не поднимая голову от костра, повел ладонью на лежащий у моих ног кусок дерева:

– Не стесняйся.

Я воткнул копье в землю и присел, настороженно наблюдая за страшным дедушкой.

– В прошлый раз мы разговаривали с тобой о Гуань-ди, – как ни в чем не бывало сказал старик. – Не успел забыть?

Мне понадобилась пара секунд, чтобы вспомнить тот самый разговор.

– Помню, уважаемый господин.

В ответ старик безрадостно расхохотался.

– О, я кто угодно, но не «господин», и тем более, не «уважаемый». Последние сотни лет я потратил, чтобы вымарать любые упоминания о себе. Не осталось никого, кто уважал бы меня, юный практик.

Я действительно пытался найти упоминания об этом старике в библиотеке Фейляня, но не отыскал ничего. Впрочем, сложно найти что-то о человеке, о котором ты не знаешь ничего, кроме наличия запредельной силы.

Однако провоцировать его вопросами о том, кто он, и почему выпалывал всю информацию о себе, не буду. А то вдруг ответит.

– Так вот, Гуань-ди, – помолчав, продолжил старик. – Он просыпается. Не знаю, сколько времени понадобится этому практику, чтобы прийти в себя, но если раньше его сердце билось со скоростью удара в минуту, то теперь совершает два.

– Наверное, это хорошо, – нейтрально заметил я. – Люди будут рады возвращению своего защитника.

Сам я так не считал. В прошлый разговор старик предупредил, что не стоит ожидать чего-то хорошего от существа, столетиями медитировавшего рядом с местом, где в промышленных масштабах истребляют как людей, так и духовных зверей.

– Может быть, поначалу и будут рады, – кивнул собеседник. – Вот только будут ли рады потом, когда узнают, на что похож их бог?

Я молчал, слушая и запоминая. Похоже, мое молчание не понравилось старику: он наконец поднял на меня взгляд. Его глаза были не старыми и слезящимися, а бездонными, как провалы, дна которых не видишь. Я сразу же посмотрел в сторону, потому что выдержать такой взгляд было нереально.

– Предположим, что ты, юный практик, достигнешь всего. Станешь чемпионом в родном краю, потом – во всем Руанском королевстве, а затем поднимешься на такую ступень силы, какая не снилась никому в этом мире. Что будешь делать дальше?

Я не стал отмахиваться: вопрос действительно стоил того, чтобы подумать о нем. Я прогнал в голове все возможные варианты и после паузы ответил:

– Вряд ли я могу это знать. Сейчас я нахожусь на ранге пробуждения, у меня есть определенный опыт, мечты, цели и мировоззрение. Если я достигну описанной вами силы, я буду уже другим человеком. Мысли, желания, страхи этого человека будут иными. Возможно, он захочет уйти в себя и постигать основы мироздания. Возможно, захочет перестроить этот мир по своему усмотрению, сделать его лучше или приятнее для себя. А может, сила его будет столь велика, что он просто уйдет в иные миры, оставив этот позади, – тут рука старика дрогнула, но я не придал значения, списав на старческий тремор. – Предугадать путь того, кем ты станешь в будущем, невозможно.

Старик хмыкнул.

– Ладно, упрощу тебе задачу. А если в пути на высокие ранги ты станешь более властолюбивым? Менее обремененным моралью?

Я вздохнул. Мне не слишком хотелось играть в эти словесные игры, но выбора не было.

– Наверное, сделал бы так, чтобы никто и никогда не мог оспорить мой титул. Уничтожил бы всех конкурентов? Создал бы культ личности?

– А если бы был еще менее морально развит?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Сложно сказать.

Тишина после моих слов стала густой, как смола. Пламя костра приникло к алеющим углям.

– «Не знаю», – прошипел старик. – Это не ответ! Ты даже не попытался включить мозги, мальчик. Просто отмахнулся от моего вопроса.

Я не ощутил никакой техники, не почувствовал сгустка энергии, направленного на меня. Это было непреднамеренно: легкое, мимолетное недовольство существа в миллионы раз сильнее меня привело к тому, что вся Ци в радиусе, который я даже не мог охватить восприятием, взревела и сдвинулась в невидимом смерче, центром которого был этот тщедушный старичок. Энергии, крутящейся в этой бешеной воронке, хватило бы на сотню самых мощных техник, которые я только знал. Ее бы хватило, чтобы вызвать легион ледяных драконов и испепелить столицу.

Я не устоял на ногах: меня отшвырнуло и прижало к земле, вдавило в траву, словно пятой великана. Я сжал зубы и перестал дышать, не желая случайно застонать и выдать свою слабость. Мир сузился до всесокрушающей силы, что вот-вот должна была раздавить меня в лепешку.

Последовавшие за этим слова я едва воспринимал:

– Объясню, к чему все мои вопросы, – продолжил старик спокойно, будто я и не валялся в паре метров от костра. – Гуань-ди – самый властолюбивый, самый алчный и зверский сукин сын за всю историю этого королевства. Ты не задавался вопросом, почему он самый знаменитый из богов, почему его местоположение известно, а остальным молятся только в храмах? Не задумывался, почему люди не говорят, что есть места, где сидят другие боги: Жу Шоу, божество осени и металла, Гоуман, бог древесины и роста, Лэйгун, Дяньму, Шэньнон и прочие? Ответ прост – потому что Гуань-ди убил всех остальных. Так что с осторожностью иди по ступени возвышения, юный практик, и сотню раз подумай, прежде чем взбираться на божественный ранг.

Ураган медленно стихал. Когда я ощутил, что могу воспользоваться техниками, у костра уже никого не было. А когда я нашел в себе силы встать, угли, раскиданные по поляне, догорели и превратились в пепел.

Пока я валялся, пытался осмыслить короткую беседу со стариком и найти его мотив беседовать со мной. Самое простое – он хотел предупредить меня о Гуань-ди. Но он так же мог завести разговор, чтобы выставить Гуань-ди врагом для меня. Или – якобы случайно продемонстрировать мне свою силу.

Не знаю, чего он добивался, но он точно дал мне отрезвляющий пинок перед ритуалом. Самоуверенности у меня поубавилась, зато злости стало на порядок больше. Ты гадал о своем грандиозном будущем, Китт? Добро пожаловать в реальность, где тебя чуть не убил своим недовольством странный старикан.

Идти дальше по теневой тропе я не стал. Уже попробовал спокойно дойти и привести мысли в порядок и наткнулся на этого практика. К черту. Лучше телепортация.

Я потянулся к печати, которая находилась в пещере, и пару секунд спустя уже находился там.

Не медля ни секунды, я принялся проверять руны.

Вчера вечером в Циншуе случилось землетрясение. Пустяковенькое, не больше, чем повод покачаться белью на веревках. Однако здесь, в сердце скального массива, даже слабый толчок мог иметь последствия. Одна-единственная трещина, пересекающая печать, одна осыпавшаяся черта – и вся кропотливо выстроенная формация могла обратиться против меня или превратиться в бесполезные узоры на камне.

Я прошелся вдоль стен, скользя пальцами по вырезам, вглядываясь в каждую линию. Мозг, подстегнутый навыком анализа, работал с ювелирной точностью, сверяя находящийся в памяти образ печати с реальным воплощением.

Убедившись, что все цело, я расстелил на камнях удобный мягкий коврик. Перед тем как сесть в позу лотоса, я достал и выстроил перед собой бутыльки с зельями.

Чистая эссенция Ци – на случай, если моих запасов и энергии в накопителе пещеры не хватит. Отвар орошения медиан – золотистая жидкость, смягчающая и подготавливающая энергоканалы к нагрузке. Выпиваю сразу: поможет культивации.

Зелье лечения – эпическое, способно выдернуть меня из лап смерти.

Эликсир регенерации – самый крайний, пессимистичный вариант с кучей побочных эффектов, включая постоянный голод. Если что-то пойдет совсем не так, можно будет выпить. Стану, как Апелий, но выживу.

Я глубоко вздохнул, сел точно в центре круга и активировал печати. Формация дрогнула и вспыхнула мягким светом. Воздух в пещере загустел, наполнившись видимой глазом дымкой чистейшей духовной энергии. Пора.

Я опрокинул в себя пузырек с зельем пробуждения. Оно обожгло горло огнем, который мгновенно сменился леденящим холодом, растекающимся по всему телу.

А потом в меня потоком хлынула энергия. Удар был таким мощным, что я едва не опрокинулся назад. Я ожидал необходимости всасывать в себя каждую каплю Ци. Вместо этого меня едва не разрывало изнутри.

Мое ядро, и без того наполненное до краев, было на пределе. Оно не впитывало энергию, оно сопротивлялось, как переполненный сосуд, в который продолжали под жутким давлением лить воду. Это не могло не отразиться на мне: боль, острая и оглушающая, пронзала все тело.

В книгах расписывали, как бороться с нехваткой энергии, как выжимать последнее из окружающего мира, как развешивать артефакты для улучшенного поглощения духовной энергии. Но никто не писал, что делать, когда ее слишком много. Когда тебе в грудь будто вставили пожарный гидрант.

Я не мог телепортироваться, не мог применять техники без риска остаться инвалидом. Мелькнула мысль прервать процесс, выкарабкаться из круга. Мелькнула и погасла.

Выйти, прервав ритуал? Да, я могу. Но это будет провал. Если бы не сегодняшняя встреча с древним практиком, я бы, может, и подумал над тем, чтобы покинуть круг. Но теперь – нет. Разве нормально убегать, когда тебе дают куда больше силы, чем ты ждал?

Я не как все. Мое тело крепче, выносливее. Мои каналы прочнее. Я выпил море эликсиров ради этого момента.

Я не мог помочь себе эликсирами, зато у меня было искусство массажа. Я согнул сведенную судорогой ладонь, дотронулся до груди и принялся расталкивать потоки Ци от перегруженного ядра, заставляя духовную энергию растекаться по телу.

Каждой действие сопровождалось болью. Я будто пытался вручную перенаправить русло бушующей реки. А еще я чувствовал, как мои энергетические каналы, которые я считал уже развитыми до предела, под этим чудовищным напором начали прорастать. Они разветвлялись, прокладывали себе новые пути в плоти, расширялись, рвались и тут же затягивались и срастались под давлением все новой и новой энергии. Это было сродни пытке – чувствовать, как твое собственное тело перестраивается в реальном времени, за минуты проходя путь многих недель.

Однако это работало. Разрушительное цунами, которое должно было смешать энергосистему в кровавую кашу, превращалось в десятки, сотни мощных, но управляемых потоков. Они текли по мне, выжигая все несовершенное, укрепляя каждую мышцу.

И вдруг… тишина.

Боль исчезла. Свет рун погас, исчерпав запасенную энергию.

Я выдохнул, пытаясь побороть накативший восторг. Я все еще сидел с закрытыми глазами, но мне и не нужно было открывать их. Я не видел мир, но я ощущал его: мое осязание вырвалось далеко за пределы кожи. Я чувствовал все: шероховатость каждого квадратного сантиметра каменного пола под собой, легкое движение воздуха от моего дыхания. Я чувствовал, как легчайший ветерок, проникший в щель между камнями, где прежде находился проход, отражался от стен и долетал до меня, неся информацию о малейших неровностях.

Я провел ладонью по ковру и почувствовал каждое отдельное волокно.

А еще я стал куда лучше ощущать себя самого. Работу каждой мышцы, каждого сухожилия. Я чувствовал, как пульсирует кровь по телу. Я встал и почувствовал, как от нагретого моим телом ковра исходит тепло.

Это было не зрение, не слух и не осязание в чистом виде. Это было прямое знание о физическом мире в радиусе двух метров от меня.

Мир перестал быть трехмерной картинкой: он стал плотным, объемным, тактильным полем информации, которую мой мозг считывал и обрабатывал с невероятной легкостью.

Я перешел на новую ступень. Я стал другим.

Глава 24

Я все чаще задаюсь мыслью: какова самая мощная сила, движущая людьми? Желание жить лучше? Желание обеспечить себе хорошую и безопасную жизнь? Любовь к своим близким?

Если вспомнить прочитанные статейки по психологии, выходит, что есть две силы: та, что тебя толкает и побуждает действовать, чтобы избежать боли и угрозы, и та, что тянет – интерес, ценности.

Я убрал или защитился от доброй части всего, что могло мне угрожать или причинить вред – договорился с Квейтом Крайслером о мире, вырезал бандитов, похитивших брата, напоил настоятеля эликсиром подчинения, и в последний месяц меня в основном тянуло к великому и правильному: мне было приятно ощущать себя человеком, меняющим мир. Я уже изобрел бомбу и показал, что с потоком духовных тварей можно бороться куда эффективнее, чем сейчас. Я создал эликсиры, которые добавляют старикам десятки лет жизни. Я продумал комплексы упражнений, чтобы даже обычные люди могли стать крепче, сильнее и с помощью циркуляции Ци вылечить болячки. Я варю целительские эликсиры и отдаю в храмы, я распространяю рецепты полезных зелий. Мне нравится жить, делая мир лучше.

Только вот в последний месяц меня ничего не толкало, не вынуждало переступать через себя и раз за разом преодолевать свои пределы, и я слегка расслабился. Однако злость, которой зарядил меня неизвестный высокоранговый практик, оказалась добротной, качественной. Она не растаяла после повышения ранга, не пропала и на вторые, и на третьи сутки после происшествия. Стоило только вспомнить состояние абсолютной беспомощности, как внутри снова разгоралось пламя, дающее мне силу для работы. Не слишком хорошее состояние в долгосрочной перспективе, так как я могу попросту загнать себя и выгореть, но сейчас меня будто подталкивал в спину поезд.

И я сполна пользовался этим состоянием. Сейчас вот я сидел над бумагами, пытаясь продумать рецепты усиливающих зелий, которые дали бы мне дополнительные способности или повысили бы характеристики на пять-десять пунктов, и неизбежно приходил к выводу, что для качественных зелий усиления мне нужно пускать на каждое следующее зелье все больше и больше духовных зверей, потому что нельзя бесконечно усиливать организм слабыми зельями. Даже дважды одним и тем же нельзя.

По идее, для своего усиления мне нужен отряд практиков, который будет сидеть на стене и добывать для меня все более и более мощных зверей.

Думал и над словами безымянного практика, и над оружием, которое можно применить против Гуань-ди, если вдруг бог проснется и действительно окажется кровавым подонком. Или против самого старика, если на самом деле подонком окажется он. Слепо доверять словам незнакомца я не стану – если бы Гуань-ди был таким, как его описал у костра старик, вряд ли люди стали бы ему поклоняться. Могли, да. Но в таком случае могли остаться и доказательства его жестокости, а на деле ничего такого ни в сказаниях, ни в книгах нету.

Да и вообще, даже если Гуань-ди перебил всю божественную братию, то мог перебить их за дело. Я не знаю событий прошлого, а делать выводы на основании слов одного-единственного практика, пусть очень старого и сильного, не слишком умное решение.

Когда я в очередной раз написал экспериментальный рецепт для зелья усиления, ощутил идущую по полу вибрацию от торопливых шагов.

Я по-прежнему ощущал все происходящее в двух метрах от меня, но мне это не мешало. Страхи от усиления осязания остались лишь страхами: у меня не возникало болезненных ощущений от трения одежды о тело, а жар от прикосновения к горячему не заставлял корчиться в муках. Осязание улучшилось, но иначе, чем я представлял.

Я отложил карандаш, когда некто замер рядом с моей дверью. А через секунду в комнату торопливо затарабанили.

– Открыто!

Дверь распахнулась. На порог, загнанно дыша, шагнул мелкий паренек из нового набора слуг.

– Господин! У ворот это… Меня стражники прислали! У ворот люди с повозками! – выпалил парнишка, распахнув глаза. – Вас требуют!

– Иду, – коротко бросил я, поднимаясь.

Либо сюда наконец добрались мастеровые с Фэйляня, либо нашлись еще строители, желающие поработать на стройке рабочего поселка. Во второе я не верю – слишком уж рьяно стремились люди на стройку в лесу Туманов. Мастер Линь не уставая тряс кошелем с золотом, компенсируя опасность леса, и это работало: даже история о съеденном медведем бедолаге уже никого не пугала.

Я вышел на дорожку и пошел к воротам. Мог бы телепортироваться, но не стал – шагать даже по многократно хоженым местам было приятно и ново. Я ощущал каждый булыжник под ногами, ощущал текстуру и плотность каждой травинки вдоль тропки. Чувствовал, как ветер играет сонмом пылинок, ощущал медную монету, провалившуюся в щель между булыжниками и успевшую позеленеть от влаги и времени. «Смотреть» на метр в землю у меня не получалось, так что не быть мне добытчиком кладов, но верхние слои почвы, сантиметров пять-семь, я видеть мог.

– Китт, – невозмутимо качнул головой стражник. Я кивнул в ответ и вышел за ворота.

Я был прав – прибыли мастеровые из Фейляня. В десятке метров от ворот стояли три груженые скарбом телеги. Деревянные колеса в засохшей грязи, шкуры лошадей блестят от пота. Люди же выглядели так, будто дорога выжала из них все соки. Мужчины, женщины, притихшие дети, прижавшиеся к матерям, старики. Одежда поношенная и грязная, в глазах – настороженная усталость.

Стоило мне показаться, как из группы вышли двое. Курс, мастеровой, с которым я познакомился в Фейляне: невысокий, жилистый мужчина с желтоватым оттенком кожи. Рядом с ним шагал другой: покрепче, плечистей. Шел уверенно, широко расправив плечи и не стесняясь смотреть мне в глаза.

– Господин, – Курс слегка поклонился. – Мы добрались.

Я кивнул:

– Отлично. Я ждал вас несколько позже. В планах было поселить вас в дома рабочего поселка, но пока они не достроены. Есть другой вариант…

Тут широкоплечий мужчина резко шагнул вперед, перебивая.

– Я – Бай, – хриплым голосом сказал мастеровой. – Выходит, жилья не будет? У нас дети и бабы, все устали и рассчитывали сразу заселиться. Вы это… обещали жилье, господин. Надо бы слово сдержать.

Договорив, мужчина вдруг побледнел и шагнул назад. А я медленно вдохнул и выдохнул, успокаивая вспыхнувшее раздражение. Давящая аура нехотя исчезла.

Мне не понравились слова мастерового, вдобавок я был зол. Но этот гнев был направлена на собственную слабость и на практика, продемонстрировавшего на мне свою силу. Я даже не подумал срывать раздражение на стоящем передо мной издерганном и уставшем человеке.

– Прошу прощения, я едва не вспылил. Вы не дослушали меня, Бай, дома будут. Я не брошу вас. Я не заставлю вас жить в землянках. И если вы не будете перебивать меня, расскажу все куда быстрее.

Я обвел взглядом всю группу: работяг, их женщин и детей со стариками.

Люди устали. Люди надеялись, что здесь будет лучше, чем в столице, и боялись, что я окажусь таким, как Крайслер, или даже хуже, и сейчас я играл не на пользу своей будущей репутации.

– Повторюсь, я хочу поселить вас в рабочем поселке. Но пока дома там строятся, я предлагаю другой вариант. У меня есть несколько домов в Циншуе, – технически, есть целый квартал, и не у меня, потому что недвижимость в квартале проходила как общая собственность конторы братьев Бронсонов. – Придется потесниться, но крыша над головой будет. Однако есть вариант и лучше. Работа в цеху будет занимать не больше шести часов в день. В оставшееся время, если умеете, можете помогать с постройкой своих же домов. С вами строители справятся куда быстрее, и не придется каждый день ездить между городом и поселком.

Мужчины переглянулись. А потом Курс зашелся в страшном кашле, заслоняя рот ладонью.

– Руки-кх-х… руки есть… – хрипло выдохнул он, вытирая окровавленную ладонь. – Какое-никакое умение тоже найдется. Справимся, поможем.

Дальше пошла организация. Несколько часов потратили, чтобы договориться с Самиром и расселить прибывшие семьи, объяснить, где находится рынок, и дать семьям серебра на продукты. Уже после обеда я вместе с мастеровыми направился к рабочему поселку. Пусть дома еще не готовы, зато зельеварный цех построен, котлы и алхимические горелки закуплены, инструменты лежат на столах, даже вода проведена. Этому месту не хватает только людей.

Воздух в цеху был густым и неподвижным. От бревенчатых стен пахло смолой, от многочисленных бочек тянуло травами.

– Я не буду неволить вас и держать на крючке, время от времени показывая морковку в виде полного излечения. Сейчас мы будем варить адсорбенты для очистки ваших тел от ядов, – мой голос отразился от стен и вернулся ко мне неслышным для остальных эхом.

– Мы будем работать здесь? – переспросил Курс. – Одни?

Остальные тоже не скрывали удивления – озирались по сторонам широко раскрытыми глазами.

– Что вас смущает?

– Количество столов, – ответил Курс.

– Инструментов много, – заявил Бай.

Инструментов действительно было много для любого другого цеха, кроме моего. Местное общество еще не знает, что такое конвейер и массовое производство. Здесь не было дедушки Форда с его унификацией, каждый мастеровой в Фейляне умел заниматься любым делом. Они вместе нарезали на ломтики сердца духовных зверей, толкли кости, обрабатывали и взвешивали травы, регулировали температуру эликсиров и мыли котлы. Я же собирался сделать из них винтики, которые будут виртуозно выполнять отдельную работу. Я хочу, чтобы мне осталось только закидывать в котлы идеально обработанные ингредиенты.

– У каждого из вас будет свой набор инструментов. Работа тоже будет малость отличаться от той, к которой вы привыкли. Начнем с главного вопроса: что каждый из вас любит делать? Что получается у вас лучше всего?

После опроса я определил людей на промывание и обработку сырья, на работу пестом, на нарезку, на просеивание, на взвешивание ингредиентов и прочие работы. Курса назначил старшим.

Люди встали за длинные дубовые столы, каждому досталось свое место и свое задание.

И началась работа. Сперва люди трудились робко, с оглядкой, переглядываясь и посматривая на меня с недоумением. Потом заработали увереннее. Но едва один из мужчин, закончив нарезать свои коренья, потянулся помочь соседу просеять порошок, я встал за его спиной.

– Свое дело сделал? – спросил я тихо. – Отлично. Сядь, отдохни. Его работа – только его ответственность. Вместе будете набирать воду, мыть котлы и убираться.

Тот нехотя кивнул. Больше попыток помочь товарищу не было.

Сам я ходил между столами, наслаждаясь ощущением окружающего мира. Я чувствовал, как лезвие ножа режет плотный корень, слышал хруст, видел и указывал на просыпанный порошок. Ощущал, верное ли количество ингредиентов в плошках, есть ли среди подготавливаемых ингредиентов порченые и гнилые.

Наконец вода в большом котле закипела, и пришло время варить. Я подошел к котлу и не удивился, почувствовав его температуру.

– Несите мне ингредиенты по очереди, – сказал я Курсу. – Синекорень, четыре меры, порошок змееглава…

По рецепту можно было обойтись тремя, но опыт подсказывал, что можно усилить зелье. Все собравшиеся здесь люди были практиками верхних стадий закалки, как и часть горожан Фейляня, не стоит относиться к ним, как к обычным людям.

Мне подносили подготовленные ингредиенты, бутылочки с эссенциями. Компоненты сыпались и лились в кипящую жидкость. Я же получал искреннее удовольствие, с помощью развитого осязания ощущая процесс готовки зелья куда лучше и глубже. Я чувствовал, как меняется температура, как отвар становится густым и более вязким, как он втягивает Ци и превращается из супа с травами в зелье.

Я ловил момент, когда нужно убавить жар – не по времени рецепта, а по моменту, когда реакция шла на спад. Я менял рецептуру в процессе, где на пять секунд, где на минуту, чувствуя, что зелье от этого становится только лучше и насыщеннее.

Наконец я затушил огонь. В котле булькала густая, темно-янтарная жидкость, пахнущая дымом и горькой полынью. Я зачерпнул ее ковшом, перелил в отдельную бутыль и протянул Курсу.

Алхимик-зельевар: +1

– Держи. Разлей каждому по двести миллилитров. Пить один раз в день. Через десять минут после адсорбента обязательно выпейте зелье лечения, оно разлито по бутылькам, находится во-он в том ящике, – указал я пальцем на угол цеха. И добавил специально для Курса. – Кашлять кровью перестанешь дней через пять.

– Благодарю, господин зельевар, – слегка поклонился мужчина.

По его глазам я видел, что ситуацией он не проникся – не ребенок, который в чудо верит. А вот когда зелье начнет действовать, когда организм начнет выздоравливать, когда Курс почувствует себя так, как и должен чувствовать практик его ранга, благодарность станет горячей и искренней.

– А теперь, пожалуй, приступим к настоящей варке, – подбодрил я мастеровых, когда они выпили зелье лечения. – Сегодня я хочу сварить шесть котлов зелий. Вот задания для каждого стола. Приступаем.

Кроме зелья становления практиком, я сегодня варил и другие – для тех, кто еще практиком не стал. Именно они должны подготовить людей, сделать их крепче, выносливее. Молочно-белый отвар для укрепления костей. Рубиновое зелье для эластичности энергоканалов, чтобы не рвались от мощного притока Ци во время перехода на новый ранг. Еще одно, болотного цвета, отвечает за пищеварение и выведение токсинов. Все было продумано до мелочей, выверено и сбалансировано. Эта программа должна снизить побочки от тех сильнодействующих, ядреных эликсиров, что пойдут следом. Нельзя выстроить отличное здание на песке, сначала нужно залить надежный фундамент.

Трудились мастеровые. Я переходил от котла к котлу, проверял температуру тыльной стороной ладони, добавлял компоненты.

Шесть котлов, шестьдесят литров. Этого хватит на пятьдесят человек. Всего дня три такой работы, и мы сможем обеспечить уже три-четыре сотни последователей. Каждого ученика, каждого адепта секты. Настоятель уже дал добро – пообещал рассчитаться по себестоимости ингредиентов. Принимать это все будут под неусыпным контролем целителей.

Мысль о целителях заставила меня с легкой ухмылкой вспомнить новую «массажную мастерскую» секты. Я пару раз заглядывал туда из любопытства. Целители работали, старались, но по-прежнему использовали тот базовый набор последовательностей, что я им показал.