Текст книги "Ночар"

Автор книги: Магдалена Козак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Таким образом, в несколько прыжков, они пробрались через разрушенный зал, не встретив никого на своем пути.

Веспер боялся уже всерьез. Внизу должно было быть очень плохо.

Товарищи добрались до лестничной клетки, пролезли через зияющую в стене огромную дырку и посмотрели на два тела, лежащие на лестнице с разбитыми головами. С трудом они узнали в павших Дапса и Грача. По ступенькам стекала кровь, соединяясь в общую струю, всплывающую из обоих тел.

Веспер и Крошка прошли мимо погибших без звука, медленно и осторожно спускаясь вниз.

9

Они вошли в стерилизационный шлюз, молниеносно его преодолели и притаились в углу, где одна из стен соединялась с бортиком, в который была вставлена прозрачная раздвижная дверь. Теперь обе ее створки были полностью разрушены. Если немного высунуться из-за стенки, то весь зал был как на ладони.

Пол и стены были выложены белой моющейся плиткой. Под потолком тянулась путанка из труб, которая кое-где стыковалась с заполняющими помещение сложными механизмами.

Машины занимали почти весь зал, кроме двух переходов двухметровой ширины по бокам и одного в центре. Кое-где виднелись неподвижно распластанные на полу фигуры.

В самом центре зала была небольшая квадратная площадка, на которую выходили все проходы.

На ней стояло на коленях семеро мужчин в полной боевой экипировке. Отпущенное оружие свободно висело на ремнях. Их руки были сложены сзади за головой.

Напротив стоял горделиво расправивший плечи ренегат. Наверное, это он взял их под контроль и заставил людей сдаться. Людей? Веспер собрался и секунду спустя покивал головой. Это, несомненно, были люди, он не почувствовал среди пленных ни одного ночара.

Рядом с ренегатом стояло двое подчиненных. Оставшиеся пять суетились среди машин и раскладывали взрывчатку.

Ренегат отдавал им распоряжения, не особо беспокоясь насчет контроля над умами пойманных людей. Ему хватило того, что они стоят на коленях, смотрят осоловелым взглядом и не собираются встать. Для него они не были настоящими противниками, а скотом, предназначенным на убой, так что их жизнь была своеобразной страховкой. Если дела пойдут плохо и помощь подойдет слишком быстро, то будут заложники. А если все получится, то достаточно того, что, выходя из фабрики, он прикажет им убить себя. Они это сделают. Пушечное мясо, вот они что, и ничего более.

Веспер отступил на шаг. Думай, приятель, думай! Если пойманных семеро, то откуда столько трупов по сторонам? Антитеррористов было восемь, плюс ночар, это девять. А на полу лежит по крайней мере одиннадцать тел.

Охранники, скорее всего, там попались еще охранники.

Он покачал головой. Изначально они планировали, что охрана сразу же смоется, что никто из них не будет гореть желанием подвергать свою жизнь риску за три злотых пятьдесят грошей в час. Но похоже, что нет, часть охранников осталась, руководствуясь каким-то странным кодексом, современной версией бушидо. Если уж они согласились пойти работать за указанную ставку, то выполнят свою задачу до конца.

А теперь они безжизненно лежали на земле. Они или антитеррористы… ну и ночар.

Нидор… какое-то из этих тел было Нидором. Веспер подумал об этом без тени какого-либо чувства, отложил отчаяние на более поздний срок.

Он вернулся к планам, анализируя положение холодно и логично, как робот. Что можно сделать? Так или иначе, завод все равно не начнет работу в ближайшее время, так что то, удастся ли ренегатам взорвать этот зал, не имеет никакого значения. Следовательно, может ли он вытащить отсюда этих антитеррористов? Или убить генерала? А лучше и то, и другое.

Ну что ж, надо пробовать.

– Останься здесь, – приказал он товарищу. – Слушай внимательно, важнее всего – ликвидировать того дяденьку, который стоит посередине. Самого главного, ты понял, который это? – И вопросительно посмотрел на полицейского.

– Понял, – спокойно подтвердил тот.

– Я пойду поверху, – прошептал Веспер, показывая на паутину труб, висящую в добром полуметре под потолком. – Попытаюсь снять его оттуда. Тогда ребята смогут двигаться, и, может быть, мы хоть чего-то добьемся. Тогда тебе придется прикрывать отступление, понял?

– Понял, – повторил Крошка.

– Если у меня не выгорит… – Ночар на секунду умолк. – Прежде всего, постарайся ликвидировать командира. Потом можешь драпать.

На лице мужчины промелькнула довольно презрительная гримаса. Куда драпать, если здесь товарищи, беззвучно сказал он.

– Если у меня не выгорит, то скорее всего тебе уже не для кого будет здесь торчать, – бросил Веспер. – В таком случае отойди и подожди, пока придет помощь. Удачи!

Он выскользнул из шлюза, молниеносно вскарабкался по стене и проскользнул между трубами, пока, наконец, не оказался над ними. При этом он не лег, а повис в воздухе и начал быстро двигаться вперед. Так получилось гораздо тише.

Поглядывая вниз, Веспер старался наблюдать за ренегатом и пойманными людьми. Внезапно он остановился и упал на трубы, а затем прижал к ним лицо, напряженно выглядывая из-за путаницы металла.

Нидор. Там, между антитеррористами. Мать твою, это точно он!

Веспер усилил органы, пробуя поймать характерные волны, излучаемые отдельными людьми. Те, которые стоят, и те, которые крутятся у машин, точно совершенно ренегаты. Но стоящие на коленях – люди, ни один из них не появился в мозгу как свой.

Ну и идиот же ты, ведь Нидор хамелеон!

Веспер протяжно вздохнул, охваченный чувством безграничного облегчения. Он немедленно все понял. Скорее всего командир ренегатов (Некс? Мог ли это быть сам Некс?) использовал свою силу и приказал людям встать на колени. Нидор немедленно сориентировался под обстановку, поскольку он остался бы на поле боя один, в придачу не защищенный от выстрелов. Так что он предпочел спрятать свою настоящую личность, притвориться человеком и встать на колени со всеми остальными. А потом ждать благоприятного случая.

Веспер двигался вперед, лихорадочно думая, как сообщить капитану о своем присутствии. Пока что о телепатии можно было забыть, камуфляж хамелеона не пропускал мыслей. Но может быть, у него получится высунуться из-за труб таким образом, чтобы товарищ увидел, и тогда они атакуют вдвоем.

Он опоздал всего на несколько секунд.

Нидор вскочил и выстрелил серией из эмпэпятерки. Он выпустил в ренегата полную обойму, тридцать снарядов.

Некса отшвырнуло назад, и он тяжело упал на землю. Его помощники немедленно бросились на него, прикрывая собственными телами и одновременно стреляя в нападавшего.

Все начало двигаться одновременно, как на ускоренном фильме. Нидор упал, залитый кровью. Антитеррористы очнулись, встали и схватились за оружие. Оставшиеся ренегаты бросились в их направлении, прозвучали очередные выстрелы. Веспер выпутался из-за труб и атаковал, стреляя сверху.

Ренегаты соскользнули со своего командира, быстро подняли его и помчались к выходу.

Крошка увидел, как двое мужчин двигаются по воздуху в его направлении, руками поддерживая третьего, бессильно висящего между ними, высунулся из-за фрамуги и прицелился в них из поднятого оружия.

– Полиция! – крикнул он согласно правилам.

И не успел выстрелить ни разу. Мужчины молниеносно промчались рядом, а один из них выпрямил руку и с огромной силой ударил полицейского в грудную клетку.

Крошка пролетел как минимум метр, ударился спиной о стену и медленно сполз по ней. В груди взорвалась страшная боль, на губах выступили пузырьки крови.

Преступники, как привидения, исчезли в верней части лестничной клетки.

Канонада стихла, и теперь в зале слышен был только металлический стук ударяющихся друг о друга сломанных частей машин, а еще тихий свист утекающего откуда-то пара.

Веспер соскочил с труб и немедленно бросился к Нидору, пробежал по его лицу внимательным, полным беспокойства взглядом и через несколько секунд немного расслабился.

Жив. Жив, старый черт! Разумеется, порезан так, что живого места нет… Но голова цела. Сердце тоже не пробито. Оклемается.

Он взглянул на оставшихся полицейских. Трое ползли к нему на четвереньках, с явным трудом. Двое лежали неподалеку и смотрели шокированным взглядом. Все остальные были неподвижно распластаны на полу. Никто из ренегатов тоже не двигался.

Надо заняться ранеными, понял Веспер. Причем срочно.

«Крошка, подъем! – мысленно позвал он. – Ты мне нужен здесь!»

В ответ ночар принял только шокированный, полный боли запутанный слепок мыслей партнера. А, да, вспомнил он. Крошка же не телепат. Он всего лишь человек, услышать услышит, но с его стороны рассчитывать на четкий ответ не приходится. Разве что перейти на прием, может, тогда удастся что-нибудь поймать… Нет, Веспер решительно покрутил головой. Ему отнюдь не было интересно, что человек думает обо всей этой ситуации. Наверное, он ранен, и отсюда боль. Еще, может быть, снова вспоминает какие-то котлеты, голодомор.

Вампир немного истерично засмеялся, встал и осмотрелся по залу.

Внезапно один из ренегатов шевельнулся. Веспер тотчас же подскочил к нему, направив оружие в ту сторону.

Тело ренегата скатилось набок, а из-под него выбрался ошеломленный антитеррорист. Его левое предплечье было разодрано до кости, из раны струей лилась кровь.

– Что это было? – пробормотал он. – Что это, блять, было… коллега?

– Десант, – решительно бросил ночар, опускаясь на колени рядом с раненым. – Террористы. – Он вытащил из кармана на плече давящую повязку и начал быстро останавливать кровотечение, лихорадочно осматриваясь вокруг.

– Ты и ты, – он показал на полицейских, которые уже доползли до него и смотрели более-менее осознанно, – займитесь лежащими. Первая помощь, вперед.

Он сжал повязку, замотал предплечье полицейского бинтом. Получилось, кровь перестала течь. Такой обильной, ароматной, полной адреналина струей…

Веспер помотал головой и сжал губы. Он встал, подбежал к трупу одного из полицейских, снял с него рюкзачок с инструментами по оказанию первой помощи и открыл его одним решительным движением.

Аккуратно и методично он начал перевязывать раненых людей.

10

Нидор открыл глаза. Мир кружился, все вокруг выглядело как в тумане.

– Некс… – с трудом шепнул он.

– Приветствую среди немертвых! – бросил Веспер, делая укол очередному раненому. – Подожди, я сначала займусь более слабыми. Тебя, как видно, топором не зарубить…

– Что с Нексом? – упрямо повторил капитан.

– Ты в него попал, – послушно ответил ночар, подключая антитеррористу капельницу с физиологическим раствором. – Но ренегаты забрали его с собой, так что с их точки зрения он был еще пригоден для реанимации. То есть я бы особо не рассчитывал на то, что больше мы с ним не встретимся.

Нидор закрыл глаза. Провал, вся эта операция – один огромный провал. Они ничего не добились, даже меньше чем ничего. Только масса бессмысленных смертей, и все.

– По крайней мере, они не могут рассчитывать на то, что мы сдадимся без борьбы, – утешил его лейтенант. – Кроме того, мы их все-таки неплохо потрепали. Генерал тяжело ранен, почти вся боевая группа уничтожена… Все не так плохо, как кажется.

Капитан вздохнул, но ничего не сказал.

Веспер кончил возиться с последней капельницей. Он встал, подошел к Нидору и начал перевязывать его раны.

– Как ты думаешь, как они убежали? – коротко спросил молодой ночар.

– Так же, как прилетели, – ответил тот, без протеста позволяя коллеге действовать. – Достаточно, чтобы у них был самолет или вертолет. Высадил их на двухстах-трехстах метрах, а потом мог просто кружить по окрестностям. Сразу же за Вислой аэродром на Бабицах, никого не удивит, что здесь что-то летает. А потом немного снизился… Для ренегатов подлететь сто метров – это раз плюнуть, – он устало умолк.

– Так или иначе, Некс на какое-то время выпадет из игры, – констатировал Веспер. – А Аранея не будет самостоятельно вести боевых действий, я в этом уверен. Мы получим немного времени, лучше подготовимся. Кроме того, у нас, несомненно, появились новые друзья.

Ночар поднял взгляд. Медленно, на каждом шагу спотыкаясь, к ним шел Крошка. Он дышал тяжело и с явным трудом, с каждым свищущим вздохом на губах полицейского проступала кровь. Скорее всего сломаны ребра и пневмоторакс в придачу.

Полицейский все-таки добрался до них и рухнул на пол, который громко застонал под его весом. Он посмотрел на забинтованных товарищей, покачал головой и в конце концов перевел взгляд на Веспера. Тот поднял брови и открыл рот, чтобы объявить, что…

– Не говори ни слова, – опередил его полицейский. – Я сам знаю.

Он зачерпнул воздух в легкие, выпустил его, снова выплевывая изо рта пузырьки крови. А потом спокойно закончил:

– На этот раз это была охрененно большая собака.

НАБОР

Основные условия, которые предстают перед антитеррористической системой Польской Республики, исчерпываются возможностью ведения эффективных действий посредством:

 перманентного отслеживания террористов и террористских организаций с целью предотвращения проведения ими терактов;

 наличия сил и средств для правильной реакции на произошедший террористический акт;

 минимизации потерь в результате теракта;

 эффективной ликвидации последствий теракта;

 неизбежности уголовной ответственности за ведение террористской деятельности;

 гибкости в отношении эволюции характера современного терроризма, а также форм и методов, им применяемых.

Куба Ялошиньский «Концепция современных антитеррористических действий», кандидатская диссертация; Научные тетради Академии национальной защиты, Варшава 2003

1

Крошка показывал Весперу свое синее предплечье.

– Ты это видишь? – возбужденно расспрашивал он. – Ты видишь, что она со мной сделала, чертова таблетка? Семь раз вкалывала, пока я наконец не предложил, что сам это сделаю. У нас были ведь курсы первой помощи, так что я бы вколол на раз два пять. А она мне, что ей процедуры не позволяют, и ковыряла до победного конца. Ну и как я теперь выгляжу?

С некоторым трудом он пошевельнулся на больничной кровати и зашипел от боли, сломанные ребра напоминали о себе при каждом движении.

Веспер с улыбкой покачал головой. Перед его глазами появилось блеклое воспоминание из прошлой жизни. Именно из этого состояли визиты в больницу в том числе.

– Брось, такой шкаф, а плачет, как маленький, – спокойно сказал он. – Слушай, они же должны на ком-то тренироваться. Ты предпочел бы, чтобы она исколола бедную, тяжело больную старушку?

Крошка гневно засопел. Жалкая картина засушенной старушки не произвела на него впечатления. Зато его собственное исколотое предплечье – даже очень.

– Меня, героя! – захныкал он. – Такой толстой иголкой, семь раз подряд.

– Ну-ну, не плачь. – Веспер поднялся с деревянного табурета, подошел к окну и выглянул наружу. – Ты это переживешь, – добавил он, даже не обернувшись.

Вампир смотрел на город. Варшава спала твердым усталым сном. Воловская была совсем пуста, этой ночью даже такси куда-то попрятались. Небо заволокли черные тучи, из-за которых не выглядывал даже краешек луны. В придачу ко всему этому ровными мрачными струйками шел дождь.

Самое время для ренегатов. Абсолютно идеальное время.

Веспер засунул правую ладонь под пиджак, нащупал скрытое в кобуре оружие, висящее на подтяжках на правом боку.

– Ну нет, старик, – немедленно откликнулся Крошка. – Брось, я на нее не до такой степени обижен. – Он легко улыбнулся.

Ночар повернулся обратно в комнату.

– Если ты так считаешь… – пробормотал он, пытаясь пошутить. – Давай дадим ей еще один шанс. Кто знает, может быть, в следующий раз она сделает этот укол с шестой попытки.

– Я тронут тем, что ты так обо мне заботишься, – ответил антитеррорист. – Честно, это очень мило, что вы все так о нас заботитесь. Ребята из отдела так заботливы, что сидят здесь днем и ночью… – Он прервался и с намеком посмотрел на приятеля.

«Он сказал: из отдела», – быстро подумал Веспер. Старые антитеррористы называли таким образом свою работу, когда они еще были отделом охраны городского управления милиции для борьбы с актами насилия. Но это было в семьдесят шестом, Крошка тогда еще только родился. Потом, в девяностом, милиция была переименована в полицию, а отдел охраны в антитеррористический отдел. В две тысячи третьем произошло очередное изменение названия в отдел антитеррористических операций центрального управления полиции. И, наконец, в две тысячи четвертом в управление антитеррористических операций. Все было так запутано, что ни один порядочный антитеррорист не мог сказать, как назовут его отдел еще через пятнадцать минут.

Следовательно, может быть, что Крошка не говорил о «своих». Он ненавязчиво расспрашивает, не принадлежат ли Веспер и его приятели к пятерке, бывшему отделу задержаний госохраны, теперь называемому отделом антитеррористических операций и предохранения исполнения АВБ. Эти названия кого угодно с ума сведут. Так или иначе, приятель просто немного ошибся. Впрочем, пусть думает, что хочет.

– Ну, ты же понимаешь, мы все надеемся, что сможем чему-нибудь от вас научиться, – бросил он, оставив упоминание об отделе без комментария. – Как следует болеть профессионально и с достоинством, и т. п. и т. д.

Крошка тут же все понял: старик, ничего ты от меня не узнаешь, даже не пробуй, и тяжело вздохнул.

– Это в самом деле трогательно, – ответил он немного усталым голосом, – такое сотрудничество между лавочками.

Веспер вернулся к табурету и сел. Он красноречиво посмотрел на Крошку.

– Ты сам знаешь, мы немного испортили планы нескольким нехорошим людям, – серьезно сказал он. – Может быть, они захотят отыграться, кто знает.

Полицейский определенно не принял этой вести слишком близко к сердцу.

– Ваша главная проблема, в этой абвгдейке, это заумность, – свободно бросил он. – И представь себе, я сам до этого дошел. И знаешь, я не оставил крыши в больничном депозите, хотя они очень просили. Так что она при мне.

Оба умолкли на минуту, серьезно смотря друг на друга. Оба тщательно удерживали непроницаемое, каменное выражение лица.

В этот момент дверь открылась с легким скрипом. Ночар и полицейский одновременно развернулись в ту сторону. Веспер засунул руку под пиджак, окинув внимательным взглядом женщину в белом халате, которая вошла в комнату. Она была бы довольно красива, если бы не огромные толстые очки, придающие ей вид ходячего микроскопа.

– Это она? – шепнул ночар, понимающе подмигнув Крошке и украдкой сжав пальцы на колбе.

– Э-ээ нет, – быстро ответил тот, – это стажерка, то есть почти что врач. Она даже ничего. – Он небрежно махнул рукой.

– Я вижу, что сестра Марта о вас позаботилась, – сказала женщина, показывая на синюю руку Крошки. – Она сменила катетер, хорошо, просто замечательно… – Она понимающе взглянула ему в лицо, отчетливо прося, чтобы он не скандалил из-за этих нескольких дополнительных уколов, все-таки коммандос.

Крошка откашлялся и немного испуганно посмотрел на приятеля. На его лице отчетливо отражался ход короткой внутренней борьбы, Веспер почти видел мысли товарища. Что бы тот теперь ни сказал, он проявит слабость. Или перед приятелем, греша непоследовательностью, или перед девушкой, закатывая скандал из-за такой мелочи.

– Да, мне уже лучше, – все-таки решил полицейский. – Новый катетер как на меня сделан, большое спасибо.

Веспер в душе улыбнулся. Значит, Крошка достаточно чувствителен к тому, что думает о нем противоположный пол, надо запомнить.

Стажерка благодарно улыбнулась, кивнула им обоим головой и вышла из комнаты.

Веспер встал, подошел к окну и снова засмотрелся в ночь, все заливающую Варшаву дождем. Черный слой туч отрезал город от света луны и звезд, погрузив его в мрачный сумрак, слишком темный даже для его прекрасных вампирских глаз.

Ночар внимательно смотрел на улицу, интуиция все мигала ему в голове красной тревожной лампочкой. Где-то там притаились ренегаты, которые готовились отомстить.

Крошке, Нидору, в конце концов, ему самому: за то, что они сделали решето из генерала Некса, когда он был практически уверен в победе. И остальным антитеррористам, лежащим в хирургии. За то, что они осмелились выжить, хотя уже покорно стояли на коленях в ожидании приговора.

А гордость Лорда Аранеи едва ли планировала оставить взаимные счеты на таком стыдливом минусе.

Точно совершенно, нет.

2

Когда они возвращались в часть, солнце стояло уже достаточно высоко над горизонтом. Дождевые тучи ускользнули вместе с ночью, небо горело ослепляющей лазурью. Веспер вместе с товарищами со смены поминутно мазали лица и руки Sun Block-ом, ругаясь под нос и поправляя противосолнечные очки.

Это была очень тяжелая ночь, все отчетливо чувствовали опасность, которая таилась практически за окном. Они поминутно вскакивали, готовые отразить атаку… Но она не наступала. И ночары ждали, через некоторое время вскакивали снова, опять впустую. Всю ночь напролет. Это ожидание было страшно мучительным и они мечтали только о том, чтобы оказаться в собственной кровати и выпить немного свежей крови.

В конце концов ребята наконец добрались до базы, оставили машины в гараже и помчали через лес к жилым корпусам.

– Пешком! – рявкнул Уменс. – У меня на плацу ребенок!

И они опустились на землю, злые как черти. Пешком, черт бы это подрал. Сначала всю ночь стеречь, прятаться от людей… и даже тут, дома, не получить малюсенькой передышки.

Они вышли на плац, украдкой наблюдая за новобранцем. Интересно, как выглядит новичок, которого определили к ним всемогущие кадры?

Высокий блондин стоял перед Уменсом, потный и с красным лицом. Он ожесточенно что-то доказывал капитану. Может быть, он располагал глубоким профессиональным знанием на тему того, как следовало выполнять отжимания, и не мог согласиться на предлагаемое начальником издевательство над этим высоким ремеслом. Осанка его оппонента показывала на опасную близость к границе терпения.

– Если сопляк так рыпнется перед Лордом, то будет у нас одной проблемой меньше, – вздохнул Фульгур. – В нем ноль дисциплины. Жалко будет, нам новые ночары нужны. Впрочем, еще увидим, может, молодого можно воспитать до того, как станет слишком поздно… Для него, конечно.

– Ты когда-нибудь задумывался, чем, собственно, руководствуется Ультор, принимая решение? – задумчиво бросил Веспер. – Убивает он всех… Но свою кровь дает только некоторым.

– Он когда-то сказал, что решает симбионт, – сказал Алацер. – И надо уметь чувствовать. Иногда он не принимается, хоть ему там медом мажь.

Они наконец добрались до дома и облегченно погрузились в мягкий сумрак затемненных сеней. Нидор уже ждал, укоризненно показывая на часы.

– Ребята, вы нехило опоздали! – объявил он и неодобрительно покачал головой.

– Мумия, не лезь, – буркнул Алацер. – Мы ждали, пока люди не вылезут. Приперлись антитеррористы сменить нас на посту, я сейчас же тебе расскажу, что там и как. Но давайте сначала поедим, хорошо? – Он прошел внутрь и сразу направился к ТВ-комнате.

Нидор машинально почесал бинты, достаточно плотно окутывающие его лицо, скривился и двинулся за Алацером. Остальные ночары пошли за ними.

Они прошли в телевизионную. Собрались вокруг мини-бара, скрещивая взгляды на пластиковом контейнере с кровью, украшенном большими, красными печатями. Тестированная. Не испорченная. Начали разливать живительную жидкость по стаканам, с облегченными вздохами. Наконец можно досыта поесть. Одиночные глотки из фляжки в больнице – это решительно не то, что любят тигры.

Алацер выпил содержимое своего стакана одним глотком, а затем с громким стуком отставил посуду на столешницу.

– Мы не должны засветло оставлять их одних, – громко объявил он. – Люди не справятся, если ренегатам придет в голову атаковать именно теперь.

На время лечения Нидора этот вампир принял руководство его отрядом, и видно было, что он почти чувствует себя капитаном. Что, впрочем, было довольно вероятно, Ультор не скрывал, что планирует добавить польским ночарам еще одну такую должность, а Алацер решительно был лучшим кандидатом.

– Мы не сможем охранять их днем и ночью, – спокойно ответил Нидор. – Откуда ты возьмешь столько сотрудников? Охранять склад крови, это раз, у Клама полные руки работы. База – это основа, это два. Еще больница ночью… А нас только пятьдесят.

– Сорок семь, – хмуро перебил его Фульгур.

Все умолкли, думая об одном и том же.

Дапс, Эбур, Фалькс… Три гроба в подземельях в Эмове, такие, из которых не встают. Счастье, что Нидор с Веспером еще спят в своих кроватях. Потому что этих гробов могло быть пять.

– Ренегаты не нападут засветло, – прервал молчание Нидор, а затем резким движением почесал замотанную бинтами щеку. – Я не выдержу, как оно чертовски долго заживает… – Он вздохнул, помотал головой, а затем продолжил: – Они ведь мучаются при свете так же, как и мы. Это не наилучшее время для проведения операции.

– Ты прекрасно знаешь, что если они захотят, то предпримут это усилие, – резко перебил его Алацер. – Но предпочитаешь обманываться этой бессмысленной надеждой, вместо того чтобы…

– Чтобы ослабить посты в другом месте, – спокойно завершил Нидор.

– Потому что там только люди, а здесь мы, верно? – упорствовал его оппонент. – А своя рубашка ближе к телу. И все-таки мы должны их защищать, это наша работа!

– Старик, отстань от меня, – в конце концов сдался капитан. – Это что, мое решение? Позвони майору, на горячую линию, пусть изменит приказы. Он сидит у Лорда уже третий день, может быть, они в конце концов что-нибудь придумали.

– А чтобы ты знал, я именно так и сделаю! – Ночар немедленно вскочил и вышел из комнаты.

Повисло тягостное, давящее молчание.

– Включите ящик, – бросил Веспер, пытаясь спасти положение. – Посмотрим, может быть, что-нибудь новое покажут.

Фульгур поднял пульт, щелкнул. Телевизор посветлел, заливая комнату ярким блеском.

– Матерь Божья, кто это смотрел? – скривился Нидор, машинально зажмурив глаза. – На стольких люксах?

– Новичок, – бросил Уменс от порога. – Ночью повышал свою квалификацию.

Все покачали головами с пониманием. Ясно, у нового нормальные человеческие глаза. Чтобы что-либо увидеть, он вынужден почти разбомбить их светом.

Фульгур понажимал на кнопки пульта. Экран потемнел, обратно приспособившись к нормальному уровню.

Но они не увидели ничего нового. Телевидение навязчиво придерживалось одной и той же темы. Уже почти всю неделю, по каждому каналу то и дело показывали Польфу Тархомин. Фотографии зданий, пожираемых огнем на фоне ночного неба, переплетались с унылым пожарищем, на котором виднелись неисчислимые машины пожарников, армии и полиции. А в придачу говорящие головы, которые обсуждали это событие, как будто оно произошло вчера. В Польше наконец состоялась собственная полномасштабная террористская акция. Из настоящего случая трудно было понять, то ли комментирующие этот факт специалисты этим гордятся, то ли все-таки расстроены.

– Выключите это! – брезгливо вздохнул Нидор. – У меня уже мозг болит слушать этот бред. А кроме того, о ренегатах нам все равно ничего не скажут.

– Потому что у нас должен там быть свой человек! – живо встрял Фульгур, выключив телевизор. – А так получается, что мы о них никогда ничего не знаем. Мы можем только ждать их действий, а это…

– Аранея разоблачит агента тотчас же, – сухо прервал Уменс, садясь в кресло. – У нее дар правды, ты же сам знаешь. Если мы ей кого-то подошлем, то отправим его на верную смерть. Мало тебе похорон в семье?

Дверь внезапно открылась под очень решительным толчком. В комнату зашел Алацер с очень довольным выражением лица.

– Лорд и майор признали, что защита людей – основная задача нашего отряда, – триумфально объявил он. – Мы должны отправить в больницу пять ночаров. А раз капитан Уменс сейчас все равно на дневной смене, то он может заглядывать к ним раз на пару часов.

Уменс и Нидор посмотрели друг на друга. Они определенно обменялись комментариями, относительно которых не было никакой уверенности, точно ли они лестны в отношении чрезмерно усердного товарища.

– Ну что ж, приказ есть приказ, – просто сказал Уменс и встал. – Господа, ложитесь спать. Мы теперь будем вынуждены чаще ротировать, так что торопитесь отдыхать.

– Он прав, – подтвердил Нидор, также поднимаясь с кресла. – Разойтись, немедленно.

Все встали, с довольно нерадостными лицами. Более частые смены, еще больше работы. А чтобы этого Алацера… Но, раз уж надо, то надо.

Дверь открылась под напором нетерпеливой ладони, и в комнату влетел Сташек, человек из отдела вербовки.

– Капитан… – он обратился к Уменсу голосом, полным напряжения. – Помогите! Этот новичок… Что он вытворяет! Кто его сюда взял? Это какой-то саботаж или диверсия!

– У ребенка есть характер, – недовольно бросил Уменс, а затем развернулся и посмотрел на коллегу.

– Иди, иди, – вздохнул Нидор. – Я тебе их разбужу. Кого берешь?

Они минуту пообщались мысленно, а затем Уменс торопливым шагом вышел из комнаты. Нидор направился ко второй двери, ведущей в спальный корпус.

– Я еще вас здесь вижу? – спросил он ночаров, сидящих в телевизионной. – Или мне это только кажется?

– Галлюцинация, – согласились они хором и двинулись к двери. – Капитан выходит, галлюцинация также. Спокойной ночи, капитан!

– Спокойной ночи, галлюцинация! – ответил Нидор, пропустив их перед собой.

Он взглянул на Сташка, который опустился на диван и включил телевизор.

– Сорри, шеф, я сейчас туда вернусь, – объяснил человек. – Еще минуточку, только соберусь с силами. Этот новичок умеет действовать на нервы, честно. Судный день, и это только утро… – Он тяжело вздохнул, в прискорбии качая головой.

Капитан кивнул головой и закрыл дверь. Правда, Судный день. Тьфу-тьфу, где тут дерево.

3

Веспер проснулся внезапно.

Случилось что-то плохое.

Не знал что, но интуиция снова тревожно кричала.

Что-то плохое, что-то очень плохое. Что-то было не так.

Он встал с постели, поднял с ночного столика оружие. Минуту постоял, внимательно прислушиваясь. Вроде ничего, тишина и спокойствие. И все же что-то было не так.

Он вышел из комнаты, тихо, украдкой, медленно, делая шаг за шагом в сумраке коридора. Затемненная база спала, как и ежедневно, спокойным усталым сном. Но что-то говорило ему, что надо быть осторожнее. Сегодня здесь не безопасно.

Вампир осторожно скользнул в телевизионную и посмотрел вокруг. Ничего, пусто и спокойно. Только на мини-баре одиноко стояли стаканы с остатками недопитой крови. Скорее всего ночары из очередной смены, внезапно вырванные из сна. У них даже не было времени спокойно поесть, сразу бегом на дело.

Он взглянул на экран мониторинга. Датчики движения, расставленные в критических местах, горели спокойной зеленью. Центр мониторинга тоже не сообщал о чем-либо опасном. На базе не было чужаков, только свои. Значит, все было в отличном порядке и замечательно.