Текст книги "Бродовский котел
(Воспоминания. Очерки. Документы)"

Автор книги: М. Вербинский

Соавторы: Б. Самарин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

КОЛТОВСКИЙ КОРИДОР

По болотистой и холмистой местности проходил в обороне противника 18-километровой длины и шириной 4–6 километров «колтовский коридор». Он простреливался не только артиллерийским и минометным, но и пулеметным огнем. По этому огненному «коридору» были введены в прорыв 3-я гвардейская, а за ней и 4-я танковые армии, стремившиеся на оперативный простор.

Враг неистовствовал. Такой узкой полосой шли и шли советские танки! Гитлеровцы принимали решительные меры, чтобы перерезать «коридор». Из лесов, что севернее Колтова, гитлеровцы бросили в бой крупные силы пехоты, артиллерии, а из района села Иванов – танковую дивизию. Контратаки противника принимали ожесточенный характер. Бои за удержание «колтовского коридора» достигали наивысшего накала.

Наши воины героическими усилиями удерживали эту дорогу величайшего мужества. Проявляя железную стойкость, самоотверженность, сражались артиллеристы, танкисты, мотострелки, пехотинцы. Эффективную поддержку наземным войскам оказали славные летчики.

Для удержания пробитой бреши в обороне врага командование фронта перебросило сюда 4-й гвардейский танковый Кантемировский корпус под командованием генерала П. П. Полубоярова. Кантемировцы с ходу вступили в бой. Для удержания «колтовского коридора» выдвинулся 31-й танковый корпус генерала В. В. Григорьева и 6-й гвардейский танковый корпус генерала В. В. Новикова. Танкисты этих соединений во взаимодействии с пехотинцами и артиллеристами 60-й армии были непреодолимой стеной на пути контратакующего врага.

«Колтовский коридор» удержан. Наступление на львовском направлении продолжалось.

С. А. Красовский, маршал авиации
КРЫЛАТЫЕ БОГАТЫРИ

С А. Красовский

В дни июльского наступления войск 1-го Украинского фронта в небе, над районом боевых действий стало поистине тесно. Много шныряло в воздухе немецких, помеченных зловещими крестами, самолетов. Действовавший здесь 4-й воздушный флот гитлеровцев насчитывал до 900 бомбардировщиков, истребителей, разведчиков новейших модификаций. Но наших краснозвездных крылатых машин было больше. Сила встала против силы.

Кратко остановлюсь на том, как готовились мы, авиаторы, к этим боям – наступлению стратегического характера.

24 июня 1944 года в Москве в Ставке мне сообщили, что 2-я воздушная армия, находившаяся на рубеже 1-го Украинского фронта, усиливается новыми авиасоединениями. Для перебазирования летчикам много времени не надо. Нужны были новые аэродромы. Не один, не два – десятки. Задача не из легких. Но воины тыла воздушной армии взялись с энтузиазмом за сооружение новых посадочных площадок для самолетов. Активно помогало местное население. Крестьяне давали лошадей, повозки, заготавливали необходимый лесоматериал, выполняли земляные работы.

Люди трудились день и ночь. Выравнивали, укатывали площадки, строили укрытия для техники, боеприпасов, землянки для личного состава. Трудовой бой длился десять суток.

На 33 новых аэродромах вблизи линии фронта в течение пяти-семи суток в начале июля мы приняли дополнительно четыре авиакорпуса и три отдельные авиадивизии. К началу наступления во 2-й воздушной армии насчитывалось девять авиакорпусов, ряд отдельных авиадивизий и авиаполков.

Нужно было умело и разумно использовать эту силу для ударов по врагу с воздуха. Авиаторы пришли на новый рубеж закаленными во многих предыдущих боях. В авиационных частях и соединениях имелись прекрасные летные и технические кадры.

Истребительные авиакорпусы возглавляли генералы Д. П. Галунов, М. М. Головня, А. В. Утин, бомбардировочные и штурмовые – И. С. Полбин, П. П. Архангельский, Н. П. Каманин, В. Г. Рязанов, В. В. Ненейшвили, В. И. Аладинский – умелые летчики, опытные командиры. Одной из авиадивизий командовал прославленный воздушный боец А. И. Покрышкин.

Атаке пехоты и танков на львовском и рава-русском направлениях предшествовала мощная авиационная подготовка. 13 июля на рава-русском направлении эскадрильи бомбардировщиков, штурмовиков громили узлы сопротивления врага, обрушивали бомбы на переправы через Западный Буг, по скоплениям техники противника. Истребители прикрывали боевые порядки наступающих войск.

Настало 14 июля. В 16 часов 20 минут в воздух поднялись сотни самолетов. В течение часа бомбардировщики и штурмовики совершили 600 самолетовылетов. Наносились удары непосредственно у переднего края и по тактической глубине немецкой обороны. Ощутимым ударам подверглись станции выгрузки резервов, колонны вражеских войск на марше.

Второй массированный удар 14 июля был направлен против контратакующего противника на рава-русском направлении, где он бросил в бой 150 танков. Северная группа авиационных частей воздушной армии бомбовыми и штурмовыми налетами расстроила планы врага.

За этот день бомбардировщиками, штурмовиками, истребителями произведено 3730 самолетовылетов. Поистине предельным был накал боевой работы летчиков.

Гитлеровцы принимали все меры к тому, чтобы сорвать наступление наших войск. В ночь на 15 июля противник спешно подтянул свои резервы в район Плугов – Зборов. Более 200 танков, крупные силы мотопехоты пошли в контратаку против наступавших советских частей. Положение создалось напряженное. И здесь серьезную помощь наземным войскам оказали летчики.

Бомбардировщики, штурмовики под прикрытием истребителей вылетели в район продвижения вражеских танков. Наши воины радостно встречали каждую новую группу «петляковых» и «илов». С восхищением наблюдали они с земли за смелыми действиями истребителей. В течение двух часов полковыми колоннами двести бомбардировщиков и более трехсот штурмовиков сбрасывали смертоносный груз на врага. В результате противник потерял до 40 процентов боевой техники, – контратака захлебнулась. Наши войска получили возможность развивать наступление в глубину.

Наносившая из района Золочева контрудар 8-я танковая дивизия немцев подверглась сокрушительному воздействию с воздуха, и сила ее удара была резко ослаблена.

С началом наступления советских войск на КП командующих наземных армий прибыли оперативные группы от действующих на данном направлении авиационных корпусов. Летчикам, находившимся в воздухе, уточнялись задачи, указывались новые цели, что способствовало общему успеху наступательных боев.

Так, командир штурмового авиакорпуса генерал В. Г. Рязанов находился при командующем 3-й гвардейской танковой армией у населенного пункта Нуще. Командир хорошо видел двигавшиеся впереди наши танки и огневые точки противника на высотах в районе Колтова. В. Г. Рязанов по радио указывал цели штурмовикам, помогал их отыскивать. Это повышало эффективность ударов с воздуха.

С первых же боевых вылетов, с начала наступления, летчики проявляли исключительную выдержку, мужество. Все были преисполнены стремления сломить сопротивление гитлеровцев, освободить советскую землю от захватчиков, бить врага дальше, до полного разгрома. Перед началом боевых действий в авиачастях проходили партийные, комсомольские собрания, митинги. Авиаторы клялись: не жалея сил и энергии сражаться с коварным врагом.

– Беспощадно буду бить врага, каждую очередь – в цель, – говорил перед личным составом Иван Бабак.

Не бросал слов на ветер Бабак. Восемь самолетов уничтожил он за время боев по окружению и разгрому бродовской группировки гитлеровцев, в боях за Львов.

Летчик Иван Домбровский из авиадивизии генерала Витрука 14 июля вел 12 «илов». У дороги, в овраге, он обнаружил танки и колонну автомашин. Штурмовики сделали шесть заходов. Летчики Сергей Фролов и Константин Родионов, снижаясь до бреющего, расстреливали гитлеровцев. В этот же день экипаж Родионова взорвал склад с боеприпасами.

Восемнадцать штурмовиков, ведомых Героем Советского Союза майором Лобкевичем, восемь раз заходили на цель. Несмотря на огонь зениток, летчики наносили удар за ударом. С наземного КП им передавали по радио: «Молодцы! Задание выполнили отлично!»

Танкисты горячо благодарили летчиков за высокоэффективную помощь с воздуха. Так, например, командующий 3-й гвардейской армией П. С. Рыбалко писал в штаб воздушной армии: «Штурмовики первого гвардейского штурмового авиационного корпуса за период взаимодействия с войсками 3-й гвардейской танковой армии на поле боя работали отлично. Личный состав танковой армии восхищался работой штурмовиков, когда они находились над полем боя и уничтожали технику и живую силу противника».

Немало похвальных отзывов было высказано в адрес наших летчиков, действовавших на львовском, рава-русском направлениях, и другими общевойсковыми командирами.

В период самых напряженных боев истребители авиационных соединений являлись надежной защитой войск от действий фашистской авиации. Отважные воздушные бойцы немедленно пресекали попытки вражеских бомбардировщиков атаковать наступающие наземные войска.

Прорыв сильно укрепленной обороны гитлеровцев на львовском и рава-русском направлениях – результат героических усилий всех родов войск: пехоты, танков, артиллерии. С честью выполняли свой долг в этих наступательных действиях авиаторы 2-й воздушной армии. Приведу несколько цифр, характеризующих напряженную боевую деятельность летчиков. За четыре дня с 14 по 17 июля бомбардировщиками, штурмовиками, истребителями произведено более 12 тысяч боевых вылетов. За это время уничтожено воздушными бойцами сотни немецких танков, 1219 автомашин, 117 орудий, взорвано 24 склада с горючим и боеприпасами, сбито 219 вражеских самолетов.

Партийное собрание во 2-й авиаэскадрилье 144-го гвардейского штурмового авиационного полка. Июль, 1944 г.

Наши летчики во время прорыва вражеской обороны, при окружении и разгроме бродовской группировки и в дальнейших наступательных боях показали не только высокие образцы мужества и отваги, но и подлинного боевого мастерства.

Штурмовики умножили свою славу ударами с бреющего полета, славу «ила» как воздушного сапера, блестяще расчищающего путь наступающей пехоте.

Наши истребители в боях продемонстрировали безраздельное господство в воздухе. Прославленные асы выходили неоднократно победителями в боях с превосходящими по численности группами самолетов врага.

В период боев, развернувшихся в июле 1944 года в небе Западной Украины, наши летчики совершили много бессмертных подвигов. Летчики-штурмовики Сергей Милашенков и Михаил Хохлачев повторили подвиг капитана Гастелло. Герой Советского Союза Сергей Глинкин на горящем самолете таранил вражеский истребитель, а сам остался жив и воевал до конца войны.

Механики, авиаспециалисты, воины авиатыла в трудных условиях работы безупречно готовили авиационную технику. Бывало, возвратится перед вечером с боевого задания изрешеченный осколками самолет, а техники, авиаремонтники за ночь восстановят его. К утру самолет уже в строю, и снова – в полет.

На земле и в воздухе авиаторы отдавали все для скорейшего разгрома врага. И труженики тыла ничего не жалели для фронта. Из газет, радио летчики знали о трудовых победах коллективов заводов, фабрик, колхозов и совхозов.

В нашей части был второй самолет, приобретенный на личные сбережения колхозника Ферапонта Головатого. Исправно нес боевую службу и самолет – подарок колхозника Николая Жадана. Сражалась целая эскадрилья на машинах, купленных на средства трудящихся Ростова-на-Дону. Все это красноречиво говорило о единстве армии и народа!

С первых же дней наступления для летчиков, для всех авиаторов не было передышки. Бои приобретали все больший накал. С начала прорыва обороны и до 27 июля, когда освободили Львов, летчики 2-й воздушной армии совершили свыше 30 500 боевых вылетов. Количество уничтоженных на земле и в воздухе вражеских самолетов возросло до 350.

А воздушные бои продолжались еще с большим ожесточением. В конце июля они уже шли на Сане, затем на Висле. Это были бои, обеспечившие успех всей Львовско-Сандомирской операции.

З. К. Слюсаренко, дважды Герой Советского Союза, генерал-лейтенант танковых войск запаса
СКВОЗЬ ОГОНЬ

В ясный летний день я еду по дорогам Львовщины. Давно отгремели бои с фашистскими захватчиками. Кажется, нет и в помине следов войны на этой земле. Повсюду в раскинувшихся вдоль шоссе селах и местечках – новые дома. Порадовал меня своими новостройками и разросшийся, помолодевший Золочев.

С этим городом, который находится между Тернополем и Львовом, у меня связаны особенно яркие воспоминания.

Осенью тридцать девятого года вместе с воинами моего танкового соединения я участвовал в освободительном походе на Западную Украину. Неизмеримым было счастье трудовых людей этого края, сбросивших гнет помещиков и капиталистов. И безграничной – наша радость, радость советских воинов, выполнивших братский долг, подавших руку помощи западноукраинским трудящимся.

В канун нападения фашистской Германии я служил в одном из гарнизонов на Львовщине. Часто приходилось мне бывать в Золочеве и его окрестностях, где мы проводили полевые занятия, тактические учения. А в тот тревожный день 22 июня наша 10-я танковая дивизия, в 19-м полку которой я командовал батальоном, вместе с другими соединениями вступила в бой с фашистскими полчищами.

Никогда не забудутся те первые схватки, когда мы дрались с превосходящим в силах врагом.

Помню, как в районе Радехова, уже захваченного фашистами, вывел я свой танковый батальон на огневой рубеж. На вооружении у нас находились тяжелые танки «КВ». У них прочная броня, однако малая скорость и слабая маневренность. Да и таких машин не хватало. Преобладали средние, легкие танки устаревших конструкций. Мы с завистью смотрели на «Т-34», которых было считанное количество: наша промышленность только начала их выпускать.

И вот «КВ» моего батальона идут в атаку. Противник встретил их ливнем огня. Это заговорили орудия врага, не обнаруженные нашей разведкой. А потом из укрытий хлынули немецкие танки. Загорелся один «КВ», второй, третий… Большие потери понес батальон. Отбросить врага не удалось. «Вот так, Захар, две батареи противника уничтожил, а сколько своих танков не досчитался? – ругал я тогда сам себя. – Надо учиться бить врага, учиться воевать…»

С чувством досады и горечи отступали мы на восток, до последней возможности защищая каждый рубеж, каждую пядь родной земли. Отходили, твердо заявляя: «Мы скоро вернемся!»

Те неравные июньские бои вспомнились нынче. Да, тяжелые нам выпали тогда испытания. Много было суровых этапов проверки нашей стойкости, воли и мужества, прежде чем вернулись мы вновь туда, где началась война. Вернулись окрепшими, закаленными в битвах под Москвой, Сталинградом, на Курской дуге, на Днепре. Мы научились бить врага по всем правилам военного искусства. И хотя, отступая на запад, враг оказывал ожесточенное сопротивление, мы сражались в едином порыве: «Вперед!»

Нелегкая обстановка сложилась при прорыве вражеской обороны на львовском направлении. Первые атаки советских войск не принесли успеха. Крепка была оборона противника. Но на одном узком участке наши славные пехотинцы при поддержке артиллерии вклинились в укрепленные позиции гитлеровцев. В наметившуюся брешь вместе с пехотой пошли танки. Двинулась вперед и вверенная мне 56-я гвардейская танковая бригада.

То, что я до войны нес службу в этих местах и сражался с гитлеровцами здесь в сорок первом, давало мне право идти сейчас первым.

Местность в районе села Колтов, где наметилась брешь в обороне врага и куда устремились танки бригады, сильно пересеченная. Овраги, холмы, рощи, леса, болота… Может, потому и удалось углубиться здесь в оборону противника, что гитлеровцы считали эти места непроходимыми для боевой техники и меньше укрепляли данный рубеж. Я говорю «меньше» по сравнению с другими участками обороны. А вообще-то и на колтовских холмах враг прочно укрепился, хорошо замаскировав огневые средства. Мы шли буквально сквозь огонь. Указываю танкам маршрут по трудным, но знакомым мне дорогам. То и дело ведем бои с засадами, опорными пунктами противника. Вот снова двигавшиеся впереди танки взвода гвардии младшего лейтенанта Гордиенко остановились. Сваленные деревья, словно длинный ледяной торос, выросли на пути.

Комбат докладывает о встретившемся препятствии. Да, торос из бревен тянется на сотни метров. С одной и другой стороны – непроходимое болото.

– А скажите мне, хлопцы, – обращаюсь к танкистам, – из чего наши танки?

– Из стали и брони! – отвечают они.

– Верно, братцы! Так что же, мы вот этот завал не преодолеем?! Ударим по нему!

З. К. Слюсаренко среди жителей села Колтов. Июль, 1971 г.

Отошли танки чуть назад. По команде разрядили пушки, наведенные в один участок препятствия. Бревна разлетелись, раздвинулись. Машина Гордиенко берет разгон и идет на уменьшившуюся гору колод. И сразу несколько танков на той стороне вступают в схватку с вражескими артиллеристами, занимавшими огневые позиции вблизи.

– Путь свободен! – передаю по рации командарму.

Но не надолго. Снова разворачиваем танки для боя с крупной засадой «тигров» и «фердинандов». Завязалась дуэль. Наши «тридцатьчетверки» одну за другой подожгли четыре вражеских машины. В этой схватке погиб комбат Алексеев. Он всегда первым шел в атаку. И сейчас, подбив «тигра», он вел машину дальше. Вражеский снаряд угодил в борт, и танк мгновенно был охвачен пламенем.

Бой продолжался. Вновь отличился сноровкой и храбростью лейтенант Гордиенко. Экипажу Гордиенко на своем фланге довелось сдерживать до десяти немецких танков. И они справились с этой задачей. Находясь на отдаленной дистанции от противника, танк, меняя позицию, периодически выскакивал на высотку и метко бил по вражеским машинам. Так один за другим были подбиты шесть танков противника. Гитлеровцы и не догадывались, сколько машин ведут по ним огонь, считая, что за этой высоткой находилась целая танковая рота.

Когда у Гордиенко кончились снаряды, он с экипажем, вооружившись пулеметом, автоматами, занял оборону близ танка, чтобы отразить атаку вражеской пехоты. Вскоре подоспели другие батальоны бригады на помощь танкистам, выдержавшим напор превосходящего по силам врага.

Это был трудный путь. Полоса продвижения в обороне врага оставалась узкой и со всех сторон простреливалась. За нашей бригадой сквозь такой же сплошной огонь шли другие части 3-й гвардейской танковой армии.

Мы получили приказ перерезать дорогу Львов – Красне, захватить железнодорожную станцию Куткор. Советуюсь с замполитом, начальником штаба: кого послать брать Куткор? Выбор пал на роту гвардии старшего лейтенанта Галея Шамсутдинова. Этот волевой, горячий танкист, родом из Татарии, всегда отличался упорством в бою.

Ушла рота Шамсутдинова по направлению к Куткору. Через сутки сообщает: «Ведем бой за станцию. Осталось две машины. Прошу помощи». Как выяснилось впоследствии, станцию противник оборонял артиллерийскими батареями, танками. Здесь же находился бронепоезд. Роте Шамсутдинова пришлось выдержать трудный бой с «тиграми» и орудиями врага. Уничтожив три танка, артиллерийскую и минометную батареи, рота Шамсутдинова потеряла и своих несколько «тридцатьчетверок». Бронепоезд, маневрируя, оставался неуязвимым.

На помощь танкистам пришли саперы. Группа подрывников во главе со старшим сержантом Зориным под покровом темноты взорвала железнодорожный мост, находившийся неподалеку от станции. Движение бронепоезда было ограничено. А с другой стороны станции саперы разобрали участок колеи.

Вскоре подоспели и танковые взводы Бориса Попова и Григория Гусара. Бронепоезд прижали к разрушенному мосту. По разбегавшимся из бронепоезда гитлеровцам открыли огонь автоматчики танкового десанта.

А по узкой бреши – «колтовскому коридору» – двигались остальные части 3-й гвардейской и 4-й танковой армий. Гитлеровцы прилагали большие усилия, чтобы перерезать коридор, застопорить наступление советских войск. Но попытки противника не увенчались успехом.

Да, «колтовский коридор» – славная страница в летописи Великой Отечественной. В ходе войны это беспримерный случай: по узкой полосе, отвоеванной у врага, вводились в прорыв крупные подвижные войска – две танковые армии. Смелое решение командующего фронтом основывалось на уверенности в хорошей организованности, мобильности и высоком моральном духе наших войск.

И вот сейчас мирные, пролегающие по счастливой земле дороги привели меня в Колтов. Те же высокие холмы с крутыми склонами, ложбины с колосистыми хлебами. Волнующей была встреча с хлеборобами колхоза имени Чапаева. Над селом благодатная тишина. Как будто здесь никогда не гремели бои. Но люди старшего поколения помнят страшную военную грозу: как все здесь горело вокруг, дыбилась от разрывов бомб и снарядов земля, как шли в наступление наши воины. Узок был «колтовский коридор», но какую огромную силу вобрал он в себя! И эта сила, преодолев узкую огневую полосу, разлилась затем неудержимой лавиной, неся возмездие врагу.

Отсюда открылся для нас путь на Львов, Сан, Вислу. И, штурмуя логово фашистского зверя у берегов Тельтов-канала в Берлине, я помнил о «колтовском коридоре» – одной из трудных военных дорог, что вела к Победе.