Текст книги "Машка, или Ключи от счастья"

Автор книги: Людмила Сурская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

О! как коротки в таком безумстве ночи! А тут ещё долго разоспаться не дал Пашунчик, требующий внимания и еды. Засунув голову под холодную воду, Кирилл кое-как раскрыл глаза:-"Нет, это не отдых. Пять минут удовольствия и ночь нервотрёпки. Сажусь на цепь и завожу собаку. Любота. Валяешься себе на травке, а она рядом бегает. Хвостиком виляет. Тебе рада. Опять же за её любовь никто не бранит и пинка дать не собирается. Ой, какая собака, – вспомнил он события прошедшей ночи. – Машуня, кажется, беременна вторым. Этот и на четвереньках по траве побегает и полижет. Зато два года можно быть спокойным. От чего спокойным, от Машки? Ерунда. С ней всегда надо быть начеку".

– Что ты тут колдуешь? – зашёл в кухню, позёвывая, Саша. – Давай кофе сваргань.

– Завтрак пытаюсь организовать и мальца покормить.

Пока то да сё, Таран налил ему чашку кефира. Тот поморщился, но всё же выпил.

– Давай подержу, – забрал у него после кефирчика– то Пашку он. – Помирились?

Таран был односложен:

– Почти.

– Чего так слабо? – всунул шпильку Саша.

– Аборт грозится сделать, – проныл Таран дуя на молоко.

– Ай-яй-яй.

– Один приятный момент за вчерашний вечер, беременность Манюни и ту пытается отобрать, – вздохнул Кирилл не обижаясь на свояка. – На пей своё кофе, только осторожно, чтоб Паша на себя не опрокинул.

– Два, это не тормоз. Больно-то не расслабляйся. Три Валерию не остановили, – произнёс задумчиво, попивая себе кофе ухмыляющийся Саша.

– Значит, будем до пяти бить…, чем я её ещё могу удержать около себя? – Размахался в масштабах Таран.

Саша сложил многоэтажный бутерброд и заметил Кириллу:

– Это ты круто помечтал. Второй раз твоя блестяще проведённая операция с таблетками не покатит.

– Придётся мозги приложить, – взялся за чашку с кофе Таран.

– Чего ты так паникуешь Кирюха? она ж любит тебя до чёртиков. Дурь твою и ту всю любит.

– Ох, не знаю. Бережёного Бог бережёт.

– Очуметь с тобой. А идея с таблетками на ура прошла. Наташа, кажется, тоже в положении.

Таран поморгал длинными ресницами.

– С чего ты так решил, она сказала тебе?

– Я по Маше смотрю. Её ж беременность на моих глазах прошла. Сопливость, раздражительность, сонливость.

Таран, забирая сына из Сашиных рук, хохотнул:

– Это ты брат загнул, после того, что мы натворили, эти симптомы у любой бабы появятся.

– Не лишай меня удовольствия своей болтовнёй. Есть ещё одно, – задержка. Так, что рожать они будут с небольшим сроком разницы все трое. Твоя идея сослужила нам всем добрую службу.

– Ай да мы! – ржал Таран. Пашка, поддерживая отца, тоже заливался. Правда, не понимая по какому поводу.

– Ой, доболтались… Собирайся, в аэропорт пора ехать, – глянув на часы, заторопился Саша.

– Зачем? – беззаботно жевал Кирилл. И вспомнив:– Ох, горох с укропом. Дошло. Родителей твоих встречать. А мою дорогую тёщу. Которая, если б могла меня поджарила, щедро засыпав тем укропом.

– Так на твоей поедем? – выгнул бровь Саша, уточняя средство передвижения.

– Ага. Счас! Я за руль после ночной продолжительной беседы не сяду. Давай свою коняку.

– Не жалься и так вижу, что тяжело пришлось.

О, Кирилл, услышав сочувственные нотки, тут же принялся жаловаться.

– Не то слово. Такое было, такое было… Ты-то, как выкрутился, бодренько выглядишь и выспался, смотрю?

Саша похвастался:

– Обещал, что из всех увеселительных заведений, один буду посещать только сауну.

– Зашибись. Это она не подумавши, согласилась. Забыла, наверное, что в воде русалки водятся. Ничего ей Машка подскажет, – подкинул желчи Таран.

– Убавь громкость. Правда ещё сестричка услышит, накроется и сауна. Вот помянул не ко времени.

После кухни они, не прекращая разговора, перешли в ванную, где брились, мылись и говорили дальше. Кстати Таран вспомнил про Макса.

– О! Сашёк, позвони-ка Максу, он там живой. Вчера какой-то квёлый был. А, если учесть все последующие события, то на выходе может быть всякое.

– Ты прав, Юлиана темпераментная мадам. Могла запросто пришибить, – согласился тот.

Максу дозвонились не сразу. Разбуженный звонками он уполз на кухню, забрав телефон.

– Да слушаю, – буркнул он недовольно в трубку.

– Раз язык, слух в норме и телефон не разбит о твою голову, значит живой. – Хохотнул Саша. – Думаю, ты уже в курсе событий вчерашней ночи.

Макс обещал:

– Что вам рассказать. Стойте. Сейчас перейду в ванную и тогда распишу во всех подробностях.

Макс, воспользовавшись отсутствием рядом Юльки, поведал свою историю, начиная с отеля и путаны– мазохистки, до замотанного на одно пикантное место Юлькой ему браслете.

Дружный радостный хохот, что досталось не только им, но и Максу, пожалуй, даже покруче чем им, развеселил даже Пашку. Он весело хохотал с ними вместе, похлопывая в ладоши.

– Ты Макс переплюнул нас с Кириллом. Оттянулся на всю резинку. Раньше проституток, не имел что ли?

– Обыкновенные бабы были. Обходился, без путан. А тут такое свалилось за компанию. Откуда же я знал, что вы там заказали.

– Нет, я умру, прям здесь, сейчас, – хохотал Таран, держась за живот. Спроси у него всё цело.

– Почти. – Хмыкнул Максим. – Предупреждение только получил.

– Делись какое. Саше вон разрешили в сауне плавать. Мне гайки закрутили так, что резьбу сорвало, что ж тебе?

– Если ещё раз влезу в дегустацию путан, сделает яичницу, сами знаете из чего. Но мне хватило по уши такой экзотике в отеле.

– Ну-ну. В следующий раз советую не брать тебе с собой ремень, может больше повезёт. Мы поехали в аэропорт. – Смеялся Кирилл, держась за скулы. – Ой, не могу. Скулы свело. Мальчишник закачаешься!

Да уж, мальчишник удался. Но, слава Богу, что все остались целы. Полдня ушло на поездку в аэропорт и цыганский табор дома. Всю дорогу тёща допытывалась, не разбежались ли пары. Лелея надежду услышать, наконец, что дочь свободна от балалаечника, как она называла Кирилла. Потом была встреча родителей с дочерью и внуком с длинными разговорами, поцелуями, разбор подарков уже в квартире. А тисканье подзабывшего их внука и беседы о предстоящей завтра церемонии навели Валентина Александровича на блестящую с его стороны мысль, которой он тут же решил поделиться с ребятами.

– Как-то не по правилам всё. Надо мальчишник организовать, – восторженно предложил он, ожидая аплодисментов. – Саша и Таран, поперхнувшись, закашлялись. – Простыли что ли? побереглись бы перед свадьбой.

– Подавились, – объявили они и пошли на попятную. – Вы уж как-то там давайте без нас со Станиславом Ивановичем.

Но Дмитриев воспротивился такому непорядку.

– Так не пойдёт. Маша, Наташа, отпустите их под мою ответственность. Мужики всё-таки свободу теряют.

– Если так жалко. Могут и не терять, – сладко улыбнулась Маша, обводя взглядом вытянутые лица ребят.

– Маш, это уж чересчур ты загнула. – Обнял дочь отец. – Женщина столько не теряет, идя на брак. А они вольную жизнь – раз. Деньги в твой карман потекут – два. Свободу, ты на часы будешь смотреть, на сколько опаздывает и почему – три.

– И так до бесконечности, – съязвила Наташа.

– Я согласна сто процентов с тобой папочка, женщина, естественно, только приобретает. Загибай пальчики. Головную боль, за мужа, за ребёнка, за распределение семейного бюджета. За закупку продуктов, уборку, стирку, глажку, варку и основная работа тоже никуда у неё, как правило, не девается.

– Машка, дочка, ну что ты какая. Должны же мы нашим мужским коллективом посидеть, в конце-то концов.

Кирилл с Сашей, почуяв удачу, напряглись. Их закатившиеся глаза вернулись в место своей постоянной дислокации. Они в рот почти смотрели Дмитриеву. Выторгует или нет?

– Ради Бога. Разумеется, – не спуская с лица сладкую улыбку, согласилась с отцом Маша, всё же искоса глянув на ребят. Чего бы и не отпустить, тем более под вашу ответственность. У них опыт большой. Они вам чудный праздник устроят. И весёлый стриптиз бар покажут и где путан найти посоветуют.

Кирилл крякнул, покосившись на Сашу, теребившего свой подбородок. Машка явно водила их по лезвию бритвы. С ловкостью факира, чиркая у горла.

– Зачем же такие крайности. Мы люди интеллигентные. Одеваем дорогие костюмы и в наш клуб поедем.

– Интеллигентные? – зловеще повторила за ним Маша, только нажимая на знак вопроса.

– Безусловно, – не понял её намёков отец. – Цыган закажем. Погуляем, как полагается, проводим их холостую жизнь.

– Нас что взаправду отпускают? – Саша, не веря такому счастью, вопрошающе смотрел на девчонок. Таран вообще ни на что, не надеясь, скромно помалкивал. Говорите себе, говорите…

– Да, скатертью дорога. Может, случиться так, что вас на наше счастье те цыгане и украдут, – пожала плечами Маша.

– Нет, вы идите, а я не могу. Там послышалось не хорошее что-то на счёт цыган. С неё станется, она организует… – заволновался Кирилл.

– Что ж, это с вами девки наделали за это непродолжительное время. Какое-то у вас паническое состояние, – изумился Валентин Александрович. – Полгода, не виделись и какие поразительные перемены. Собирайтесь чудики. Ваших барышень остаётся стеречь Тамара Васильевна.

– Только стереги их мамуля повнимательнее, чтоб среди пляшущих цыганок ненароком не оказались, – ввернул Саша.

Пока не передумали, Таран бегом оделся. Пока собрался тесть, он был уже готов.

– Валентин, идите уж. – Выпроваживала их Тамара Васильевна. – Вам ещё надо дать возможность переодеться Саше, заехав к нему.

– Успеете, заедете, вечер только начинается. – Поправила Машка причёску, посмотревшись в зеркало. А мы тоже скучать не будем. Найдём чем развлечься. Да, Ната?

– Конечно, прокатимся, стриптизик посмотрим, – поддакнула ей та.

– Я от неё шизею, – подскочил Таран, вернувшись от двери. – Я остаюсь.

– Кирилл, не дури. Она нарочно тебя заводит. – Погрозил дочери кулаком отец. – Машка, не ломай нам всю рыбалку.

– Вы её просто не знаете. Она точно попрётся или чего похлеще отчудит. – Прочно оседлал стул он. – Идите одни.

Маше стало, совсем, весело от этой его паники. Неужели Таран боится. Чтоб голосно не захохотать Наташа отошла, отвернувшись к окну. Плечики её всё же вздрагивали. Обняв Кирилла за шею, Маша, поиграв, прикусила ему ушко.

– Иди, я пошутила.

Не веря своим ушам, он смотрел на неё, пытаясь по губам угадать правильность слов. Забравшись к нему на колени, она понежила его губы лёгким поцелуем.

– Ребята, – взмолился отец. – Кончайте телячьи нежности, время тикает.

– Иди, я буду ждать. – Прошептали её улыбающиеся губки на его горевшее ушко.

– Манюня, ты лучшее, что у меня есть. Я тебя люблю, – заторопился он.

Дважды упрашивать, точно не пришлось. Мужики слиняли, как рисунок на рубашке от белизны. Правда, не забыв захватить с собой загостившуюся Наташу до дому.

Тамара Васильевна бдительно наблюдая за сим спектаклем, заподозрила явный подвох.

– Что это твой Кирилл такой весь правильный, прям как икра на хлебе. Зёрнышко к зёрнышку? – не скрывала она своего сарказма.

– Икринка к икринке ты хотела сказать. Я беременна и он беспокоится о моём здоровье и о здоровье малыша.

– Машка, ты сдурела, – побежала она за валерьянкой. – Зачем? Дикость, какая. Ты ж не необразованная, забитая барышня. Про предохранения тебе, что слышать не доводилось?

– Таран хотел. Я подчинилась.

– Срочно надо принять меры. – Забегала маменька. – Такого нельзя допустить.

Маше бы угомониться, но она разошлась.

– Почему. Ему хочется иметь большую семью, пусть будет.

Но та слушать ни об чём не желала.

– Мужик наплетет, не донесёшь, голова-то у тебя есть…

– Мамуль, ты же сама видела, как он боится потерять этого ребёнка. Аж, от гулянки отказался. И что плохого в детях?

– И в кого ты бестолочь такая уродилась? Разве можно с таким мужиком на себя плевать. Ты подумай только, во что ты превратишься.

– Мамочка, я сама разберусь со стихийным бедствием по имени Кирилл Таран. Лучше меня ситуацией всё равно никто не владеет.

– Бросит ведь.

– Уплывёт, что ж дети его останутся. Я люблю этого парня, понимаешь. Но голову на полку не кладу, я тебе это обещаю. Что ты так заранее волнуешься. Никто ж не знает, что там нас ждёт за поворотом. На машине гоним и то с опаской заглядываем, а по жизни без тормозов идём. Так уж устроена она, вперёд не заглянешь. Я хочу быть счастлива с ним сейчас. Каждый час, минуту. А там, в будущем, что уж будет, то и буду есть.

– Машка, Машка, горе моё. Это ж надо так в мужика втюриться, – обняла она её, прижимая в тревоге к груди. Тревога за дочь обжигала сердце. А Маша ласкаясь говорила:

– Не вижу в этом ничего постыдного. Мне нравится любить так. Я счастлива.

Через час покидав в пакет красный наряд путаны и оставив сына на оторопевшую бабушку, Машка вызвав такси исчезла.

Разрывался телефон. Кошачий голосок промурлыкал, что ему самое время подняться в комнату 25. Обескураженный Таран почесал трубкой за ухом, но ясности это не прибавило. Оглядываясь на друзей, отправился по наводке. Вот и комната. Дверь распахнулась и Кирилл поправил упавшую челюсть. За порогом стояла путана в красном. "Ни фига себе!" Тонкими пальчиками затянутыми в красную перчатку, она, цепко ухватив его за галстук, перевела через порог. Он пяткой закрыл дверь.

Мимо проходила жена стриптизёра, работающая на их вечеринке. Вернув изумлённые глаза на место, она механически набрала номер Юлианны. Через час возбуждённые Юлька с Наташей ворвались в номер с Тараном. Тот еле успел прикрыть собой партнёршу. Наташа с ходу и долго не мудря с кулаками накинулась на братца. Дав возможность Кириллу побыть рыцарем и получить пару тумаков, Машка сняла с лица красную маску с перьями.

– Ась! – оторопела Юлька.

– Маша?! – выдохнула Натка.

– Подурели совсем, – разворчался Таран. – Белены объелись.

– Как романтично! – закатила глазки виновница паники. – Надо и себе такое устроить.

Тут уж Кирилл оторвался.

– О! ещё одна с глазами и хвостом… Пошли вон.

Девчонки с хохотом выкатились в коридор: – Ну, Машка!

Домой она вернулась с ними. Всю дорогу пересмеивались. Пашка спал.

Мужики отпустили вожжи по полной. Погуляли, на все силёнки. Приползли домой на хорошем подпитии. Тихо расползясь по комнатам. Маша, дождавшись бесчувственного тела Тарана, с такими болями пропивающего пол ночи свою холостяцкую свободу, стаскав его под душ, уложила на кровать, последний раз до утра посмотреть сон про волюшку. Кирилл даже не мычал. Ехать за рулём было некому и они, взяв такси, оставили свою машину у клуба.

– Хорошо, что до такси доползли, – охала всю ночь Тамара Васильевна, приводя мужа в чувство. А этот с чего так набрался…

– Ох. Я, наверное, умру. – Стонал он, но уже по своему похмельному поводу.

А она подавая таблетки и воду бурчала:

– Не те уже годы, чтоб так-то звенеть. Как можно было так нализаться. Они же молодые, а вы три старых дурня от них не отставали. Станислав и отец Наташи тоже лежат головёшкой. А впереди церемония бракосочетания, роспись, банкет, что с тобой делать не придумаешь.

Но к назначенному часу все были на ногах. Валентин Александрович, даже успел, вызвав такси, съездить за своей машиной. В свадебной мишуре лимузинах с озабоченным народом в праздничных одеждах, процессия покатила по шумным улицам. Юля с Наташей в белых нарядах невест, а Маша в розовом хорошо сидящем платье. Маленькая атласная шапочка с цветком венчала головку вместо фаты, что красовалась на головах подружек. Пашка ходил по рукам бабушек и дедушек, не понимая происходящего и стараясь из всех силёнок попасть на руки наряженных родителей.

Благодаря тому, что были приняты меры по сохранению тайны церемонии, обошлось без шума прессы и чужих глаз. Только сугубо свои. Близкие и родные. Знак любви поцелуи, обмен кольцами и печати в свидетельствах о состоявшемся браке удостоверили народ, что на земле любовь приобрела статус семьи.

– Па-па, ма-ма, – скороговоркой выпалил Пашка и захлопал в ладоши под общий смех и аплодисменты.

– Вот и всё дети выросли, выучились, пристроились каждый, найдя своё плечо. – Облегчённо вздохнул Валентин Александрович. – Очень за Сашу боялся, а он такую чудесную девушку присмотрел. Так что мы с тобой мать теперь вольные птицы.

– Не спеши крылышками махать. Это только начало. Машка беременна другим.

– Как?

– У Тарана спроси.