Текст книги "Машка, или Ключи от счастья"
Автор книги: Людмила Сурская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
Юля со всем жаром, пылом оправдывалась.
– Он ничего не говорил и потом мне ничего этого не надо. Я готова стоять у плиты, мыть полы в его квартире, стирать лишь бы он был рядом, – ревела она, размазывая дорогую косметику по несчастному лицу.
– Господи, на кого ты похожа, иди, умойся, – всплеснула руками Маша, выталкивая её в ванную комнату. – Нечего ныть скажи ему об этом.
– О чём? – хныкала подруга плескаясь под краном.
А Маша приткнувшись к косяку ей выговаривала:
– О квартире, что век о его отдельных метрах мечтала, что любишь печь пироги, а без стирки его носков жизни себе дальнейшей не представляешь. И перестань таскать его по дорогим развлекательным точкам.
А та промокая полотенцем лицо ныла:
– Маш, почему у тебя всё так просто. Прилип к сапогу, влюбилась в ту рожу. Позвал, всё бросила, помчала с ним на край света. Забеременела, родила. Припёрся, приняла.
– Я живу жизнью обыкновенной бабы, а ты фигнюльки.
– Чего, чего? – не поняла подруга.
Маша рассердилась:
– Тебе не всё равно, главное чтоб поняла. Хочешь счастья будь счастлива. Влюбилась я для себя. Мне он понравился. Поехала с ним – захотелось. Родила – его кровинка при мне. Живёт с нами, со мной и сынишкой, и, слава Богу. Уйдёт, что ж тут поделаешь. Не привяжу же я его за ногу, и какая в том корысть. Для себя и своим возможностям живу. А ты…
– А я? – переспросила обиженная Юля.
– Ты живёшь по принципу всё выше и выше, как в той старой песни, помнишь? Чудно, только взмаха крыльев не хватает. Хочешь не потерять его, притормози. Либо счастье, либо полёт. Выбери себе, что для тебя важнее. Врут те, кто говорит, что это вкупе возможно. В полёте счастья миг, а потом одна усталость, работа заберёт все силы. А, усталому не до счастья. Это те же велосипедисты, что крутят высунув язык педали, страдая, по шоссе. Думаешь, они замечают красоту мест, мимо каких несут их колёса.
– Но ведь есть исключение.
– Непременно! Счастье и полёт возможен только при одном. Если их несёт на крыльях кто-то третий.
– Отец? – догадалась Юля.
Маша согласилась:
– Можно и так сказать в твоём случае. Но если этого не случиться, будь счастлива по его средствам. Это не так уж мало, поверь.
Кирилл, послушав всё это, посмеявшись вдоволь, оценив растираемые сопли и реки слёз, залившие на кухне скатерть, позвонил Максу. Тот нашёлся сразу:– «Алло!»
– Привет, это Таран. Тут у меня на кухне обливается слезами и соплями Юлиана. Произошло чего? Интересный вопрос задаёшь. Замуж за тебя хочет. Серьёзно. Дай ей там тряпку, пускай квартиру драит. Носков скопи побольше. Спрашиваешь зачем? Голубая мечта её, их тебе стирать. Со жратвой старик тебе не так повезло, как с уборкой и стиркой. Туговато придётся. Полезет пироги печь, не очень рассчитывай на съедобность. Правда, сейчас выкрутится можно, полуфабрикатов полно на любой вкус. Советую запастись сосисками и яйцами, большего, она не потянет, но будет стараться. Придётся тебе самому учить милую. Кулинарную книгу подари. Но, старик, скажу я тебе, желание у неё готовить огромное. Я уже тут живот надорвал от смеха. Присоединиться не хочешь? Если временем располагаешь – жду. Что, правда, за беда, почему б тебе не жениться-то? Родители её… Ну и что в этом такого, у всех родители. Одна дочь, не будут же они азартно ерепениться. Это же не минутная дурь у неё. Давно на голову контужена. Они в курсе. В крайнем случаи хата у тебя есть, а уволят, к Александру перейдёшь, одна же контора. У меня ситуация с Машкиными родителями вообще как в детской считалочке. Долетишь, не долетишь. Хорошо хоть не высоко лететь. Всего-то третий этаж. Представляешь, что сначала с ними, а потом со мной будет… Это я отвлёкся от темы. Ну, что тебе сказать, старик, у неё всё на грани фантастики. Мечтает увидеть тебя в домашних шлёпанцах, с газетой на диване, перед телевизором и чтоб непременно ворчал. Я б тебе дал послушать, что она там несёт, но боюсь, засекут. А про карапуза, это вообще насмешка над природой, смешное желание говорю. Ты что ей ребёнка не можешь заделать? Как, как? Как в кино. Выкинь к едрени фени её таблетки или ещё лучше замени на витамины. Так правдоподобнее будет. В жизни не догадается. Зато счастья будет, не донесёт. О, как я придумал. Аж собой горжусь! Одно желание точно сбудется. И совесть её чиста, не ловила тебя на ребёнка. Мало ль, что бывает. Нечаянно получилось. Всякое случается. Никто не застрахован. А что, дед Мороз под Новый год чудо сотворил. Идея, зашибись. Дарю. И так одного за другим, парочку ей, чтоб опомниться от счастья не могла. Как они с Машкой дружат не понятно. Совершенно же разные. Манюня спокойная и молчунья, а Юла взрывная и хороводная. Ладно, закругляюсь. Кончай с работой и дуй сюда. Ёлку соберём. Третий день с Пашкой кручусь, и пару ярусов только осилил. Давай торопись и свою звезду шоубизнеса заберёшь, а то она мне здесь жену распаскудживает. Как? приедешь, узнаешь.
Так начинался день и вот теперь, они уже вечер мучили ту ёлку, то бишь сосну потихоньку добираясь до макушки. Девчонки же ждали с нетерпением, желая повесить на неё сразу ещё и украшения. Пашка вертясь на руках Маши, с сопением оттягивал недовольно её кофточку на груди, пытаясь добраться до "ням, ням" и не найдя хода, опустился до последнего – рёва.
– Машуня, ну не мучай парня, – не вытерпел уже такое принижения мужика Кирилл. – Иди, покорми его.
– Он что голодный? – тут же подлетела Юлька. – Дергает её уже просто так, попить, как мужик пиво. И не лезет, а хочется и жаль вылить.
– Юль, да ладно тебе. – Вступился за малого и Макс. – Есть молоко, пусть пьёт, растёт он.
Юлька, конечно, на шаг отступила, но не сдалась:
– Конечно, три мужика против нас двух запросто перетянут весы. А про Машку кто подумал? Она пойти никуда не может. Вечно мокрая грудь. Пусть кисель пьёт полезно и мать не донимает. Довели. Мужик здоровый уже и всё "тя-тя" подавай. Набаловали.
Она забылась на что пошла войной. Таран откинул инструмент и встал:
– Так, базар окончен. Забирай Максим свою деятельную половину и дуй отсюда. А ты спрашивал, как распаскудживает, вот, посмотрел…
Но Юлька решила гордо удалиться сама не дожидаясь, так сказать, того пинка по которому, как она сейчас понимала, улетела Натка.
– Я Таран сама на выход пошла, без пинка сзади. На, сквалыга, получи свою жёнушку, – подтолкнула она Машу к нему.
Таран расплылся в довольной улыбке.
– Скатертью дорожка, – обменялись они гадостями, мило расцеловавшись.
«Наконец-то эта противная Юлиана за дверью», – вздохнул легко он. Проводив гостей Таран, обняв Машу, отправился помогать ей, наряжать ёлку. Верхние ряды она не могла достать даже со стула, и тогда поменявшись Пашкой и местами, работу продолжал Кирилл, так потихоньку и добираясь до самой макушки. – Маш, у меня предложение. Кончаем наряжать эту красавицу, и быстренько уложив Пашку, посмотрим фильм, говорят стоящий. Я принёс ещё вчера, но что-то очередь до него не дошла…
Покладистая Маша не возражала. Фильм так фильм. Но она благополучно не дошла и в этот раз. Машка стонала под ним не в силах справиться с удовольствием. Потом лежала расслабленная, рядом получая радость от его тепла и держа маленькую ручку на пульте своего счастья.
– Манюня, ты меня так вырубаешь, – жалился он. – Не могу же я всю ночь быть в боевой готовности, убери пальчики кое с чего.
Поднявшись рано утром и вытащив так и недосмотренный фильм, усмехнулся своим мыслям. Машка опять перевесила все шедевры кино. Фильм надо вернуть, пусть смотрят те, кому скучно. С Машкой не до фильмов, каждый день у самого, как новая серия многосерийного кино. Переложив, чмокающего во сне мальца к Маше, так он, греясь в тепле матери, проспит подольше, не тревожа её, и одарив поцелуями их обоих, отправился на кухню. Позавтракав, поехал, торопясь на запись. А Машу разбудила пришедшая на помощь Наташа. Глядя на потягивающуюся Машку, она проворчала:
– Чего так долго не открывали?
– Спали. Кирилл ушёл на запись, а мы с Пашенькой спим. Пойдём на кухню, покормлю мальца, а ты расскажешь, чем занята так была сегодня.
Наташа подхватила ребёнка на руки.
– Ах, маленький мой, соскучился по тётке? – расцеловала она племянника.
– Паша, покажи тете, как ты о ней скучал, – подсказала Маша малышу.
Ребёнок закрыл ладошками лицо и покачал головой.
– А как Наташу любишь?
Пухлая и тёплая щёчка малыша прижалась к щеке девушки, а ручки обняли шею. Наташа не устояла от комплиментов:
– О, какая прелесть! Кто тебя научил, папочка-ласкунчик? Угадала? А тётя-то тебя крошечку, как любит. Подарочек купила под ёлочку. Дед Мороз принесёт. Да, Мороз под ёлочку, – подтвердила она, пытающемуся что-то лопотать Пашке. – Маш, что он говорит?
Маша перевела птичий язык:
– Он тебе про ёлку пытается втолковать. Кирилл вчера с Максом, наконец, собрали.
– Боже мой. А я бестолковая ничего не понимаю. Пойдём, посмотрим вашу красавицу. Ты спрашивала, чем я занята, так вот отчитываюсь. Подрабатываю же на "скорой", попросили. Времени в обрез. Представляешь, вчера по магазинам бегала ног не чую сегодня. Подарки искала. Всего много, а купить нечего. Ты чего так встрепенулась?
Маша действительно онемела – Новый год!
– Наташа, я совсем забыла. Конечно же, подарки. Из головы вылетело. Тася, милая, я его уложу после обеда. Ты посмотри, светик, за ним. Надо по магазинам пробежаться. Я на такси. Одна нога тут, другая там. Кашу гречневую с мясом в микроволновке разогреешь. Смесь и кисель в бутылочках. Соглашайся.
– Вообще-то одной страшновато, но раз надо. Хорошо, – уступила девушка. – Осторожно смотри, не несись, как угорелая. Всё будет в пределах допуска.
Побегав с квадратными, разбегающимися от витрин глазами по этажам универмага, Маша накупив подарков, взяла на всякий случай ещё и в запас. Мало ли кто заглянет на огонёк новогодних гирлянд, надо быть во всеоружии. Покрутившись, вернулась на женский этаж подобрала себе несколько обновок и даже новое вечернее платье с туфлями отхватила. Просто захотелось хорошо выглядеть рядом с Тараном. Она уже так давно ничего не покупала себе. Совсем не было желания и времени ходить по магазинам. Она с удивлением смотрела на новые витрины и модели платьев. Прошёл вагон времени, прежде чем она опять попала сюда. Было не до покупок и себя. Паша и его болезни закрыли ей радость, перекроили жизнь и изменили ценности. Заплатив за покупку и поблагодарив услужливых девушек, спустилась на этаж ниже, в отдел «Товары для мужчин». Если купила себе, почему б не обновить гардероб Тарану. Подобрав несколько свитеров, рубашек, белья и носков, удовлетворенно покрутя сумками с покупками, поспешила вниз к такси. Завалив всю эту кучу на заднее сидение, переварив в голове и одобрив, отправилась домой. Шоссе было забито, как мешок семечками автомобилями. Впереди замаячила пробка, и таксист, пробившись на тротуар, нагло пря на прохожих вырулил во дворы, ища обходной путь. Петляя по узким переулкам, забитым сплошь иномарками, машина выскочила у самой студии, где шла запись Кирилла. В этот миг она почему-то подумала о тебе. «Какая удача!» – обрадовалась она. Ей захотелось увидеть его, прикоснуться к его щеке, вдохнуть его аромат, нашептать много-много нежных слов предназначенных только им двоим.
– Тормозните на маленькую минуточку. Я быстро, – попросила суетясь Маша.
Маша и сама не смогла ответить бы себе, за каким лядом её туда понесло. Поздоровавшись со спорящими о чём-то музыкальном ребятами, она огляделась. Не увидев Тарана, поинтересовалась:
– Где его найти?
– Там, – махнул рукой гитарист, на коридор. – В конце…
Маша проследила за рукой и поблагодарив отправилась на поиски. Стоило Маше отправиться по указанному направлению, как на парня налетели все остальные.
– Ты чего, обалдел, Серый, не видишь, в натуре, это ж Машка. Звони ему быстрее.
– Что такого? – отбивался тот.
Стас, сделав страшные глаза, выдохнул:
– Он же там с Ритулей.
При этих словах Серый посмотрел на говорившего. Дошло. И у него опустились руки по швам.
– Чёрт, я её не узнал. Сейчас, сейчас… Не отвечает, мухомор, – тряс парень телефон.
Маша, торопясь пробежать коридор и найти любимого, толкалась во все двери, их было аж пять. Попадались пустые или закрытые комнаты. Наконец, она увидела Кирилла. Он сидел в кресле, а на нём, верхом, с руками в запахе расстёгнутой рубашки, красивая, полуголая девица. Её колени подпирали ему подбородок. Миг изумления и Маша, вспыхнув, потухла. Извинившись, пошла прочь. В голове кувыркалась мысль: "А ведь мне казалось, что всё идёт хорошо, оказалось до поры до времени или просто игра". Таран, опомнившись и пытаясь привести себя в порядок, догнал её в коридоре. Там, с его длиной ног, и догонять-то её было нечего. Два прыжка, она остановленная и прижатая его прессом, прилипла к стене.
– Стой, стой, мышонок, что ты тут делаешь? – не нашёл он ничего лучшего, как спросить именно это и с неё, а не оправдываться самому.
"Какой интересный вопрос", – проглотила горький комок Маша. Она не могла смотреть на его лицо, в его бесстыжие глаза. Не хватит никаких сил перенести сейчас ни наглых, ни извиняющихся его взглядов. Уставившись в носки своих сапог, она бубнила:
– Извини, пожалуйста, я не хотела мешать. Твоя личная жизнь, она только твоя. Прости. Надо было предупредить, конечно, не подумала. Я глупая просто заехала по дороге из универмага. Решила, что ты обрадуешься мне. В общем, дура. Прости, ради бога, прости…
Таран растерялся: "Что за дела. Вместо того чтоб в рожу ему плюнуть, оправдывается. Кино!"
– Ну-ка, идём, в комнату, – взяв за руку упирающуюся Машу, он потащил её за собой. Девушка в кресле, даже не удосужившись одеться, встретила гостью наглой улыбкой. Машка сдерживалась из последних сил, чтоб не вцепиться в её рыжие космы. "Как здорово я придумала ни на кого не смотреть. Разглядывание носков сапог не так опасно". Ей вспомнилась интеллигентная старушка, прогуливающаяся с ней просто так по скверику, после знакомства на лавочке там же. В таком возрасте некуда себя деть и они с удовольствием общаются с молодыми. Маша катала коляску в которой посапывал Паша, а женщина просто шла рядом и говорила: "Жизнь это вечно не решённая задачка по психологии. Сколько будешь жить столько и решать доведётся. Вот, если сейчас в окне вон той вешающей бельё на балконе женщины мелькнёт лицо моего мужа. Я не полечу туда сломя голову". "Почему?" – удивилась Маша. "Да потому детка, что тогда он останется у неё навсегда, а я потеряю его. И вообще запомни. Что как бы вы не ссорились с мужем. Ты должна его всегда кормить и не при каком раскладе не покидать вашу постель", – докончила она. Вспомнив всё это, Машка поняла, что перешла эту черту и потому искала выход из сложившейся ситуации. Вот и придумала – бормоча извинения, с азартом изучать носки своих сапог.
– А ну встань и иди уже, пожалуй, к себе, – выдернул Таран девицу из кресла. – Уступи место моей жене.
Улыбка тут же сползла с лица красотки. Натянув удивление, она шла к выходу, спотыкаясь и оглядываясь.
– Какие-то ты страсти Таран рассказываешь, – скривилась она, захлопнув с шумом дверь.
Молчаливую тишину нарушил Таран. Вид у него был растерянный.
– Маш, сядь, – усадил он её в ещё тёплое после барышни кресло. Но Машка вскочила, как ужаленная. "Ещё не хватало".
– Я постою.
– Машуня, – взял он её руки в свои, которые она тут же выкрутив, высвободила. – Это совсем не то, что ты подумала. Чёрт, – злился он, пытаясь всё же застегнуть непослушные пуговицы рубашки. – Маш, пойми, ну, ничего она в моей жизни не значит. Одна из толпы. Ты же знаешь, я не святой. Поверь. Ни с кем ничего не было, с тех пор, как пришёл к вам с Пашкой в больницу. И сейчас так…
– Всё нормально. Всё нормально, – заверяла она его, с упорством продолжая смотреть на носки только теперь его ботинок.
Таран готов был биться о стену.
– И чего дались тебе эти ботинки. Что нормально? – разозлился он.
– У тебя своя жизнь. Я не имела право лезть в неё. Лишать тебя свободы. Ты пожалел, а я воспользовалась. Совсем не так тебя поняла. Прости. Обрадовалась бестолковая. Твою уступчивость за что-то большее приняла. – Она не хотела сейчас говорить о любви, даже слово это не желала тут произносить и вот мучилась, сочиняя замену. – Не волнуйся, уже за то, что ты подарил мне Пашу, а потом ещё и спас его, буду до конца жизни ноги тебе целовать. Я всё понимаю. Живи, как тебе хочется. Ты свободен.
Сказав это, Маша попятилась от него. Шаг, два… Его голос останавливает её. Пальцы впиваются в руку. Он требовал:
– Ты ничего не понимаешь, ударь меня. Разбей тут всё, раскидай, только не говори так и не сверли носа моих ботинок своим упрямым взглядом. Ты гвоздишь меня в пол. Не могу я сразу перестроиться, не Горбачёв.
– Я понимаю. Понимаю, – шаг за шагом отступала она к выходу.
– Что за баба, – постучал он себя кулаком по лбу. – Юлька права я "бревно". Понадобившаяся для этого рука отпустила её, та повернулась и рванула прочь, легко перебирая своими изящными ножками по этой полной несправедливости земле.
Матерясь про себя, Кирилл сорвался вслед за Машей. Пулей пронеслись мимо ошарашенных ребят. Те проводили одного, потом второго…
– Маш, стой. Да, подожди ты, – бежал он за такси, пытаясь поймать за ручку дверцы отъезжающую машину.
Не догнав её, вернулся в студию, злой на себя и ребят. На них проще спустить собак. Своей башкой о стенку биться не будешь. Не было б так жалко, давно уж треснулся.
– Что позвонить западло было?
– Звонили, но видно ты был занят очень, – хихикал Игорь. – Лопухнулся ты Таран будь здоров. Но чего ты паникуешь, тихо же было. Если б моя Верунька так-то застукала, тут бы летали все по подобию Карлсона и даже без моторчика.
Ребята сгрудились ближе.
– Вроде же всё обошлось, не орала, не шумела, может, пронесёт, – подбодрил Серёга.
Как всегда в такие тяжёлые минуты, Таран въехал кулаком в свою собственную ладонь и сморщившись промычал:
– Лучше б орала. Что теперь делать ума не приложу.
– Ты б его прикладывал, когда с Риткой пошёл.
Таран поел их глазами, поиграл богатырскими плечами, развернул грудь… Кое-кто уже попятился, а он, вздохнув глубоко и жутко, сказал:
– Умники мне тоже. Надо делать мальчишник и с холостяцким положением завязывать на официальном уровне. Если выкручусь, конечно.
– Это уже кое-что, – смеялись ребята, – а то травишь всех. Все в упряжке, а ты хвостом крутишь. Кольцуйся!
Остаток дня голова Кирилла была занята тем, как выпутаться из того дерьма, в каком он оказался и у кого искать помощи. Юлька наорёт и чего доброго ещё больше Машку заведёт. Макс тоже не помощник, Машуня и слушать его не станет. Остаётся только один кандидат… Вечером Кирилл, выезжая со студии, позвонил Александру:
– Сашёк, надо встретиться.
– Кому надо? – недовольно проворчало на том конце связи.
– Мне надо. Дело есть. Нет, ждать не могу. Под горло подвело. Что натворил? Ты догадлив. Приеду, расскажу. Уж натворил, так натворил.
– Мышь проглотил что ли? – хохотнул Саша.
– Хуже.
– Подгоняй.
Сократив совещание и заказав секретарше два кофе и покрепче, Саша пригласил его в кабинет.
– Что у тебя там за криминал, только коротко. Устал, отдохнуть хочу. Ни времени, ни сил не хватает. Хоть ищи срочно дополнительный источник сил и терпения. Секретарша вон где-то вычитала, что японские психологи выяснили, воздействие каких запахов позволяет повысить работоспособность, снизить сонливость…
– И чем они нас на этот раз удивили?
Саша с толком потянулся:
– Вот именно, удивили. Такими свойствами обладают ароматы: эвкалипта, жасмина, лаванды и обыкновенного лимона. Теперь нюхаю, но ни черта не помогает. Наверное, моё перенапряжение больше, нежели тянут эти ароматы.
– Или они действуют только на японцев, – ввернул Кирилл и сразу всунул отвлекающий вопрос: – Зачем тебе пожилая секретарша?
– Для работы, на развлечения я в другом месте нахожу. Но мы отвлеклись. Что там у тебя?
– А мне вот недосуг было подумать над этим… Если совсем коротко, то Машка застала меня с…,– он замялся, подумав, как называется то, с кем был застукан.
Но Саша всё понял и так без нюансов. И выразил это понятие весьма своеобразно:
– У тебя рожа не поцарапана вроде…
Кирилл так обрадовался такому пониманию, что с ходу принялся объяснять:
– В том-то и дело. Если б коготки применила, всё было б в ажуре, а так даже извинялась. Я боюсь. Вернусь, а там сумки у порога с моими вещами. Я без неё и Пашки уже не смогу.
– Извинялась ещё, – развеселился Саша, – ну, сеструха даёт. Ты-то чего так глупо попался?
– Откуда же я знал, что она из дома выползет. Сидела же около сына безвылазно. Да, ничего и не было, клянусь. Она меня за ночь в тряпку превращает. Так, ерунда, липла девчонка из подпевки, притиснул для интереса и чтоб марку не терять.
– Пожалел, стало быть, – смеялся, давясь кофе Александр, – пей, остынет.
Таран страдальчески сморщился:
– В горло ничего не лезет.
У Саши взлетели на лоб брови:
– Таран ты себя в зеркало то видел?
– А что? – напугался тот. – Помада осталась?
Александр схватился за живот.
– Умора!…Ты от своего портрета сильно отличаешься сегодня. Похоже, Машка тебя дурманом напоила.
– Не знаю, что это, но терять её не хочу.
– Ладно, поехали. Проскочим до гастронома, купим тортик к чаю и мороженого побольше.
На мороженом Таран застрял.
– Зачем мороженого-то?
– Темнота. Ещё Гиппократ говорил, что мороженое помогает излечивать, вялость, поднимает настроение и успокаивает нервы и даже лечит бессонницу.
– Это тебе тоже секретарша посоветовала? – ввернул Таран.
– Какая разница, лопай и снимай стресс.
Кирилл не утерпел:
– Какие-то она тебе кошмарные советы даёт…
– Погнали. Я первый поеду ты за мной. Разминемся на дороге, встречаемся во дворе.
– Хорошо. Господи пронеси! – промычал Таран. Саша на такие его заскоки только хмыкнул.
Повезло. Ждать никого не пришлось. Они въехали во двор один за другим. Припарковавшись, перешли на дальнейшее планирование.
– Я зайду на разведку, ты жди звонка, – предупредил приунывшего Кирилла Саша.
Кирилл был согласен с любым планом, лишь бы помогло. Похлопав Тарана по плечу и забрав, купленный по дороге торт с пакетом мороженого, Саша поднялся в квартиру.
– Привет сестрёнка, как дела? – осмотрелся с порога он, заглянув даже за дверь и шкаф. Вещей вроде на вынос не было.
– Ты кого-то ищешь? – приложилась к его щеке Маша.
– С чего ты взяла, а где Таран?
– Сказал, что в студии, на записи, – отвернулась она.
– Понятно, новый альбом пишет, про что поёт?
– Про расстрелянные годы.
– О! Пойду племянника посмотрю. – "Похоже, Машка щёлкает зубами, но держится, не кусаясь. Это плохо".
В гостиной были гости. Наташа, сестра Кирилла, возилась с малышом. Они смотрели мультики.
– Добрый вечер, – развернулась к нему от телевизора она.
– Привет Тася, племянника нянчишь? – бодренько потрепал Пашку Саша. Оттуда пошёл на досмотр в комнату сестры, пройдясь и там по всем углам. Облегчённо выдохнул: "Кажется, всё в порядке". Пораскинул мозгами, и решил уж было звонить, но наткнулся на следующую за ним Наташу.
– А вас, какой ветер сюда занёс? – усмехнулась она, с интересом наблюдая за его манёврами.
– По Пашунчику соскучился. Маш, покорми меня ужином. Или, может, Кирилла подождём?
Сестра тут же отрезала:
– На "может" плохая надёжа. Проходи на кухню.
Теребя своё ухо поинтересовался как бы между прочим:
– Чего так?
Маша, расставляя тарелки, нехотя обронила:
– Думаю, тебе его сегодня не дождаться.
– Не понял? – насторожился он.
– Работа, – выпалила она.
– А! Тогда накрывай. Хотел в ресторан, но уже не поеду. У вас покоротаю вечерок. – Он выглянул в окно, Таран торчал у машины, поглядывая на окна. – Ох, зараза, опять за твой цветок рукой задел. Чего ты его на окне держишь, никогда на нём и цветов-то не видел?
– Алоэ цветёт редко, раз в сто лет. Этот цветок любит доброту и ласку, как и все люди. Он в буквальном смысле любит и лечит только добрых людей.
– На что ты намекаешь? – напрягся он.
– На человеческие чувства.
– Ты вроде, как бы расстроена? – всматривался он в её унылое лицо, пытаясь вытянуть на разговор.
– Тебе показалось. Замоталась немного. Ездила за подарками. Отвыкла. С непривычки устала, – улыбнулась она, как всегда. – Иди, помой руки.
Подождав пока за ним закроется дверь, Маша посмотрела в окно, во дворе за машиной брата стояла "MAZDA" Тарана. "Понятно рвение братца. Вместо добермана по углам шарил. И даже неплохо получалось. Приехал за адвоката. Интересно, как будут выкручиваться дальше".
Закрывшись в ванной и соблюдая все меры маскировки и предосторожности, включив воду, он принялся звонить Тарану:
– С этими бабами крышу сорвёт. – Бурчал он, доводя Кирилла до сведённых скул и остановки сердца.
– Что, плохо всё? – обмер тот.
Но Саша не торопился его обрадовать.
– Пока не знаю.
– А чего бурчишь? – нервничал Таран.
– Так у мужика всё на физиономии написано, а у этих бестий не докопаешься.
Ох как Таран был с ним согласен.
– Тут ты прав, старик.
– Ты давай иди. Сумок собранных я не заметил. Руки намываю, с мылом. На ужин у вас остаюсь.
Вернувшись, домой после трудового дня, Кирилл старался вести себя, как обычно. Поцеловав сестру и поздоровавшись с Александром. (А как же играть, так играть). Двинул к Машке и сразу почувствовал, как при его прикосновении она напряглась. Но за скалку не схватилась и кастрюлю с пюре на голову не одела.
– Во время ты, как учуял вроде бы. Мы только за стол сели, – хитрил Саша, – Маша сказала, что тебя не будет, а ты лёгок на помин, будь здоров и тут, как тут. Домашний человек, это похвально.
– Так получилось. Освободился раньше, – ориентировался на ходу с сочинительством Кирилл.
– Вот я год назад перед Новым годом в Эдинбург попал, пришлось задержаться. Так там традиция такая есть поджидают первого гостя. Если первым, кто войдёт в дом после полуночи, будет мужчина, это принесёт удачу. – Пустился в долгий рассказ Саша, отвлекая внимание на себя. – Гость непременно должен принести с собой в подарок деньги, хлеб или уголь.
– Зачем? – включилась в разговор Наташа.
Не оборачиваясь к ней, Саша продолжал:
– Это символизирует достаток в семье во всём.
А та, ах ты так, раз ему и зуботычину:
– Но получается, что это правило для домоседов?
– Какая ты глазастая, – недовольно промычал он.
– И что дальше? – поторопила она его.
Пришлось рассказывать ещё, хоть и не планировал, но вот на язычок, этой толстушке попался. С вымученной улыбкой он продолжил:
– Шотландцы празднуют это событие с шиком. Начинают гулять с 29 декабря карнавальным шествием, ему на пятки наступает парад фейерверков и дальше новогодний концерт с участием популярных известных музыкантов. Народ балдеет. Я признаться тоже. 31 декабря всё открыто до утра. Гуляй, не хочу! Спиртным можно себя не ограничивать, всю ночь курсируют по городу автобусы с трезвыми водителями. Довезут и выгрузят. Красота!
Маша суетилась около стола, бегая между кухней и столовой с тарелками с едой в одну сторону и грязной посудой в другую. На бросившегося помогать ей Тарана, она старалась не смотреть.
После ужина пили чай и все по очереди играли с мальцом. Заметив скованность брата и Маши, Наташа поднялась.
– Пойду я Машуня. Сладкий мой, тушканчик, давай "чмок– чмок", – расцеловалась она с племянником. – Проводи, – потянула Ната за собой брата
В прихожей не сдерживая ярость, она зло развернулась к нему:
– Я не спрашиваю, что ты натворил. Но видно хорошо вляпался, если Александра притащил, а тот, бросив весь свой бизнес, тебя со всем старанием вытаскивает. Вместо того, чтоб тебе влепить как следует. Думала, показалось. Маша вернулась сама не своя. Жизни в ней нет. А, посмотрев на твои вышивания, поняла, так оно и есть. Но вот, что я тебе, братец-кролик, мой скажу. Это будет твоя самая большая ошибка, если ты из-за своих длинноногих проходных метёлок, потеряешь Машу и сына.
– Ты хоть не ной и так тошно, – отвернулся он от сестры. – Ни хрена, ни в чем же не понимаешь. И что за нюх у баб. Непременно, всё тебе унюхают. "Метёлки, метёлки", ля-ля… ну откуда ты взяла?…
Их содержательный разговор прервал Александр.
– Наташа, подожди, я довезу тебя, – остановил её Саша, торопясь одеться.
– Уже, а я? – напугался Таран.
– Ни пуха тебе, ни пера, Кирюха, – хлопнул тот его по спине. – Крутись. Как говорят, любишь кататься, люби и саночки возить.
Смеющийся Саша, поддерживая Натку под локоть, давно скрылся за дверью, а Кирилл всё стоял и стоял, упёршись лбом в неё. "Что собственно сверлить головой дерево. Спасательная палочка выручалочка не выскочит. Куда деваться, надо идти. И угораздило же влететь с этой куклой крашеной Ритулей. Сразу к Машке нельзя. Пойду сначала на кухню. Начну с мытья посуды".
Маша топталась у кровати, готовясь купать ребёнка. Её комната была переделана из однокомнатной квартиры. Поэтому при ней была ванная и туалет. Маша всегда радовалась индивидуальным бытовым условиям. Только её, только своё. Ванной это, после ремонта назвать сложно – мини бассейн, джакузи. Пашка восторженно вопил перед предстоящим купанием и Маша торопилась доставить сыну удовольствие, пока Кирилл гремел посудой на кухне. Она специально, оставила там ему работу, занявшись сыном, чтоб маленько пообтёрся, попривык к новой погоде в семье. Спрашивается: что ей делать?! Догадаться не сложно – можно поссориться и не любить друг друга. Только что им это даст?! Счастливее точно не сделает, да и так к потерянному без него времени добавлять ещё один пробел не хочется. Проще сказать, она стала бояться остаться одна. Так точнее. Наверное, настоящая любовь от иллюзии и отличается тем, что человека любишь даже тогда, когда готов его прогладить утюгом. Да, она готова была его растерзать в той студии, но от этого не стала его меньше любить. Машка не успела с купанием, подхватив пацана на руки, он зашёл в ванную вместе с сыном. – Этого ещё не хватало, – вспыхнула она, замирая на полдороги, но промолчала.
– Маша, дай полотенце, – попросил Кирилл, как ни в чём не бывало. – Ты забыла повесить.
Пришлось идти. Зашла отвернувшись. Он плескался в ванной вместе с Пашкой. Протянула, не глядя:– "На!" Забрав ребёнка, ни слова не сказав, ушла. Кирилл, видя такое противостояние, паниковал. Ребята ушли себе, посмеиваясь, а у него кубики счастья не складываются. Когда он вышел, упакованный в банный халат. Маша одевала малыша, а Пашка кормился из бутылочки сам. Лёжа на их широкой кровати и болтая ножками, он знать не хотел, что над отцом висел топор.
– Я уложу, – обнял он нерешительно, замирая от страха её за плечи. Но нет, не отбросила его рук. Не застучала маленькими кулачками по его груди. Даже не обернулась. Так и осталась стоять холодная и прямая. – Иди, покупайся.
