Текст книги "Рок пророка. Второе пришествие"

Автор книги: Людмила Павленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Вот почему в ноутбуке на часах другое время, – задумчиво произнесла Наталья Николаевна, – это ИХ время. И они нам диктуют и своё время, и свои правила игры.

– Теперь вы поняли, кто торгует эксклюзивной информацией? – спросил Громов, закрывая крышку ноутбука.

– А вы поняли, кто спонсировал Проект и с чьего разрешения? – парировала Гончарова, – и вот что. Штайнмахер не торгует.

– Он специально продемонстрировал это! Приблизился к камере, нарочито медленно протянул руку и отключил! Покупатель не заплатил ему – ведь деньги-то у нас. Поэтому он демонстративно прервал трансляцию.

– У него лицо честного человека!

– Ну да, конечно!

– Он возражал этому Везенталю, напоминал о нравственной составляющей в науке, об ответственности учёных…

– Вы слишком эмоциональны.

– Это издержки моей профессии. И, кстати, они таят в себе не только минусы, но и плюсы. Да. Я способна сопереживать. И тоньше улавливаю состояние и настроение человека. Штайнмахер вёл себя совершенно искренне. Я более чем уверена – он не торгует информацией, он пытается предупредить человечество. И не его вина, что информацию перехватили так называемые криминальные структуры, которые теперь и ведут за неё войну. Помните, как сказал Пушкин? «Провидение – не алгебра. Ум человеческий, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик. Он видит общий ход вещей и выводит из оного глубокие предположения, подчас оправдываемые временем. Но не дано ему предвидеть СЛУЧАЯ – мощного мгновенного орудия провидения». Штайнмахер видел «общий ход вещей», он понимал, чем грозит безнравственный, чудовищный эксперимент. Он, в силу обстоятельств, вынужден был участвовать в нём. И в то же время он искал возможность если не предотвратить его, то хотя бы минимизировать последствия.

Но ему не дано было предвидеть, что информация попадёт в криминальные структуры, а тем, в свою очередь, не дано было предвидеть, что ноутбук попадёт к нам. Но «случай – Бог-распорядитель».. Опять-таки цитирую Пушкина.

– Вы однако же, неплохо знаете его произведения, – улыбнулся Сергей.

– Говорю же – играла в молодости Натали Гончарову. Осталось ощущение причастности. Так со всеми ролями. Они проникают в душу, затрагивают твою жизнь и немного меняют её. Вот почему актёры так не любят играть злодеев – это чревато.

– Всё это замечательно, – вздохнул Громов, – но почему случай, этот Бог-распорядитель, подсунул именно нам сию опаснейшую для нашей жизни информацию? Что прикажете делать с ней? К Президенту бежать? Так к нему не допустят. В органы? А неизвестно, на кого нарвёшься. Там, по слухам, оборотни в погонах время от времени встречаются. А сами мы бессильны. Мы даже и предположить не в состоянии, где находится бункер, в котором спит клонированный Иисус. Да если бы и знали – что бы сделали? Пешком отправились в Америку? Стали искать где-нибудь в штате Невада пустыню и расположенный там закрытый полигон и затем штурмом его брать? А потом будить Христа и просить его отменить Страшный Суд?

– Вот вы уже и адрес обозначили, и план операции составили, – усмехнулась актриса, – а, кстати, вы, кажется, боитесь Страшного Суда?

– Ещё бы! Я всего лишь человек. Со всеми вытекающими последствиями.

– А вот Мариелена Прайс не боится. Почему?

– Договорилась с небесами. Или с адом.

– Второе вероятнее. А, в самом деле, почему же они не боятся проводить этот эксперимент? Ни она, ни учёные, ни – кто там ещё в курсе событий? Или надеются опоить Живого Бога психотропными средствами и заставить служить себе? Впрочем, Штайнмахер, кажется, боится.

Гончарова помолчала.

– Между прочим, вы назвали конкретный штат, в котором якобы располагается закрытая лаборатория. Почему?

– Вот уж не знаю. Так, на ум пришло.

– Интуиция?

– Говорю же, не знаю.

– Если придётся вылететь в Америку, будем иметь это ввиду. Я верю в интуицию. Я много раз попадала в такие ситуации, когда только интуиция и спасала меня.

– Да перестаньте вы! – вскричал физик.

– Однако, Сергей Анатольевич, у вас нервы, – заметила актриса.

– Будут тут нервы!

– Мы с вами только что сыграли эпизод из пьесы Островского «Без вины виноватые». Это оттуда реплики.

– Да будет вам! Тут вот театр почище вашего!

Сергей подбежал к зеркалу и резким движением пригладил торчавшие вихры. Причём, казалось, что он не гладит, а скорее бьёт себя по голове.

– Это фантастика! – воскликнул он, – нет, не фантастика – фантасмагория!

Он забегал по комнате.

– Сегодня сумасшедший день! Я никогда бы даже представить себе не мог, что со мной может приключиться подобное! Шёл на работу, увидел лимузин, заглянул в раскрытую дверь салона – и понеслось! Взрывы, стрельба, потом какой-то мистический фильм, и, наконец – приехали! Мариелена Прайс на экране компьютера, Глобальный Проект под названием «Второе Пришествие» и даже… клонированный Иисус, который спит, не просыпаясь. А вот когда проснётся…. Послушайте, Наталья Николаевна, это всё происходит на самом деле? Я не сошёл с ума? Не сплю?

– Хотите, ущипну? – вполне серьёзно спросила она.

Увидев, как испуганно отпрянул Сергей, актриса рассмеялась:

– Не бойтесь. Я лучше чаем напою вас. Там и поговорим.

Они прошли на кухню.

– Я здесь трапезничаю, – извинилась хозяйка, – квартира маленькая, однокомнатная, так что не до церемоний.

– Ничего себе, маленькая, – пробормотал преподаватель, озирая огромную, по меркам Ивери, кухню, – здесь метров четырнадцать. У меня кухня вдвое меньше. Но мы с женой вполне там умещались, пока она…

– Так почему она ушла? – спросила Наталья Николаевна, ставя чайник на плиту, – простите, если я лезу не в своё дело. Не отвечайте, если не хотите.

– Почему ушла? – Громов задумался, – честно скажу – не знаю. Она частенько говорила – боюсь, что сказка закончится. Лучше запомнить всё хорошее и жить воспоминаниями, чем потерять.

– Понятно… – протянула актриса.

– И всё-то вам понятно. Мне, например, не понятно ничего. Я так привык к тому, что мы всё время вместе…. А теперь один, как дурак. И, главное, на других женщин не хочу смотреть. У нас был свой особый мир, даже какой-то свой язык… Привычки выработались. Нельзя же вот так вот резать по живому. Странный народ вы, женщины. И давайте не будем больше об этом. Я вообще не люблю говорить о личном, просто сегодняшними событиями выбит из колеи.

– Хорошо, – согласилась актриса, – не будем.

Она расставила чашки, подала бутерброды, и они некоторое время молча пили чай.

Сергей поглядывал на эту худощавую и моложавую женщину и удивлялся. Какой-то новый тип старух, которых и старухами язык не поворачивается назвать. Ходит в кроссовках, в джинсах. Явно спортом занимается. Это видно по лёгким, порывистым движениям, не скованным никакими старческими недугами. Да и лицо почти без морщин, хотя подтяжек никаких тут не наблюдается – обычная живая мимика, лицо не напоминает застывшую маску. Видно, что человек не молод, а признаков старческой немощи и в помине нет!

– Что это вы меня разглядываете? – спросила актриса, – нос, что ли, у меня запачкан? Сую его, куда ни попадя.

Сергей улыбнулся. Чудо, а не тётка! Он вдруг почувствовал необычайное расположение к ней.

– Вы знаете, – произнёс он, осторожно поставив изящную фарфоровую чашечку на тонкое блюдце, – а ведь всё это было мне предсказано.

– Что – всё? – удивилась актриса.

– Весь этот необычный ход событий сегодняшнего дня. Зря я так удивляюсь. Я, по идее, должен быть готов к чему угодно.

– И кто вам предсказал?

– Не знаю. Может быть, моё подсознание заглянуло в будущее. Дело в том, что сегодня я видел странный сон. Будто бы я лечу…

– Сам по себе? Или же в самолёте?

– Во сне я думал поначалу, что в самолёте. И видел кресла с другими пассажирами. У них было какое-то отрешённое выражение на лицах. Даже, пожалуй, не отрешённое выражение, а полное безразличие. Я удивился этому. Потому что хотел спросить у кого-нибудь из них – куда мы, собственно, летим. Но понял, что никто из них даже не думает об этом! Им всё равно! А потом глянул в иллюминатор, а там – чёрная мгла, открытый космос! Вот тут-то мне и стало страшно. Я понял, что мы сбились с курса и можем лететь в этой мгле в никуда до скончания дней.

– Вы меня пугаете, – сказала задумчиво актриса, – потому что ведь сон ваш отнюдь не личного характера.

– Да? – удивился Сергей.

– Конечно. Это – политический прогноз. Ваш сон на этом и закончился?

– Отнюдь! – воскликнул радостно Сергей, – мы прилетели! Притом, на чудную, счастливую, солнечную планету с каким-то удивительно голубым, лазурным небом и таким же морем, где купались весёлые и счастливые люди, плавали парусные лодочки. А на зелёном берегу под деревьями тоже отдыхали люди целыми семьями. И все они махали нам, радовались нам, приветствовали нас.

– Слава Богу! – вздохнула Наталья Николаевна, – значит, всё будет хорошо. Знаете, многие не верят в это. Особенно люди моего поколения.

– Я понимаю их, – сказал Сергей.

– И я тоже, – кивнула актриса, – трудно поверить в то, что можно так легко исправить весь тот хаос, в который Россию ввергла перестройка. Но вот вопрос – долго ли мы бы протянули за «железным занавесом»? Гонка вооружений загоняла нас в безвыходное положение. Но иногда – не скрою – возникает в душе такая горечь! Будь мы по-прежнему отгорожены от остального мира, у нас бы СПИДа не было. На улицах бы не стреляли. Детей не насиловали. А голубой экран был бы несколько скучноватым, но зато чистым. Не пособием для убийц и насильников, а учебником по нравственному воспитанию. Когда мне говорят, что преступления были и в СССР, я соглашаюсь. Но с одной оговоркой – были отдельные эпизоды, но не повальное безумие. Мы заплатили цену страшную. Но могло быть ещё страшнее. Мне часто приходит на ум услышанный недавно морской термин «короткий оверштаг». Когда огромное судно сбивается с курса, его нельзя вернуть тотчас же на исходную позицию – опрокинется. Знаете, как его ставят снова на нужный курс? Медленно поворачивают в обратную сторону! Понимаете? Вместо того чтобы одним рывком вернуть на курс, его медленно разворачивают в другую сторону до той черты, где он сбился. Так и Россия – слишком громадное судно. Нельзя её вернуть мгновенно в нужное положение. Мы идём вспять. Но как только дойдём до точки, когда сбились с курса – рванём вперёд. А, может, и уже рванули.

– Н-ну-у… вам виднее, – сказал Сергей.

– Это не мне, – поправила актриса, – я и термин-то этот узнала недавно, это всё я прочла. Умные люди утверждают.

Сергей помолчал немного и затем продолжил:

– Вот мы с вами говорили о том, что лицо спящего дышит покоем и счастьем.

– Да, да, и я сказала вам, чтоб вы запомнили это выражение, потому что больше нигде и никогда вы не увидите абсолютно счастливого человека.

– Так вот. Я видел их во сне! Все эти люди были абсолютно счастливы! Это что-то такое… генетически обусловленное. Понимаете, чтобы быть абсолютно счастливым, нужно, чтобы на генетическом уровне не было в человеке никакой грязи, никакой агрессии и никакого страха.

– Н-ну… – протянула неуверенно актриса, – это уж супермен какой-то будет. И для того, чтобы он родился, нужны поколения до него, в которых бы накапливалась и передавалась эта информация.

– А, может, и не нужно поколений, – сказал задумчиво Сергей, – а нужно Божие соизволение.

– Согласна, – кивнула Гончарова.

– Был ещё один интересный момент сегодня утром, – добавил Громов, – дело в том, что потом я услышал пересказ моего сна по радио.

– Это как? – удивилась актриса.

– Да вот так! Витиеватым языком девятнадцатого столетия рассказчик повествовал, как он летел во мгле, направляясь на другую планету…

– Нет, в самом деле?

– Говорю же вам! Я просто обомлел! Ушам своим не верил. Радио сделал погромче.

– Но как это возможно? – Актриса была потрясена, – что это было?

– А это был рассказ Достоевского «Сон смешного человека». Только концовка у него была другая. Там прилетевший морально разложил население цветущей планеты и привёл её к катастрофе.

Не читала.

– И я не читал! Впервые сегодня услышал этот рассказ по радио! И именно после того, как увидел похожий сон! Что это значит?

– Бог говорит с нами на языке жизненных обстоятельств, – ответила актриса, – стало быть, есть два варианта развития событий. И давайте подумаем, чем этот пресловутый Глобальный Проект под названием «Второе пришествие» может угрожать миру.

– Чем угрожать? Не знаю. Даже представить не могу. И, знаете что? Мне кажется, там всё же не Христос. Ну не может такого быть! – он пристукнул ладонью по столу, – сами подумайте – куда это годится? Ну, выйдите на улицу, спросите любого человека: может такое быть? И вам ответят, что не может. Это из области фантастики. Или горячечного бреда. Подумайте сами. Мы нормальные люди, сидим тут, чай пьём. Птички за окнами трещат, воробьишки всякие. Деревья зеленеют. Нормальный майский день. Вон – слышите – собака залаяла. Жизнь идёт. И вдруг – нате вам – Христос клонированный. Бред! Нам кино показали какое-то, а мы поверили, как последние идиоты.

– Не забывайте ваш сон и последовавшее затем предупреждение в форме рассказа Достоевского. И ещё. Вы видели Мариелену Прайс? – строго спросила актриса.

– Видел, – нехотя буркнул физик.

– Вы её узнали?

– Ну и что же? Монтаж плёнки. Для дураков.

– Это прямая трансляция! Вы меня сами в этом убеждали. Штайнмахер протянул руку и отключил камеру, и на экране пропало изображение… Да вы прекрасно понимаете. Но зачем-то упрямитесь. Кроме того, ведь это вы переводили их разговор. Я не знаю английского, вы им владеете.

– Да ерунда всё это! – вскипел Громов.

– А взрыв машины и ещё два трупа, образовавшиеся прямо у нас на глазах – это что, тоже ерунда?

Гончарова говорила очень серьёзно, и Громов призадумался.

– Да, – произнёс он наконец, – убийства не вписываются в мою схему.

– Вот то-то и оно. Всё гораздо серьёзнее. Ребята пишут свой сценарий будущего. И, боюсь, что немногие из живущих будут в нём фигурировать в качестве действующих лиц. А вы вообще-то слышали о концепции Золотого миллиарда?

– В общих чертах. Честно говоря, не воспринял это всерьёз.

– И совершенно зря. Это касается всех нас. Меня в меньшей степени, чем вас. Вы ещё молоды и вам это должно быть более чем небезразлично. Я же недавно толковала о том, что разработана концепция, по которой на земле может безбедно жить лишь миллиард богатеньких счастливчиков. Ещё какое-то количество народонаселения должно остаться, чтобы обслуживать пресловутый «Золотой миллиард». А остальным – увы – места нет на земном шарике.

– Но это же… обыкновенный фашизм!

– Вот именно.

– И что – эти засекреченные миллиардеры перестреляют, что ли, всех лишних? Как они смогут осуществить свою программу?

– А они уже осуществляют её. И очень даже успешно. Потому что применяют двойные стандарты, действуют скрытно. На словах – одно, а на деле – совершенно другое. Стравливают между собой доверчивых и глупых. Одних ловят на чувстве обиды и желании отомстить, других – на гордыне и чувстве превосходства, развращающем и порождающем вседозволенность. То и другое разрушает психику и превращает человека в зомби. А зомби всегда управляем и внушаем. Таким особям кажется, что они сами приняли решение, сами распоряжаются своей и чужой жизнью. Того, что их ловко подтолкнули к его принятию, они не замечают. Вспомните Чечню, Югославию, Афганистан, Ирак. Кто нам устроил конфликт на Кавказе? Кому была выгодна эта война? Отдельным структурам на Западе, по всей вероятности, управляемым этим самым пресловутым Тайным Мировым правительством. Вспомните все эти «бури в пустыне», эти громы и молнии. Прямо карающий меч правосудия! А что на деле? Банальная драка за недра. Даже не драка, а стирание с лица земли городов и народов. А вы говорите…

– Так что же – новая «холодная война»?

– Да она, собственно, и не кончалась. Многие годы полным ходом идёт Третья Мировая Информационная Война. Методом «культурного сотрудничества», методом «промывания мозгов». И клонированный Иисус отлично вписывается в глобальный сценарий.

– Каким же образом?

– Христос воскресший был прикрытием для многих неблаговидных дел. Одна инквизиция чего стоит. С именем Бога на устах люди друг друга убивают вот уже две тысячи лет. Притом, что, как ни странно, нет Евангелия от Христа. Даже от Иуды якобы отыскали Евангелие…. Он, кстати, предстаёт там вовсе и не предателем, а самым доверенным лицом Иисуса. Предавая Его, он лишь скрепя сердце выполнял Его волю. Где тут простому человеку распознать истину? И где гарантия, что те, кто записывал проповеди Иисуса, записали их верно? Сам-то он только устно проповедовал. А диктофонов, к сожалению, не было в те времена. А посему…. Кто правит миром, тот и летописи, и святые книги переписывает. Мы знаем из истории, что первые христиане были весьма воинственны. Помните фильм Тарковского «Андрей Рублёв»? Там есть очень яркая картина расправы с язычниками. Святорусское жречество было тогда не готово к войне и почти полностью истреблено. А, между тем, на Руси люди жили в ладу с природой и обращались к Богу напрямую, без посредников. Каждое дуновение ветра, каждая веточка, травинка подсказывали людям, как им жить и что делать. Существовало множество примет…

– Но ведь приметы – суеверия! – воскликнул Громов.

– Вот-вот. Это нам и сумели внушить. Суеверия – грех, а надо слушать тех, кто знает. То есть посредников. Но один пример с Пушкиным чего стоит! Все приметы сбылись!

– Странно, вы постоянно возвращаетесь к нему.

– Он был верен традициям святорусского жречества. Интуитивно постигал самую суть вещей. Он, в самом деле, был пророком. И знал об этом. Есть такой эпизод из их совместной с Натальей Николаевной жизни. Они пришли на бал и встали вместе перед зеркалом, в котором отразились только они и никто больше. А Пушкин вдруг сказал: «А я вижу рядом с тобой военного. Но это не Дантес. Наташа, кто это?» Как известно, через семь лет после убийства Пушкина Наталья Николаевна вышла замуж за генерала Ланского.

Актриса вдруг замолчала, затем добавила:

– И его Ларина Татьяна в «Евгении Онегине тоже выходит замуж за генерала. А перед этим убивают поэта. Он всё предвидел. Он всё знал!

Она глубоко вздохнула. Сергей заметил, как она взволнована – словно речь шла о бесконечно близком человеке. Гончарова продолжила:

– Сразу же после его смерти возник слух о существовании тайного архива Пушкина. Он якобы предвидел, что враги России его убьют и надёжно упрятал архив, в котором важные для потомков предсказания.

– Впервые слышу, – удивился Сергей, – вот бы найти этот архив.

– Об этом многие мечтают, – вздохнула Гончарова, – я в том числе.

Они немного помолчали, затем Сергей продолжил размышлять вслух:

– Предположим, – говорил он, – что там, в Америке, в какой-то тайной лаборатории и в самом деле клонировали Иисуса Христа. Что это даёт тайным правителям мира и чем угрожает нам?

– Что даёт? Как и две тысячи лет назад, неограниченную власть над миром. Ну а чем угрожает простым людям… Вы можете себе представить, что начнётся, если объявят о том, что Он пришёл во второй раз?! Сценарий Страшного Суда может включать в себя всё, что угодно! Кого угодно объявляй грешником, еретиком, коли, руби направо и налево. Впрочем, там, вероятно, всё продумано. Примитивной резни наверняка не будет. Тем более что существуют такие виды оружия, о которых мы можем только догадываться – управление климатом, землетрясениями, цунами, всё те же опыты с генетическим материалом животных и человека…

– Слушайте, хватит! – взмолился Сергей Анатольевич, – нагнали страху… Жить не хочется.

– Оттого, что вы закроете глаза и уши, реальность не изменится.

– Так что же делать?!

Их разговор прервал телефонный звонок. Гончарова взяла трубку.

– Да, я – заговорила она с кем-то.

– Да, я гуляла утром в городском саду.

Она бросила быстрый взгляд на своего гостя.

– Какого молодого человека? – спросила она, – никого я не видела. Я не люблю подобных происшествий. Да, я сразу ушла. Ко мне придёте? Но зачем? Я говорю же – ничего не видела. Нет, сейчас неудобно. Я принимаю душ. С меня вода течёт. Я выскочила прямо из под душа к телефону. Ну… я не знаю. Может, через полчасика. Ну, хорошо.

Она бросила трубку.

– Вы спросили, что делать? Бежать! Они нас вычислили. И они не будут ждать полчаса, придут сейчас. Если уже не караулят у подъезда. Хорошо, что у нас домофоны – пока соседей обзвонят, чтобы кто-нибудь дверь им открыл… Хватайте ваши чемоданы – и вперёд! У меня ключ от чердака имеется, мы выйдем через самый дальний подъезд.