Текст книги "Рок пророка. Второе пришествие"

Автор книги: Людмила Павленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Три христианские святыни содержат следы одной группы крови.

Все эти святыни содержат многочисленные следы крови. Их анализ показал, что кровь принадлежит редчайшей группе АВ (IV группа крови), а ее носители проживают в основном на территории Палестины, Сирии, Иордании и в некоторых районах Турции. Подгруппа крови настолько редкая, что сегодня, например, из всего многомиллиардного населения Земли ее имеют менее 1,5 млн человек.

Негатив первого века

– Как возникло изображение, в общем-то известно, – говорит Александр БЕЛЯКОВ, в прошлом физик, сотрудник Радиотехнического института АН СССР, а ныне руководитель Российского центра Туринской плащаницы при Сретенском монастыре. – Образ «нанесен» волокнами ткани, у которых обуглился тончайший поверхностный слой. Загадка в другом – от чего такое произошло? Что обуглило волокна? Или, говоря научным языком, вызвало их дегидратацию – потемнение. И с фотографической точностью передало мельчайшие анатомические подробности. Ведь ткань и в самом деле «сработала» словно бы фотопленка.

Мистика обнаружилась еще в 1898 году, когда Туринскую плащаницу выставили на обозрение. А итальянскому фотографу-любителю Секондо Пиа разрешили сделать снимок. Проявленный образ оказался не только гораздо контрастнее. На фотопластинке он выглядел натуральным снимком. А не негативом, как положено. Иными словами, негативом было само изображение на ткани. С этого таинственного факта, повергшего многих ученых в шок, и начались серьезные исследования плащаницы.

Телу придали объем

Джон Джексон, специалист по лазерной оптике, доктор физики из академии ВВС США и руководитель международного исследовательского центра «Туринская плащаница», сравнил «картину» на полотне с другими художественными произведениями. Использовал для этого технологию НАСА, с помощью которой компьютер переводит плоские изображения в объемные. Начал с фотографий. Они становились «скульптурами» с правильными пропорциями. Но когда перешел к живописи, то получались не люди, а чудища. Приобретая объем, человеческие тела становились уродливыми. Иными словами, все обследованные художники, включая гениального «анатома» Леонардо да Винчи, даже рисуя с натуры, невольно искажали пропорции. И компьютер это отлавливал.

Наконец, объем придали телу, запечатленному на плащанице. Компьютер нарисовал скульптуру, на которой не было и следа искажений. Нарисовал словно бы с фотографии.

– Джексон обнаружил еще одну потрясающую особенность, – говорит Беляков. – Плотность изображения зависит от расстояния между тканью и телом, которое она покрывала. Интенсивность цвета выше там, где ткань была ближе. Словно бы ее опалило некое излучение. Но не объемное, идущее во все стороны. А направленное вверх – вертикально.

И еще: у тех, кто отстаивает подлинность Туринской плащаницы, есть основания утверждать, что тело из нее исчезло, а не было вынуто. Якобы доказательства тому – следы крови. Они остались нетронутыми, хотя должны были присохнуть и отодраться вместе с телом. А само оно в момент исчезновения словно бы стало невесомым. На изображении мышцы спины не сплющены…

После таких открытий гипотезы вполне серьезных ученых стали приобретать совсем уж аномальную окраску.

Опаленные чудом

Итальянские оптики, например, предположили, что отпечаток тела мог возникнуть в результате коронного разряда. Он вспыхивает в мощном электрическом поле, которое ионизирует атмосферу. То есть тело от чего-то заискрило.

Нет, уверяют другие. Не заискрило, а превратилось в плазму. И прошло сквозь ткань насквозь, слегка ее опалив. Дело в радиации, полагают третьи, заметив, что на некоторых участках изображения сквозь кожу просвечивают… кости. Стало быть, излучение вполне могло быть рентгеновским.

Профессор Китти Литл, физик-ядерщик из Великобритании, говорит о ядерных реакциях – распада, но подозревает, что могли быть и термоядерные – синтеза.

Немецкий профессор Эберхард Линдер вообще полагает, что имела место полная аннигиляция атомов тела. Ее сопровождало излучение нейтронов и электронов, потоки которых и «расписали» плащаницу. Профессор признает, что аннигиляция происходит, когда вещество встречается с антивеществом. Но откуда взялось последнее, не знает.

А вот что рассказал профессор Университета Торонто, физик Тадеуш Тренн в интервью канадскому телевидению, отвечая на вопрос, что могло случиться с телом Иисуса: «В какой-то момент оно исчезло. Протоны, нейтроны в различных возбужденных состояниях за очень маленький промежуток времени – в десять в минус двадцатой степени секунды – разделились на пионы, мюоны и электроны. Они «ударили по ткани» и произвели видимое изображение.

Неожиданный поворот

Антихриста ожидаете?

Еще 10 лет назад Виктор Трайон, директор Центра перспективных генетических технологий университета Сан-Антонио в штате Техас (США), объявил, что в переданных ему доктором Леонсио Гарсиа-Вальдес (Италия) образцах, взятых с пятен на Туринской плащанице, он обнаружил человеческую кровь. А из нее выделил ДНК-молекулы, на которых записана наследственная информация. Узнав об этом, хранитель реликвии кардинал Сальдарини потребовал вернуть образцы и прекратить дальнейшие исследования. Ученый вернул, но ДНК оставил у себя. И до сих пор не отдает.

Теперь другие ученые опасаются, что эта ДНК – с полотна – может быть использована в экспериментах по клонированию. Кого? Иисуса… Ведь они верят, что кровь на ткани его.

Заманчивая идея – воссоздать Христа. И реализовать пророчество о втором его пришествии. Но если получится, то родится Антихрист, чье появление тоже предсказано многими пророками. В том числе и в Библии. Мол, заявится он на Землю именно в образе и во плоти Христа. Так и должно быть в результате клонирования. А для начала Антихрист убьет двух свидетелей своего появления. Наверное, ученых, которые его клонируют.

Источник: http://kp.ru, Владимир Лаговский

Все трое закончили читать статью почти одновременно. На их лицах было написано такое изумление, что Иван невольно улыбнулся.

– Однако, – пробормотал Сергей.

– Впечатляет? – спросил, всё так же улыбаясь, Иван.

– Ещё как впечатляет, – за всех ответила Лиза, – но только получается, что пока одни учёные лишь мечтают клонировать Христа, другие втихаря уже давно это проделали.

– И конец света не за горами, – подхватила Гончарова, – надо думать, что со всем этим делать.

– Жизнь покажет! – усмехнулся Иван.

– Это и есть ваше резюме? – прищурилась Гончарова.

– Ну да.

– Зря мы с вами связались.

– Так развяжитесь! В чём проблема?

– Проблема в том, что этих вот проблем – прошу простить за тавтологию – теперь у каждого жителя земли, что называется, выше крыши.

Актриса тяжело вздохнула.

– Прорвёмся! – обнадёжил её Иван.

Часть вторая
ОБЕЗЬЯНЫ ГОСПОДА

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

В это время Савва Игнатьевич, закончив дела в городской думе, подкатил к своему ресторану под названием «Восточные сладости и восточные слабости», расположенному на самом берегу реки. Здесь его поджидал распорядитель будущего фестиваля и посвящённый Ордена свободных монархистов Станислав Станиславович Грофф. Грофф был улыбчивым, весёлым и покладистым на вид человеком, полненьким, маленького роста, чрезвычайно подвижным и непоседливым. С ним разговаривали свысока, похлопывали по плечу, на что он никогда не обижался, но окружающие, в сущности, его не знали. А, между тем, Грофф был невероятно умным человеком и, что называется, себе на уме. Однако его партнёры и просто знакомые догадывались об этом с большим опозданием. Но уж тогда смотрели на него с величайшим изумлением, а порой и со страхом.

– Рубероид согласна! Она прилетит! – сообщил он, дождавшись, когда Золотов соединит в точке сборки плотное, тонкое и ментальное тела. Эта невидимая процедура занимала какое-то время, в течение которого к Золотову нельзя было обращаться. Подчинённым следовало поприветствовать его и встать навытяжку, как рядовому перед генералом. Золотов их самолично инструктировал перед приёмом на работу:

– Учтите, я – не только это тело, которое вы видите перед собой, но ещё и полевая структура. Это тело ментальное, то есть мой разум, тело астральное, то есть моя способность подниматься над действительностью и парить в эмпиреях. Не старайтесь понять меня, все эти тонкие материи недоступны для вашего уровня развития. Просто выполняйте приказ: при моём появлении ждите, когда я соблаговолю обратить на вас внимание.

Сейчас он, выдержав паузу, иронически усмехнулся:

– Аудотиа прилетит одна, без Честерфилда?

– Увы, колдун, естественно, при ней, – изобразил улыбку Грофф.

– А что со звёздами? – спросил Игнатьич.

– Вот тут накладочка, – вздохнул печально Грофф, предчувствуя неудовольствие хозяина, – все зарубежные звёзды уже дали согласие быть на московском кинофестивале.

– А вы что же, ушами прохлопали? – грозно нахмурил брови Золотов.

– Никак нет. Как только вы мне позвонили по мобильнику, им в ту же секунду были посланы приглашения по электронной почте, но оказалось, что они уже договорились с Москвой.

Свободный монархист был жалок. Или же ловко притворялся таковым. На то имелась веская причина – ему могли не заплатить. Игнатьич никогда не составлял с ним письменных договоров, только устные. И если его устраивало всё в деятельности распорядителя, он платил щедро, но стоило тому хоть в чём-нибудь не угодить – пиши пропало, мог не дать ни копейки, точнее, ни цента, так как расчёты шли только в валюте.

– Но я зато уговорил приехать в Иверь звёзд эстрады, – поспешил сообщить Станислав Станиславович, надеясь всё-таки спасти свой гонорар, – по два концерта на центральном стадионе дадут Маша Беспутная и Даша Распутная.

– Кому нужны эти дешёвки?! – возмущённый Савва Игнатьевич остановился на пороге ресторана, – сколько раз я тебе говорил, что не сплю я с дешёвыми шлюхами! Не сплю с дешёвыми! Сплю только с дорогими! Говорил тебе или не говорил?

– Говорил… ли… – испуганно пролепетал посвящённый Ордена, – но… спать совсем не обязательно… Пусть они… развлекают публику.

– Я что – для публики звёзд приглашаю? Я приглашаю их для личного употребления! А эти шлюхи не годятся мне ни для постели, ни для бизнеса! Гони их в шею!

– Но они выручку дадут…

– Какую выручку?! – взревел вдруг Золотов, – я от продажи восточных слабостей имею выручку! И даже эта выручка мне – тьфу! Когда мне выручка нужна – я включаю станок и печатаю доллары! И ни один эксперт не придерётся! У меня всё – только по высшему разряду! Вот так-то! А то он вздумал меня выручкой пугать…

– Да брось, чего ты, как петух, раскукарекался? – Станислав Станиславович вспомнил вдруг, что он тоже фигура, а не мальчишка для битья, и распекать его, да ещё на глазах у охранников, всё-таки не годится даже и самому Савве Игнатьевичу. Станислав Станиславович Грофф был ведь не только распорядителем на празднествах у Золотова – он как-никак и кандидат экономических наук, и посвящённый Ордена свободных монархистов, да и вообще известный даже за пределами Ивери и Иверской губернии интеллигент и общественный деятель. Этот олигарх местного розлива ещё пешком под стол ходил, когда Гроффу доверяли разработку экономических программ главные партийные идеологи.

– Ты как назвал меня? – спросил вдруг Савва зловещим шёпотом, придвинувшись вплотную к Гроффу. Выражение глаз его стало совершенно безумным, а в уголках губ выступила пена, – а ну-ка повтори, как ты назвал меня?!

– Ну, знаете, это уж слишком! – воскликнул Грофф, – я – кандидат экономических наук, уважаемый человек, я – посвящённый Ордена свободных монархистов. Да, наконец, я просто старше вас почти вдвое… Вы просто права не имеете…

– Что?! – лицо Золотова стало багровым, – я не имею права?! Ах ты, гнида! Да я тебя щас в порошок сотру, придурок! Я не имею права?!.. Я убью тебя! Убей его! – приказал он охраннику с автоматом, – ты слышишь, Вася, что я говорю? Убей его!

Охранник Вася сгрёб Гроффа в охапку и потащил к обрыву набережной Волги.

– Сейчас я выстрелю – ты падай, – шепнул он на ходу, – не трясись, у меня холостые.

Он выстрелил – и Грофф грохнулся в обморок.

– Сбрось эту падаль в Волгу! – крикнул Золотов и вбежал в ресторан. Там он долго пинал дорогие дубовые лавки, потом рыдал, уткнувшись лбом в дубовый стол.

– Лучшего друга погубил, самого преданного человека! – причитал он, – идиот я, истерик, гуманоид с Альфа-Центавра, тварь! А ты тоже хорош! – обратился он к вошедшему в помещение Васе, – лучшего друга моего из пушки грохнул!

– Так вы же сами приказали, – ответил нехотя охранник, привыкший к золотовским истерикам.

– А если б я тебе приказал грохнуть самого меня – тоже бы грохнул?

Охранник смотрел в сторону и ничего не отвечал.

– Значит так, – проговорил Золотов, вытерев слёзы и встав из-за стола, – ты убил его – ты его и воскрешай. Ищи эту… Живую и Мёртвую воду Понял? Иди. Стой! А почему это вы до сих пор её мне не достали? Я, кажется, ещё на прошлой неделе распорядился, чтоб мне достали Мёртвой и Живой воды. Разведку к «СМЕРШевцам» засылали?

– Засылали.

– И что?

– А ничего. Никто из «СМЕРШевцев» не раскололся. Они родным даже не говорят, где прячут эту воду.

– Ну, так похитили бы одного из них, допросили с пристрастием.

– Нельзя. Они же под Защитой.

– Какая там ещё защита? У них охрана, что ли? Что – больше численностью, чем моя?

– Да нет, – Василий поднял глаза кверху, – под Защитой они.

– A-а… вспомнил, да. Ну, чудеса! Такие… Эти… Как их назвать даже, не знаю – и под Защитой. Господи! – он поднял голову вверх и посмотрел на потолок, – ну вот кого ты защищаешь, а? Ну почему меня не защитить? Ну чем я хуже? Вкалываю, как ломовая лошадь, сутками, без выходных. А нервы? Сколько я нервов трачу, Господи! То рэкетиры наедут, то подельники закуролесят, то конкуренты обойдут – ведь ночи же не сплю! У меня ад на земле, ещё при жизни, а ты, Господи, их под Защиту берёшь. Конечно, им легко – они с рождения святые! Не пьют, не курят, шлюх не признают, куда уж нам до них, капиталистам сраным, кровопийцам, обманщикам. Кто мы такие? Олигархи поганые – одно слово. Делаем деньги не из воздуха, нет – из кровушки народной. Стариков обираем, молодёжь развращаем, детей сажаем на наркотики… А, кстати, – повернулся он к охраннику, – груз уже прибыл?

– Прибыл, – ответил тот.

– Всё нормально? Вся партия наркоты дошла?

Охранник кивнул.

– Ну вот и слава тебе, Господи, не забываешь и нас, грешных. Ничего, как-нибудь… Проживём как-нибудь. А ты чего тут, Вася, топчешься? Ступай за Мёртвой и Живой водой. Возьми себе ещё двоих – и дуйте! Чтоб через пять минут передо мной стоял тут Станислав Станиславович Грофф – живой и невредимый. Ясно? А не исполнишь – грохну самого.

…Станислав Станиславович открыл глаза и застонал – он скатился с обрыва и всё тело теперь невыносимо ныло от ушибов.

– Ты жив? – над ним склонился давешний охранник.

– Эй, только не стреляй! – взмолился Грофф.

– Да не боись. Мне велено доставить тебя к нему.

– Нет! – вскричал в ужасе ушибленный, – ни за что! Я больше знать его не желаю! И не нужны мне его доллары проклятые, тем более что все они фальшивые!

– Ну и что ж, что фальшивые? – равнодушный охранник поднял с земли Станислава Станиславовича и стал его заботливо отряхивать, – от настоящих же не отличишь. Он и нам тоже платит фальшивыми.

– Ну так и грохнул бы его! – прошептал с ненавистью Грофф.

– А зачем? – удивился Вася, – платит прилично, еда бесплатно в ресторане – чего ещё?

– Вот быдло! – выругался про себя бывший экономист.

– Ты, значит, что я буду говорить ему – на всё молчи, не возражай, понял? – охранник сделал ударение на «я».

– Понял, – точно с таким же ударением повторил Станислав Станиславович. – Только идти к нему я не хочу. Боюсь. Скажи, что ты убил меня по – настоящему.

– Да я так и сказал. Но он думает – я оживлю тебя.

– Ка-ак?! – Грофф был поражён.

– С помощью Мёртвой и Живой воды.

– Как в сказке, что ли? Вот дурдом! – Грофф расхохотался, – он сумасшедший, что ли?

– Да не-ет, – охранник закурил, – не сумасшедший. Есть такая водичка, имеется в природе. Только достать её нам не с руки. Слабы в коленках. Такие люди стерегут эту водичку – не нам чета.

И рассказал охранник Станиславу Станиславовичу невероятную историю. И выходило по его рассказу, что в России до сих пор существуют потомки святорусского жречества – волхвы, как называли в древности этих людей. Эти мудрые люди такое знают и умеют, что ни в сказке сказать, ни пером описать. И, кстати, сказки русские – не выдумка, а чистейшая правда: есть у волхвов Мёртвая и Живая вода, есть и Жар-птица, и шапка-невидимка, да и много чего ещё. Только владеть всем этим могут они одни, потому что грешным людям Дары не даются.

– Ну а теперь, я слышал, – продолжал охранник, – время настало какие-то там знания их тайные обнародовать, иначе, мол, нас ожидает катастрофа – всех на земле. Они и вышли на поверхность. К людям, то есть. Работы всякие печатают – газеты там, журналы… И в Интернете есть! Я сам читал. Только не понял ни хрена. Нам-то работы эти – тьфу! Водичку б свистнуть, главное, у этих «СМЕРШевцев»…

– «У СМЕРШевцев»?..

– Ну, да. Они теперь себя так называют. Организация такая засекреченная. «СМЕРШ-Мидасу» называется.

– Это что ещё за абракадабра?

– Какая там абракадабра? – вздохнул охранник Вася, – к Концу Света готовиться надо. Богатым спуску не дадут. А раз мы служим олигархам, то ведь и нам не поздоровится. Эти «СМЕРШ-Мидасу» так и пишут в своих прокламациях – мол, если богатые не перестроят свою психику на человечную, если не раздадут свои богатства – быть концу света.

– А, – махнул рукой Грофф, – мы уже это проходили – всё отобрать и поделить. Чем закончилось? Семьдесят лет покейфовали эти кухарки, управляющие государством и их хвалёная супердержава рухнула, как карточный домик.

– Нет, тут другое, – возразил охранник, – отбирать они не собираются. Говорят, что богатые сами должны захотеть жить по справедливости. Ну, чтобы от каждого по способностям, и каждому – по потребностям.

Станислав Станиславович весело расхохотался. Он уже полностью оправился от обморока, и заявление глупого Васи весьма позабавило его.

– А вот это они не хотят? – он скрутил фигу, – даже я из своих нескольких миллионов «гринов» не дам им ни копейки. А что говорить о настоящих олигархах! Потом и кровью добывали миллиарды – и вдруг начать делить нажитое по справедливости? С ума сошли. Разве в бизнесе есть такая категория, такое понятие, как справедливость?! В бизнесе существует поговорка: «не обманешь – не продашь». И всё! Да ну их! Ты лучше мне скажи, что ты за бред нёс про Мёртвую и Живую воду? Неужели и сам Игнатьич в это верит?

– Да есть она! – горячо воскликнул Вася, – есть! И, притом, не где-нибудь, а здесь, у нас, в Иверской губернии!

Грофф задумался. В своё время у нас заклеймили и генетику, и кибернетику… А что, если?.. Ведь существуют же термальные источники, минеральные, всякие-разные целебные. А, может быть, и вправду есть какие-то омолаживающие? «Сказка – ложь, да в ней намёк»… А вдруг? Он почуял нутром – это дело серьёзное. Не таким человеком был Игнатьич, чтоб верить в сказки. Хоть и истерик он, но не дурак. Если «водичку» эту раскрутить – тут дело пахнет не миллионами, а мировым господством… Чем чёрт не шутит?!

– Надо, пожалуй, быть к Игнатьичу поближе, – подумал он и согласился притвориться, что ожил.

– Я так скажу, – учил его охранник, – мол, ты валялся мёртвый под откосом, а тут, откуда ни возьмись, вдруг чувак из «СМЕРШ-Мидасу» нарисовался. Ну, просто мимо проходил. Он, мол, тебя и оживил. А ты тверди, что ничего не помнишь. Человек, мол, какой-то побрызгал водичкой – ты и вскочил, живёхонек и здоровёхонек. Усёк? А то он скажет, что я достал водичку, да присвоил.

– А что у них за идиотское название, у этих разбойничков?

– Не, они не разбойники, – покрутил Вася головой, – они учёные. Они научно доказали, что справедливость на земле необходима, иначе, мол, всем каюк. А название это они потому себе выбрали, что жил когда-то царь по имени Мидас. Шибко жадный был. И вот богатые по всему миру договорились и создали Орден его имени. Орден «Мидас». Это я слышал от самого Саввы Игнатьевича. Он с кем-то обсуждал это по телефону, а я рядом стоял. Ну, вот. Раз у богатых образовался тайный Орден «Мидас», значит, эти учёные волхвы назвали в противовес ему свой тоже очень засекреченный Орден «СМЕРШ-Мидасу». Но ты смотри, не проболтайся, что я знаю. Савва Игнатьевич ведь думает, что я дурак и ничего не понимаю в его телефонных переговорах. Но Вася умный. Я тебе потому рассказал, чтобы ты притворился, что тебя оживил один из «СМЕРШ-Мидасеев». Не выдашь меня?

– Ни в коем случае! – весело отозвался Грофф и заговорщики в полном согласии направились к ресторану «Восточные сладости и восточные слабости».