Текст книги "Свобода под свинцовым небом (СИ)"
Автор книги: Луиза Бельская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)
Резким движением Феликс сдернул с вздрагивающих от его бесстыдных прикосновений плеч белую ткань, пару минут назад выгодно оттенявшую черноту блестящих волос. Отбросив в сторону ненужную одежду, Феликс развернул Веню лицом к стене, вынуждая его прикоснуться ладонями к цветастым обоям, и тесно прижался к нему, своим телом повторяя его изгибы.
Веня шумно выдохнул, почувствовав возбуждение мужчины, откровенно упершееся в его ягодицы.
Феликс слегка оттянул голову Вени назад, покрывая поцелуями красивые прямые плечи, и снова потянулся к взволнованным губам.
Повернув голову вполоборота, Веня начал отвечать с возрастающей интенсивностью, заведя руку назад и обхватив Феликса за шею, тем самым заставляя его прильнуть к себе еще сильнее и почти вдавить полуобнаженное тело в бетонную стену.
Руки Феликса беспокойно заскользили по его груди, опускаясь все ниже и нащупывая пуговицу джинсов.
Тонкие пальцы заскребли по бумажной поверхности, оставляя на аляпистых цветах продольные следы от коротких ногтей.
Быстро справившись с молнией, Феликс разорвал поцелуй, вызвав у Вени разочарованный вдох, и приспустил джинсы с бедер вместе с бельем.
Слегка обернувшись через плечо, Веня поймал взгляд, полный сумасшедшего желания, и демонстративно закусил губу, придавая своему лицу выражение плотоядного интереса.
Проведя рукой по красиво очерченным ягодицам, Феликс склонился к упругим полушариям, оставляя влажную дорожку поцелуев от копчика до самой шеи, не обделяя вниманием ни один позвонок, проступающий под тонкой кожей.
Краем уха Веня уловил тихий звук, с которым скрипнули зубы Феликса, увидевшего шрамы.
– Прости меня, прости, прости, – прошептал тот, слегка отстраняясь.
– Глупый, мне уже не больно, – с горькой улыбкой Веня обхватил его кисть и требовательно положил себе на бедро. Не в силах больше выносить эту сладкую пытку, он развернулся лицом к Феликсу и, ухватившись за концы легкого шарфа, быстро стянул шерстяную ленту с шеи распаленного страстью мужчины.
В тот момент Вене было уже все равно, сколько пар глаз по ту сторону монитора наблюдает за этой откровенной сценой: упорная жажда жить прямо здесь и сейчас вытеснила все страхи и сомнения.
Быстро сдернув с себя джинсы, он с жадностью смотрел, как Феликс, в свою очередь, избавлялся от остальных элементов одежды, хаотично разбрасывая их по всей комнате.
Судорожный выдох опалил искусанные губы, томящиеся в ожидании близости, когда Веня увидел налитый кровью, слегка подрагивающий в нетерпеливом предвкушении член своего любовника. Он взволнованно вздохнул и, сделав шаг в сторону дивана, опустился на теплое одеяло.
Легким толчком Феликс заставил его продвинуться дальше на постели, до самых подушек, и последовал вслед за ним.
Смоляные пряди снова разметались по наволочной белизне, а легкая улыбка озарила лицо, заставляя Феликса любоваться этим моментом, ради которого, пожалуй, он был готов пожертвовать абсолютно всем.
Вытянув руку в сторону комода, Феликс извлек из вазы шарик темно-синего цвета с серебристыми вкраплениями и поднес его к глазам Вени:
– Скажи, тебе нравится?
– Да, он очень красивый, – взгляд Вени замаслился.
Феликс опустился рядом с ним, осторожно прикасаясь переливающейся стеклянной поверхностью к телу объекта своего вожделения, начиная от притягательной ямочки на шее. Дрожание свечного пламени завораживающим блеском отливало всполохами в этой маленькой сфере, заставляя Феликса испытывать физическое и эстетическое наслаждение, перекатывая по телу своего желанного мужчины прохладный шарик, плавно путешествуя им по груди, заставляя соски сжиматься от холода, а потом по очереди отогревая их губами и горячим языком. Целый мир отражался в глазах маленького и такого беззащитного человека, дрожавшего от страсти и продолжающего играть по его правилам.
Шарик скользил под теплой ладонью, оказываясь в районе возбуждения полового органа с набухшими от желания венами. Окружив налитую блестящую головку, тем самым вызвав на ее поверхности каплю предэякулята, Феликс аккуратно снял ее одним пальцем и чувственно провел им по приоткрытым губам своего любовника, тем самым заставляя его пробовать на вкус самого себя.
Феликс снова потянулся к вазе и, набрав целую горсть стеклянных капель, приблизил ладонь к его груди, позволяя искрящемуся созвездию холодными круглыми вспышками рассыпаться по красивому телу и затем разбежаться по постели.
Вид любовника заводил Феликса все сильнее. Заняв позицию между его ног, Феликс обильно сплюнул на ладонь, вынуждая слюну тонкой нитью протянуться до самых губ, а затем мягко прикоснулся к анусу своего фаворита, осторожно проникая в его тесную глубину, тем самым заставляя большие глаза прикрыться от удовольствия.
Ощутив дикий прилив нестерпимого желания, Веня обхватил рукою свой член, намереваясь самостоятельно довести себя до оргазма, на что Феликс незамедлительно отреагировал, отведя его кисть в сторону.
Склонившись с дивана, Феликс поднял свой тонкий вязаный шарф и грубым движением заставил Веню сесть на постели. Заломив его руки, освобожденные на этот вечер от браслетов, за спиной, он крепко связал тонкие запястья между собой, не позволяя совершать лишних движений.
Принимая удобную позу, Веня снова опустился на постель, опираясь на согнутые локти и призывно расставляя колени.
Увлажнив слюной свой орган, Феликс безо всякого промедления прикоснулся горячей головкой к звездочке ануса и начал постепенно погружаться вовнутрь, заставляя Веню сладострастно откинуть голову назад и слегка вздрогнуть от боли. Рука Феликса проскользнула по теплым бедрам, обхватив изнывающий от желания член своего любовника и ощутимо сжав его в крепкой ладони.
Войдя на всю длину, Феликс начал неторопливо двигаться в горячей глубине, одновременно удовлетворяя тихо постанывающего партнера, не уставая любоваться красотой его специфических линий.
Веней овладела жгучая страсть, но, несмотря ни на что, сознание его оставалось незатуманенным и ясным. Отдаваясь сладкому порыву, он ни на секунду не забывал о том, для чего вообще все это происходило.
И когда Феликс, почувствовав начинающуюся в его руке пульсацию, решил, что его любовник уже на грани, желанные губы четко прошептали заготовленную фразу:
– Да...еще, еще, Богдан!
Феликс замер, почувствовав неприятный холодок, словно на его плечи накинули покрывало, сотканное из кусочков битого стекла. Он резко отстранился от Вени, не до конца осознавая смысл слов, произнесенных в страстном порыве.
Тот тут же подобрался, подтянув к себе колени, и глазами затравленного зверя взглянул на ошарашенного мужчину.
– Что? Что ты сказал? – прерывающимся от волнения голосом переспросил Феликс. Веня не отвечал, тонкими пальцами заломленных за спину рук комкая край подушки. -Богдан? Это тот самый лесник? – Веня видел, что Феликса начинает трясти, и ему стало страшно.
– Егерь, – тихо проговорил он, с ужасом наблюдая, как синяя жилка на напряженной от ярости шее начинает опасно проступать.
– Мне плевать, кто он! – голос Феликса быстро начал переходить на крик. – Между вами что-то было? – он крепко схватил Веню за плечи и изо всех сил начал трясти его, вынуждая смоляные пряди хаотично развеваться в воздухе. – Отвечай!
– Да, все было, – Веня утвердительно кивнул.
И, глядя в эти зеленые честные глаза, никогда не лгавшие ему ни по какому поводу, Феликс понял, что и на этот раз Веня говорит правду.
– Это ты зря сделал, – голос мужчины за доли секунды изменился до неузнаваемости, обрастая льдом уверенности в будущих поступках.
Переместившись к краю дивана, он щелкнул выключателем торшера, призывая лучи искусственного света себе в свидетели. Медленно затушив кончиками пальцев горящие фитили, Феликс взял в руки тяжелый подсвечник и всем корпусом развернулся в сторону Вени, беззащитным комком вжавшегося в подушки.
Феликс убивал медленно, удар за ударом опуская выступающие бронзовые грани на голову, плечи, ребра человека, практически не имеющего возможности защищаться. В тот момент им двигало удивительное хладнокровие, словно его рука совершала необходимое возмездие. Феликс не думал ни о чем, продолжая наносить роковые удары, тем самым заставляя кровь проступить на коже, рассеченной острой кромкой основания подсвечника.
Багряная липкая жидкость заливала глаза, закрывая окружающий мир такой же багряной пеленой, узкий шарф намертво держал запястья не хуже любых наручников, не позволяя даже прикрывать голову от постоянных ударов.
«Где ОМОН? Где? Почему никто не приходит?», – Веня попытался уткнуться лицом в подушку, чтобы его слезы бессилия не были видны обезумевшему мучителю.
– Феликс, прекрати, пожалуйста, – из последних сил прохрипел он.
Веня не хотел умирать. Наоборот, всеми фибрами своей души он хотел жить, жить под мирным небом и по совести, но получалось все наоборот.
И когда сознание постепенно начало покидать его, в самый последний момент Веня вдруг понял, что никто не придет его спасать, потому что системе правосудия выгоднее получить в качестве неоспоримого доказательства вины депутата еще теплый труп его жертвы.
Продолжая находиться в доселе неведанном трансе, Феликс внезапно осознал, что Веня перестал всячески реагировать. Он медленно разжал руку, позволяя бронзовому подсвечнику с гулким стуком упасть на пол, и приложил окровавленные пальцы к красивой длинной шее. Не почувствовав биение жизни в бездыханном теле, Феликс в последний раз запустил руку в смоляные пряди. Протянув пальцы сквозь черные волосы, печальным взглядом он попрощался с их блеском.
Медленно поднявшись с дивана, Феликс бережно прикрыл неподвижное тело легким одеялом:
– Мне будет тебя не хватать. Спи спокойно, мой Маленький Принц.
Не замечая крови на своих пальцах, Феликс принялся одеваться. Уже стоя в коридоре, с особой тщательностью приглаживая волосы, он услышал грохот выбиваемой двери. Не обращая ни малейшего внимания на шум, доносившийся с лестничной клетки, он аккуратно застегнул пальто и, смахнув едва заметные пылинки с его черных бортов, с готовностью вытянул руки навстречу врывающемуся в квартиру отряду полиции:
– Я убил человека. Арестуйте меня.
***
Сотрясение мозга, перелом ключицы, многочисленные ушибы мягких тканей – вот та цена ответственности, которую заплатил Веня за то, что приручил монстра.
Затем потянулись тоскливые недели искусственного света больничной палаты, чередующиеся с невыносимыми судебными заседаниями. С каждым разом, с каждым новым утомительным разбирательством, на котором закономерно всплывали все новые шокирующие подробности, свидетельствующие о связи народного избранника с опасными террористами, Феликс выглядел все хуже: лицо его еще более заострилось, глаза утратили всю теплоту взгляда, глядя прямо перед собой с обреченной осознанностью собственной вины.
Изредка, когда их неловкие взгляды случайно пересекались, легкая печальная улыбка касалась его бледных губ, заставляя зрачки вспыхивать огоньком ностальгии. И глядя в эти выцветшие глаза сломленного правосудием и тюремной жизнью человека, Веня понял, что терпеть все это Феликсу осталось уже недолго.
***
Январь выдался совсем не снежным. Заледенелая колея проселочной дороги торчала замерзшими гребнями разъезженной еще в осеннюю слякоть земли. Зимний лес, не покрытый снежным настом, выглядел хмуро и угрюмо, словно жалуясь каждому, проезжающему мимо человеку, на свою нелегкую судьбу.
Завидев издали большой стенд с изображенным на нем бурым медведем и надписью: «Охотничье хозяйство «Егорьевское», – Веня понял, что почти приехал. Остановив машину возле самой калитки, он на секунду задумался, но, все же собравшись с мыслями, нажал на кнопку вызова видеодомофона.
Ему никто не ответил. Не падая духом, Веня нажал второй раз и третий, и в конце концов осознал, что, скорее всего, в полдень егерь находится на очередном обходе своих угодий. Просто нужно время, совсем немного, чтобы дождаться.
Веня присел на капот своего автомобиля, зарываясь руками в кожаных перчатках в глубокие теплые карманы. Дыхание в виде белого пара рассеивалось без следа в трескучем морозном воздухе. Веня посмотрел в том направлении, откуда, по его мнению, очень скоро должен был появиться Богдан, а затем поднял взгляд на макушки деревьев, под зимним солнцем кажущиеся черными тенями на посеревшем, нависшем над головой небесном фоне.
Не важно то, под небом какого цвета ты живешь, самое главное – это цвет твоей души, окрашенной чистотой самых искренних намерений.
Веня решил ждать прихода егеря хоть целый день, хоть сутки – столько, сколько нужно. Он понимал, что у него практически нет никаких шансов, примерно один из ста, но этот самый один-единственный процент обнадеживал, заставляя сердце биться с удвоенной силой.
