Текст книги "Современный кубинский детектив"

Автор книги: Луис Ногерас

Соавторы: Берта Тенорио,Арнольдо Лопес,Гильермо Родригес Ривера
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

3

8.30 вечера

Женщина поглядела им вслед. Их разделила группа туристов, и каждый пошел в свою сторону. Женщина подождала еще немного и направилась к гостиничной лестнице, выходящей на 23-ю улицу. Дождавшись зеленого света, она перешла на другую сторону, спустилась вниз по улице «Л» и оказалась на 17-й. Женщина не торопилась, на ее губах играла едва заметная довольная улыбка. Вот она свернула налево и подошла к перекрестку улицы «Х». Там стояла машина, которая была новой в начале шестидесятых годов. Женщина открыла переднюю дверцу, села и повернула улыбающееся лицо к мужчине, молча курившему за рулем.

– Ну что ж, – сказала она весело, – поехали?

Дело № 703/848

Найденная близ пляжа «Саладо» мертвая женщина опознана как Беттина Лефевр. Согласно рапорту врача, производившего вскрытие, смерть наступила в результате разрыва трахеи, вызванного сильным ударом человека, по всей вероятности знакомого с приемами каратэ.

На теле, которое, очевидно, тащили по острым камням, множество синяков и ссадин. Уже заметны признаки быстрого разложения, чему, несомненно, способствовала вода, поскольку тело находилось в полосе прибоя.

Все указывает на то, что женщина сама пришла к зарослям, потому что только оттуда начинается след, оставленный тяжелым предметом, который тащили по земле, судя по всему – ее телом. Она одета в черные брюки и свитер цвета фрез. Ее туфли найдены под деревьями, где отчетливо виден такой же след. Сумочки не обнаружено.

Имеются неясные отпечатки автомобильных шин, но прошло уже несколько дней, и эксперты не смогли сделать на основании их никаких выводов.

Место, где найден труп, расположено далеко от шоссе, там мало кто бывает. Лишь иногда приезжают на машинах парочки. Дороги нет, только заросший кустарником проселок. Заросли подступают почти к самой воде, остается лишь узкая изрезанная песчаная полоса приблизительно в полметра шириной, усеянная острыми камнями.

После тщательного обследования места в зарослях была найдена почти целая сигарета марки «Клуб», а также два клочка коричневой кожи длиной в семь сантиметров и шириной в один. Они явно вырваны, а не вырезаны. Один из них пришит к материалу светло-бежевого тона, напоминающему плетение из соломки. Оба обрывка повисли на сухой ветке, рядом со следом, оставленным телом.

В прибрежных скалах, менее чем в двух метрах от места, где лежал труп, найдена естественная пещера, выходящая в море. Вход в нее закрывается камнем. Сдвинув его, мы обнаружили черный нейлоновый пакет со снаряжением для подводного плавания.

Полвосьмого вечера. Все стулья в комнате заняты. Большинство присутствующих курят, кто-то листает блокнот с записями, кто-то тихо разговаривает. Человек за письменным столом рассматривает пачку увеличенных фотографий, но вот раздается его голос, и все принимаются внимательно слушать. Он говорит сжато и понятно, у сотрудников не должно остаться ни сомнений, ни неясности. Подведя предварительные итоги следствия, он предлагает высказаться участникам совещания. Каждый докладывает о проделанной работе, и все яснее вырисовывается облик людей, за которыми велось наблюдение, а факты, собранные воедино, позволяют сложить куски этой головоломки и получить общее представление о ситуации.

Закончено последнее сообщение, и наступившую ненадолго тишину снова нарушает начальник: он дает указания, намечает наши дальнейшие шаги. Потом он выслушивает предложение одного из сотрудников, меняет кое-что в своих распоряжениях, и совещание заканчивается.

Через час я смогу получить копию только что сделанных сообщений. Я выхожу вместе со всеми и направляюсь к себе. Мне не терпится привести материалы в порядок, но я решаю пойти в столовую. Лучше подожду там.

Через час и десять минут сотрудница вручает мне толстую папку, с ней я иду в свой маленький кабинет, сажусь за стол и закуриваю. Передо мной характеристики на каждого, кто замешан в этом деле, и краткое изложение их алиби, настолько примитивных, что проверить их будет нелегко. Я читаю:

Фабиола Мендес, лиценциат, химик, 37 лет, разведена, имеет сына, проживает по 19-й улице, дом № 197, квартира «С». Начальник смены на фабрике мыловаренной и парфюмерной продукции «Альбион». Пользуется плохой репутацией в доме, где живет, так как, по словам соседей, любит водить знакомство лишь с людьми, занимающими крупные должности. По месту работы имела конфликты. Ранее проработала четыре года в лабораториях Медицинского центра, где проявила полное равнодушие к делу, выражавшееся в частых прогулах.

После заседания рабочего совета, на котором ей было предъявлено обвинение в хищении химических препаратов, была переведена на фабрику «Альбион». Проведенное следствие улик против нее не обнаружило. На теперешнем месте работы Ф. Мендес изменила свое отношение к труду и принимает активное участие в производственной жизни предприятия, больше не прогуливает. В настоящее время Фабиола Мендес ударник труда. Директор фабрики Педро Лопес Перес дал высокую оценку ее работе. Товарищи из службы здравоохранения сообщили, что за последние три года на фабрике «Альбион» было обнаружено два нарушения: 1) выпадение осадка в освежающем креме, допущенное, судя по всему, умышленно, и 2) изготовление по заведомо неправильной формуле зубной пасты, которую пришлось изъять из продажи, поскольку она сжигала слизистую оболочку рта. В связи с этим было допрошено пятнадцать товарищей, принимавших участие в разработке формулы, в том числе и доктор Фабиола Мендес, и, хотя выявить виновного не удалось, на фабрике установлен жесткий контроль, исключающий повторение подобных случаев в будущем.

Что же касается дня, когда было совершено преступление, вышеупомянутая Фабиола Мендес показала, что, покинув гостиницу «Гавана Либре», она пошла в кинотеатр «Пайрет». Никто из соседей не видел, как она вернулась, что, впрочем, вполне возможно из-за планировки дома...

Я пробежал глазами его описание и обратил внимание на кое-какие несущественные детали, пока несущественные.

Следующим шел Исмаэль Кинтеро:

...окончил среднюю школу, 46 лет, холост. Живет на улице Пеньон, № 103, между Архиепископской и Холмовым проспектом. Руководит декорационной мастерской имени братьев Авила, входящей в систему «Кубаэкспорт». Работает в этой отрасли с 23 лет. Подозревался в растратах, хотя улик против него не обнаружено. Имеет обыкновение посещать декорированные им дома, чтобы проверить, все ли в порядке, и самому устранить любой обнаруженный дефект. В его прямые обязанности это не входит, и начальство расценивает его рвение как заботу о качестве, за что он неоднократно получал благодарности и грамоты.

Показал, что в день исчезновения Беттины Лефевр, решив, что ей хочется побыть наедине с Уго Пеньяльвером, рано оставил их и отправился в пивной бар на углу улиц Инфанта и Сан-Хосе. Однако служащие бара не берутся утверждать, что он был там именно вечером 27 июля, поскольку он вообще их частый посетитель.

Я перевернул страницу. Еще один подозреваемый:

Хуан Карменате Сардуй, он же Джонни, изучал экономические науки, но диплома не получил. В настоящее время работает в объединении «Фруктоэкспорт» вторым заместителем в Торговом отделе. Дважды разведен, хотя ему всего 34 года. С последней женой расстался восемь месяцев назад. Проживает по улице 29-Б, № 4582, между 68-й и 68-А, вместе с дядьями, единственными своими родственниками, оставшимися на Кубе.

Я посмотрел на фотографию, приложенную к делу. Атлетически сложенный мужчина с правильными чертами лица, гладко прилизанные волосы чуть длиннее, чем принято.

...пользуется репутацией хорошего работника. Кое-кто из сотрудников считает его поверхностным, не имеющим твердых убеждений. С отроческих лет связан дружескими отношениями с директором объединения и довольно часто заходит в его служебный кабинет. Многие полагают, что директор ему покровительствует и постоянно берет под защиту... Почти весь свой досуг Карменате отдает подводной охоте...

Телефонный звонок прервал мое чтение. Очень жаль, но я опять вынужден сказать тебе, что мы не сможем увидеться. А ты так хотела пойти со мною куда-нибудь и постаралась скрыть разочарование, но я почувствовал его В твоем голосе. Порой мне кажется, что я слишком злоупотребляю твоим терпением. Но по-другому работать я не имею права. Поэтому я и повесил трубку, клятвенно пообещав увидеться с тобой завтра, но ты сама знаешь, что все может измениться, все будет зависеть от того, какой оборот примут события...

...подводной охоте и добыче кораллов. С Лефеврами познакомился на пляже, где их представил друг другу Исмаэль Кинтеро. Они подружились, и через некоторое время между ним и Беттиной возникли интимные отношения.

Их неоднократно видели вместе. У себя на работе Карменате никому не говорил, кто она, хотя его не раз об этом спрашивали.

Часто посещает директора «Автоимпорта» Мигеля Моралеса.

Я встал, потянулся, прошелся по кабинету. Немного болела шея. Столько часов сижу как пришитый, а отдыха только и было что перерыв на обед. Утром даже не успел сделать зарядку... А еще читать и читать... Я пошел в туалет, снял рубашку и сунул голову под кран – холодная вода потекла по телу. Одевшись, спустился в маленький буфет на втором этаже. Чашечка свежего кофе помогла мне восстановить силы. Голова снова стала ясной.

Немного поболтал с товарищами, все тоже очень устали, и так приятно было поговорить о вещах, не имеющих никакого отношения к работе. Услышал несколько презабавных анекдотов. Ну и здорово! При первом же удобном случае обязательно надо рассказать...

Папка лежит на своем месте. Я снова потянулся, понимая, что, пока не прочитаю все, не имею права уйти. Поудобнее уселся на стуле и подвинул ее к себе.

...Хуан Карменате показал, что, выйдя вечером 27 июля из отеля, направился в кафетерий «Вакамба» поужинать, а затем в бар при гостинице «Ведадо». Член Комитета защиты революции, дежуривший этим вечером, сообщил, что видел, как он возвращался пешком около половины первого ночи.

Я перевернул страничку.

Глэдис Дебайле Суарес, 23 года, не замужем, заведующая архивом туристского агентства «Экстур», проживающая по 9-й улице, дом № 314, кв. № 12, этаж 3, между «Х» и «И» в квартале Ведадо. По работе характеризуется хорошо. Подчиненные даже считают ее излишне требовательной, поскольку она нередко остается после окончания занятий, чтобы проверить их работу.

Вечером 27 июля второй покинула компанию, собравшуюся в гостинице «Гавана Либре», и пошла ужинать в ресторан «Пио-Пио» на улице «Л». Соседка показала, что видела ее на террасе дома около двенадцати ночи.

Леандро Сардиньяс Фагет, 44 года, закончил факультет политических наук, заведующий отделом капиталовложений Министерства внешней торговли, женат, проживает по улице им. Хуана Дельгадо в доме № 421, на углу улицы Либертад в квартале Вибора. Выходец из мелкобуржуазной семьи. Возглавлял, студенческую организацию в Гаванском институте. В 1957 году родители отправили его в Мексику, где он связался с ячейкой Движения 26 июля. Через несколько месяцев переехал в Соединенные Штаты и там продолжал заниматься революционной деятельностью. После победы революции возвратился на Кубу и активно включился в преобразовательный процесс, хотя его родственники и пострадали от некоторых законов, изданных революционными властями. Семья уехала в Мексику, где и находится в настоящее время. Первые годы после победы революции работал в электрической промышленности заместителем начальника отдела кадров, затем несколько лет спустя был назначен начальником данного отдела. В 1964 году переведен на работу в Министерство внешней торговли, где занимал различные административные должности. Окончил несколько курсов повышения квалификации по своему профилю. Впоследствии поступил на факультет политических наук и одновременно прошел специальный курс по закупкам. Поручения, с которыми его командировали за границу, всегда выполнял точно и в срок. Позже Леандро Сардиньяс был переведен на свою теперешнюю должность. В день преступления до девяти вечера находился у себя в кабинете, что и подтвердил дежурный член Народной милиции, который также показал, что, выйдя из здания министерства, Сардиньяс направился домой, на перекрестке улиц Ранчо Бойерос и Кониль его машина резко затормозила – в ней что-то сломалось, но он все же сумел поставить ее на стоянку и вернулся домой в такси. Этим вечером в Гаване отключили свет, и никто из соседей не видел его возвращения.

Я откинулся на спинку стула. Зажег очередную сигарету и почувствовал, как дерет горло. Слишком много я стал курить... Значит, сумели так устроиться, что никто их не видел... Хотя, надо правду сказать, обычно мы «видим многое, не видя», обращаем внимание лишь на то, что нарушает привычное течение жизни, и поэтому не запоминаем то, что происходит каждый день.

Вслед за Сардиньясом шла домработница Лефевров, которая всю жизнь провела в прислугах. До революции она шестнадцать лет работала в семье Монтальво Диасов де ла Вега, где познакомилась с Луисом Пачеко Трухильо, соседским шофером. После отъезда в 1961 году этой семьи из страны оба оставались в доме де ла Вега, пока их не переселили в квартиру по улице Домингес, № 329, угол Айестаран, где они и проживают в настоящее время.

Делия Альварес Пенья, 53 года, окончила начальную школу... После победы революции работала санитаркой в больнице имени Калисто Гарсии, куда ее муж поступил кладовщиком. В 1965 году за примерную работу была рекомендована в управление «Кубаэкс», которое сначала предоставило ей место в семье дипломата из Польской Народной Республики, затем временно у пресс-атташе посольства Ф... Сейчас уже три года работает у Лефевров... Заслуживает полного доверия...

Я поднял взгляд от бумаг и снова откинулся на спинку стула. Доверия-то заслуживает, но мне показалось, что не очень она подходит для работы в домах иностранцев. Придется проверить отзывы о ней на прежних местах, хотя следует помнить, что на нее ни разу не поступало ни одной жалобы... А вот во время нашей встречи она вела себя отнюдь не лучшим образом... Совсем не лучшим. Впрочем, если учесть ее уровень развития... В любом случае надо поговорить с теми, кто отвечает за ее работу, выяснить, какого мнения они о ней.

Перелистав еще не прочитанные бумаги, я увидел, что осталось трое... Тем лучше.

Уго Пеньяльвер Мальтас, 31 год, холост. Закончил рабоче-крестьянский факультет, работает манекенщиком в Доме моделей, проживает по улице 27, дом № 581, кв. 62, шестой этаж, угол улицы «О» в районе Ведадо. В Доме моделей работает пять лет. До этого был занят на телевидении и иногда в школе искусств Сан-Алехандро в качестве натурщика... На работе зарекомендовал себя хорошо. Имеет друзей в дипломатическом корпусе... Около двух лет тому назад на показе мод, организованном Кубинским институтом дружбы с народами зарубежных стран, познакомился, а потом быстро подружился с Лефеврами. Уго Пеньяльвер заявил, что в день, когда было совершено преступление, ужинал в ресторане «Булериас», а затем посетил выставку в павильоне «Куба». В ресторане его не запомнили. Правда, администратор сообщил, что всю неделю посетителями занимались ученики Школы гостиничного обслуживания, проходившие практику и сдававшие экзамены у них в ресторане; естественно, что они, заботясь прежде всего об успешном завершении испытаний, не обращали внимания на лица посетителей; он также добавил, что штатные работники ресторана были направлены на помощь в гостиницу «Насьональ», куда прибыло несколько крупных делегаций. Как Уго вернулся домой, никто не видел.

Снова звонит телефон. Секретарша нашего отдела, у которой кончился рабочий день, спрашивает, не нужно ли мне что-нибудь, пока она не ушла. Нет, мне ничего не нужно, я вешаю трубку. Теперь очередь Моралеса, Мигеля Моралеса Тельо...

...52 года, женат, проживает по улице 24 в доме № 316 на углу 17-й в районе Ведадо. Уже семь лет директор «Автоимпорта». Гибко и эффективно решает встающие перед предприятием задачи. По образованию инженер, владеет четырьмя иностранными языками. Как он сам, так и члены его семьи – уроженцы города Мансанильо, владели недвижимостью. Получив диплом инженера, Моралес работал в Сантьяго-де-Куба, где вступил в контакты с революционным движением. В 1959 году входил в комиссию, изучавшую возможности развития провинции Ориенте. В 1967 году переведен в Гавану на должность технического директора организации, которую и возглавляет в настоящее время... Мигель Моралес показал, что в день убийства Беттины Лефевр присутствовал на коктейле в салоне «Агиар» гостиницы «Насьональ», устроенном по случаю подписания торгового соглашения со шведской экспортной фирмой «Филюкс». Показания проверены: прием закончился в десять часов вечера, но никто из опрошенных не мог вспомнить, когда ушел Моралес, так как было очень много приглашенных... Моралес заявил, что из гостиницы «Насьональ» отправился к доктору Фабиоле Мендес; ее не оказалось дома, и он решил подождать в машине, но в конце концов так и не дождался. (В доме, где проживает Моралес, имеется коллективный гараж, откуда на лифте можно подняться к дверям каждой квартиры.)

Никто не видел, никто не видел, не видел... Эти слова назойливо повторялись во всех сообщениях. Можно подумать, что интересующие нас люди живут не в густо населенной стране, а на необитаемом острове. Их алиби довольно слабые, но пока и они защищают...

Остается последнее действующее лицо: секретарша. К счастью или к несчастью, но сообщение о ней более чем краткое:

...Кармен Марсан Кантеро, 21 год, не замужем, окончила курсы французского языка и в настоящее время продолжает занятия им в Гаванском университете. Проживает вместе с родителями по улице Валье, в доме № 34, угол улицы Эспада. Друг ее родителей, работающий с Лефевром, рекомендовал последнему Кармен Кантеро на должность переводчицы и секретаря. Она показала, что ничего не знала об исчезновении Беттины Лефевр, так как 27 июля принимала гостей и из дома не выходила. Ее слова полностью подтвердились.

Кажется, все. Закрыв пухлую папку, я спрятал ее в ящик и запер на ключ. Завтра новый день и новые заботы.

4

8.15 вечера

Официант плавно скользил между столиками, подходил к стойке бара, возвращался к столикам, снова шел к кассе. Компания у камышовой стенки сидит здесь больше часа, и он уже три раза принимал у них заказ.

«До чего же красива, – подумал официант, – та, с длинными волосами, хоть и не молода! Вторая тоже ничего, правда, такую чаще можно встретить. Странная компания. И третья, с гладкой прической, тоже хорошенькая. Интересно, с кем путается длинноволосая?»

– Принесите мне «Плантерс Панч», – попросила красавица.

Официант пошел к стойке, подумав, что коктейль этот спрашивают только те, у кого много денег. Большинство довольствуются «президентским», «хайболом» с выдержанным ромом или «мятным»... Давненько уже никто не заказывал «Плантерс Панч», да и найдется ли в баре все для него необходимое...

Пока готовили заказ, он рассматривал сидевших за тем столиком. Компания громко смеялась, а длинноволосая положила свою руку на руку парня в светло-зеленой рубашке. «Бывают такие счастливчики!» – подумал официант.

Он принес коктейль и снова заскользил от столиков к бару, от бара к столикам, пока не услышал, как его опять подзывают туда, где сидела женщина с длинными волосами.

«А заплатила-то красавица! – удивился официант. – И за всех! А что же типы, которые сидели с ней? Ну и ну!»

Компания встала. Женщина оказалась худощавой, но с прекрасной фигурой...

Они пошли вниз по лестнице, ведущей в вестибюль.

– Эй, товарищ! Пожалуйста, еще два «президентских»!

Когда она вошла в мой крошечный кабинет, мне и в голову не могло прийти, что ее показания круто повернут весь ход следствия по делу об убийстве Беттины Лефевр.

Женщина и сама не была уверена, пригодятся ли нам ее сведения, но все же сочла своим долгом прийти. Я объяснил ей, что обо всем, что она знает или подозревает – пусть даже ее предположения окажутся ошибочными, – надо сообщать властям. Не раз информация такого рода оказывалась ценнейшей и очень помогала нам. Казалось бы, мелкий, незначительный сам по себе штрих, но в совокупности с уже собранными сведениями он многое проясняет.

Итак, женщина сидит перед нами и делится своими подозрениями, попутно давая оценку людям из компании Беттины Лефевр. Лично она никого из них не знает, но вот уже многие месяцы слышит о них. Доказательств у нее никаких нет, но того, что она сообщила, достаточно, чтобы мы начали работу по разоблачению группы контрреволюционеров.

Женщина очень сожалела, что не обратилась к нам раньше, но ей просто не верилось, что ее станут слушать, ведь она сама ничего не видела и не слышала, ее показания основаны лишь на словах подруги – секретарши Александра Лефевра.

Она рассказала, о чем говорят эти люди, собравшись в узком кругу, не скрывая своих истинных настроений и взглядов, о том, что живут они не по средствам, о «случайностях», которые сдружили их.

Женщина ушла.

Проанализировав сообщенное ею, мы пришли к единодушному выводу: у нас достаточно аргументов, чтобы априори рассматривать деятельность этой группы как направленную против безопасности страны. Впрочем, до окончательных заключений, до полной уверенности предстоит еще длительное и тщательное расследование.

Сообщение женщины – лишь отправная точка.

Дело № 703/848

Итак, анализ полученных данных и их проверка позволяют нам утверждать, что «дело Беттины Лефевр» выходит за рамки обычных уголовных преступлений. Мы располагаем необходимыми доказательствами, чтобы придать ему политическое направление и вскрыть его истинную подоплеку.

Нами установлены контакты с сотрудниками Госбезопасности во всех организациях, где работают люди из компании Беттины Лефевр, и в отношении каждого из них наши подозрения подтверждаются.

С целью получения информации о действиях и планах этой группы нами предложено внедрить в нее нашего агента.

Список кандидатур, способных, на наш взгляд, выполнить это задание, а также характеристики на них прилагаются.

Дело № 703/848

Встреча состоялась после тщательной проверки предложенной кандидатуры.

Наш выбор остановился на этой девушке, потому что ее участие в контрреволюционной деятельности объясняется главным образом вредоносным влиянием среды, в которой она вращалась последние годы.

Нам не было точно известно, какого рода поручения она выполняет, но ей было дано понять, что мы все знаем. Едва ей обрисовали положение, в котором она очутилась, девушка тотчас во всем призналась. Мы подчеркнули, что ее заблуждения могут повлечь за собою весьма серьезные последствия.

Девушка, неожиданно даже для нас, вдруг заявила, что понимает, какой вред нанесла делу революции, но не вдавалась в подробности относительно заданий, которые выполняла в группе.

Имея в виду определенные черты ее характера, политическую неустойчивость и искреннее желание сотрудничать, мы полагаем, что при должном внимании с нашей стороны она еще может стать полезным членом общества.

Девушка будет работать с нами и впредь станет подписывать свои донесения именем Лиана.

Она прекрасно усвоила первоначальные установки. По нашему мнению, с ней следует поддерживать постоянный контакт, чтобы непрерывно контролировать ее, поскольку в жизни Лианы наступил решающий перелом.

Телефон зазвонил в четыре. Меня спросил незнакомый голос, и хотя звучал он очень уверенно, я все равно не узнала, кто это. Ему нужно встретиться со мной. Но о чем я стану говорить с тем, кого не знаю. На это мне не ответили, а только спросили, смогу ли я быть через полчаса на автобусной остановке, что на углу 17-й и «Х» в Ведадо. Ко мне подъедет машина светло-голубого цвета.

Звонок привел меня в замешательство. Я так толком и не поняла, о чем мы говорили и почему я согласилась на это странное предложение.

Придя к назначенному месту, я принялась разглядывать проезжающие машины, а потом присела на парапет около парикмахерской. На автобусной остановке ожидали только женщина и какой-то молодой человек. Мне было не по себе. Подъехал № 57 и забрал юношу. Немногие пассажиры, приехавшие этим автобусом, разошлись в разные стороны. Я проводила их взглядом, как вдруг у края тротуара резко взвизгнули тормоза. Мужчина, сидевший за рулем, открыл передо мной дверцу.

Нет, я действительно совсем не знаю его. Нет. Слова: «Это я» – ничего мне не прояснили. Он дал газ, мы помчались по улицам и, свернув два раза, выехали на набережную. Про себя я решила молчать, пусть заговорит первым, но он даже не смотрел на меня, сосредоточив все свое внимание на машине.

Наконец мы остановились в маленьком проулочке, в тени огромного раскидистого дерева, что в такую жару, как сегодня, было очень кстати.

Мне показалось, что он хочет достать сигарету, но в его руке очутилось удостоверение; увидев оттиснутые три большие буквы, означающие, что он сотрудник органов госбезопасности, я вдруг ощутила пустоту в желудке. Эти три буквы резко изменили мою жизнь.

С невероятной быстротой в мозгу замелькали обрывки каких-то мыслей и фраз, но я так ничего и не сказала. Заговорил человек за рулем, и мне показалось, что я вот-вот упаду в обморок, руки мелко дрожали. Он многое знал – во всяком случае, достаточно, чтобы привлечь меня к суду. Не могу сейчас вспомнить в подробностях, о чем он говорил, я слушала и тут же забывала. Бесполезно было отрицать мое участие в контрреволюционной группировке. Насколько я знаю, они не предприняли бы подобного шага, если б не собрали предварительно всех необходимых данных. Стало быть, я разоблачена? В чем мы просчитались? Может быть, кто-то нас предал?

– Почему ты против революции?

Этот вопрос меня поразил. Я ведь думала, что меня уже не отпустят, что я уже под арестом. Почему я против революции? Слова не шли с языка.

Трудно ответить на вопрос, над которым ты сам ни разу не задумывался. Почему я против революции? Почему? На память вдруг пришел мой двоюродный брат Роландо, о котором я никогда не забываю. Весь в синяках и ранах от побоев, нанесенных ему в полицейском участке, он лежит на кровати в дальней комнате и стонет от боли, а тетя благодарит бога за то, что Роландо здесь, пусть израненный, пусть избитый, а не валяется мертвый на обочине шоссе. Тогда, в 1958 году, я была совсем еще девочкой и не понимала, зачем людей бьют и пытают, почему юноши вроде Роландо добровольно бросают учебу и подвергаются гонениям; потом Роландо вдруг исчез, а в доме шептались, что он ушел в Сьерру-Маэстра. За два месяца до победы революции Роландо погиб в бою...

Почему же я против революции? Раньше было не так, раньше я восторгалась революцией. И продолжалось это довольно долго. Каждый год, в день гибели Роландо, мы вместе с тетей ходили в школу, носящую его имя. И я гордилась тем, что мой брат боролся за победу правого дела.

А потом... Сначала мои родственники уехали с Кубы – и было очень больно проходить мимо их домов и видеть там совсем чужих людей. А для меня так много значили эти дома: в них оживали воспоминания детства и отрочества... Затем тот случай на работе. Педросо отозвал меня в сторону и посоветовал расстаться кое с кем из приятелей, мол, это может бросить тень на мою репутацию, они мне не пара и, ничего не давая, лишают меня доброго имени. Я решила, что никому не позволю устраивать за собой слежку и указывать, с кем мне дружить. А дальше уже ничего не оставалось, как привести в соответствие слова и поступки и еще ближе сойтись с теми людьми, которые оказывали на меня такое страшное влияние. Постепенно менялся и мой образ мыслей. Я заметила, что вокруг нас образуется пустота, но все больше разделяла их ложные взгляды, повторяла абсурдные слухи, ходила к ним в гости и даже нарочно выставляла напоказ наши отношения. Кончилось тем, что мне предложили нелегально покинуть Кубу. Я, правда, отказалась, но властям не сообщила. Когда однажды вечером у нас в учреждении созвали собрание и объявили об их бегстве, я почувствовала на себе пристальные взгляды товарищей. Наверное, они удивлялись, почему я здесь, а не там, не с теми. С тех пор мне стало как-то не по себе на работе, и я постаралась подыскать другую.

Именно тогда я и познакомилась с Беттиной на Варадеро, где проводила с соседями конец недели... Почему я против революции? Действительно, нелегко дать этому объяснение...

Неужели ты и в самом деле поверила, что люди из компании Беттины могут стать твоими друзьями? Ближе, чем Педросо, который так досадил тебе, посоветовав разумнее выбирать знакомства?..

Мои друзья... Это благодаря им я очутилась в теперешнем своем положении. Они впутали меня в заговор. Впервые задумалась я над тем, какой могла стать моя жизнь, если б я подружилась с другими людьми, делила их заботы и радости, побольше доверяла им. Мои друзья? А были они когда-нибудь мне друзьями?

– Ты единственная изо всей этой шайки, кому в ней не место.

Мысли беспорядочно теснились в голове. Почему ты мне все это говоришь? Почему не арестовываешь? Каждый твой вопрос заставляет меня еще глубже осознать, что же я натворила, как легкомысленно вела себя, повинуясь лишь собственным капризам. Да, я нанесла большой вред и только теперь понимаю это, ведь я впервые пытаюсь оценить свои поступки без всяких скидок.

– Революция много дала тебе... материальную независимость, возможность учиться и работать, жить без страха перед завтрашним днем; тебе, твоей семье, всему народу. Я верю в тебя, так же как мы верим в новое поколение, которому рано или поздно придется заступить место тех, кто пожертвовал всем во имя будущего нашей страны. Революция доверяет тебе, даже сейчас...

Что же это получается? Революция мне еще верит? Мне, которая боролась против нее? Она и вправду слишком благородна... Мне дают возможность снова приносить ей пользу, вернуться на дорогу, с которой я не должна была сходить.

– Что мне теперь делать?

– А вот это придется решать тебе самой, тебе, и никому другому. Ты сама должна выбрать, продолжать ли и дальше играть на руку врагу или вернуться к тем, кто день за днем ведет битву за более справедливое общество, действительно видит в тебе человека, кому небезразлична твоя судьба.

– Но тогда мне придется выступить против них, а они мои друзья, это же предательство...

– Нет, не их ты предашь. Все это время ты предавала самое себя.

Сумерки сгущаются. Я не заметила, как пролетело время, и сейчас, бросив взгляд на улицу, вижу первые ночные тени – кончается день, так круто повернувший всю мою жизнь. Теперь я должна сказать тебе, что буду делать начиная с этой минуты. Ты ждешь. Спокойно. Доверчиво.