Текст книги "Берег черного дерева и слоновой кости (сборник)"

Автор книги: Луи Жаколио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 33 страниц)

Глава XV
Ингольф принимает решение

Стояла прекрасная полярная ночь, полная необычайной тишины и бесчисленных звезд, уронивших свое отражение в темные воды фиорда, когда Ингольф вернулся на палубу своего брига.

Здесь его с нетерпением ждал Надод, решившийся, наконец, открыть сообщнику свои карты.

– Я запоздал, – сказал Ингольф, – Но сейчас произошли события чрезвычайной важности, и я хотел бы с тобой поговорить о них. Мне кажется, что нам придется отказаться от нашей экспедиции.

Лицо Красноглазого перекосилось от бешенства, но он сдержал себя.

– Само собой разумеется, я здесь ни при чем. Вероятно, кто-то пронюхал о наших замыслах… И вот английская эскадра из семи кораблей стоит у входа в фиорд. Конечно, они имеют в виду только нас. Но герцог-то этого не знает, и он решил дать англичанам сражение, чтобы заставить их уйти из его владений. А так как розольфсские корабли численно слабее английских, то я предложил герцогу свой бриг. Не мог же я равнодушно смотреть, как они будут защищать меня!..

Волосатые руки Надода судорожно сжались.

– А потом, – спросил он хриплым голосом, – когда англичане уйдут?..

– Я буду продолжать экспедицию.

Гнев бандита остыл. Значит, Ингольф не собирался изменять ему. И Красноглазый рискнул взять быка за рога.

– Послушай, – обратился он к Ингольфу, – Я тоже хотел сделать тебе одно важное сообщение, но прежде скажи: способен ли ты нарушить свое слово?

– Никогда!

– Даже если б от этого зависела твоя жизнь?

– Да.

– А для спасения жизни своего друга, благодетеля?..

– Разумеется, нет.

– Ты твердо уверен в этом?

– Конечно.

– Знай же, что те люди, которым я собираюсь так жестоко отомстить, не кто иные, как владетели Розольфсского замка, Биорны, герцоги Норландские.

Несколько минут Ингольф стоял совершенно ошеломленный.

– Герцог Норландский… Биорн… – проговорил он наконец, – сыновья которого рисковали жизнью, чтобы спасти нас…

И внезапно вспылив, он выкрикнул:

– Нет! Этого не может быть! Неужели ты считаешь меня подлецом, Надод?!. Чтобы я заплатил такой черной неблагодарностью моим спасителям!..

– А! Так ты отказываешься! – зарычал урод и, выхватив из кармана пистолет, он направил дуло его в грудь собеседника.

Но тот ловким ударом выбил пистолет из его рук.

– Негодяй! – крикнул Ингольф, хватая Надода за горло. – Мне ничего не стоит задушить тебя.

– Пощады, пощады! – взмолился Красноглазый, – Вспомни свое слово.

Это напоминание сразу отрезвило Ингольфа и заставило его выпустить своего противника.

– Счастье твое, что я дал слово, – пробормотал он.

Как только Надод почувствовал себя свободным, он сразу перешел в наступление, не давая опомниться своему врагу.

– Выслушай меня, Ингольф, – вкрадчиво сказал он. – Ты должен простить мне мою вспышку. Я двадцать лет ждал этой минуты и теперь, когда мне показалось, что месть ускользает от меня, я совершенно обезумел. Взгляни на меня! Взгляни на это обезображенное лицо! Разве не вызывает оно у каждого отвращение?.. Да, я урод, жалкий урод!.. А ведь когда-то и я был молод… И всем этим я обязан Биорнам!..

– Но они спасли нас!

– И погубили меня.

– Но ведь Олаф и Эдмунд невиновны!

– А мои родители, умершие от горя, были виновны?

Что было делать Ингольфу? Тщетно напрягал он свои мозги, стараясь найти выход из положения.

Вдруг его внимание привлек какой-то крик, донесшийся с берега.

– Что это такое? – спросил он.

– Ничего, – смущенно ответил Надод. – Это сова. Разве ты никогда не слышал, как она кричит?

– Нет, мне показалось…

Вторично на берегу раздался крик совы.

– Это похоже на сигнал.

– Да, ты прав, – сказал Надод, предпочитая игру в открытую, – Это мои сыщики дают мне знать, что все готово для нападения на замок. Несколько дней назад ты сам высадил пятнадцать человек на берег. Как видишь, я обо всем позаботился, и тебе придется только помочь нам взять замок. Все остальное тебя не касается. Конечно, свою долю в добыче ты получишь.

Ингольф понял, что он не в силах остановить меч, занесенный над головой Гаральда и его сыновей. Тогда он попробовал выиграть время, надеясь придумать какой-нибудь другой способ помешать Красноглазому осуществить свое намерение.

– Хорошо, – сказал он. – Я дал слово и сдержу его. Но как можем мы что-нибудь предпринять в виду английской эскадры? К тому же герцог собрал в замок всех своих вассалов для его защиты.

– О, не беспокойся об этом. У меня есть средство заставить англичан немедленно удалиться. Достаточно будет дать знать командиру эскадры, что перед ними не простой пират, а офицер королевского шведского флота…

И, вынув из-за пазухи королевский указ, восстанавливающий прежнего пирата во всех правах, он торжественно вручил его пораженному Ингольфу.

С некоторого времени Ингольф ловил себя на странных ощущениях. Ему казалось, что замок Розольфс и окружающие его фиорды, берега и степи каким-то непостижимым образом знакомы ему, как будто он уже когда-то видел их, бывал здесь. Какие-то смутные воспоминания, в которых он был пока не в силах разобраться, зарождались в нем.

Огромный ветвистый дуб возле замка вызывал в нем чувство, близкое к волнению.

Точно под таким дубом играл он в своем далеком детстве. Так уютно было под густой сенью столетнего гиганта, а рядом с ним стоял каменный рыцарь и держал в руке копье.

Повернувшись к старому замку, Ингольф отыскал глазами дуб. Что это? Не галлюцинация ли? Статуя стояла там, где он и ожидал ее увидеть.

Прохладный ночной ветерок легко и ласково касался разгоряченного лба…

Вдоль всего берега мелькали маленькие и большие огни. То розольфсцы готовились к защите замка.

Громкие голоса, раздававшиеся на палубе «Сусанны», вывели Ингольфа из задумчивости.

Оба корабля стояли так близко друг от друга, что он ясно различал слова говоривших.

– Какая славная ночь, Анкарстрем! – произнес первый голос. – И все-таки мне хочется, чтобы она поскорее прошла. Я горю нетерпением узнать, что ждет нас с рассветом.

– Позвольте мне, герцог, не разделять ваше чувство, – отвечал второй голос.

– Я бы охотно отдал десять лет своей жизни за то, чтобы помешать тому, что произойдет завтра. Теперь, когда вашему сыну предстоит занять королевский престол, он не имеет права рисковать своей жизнью, – продолжал тот же голос.

Чувство досады, что он подслушал чужой разговор, охватившее вначале Ингольфа, сменилось у него мрачной решимостью.

Из уст самого герцога слышал он об его измене. Мог ли он после этого колебаться? Как офицер королевского флота он должен был исполнить свой долг.

В то же время он успокаивал себя тем, что сделает все возможное для спасения Гаральда и его сыновей.

Он не отдаст их в руки Красноглазого, а отвезет в качестве пленников в Стокгольм.

Там сторонникам Биорнов нетрудно будет предоставить им возможность бежать…

Глава XVI
В плену

Этой ночью Ингольф заснул как убитый. Разбудил его страшный шум, крики и топот множества ног над головой.

Чей-то совершенно незнакомый голос кричал по-английски:

– Всех, кто сопротивляется, рубить без сожаления!

Выбежав наверх, Ингольф увидел неожиданное и страшное зрелище: человек пятьсот английских моряков наводнили палубу брига. Вся команда его была обезоружена и жалась в кучку на корме, где дула английских мушкетов удерживали ее в повиновении.

Под покровом темноты англичане на шлюпках неслышно приблизились к «Ральфу» и, прежде чем вахтенный успел что-либо заметить и поднять тревогу, ворвались на корабль.

Сопротивляться было немыслимо, так как экипаж пиратского судна, не подозревавший об опасности, был захвачен во время сна. К тому же англичан приходилось пятеро против одного.

На палубе, освещенной факелами, было светло, как днем.

Рядом с английским офицером стояли Черный Герцог и его сыновья.

– Сдавайтесь, капитан! – обратился офицер к Ингольфу, делая знак своим матросам.

Но старый герцог остановил его.

– Позвольте, сударь! Ведь вам известно мое условие.

И, приблизившись к Ингольфу, он сказал:

– Капитан! Я буду называть вас так, пока мне не докажут, что вы не имеете на это права. В ответ на мой ультиматум английский адмирал Коллингвуд лично явился ко мне и представил несомненные доказательства того, что вы не тот, за кого себя выдаете. Мало того, он обвинил вас в том, что вы член преступного общества «Грабители морей» и явились сюда с целью ограбить Розольфсский замок и посягнуть на жизнь мою и моих сыновей.

– В награду за нашу смерть, – продолжал Черный Герцог, –  недостойный министр Густава III, Гинго, обещал вам патент капитана первого ранга. Все это побудило меня дать адмиралу разрешение временно арестовать ваш корабль, но с тем условием, чтобы без моего разрешения не был тронут ни один волос на вашей голове. Теперь ваша судьба в ваших руках. Я жду от вас ответа. Кто бы вы ни были, вы все-таки джентльмен, и с меня будет достаточно одного вашего слова. Докажите, что адмирал Коллингвуд ошибся, и вы немедленно получите свободу со всеми вашими матросами, а англичане удалятся, сделав вам на прощание, в виде извинения, салют из всех орудий.

Самые разнообразные чувства волновали Ингольфа во время этой полной достоинства речи. Но ни на одну минуту он не задумался над тем, чтобы осквернить ложью свои уста.

– Я тоже вправе ожидать от вас объяснения, – проговорил он твердым, спокойным голосом. – Правда ли, что Геральд Биорн, герцог Норландский, замышляет убийство своего короля Густава III? Правда ли, что он хочет возвести на шведский престол своего сына Эдмунда?… Нет, можете мне не отвечать, – быстро продолжал он, не дав времени герцогу возразить. – Я не умею лгать. Адмирал Коллингвуд прав. Я – Капитан Вельзевул. Но, клянусь честью, я не намеревался грабить ваш замок и убивать вас. Я только вчера узнал о производстве меня в капитаны шведского флота и вместе с тем получил предписание арестовать вас троих за государственную измену…

– Довольно, милостивый государь! – прервал его герцог. – Итак, вы готовились арестовать молодых людей, которые за несколько часов перед тем спасли вам жизнь! Вы забыли долг благодарности, а также то, что Норландское герцогство независимая сарана… В измене можно обвинять только подданного, а я не подданный шведского короля…

– Все это так, – возразил капитан, – но вы составили заговор против короля, и король имел право защищаться.

– Я не оспариваю у него этого права, но оно в такой же мере принадлежит мне. Шведский король поручает свою защиту Капитану Вельзевулу, а я – адмиралу Коллингвуду. Вы – пленник адмирала, сударь, – закончил он повелительным тоном. – И так как вы пират, то ответите за свои поступки перед военным судом.

Четыре матроса подошли к Ингольфу и положили ему свои руки на плечи. Капитан «Ральфа» понимал, что сопротивление бесполезно, и дал себя спокойно арестовать.

Проходя мимо Эдмунда и Олафа, он остановился и сказал, обращаясь к ним:

– Мне очень грустно терять ваше уважение, господа, но поверьте, что за два часа перед этим я не знал, что мне поручено арестовать именно вас, и если я и принял это поручение, то с единственной целью спасти вас. Прощайте, господа! На моей совести много грехов, но я еще никогда не лгал, – закончил он с достоинством.

– Отец! – воскликнули молодые люди.

– Не мешайте! – остановил их Черный Герцог. – Правосудие должно свершиться.

Глава XVII
Побег

Военный суд, заседавший под председательством адмирала, приговорил Капитана Вельзевула и всю его команду, за морской разбой и покушение на ограбление Розольфсского замка к смерти через повешение. Исполнение приговора было назначено на утро следующего дня; осужденным дали двадцать четыре часа, чтобы приготовиться к смерти.

Так мстили англичане знаменитому корсару, взявшему с боя и потопившему одиннадцать английских кораблей, из которых каждый был значительно сильнее его брига.

Объявленный матросам «Ральфа» приговор был выслушан ими с мужественным спокойствием, после чего всех, за исключением капитана, переведенного в замок, заперли в трюме собственного корабля и, забив наглухо люки, приставили стражу.

Нечего было опасаться бегства, так как пленники были безоружны, а на палубе брига расположился многочисленный отряд англичан.

День прошел спокойно и, к удивлению англичан, из трюма не доносилось ни малейшего шума. Когда осужденным принесли пищу, их нашли сидящими в порядке, по ранжиру, при унтер-офицерах и офицерах, готовых по команде идти на смерть.

Конечно, у англичан не было повода тревожиться, так как они не знали, что на бриге имелись все приспособления для бегства, на случай захвата его неприятелем.

В конце трюма имелся выдвижной люк, через который можно было бесшумно высадить часть экипажа, причем с борта корабля ничего нельзя было заметить, а под трюмом был спрятан запас оружия, достаточный, чтобы вооружить весь экипаж «Ральфа».

За исключением капитана и старшего помощника капитана Альтенса никто об этом не знал.

Как только пленные остались одни, Альтенс приказал матросам разместиться в обычном порядке и обратился к ним с краткой, но энергичной речью.

– Англичане подлецы и трусы, – сказал он. – Они захватили нас изменническим образом. Но они никогда не решатся сразиться с нами в открытом море, хотя бы их было и пятеро против одного. Они трепетали при одном имени Капитана Вельзевула и им понадобилось семь кораблей и две тысячи человек экипажа, чтобы погнаться за нами. Но мы еще не повешены!..

После этого он раскрыл перед ними свой план побега.

– В крайнем случае, – закончил старый моряк, – нам придется вступить в бой. Англичан пятьсот человек, а нас восемьдесят. Но нам это не впервые.

Переговорив между собою, офицеры и матросы передали Альтенсу единодушный ответ.

– Мы не уйдем без нашего капитана. Мы освободим его или умрем вместе с ним.

– Я с вами вполне согласен, друзья, – взволнованно ответил Альтенс. – Но как осуществить это? Напасть сейчас на замок – значило бы идти на верную гибель.

– Это правда! – послышались голоса.

Тогда поднялся один человек, по имени Иоиль. Это был один из «грабителей», приведенных Надодом.

– Не доверите ли вы мне спасение капитана? – сказал он. – Ручаюсь, что на его голове не тронут ни одного волоска.

В толпе пиратов послышался глухой ропот.

– Ты сам себя не мог спасти, как же ты думаешь спасти капитана?

– Я по доброй воле разделил вашу участь, – возразил Иоиль. – Но скажите мне, верите ли вы Альтенсу?

– Верим, верим! – послышалось со всех сторон.

– Так вот что: я посвящу в свои намерения Альтенса. Пусть он решит.

– Сделаем так, как прикажет Альтенс.

– Правильно, – заявил старший помощник. – Я вам позволил говорить, но решать здесь имею право только я один. Помните, что сейчас дисциплина нам нужнее, чем когда-либо. А поэтому подчиняйтесь беспрекословно, если не хотите болтаться на реях. Офицеры передадут вам мои распоряжения, и первое из них будет – размозжить голову всякому, кто окажет неповиновение. У меня есть свой собственный план спасения капитана, но я выслушаю и план Иоиля и выберу тот, который окажется лучше.

Оба отошли в сторону.

По мере того, как Иоиль говорил, суровое лицо Альтенса прояснялось.

– Хорошо, – сказал он. – Но кто же возьмется передать требование адмиралу?

– Я! – ответил Иоиль.

Альтенс решил привести в исполнение свой замысел с наступлением темноты.

Бесконечно долго потянулись часы. О том, что происходило наверху, пленные догадывались только по доносившимся к ним звукам. Наконец, шум понемногу стал затихать. Раздавались только мерные шаги часовых, но скоро и они смолкли. Утомленные предыдущей ночью, проведенной на ногах, и уверенные в своей безопасности, англичане спали.

Необходимо было решительно действовать. Раздав всем своим матросам по мушкету, кортику и абордажному топору, Альтенс осторожно открыл люк.

То, что он увидел, чуть не заставило его вскрикнуть от радости. Берега фиорда были безлюдны, а возле «Ральфа» стояли десять или двенадцать шлюпок, в которых приехали англичане.

Чтобы неслышно приблизиться к бригу, англичане обернули весла тряпками, и эта предосторожность должна была теперь сыграть на руку пиратам.

Разместившись в двух шлюпках, они неслышно отъехали от «Ральфа», прошли мимо «Сусанны» и скоро затерялись в полосе прибрежных скал.

Глава XVIII
Призрак

Отъехав на достаточное расстояние, Альтенс скомандовал звучным голосом:

– Вперед, ребята! Налегай на весла! Мы должны спешить. Пока месяц не взошел, надо успеть все сделать.

Тридцать два гребца налегли на весла, и шлюпки помчались со скоростью двенадцати узлов в час.

План Альтенса был очень прост и заключался в следующем: предположив, что десантный отряд, занимающий «Ральф», взят с того фрегата, который вошел в фиорд, он задумал захватить его врасплох, так же, как и англичане захватили бриг.

Через час обе шлюпки очутились в виду фрегата, грозные очертания которого рельефно выделялись на темном фоне ночи.

– Стой! – тихо скомандовал старший помощник. И шепотом, так как шлюпки ехали рядом, обратился к матросам: – Ребята! На таких кораблях бывает от пятисот до восьмисот человек экипажа. Если предположить, что отсюда взято пятьсот человек, остается еще триста. Согласны ли вы попытать счастья?

– Умереть или отомстить! – ответили матросы.

– Вы правы! Это единственное, что нам остается, потому что мы не можем проскочить мимо английской эскадры на двух шлюпках. Итак, помните: пощады никому!

Тихо приблизились лодки к мирно дремавшему фрегату и скрылись в его тени.

Восемьдесят призраков бесшумно поднялись на палубу английского судна. Минута – и оба вахтенных упали с проломленными черепами. Теперь очередь была за другими. Шестьдесят человек вахты, спавших на палубе, завернувшись в свои плащи, перешли в другой мир, не успев даже проснуться.

Вахтенный офицер, услыхав какую-то возню, вышел на палубу и упал, чтобы больше уже никогда не вставать. Четверо матросов зашли в капитанскую каюту и закололи капитана. Другие перебили всех офицеров. До сих пор раздалось только два или три глухих стона.

Наверху все было кончено.

Тогда пираты ворвались в междупалубное пространство и принялись крошить топорами направо и налево. Это была настоящая бойня, так как спящие раздетые люди и не думали защищаться.

Из трехсот английских моряков не осталось в живых ни одного.

На рассвете шесть остальных судов английской эскадры увидели фрегат «Медею» выходившим на всех парусах из залива.

«Спешное поручение в Англию. Приказ адмирала», – сигнализировал фрегат. И, отсалютовав флагом, исчез в утреннем тумане.

Комната, в которой заперли Ингольфа, помещалась в одной из башен замка, которую некогда занимал Магнус. Она освещалась небольшим квадратным окошечком, и единственная дверь ее была массивная и обитая железом. У человека, попавшего в эту каменную клетку, не могла даже зародиться мысль о возможности побега.

Внизу, под тюрьмой Ингольфа, находились комнаты Магнуса. После его смерти их никто не посещал. Ходил слух, что в тех комнатах повесился когда-то один розольфсский управляющий, и беспокойный дух его продолжает обитать там, появляясь в виде привидения с веревкой на шее. Некоторые даже утверждали, что по ночам из башни доносятся громкие стоны и стук костей.

Никто из слуг не решился бы пройти через апартаменты Магнуса, но к комнате, в которой был заключен капитан пиратов, вел отдельный ход через широкую террасу, окружавшую башню.

Тщательно исследовав свою тюрьму, Ингольф пришел к заключению, что у него нет шансов на спасение.

Мысль о том, что он обречен на позорную смерть, приводила его в бешенство.

В бессильной ярости колотил он кулаками в железную дверь, бросался на глухие и равнодушные к его отчаянию стены. Маленькое, узкое окошечко, казалось, смеялось над ним. Оно представляло из себя единственный путь к свободе, но через него могла пролететь разве только птица.

Наконец, порыв возбуждения прошел и сменился упадком сил. Прислонившись к стене, Ингольф судорожным движением разорвал душивший его воротник мундира.

– Меня зовут Капитаном Вельзевулом! – воскликнул он. – Неужели же даже черт не придет мне на помощь!

И, как бы в ответ на его слова, в стене раздался глухой стук.

Капитан пиратов не был суеверен и все же ощутил невольную дрожь.

Затаив дыхание, Ингольф прислушался. Стук не повторился. Он дважды ударил кулаком в стену. Молчание, Тогда он приник к камню ухом и невольно вздрогнул. За стеной раздавались какие-то странные звуки, похожие на человеческий стон, а потом старческий, дрожащий голос затянул какой-то однообразный, тоскливый мотив, похожий на колыбельные песни гренландцев и лапландцев.

Изумление охватило Ингольфа.

«Кто бы это мог быть?»

Вдруг на террасе раздались шаги. В тюремной двери открылась форточка.

– Капитан! – раздался чей-то голос.

– Что вам нужно? – недовольно ответил пират.

– Я должен исполнить неприятное поручение…

– Говорите.

– До вашей казни остается только десять минут.

– Как! Вы собираетесь казнить меня ночью?!. Варвары!

– Но ведь вы не знаете… – замялся голос.

– Опять какая-нибудь гнусность?..

– Нет. Ваши матросы бежали из трюма «Ральфа».

– И адмирал боится, что мои храбрые моряки попытаются освободить меня. О, ему не избежать битвы с ними! Мои матросы не такие люди, чтобы спокойно смотреть издали, как будут вешать их капитана.

– К сожалению, казнь ваша совершится во внутреннем дворе замка.

– Этого следовало ожидать от таких подлецов и трусов, как вы.

– Я только адъютант адмирала и исполняю то, что мне приказано. Если у вас есть последнее желание…

– Только чтобы вы оставили меня одного.

Форточка захлопнулась. Шаги постепенно замерли вдали. Ингольф остался наедине со своими мыслями.

Нельзя сказать, чтобы он очень спокойно относился к предстоящей смерти. Кто же захочет умирать в двадцать семь лет, в полном расцвете сил? Другое дело пасть в сражении, погибнуть в борьбе со свирепой стихией…

О чем думал Ингольф и думал ли он вообще о чем-нибудь, – этого он, пожалуй, и сам не мог бы сказать.

Какое-то тупое оцепенение охватило его и лишило мыслей, и только время, казавшееся бесконечным, угнетало его.

– Как долго тянутся эти последние в моей жизни десять минут! – проговорил он с тоской и вздрогнул.

Три глухих удара прозвучали в стене.

– Кто ты? – крикнул Ингольф, – Друг или враг? Зачем ты смущаешь мой покои?

Едва он успел проговорить эти слова, до его слуха долетели мерные, тяжелые шаги солдат.

– Значит, десять минут кончились!.. – прошептал он.

– Стой! – раздалась команда офицера. – Становись в две шеренги!

Загремели железные засовы.

Капитан сделал два шага по направлению к двери и гордо выпрямился.

Вдруг одна из боковых стен раздвинулась и открыла узкий проход, в котором показалась похожая на привидение фигура в черном саване с горящим светильником в руке. Привидение медленно подняло руку, как бы приглашая узника следовать за собой.

Тяжелая дверь заскрипела на ржавых петлях. Ингольф без колебания бросился в темное отверстие, и стена за ним бесшумно закрылась.

– Капитан Вельзевул, – раздался за стеной голос офицера, – следуйте за мной.

И вслед за тем прозвучал крик ярости.