Текст книги "Императрица снежной страны (ЛП)"

Автор книги: Лора Джо Роулэнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Глава 9

– Так вы знаете японский язык? – спросила Рейко.

– Я живу в замке… – Женщина эдзо подняла три пальца.

– Три года?

Кивнув, она прикоснулась к ее уху. – Я слушаю.

Они стояли в сарае вместе. Было холодно, тускло и пахло собаками, которые нюхали и виляли хвостами вокруг Рейко. Рейко почувствовала себя в безопасности, спрятавшись от солдат правителя Мацумаэ.

– Как тебя зовут? – спросила Рейко.

– Венте. – Она указала на Рейко, застенчиво и любознательно.

– Рейко.

Они улыбнулись друг другу. Венте поклонился, скромно, как любой японский крестьянин, и сказала:

– Большое спасибо. Рейко кивнул, понимая, что Венте была благодарна за то, что вчера Рейко вмешалась, чтобы защитить ее от побоев супруги правителя. – Я сожалею о том, как госпожа Мацумаэ относится к вам.

Венте сделал жест, говорящим о том, что эдзо должны терпеть от японцев. Она изучала Рейко, как будто впервые увидела не жестокого японца. – Вчера. В комнате госпожи Мацумаэ. Я слышала. – Она подыскивала слова, изображая рукой, как мать прижимает к себе ребенка и указал на Рейко. Жалость темнела в ее глазах. – Я извиняюсь.

Это был первый признак подлинной заботы о ее похищенном ребенке, который кто-то на Эдзо выказал Рейко. От такого проявления доброты Рейко утратила самоконтроль. Слезы брызнули на ее холодные щеки. Венте стояла, неловко и смущенно.

– Я сожалею. Я сожалею, – повторила она, почти как если бы она была лично виновата и просит прощения.

– Я не знаю, что делать, – слезы Рейко застыли, когда она вытирала их. Собака лизнула ей руку. Ее немое, животное участие снова заставили ее зарыдать. – Никто не поможет мне.

– Я могу вам помочь.

– Как? – Проблеск света пронзил горе Рейко.

Венте, с глазами, сияющими радостью в связи с возможностью предложить спасение, сказала:

– Мальчик здесь.

Внимание боролось с радостью, охватившей Рейко. – Но солдаты правителя Мацумаэ убили тех, которые привели моего сына. Масахиро они, должно быть, тоже убили.

– Нет, нет. – Венте уверенно покачала головой.

– Откуда ты знаешь? – сказала Рейко, боясь поверить.

– Я слушаю. Я вижу. – Венте поманила Рейко к двери сарая и указала вверх, на белую башню крепости, которая возвышалась рядом с дворцом. – Он там.

* * *

– Как госпожа Рейко могла выйти? – потребовал Гизаемон.

– Я не знаю, – сказал хозяин оленьих рогов. – Один момент, когда она была в своей комнате. В следующий раз мы проверили ее. Он развел пустыми руками.

– Ты идиот, капитан Окимото! Дал женщине обмануть себя! – Гизаемон метался из стороны в сторону, он был буквально вне себя.

Сано был встревожен тем, что Рейко убежала, но нисколько не удивлен. Он знал, как она хотела найти Масахиро, и что она не упустит ни малейшей возможности начать эти поиски.

– Знает ли об этом правитель Мацумаэ? – спросил Гизаемон.

– Нет, – сказал Окимото. – Мы не сказали ему.

– Если он узнает, то никто не знает, как он прореагирует на это. – Гизаемон гораздо больше волновало не само исчезновение Рейко, а защита правителя Мацумаэ от злого духа Текарэ. Он бормотал про себя:

– Я пытаюсь спасти его днем и ночью, в течение трех месяцев. Сколько это может продолжаться?

Он сказал капитану Окимото:

– Я возглавлю поиски. А вы, дураки, отправьте варваров в их лагерь. Указав на Сано и Хирату, он добавил:

– А их заприте.

– Нет! – Страх за Рейко вспыхнул в Сано. Он прыгнул с помоста. – Я пойду с тобой.

Когда Гизаемон начала возражать, Сано сказал:

– Я могу помочь вам найти свою жену.

– Последнее, что мне нужно, это чтобы вы бегали свободно. – Но Гизаемон колебался, разрываясь между страхом за своего безумного племянника, собственным недоверием к Сано и желанием поймать Рейко.

– Я знаю, как она думает, мне легче ее найти, – сказал Сано. – Она будет скрываться от вас, но не от меня.

– Хорошо, – неохотно сказал Гизаемон на пути к двери. – Но Окимото будет держать вас за поводок.

Сано вдруг понял, почему Гизаемон стремился контролировать его: если он должен был раскрыть тайну, то кому-то надо скрыть тайну. Есть ли что-то общее между Масахиро и убийством и что это?

Капитан Окимото нахмурился, но сказал:

– Да, хозяин. Когда он вывел Сано из комнаты, Хирата последовал за ними. – Привет. А вы, что думаете делать?

– С вами, – сказал Хирата.

– О, нет, это не так.

– Мне нужно, чтобы ты поговорил с купцом, – сказал Сано Хирате. Они не должны были задерживать расследование. Если они не добудут результата для правителя Мацумаэ, только боги смогут помочь им.

– Ну, он не может сделать это, – возразил Окимото. – Он не должен бродить в одиночестве. Правитель Мацумаэ приказал сопровождать вас всюду.

– Тогда пошлите кого-нибудь с ним, – сказал Сано. – Правитель Мацумаэ дал разрешение на расследования убийства, везде, где нас будут сопровождать.

– Господи Мацумаэ также сказал – все, что вы делаете, должно быть согласовано с ним заранее.

– Хорошо, – сказал Сано. – Спросите его и если все в порядке, пусть Хирата-сан пойдет в город и допросит подозреваемого. Нетерпеливый, потому что ему надо раньше всех добраться до Рейко, Сано добавил:

– Давай, мы только зря тратим время!

– Все в порядке, все в порядке. – Окимото приказал двум самураям отвезти Хирату правителю Мацумаэ и другим – чтобы сопровождать его и Сано. – Но смотрите, чтобы правитель Мацумаэ не узнал, что женщина сбежала и что канцлер Сано ищет свою жену, а не убийцу.

Сано понял, что самураи правителя Мацумаэ боятся его сумасшествия, даже выполняя его безумные, жестокие приказы. Редко долг самурая казался ему таким извращенным и разрушительным.

– А вам, – обратился Окимото к Сано и Хирате, – вам лучше не пытаться видеть тут что-то смешное.

* * *

Когда Рейко смотрела на башню, память отбросила ее в то время, когда другой сумасшедший, который называл себя Королем Дракона, заключил ее в башню на другом отдаленный острове. Чувство дежавю вызвало у нее отвращение. Теперь же ее сын был в плену.

– Я должна спасти его!

Она выскочила наружу, но Венте побежала за ней. – Нельзя идти! Опасно!

– Мне все равно!

Венте преградила ей путь. – Там солдаты. – Ее красивое лицо было искажено тревогой. – Они поймают вас. Сделают вам больно.

– Нет, я должна помочь ему. – Осматривая сарай, Рейко увидела висящие на стене инструменты: молотки, ножи, шила, топоры. Она схватила нож с деревянной ручкой и длинным острым стальным лезвием.

– На случай, если я не увижу тебя снова, я хочу поблагодарить тебя сейчас, что помогла мне найти моего сына, – сказала Рейко. – Если есть что-то, что я могу сделать для тебя взамен, я это сделаю.

– Нет, – отказалась Венте. Ее рот работал внутри синей татуировки, когда она подбирала слова. – Вы не знаете, как идти. Вы заблудитесь.

Найти путь к крепости не казалось трудным Рейко, которая всю жизнь перемещалась в огромных лабиринтах замка Эдо. – До свидания. Собаки подскочили к ней. Они лаяли и терлись об нее. Вместо того, чтобы на нее напасть, они, казалось, стремились защитить ее. Она плакала – Отойдите от меня! И взмахнула ножом.

Венте произнес команду на языке эдзо. Собаки отступили. Она колебалась, нахмурилась и закусила губу. – Я иду с вами. Я покажу вам.

– Хорошо, – сказала Рейко.

Когда Венте провела ее за руку через территорию замка, Рейко почувствовала благодарность к своему гиду. Венте умела ходить, оставаясь как будто невидимой. Может быть, это был талант охотников-эдзо, а может, она просто привыкла скрываться от японцев в замке Фукуяма. Она и Рейко прятались за зданиями, деревьями, камнями и сугробами снега. Они избегали солдат и слуг, которые проходили рядом с ними по дорожкам и крытым коридорам. Венте, казалось, знала, где будет патруль охранников. Рейко многое видела через дворы и сады, но не могла сравниться в этом с Венте. Она чувствовала себя невидимой, словно на Эдзо было много разных измерений и они переходили из одного в другое, скрытые от других людей.

Обогнув дворец, они проскользнули мимо ворот и подошли к башне, которая стояла на невысоком холме. Вблизи квадратная башня оказалась не белой, а темно-серой от покрывавшей ее потрескавшейся штукатурки. Спустившиеся с бирюзового неба чайки сидели на черепичных крышах, перевернутые карнизы которых выступали над каждым этажом. В башне были маленькие окна. Рейко, прищурившись от солнца, смотрела на них и хотя она не могла видеть, что внутри, все ее существо трепетало от чувства, что там был Масахиро. Она хотела просто влететь к нему.

Наверх вела лестница, очищенная от снега. Обитые железом двери в верхней части были открыты. Звук кашля донесся до Рейко. Двое молодых солдат вышли из башни. Они несли ведра, жидкое содержимое которых вылили на снег. Вернувшись, они зашли внутрь и закрыли за собой дверь. Надежда Рейко на спасение Масахиро замерла, как подстреленная птица в полете. – Никто не сможет зайти, – прошептала Венте.

– Должен же быть способ, – зашептала Рейко в ответ, даже когда она увидела еще одного солдата вышедшего из-за угла и заходящего внутрь. Масахиро было так близко, но вне досягаемости! Она едва могла стоять от волнения.

Венте потянул ее за руку. – Нужно уходить. Люди увидят нас.

– Подожди! Нет!

Рейко не могла уйти. Она чувствовала, как будто невидимые цепи держали ее сына в этой крепости. Но, чтобы штурмовать башню, не могло быть и речи. Даже при том, что она владела боевыми искусствами, она не могла противостоять нескольким вооруженным стражниках. Если ее поймают, от этого Масахиро точно не будет ничего хорошего.

Она позволила Венте оторвать ее. Каждое ее сердцебиение было биением боли, когда они пробирались через замок от одного укромного уголка к другому. Рейко едва могла дышать, глубоко в легких ее сотрясали рыдания. Державшие ее невидимые цепи с каждым шагом становились тяжелее.

Они достигли сада рядом с гостевым домом, когда появились солдаты. Венте дернула Рейко на снег за сугробом. Они лежали на животах, затаив дыхание и прислушиваясь к голосам солдат.

– Она не могла выйти из замка.

– И она не сможет прятаться вечно. В конце концов, мы ее найдем!.

– Вы трое побудьте здесь и смотрите за мужчинами канцлера. Последнее, что нам нужно, это еще больше заключенных на свободе. Мы же будем ее искать.

Шаги хрустели по снегу рядом с Рейко и Венте. Рейко с ужасом осознала, что охранники обнаружили, что она сбежала. Она потеряла всякую надежду незамеченной пробраться обратно в гостевой дом. Ее подбородок уткнулся в ледяные кристаллы снега, она думала, быстро и жестко.

– Что вы делаете? – прошептала Венте.

Приводить себя в порядок, не было времени. Охранники запрут ее и будут смотреть за ней более внимательно, чем раньше. Рейко будет беспомощно сидеть в своей комнате. Это был ее единственный шанс достичь Масахиро. Она не могла его упустить.

– Я собираюсь вернуться к башне, – сказала она Венте.

Хотя выражение ее лица говорило, что она не думает об этой идее ничего хорошего, но Венте храбро взялась сопровождать Рейко. Но поисковые отряды роились в замке. Рейко и Венте нырнули за кусты, метнулись вокруг зданий, уклоняясь от одного патруля за другим. Они кружили, держась на расстоянии, как луна, вращающаяся вокруг планеты, никогда не приближаясь ближе. Запыхавшись, задыхаясь от усталости, они остановились в тени склада, чтобы отдохнуть.

Его дверь распахнулась. Солдат вышел и заметил Рейко. – Она там! – крикнул он.

Рейко побежала. Слишком поздно она заметила, что Венте побежала в другом направлении. Теперь пришлось ориентироваться самостоятельно, на собственный страх и риск.

Глава 10

Получив разрешение допросить торговца золотом, Хирата с солдатами, которым поручили сопровождать его, направился в город. Это были два самурая лет восемнадцати. Преисполненные собственной значимостью, юноши, которым, может быть, впервые поручили самостоятельную миссию, не уверенные в своем умении, стремились доказать себе и другим свое превосходство. Хирата стал их естественной мишенью.

– Только попробуй удрать от нас, – сказал один из них, когда они вышли из замка и шли вниз по склону по дороге. У него было круглое, прыщавое лицо и озорные лица. – Давай, попробуй.

– Мы дадим тебе достаточную фору. – Другой юноша был высокий и долговязый с неправильным прикусом, он аж подпрыгивал, стремясь показать себя в драке. – Но тебе все равно далеко не уйти.

Хирата молча продолжал идти.

– Конечно, он не побежит, – сказал первый охранник. – Погляди на него. Он же еле ковыляет.

– Что случилось? Дяденька напился и сломал ногу? – Не унимался второй охранник.

Даже зная, что вчера Хирата убил нескольких их товарищей, дразня его, они чувствовали себя уверенно, потому что его оставшиеся в замке друзья были заложниками, обеспечивающими его хорошее поведение. Когда он не ответил, первый юноша с издевкой произнес:

– Калека и толкнул его.

Хирата, обученный сохранять хладнокровие в любых условиях, сконцентрировал свою энергию, чтобы идти, никак не реагируя на внешние факторы. Он даже не сбился с шага. Задетый этим, охранник толкнул его сильнее. На этот раз Хирата направил свою энергию на своего обидчика. Охранник, шатаясь, отпрянул от него, как от удара. Он поскользнулся на льду и упал на задницу.

– Эй! – воскликнул он. Он и его спутник бросились на Хирату. Хирата увернулся так быстро, что он, казалось, исчез с места, где только что стоял. Они столкнулись и упали лицом в снег. Отрезвленные, стоя на карачках, они испуганно уставились на Хирату.

– Если вы надумаете еще какую-нибудь глупость, то мне придется сделать вам больно, – сказал Хирата. – Это понятно?

Они продолжили спускаться в город без дальнейших инцидентов.

Город Фукуяма был плохой пародией на столицу. На главной улице люди вели безнадежную борьбу с зимой, скидывая лопатами с крыш снег, которым их засыпало два дня назад. В магазинах были видны только имена владельцев, написанные на табличках. Когда несколько клиентов заходили в двери, Хирата не увидел внутри ничего, кроме тусклого света фонаря. Всюду бродили похожие на волков собаки, оставляя на снегу желтые метки. В ближайших к замку переулках стояли окруженные высокими заборами особняки, что принадлежали чиновникам клана Мацумаэ. Дальше шли заборы домов, принадлежащих богатым купцам. В целом город выглядел неуютным и недружелюбным. Возле чайной слонялись мужчины с типичными для Эдзо обветренными и преждевременно постаревшими лицами, держа во рту курительные трубки. Они смотрели на Хирату с подозрительным любопытством.

Его сопровождающие привели его к витрине магазина, который занимал весь угол квартала и выглядел более процветающим, чем другие. Толстые столбы подпирали карниз над верандой. Трубы нещадно дымили. Железные филигранные фонари висели с каждой стороны двери. Внутри это был типично японский магазин, приспособленный для северного климата. На стенах помещения висели вездесущие плетеные циновки. В большой, квадратной жаровне в центре горело пламя. Возле огня трое клерков сидели за столом, на котором лежали монеты, соробан для счета денег, кисти, чернила и бумага для записи операций. Один клиент высыпал из мешочка золотые самородки на стол перед клерком. Они торговались об обменном курсе. Другие клерки и их клиенты торговались над графиками погашения задолженности. Дайгоро, видимо, был не только торговцем золотом, но и банкиром, дававшим деньги в рост. Два самурая, которые выглядели как ренины, нанятые охранять магазин, сидели рядом и играли в карты. Когда в магазин вошел Хирата, все разговоры смолкли и присутствующие уставились на него.

Один из сопровождающих Хирату самураев, объявил:

– Это Хирата-сан – главный вассал канцлера Сано из Эдо. Он хочет поговорить с Дайгоро-сан.

Служащий прошел через проход, скрытый ковром в задней части магазина. Вскоре он вернулся и сказал:

– Хозяин примет вас в своем кабинете.

– Подождите здесь, – сказал Хирата своим сопровождающим.

Он пошел по коридору, в конце которого была дверь, закрытая другим ковриком. Здесь Хирата всем своим существом ощутил мощный импульс смерти. Помещение было пропитано легким запахом гнилой плоти, энергией боли и насилия.

Когда Хирата осторожно вошел в комнату, человек, сидевший за столом, возле огня в мангале, поклонился и сказал:

– Приветствую вас.

Маленький, худой, около сорока лет, он был одет в коричневую шубу с пышным мехом. Черты его лица были аккуратными и правильными, но блеск в черных глазах, нервные движения и влажные губы свидетельствовали о жадности этого человека.

– К вашим услугам, господин, – сказал Дайгоро.

Хирата ощутил странную, меховую поверхность под ногами. Взглянув вниз, он увидел шкуру медведя, вместе с когтями. Он посмотрел на голову, установленную на стене, рядом с чучелом орла. Другие, меньшие существа – кролики, лисы и выдры смотрели на Хирату глазами из черного бисера. Разветвленные рога вместе с черепами оленей были развешаны по стенам. Неудивительно, что Хирата почувствовал смерть. Этот кабинет был могилой убитых животных.

– Какая коллекция, – сказал Хирата.

– О, это ничего, – сказал Дайгоро скромно.

– Это такой местный обычай, выставлять охотничьи трофеи?

– Нет, такая идея пришла в мою голову, – в голосе Дайгоро звучала гордость своей оригинальностью.

– Это вы убили этих животных? – Хирата представил, как человек с лицом купца устанавливает ловушку с луком на дороге идущей женщины.

– Конечно, нет. Я покупаю их у эдзо. Но сам изготавливаю чучела.

Сама такая идея отталкивала Хирату. В этом человеке отсутствует традиционная японская озабоченность по поводу чистоты тела и чистоты души. Он казался более диким, чем самые дикие японцы, более варварским, чем эдзо.

– Я не только собираю животных, – довольный Дайгоро указал на выставку посохов с кистями на конце, вроде того, что Хирата видел в хижине вождя Аветока. – Это атрибуты поклонения жрецов-варваров своим богам. Эти, – он показал Хирате несколько палок с вырезанными геометрическим орнаментом, фигурами животных и странными символами, – посохи с молитвами, используемые эдзо во время своих религиозных ритуалов. И смотрите здесь.

Он открыл шкаф. Внутри, на полке, лежало что-то похожее на ремни из нескольких тканых шнуров перетянутые черным шпагатом через различные промежутки. К ним были прикреплены квадратные черные куски ткани различного размера.

– Это полосы целомудрия, – сказал Дайгоро, – женщины-эдзо носят такие под одеждой. Они указывают на род, какому они принадлежат. Женщина не может выйти замуж за человека, чья мать носит полосы того же типа. Это предотвращает близкородственные связи. Полоса должна храниться в тайне. Мужчины не могут их видеть. Женщин, которые показывают или снимают их, избивают палками.

– Как же ты их взял? – спросил Хирата.

Дайгоро нагло засмеялся:

– Когда людям нужны деньги, они согласны продать что угодно.

Хирата был еще более возмущен этой коллекцией мужских побед, чем трофеями животных. Дайгоро посягал на самые священные, личные вещи чужой культуры. Симпатии Хираты еще дальше качнулись к эдзо.

– Я путешествую по всему острову Эдзо, контролирую имеющиеся золотые рудники, а также постоянно ищу новые, – сказал Дайгоро. – Я был во всех деревнях, взял все, что мне там понравилось.

– Значить это ВСЕ, включает в себя женщину по имени Текарэ? – спросил Хирата.

Понимающий взгляд оживился грязным блеском в глазах Дайгоро. – Ах, сейчас мы переходим к делу. Я предполагаю, что вы помогаете канцлеру Сано в расследовании убийства любовницы правителя Мацумаэ. Умный человек, твой хозяин. Выкупил свою жизнь, пообещав раскрыть преступление.

– Откуда ты знаешь это? Дайгоро покрутил указательными пальцами то ли возле глаз, то ли возле ушей:

– Я их имею повсюду.

Понятно, люди в замке, которые задолжали деньги Дайгоро, были совсем не против сообщить новости в обмен на сокращение своих долгов, допустил Хирата. – Вы не ответили на мой вопрос.

– Да, я нашел Текарэ во время поисковой поездки. Деревни в этой части Эдзо славятся своими красивыми женщинами. Я их там многих перепробовал. Но она была лучшей.

Хирата никогда не имел склонности критиковать людей за то, что они вступали в связь с женщинами из низших классов японского общества, но женщины-эдзо казались еще более беспомощными, а их циничная эксплуатация Дайгоро никак не могла ему понравиться. – Итак, вы собрали ее так же, как вы собрали все это? – Хирата указал на чучела мертвых животных.

Услышав неодобрение в тоне Хираты, купец нахмурился:

– Вы можете осуждать меня, но при всем уважении, вы понятия не имеете, что такое жить на Эдзо. Я могу вам многое рассказать, потому что я был еще мальчишкой, когда двадцать два года назад я попал сюда.

– Меня осудили за изнасилование трех дочерей человека, который владел магазином в Осаке, в котором я работал. Это не было преступлением, но судья пожалел девочек. Он приговорил меня к ссылке сюда. – Дайгоро не отрицал того, что он сделал, но явно считал, что это наказание было чрезмерным. – Здесь меня высадили с корабля и я был вынужден сам заботиться о себе. Вы когда-нибудь добывали золото?

Когда Хирата покачал головой, Дайгоро сказал:

– Вы идете вдоль ручья, просеивая воду через сито. Если вам повезет найти крупицы золота, вы отводите поток в другое русло и освобождаете дно. Потом вы копаете песок, глину и камни, пока не найдете золотую жилу. Это долгая и трудная работа. И я делал это в течение тринадцати лет, пока я не попал на крупное месторождение и сделал свое состояние. Я заслуженно заработал свои небольшие удовольствия.

– За счет женщин-эдзо, – сказал Хирата.

– Не всегда. – В голосе Дайгоро послышались странные ноты. – С другими женщинами, может быть, но не с Текарэ. Она была другой.

– Вы хотите сказать, не заставляли ее спать с вами? – сказал Хирата скептически.

– Нет. То есть, это, возможно, со стороны казалось, что это так. Я пошел за ней в лес и я взял ее. Но на самом деле все было совсем не так. – Лицо Дайгоро приобрело безжизненное выражение, наподобие чучел животных на стенах его кабинета. – Скорее это она меня взяла.

Чтобы Хирата понял, Дайгоро объяснил:

– Текарэ не была похожа на других женщин-эдзо. Она не была создана, чтобы ходить на охоту со своим мужем, как это принято у эдзо, когда муж охотится и добывает пропитание, а жена носит его поклажу, обустраивает лагерь и готовит еду. Вот почему мужчины-эдзо женятся на сильных женщинах. Однако Текарэ не хотела быть обычным вьючным животным.

– Она думала, что она заслуживает большего. Когда я впервые встретил ее, она отдавалась всем купцам, шахтерам и рыбакам, которые проходили через ее поселок. В благодарность за это они дарили ей японской безделушки. Другие женщины-эдзо простые, скромные и добродетельные. Но не она. – Отвращение и восхищение перемешивались в словах Дайгоро. – Текарэ играла всеми мужчинами, с которыми она была. Она обладала таким влиянием, что получила прозвище "Владычица Снежной земли".

Это описание Текарэ несколько изменило сложившееся у Хираты мнение о жертве убийства. По крайней мере, по словам Дайгоро, она не была забитой сексуальной рабыней японцев, а скорее амбициозной женщиной, которая, невзирая на условности, добивается того, чего хочет. Такая характеристика также больше соответствовала мстительному духу, вселившемуся в правителя Мацумаэ.

– Через некоторое время ее перестали удовлетворять фарфоровые чайные чашки, шкатулки и статуэтки из нефрита. Что хорошего они давали ей, когда она продолжала жить в диком поселке? Она хотела жить, как японская госпожа. Она захотела найти кого-то, кто мог забрать ее из их поселения. – Тут Дайгоро ткнул себя рукой в грудь. – Этим простаком оказался я.

Хирата вспомнил куртизанок в квартале удовольствий Эдо – Есивару. Как правило, их набирали из семей бедных крестьян, которые продавали девочек, которых не могли прокормить, заниматься проституцией или женщин, приговоренных к этому в качестве наказания за мелкие преступления. Некоторые из них сумели с помощью мужчин, которые проводили с ними время, добиться известности, богатства и независимости. Текарэ могла быть точно такой же.

– Она крутилась вокруг моей стоянки. Она флиртовала со мной, дико возбуждала меня. Однажды ночью, когда она возвращалась в свою деревню, я пошел за ней, но это было потому, что она так захотела. Она ездила на мне как на лошади. Она была самой захватывающей женщиной, которую я когда-либо знал. – Былая страсть вспыхнула в глазах Дайгоро. – Я не мог насытиться ею. Я влюбился. Когда я возвращался в Фукуяму, я забрал ее с собой.

– Итак, правитель Мацумаэ не крал ее из деревни, – сказал Хирата. – Это был ты.

Дайгоро горько рассмеялся:

– Никто не крал Текарэ. Я был ее дорогой к цивилизации. Я пустил ее в свой дом, дал слуг, японскую одежду, все, чего она хотела. Но вскоре она поняла, что даже при том, что я богат, я не самый большой человек в городе. Вот когда правитель Мацумаэ увидел ее….

– Кто ввел ее к нему? – спросил Хирата.

– Этим дураком оказался я сам. – Дайгоро поморщился. – Я любил ее, я гордился ею, я хотел показать ее. Я пригласил правителя Мацумаэ на банкет в моем доме. Он бросил один взгляд на Текарэ и был сражен. Она взглянула на него и увидела свое будущее. На следующий день он послал за ней. Она переехала из моего дома в его замок. Она даже не поблагодарила меня.

Возмущение переполняло Дайгоро:

– После всего, что я сделал для нее!

– Значит, ты был сердит на Текарэ – сказал Хирата.

– Еще как!

– Ты хотел наказать ее. – Хирата подумал, что Дайгоро имел гораздо больше причин для убийства, чем мужчины-эдзо, которые хотели вернуть свою шаманку, даже если бы она не желала быть спасенной.

– К чему вы клоните? – Дайгоро, прищурившись, посмотрел на Хирату.

– Где вы были в ночь, когда ее убили?

– В доме, спал в постели. Спросите моих служащих.

Хирата полагал, что они поддержат своего хозяина, от которого зависела их жизнь. Он не думал, что у Дайгоро надежное алиби:

– Ты бы хотел немного отомстить Текарэ, не так ли?

– Если вы спрашиваете меня, убил ли я ее, то нет, я этого не делал, – сказал Дайгоро. – Я не мог этого сделать. Кто-то другой сделал это за меня.

Он улыбнулся, видимо, что-то вспомнив. – Вы хотите знать, что я думаю, что случилось?

У Хираты росло отвращение к этому человеку. Он понял, что сейчас Дайгоро попытается отвлечь подозрения от себя, указав на кого-то другого. – Я полагаю, что вы собираетесь сказать мне.

– Я был не единственным, кого Текарэ обидела. Она была нарушителем спокойствия всюду, где бы ни находилась. Вы должны поискать среди других людей.

– Каких? – Хирата встревожился, как бы под подозрения снова не попали эдзо.

– Для начала ее муж. Он точно знал, что Текарэ делала, и он ненавидит японцев. Ему не нравится быть женатым на шлюхе, которая продает себя им.

– Я любил ее. Я хотел ее вернуть, – говорил Урахенка. Хирата против воли начал считать, что он лгал.

– За день до того, как Текарэ покинула деревню со мной, он приказал ей остаться и угрожал убить ее, если она его не послушает. Она не повиновалась. Он появляется здесь и через несколько дней она умерла. – Дайгоро вкрадчиво поднял бровь.

Хирата подумал, насколько легко можно представить себе Урахенку, устанавливающего лук-самострел на пути своей жены и ожидающего, когда стрела поразит ее. Это было так же просто, как вообразить Дайгоро, делающего то же самое, желая установить Текарэ на стене рядом с другими трофеями. Кто же из них более вероятный убийца: бывший высланный преступник или муж – рогоносец?

– Но не останавливайтесь на муже, – сказал Дайгоро. – Текарэ не нравилась никому в этой деревне. Возможно, они думали, что она позорит их племя. А может – они просто завидовали. Он улыбнулся, показав острые зубы:

– А ты ведь знаешь? Были и другие эдзо, которые пришли в город вместе с мужем Текарэ. Если ее убил не он, то это вполне мог бы сделать любой из них.

Любой, включая вождя Аветока, который был признан Хиратой, как человек, который может помочь ему прийти к просветлению. Но это не должно, мешать Хирате, правильно оценивать компрометирующие обстоятельства, если он хочет раскрыть преступление и сохранить жизни Сано, Рейко и своих товарищей.