Текст книги "Бессердечный повеса"
Автор книги: Лиза Клейпас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
– Что с вами двумя творится? – спросила Кэтлин. Оглядев вестибюль, она поняла, что ящика больше не было в углу. Близнецы, должно быть, сбежали вниз по лестнице сразу же, как он был упомянут. Ухватив его с двух сторон, они воровато тащили свою добычу в сторону приёмной.
– Девочки, – позвала Кэтлин резко. – Верните его обратно, немедленно!
Но было слишком поздно. Двустворчатые двери приёмной закрылись, и раздался звук поворачиваемого в замке ключа. Кэтлин резко остановилась, приоткрыв рот.
Уэст и Хелен дружно тряслись, захваченные приступом безудержного смеха.
– К вашему сведению, – заметила миссис Чёрч в полном изумлении, – понадобилось два наших самых крепких лакея, чтобы принести этот ящик в дом. Как же двум молодым леди удалось так быстро его утащить?
– Они были п-преисполнены решимости.
– Всё, чего я хочу в этой жизни, – сказал Уэст, обращаясь к Кэтлин, – это посмотреть, как вы пытаетесь вырвать ящик у этих двоих.
– Я не осмелюсь, – ответила она, сдаваясь. – Да они сотрут меня в порошок.
Хелен вытерла выступившие от смеха слёзы.
– Пойдём, Кэтлин, давай посмотрим, что нам прислал мистер Уинтерборн. Вы тоже, миссис Чёрч.
– Они не пустят нас в комнату, – пробормотала Кэтлин.
Хелен улыбнулась ей.
– Пустят, если я их попрошу.
Близнецы, деятельные как белки, уже успели распаковать тщательно завёрнутые свёртки, к тому времени, когда, наконец, впустили в приёмную остальных.
Дворецкий, его помощник и лакеи просунули головы в дверной проём, чтобы хоть одним глазком взглянуть на содержимое ящика. Он походил на пиратский сундук с сокровищами, заполненный выдутыми из стекла шарами, разрисованные таким образом, что они напоминали фрукты; птичками из папье-маше, украшенными настоящими перьями; искусно выполненными оловянными фигурками танцовщиц, солдатиков и животных.
Там была даже большая коробка с миниатюрными чашечками из цветного стекла и китайские фонарики, которые нужно было заполнять маслом и опустить внутрь фитиль для свеч и повесить на дерево.
– Пожара не избежать, – с волнением заметила Кэтлин, глядя на многообразие чашечек для свечей.
– Мы поставим пару мальчишек с вёдрами полными воды, когда свечи на дереве будут зажжены, – заверила её миссис Чёрч. – Если хоть одна из веток загорится, они сразу же зальют её водой.
Все ахнули, когда Пандора извлекла из ящика огромного рождественского ангела. Его фарфоровое личико было обрамлено золотистыми волосами, из-за спины выступала пара позолоченных крыльев. Кукла была облачена в маленькое атласное платье, украшенное жемчужинами и золотыми нитями.
Пока семья и слуги толпились, с благоговением разглядывая изумительное создание, Кэтлин взяла Уэста за руку и потащила вон из комнаты.
– Что-то здесь нечисто, – заметила она. – И я хочу узнать истинную причину того, почему граф пригласил мистера Уинтерборна.
Они остановились на площадке под парадной лестницей, позади дерева.
– Разве он не может проявить гостеприимство по отношению к своему другу, не имея никаких скрытых мотивов?
Она покачала головой.
– Во всём, что делает ваш брат, есть скрытые мотивы. Так, всё-таки, почему он пригласил мистера Уинтерборна?
– Мистер Уинтерборн хорошо разбирается в разных сферах деятельности. Думаю, Девон надеется получить от него советы и когда-нибудь в будущем вести с ним дела.
Звучало достаточно обоснованно. Но интуиция всё равно подсказывала ей, что есть что-то подозрительное в этой ситуации.
– Как они познакомились?
– Примерно три года назад кандидатуру Уинтерборна выдвинули на членство в двух разных лондонских клубах, но в обоих её отклонили. Уинтерборн из простолюдинов, его отец был торговцем из Уэльса. Поэтому, услышав злорадные насмешки по поводу того, что Уинтерборну отказали, Девон договорился, чтобы ему предложили членство в нашем клубе, «Брабблерс». А Уинтерборн никогда не забывает об оказанных ему услугах.
– Брабблерс? – переспросила Кэтлин. – Какое странное название.
– Это слово обозначает малого, который имеет обыкновение спорить по пустякам. – Уэст опустил взгляд и потёр липкие пятна смолы на своей ладони. – «Брабблерс» считается второсортным клубом для тех, кого не приняли в «Уайтс» или «Брукс», но в нём состоят некоторые из наиболее успешных и умных мужчин Лондона.
– Такие как Уинтерборн?
– Совершенно верно.
– Какой он? Какой у него характер?
Уэст пожал плечами.
– Он довольно сдержанный, но может быть очаровательным как сам дьявол, если ему это нужно.
– Он молод или стар?
– Лет тридцати или около того.
– А какой он внешне? Он привлекательный?
– Леди, как мне кажется, определённо находят его таковым. Хотя с его-то богатством Уинтерборн мог бы выглядеть как жаба, а они всё равно бы к нему тянулись.
– А он хороший человек?
– Невозможно добиться такого богатства как у него, будучи певчим в церковном хоре.
Глядя прямо в его глаза, Кэтлин поняла, что она больше ничего не сможет из него вытянуть.
– Граф и мистер Уинтерборн планируют приехать завтра во второй половине дня, не так ли?
– Да, я поеду на станцию Алтон встретить их. Не хотите ли составить мне компанию?
– Благодарю, но я лучше потрачу своё время на то, что вместе с миссис Чёрч и кухаркой прослежу за тем, чтобы всё было готово к их приезду.
Она вздохнула и бросила печальный взгляд на маячащее перед глазами дерево, чувствуя вину и неловкость.
– Надеюсь, никто из местных дворян не узнает обо всех наших празднествах. Но я просто уверена в том, что они узнают. Я не должна была ничего из этого позволять. Вы это прекрасно знаете.
– Но раз уж вы позволили, – заметил Уэст, поглаживая её плечо, – то хотя бы должны попытаться этим насладиться.
Глава 15
– Тебя собираются удостоить членством в клубе «Уайтс», – сказал Рис Уинтерборн, пока поезд, грохоча и качаясь, ехал по пути от Лондона до Гэмпшира. Хотя их частное купе в вагоне первого класса могло вместить ещё четырёх пассажиров, Уинтерборн заплатил, чтобы оставить его свободным для них одних. Камердинер Девона, Саттон, путешествовал в одном из вагонов среднего класса, находящегося дальше по составу поезда.
Девон с удивлением посмотрел на него.
– Откуда ты знаешь?
Единственным ответом Уинтерборна был косой взгляд в сторону Девона. Он нередко узнавал о частных делах других людей до того, как они сами узнавали об этом. Так как практически каждый в Лондоне обращался в его магазин за кредитом, мужчина знал личные детали их финансовых вопросов, их покупок, и даже их личные привычки. В добавление ко всему этому, большая часть того, что его сотрудники слышали на этажах магазина, тут же просачивалась в офис Уинтерборна.
– Им не стоит себя утруждать, – сказал Девон, распрямляя свои ноги в проходе между сиденьями, – я не приму приглашение.
– "Уайтс" более престижный клуб чем "Брабблерс".
– Большинство клубов таковые, – возразил Девон, усмехаясь. – Но воздух в таких возвышенных кругах какой-то разрежённый. И если в "Уайтc" меня не хотели видеть до того, как я стал графом, не вижу причины, почему захотели теперь. Я нисколько не изменился, за исключением того факта, что теперь я по уши в долгах, как и вся остальная аристократия.
– Это не единственное изменение. Ты приобрёл социальную и политическую власть.
– Власть без капитала. Лучше б я имел деньги.
Уинтерборн покачал головой:
– Всегда выбирай власть. Деньги могут украсть, они могут обесцениться, и тогда ты останешься ни с чем. Но, имея власть, можно получать деньги постоянно.
– Надеюсь, ты прав насчёт этого.
– Я всегда прав, – категорично заявил Уинтерборн.
Лишь из уст немногих такое заявление могло звучать убедительно, но у Риса Уинтерборна это однозначно получилось.
Он был одной из тех редких личностей, которые родились в нужное время и в нужном месте, чтобы реализовать все свои способности. В невообразимо короткое время он расширил обветшалый магазинчик своего отца в торговую империю. Уинтерборн обладал врождённым чутьём качественности и тонким пониманием вкусов общественности... каким-то образом он всегда мог распознать, что люди хотели купить до того, как они сами успели это понять. Как хорошо известная общественная фигура, он имел огромное множество друзей, знакомых и врагов, но никто не мог на самом деле заявить, что знает этого человека.
Потянувшись за графином, который стоял на полке, прикреплённой к тиковой панели под окном вагона, Уинтерборн налил два бокала солодового виски и протянул один из них Девону. После безмолвного тоста они откинулись на мягкие сиденья и стали наблюдать за сменяющимся пейзажем за окном.
Роскошное купе было одним из трёх в этом вагоне, каждое из которых имело свои двери, открывающиеся наружу. Двери запирались проводниками, что было стандартной практикой, дабы безбилетные пассажиры не смогли пробраться в вагон. По тем же причинам окна были зарешечены медными прутьями. Девон сосредоточился на мелькающем пейзаже, чтобы отвлечь себя от смутного ощущения, что он оказался в ловушке.
Насколько меньше стала Англия, когда возможность покрыть расстояние было теперь делом нескольких часов вместо нескольких дней. Едва хватало времени, чтобы осмотреть пейзаж перед тем, как он пронесётся мимо, этот факт вдохновил некоторых людей назвать железную дорогу "дорогой мага". Поезд пересекал мосты, пастбища, общественные дороги и древние деревни, сейчас он проезжал по путям, проложенным сквозь меловые склоны, и, пыхтя, двигался дальше по открытой пустоши. И вот появились холмы Гэмпшира, склоны тёмной зимней зелени, притаившейся под светлым послеобеденным небом.
Перспектива возвращения домой наполнила Девона приятным предвкушением. Он всем вёз подарки, но дольше всего он обдумывал, что же подарить Кэтлин. В одном из ювелирных отделов в "Уинтерборн" он обнаружил необычную брошь-камею: изысканно вырезанная сцена, на которой греческая богиня восседает на лошади. Камея кремового оттенка лежала на основе из оникса, окаймлённая маленькими жемчужинами.
Так как камея была вставлена в основу из оникса, продавец за стойкой сказала Девону, что она прекрасно подходит для леди в трауре. Даже жемчужины были приемлемы ввиду того, что они символизировали слёзы. Девон сразу же купил брошь. Она была доставлена ему этим утром, и он положил её себе в карман перед тем, как отправиться на вокзал.
Ему не терпелось снова встретить Кэтлин, он жаждал увидеть её, услышать её голос. Он соскучился по её улыбкам, её нахмуренным бровям, и её милым вспышкам раздражения по поводу неудобств, связанных со свиньями и водопроводчиками.
Наполненный предвкушением он пристально разглядывал пейзаж, пока поезд взбирался на вершину холма и спускался вниз по его склону. Вскоре они пересекут реку Уэй, а затем останется только одна миля до станции Алтон. Вагоны поезда были только наполовину заполнены, намного больше пассажиров будет ехать завтра, в канун Рождества.
Поезд начал набирать темп, когда они подъехали к мосту, но движущая сила двигателя снизилась из-за внезапного рывка и наклона поезда. В одночасье уши Девона наполнились металлическим скрежетом рельсов. Вагон начало нещадно трясти. Рефлекторно он схватился за один из медных прутьев на окне, чтобы не упасть со своего сидения.
В следующую секунду сильно тряхануло, сорвав его руку с медного прута, нет, это прут оторвался от окна, а само окно разбилось, когда вагон сорвался с рельсов. Девон оказался в хаосе, состоящем из стекла, расщеплённого дерева, скрученного металла и дьявольского шума. Дикая качка сопровождалась звуками столкновения, а потом появилось ощущение, будто они куда-то падают, переворачиваются, в то время как двоих мужчин швырнуло через всё купе. Ослепляющий белый свет заполнил голову Девона, когда он попытался сосредоточиться во всём этом безумии. Он продолжал падать, неспособный остановить это падение, пока его тело не ударилось обо что-то, а грудь не пронзила сильная боль. В этот момент его сознание помутилось, и Девон погрузился во тьму.
Глава 16
Лютый холод вернул его в сознание, вырывая судорожные хрипы из глубины его лёгких. Девон потёр своё мокрое лицо и попытался подняться. Дурно пахнущая речная вода размерено заливала купе поезда или то, что от него осталось. Перебравшись через обломки и осколки стекла, Девон подобрался к просвету в разбитом окне и посмотрел сквозь медные перегородки.
Похоже, локомотив обрушился с откоса моста и потянул за собой три вагона поезда, а два оставшихся балансировали сверху на краю насыпи. Неподалёку разломанный корпус вагона погружался в воду, как подстреленное животное. Повсюду разносились отчаянные крики о помощи.
Развернувшись, Девон начал лихорадочно искать Уинтерборна, откидывая в стороны обломки деревянной обшивки, пока не нашёл своего друга валяющимся без сознания под сиденьем, которое оторвалось и свалилось на пол. Вода уже начала смыкаться вокруг его лица.
Девон потянул его вверх, каждое движение отдавалось мучительным приступом боли, которая пронзала его грудную клетку и бок.
– Уинтерборн, – грубо позвал он, немного встряхнув мужчину. – Очнись! Ну, давай! Сейчас же!
Уинтерборн закашлялся и испустил рваный стон.
– Что случилось? – спросил он охрипшим голосом.
– Поезд потерпел крушение, – тяжело дыша, ответил Девон. – Вагон находится в реке.
Уинтерборн провёл рукой по залитому кровью лицу и закряхтел от боли.
– Я ничего не вижу.
Девон попытался подтянуть его выше, потому что вода постепенно прибывала.
– Ты должен начать двигаться, или мы утонем.
Не поддающиеся распознанию валлийские фразы прорезали воздух, пока Уинтерборн, наконец, не сказал по-английски:
– У меня сломана нога.
Ругаясь на чём свет стоит, Девон принялся дальше растаскивать обломки и обнаружил оторванный медный прут оконной решётки. Он переполз через другое сиденье и потянулся вверх к закрытой боковой двери, которая открывалась с обратной стороны от течения. Тяжело дыша от прилагаемых усилий, он использовал медный прут как импровизированный лом, чтобы открыть дверь. Из-за диагонального наклона вагона проделать это было довольно тяжело. А вода всё это время, не переставая вливалась в вагон и уже кружилась вокруг их колен.
Когда защёлка поддалась, Девон толкнул дверь, пока та не открылась и не вывалилась с наружной стороны вагона.
Высунув голову наружу, он прикинул расстояние до берега. По всей видимости, уровень воды не должен быть выше пояса.
Главной проблемой был лютый холод, который очень быстро их добьёт. Они не могут позволить себе дожидаться помощи.
Закашлявшись из-за задымлённого воздуха, Девон нырнул обратно в вагон. Он обнаружил Уинтерборна, который вытаскивал осколки стекла из волос, его глаза так и были закрыты, лицо покрыто сеткой кровоточащих царапин.
– Я собираюсь вытащить тебя наружу и отвести на берег, – сказал Девон.
– Каково твоё состояние? – спросил Уинтерборн, он говорил на удивление вразумительно для человека, у которого только что пропало зрение и была сломана нога.
– Получше твоего.
– Как далеко до суши?
– Примерно двадцать футов[18].
– А течение? Насколько оно сильное?
– Это не имеет значения, чёрт подери! Мы не можем тут оставаться.
– Без меня твои шансы намного выше, – поступило спокойное замечание.
– Я тебя здесь не оставлю, тупоголовый ублюдок, – Девон схватил Уинтерборна за запястья и закинул его руки вокруг своих плеч. – Если ты беспокоишься о том, что будешь должен мне услугу за спасение своей жизни... – с усилием, он потащил мужчину в направлении открытого дверного прохода. – правильно делаешь. Огромную услугу. – Он неправильно поставил ногу, и они оба споткнулись. Девон вытянул свободную руку и схватился за край дверного проёма, чтобы восстановить равновесие. Болезненный импульс насквозь пронзил его грудную клетку, на мгновение перехватив дыхание. – Иисусе, да ты тяжеленный, – удалось ему сказать.
Никакого ответа не последовало. Он понял, что Уинтерборн отчаянно борется, чтобы оставаться в сознании.
С каждым саднящим вдохом Девон чувствовал, как приступы боли в его груди постепенно разрастаются в непрерывную пронизывающую агонию. Его скованные мышцы конвульсивно подёргивались.
Нагромоздилось слишком много осложнений... река, холод, ранения Уинтерборна, а теперь ещё нечто, что вызывает у него эту адскую боль. Но другого выхода не было, они должны продолжать движение.
Стиснув зубы, ему удалось вытащить Уинтерборна из вагона. Они вместе плюхнулись в воду, отчего Уинтерборн взвыл от боли.
Схватив его, Девон пытался найти точку опоры, погрузив ноги в вязкое речное дно. Река оказалась глубже, чем он оценивал, достигнув уровня значительно выше его талии.
На мгновение шок, вызванный холодом, парализовал его. Девон сосредоточился на том, чтобы заставить свои скованные мышцы двигаться.
– Уинтерборн, – позвал он сквозь стиснутые зубы, – тут недалеко. Мы сможем.
Его друг ответил лаконичным ругательством, вызвав у мужчины мимолётную ухмылку. Преодолевая речной поток, Девон брёл к зарослям камыша у берега, куда уже выползали другие спасшиеся после аварии.
Это была тяжёлая, изнурительная работа, ил засасывал его ноги, ледяная вода ослабляла его координацию и отключала все ощущения.
– Милорд! Милорд, я здесь! – Его камердинер, Саттон, стоял на краю берега, взволнованно размахивая руками. По-видимому, он спустился вниз по откосу со стороны сошедших с рельсов вагонов, которые всё ещё балансировали на мосту.
Камердинер бросился в мелководье, ахнув от пронизывающего до костей холода.
– Возьми его, – резко сказал Девон, волоча через заросли камыша Уинтерборна, который пребывал в полубессознательном состоянии.
Саттон скрепил руки вокруг туловища Уинтерборна и потащил его в безопасное место.
Девон чувствовал, что его колени подкашиваются, когда, шатаясь, пробирался сквозь камыши, пытаясь не свалиться. Его измученный разум работал лишь на то, чтобы вызывать последние запасы его сил, и Девон, шатаясь, брёл к берегу.
Он остановился, услышав отчаянные, пронзительные крики. Оглянувшись через плечо, мужчина увидел, что в одном купе затопленного вагона, который приземлился в реку, накренившись по диагонали, всё ещё находятся пассажиры.
Они не могли выбить запертую дверь. И никто не спешил им на помощь; уцелевшие, которым удалось выбраться из воды, изнемогали от холода. Спасатели только сейчас начинали подъезжать, и к тому времени, когда они спустятся вниз по насыпи, может быть слишком поздно.
Не дав себе времени подумать, Девон развернулся и снова плюхнулся в воду.
– Сэр, – окликнул его Саттон.
– Присмотри за Уинтерборном, – крикнул Девон отрывисто.
К тому времени как он добрался до вагона, его тело ниже талии было просто окоченевшим, а сам он боролся с путаницей в голове. Лишь благодаря силе воли, он смог найти вход в купе вагона через дыру в стене, которая образовалась в результате аварии.
Он подошёл к окну и ухватился за медные решётки. От него потребовалась колоссальная сосредоточенность, чтобы заставить свои руки ухватить их как надо. Каким-то образом ему всё-таки удалось оторвать прутья от стены, и пробраться через вагон, чтобы снова погрузиться в реку.
Когда он взломал дверь купе, используя металлический стержень, изнутри раздались крики облегчения. Дверь открылась с протестующим стоном металла, и пассажиры столпились у выхода. Затуманенным взором Девон разглядел женщину среднего возраста, которая держала на руках вопящего малыша, двух заплаканных девочек и мальчика лет тринадцати.
– Есть ли здесь кто-то ещё? – спросил Девон у мальчика. Его язык заплетался, будто он был пьян.
– Никого живого, сэр, – ответил парень, вздрогнув.
– Видишь тех людей на берегу?
– Д-думаю да, сэр.
– Иди к ним. Возьми девочек за руки. Держитесь боком к течению... так оно будет меньше вас сносить. Вперёд.
Мальчик кивнул и по плечи погрузился в реку, на минуту задержав дыхание от пронизывающего до костей холода. Перепуганные девочки с визгом последовали за ним, вцепившись в руки мальчика.
Развернувшись к оторопелой от страха женщине, Девон коротко сказал:
– Дайте мне ребёнка.
Она яростно замотала головой:
– Прошу вас, сэр, почему...
– Скорее. – Долго он не продержится на ногах.
Женщина, всхлипывая, подчинилась, а ребёнок продолжал вопить, обхватив своими маленькими ручками шею Девона. Женщина схватила свободную руку мужчины и вылезла из вагона, испустив визгливый возглас, когда погрузилась в воду. Шаг за шагом Девон потащил её через реку, тянущая вниз тяжесть её юбок затрудняла передвижение. Очень скоро он полностью потеряет чувство времени.
Он уже не совсем понимал, где он и что случилось. Уже даже не был уверен работают ли ещё его ноги, он их попросту не чувствовал. Ребёнок перестал плакать, его ручонки с любопытством ощупывали лицо Девона, будто ползущая морская звезда. Он смутно понимал, что женщина что-то кричит, но слова терялись среди вялой пульсации в ушах.
Где-то вдалеке находились люди... ручные фонари... огоньки плясали и дрожали в задымлённом воздухе. Он продолжал продвигаться вперёд, побуждаемый слабым пониманием того, что если замешкается хоть на мгновение, то оборвётся последняя нить, удерживающая его сознание.
Его разум уловил, что ребёнка потянули из его рук. Ещё один мощный рывок и он перестал сопротивляться. Ребёнка подхватили незнакомые люди, пока другие подошли, помочь женщине пройти к берегу через заросли камыша и речную тину.
Утратив равновесие, Девон пошатнулся назад, его тело больше ему не подчинялось. Вода тотчас же захватила его, сомкнувшись над головой и унося с собой.
Когда его уносило течением, сознание будто парило где-то сверху, наблюдая за движущейся фигурой, его собственным телом, в мутной воде. Он не мог себя спасти, понял он, ошеломлённый этим открытием. Никто не собирается его спасать. Его постигла та же преждевременность судьбы, что и всех мужчин Рэвенел, оставляя слишком много незавершённого, а он даже не смог заставить себя побеспокоится об этом. Где-то в осколках своих мыслей он знал, что Уэст справится без него, он выживет.
Но Кэтлин…
Она так и не узнает, что значила для него.
Эта мысль пронзила его вышедшее из строя сознание. Боже мой, почему же он ждал, полагая, что имеет в своём распоряжении время? Если бы у него было хоть пять минут, чтобы сказать ей… чёрт побери, даже одна минута… но уже слишком поздно.
Кэтлин продолжит жить без него. Другой мужчина женится на ней… состарится вместе с ней… а Девон останется лишь выцветшим воспоминанием.
Если она вообще вспомнит о нём.
Он боролся и проиграл, беззвучный вой застрял внутри его тела. Кэтлин была его судьбой, его. Он бы прошёл через все круги ада, чтобы остаться с ней. Но теперь поздно, река засасывала его в темноту.
Что-то схватило его. Сильное кольцо сомкнулось вокруг его рук и грудной клетки, будто какое-то чудовище из водных глубин. Неумолимая сила вырвала его из воды. Он почувствовал, как его обхватили и быстро потащили против течения.
– О нет, не смей, – прорычал мужчина возле его уха, тяжело дыша от прилагаемых усилий. Надёжный захват вокруг его груди усилился, и он начал кашлять, забившись в агонии, пока голос продолжал: – Ты не оставишь меня одного управлять этим грёбанным поместьем.
Глава 17
– Поезд, должно быть, опаздывает, – сказала сердито Пандора, играя с собаками на полу приёмной. – Я ненавижу ждать.
– Ты могла бы занять себя полезным делом, – сказала Кассандра, вонзая иголку в своё рукоделие. – Так время ожидания пролетит быстрее.
– Люди всегда так говорят, и это неправда. Ожидание длится одинаково долго, занимаешься ты чем-то полезным или нет.
– Возможно, джентльмены остановились перекусить по пути из Алтона, – предложила Хелен, склонившись над пяльцами, делая сложный стежок.
Кэтлин подняла глаза от книги по земледелию, которую Уэст ей порекомендовал.
– Если это так, то им лучше быть голодными, когда они прибудут, – сказала она с притворным негодованием. – После того как наш повар приготовил настоящее пиршество, они просто обязаны придаться чревоугодию. – Она нахмурилась, увидев, что Наполеон расположился в пышных складках платья Пандоры. – Дорогая, ты будешь покрыта собачьей шерстью, когда приедут джентльмены.
– Они не заметят, – заверила её Пандора. – Моё платье чёрное, как и собака.
– Возможно, но всё же... – Кэтлин замолчала, увидев Гамлета, спешащего в приёмную с его вечной ухмылкой. В суете праздничных приготовлений к этому вечеру она забыла про свинью. Она настолько привыкла к виду поросёнка, везде следующему за Наполеоном и Жозефиной, что начала думать о нём, как о третьей собаке. – О, Боже, – сказала она. – Надо что-то делать с Гамлетом. Мы не можем позволить ему разгуливать по дому, пока здесь мистер Уинтерборн.
– Гамлет очень чистый, – сказала Кассандра, потянувшись вниз, чтобы погладить поросёнка, когда он подошёл к ней, ласково хрюкая. – На самом деле, он чище собак.
Это было правдой. Гамлет был так хорошо воспитан, что казалось несправедливым, выгонять его из дома.
– Выбора нет, – сказала Кэтлин с сожалением. – Я боюсь, мистер Уинтерборн не разделит наш просвещённый взгляд относительно свиней. Гамлету придётся спать в сарае. Вы можете устроить ему неплохую постель из соломы и одеял.
Близнецы были в ужасе, обе хором запротестовали.
– Но мы раним его чувства!
– Он подумает, что наказан!
– Ему будет вполне комфортно, – начала Кэтлин, но замолчала, заметив, что обе собаки, встревоженные шумом, поспешили из комнаты, виляя хвостами. Гамлет бросился за ними с решительным визжанием.
– У парадной двери кто-то есть, – сказала Хелен, откладывая свою вышивку. Она подошла к окну взглянуть на подъездную аллею и крыльцо.
Должно быть, это Девон и его гость. Вскочив на ноги, Кэтлин быстро сказала близнецам:
– Унесите поросёнка в подвал! Быстрее!
Она подавила усмешку, когда они побежали выполнять распоряжение.
Приглаживая свои юбки и одёргивая рукава, Кэтлин подошла к Хелен и встала рядом с ней у окна. К её удивлению, на подъездной аллее не было ни кареты, ни упряжки лошадей, только крепкий пони, чьи бока были покрыты испариной и тяжело вздымались.
Она узнала пони, он принадлежал молодому сыну начальника почтового отделения, Нейту, которого часто посылали доставлять телеграфные отправления. Но Нейт обычно не нёсся доставлять телеграммы сломя голову.
Чувство тревоги поползло вниз по её спине.
Пожилой дворецкий появился в дверях.
– Миледи.
Кэтлин на мгновение перестала дышать, когда увидела, что он держит в руках телеграмму. За всё время, что она его знала, Симс никогда не отдавал ей письмо или телеграмму прямо из его собственных рук, а всегда приносил на маленьком серебряном подносе.
– Мальчик говорит, что дело очень срочное, – сказал Симс, его лицо было напряжённым от сдерживаемых эмоций, когда он передавал ей телеграмму. – Новости прислали начальнику почтового отделения. Похоже, произошла железнодорожная авария в Алтоне.
Кэтлин почувствовала, что краска отхлынула от её лица. Пронзительный гул затрещал в ушах. Впопыхах, она неуклюже вырвала телеграмму из его рук и открыла её.
КРУШЕНИЕ ВОЗЛЕ СТАНЦИИ АЛТОН. ТРЕНИ И УИНТЕРБОРН ОБА РАНЕНЫ. ВРАЧ ДОЛЖЕН БЫТЬ НА МЕСТЕ К ИХ ПРИЕЗДУ. Я ВЕРНУСЬ В НАЁМНОМ ЭКИПАЖЕ.
САТТОН.
Девон... ранен.
Кэтлин обнаружила, что сжимает кулаки, как будто она могла физически выбить ужасную мысль. Её сердце начало громко стучать.
– Симс, пошли лакея за доктором, – ей пришлось силой выдавливать слова сквозь удушающую панику. – Он должен прибыть без промедления, лорду Трени и мистеру Уинтерборну потребуется его помощь.
– Да, миледи, – дворецкий покинул приёмную, двигаясь с удивительным проворством для человека его возраста.
– Могу я прочитать? – спросила Хелен.
Кэтлин протянула ей телеграмму, края бумаги трепетали, как крылья пойманной бабочки.
Запыхавшийся голос Нейта послышался из дверного проёма. Он был маленьким, гибким пареньком с копной рыжеватых волос и круглым лицом, усыпанным веснушками.
– Мой папа рассказал мне новости, полученные по телеграфу. – Увидев, что он привлёк внимание обеих женщин, взволнованно продолжил: – Это произошло на мосту, прямо перед станцией. Товарный поезд пересекал пути и не успел вовремя пройти. Пассажирский поезд врезался в него и некоторые из вагонов упали с моста в реку Уэй. – Глаза у мальчика округлились от благоговейного страха. – Больше дюжины человек погибло, а некоторые пропали без вести. Мой папа говорит, что кто-то, скорее всего, умрёт в ближайшие дни, у них могут быть оторваны руки и ноги, а их кости раздроблены…
– Нейт, – вмешалась Хелен, когда Кэтлин резко отвернулась, – почему бы тебе не сбегать на кухню и не попросить у повара бисквит или пряник?
– Спасибо, леди Хелен.
Кэтлин прижала кулаки к глазам, костяшки пальцев крепко вжались в глазницы. Мучительный страх заставил её содрогнуться с головы до ног.
Она не могла вынести мысль о том, что Девон пострадал. В этот самый момент, этот красивый, высокомерный, отменно здоровый человек страдал, возможно, был напуган, возможно… умирал. Из её груди вырвался судорожный всхлип, затем ещё один и несколько горячих слезинок проскользнули между её пальцев. Нет, она не могла позволить себе плакать, слишком много надо было сделать. Они должны быть готовы, когда он прибудет. Всё необходимое для оказания ему помощи должно быть организовано.
– Что я могу сделать? – она услышала голос Хелен позади.
Она вытерла мокрые щёки манжетами. Трудно было думать, разум был в тумане.
– Расскажи близнецам, что произошло, и проследи, чтобы их не было поблизости, когда мужчин будут вносить в дом. Мы не знаем их состояние или насколько тяжелы их травмы и... я не хочу, чтобы девочки это видели.
– Конечно.
Кэтлин повернулась к ней лицом. Кровь пульсировала в висках.
– Я найду миссис Чёрч, – сказала она хрипло. – Нам надо собрать медикаменты, которые есть в доме и чистые простыни, и тряпки... – у неё перехватило дыхание.
– Уэст с ними, – сказала Хелен, нежно трогая её за плечо. Она была очень спокойна, хотя её лицо было белым и напряжённым. – Он хорошо позаботится о своём брате. Не забывай, граф крупный и очень сильный. Он смог бы пережить ранения, которые другие не смогли бы.
Кэтлин автоматически кивнула. Но слова не утешили её. Да, Девон был крупным, здоровым мужчиной, но железнодорожная катастрофа отличалась от любого другого несчастья. Травмы от столкновений и крушений поездов редко были незначительными. Неважно, насколько кто-то был сильным или смелым, или умным, когда он нёсся со скоростью шестьдесят миль в час. Всё сводилось к удаче, которая в семье Рэвенел всегда была в дефиците.
К облегчению Кэтлин, лакей, который был послан, чтобы найти доктора Уикса, вернулся с ним незамедлительно. Уикс был компетентным, опытным врачом, прошедшим обучение в Лондоне. Он приехал в поместье утром в день несчастного случая с Тео и именно он был тем, кто сообщил новости девушкам Рэвенел о смерти их брата. Каждый раз, когда в доме кто-то был болен, Уикс всегда приезжал незамедлительно, обращаясь со слугами с таким же вниманием и уважением, которое он проявлял к семье Рэвенел. Кэтлин быстро начала испытывать к нему симпатию и доверие.
