Текст книги "Ataashi Asaara (СИ)"

Автор книги: Лиза Бронштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

«Кэл Хирол пал. Неприкасаемые лишь осквернили его славу. Любой уважающий себя гном это подтвердит».

Кейр смотрел на нее почти в ужасе. Асаара его хорошо понимала: у этих неприкасаемых была участь хуже, чем у саирабазов. Саирабазов хотя бы уважали за жертву, которую они приносят – неприкасаемых же словно и не существовало для остальных. Преступно было так к ним относиться, и преступно было не использовать в войне такой ценный ресурс.

– Ты не права, Калах, – сказала она вслух. – Нельзя так поступать. Выбрасывать в мусор столько гномов… это неразумно. Они могут принести пользу. Они могут быть лучше, не преступниками. Надо дать им шанс.

– Видишь, – хмыкнула Хела, – даже кунари в этом понимает больше тебя.

Гномка с громким звуком захлопнула тетрадь, не желая продолжать разговор. После долгого молчания стэн произнес:

– Если никто не устал, идемте дальше. Нам нет смысла задерживаться здесь.

Остальные ему не ответили, но молча последовали за ним.

Вскоре Кэл Хирол остался позади.

Комментарий к Venak hol

Маленький кунарийский словарь № 17:

Venak hol – тот/те, что вызывают раздражение.

С наступающим вас, дорогие читатели!)

========== Shanedan ==========

Отряд шел в напряженном молчании довольно долго – и молчал бы еще дольше, если бы Асаара не заметила присутствие сильной магии в боковом коридоре. Оказывается, ход на эту часть Глубинных троп в нескольких местах был перекрыт магическими барьерами – и, похоже, именно они удерживали порождений тьмы от попыток вернуться в Кэл Хирол. Она поделилась своим открытием с остальными. Хела и Калах, конечно, ничего не сказали – обе ничего не понимали в магии – а вот Кейр заинтересовался.

– Два варианта, – заявил он, – либо эти барьеры поставил Командор… какой-то из двух, либо же… если то, что говорит Адвен – правда, эти барьеры могли поставить сами порождения тьмы.

– Чего? – воскликнула авварка. – Ты что несешь, низинник? Они сами себе запретили ходить по этой части Троп? Слишком умно и вежливо для них.

– У меня есть имя, – спокойно отозвался стэн, даже не глядя в ее сторону. – А по поводу порождений тьмы – да, это вполне вероятно. Я не знаю всех подробностей, но порождений тьмы в Кэл Хироле и в Амарантайне нет именно потому, что их лидер несколько лет назад заключил сделку с Командором… с кем-то из них двоих.

– Из каких двоих? Был еще второй Командор?

– Да, до Адвена был другой. Амелл. Омерзительный тип, – фыркнул Кейр. – Я не знаю, где он сейчас, да и не хочу знать. Не будем отходить от темы…

– Да, – нервно усмехнулась Хела, – не будем! Давай-ка повторим: Стражи заключают сделки с порождениями тьмы! А я-то думала, мы с ними сражаемся.

– В целом да. – Стэн на удивление спокойно сносил ее неподобающий тон. – Однако некоторые порождения тьмы каким-то образом обрели разум и способность говорить. Одно из таких как раз и договорилось со Стражами… во всяком случае, порождений тьмы в округе действительно стало меньше. Значит, они держат свое слово.

– Значит, – спросила Асаара, – они думают и говорят? Как… все? Может, с ними надо договориться?

Авварка расхохоталась, на губах Калах тоже появилась снисходительная ухмылка. Кейр же покачал головой:

– Честно говоря, Асаара, понятия не имею. Меня тогда еще не было в ордене, я всю эту историю знаю с чужих слов, и мне сложно сказать, как проходит заключение сделок с порождениями тьмы и возможно ли оно в принципе. Спроси Хоу или Веланну, если хочешь – правда, они не очень-то распространяются об этом. Или спроси Адвена, он об этом знает больше других…

– Но тебе всего не сказал?

Слова Хелы, сами по себе безобидные, стэн как будто счел упреком. Помолчав, он с деланым равнодушием отозвался:

– Он рассказал мне то, что требуется знать для этой миссии. Остальное сейчас несущественно.

Асаара задумчиво глянула на темный коридор вдали. Сама мысль о том, что порождения тьмы могут и не быть врагами, захватила ее. Возможно, они просто не понимают, их надо научить, наставить на истинный путь, дать понять… правда, от скверны все равно будет никуда не деться: для смертных она губительна, как бы ни были дружелюбны порождения тьмы.

Вновь воцарившееся в пути молчание нарушила Хела.

– Слушайте, – воскликнула она, – я не знаю, как тут у вас, низинников, принято, но молчать всю дорогу просто невыносимо.

– И что ты предлагаешь? – осведомился Кейр.

– Да хоть познакомиться. Я узнаю, как вас в орден занесло, может, о себе пару слов скажу… не порождений тьмы обсуждать же, в самом деле. А молчать скучно.

Калах смерила ее скептическим взглядом, но жестами ничего не показала. Стэн пожал плечами:

– Почему бы и нет? Молчать и правда скучно… правда, кажется, говорить придется в основном мне, но я к этому привык.

– Тогда тебе и начинать.

Вновь пожав плечами, Кейр заговорил:

– Я старший сын в семье, которая много поколений правит баннорном Недремлющее Море. Чтобы ты понимала… это как сын тана.

– Старший, значит, – хмыкнула авварка. – Наследник?

– Да, наследник. Но я заразился скверной, и меня спешно отправили к Серым Стражам, чтобы я выжил. Посвящение-то я пережил, а вот всех прав и семейного состояния лишился. Не скажу, чтобы мне это пришлось по нраву, у меня были совсем другие планы на жизнь… но в конечном итоге все изменилось. Мне нравится быть Серым Стражем. Мне… подходит эта жизнь.

– Почему же? – Хела, похоже, заинтересовалась его словами: она не перебивала его и даже не называла «низинником». – Что хорошего в том, чтобы без конца убивать порождений тьмы?

– Ты защищаешь других. Смысл жизни Серого Стража не в том, чтобы убивать порождений тьмы, а в том, чтобы отводить удар и спасать жизни других людей, эльфов и гномов… и, наверное, кунари, – осторожно прибавил он, покосившись на Асаару. – Вот для чего существует орден. Вот почему мы не только ходим на Глубинные тропы и выслеживаем тварей, но и помогаем жителям Амарантайна и всего Ферелдена бороться с другими напастями. Мы приходим на помощь тогда, когда этого не могут другие.

Асаара слушала его с уважением. «Истинный сатаарет. Наверное, в Кун его роль изменилась бы совсем незначительно… нет, нельзя думать о Кун, довольно сравнений. Южане свободны, и не надо загонять их в границы лживых устоев».

Авварка тоже покивала с уважением.

– Складно говоришь, низинник. Вот кому надо было ехать в наш оплот, чтобы рекрутов набирать – а ваш Командор послал туда тихую эльфийку. Нарочно он так делает, что ли?

– Адвен хочет, чтобы каждый Страж умел действовать в любой ситуации, – заступился за своего Командора стэн. Впрочем, он прибавил после паузы: – Хотя, возможно, я бы действительно действовал по-другому.

– Это точно. Может, и кунари тогда меня бы не завербовала. – Она повернулась к Асааре. – Ну, а ты откуда такая взялась?

– Пар Воллен, – ответила Асаара.

– Да знаю, что не из-под ближайшего куста выползла. Как тебя на юг-то занесло?

– Наш каратаум плыл в Орлей. Был сильный шторм. Корабль разбился, многие погибли. Этого требовал Кун, но я… решила не погибать.

Приподняв брови, Хела удивленно повторила:

– Кун требует, чтобы вы умирали?

– Раз случилась буря, саирабаз должен подчиниться. Если море убьет его, так тому и быть. Асит тал-эб. – Увидев непонимающий взгляд, она перевела свои слова: – Это должно быть.

– Дурь какая, – фыркнула авварка. – Ну, а дальше что?

– Я попала в Ферелден. Не понимала, где я, кто вокруг, что происходит. Меня нашли Стражи… Натаниэль, – его длинное имя Асаара выговорила почти по складам. – Привел к Командору. Он испугался, не хотел принимать меня. Он понимал риск. Саирабаз опасен. Я опасна… была опасна еще больше. Но он дал мне шанс. Я стала одной из антаама Стражей. И это очень хорошо.

– Что за слово такое? Саиры…

– Саирабаз. Это как маг у южан. Кунари боятся их. Саирабаз может стать одержим, он всегда опасен.

– Кунари заковывают их в цепи, зашивают им рты и шагу не дают ступить без чужого присмотра, – со вздохом прибавил Кейр. – И даже не учат колдовать. Они, по-моему, просто не понимают всех возможностей магии и боятся своих магов как огня.

– Вот дураки, – усмехнулась Хела. – Наш авгур, верно, смог бы их хорошо запугать.

Помолчав, она внимательно посмотрела Асааре в глаза. Теперь она уже не смеялась.

– Ясно теперь, – вздохнула она, – почему ты с каждым приказом соглашаешься. Если тебя на цепи держали… тут действительно ничему другому не научишься.

– Стражи не такие, – с жаром возразила Асаара. – Они дают свободу. Они помогают понять.

– Что понять?

– Предназначение. Оно не одно, как в Кун, их несколько сразу – но его важно знать. Важно знать, кто ты есть.

Авварка удивленно покосилась на стэна, и тот вновь пожал плечами. Похоже, они оба ничего не поняли – но Асаара не могла объяснить на рубленом общем языке всю важность предназначения и смысла деятельности. Даже на письме она бы долго укладывала это в выражения, да еще и, скорее всего, вооружившись словарем…

– Ну ладно, – пробормотала Хела. – А что с тобой, гномка? Ты, верно, из касты воинов?

Калах лениво покосилась на Кейра, и тот ответил вместо нее:

– Поскольку мы с Калах попали в орден почти одновременно, думаю, я смогу рассказать за нее. – Гномка милостиво махнула рукой, словно позволяя ему говорить. – Калах происходит из знатного дома Харроумонт. Когда принц Белен унаследовал трон, он уничтожил весь дом как своих политических соперников – поэтому Калах ушла в Молчаливые Сестры, чтобы спастись. Потом она оказалась на Глубинных тропах, наткнулась на отряд Серых Стражей и попросила принять в свои ряды… – Они с гномкой обменялись выразительными взглядами. Похоже, стэн пытался определить, стоит ли ему рассказывать о Калах какие-то неудобные вещи. – И они согласились. С тех пор она с нами.

– Что-то ты не похожа на добровольца, – хмыкнула авварка. – Тебе до того надоел Орзаммар, что ты решила оттуда уйти?

В глазах гномки полыхнуло пламя. Она показала было пару жестов, которых никто не понял, потом вытащила тетрадь и написала:

«Может, закончим обсуждать пустое? Вступив в Серые Стражи, назад уже не вернешься. Какой в этом смысл?»

Она явно скрывала правду. Ей не хотелось говорить о прошлом, ее это задевало – и Асаара хотела понять, почему. Стоило поспрашивать Кейра: он знал больше, чем сказал.

– Ну, ты можешь и не отвечать, – заявил он, прочитав написанное вслух. – А я, пожалуй, продолжу. Твоя очередь, Хела. Расскажи о себе.

Хела усмехнулась – но в ее усмешке не было никакой радости.

– Мне как-то и рассказать нечего по сравнению с вами. Я была одной из воительниц, охраняла оплот от чужаков и учила молодняк сражаться как следует. Всю жизнь провела в оплоте и его окрестностях. Шесть лет назад вышла замуж за Имара, как раз перед Мором. Теперь вот стала Стражем. Больше и рассказать нечего.

Помолчав, Асаара спросила:

– Ты хочешь туда вернуться?

Авварка посмотрела на нее долгим взглядом, прежде чем зло отозваться:

– А ты как думаешь, кунари? После того, как тан всучила меня вашему отряду, могу я туда вернуться? Да меня еще на смех поднимут – дескать, даже для Стражей оказалась слишком плоха.

В ее словах слышалось больше боли, чем злости. Асаара вспомнила слова Кейра – возможно, муж Хелы не любил ее и изменял ей с другой женщиной – и подумала, что авварка, должно быть, очень переживает из-за случившегося. Может, она потому и расспрашивает других Стражей об их жизни, что пытается отвлечься и не думать о своей судьбе? Она потеряла свое прошлое предназначение и пытается обрести новое?

Не зная, правильно ли она поступает, Асаара положила руку ей на плечо и сказала:

– Ты сильная. Ты справишься. Ты будешь хорошим Стражем.

Высвободившись из-под ее ладони, Хела фыркнула:

– Я вообще не понимаю, что у тебя в голове творится.

И все же во взгляде ее как будто мелькнула благодарность. Стэн, похоже, тоже заметил это и постарался отвлечь их от рассказа авварки:

– Ну, кажется, мы все познакомились. В завершение хочу заметить, что Стражей действительно не судят по прошлой жизни. Кем бы мы ни были раньше – знатными или простыми людьми, воинами, гномами, долийскими эльфами, саирабазами – все это не имеет значения. Теперь мы сражаемся с порождениями тьмы как единое целое… ну и, если хотите, теперь мы семья.

Калах насмешливо фыркнула.

– По крайней мере, я так считаю, – выразительно прибавил Кейр, покосившись на нее. – Потому что в семье есть действительно близкие, за кого мы готовы умереть… а есть дальние родственники, которых приходится терпеть. – Хела усмехнулась непривычно по-доброму. – И все они, любимые и нелюбимые, все равно наша семья, с которой мы будем до конца.

– Один оплот, – сказала авварка. – Чем-то похоже на наши устои.

– Если подумать, то все живут одинаково, – пожал плечами стэн, – просто прикрывают это разными названиями.

Асаара задумчиво кивнула. То, о чем он говорил, могло бы подойти и под описание общества Кунари. Никто бы, конечно, не признался вслух, что кого-то он ценит больше или меньше – каждый Кунари имел свое значение – но у всех были свои кадан, и все готовы были сражаться друг за друга. У Кунари не было понятия семьи, но все их общество и правда походило на одну большую семью. Правда, строгости и правил в ней было куда больше.

– Это так, – сказала Асаара вслух. – Даже у Кунари похоже. Только у нас нет… плохих родственников. Есть только виддатари, более слабые, не понимающие своей роли в Кун.

– Ох, – отмахнулась Хела, – вот давай только без своих странных слов. А то у меня вечно такое впечатление, как будто ты сейчас примешься проповедовать.

– Нет. Кун – это плохо. Он ломает волю. Но в вашем языке нет таких слов, чтобы объяснить некоторые вещи.

– Может, оно и к лучшему, – пожал плечами Кейр. – Мне, например, не по себе от того, что Кунари творят с магами. А ведь они наверняка оправдывают это какими-то умными с виду словами…

– Это не дело, конечно, – согласилась авварка, – но ты-то что переживаешь? Ты ведь сам не маг.

– У меня есть друзья-маги. Их жизнь и так легкой не назовешь. А магам-кунари приходится еще и… – Он поморщился. – Не будем об этом говорить, пожалуй. Тем более что я вижу впереди какой-то тейг. Калах, тут нигде не написано название?

Гномка помотала головой.

– Ну и ладно. В любом случае мы можем обследовать его и, если там безопасно, устроить привал.

Тейг оказался безопасен и пуст. Согласно одной из табличек, он назывался тейгом Хрилдан. Калах пояснила, что Хрилдан была гномьей Совершенной, которая сочинила несколько прекрасных песен об Орзаммаре и его славе. Ее тейг был не таким же прекрасно-строгим, как Кэл Хирол, хотя и построен в том же гномьем стиле. Здесь было очень много каменных скрижалей с надписями (Асаара скопировала всего несколько штук, остальные пришлось оставить – слишком уж много их было), статуй, каменных лестниц… как будто его строители пытались сделать его как можно более необычным. Видимо, такой же была сама Хрилдан. Асаара нанесла тейг на карту и сделала примечание о необходимости перевода всех надписей. Возможно, эти скрижали хранили одну из позабытых гномьих тайн…

– Корт могучий, а это что за ерундовина?

Все поспешили подойти на голос авварки. Она недоуменно смотрела на большую каменную ванну – хорошо вырезанную, но почти полностью покрытую слоем скверны.

– Тут, что, продукты хранить, что ли? – пожала плечами Хела. – На ящик похоже.

Кейр улыбнулся:

– Это просто ванна. Ты, что, никогда… а, ну да, – он засмеялся, – вы, аввары, очень далеки от цивилизации. Наверняка у вас такого нет.

Калах тоже насмешливо фыркнула. Асаара решила помолчать: ванны она только со стороны видела. Хотя ее вполне устраивали общие купальни.

– Нет у нас такого, – кивнула авварка, игнорируя усмешки, – и не было никогда. Так для чего эта штука?

– В ней моются. Наливают сюда горячую воду – некоторым годится и теплая, но горячая лично мне нравится больше – потом добавляют ароматное масло или лепестки роз, кому как больше нравится… – Тон стэна становился мечтательным. – Потом залезают в воду и наслаждаются жизнью – по крайней мере, пока вода не остынет.

Хела фыркнула:

– А в речке низинники купаться не пробовали?

– Речки, к твоему сведению, есть не везде. Под землей так уж точно. Поэтому в домах знатных людей – и, как я вижу, гномов тоже – обязательно есть ванна. Это не просто приспособление для мытья, это еще и знак роскоши…

– А-а, ну теперь ясно. – Подумав, авварка нахмурилась: – Так, ну с вами-то понятно, но откуда гномы берут воду? Ее под землей не так уж и много, а чтобы наполнить такую громадину, нужно много воды.

Кейр озадаченно пожал плечами:

– А вот этого я не знаю…

Асаара тем временем заглянула внутрь и нашла на дне ванны руну-двеомер.

– Здесь есть руна, – сказала она. – Чары простые.

Она сотворила простое заклинание, и дно ванны стало наполняться водой.

– То есть гномам надо колдовать, чтобы эта штука работала? – Брови Хелы удивленно поднялись вверх. – Они же не умеют.

– Может, они каким-то другим способом это делали… – Помолчав, стэн обратился к Асааре: – Слушай, а как… остановить эту руну? Вряд ли кто-то из нас полезет в эту ванну. Она же покрыта скверной в три слоя.

– Мы же Серые Стражи, – усмехнулась авварка, – нам скверна нипочем.

– А тебе не противно будет в нее лезть?

Подумав, она согласилась:

– Противно. Голой задницей так тем более.

Асаара снова сотворила заклинание, и вода перестала набираться. Еще раз внимательно осмотрев внушительную ванну, Асаара задумчиво проговорила:

– Ванна большая. Гномы маленькие. Сюда бы их несколько поместилось. Но ванна ведь на одного?

– Да, – согласился Кейр, – на одного… Но ведь не лезли же они туда… – Он поморщился: – Почему-то я не хочу себе это представлять.

Калах усмехнулась довольно громко. Асаара не поняла, к чему она засмеялась и к чему смутился стэн. Асаара попыталась представить себе зрелище: несколько бородатых гномов, возмущенно расталкивая друг друга, залезают в ванну; один из них так и застревает вниз головой, болтая коротенькими ножками в воздухе… От этого зрелища она прыснула.

– Ого, – удивленно покосилась на нее Хела, – ты смеяться умеешь?

Смутившись, Асаара убрала с лица улыбку:

– Нет.

– Да брось, – улыбнулся Кейр, – в этом нет ничего постыдного…

– Это несерьезно. У нас важное дело, нельзя отвлекаться на несерьезные… фантазии.

– Надо же, – развеселилась авварка, – ты знаешь, что такое фантазии!

Асаара смутилась окончательно. Южанам, может, и было позволено смеяться, но ей сама мысль казалась какой-то неподобающей. Вдруг кого-то обидит ее смех. Вдруг не всем понравится идея… Лезущие толпой в ванну гномы никак не хотели выбираться из ее воображения, и Асааре пришлось силиться, чтобы не улыбнуться снова.

Чуть пихнув ее в бок, Калах показала ей тетрадь с написанными словами:

«Надеюсь, в твоих фантазиях присутствует симпатичная гномка в полном расцвете сил?»

«Ты про кого?»

Взгляд гномки из игривого превратился в мрачный.

«М-да, на кого я трачу свое красноречие».

Решив даже не задуматься над ее словами – первостепенно было заставлять себя не засмеяться снова – Асаара написала:

«Пора устраиваться на привал. Давай поговорим потом».

Гномка равнодушно пожала плечами, захлопнула тетрадь и ушла, а Асаара осталась созерцать непропорционально большую ванну.

«Странная же была эта Хрилдан».

Комментарий к Shanedan

Маленький кунарийский словарь № 18:

Shanedan – уважительное приветствие, дословно «Я тебя выслушаю».

Сатаарет – «Тот, что поддерживает», принудитель, защитник, основатель.

Кто вычислит пасхалку к книгам Дэвида Гейдера в этой главе, тому печенька :)

========== Saam astaarit ==========

На привале первыми спать отправили Асаару и Калах – и гномка, нимало не стесняясь чужого присутствия, заползла в спальник Асаары и, крепко ухватив ее за грудь, уснула.

– А она не скрытничает, да? – хмыкнула авварка. Кейр с непередаваемым выражением лица отвернулся и проговорил:

– Асаара, пожалуйста, не вздумай ничего объяснять по этому поводу.

– Хорошо, – растерянно проговорила Асаара и попыталась уснуть. Она чувствовала себя неловко: с одной стороны, ей было приятно внимание Калах (и спать с теплой и мягкой гномкой под боком было очень хорошо), с другой – они производили странное впечатление. Потому-то, должно быть, стэну были… противны их отношения? Или, может, ему было противно поведение Калах, которая словно держала Асаару в собственности? Как только эта мысль пришла ей в голову, Асаара гневно распахнула глаза и выпихнула гномку из спальника.

– У тебя есть свой мешок, – объяснила она, – там и спи.

Хела почему-то расхохоталась. Гномка же смерила Асаару суровым и недовольным взглядом – но, хмыкнув, все же подчинилась. Кейр тихо вздохнул:

– Женщины…

Сердитый сон Асаары прервал смешок. Чуть приоткрыв один глаз, она увидела, что стэн и авварка поглощены беседой.

– Ты вот как думаешь, да? – отвечая ему, говорила Хела. – Знаешь, ты очень хорошего мнения о нас – и о нашем тане. Они только и ждали повода меня выгнать. Воинов таких, как я, в оплоте немало, а родить Имару сыновей я не смогла. Я бесплодна.

– Мне очень жаль, – тихо проговорил Кейр после паузы. Авварка только махнула рукой:

– Да тут жалей, не жалей – ничего не изменится.

– Не знаю, порадует тебя это или нет, но скверна тоже приносит бесплодие. Стражи могут зачать ребенка разве что чудом. Так что в этом плане Посвящение тебе не навредило.

Хела снова усмехнулась и мягко похлопала его по плечу.

– Умеешь ты приободрить, низинник.

Асаара закрыла глаза и попыталась заснуть, но сон не шел. Поэтому, отвернувшись в сторону, она продолжала слушать их разговор: уйти и дать им поговорить наедине значило нарушить свое алиби. Эту фразу она услышала то ли от Кейра, то ли от Сайласа.

– Знаешь, – сказал стэн, – моя мама тоже внуков хотела. А теперь вот брату придется за меня отдуваться.

– А сколько ему?

– Шестнадцать.

– А, ну самое время начать отдуваться, – тихо засмеялась авварка. – Жену-то ему подыскали уже?

– Да сам найдет, – фыркнул Кейр. – Мне в свое время пытались подыскать – так даже выбрать было не из кого. Девушки моего круга все сплошь… ну, представь себе внешность Эрики, заносчивость Калах, а умение постоять за себя – как у слуг-эльфов из Башни.

– М-да. И чем они берут?

– Богатством. Связями родителей. Иногда красотой, если повезет. А у вас, наверное, надо за руку девушки на турнире сразиться и убить соперника?

– Зачем? Просто приносишь дар – сначала богам, потом ее родителям. Если примут и против не будут – то женишься.

– Кто против не будет? Боги или родители?

– И те, и те.

Помолчав, стэн осторожно поинтересовался:

– Насколько я понимаю, вы богами называете духов? Как они могут быть против?

– Если боги что-то имеют против, они вмешаются. Вот я сейчас понимаю, что Отец Гор явно был против того, чтобы я за Имара замуж вышла. На нашей свадьбе всякая ерунда творилась. Но я тогда не обращала внимания, думала, что это просто природа шутит… нет, это мне боги знак давали. А я его проворонила.

– Интересно, – тоскливо усмехнулся стэн, – Создатель давал мне какой-нибудь знак, когда я в последний раз видел Элиссу?

– Это кто? Женщина твоя?

– Нет. – Он ответил словно через силу. – Моя невеста. Ее убили шесть лет назад.

– Ох ты. – Асаара отчетливо представила себе, как Хела неловко отводит взгляд. – Жаль, что с ней так вышло. Ты хотя бы отомстил ее убийцам?

– Нет. – Голос Кейра стал непривычно тихим. – Это за меня сделали Герои Ферелдена – Адвен и Амелл. Я хотел отомстить сыну мерзавца, который это сделал… а он оказался ни при чем. Ну и… знаешь, говорят, сын за отца не отвечает. Кажется, так оно и есть. Хотя вряд ли мы с ним когда-нибудь будем добрыми друзьями. До сих пор все напрягается изнутри, когда я его вижу… хорошо хоть в экспедицию нас не вдвоем сплавили.

– Погоди, – удивилась авварка, – так он из Стражей, что ли?

– Да. Это Натаниэль Хоу.

– Надо же. – Подумав, Хела проговорила: – Знаешь, а в нем есть что-то такое… странное. Как будто он тоже через себя переступает каждый раз. На турнире выглядел довольным, как сытый кот – а потом на пиру пил горькую. Изломанный он. Может, у него тоже невесту убили или кого там?

Стэн отозвался после долгого молчания.

– Не знаю. Но ты, кажется, неплохо разбираешься в людях.

– Толку-то? Я все равно их ненавижу. Все лезут со своими проблемами, все хотят в моем грязном белье покопаться – и, главное, никто не хочет про себя правду слушать. Что он рта закрыть не может, что она с мужчинами себя держать не умеет, что… а, ладно, чего уж теперь.

– Никто не любит про себя правду слушать, – усмехнулся Кейр.

Асаара удивилась, до чего похожий разговор был у нее со стэном. И тогда Кейр тоже говорил, что правду слушать никто не хочет, что все любят ложь… а Хела, выходит, тоже таланари? Она тоже та, кто всегда говорит правду? Если так, то им будет куда проще поладить, у них наверняка много общего…

– Ты глянь, она спит с открытыми глазами! Опять подслушиваешь, кунари?

Осознав, что она чуть развернулась в их сторону, так и не закрыв глаз, Асаара неловко сжала пальцы на ткани спальника.

– Я не нарочно, – тихо проговорила она. – Ты громко смеялась. Я проснулась. Заснуть обратно не могу.

– Ну и ладно, – спокойно отозвался Кейр. – Сейчас разбудим Калах, и вы нас смените. А то я уже носом клюю.

– А по тебе и не скажешь, – удивилась авварка.

– Дворянских детей первым делом учат не зевать даже во время скучных сборищ и всячески скрывать желание поспать.

– Ах, так ты тут раззевался бы, пока я тебе о своей жизни рассказываю?

– Нет, что ты! – Стэн даже немного смутился. – Я, между прочим, тоже много личного рассказал.

– Да ладно, вдруг ты в полусне все это выдаешь.

– Ничего подобного.

Он подождал, пока Асаара выберется из спального мешка, и забрался туда, не говоря ни слова. Вид у него был немного обиженный.

Хела тем временем почти вытряхнула из другого спального мешка гномку и заняла ее место, пробормотав:

– Если вдруг захотите покувыркаться – не будите.

– Я не умею кувыркаться, – пожала плечами Асаара. Со стороны Кейра донесся приглушенный смех. Хлопнув себя по лбу, авварка вздохнула:

– Ох, да ну тебя, право слово.

Глядя, как та отворачивается и засыпает, Асаара почувствовала себя виноватой. Почему она не понимает южан? Она ведь уже давно в Стражах, она прочла немало книг, выучила общий язык довольно сносно… почему же они вкладывают в знакомые ей слова совершенно другой смысл?

Плюхнувшись рядом, Калах сунула ей под нос тетрадь:

«Зря ты меня выгнала, рогатик. Если собираешься извиняться, то ты опоздала. Я уже не в настроении».

Асаара хотела было снова написать «Я не рогатик», но эта мысль до гномки в очередной раз могла не дойти. Зато в голове всплыл другой вопрос, куда более важный и насущный. Вопрос, который надо было задать.

«Почему ты ушла из Орзаммара? Тебе грозила опасность? Король хотел убить тебя?»

В глазах Калах вспыхнуло то же пламя, что и раньше, когда зашла речь о ее прошлом. Вырвав тетрадь у Асаары, она написала:

«Тебе все надо объяснять, да? Не поймешь, пока все на пальцах не разложат? Я не хочу об этом говорить».

Асаара задумчиво смотрела на написанное ею. Почерк гномки от волнения даже стал чуть менее ровным. Похоже, ей действительно было неприятно вспоминать об этом. Неужели Асаара так и не сможет узнать ее историю – и, может быть, помочь ей?..

«Но я хочу помочь».

Калах даже не стала ничего писать – просто покачала головой. Потом она демонстративно поднялась на ноги и отошла подальше от Асаары, и за следующие несколько часов они не сказали друг другу ни слова.

Когда все проснулись и немного перекусили, Стражи продолжили путь. Ориентируясь по карте Командора, Кейр предложил свернуть немного в сторону – там должна была пройти дорога к Башне Бдения, которую надо было проверить. Однако после нескольких часов пути Стражи обнаружили, что дорогу перекрывает завал.

– Интересно, – задумчиво пробормотал стэн, оглядывая камни, – давно это произошло?

– На них не написано? – Не дождавшись ответа, Хела усмехнулась: – Знаешь, низинник, это наверняка порождения тьмы устроили. Как с теми барьерами. Чтобы в нашу сторону не ходить.

– Не могли, – покачала головой Асаара. – У них же нет взрывчатки.

Авварка простонала:

– Ох, кунари, надо же тебе все буквально понимать!

Асаара виновато отвела взгляд. Понимать, когда Хела говорит серьезно, а когда шутит, было невозможно – это мешал сделать извечный насмешливый тон авварки.

Кейр не обращал внимания на их разговор. Как следует рассмотрев карту, он подошел к Асааре и показал на место посреди узкой дороги:

– Мы ведь примерно здесь, так?

Она достала из сумки тонкое перо и, быстро оглядевшись по сторонам, отметила точку чуть левее.

– Здесь. Дорога правильная.

– Да, – кивнул стэн, – значит, потом скажем Адвену, что она отрисована верно. Но завал все же надо отметить. Он тут очень к месту: порождениям тьмы придется долго прокапываться сквозь него, и они не пройдут сразу к ходу в Башню. Но и он не вечен… в любом случае, надо иметь его в виду.

Асаара кивнула и сказала:

– Пять минут, и я нарисую этот коридор.

– Хорошо.

Пока Асаара проводила аккуратные линии на карте, Кейр обратился к Калах:

– Послушай, Калах, а вы в своей экспедиции случайно не были здесь? Может, ты знаешь какие-нибудь детали основной дороги на Орзаммар?

Гномка подошла к карте – и, дождавшись, когда Асаара уберет руку, показала от Орзаммара другую линию дорог, ведущую на северо-восток. Недалеко от выхода на поверхность было написано слово «Киркволл».

– Надо же. – Стэн почему-то усмехнулся. – Ну что ж, спасибо и на этом.

Асаара посмотрела на Калах – и успела заметить, как искривились в ухмылке маленькие губы. В карих глазах мелькнуло странное выражение… Асаара не поняла толком, какое именно.

Когда работа с картой закончилась, Асаара собрала вещи, и Стражи двинулись в обратный путь. Поначалу они шли молча, но на этот раз первым не выдержал Кейр.

– Кто-нибудь умеет петь? – поинтересовался он. Все покосились на него с изумлением, и он пожал плечами: – Что? Обсуждать нам пока что особенно нечего, а идти молча скучно. Может, кто-нибудь подаст мелодию?

– Вот смешной ты, низинник, – отозвалась Хела. – Ничего, что на нас в любой момент могут порождения тьмы напасть? Горланящий отряд они в два счета обнаружат.

– Ты не поверишь, Хела, – с сарказмом отозвался стэн, – но мы способны чуять порождений тьмы на расстоянии. Так что я вовремя всех остановлю.

Подумав, Асаара обратилась к авварке:

– Давай споем песнь о Сигфросте. Ты знаешь ее до конца?

Брови Хелы изумленно поднялись:

– Знаю, конечно… но ты-то откуда?..

– Учила, пока было время. Успела выучить всего три куплета. Может, потом запомню до конца.

Авварка покачала головой, но все же начала петь, и Асаара присоединилась к ней. Они пели в унисон, хотя голос Асаары был более низким и грудным, а у Хелы звучал звонко и светло. Когда знакомые Асааре куплеты кончились, она только мычала мелодию, стараясь не заглушать чистое пение авварки, и присоединялась к ней в припевах. Закончив петь, они обе с удивлением развернулись на энергичные хлопки. Неожиданно их пение пришлось по нраву и стэну, и Калах: гномка не только хлопала, но и одобрительно кивала.