Текст книги "Ataashi Asaara (СИ)"

Автор книги: Лиза Бронштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Асаара, неловко пожимая ладони, зашла в комнату, где работала Адайя. Та возилась с какими-то гномьими рукописями. Впрочем, услышав шаги, она сразу подняла глаза – большие, цвета дикого северного моря в шторм.

– Здравствуй, Асаара, – улыбнулась она, слегка взмахнув пером в руке. – Ты хотела что-то спросить?

– Хотела, – тяжело проговорила Асаара. – Хотела… говорить. Тайно говорить.

Эльфийка обеспокоенно отложила перо, показала ей на скамью и сама присела рядом.

– Что-то случилось?

Асаара не знала, как задать вопрос. Южане не говорят о сексе напрямую, насколько она поняла, стараются прикрыть все намеками и длинными словами… но она так не умела, да и слов ей не хватало. Поэтому она спросила прямо:

– Стражам позволено спать друг с другом?

Глаза Адайи удивленно распахнулись еще больше. Асаара подумала с горечью, что не смогла даже задать вопрос, не оскорбив этим собеседницу.

– Э… да, – неуверенно проговорила эльфийка, слегка покраснев. – А почему ты спрашиваешь?

Асаара отвела глаза. Хоть она и услышала ответ, ей все равно было стыдно, что она вообще начала этот разговор.

– Тебя… – Обернувшись, она увидела в глазах Адайи настоящий испуг. – Тебя… кто-то изнасиловал?

– Насиловал? – непонимающе повторила Асаара. – Нет. Не били. Не насилие.

– Э… – Эльфийка покраснела еще больше. – Просто… ты…

– Калах пришла ко мне.

– О.

Теперь Адайя тоже отвела глаза. «Саирабаз осквернен. Я способна только навредить. Теперь навредила и ей».

Асаара поднялась было встать и уйти, но эльфийка удержала ее – хотя при желании Асаара могла легко вырвать руку из ее крохотной ладони.

– Погоди. – Адайя смотрела на нее серьезно и с удивлением. – Калах… переспала с тобой, правильно?

– Да. Плохо?

– Э… нет, – она озадаченно покачала головой, – Стражам не запрещено иметь… личные отношения друг с другом. У нас есть в ордене пары… просто… я не думала, что вы с Калах… ну… того.

Ей явно было непросто говорить об этом.

– Зря говорю, – покачала головой Асаара. – Все зря. Навредила. Обидела.

– Нет-нет, – поспешно возразила эльфийка, – все в порядке… тебе ведь надо кому-то выговориться. Ты почти ни с кем не говоришь, кроме Командора. Я думала, ты на нас обиделась за что-то.

– Не обиделась. Обидела. Навредила. Осквернена. Нельзя… быть с другими, нельзя говорить с другими, трогать других. Им хуже.

– Ты слишком строга к себе, – вздохнула Адайя. – Я понимаю, маг должен серьезно относиться к своим силам, но… поверь, если ты будешь считать себя такой угрозой для всего живого, то очень скоро поддашься демону страха и… нет, я не хочу думать, что тогда произойдет.

– Одержимая стану, – догадалась Асаара. Эльфийка снова отвернулась.

– Не будем об этом говорить, – попросила она. Асаара кивнула.

Повисла тишина. Затем Адайя, сжав ладони, тихо спросила:

– Калах спала с тобой… против твоей воли?

– Не ждала ее. Пришла сама. Не хотела навредить. Было хорошо.

На кунлате Асаара выразилась бы куда образнее и ярче, но торговый язык, который она хорошо понимала в книгах и речи, не позволял ей говорить сколько-нибудь красиво. Судя по ошарашенному лицу Адайи – и понятно тоже.

– То есть нет? – осторожно уточнила она.

– Сначала против. Потом нет. Было хорошо.

Эльфийка снова отвела глаза.

– Когда с тобой занимаются сексом против твоей воли, это называется изнасилованием, – тихо-тихо проговорила она. – И это, по-хорошему, наказуемо.

Значит, вот как с ней однажды поступил арвараад. Наказуемо, по южным законам. Впрочем, едва ли это теперь имело значение.

– Не… совсем против воли, – объяснила Асаара. – Помогла прогнать кошмар. Помогла… спать. Было хорошо.

– Ну, раз так…

И все же было видно, что Адайя расстроена ее словами. Наверняка она сказала что-то не то.

Асаара неловко положила руку ей на плечо, полностью накрыв его своей ладонью.

– Расстроила, – вздохнула она. – Обидела? Сделала плохо… тебе?

– Нет-нет, – эльфийка попыталась улыбнуться, – все в порядке. Я просто… немного удивлена. Ты и Калах… я не думала, что ее интересуют женщины.

– Интересуют. Опытна.

Асаара ответила до того, как сообразила, что ее ответ еще больше смутит Адайю. Вздохнув, она убрала руку с ее плеча и спрятала лицо в ладонях. Нет, ей не суждено говорить и действовать так, чтобы никто не остался обиженным или покалеченным. Она осквернена, и ничто из ее рта или рук не может быть чистым и хорошим. Все становится только хуже.

Вдруг она почувствовала маленькую ладонь Адайи у себя на плече.

– Не плачь, пожалуйста, – попросила та. – Я понимаю, что тебе приходится нелегко… и понимаю, что открыться, когда ты пережила такое, тоже нелегко. Но постарайся так не уходить в себя. Мы ведь и так плохо понимаем друг друга… а нам надо держаться вместе. Не казнись, пожалуйста… мы все за тебя волнуемся, и Командор тоже.

– Командор волнуется? – ахнула Асаара.

Она привлекла его внимание своим страхом? Он теперь будет еще больше недоволен ею, она ведь не всегда понимает, чего он от нее хочет… а теперь…

– И мы все тоже, – повторила Адайя. – Кейр теперь вообще думает, что оскорбил тебя до конца жизни.

– Я ему навредила, – скорбно повторила Асаара.

– Но все исправила, и больше такого не повторится. Вы оба усвоили урок, правда?

Асаара неуверенно кивнула, посмотрев на эльфийку. Сейчас эта имекари говорила с ней участливо, как тамассран. Даже, кажется, не собиралась наказывать за то, что Асаара привлекает к себе столько чужого внимания своим неумением делать все правильно и хорошо.

– Не хочу навредить… никому, – проговорила Асаара, сжимая ладони.

– И правильно. Но, если будешь сидеть одна и думать о том, какая ты никчемная и ничего не умеешь, только растратишь попусту силы и навредишь сама себе. Если уж меня чему-то научили в Круге, то этому.

Уверенность и убежденность в голосе Адайи звучали хорошо. Асаара кивнула, выпрямляя плечи.

– Ты хорошая тамассран, – сказала она. Адайя улыбнулась.

– Я не жрица вообще-то, но спасибо. Тамассран – это же те, кто говорят, правильно? – Асаара кивнула. – Говорю я не так же бойко, как Адвен или Кейр – но рада, если мне удается помочь.

– Ты очень хорошая тамассран.

Адайя приобняла ее за плечо, улыбнувшись, и проговорила:

– Старайся думать о хорошем. Это и тебе на пользу, и твоей магии.

Асаара подумала, что надо что-то сказать. Хорошо, что у южан была фраза на этот случай.

– Спасибо… Адайя.

Эльфийка снова улыбнулась, пересела за свой стол и вновь принялась работать над рукописями. Асаара вышла во двор крепости, думая о ее словах.

Стражи – или все южане, может быть – не так казнят себя за ошибки, хоть и придают им значение. Стражи готовы выслушать друг друга, даже если слушать им больно и неприятно. Стражи готовы поддержать друг друга, даже если не совсем понимают.

Стражи, должно быть, лучшее, что случилось с ней в жизни, а она даже не ценит того, что с ней произошло.

Стоит постараться делать то, чего хочет Командор – ведь Адайя сейчас советовала почти то же самое. Они хотят, чтобы Асаара… полюбила себя. Не так, как в странных книгах (иначе пришлось бы переспать с собой и клясться в любви себе же) – но так, чтобы думать о том, что она может сделать хорошего, а не о совершенных ошибках. Этому ее, кажется, пытались научить родители – но не успели.

Интересно, вдруг подумала Асаара, что сказали бы родители, узнав, что она стала Серым Стражем и давеча ночью переспала с гномкой-воительницей? «Это должно быть»? Нет, ее родители не были Кунари… наверное, отец сказал бы что-то вроде «ну, хоть детей не будет». Правда, Веланна говорила, что у Стражей и так почти не бывает детей из-за скверны в крови.

Значит, Стражи и правда могут спать друг с другом – и даже иметь детей, если смогут? Догадка потрясла Асаару, но в какой-то мере и принесла успокоение. Адайя сказала, что в ордене есть пары… значит, если их с Калах проведенная вместе ночь всплывет, это не должно быть очень плохо.

Плохо будет, если такого больше не повторится.

Это должно быть.

Комментарий к Asala-taar

Маленький кунарийский словарь №5:

Asala-taar – «душевная слабость», ПТСР.

========== Taashath katoh ==========

Когда Асаара снова стала говорить с другими Стражами, стало проще. Они действительно беспокоились за нее – даже те, кто не был к ней особенно добр. К примеру, рыжий гном по имени Огрен, часто пьяный и буйный, предложил ей бутылку эля собственного приготовления. На вкус эль ей не понравился, но Асаара все равно была благодарна гному.

Единственное, что огорчало ее – собственное неумение выразить свои мысли на торговом языке. Все фразы выходили у нее будто рублеными и несущими лишь половину того смысла, какой она хотела туда вложить. Асаара внимательно слушала, что говорят другие, и читала книги, но выражаться так же красиво у нее все равно не выходило. Зато она могла обмениваться сообщениями с Калах: оказалось, Асаара еще не совсем разучилась писать, и могла говорить с гномкой хотя бы так.

Однажды, подкараулив ее после тренировки, Асаара показала на кожаную тетрадь, которую Калах носила с собой, и попросила дать ей. Пожав плечами, гномка протянула ей тетрадь и стальное перо. Асаара написала, старательно выводя буквы:

«Ты спишь с женщинами?»

Калах рассмеялась – из ее рта даже вырвался какой-то звук – и написала следом:

«А что, у вас так не делают? То-то я смотрю, у тебя были очень удивленные глаза. Неужели не понравилось?»

«Нравится. Хочу еще. И хочу говорить».

Гномка смерила ее многозначительным взглядом.

«Для того, чтобы трахаться, слова не нужны. Но если хочешь что-то спросить, валяй. Ты вообще любопытная, как я посмотрю».

Слово «любопытный» было не самой лестной характеристикой для Кунари. Впрочем, Асаара уже не могла назвать себя Кунари. Ей, наверное, было позволено любопытствовать.

«Никогда не знала гномов. Только ты и Огрен. Он любит войну и пить. Ты любишь войну и секс. Все гномы такие?»

Калах снова разразилась смехом. Взгляд, которым она затем смерила Асаару, был очень снисходительным – но не осуждающим.

«А ты смешная. Все кунари такие смешные?»

Асаара непонимающе пожала плечами. Что смешного было в ее вопросе? Или гномка просто издевается над ней?

«Ты не ответила на мой вопрос».

«Ты упорная. Мне это нравится. – Калах улыбнулась. – Но говорить о гномах с тобой глупо. Ты никогда не видела Орзаммара, не знаешь, чем мы живем. Этого не понять ни по книгам, ни по рассказам. В одном ты права: гномы любят сражаться. Разве у кунари не так?»

«Сражаться, только если необходимо. Убивать – тратить жизнь. Неразумно».

«Какая странная у вас логика. Прямо как у Серых Стражей. Эти тоже любую падаль к себе примут и все что угодно простят, лишь бы добром не разбрасываться».

Асаара удивленно посмотрела на нее. Неужели Калах говорит о ней? Это она – падаль? Это ее не стоило принимать?

«Про кого ты говоришь?»

«Да про кого угодно. Веланна, например, угрожала убить бывшего Командора и этого, который сейчас – и ничего, ее приняли. Натаниэль попался на краже в крепости Стражей – и ничего, его приняли. Мне много чем угрожали – и ничего, я все еще жива. Стражи только запугивать горазды, а так примут кого угодно и будут терпеть до конца его жизни».

Асаара поджала губу. Стражи будут терпеть ее до конца жизни. Это звучало как обвинение – и было правдой. Даже если она то и дело будет ошибаться, Стражи все равно будут ее терпеть, даже себе во вред…

Видя ее замешательство, Калах приписала:

«А, ты думаешь, я про тебя? Расслабься. У тебя хороший язычок и грудь что надо. Руки, правда, не слишком умелые, но это придет. Да и мужчинам ты, похоже, нравишься. Жаль, что ни у кого из них не хватило ума за тобой приударить».

«За что ударить?»

Гномка тяжело вздохнула.

«Не ударить, а приударить. Начать ухаживать. Переспать с тобой. Это ты понимаешь?»

«Думала, Стражам нельзя спать друг с другом. Здесь многие друг другу кадан».

Калах непонимающе воззрилась на нее и написала:

«Я не понимаю кунарийских словечек. Давай-ка без них».

«Кадан – друг, сердце. Очень дорогой, о ком заботишься».

«И что теперь, налево не ходить? Я думала, это только у эльфов такая придурь».

«Как это – налево?»

Гномка махнула рукой, снова усмехнувшись. Затем вдруг потрепала по руке Асаару. Та недоуменно уставилась на нее.

«Ох, ну и глазищи у тебя. Почти как у эльфов, только лучше. Мой покойный кузен за такую, как ты, половину всех богатств Дома отдал бы… Хорошо, что мне не надо тебя с ним делить».

«Я принадлежу Серым Стражам, – уточнила Асаара, – только им».

Калах улыбнулась, глянув на нее с хитрецой.

«Сегодня ночью ты будешь принадлежать мне, так и знай».

Как только Асаара успела это прочесть, гномка захлопнула тетрадь и, подхватив перо, с улыбкой удалилась. Асаара осталась стоять на месте, непонимающе глядя ей вслед.

Калах назвала ее… красивой? До того тело Асаары никто никогда не хвалил: по меркам кунари она была самой обычной, ничего особенного. Гномке же она явно пришлась по вкусу. Вот только теперь, наученная Командором, Асаара подумала: Калах отнеслась к ней как к вещи. Как к орудию. Так же, как ее воспринимали Кунари. Но Стражи не считали каждого воина антаама орудием: Командор говорил, что каждый из них – личность, каждый достоин уважения и каждый может делать выбор. Не похоже, чтобы Калах предоставила ей хоть какой-то выбор.

Асаара задумалась. Неужели Калах просто хочет быть ее новым арвараадом? Конечно, прежний арвараад вел себя иначе, но он тоже считал ее лишь орудием – и порой помогал ей снять напряжение. Иногда снимал собственное, однажды даже против ее согласия, как она понимала теперь. И он тоже не объяснял, почему поступал так или иначе. Но Асаара знала, как ему надо поступать. Что творится в голове у Калах, она не понимала. Одно, пожалуй, было ясно: гномка не считает ее своим кадан. Значит, согласно южным традициям, и любви к ней никакой не испытывает. Всего лишь хочет заняться сексом.

«Я ей не тамассран. Я не хочу быть просто для секса – и не обязана. Не такое у меня предназначение».

Подумав это, Асаара удивилась сама себе. Еще пару месяцев назад ей и в голову не пришло бы спорить с Калах, она бы молча подчинилась, да еще и сочла это за благо. Но теперь она чувствовала, что в своих правах она равна с Калах и с любым Стражем – и, значит, никто из них не вправе приказывать ей, что делать, если она не на поле боя. Вдобавок не пристало кунари склоняться перед крохотными гномами, даже если они умеют доставлять удовольствие.

Асаара кивнула своим мыслям – и пошла тренироваться с мечом. Ей нравилось держать в руках оружие, особенно тяжелое: руки привыкли к тяжести, да и обрушивать вес и силу меча на врага было приятно. Мечом-бастардом ей нравилось сражаться даже больше, чем посохом.

Ее противником сначала оказался Натаниэль – как всегда, хмурый и сосредоточенный. Он не держал в руках ничего тяжелее короткого меча, но от атак Асаары уклонялся мастерски. По крайней мере, поначалу.

– Знаешь, – заметил он после третьего спарринга, хрипло выдыхая, – тебе, наверное, и посох не нужен. Просто подожги меч и бей врага.

– Руки сгорят, – покачала головой Асаара. Страж вдруг усмехнулся:

– Вообще-то я шутил.

Она отвела взгляд. Шутки она понимала плохо, да и смеяться над словами других Стражей было неправильно.

– Силы у тебя хоть отбавляй, – прибавил Натаниэль. – Ты еще и не устала, наверное?

– Могу сражаться.

– Значит, придется тебе сражаться с кем-нибудь другим. Эй, Эремон, – обратился он к вышедшему на тренировочную площадку Кейру, – сменишь меня? Может, ты против кунари дольше продержишься.

– С удовольствием.

Кейр оказался куда лучше подготовлен к поединку с Асаарой, чем Натаниэль. Он использовал щит и меч, и ему, кажется, не составляло труда отражать ее атаки. Против могучего мечника Асаара продержалась всего два спарринга.

– Лучше кончить, – сказала она, – иначе совсем устанем.

– Согласен. – Таллис улыбнулся. – Знаешь, тебе бы взять вместо этого меча палицу – ты бы им, наверное, не меньше порождений тьмы убила, чем магией.

– Оружие – хорошо. Проще, чем магия.

– Возможно, – он пожал плечами. – Ничего не могу сказать насчет магии… хотя мне всегда казалось, что уметь управлять такой мощной энергией прекрасно.

– Опасно. Можно убить.

– Есть множество способов убить кого-то. Оружие, яд или физическая сила могут справиться не хуже заклинания. Но всегда приятно иметь в запасе лишнее средство для обороны, верно?

Он так спокойно говорил об убийстве – однако Асаара помнила, как потрясли его мертвецы в деревне. Она задумчиво посмотрела на таллиса – и смутилась, когда он поймал ее взгляд.

– Тебя что-то беспокоит? – поинтересовался он. – Хочешь поговорить?

Асаара задумалась. Она не знала, как он относится к Калах – и стоит ли вообще говорить об этом. Наверняка это ему не понравится…

– У Стражей об этом не говорят, – сказала она. – Об этом только в книгах пишут. Говорить нельзя.

– Интересно, – хмыкнул Кейр, – о чем это Стражам нельзя говорить? У нас вроде как все средства разрешены и…

– Секс.

– А. – Он почему-то улыбнулся. – Ну… да, в Ферелдене это не принято обсуждать со всеми подряд. В Вольной Марке тоже. Насчет Орлея не могу сказать, но тоже вряд ли. А что тебе нужно? В Амарантайне есть бордель, если хочешь сбросить напряжение, а у Веланны есть настой, который подавляет желание…

– Правда? – Асаара изумленно посмотрела на него. – Такое есть?

– Да… первое время после Посвящения у многих бывает такой всплеск. У меня тоже было, и Создатель знает, что бы я делал без этого настоя…

– Долго действует? Как работает?

Он посмотрел на нее несколько озадаченно.

– Слушай, – нерешительно проговорил он, – если тебе очень надо, то проще будет сходить в бордель…

– Не хочу к тамассран, – она покачала головой. – Увидит кунари, будет бояться, другие будут бояться.

– Н-да, – таллис согласно кивнул, – я об этом не подумал. Кунари в Амарантайне не так уж и много… точнее, их там почти нет. Но все же…

– Веланна даст настой?

Кейр пожал плечами:

– Даст, конечно. Если будет в хорошем настроении, то еще и предупредит, что выпивать больше половины флакона за раз опасно для жизни.

– Хорошо. Спасибо. Возьму настой.

Он не успел даже ничего спросить. Асаара быстро ушла с тренировочной площадки и зашла в лазарет к Веланне. Долийская эльфийка немало удивилась ее просьбе, сказала что-то вроде «какая-то ты медленная», но флакон все же дала – и проинструктировала, как принимать настой и что он делает. Он снижал даже очень сильное желание на целых три дня. Асаара приняла флакон и ушла к себе, твердо зная, что применит настой сегодня же вечером.

Осталось придумать, как заставить Калах его выпить.

Комментарий к Taashath katoh

Маленький кунарийский словарь №6:

Taashath katoh – конец спокойствия.

На правах рекламы: прием работ на конкурс завершен, и теперь время голосования за понравившиеся работы! Те, кого нет вконтакте, могут отправить мне свои голоса в ЛС. Больше приятных слов для авторов, они старались :)

Пост со всеми пояснениями – https://vk.com/hard_in_wherever?w=wall-160425659_305

Тема для голосования – https://vk.com/topic-160425659_38831260

========== Kabethari kadan ==========

Асаара была строга к себе и знала, в чем она сильна, а в чем нет. Она знала, что ловкостью рук она не отличается – а потому, найдя в себе смелость, попросила Сайласа за ужином подлить Калах в кружку немного настоя. Таллис отлично справился с делом: Асаара поняла это, когда гномка скривилась от выпитого. Она обвела взглядом всех соседей, пристально посмотрела на Асаару, пробормотала что-то одними губами – но больше ничего не сделала.

Зато после ужина она решительно затолкала Асаару в тесную кладовую и, достав тетрадь, написала что-то и сунула прямо под нос:

«Ты подлила мне настой?»

«Да. Не хочу быть просто для секса. Иди в бордель, если хочешь».

Калах презрительно посмотрела на нее.

«Сколько тебе лет, девчонка?»

Асаара задумалась, даже позагибала пальцы рук. Она много лет не вспоминала о своем возрасте.

«Двадцать один».

Гномка хмыкнула и приписала:

«А, ну тогда понятно. Молодая, все мозги набекрень, сама не знаешь, чего хочешь. Ну, слушай сюда, рогатик: не шути так со мной. На первый раз я тебя прощу, а вот второго уже не будет. Не пытайся думать, что ты умнее меня».

«Ты не мой арвараад. Ты не можешь мне приказывать. Серые Стражи равны».

«И кто тебе вбил в голову это дерьмо? Нет, подожди, дай догадаюсь. Наверное, остроухий Командор. – Калах скривилась. – Как же он любит эти дурацкие речи о равенстве. Как эльфу вообще позволено об этом говорить, выше моего понимания».

Асаара нахмурилась. Гномка отзывалась о Командоре с таким неуважением, словно не знала его заслуг – или же ей было на них плевать. Что было еще хуже.

«Не смей говорить так о Командоре».

«А то что? Неужели ты влюблена в этого сопляка?»

Не выдержав, Асаара погрозила ей кулаком и сказала вслух:

– Не сопляк. Ты не смеешь его судить.

Калах скорчила презрительную гримасу, приоткрыв рот, будто при усмешке. Подумав, написала:

«Наивная дурочка. Тебе всего двадцать, ты слушаешь кого попало и отказываешься водиться с уважаемыми гномами. Постарайся нажить себе ума пораньше, иначе будешь жить, как какая-нибудь пылеглотка».

«Кто?»

«Неважно. Постарайся впредь быть умнее. А пока… придется от тебя отстать, наверное, раз уж ты так упряма. Хотя прощальный подарок я все же оставлю».

Не успела Асаара поинтересоваться, что именно гномка с ней сделает (сказала ведь, что простит!), как вдруг та притянула ее к себе и начала долго и чувственно целовать в шею, порой даже прикусывая кожу зубами. Ощущение было совсем не болезненное, даже приятное, но… странное. Это подарок? Или же Калах шутила? Или же…

Наконец отпустив шею Асаары, гномка снова потрепала ее по щеке, довольно ухмыльнувшись, и ушла. Похоже, этот ритуал она проделывала каждый раз после любовных утех.

Любовных ли?

Передернув плечами, Асаара вернулась в общую спальню и взяла недочитанную книгу – «Песнь Света». Ее стихи южане считали священными, но Асаару пока только захватил сюжет. Пусть история о сотворении порождений тьмы и была неправдой, но, по крайней мере, читать ее было интересно.

Она не сразу заметила, что рядом с ней стоят трое друзей – Кейр, Сайлас и Адайя. Все они с ужасом смотрели на нее.

– Сделала не то? – с беспокойством поинтересовалась Асаара. Кейр, покачав головой, выдохнул:

– Нет… что ты. Мы просто хотели убедиться, что с тобой все в порядке.

– Давайте отойдем в сторонку, пожалуйста, – попросила Адайя.

Когда все четверо нашли укромное место в коридоре, эльфийка в ужасе выдохнула:

– Создатель, что она с тобой творит?!

– Кто? – удивленно повернул голову к ней Сайлас.

– Ничего не сделала, – поспешно заявила Асаара. – И не сделает. Я не боюсь.

– Да о ком речь-то?

– Хм… «она»? – осторожно повторил Кейр. Адайя, не слыша никого, похлопала Асаару по руке:

– Только не волнуйся. Мы сейчас найдем Калах и… скажем ей, что нечего тут распускать руки и… все остальное…

– Чего? – громко воскликнул Сайлас и, тут же понизив голос, изумленно прибавил: – Калах? Ты и Калах?

Оба таллис пораженно смотрели то на Адайю, то на Асаару. Эльфийка скрестила руки на груди:

– Я думала, это останется в тайне, но…

– Она ничего мне не сделала! – возразила Асаара. – Обвиняет, но я не боюсь!

Кашлянув, Кейр негромко проговорил:

– Асаара, у тебя… засос на шее. Его сложно не заметить. Такие не оставляют случайно.

Асаара удивленно опустила плечи. Так это что-то вроде метки? Калах… пометила ее, как свою собственность?

Руки сами собой сжались в кулаки, изнутри начало разливаться магическое тепло.

– Я не вещь, – проговорила она и направилась было обратно в спальню, но Кейр остановил ее.

– Конечно, не вещь. Ты права. Но… неужели у вас с Калах что-то было?

– Зря ты с ней связалась, – покачал головой Сайлас. – Она та еще хитрюга… и знатнючести в ней полно.

– Чего полно?

– Аристократизма, – фыркнул Кейр. – Боюсь, Калах все еще считает себя не Серым Стражем, а знатной леди из дома Харроумонт… и ведет себя соответственно. Но тем страннее… Создатель, я не знал, что гномы и кунари могут друг с другом…

– Нашел чему удивляться, – фыркнул Сайлас. – Люди с гномами могут, а кунари нет?

– Кунари больше…

– Нашли что обсуждать! – всплеснула руками Адайя. Маленькая эльфийка была едва ли не в гневе. – Тут растление души и тела в полном разгаре, а вы все о своем!

Асаара непонимающе хлопала глазами. Она не видит во всем этом еще каких-то смыслов – или же Стражи говорят глупости?

– Не понимаю, о чем разговор, – призналась она.

– Зря ты с этой сучкой связалась, вот и весь сказ, – буркнул Сайлас. Асаара нахмурилась:

– Калах хуже, чем говорит?

– Я бы сказал, что с этой стервой и говорить не о чем. Она не из тех гномок, с которыми охота поболтать… или даже в одной комнате находиться.

– И вдобавок…

Прервав Адайю на полуслове, Кейр поднял руку вверх.

– Асаара, – мягко проговорил он, словно успокаивая сразу всех, – мы твои друзья. Ты можешь нам доверять. Если можешь, расскажи, что произошло между тобой и Калах. Потому что сейчас я вообще не понимаю, что между вами произошло.

Его голос звучал мягко, но уверенно: Асаара чувствовала, что он говорит правду. Им можно доверять.

– Была расстроена, – заговорила она. – Калах пришла и спала со мной. Сделала хорошо. – Сайлас хмыкнул, но прерывать ее не стал. – Потом спросила ее, чего она хочет. Она сказала, что хочет со мной спать – когда захочет. – Губы сами собой мрачно сжались: непросто было держать внутри обиду и злость. – Я сказала, что она не может мне приказать, но она только посмеялась. Я подмешала ей настой в питье.

– Какой настой? – непонимающе поинтересовалась Адайя. Сайлас пожал плечами:

– Который желание отбивает. Я помог. – Он ухмыльнулся. – Оно того стоило: у нее аж вся рожа перекосилась…

– Вернемся к делу, – перебил его Кейр. – Что было дальше?

– Поняла, кто подмешал. Сказала, что я глупая, что мне надо слушать ее. – Злость снова вырывалась наружу. – Сказала, что Командор глупый. Назвала его… острым…

– Остроухим, наверное, – вздохнула Адайя. – Это она может.

– Я сказала, – продолжала Асаара, хмурясь, – что так нельзя. Она не может мне приказать. Мы равны. Она снова посмеялась. Оставила… это. – Она показала на метку на своей шее. – Все.

– Хрень, – резюмировал Сайлас. – Держись от нее подальше, вот мой совет.

Кейр помедлил с ответом. Лицо его было задумчиво.

– Я бы сказал, – наконец проговорил он, – что Калах пытается… заботиться о тебе. Очень своеобразно, конечно, на свой лад… но ведь, ты говоришь, она пришла к тебе, когда тебе было плохо?

Асаара кивнула. Хоть кто-то понял ее правильно.

– Да и сейчас она пытается… давать тебе советы, так? – Асаара снова кивнула. – Мне кажется, она опекает тебя. По-своему.

– Сильно по-своему, – хмыкнул Сайлас. – Думает, что перед ней все на задних лапках прыгать должны.

– Да, но… – Кейр снова посмотрел на Асаару. – Возможно, тебе стоит объяснить ей, чего ты хочешь. И понять, чего хочет она. Может статься, у вас больше общего, чем кажется.

– Вот так все просто? – нахмурилась Адайя. – Ты же знаешь, Калах спит со всеми подряд… – Она смутилась, отводя глаза.

– По-моему, советы она при этом никому не давала. – Прервавшись, Кейр передернул плечами: – Хотя мне-то откуда знать, я с ней не спал.

– Я тоже!

Асаара неловко почесала в затылке. Они говорили так странно, она не понимала многого из их речей… но все же они действительно пытались ей помочь. Они давали ей советы. И не приказывали им подчиняться. Это было хорошо.

– Значит, – уточнила она, – мы все кадан?

– Что такое «кадан»? – вполголоса поинтересовался Сайлас. Он обращался к своим друзьям, но Асаара ответила сама:

– Сердце. Дорогой, о ком заботишься.

– Ну, – озадаченно проговорил Кейр, – это либо друг, либо возлюбленный. Мы немного разграничиваем эти понятия…

– Знаю. У вас по-другому. Пусть будет кадан-друг.

– А, – Сайлас улыбнулся, – это само собой. Обращайся, если что.

Кейр и Адайя ничего не сказали, но кивнули и улыбнулись в знак согласия. Асаара опустила взгляд, пожимая свои ладони.

– Спасибо… кадан.

Губы ее странно дрогнули.

– Ничего себе, – услышала она голос Сайласа, – я никогда не видел, чтоб ты улыбалась!

Она тут же резко подняла голову. Она улыбалась? Она не была уверена, что помнит, как это делается…

– Не умею, – покачала она головой, – не знаю, зачем.

– Ну, это просто. – Кейр широко и ярко улыбнулся. У нее бы так ни за что не получилось. – А вот зачем… да просто так. Обычно все улыбаются, если им хорошо.

Асааре было хорошо, но сама мысль для нее была странной и новой. Южане определенно много чего делали губами. Кунари все показывали взглядом, тоном, словом… не странными жестами и действиями.

И все же уголки ее губ неловко поднялись вверх.

– У тебя красивая улыбка, – заметила Адайя, тоже улыбаясь. – Жаль, что мы раньше ее не видели.

– Я не привыкла.

– Я понимаю.

Быстро глянув на друзей, Кейр хотел было сказать что-то, но Асаара опередила его:

– Пойду читать книгу. Интересная.

– Ты про «Песнь Света»? – удивленно поинтересовалась Адайя. – Ну… да, сюжет там весьма захватывающий…

– И вранья наверняка хватает, – прибавил Сайлас. Кейр усмехнулся:

– Ты же не читал.

– Я некоторые стихи читал. Что-то там про пламя и воду. Бред полнейший.

– Ты же в курсе, что говоришь с андрастианами, правда?

– А то не в курсе.

– Там интересно, – вставила Асаара. – Как саирабазы Тевинтера вторглись в Тень.

– Маги, – осторожно поправила Адайя.

– Саирабазы. Очень опасные, и не ведали, что творили.

– А, ну раз так… – подумав, эльфийка кивнула. – Да, в этом есть смысл.

– Пойду читать. – Немного помолчав, Асаара прибавила: – Спасибо.

Все трое снова улыбнулись ей на прощание.

У нее никогда не было друзей. Может, в детстве и были – она уже точно не помнила детей, которых знала – но потом не было ни кадан-друзей, ни кадан-возлюбленных. Теперь у нее были сразу трое кадан – а, может, и больше: многие говорили, что могут ей помочь. От этой мысли Асааре стало очень хорошо. Захотелось снова улыбнуться, хотя губы к этому не привыкли.

Но это было хорошо.

Это должно быть.

Комментарий к Kabethari kadan

Маленький кунарийский словарь №7:

Kabethari kadan – друзья-иностранцы (не-кунари).

========== Salasari ==========

Следующие несколько дней Асаара провела в раздумьях. Ей не хотелось идти и говорить с Калах – иначе гномка, чего доброго, снова «пометила» бы ее – но хотелось понять, каковы же ее намерения. Кун на такие вопросы ответа не давал: Кунари явно давали понять друг другу, если признавали кого-то кадан. Здесь же все было запутанно и странно. Но и втягивать в свои дела друзей Асааре тоже не хотелось. Они хотели ей добра, но давали настолько разные и странные советы, что она ничего не понимала. Проще было обдумать все самой как следует – и наконец вызвать гномку на разговор.